おほけなく
うき世の民に
おほふかな
わがたつそまに
墨染の袖
おほけなく
うきよのたみに
おほふかな
わがたつそまに
すみぞめのそで
Недостоин я,
Но, как древле Он, я стою
На священной горе.
Осенят народ в скорбном мире
Инока чёрные рукава!
Стихотворение взято из ант. «Сэндзайсю», 1137 («Разные песни», книга вторая).
あまの原
富士のけぶりの
春の色の
霞になびく
あけぼのの空
あまのはら
ふじのけぶりの
はるのいろの
かすみになびく
あけぼののそら
Дым, что струится
Из вершины Фудзи,
Перемешался
С дымкою весенней
В рассветном небе.
* Вулкан Фудзияма в настоящее время является потухшим, но в те времена он ещё действовал.
散り散らず
人もたづねぬ
ふるさとの
露けき花に
春風ぞ吹く
ちりちらず
ひともたづねぬ
ふるさとの
つゆけきはなに
はるかぜぞふく
Росою увлажнились
Вишни
В заброшенном селенье.
Кто посетит их?
Только ветер!
* Роса здесь — намек на слёзы. Песня перекликается с танка Исэ из антологии «Сюисю» («Песни весны» [49]):
Цветут ещё
Иль отцвели
В столице старой вишни?
Так хочется узнать!
Хоть встретить бы кого-нибудь оттуда!
散りはてて
花の陰なき
木のもとに
たつことやすき
夏衣かな
ちりはてて
はなのかげなき
このもとに
たつことやすき
なつころもかな
Когда деревья отцвели,
Они не так влекут,
И их покинуть
Просто,
Как платье летнее скроить.
* Просто, как платье летнее скроить — летняя одежда была не только легкой, но и простой, шить её было несложно. Отсюда — сравнение. Перекликается с танка Мицунэ из «Кокинсю»:
Как нелегко
Покинуть сень деревьев,
Когда они в цвету, —
Особенно сегодня,
В последний день весны.
五月闇
短き夜半の
うたた寝に
花橘の
袖にすずしき
さつきやみ
みぢかきよはの
うたたねに
はなたちばなの
そでにすずしき
Майская ночь коротка...
На миг забывшись,
Ощутил на рукаве
Цветущих померанцев аромат:
Повеяло прохладой...

鵜飼ひ舟
あはれとぞ見る
もののふの
八十宇治川の
夕闇の空
うかひふね
あはれとぞみる
もののふの
やそうぢかはの
ゆふやみのそら
Чарует вид ладьи рыбачьей
С бакланами,
Плывущей по реке великой Удзи.
И в сумраке вечернем
Купол неба над головой.
* Рыбачья ладья с бакланами — постоянная тема в «Песнях лета» антологии «Синкокинсю». Бакланы (кормораны) использовались для ночного лова рыбы (обычно форели) — специально прирученные птицы в клювах приносили пойманную рыбу в лодку. Великая река Удзи — берёт начало из озера Бива (японское внутреннее море) и в верхнем течении носит название Сэдагава, в среднем — протекает по территории г. Удзи в префектуре Киото и называется Удзигава (река Удзи), в нижнем же течении, протекая в районе Ёдо в г. Киото, называется Ёдогава (см. коммент. 169). В 1184 г. здесь состоялось сражение войска Кисо Ёсинака с воинами Минамото Ёсицунэ, известное в истории междуусобных войн феодальных кланов Тайра и Минамото.
結ぶ手に
影乱れゆく
山の井の
あかでも月の
かたぶきにける
むすぶてに
かげみだれゆく
やまのゐの
あかでもつきの
かたぶきにける
В источнике горном
Воды зачерпнул
Разбилось луны отраженье,
И жажды ещё утолить не успел —
Уж скрылась луна за горою.
* В источнике горном — в горах делались колодцы, стенки которых выкладывались камнем. Колодцы были очень мелкими, поэтому на дне их могли отражаться деревья, луна и др. Мелкий горный колодец — постоянный образ в поэзии. Намёк на песню Цypaюки из «Кокинсю» (свиток «Песни разлуки»):
Воды зачерпнул,
И от капель с ладони
Замутился горный источник...
Неутолённый,
С тобою расстался.

(У колодца поэт встретил некую женщину и завязал с нею беседу.)
雲まよふ
夕べに秋を
こめながら
風もほに出でぬ
荻の上かな
くもまよふ
ゆふべにあきを
こめながら
かぜもほにいでぬ
をぎのうへかな
Блуждают облака
В вечернем небе,
И ветер, что колышет стебли оги,
Ещё не вышедшие в колос,
Уж пахнет осенью...

夏衣
かたへすずしく
なりぬなり
夜やふけぬらむ
ゆきあひの空
なつころも
かたへすずしく
なりぬなり
よやふけぬらむ
ゆきあひのそら
Почувствовал я:
Бок один замёрз.
Наверно, за полночь,
И на небесных тропах
Уж повстречались лето с осенью.
* Песня-прототип — танка Мицунэ из «Кокинсю»:
На небесной тропе,
Где встречаются
Лето и осень,
Лишь с одной стороны, наверное,
Веет холодом ветер.

身にとまる
思ひを荻の
上葉にて
このごろかなし
夕暮れの空
みにとまる
おもひををぎの
うはばにて
このごろかなし
ゆふぐれのそら
Не покидает сердце
Осенняя печаль,
И слышится она
В шелесте ветра в листьях оги
В осенних сумерках.
* Шелест ветра в листьях оги — постоянный образ осенней печали и одиночества.
み山路や
いつより秋の
色ならむ
見ざりし雲の
夕暮れの空
みやまぢや
いつよりあきの
いろならむ
みざりしくもの
ゆふぐれのそら
Дальние горы...
Когда успели вы
Принять осенний вид?
И облака в вечернем небе
Свой изменили цвет...
* ...облака в вечернем небе свой изменит цвет... — имеется в виду отблеск от багряных листьев.

いつまでか
涙くもらで
月は見し
秋待ちえても
秋ぞ恋しき
いつまでか
なみだくもらで
つきはみし
あきまちえても
あきぞこひしき
Когда-то мог без слёз
Смотреть я на луну.
Осень... Пора печали...
И всё ж всегда её с тоской я жду,
Как и луну.

ふけゆかば
けぶりもあらじ
塩釜の
うらみなはてそ
秋の夜の月
ふけゆかば
けぶりもあらじ
しほがまの
うらみなはてそ
あきのよのつき
Была бы полночь,
Не поднимался бы над бухтой
Дым от костров,
Но ты, осенняя луна,
Не гневайся на рыбаков!
* Речь в песне идёт о дыме от костров, на которых рыбаки жгли морские водоросли, выпаривая из них соль.
うき身には
ながむるかひも
なかりけり
心にくもる
秋の夜の月
うきみには
ながむるかひも
なかりけり
こころにくもる
あきのよのつき
Мне, погружённому в печаль,
Нет смысла любоваться
Осеннею луной:
Её сиянье не разгонит тучи
В моей душе!

雁の来る
伏見の小田に
夢さめて
寝ぬ夜のいほに
月を見るかな
かりのくる
ふしみのをだに
ゆめさめて
いぬよのいほに
つきをみるかな
Проснувшись от жалобных криков гусей,
На луну
Кто-то смотрит сейчас одиноко
Из бедной сторожки
На поле Фусими.
* Тема перелётных гусей была постоянной в весенних и осенних песнях.
なく鹿の
声にめざめて
しのぶかな
見はてぬ夢の
秋の思ひを
なくしかの
こゑにめざめて
しのぶかな
みはてぬゆめの
あきのおもひを
От стонов оленя
Проснувшись,
Затосковал...
В недосмотренном сне
Осенняя грусть...
* Автор использует две песни Тадаминэ из «Кокинсю» — из свитка «Песни любви»:
И жизни самой
Так не жаль,
Как проснуться внезапно
От недосмотренного
Сна...

и из свитка «Песни осени»:
В горном приюте
Осенью
Особенно тоскливо,
И часто будит по ночам
Оленя стон...
わきてなど
庵もる袖の
しをるらむ
稲葉にかぎる
秋の風かは
わきてなど
いほもるそでの
しをるらむ
いなばにかぎる
あきのかぜかは
Почему лишь мои рукава
Так намокли от слёз?
Иль на поле моём
Всех печальнее шепчутся листья?
Но ведь ветер осенний гуляет повсюду!

衣打つ
音は枕に
菅原や
伏見の夢を
いく夜残しつ
ころもうつ
おとはまくらに
すがはらや
ふしみのゆめを
いくよのこしつ
За ночью ночь — всё тот же сон:
Любимая одежду отбивает,
К зиме готовясь...
Просыпаюсь — Фусими, Сугавара...
Ах, сколько раз ещё увижу этот сон?
* Фусими, Сугавара... — см. коммент. 292.
大江山
かたぶく月の
影さえて
鳥羽田の面に
落つる雁がね
おほえやま
かたぶくつきの
かげさえて
とばたのおもに
おつるかりがね
Ясно светит луна на закате,
Готовая скрыться
За пиком Оэ,
Дикие гуси с криком летят
На поле широкое Тоба.
* ...за пиком Оэ... — гора Оэ (Оэяма) на границе провинций Ямасиро и Тамба (ныне территория района Укё г. Киото). То6а (ныне район Фусими в Киото) — одно из живописнейших мест тогдашней Японии. Здесь находился загородный дворец императора Готобы.
* Намёк на песню Сонэ-но Ёситада из свитка «Песни осени» антологии «Сикасю»:
Окинешь взглядом поле Тоба
В Ямасиро
И издали заметишь,
Как по полю гуляет
Осенний ветер.
秋をへて
あはれも露も
深草の
里とふものは
うづらなりけり
あきをへて
あはれもつゆも
ふかくさの
さととふものは
うづらなりけり
Осень...
Всё холоднее с каждым днём,
И всё обильней росы
В селении «Густые травы»,
Где одиноко плачет перепёлка.
* Густая трава — традиционный образ заброшенности, покинутости (см. коммент. 293). ...где одиноко плачет перепёлка... — образ покинутой возлюбленной. Автор использует танка Аривары Нарихира из повести «Исэ моногатари» (она же есть и в «Кокинсю» в свитке «Разные песни», где значится как песня неизвестного автора):
Если гуще зарастёт
Селение травою,
Стану перепёлкой
Плакать в поле я.
Неужто на охоту даже не придёшь?
秋深き
淡路の島の
有明に
かたぶく月を
おくる浦風
あきふかき
あはぢのしまの
ありあけに
かたぶくつきを
おくるうらかぜ
Осень глубокая
На острове Авадзи...
Вот-вот уж скроется рассветная луна:
Её словно уносит прочь
Прибрежный ветер...
* Остров Авадзи — см. коммент. 6, 402.
長月も
いく有明に
なりぬらむ
浅茅の月の
いとどさびゆく
ながつきも
いくありあけに
なりぬらむ
あさぢのつきの
いとどさびゆく
Сентябрьские рассветы...
Уж много миновало их,
Но всё печальней с каждым разом
Льёт свет луна
На увядающий тростник.
* ...на увядающий тростник... Поле, поросшее тростником (асадзивара), символизирует заброшенное жилище, что, по мнению некоторых японских комментаторов, имеется в виду и в данном случае.
木の葉散る
宿にかたしく
袖の色を
ありとも知らで
ゆくあらしかな
このはちる
やどにかたしく
そでのいろを
ありともしらで
ゆくあらしかな
Смотрю, как опадают листья,
И проливаю слёзы
На ложе одиноком
Под неумолчные стоны
Безжалостного ветра.

やよしぐれ
物思ふ袖の
なかりせば
木の葉の後に
何を染めまし
やよしぐれ
ものおもふそでの
なかりせば
このはののちに
なにをそめまし
О зимний дождь!
Когда б не эти рукава, истлевшие в печали,
Кого бы вслед за листьями дерев
Хотел окрасить ты
В цвет увяданья?

もみぢ葉は
おのが染めたる
色ぞかし
よそげにをける
けさの霜かな
もみぢはは
おのがそめたる
いろぞかし
よそげにをける
けさのしもかな
Роса!
Не ты ли красила в багрянец листья
В моём саду,
А ныне, всё забыв, покрыла
Их белым инеем?

霜さゆる
山田のくろの
むらすすき
刈る人なしに
残るころかな
しもさゆる
やまだのくろの
むらすすき
かるひとなしに
のこるころかな
В полях лежит холодный иней,
А на меже
Повсюду островки поникшего мисканта:
Никто теперь уж не приходит
Их жать.
* Сложена на поэтическом турнире и вошла в антологию «Сюгёкусю» («Собрание жемчужин»).

網代木に
いざよふ波の
音ふけて
ひとりや寝ぬる
宇治の橋姫
あじろぎに
いざよふなみの
おとふけて
ひとりやいぬる
うぢのはしひめ
Близится полночь,
А ты — всё одна у моста,
Дева Удзи?
Слушаешь с грустью, как плещутся волны
Возле рыбацких сетей?
* В основе песни тот же сюжет, вдохновлявший многих поэтов.

庭の雪に
わが跡つけて
出でつるを
訪はれにけりと
人や見るらむ
にはのゆきに
わがあとつけて
いでつるを
とはれにけりと
ひとやみるらむ
В сад выйду
И пройдусь по снегу,
Пусть в собственных следах
Следы увижу друга,
Наведавшегося ко мне.

ながむれば
わが山の端に
雪白し
都の人よ
あはれとも見よ
ながむれば
わがやまのはに
ゆきしらし
みやこのひとよ
あはれともみよ
Когда, в раздумье погружённый,
Я оглянусь окрест,
Лишь горы белые предстанут взору.
О, если бы живущие в столице понимали,
Как одиноко мне в этой глуши!

年の明けて
うき世の夢の
覚むべくは
暮るとも今日は
いとはざらまし
としのあけて
うきよのゆめの
さむべくは
くるともけふは
いとはざらまし
С рассветом
Новый год настанет
И пробуждение от грёз пустых,
Но всё ж не стоит с укоризной
Год уходящий провожать.
* ...пробуждение от грёз пустых — автор имеет в виду преодоление заблуждения «помраченности» в буддийском понимании этого слова, достижение просветления (сатори). Начиная с предыдущей, далее следует серия песен буддийского содержания. (Подобные песни составляют специальный свиток в конце антологии.)

ふるさとを
恋ふる涙や
ひとりゆく
友なき山の
道芝の露
ふるさとを
こふるなみだや
ひとりゆく
ともなきやまの
みちしばのつゆ
Что это — слезы?
По милой столице тоска?
Иль, может, роса на горной тропе,
По которой я странствую ныне
Один?..

あづまぢの
夜半のながめを
語らなむ
都の山に
かかる月影
あづまぢの
よはのながめを
かたらなむ
みやこのやまに
かかるつきかげ
О ясная луна! Тобой любуясь
В полночь, по дороге на восток,
Тоскую я о тех, кого оставил,
Ты им об этом передай,
Сияя над столицей!

立田山
秋ゆく人の
袖を見よ
木々の梢は
しぐれざりけり
たつたやま
あきゆくひとの
そでをみよ
き々のこずゑは
しぐれざりけり
Взгляни на рукава тех путников,
Что переходят осенью
Тацута-гору:
Их словно оросил багряный
дождь,
А на листве дерев багряной
И капель не видать!
* Использован традиционный осенний образ: рукава прохожих сияют багрянцем, отражая багряный цвет осенней листвы. Багряный дождь — вариация образа: отражение багряных листьев на увлажненном слезами рукаве.
さとり行く
まことの道に
入りぬれば
恋しかるべき
ふるさともなし
さとりゆく
まことのみちに
いりぬれば
こひしかるべき
ふるさともなし
В поисках просветления
Отправился я в дальнюю дорогу,
И на путь истинный едва ступил,
Тоска по родине
Рассеялась как дым!
* В песне получила поэтическое воплощение одна из главных идей буддизма — поиск просветления и отказ от всех земных связей.
思ひ出づる
をりたく柴と
聞くからに
たぐひしられぬ
夕けぶりかな
おもひいづる
をりたくしばと
きくからに
たぐひしられぬ
ゆふけぶりかな
Сочувствую тому,
Кто, разжигая вечером костер,
С тоскою вспоминает дым другой:
Последний след
Ушедшего навеки.
* Струйка дыма от погребального костра обычно воспринималась как прощальный дар (катами) умершего.
みな人の
しりがほにして
しらぬかな
かならずしぬる
ならひありとは
みなひとの
しりがほにして
しらぬかな
かならずしぬる
ならひありとは
Делаем вид, что знаем
О пути последнем,
Но никому неведомо,
Когда
Отправится он в этот путь.
* Фудзивара Сюндзэй высоко оценил на турнире эту песню.
きのふ見し
人はいかにと
おどろけど
なほ長き夜の
夢にぞありける
きのふみし
ひとはいかにと
おどろけど
なほながきよの
ゆめにぞありける
Нас поражает смерть
Того, с кем лишь вчера встречались,
Однако же никто не знает,
Что живет он
Лишь в долгом, долгом сне...
* В основе песни — буддийское понятие «долгая ночь жизни и смерти». Жизнь подразумевается как долгое блуждание между рождением и смертью.
よもぎふに
いつかおくべき
露の身は
けふの夕暮れ
あすのあけぼの
よもぎふに
いつかおくべき
つゆのみは
けふのゆふぐれ
あすのあけぼの
Когда-то под холмом с бурьяном
Закончу я свой путь:
Исчезнет жизнь-росинка,
Может, нынче в сумерки
Иль завтра на рассвете...

我もいつぞ
あらましかばと
見し人を
しのぶとすれば
いとどそひゆく
われもいつぞ
あらましかばと
みしひとを
しのぶとすれば
いとどそひゆく
Не ведаю, когда
Отправлюсь в свой последний путь.
Уходят друг за другом
Мои друзья,
Все меньше остается их...
Песня представляет собой намек на танка Фудзивары Тамэёри из свитка «Песни скорби» антологии «Сюисю»:
Как многие из тех,
Что в этом мире
Пожить хотели бы ещё,
Уже отправились
В последний путь!
そこはかと
思ひ続けて
来てみれば
ことしのけふも
袖は濡れけり
そこはかと
おもひつづけて
きてみれば
ことしのけふも
そではぬれけり
Дела твои,
Одно за другим, вспоминаю,
И слезы льются
На рукав,
Так же, как год назад.

我が恋は
松をしぐれの
染めかねて
真葛が原に
風さわぐなり
わがこひは
まつをしぐれの
そめかねて
まくずがはらに
かぜさわぐなり
Тоскую о тебе,
Но твое сердце
Словно сосна, что не меняет цвета:
Ей все равно - идет ли дождь,
Или срывает листья горный ветер.

ただ頼め
たとへば人の
いつはりを
重ねてこそは
またも恨みめ
ただたのめ
たとへばひとの
いつはりを
かさねてこそは
またもうらみめ
«Верь мне!
Оставь свои сомненья!» —
Я повторял не раз.
Уж если уличишь меня в обмане,
Тогда и упрекай!

心あらば
吹かずもあらなむ
宵々に
人待つ宿の
庭の松風
こころあらば
ふかずもあらなむ
よひよひに
ひとまつやどの
にはのまつかぜ
О ветер в соснах!
Если б сердце ты имел,
Так жалобно бы не стонал ночами,
Когда любимого с напрасною надеждой
Я жду...

我が恋は
庭のむら萩
うらがれて
人をも身をも
秋の夕暮れ
わがこひは
にはのむらはぎ
うらがれて
ひとをもみをも
あきのゆふぐれ
Любовь безответная
Иссушила меня,
И упреком немым
Видятся листья увядшего хаги
В осенние вечера.

心こそ
行く方も知らね
三輪の山
杉の梢の
夕暮れの空
こころこそ
ゆくかたもしらね
みはのやま
すぎのこずゑの
ゆふぐれのそら
О сердце бедное, что ждёт тебя?
Быть может, унесёшься к той,
Что далека, как небо,
Простёршееся над горою Мива,
Над криптомерией священной?

あかつきの
涙や空に
たぐふらむ
袖に落ちくる
鐘の音かな
あかつきの
なみだやそらに
たぐふらむ
そでにおちくる
かねのおとかな
Ночь провела в раздумьях о тебе,
А на рассвете
С ударом колокола
Капли слез
Капали на рукав.

野辺の露は
色もなくてや
こぼれつる
袖よりすぐる
荻の上風
のべのつゆは
いろもなくてや
こぼれつる
そでよりすぐる
をぎのうはかぜ
Бесцветна роса,
Что стекает с трав луговых.
В цвет алый окрашена та,
Что скатилась с моих рукавов:
Ветер пронесся по листьям оги.

見せばやな
志賀の唐崎
ふもとなる
長等の山の
春のけしきを
みせばやな
しがのからさき
ふもとなる
ながらのやまの
はるのけしきを
Как я хотел бы показать тебе
Мыс Кара в Сига,
Подножие Нагара,
Где теперь в расцвете
Весна!

柴の戸に
にほはむ花は
さもあらば
あれながめてけりな
うらめしの身や
しばのとに
にほはむはなは
さもあらばあれ
ながめてけりな
うらめしのみや
Что ныне для меня цветы,
Красующиеся у плетеной двери?
И все же сердце
Трогают они
И не дают покоя.

おのが波に
おなじ末葉ぞ
しをれぬる
藤咲く多祜の
うらめしの身や
おのがなみに
おなじすゑはぞ
しをれぬる
ふぢさくたごの
うらめしのみや
В бухте Таго
Колышутся волны цветов
Лиловых фудзи,
Но среди нижних листьев один
Рано увял...

山里に
月は見るやと
人は来ず
空ゆく風ぞ
木の葉をもとふ
やまざとに
つきはみるやと
ひとはこず
そらゆくかぜぞ
このはをもとふ
Никто и не заглянет
В горный мой приют
Спросить, любуюсь ли луною,
Лишь ветер рвется в дверь
И листья палые приносит.

有明の
月の行く方を
ながめてぞ
野寺の鐘は
聞くべかりける
ありあけの
つきのゆくかたを
ながめてぞ
のてらのかねは
きくべかりける
Как благостно глазами провожать
Луну рассветную, плывущую на запад,
Прислушиваясь
К звону колокола,
Отсчитывающему время.

秋を経て
月をながむる
身となれり
いそぢの闇を
なに歎くらむ
あきをへて
つきをながむる
みとなれり
いそぢのやみを
なになげきくらむ
Вот пятьдесят уж лет
Как озаряет меня осенью
Сияние луны в рассветном небе,
Зачем же сетовать я должен
На помраченность своей души?

和歌の浦に
月の出で潮の
さすままに
夜鳴く鶴の
声ぞかなしき
わかのうらに
つきのいでしほの
さすままに
よるなくつるの
こゑぞかなしき
В бухте Вака
Каждой ночью,
Лишь выйдет луна
И начнется прилив,
Слышу жалобный крик журавлей.

須磨の関
夢を通さぬ
波の音を
思ひも寄らで
宿をかりける
すまのせき
ゆめをかよさぬ
なみのおとを
おもひもよらで
やどをかりける
Не спится...
Через заставу Сума
Не проходят и сны,
Лишь слышен шум волн,
Не подумал об этом, когда здесь селился.

世の中を
心高くも
いとふかな
富士のけぶりを
身の思ひにて
よのなかを
こころたかくも
いとふかな
ふじのけぶりを
みのおもひにて
Могу ль, подобно дыму,
Извергнувшемуся из Фудзи
В небеса,
Избавиться совсем
От ненавистного и суетного мира?

花ならで
ただ柴の戸を
さして思ふ
心の奥も
み吉野の山
はなならで
ただしばのとを
さしておもふ
こころのおくも
みよしののやま
О Ёсино-гора!
К тебе отправился я не за тем,
Чтоб вишнею цветущей любоваться,
Но для того, чтоб за плетеной дверью затвориться
От мира суетного.

山里に
ひとりながめて
思ふかな
世に住む人の
心強さを
やまざとに
ひとりながめて
おもふかな
よにすむひとの
こころつよさを
В приюте горном, в одиночестве,
Я размышляю с грустью:
Сколь терпеливы те,
Что продолжают жить
В печальном, скорбном мире!

草の庵を
いとひてもまた
いかがせむ
露の命の
かかる限りは
くさのいほを
いとひてもまた
いかがせむ
つゆのいのちの
かかるかぎりは
Положим, захотел бы я покинуть
Жалкую хижину из трав,
Но где бы ни жил я,
Едва ль продлится дольше
Моя росинка-жизнь!

山里に
訪ひ来る人の
ことぐさは
このすまひこそ
うらやましけれ
やまざとに
とひくるひとの
ことぐさは
このすまひこそ
うらやましけれ
Кто посещал
Приют мой горный, восторгался
Уединением моим,
Не помышляя
О тяготах его.

岡の辺の
里のあるじを
尋ぬれば
人は答へず
山おろしの風
をかのべの
さとのあるじを
たづぬれば
ひとはこたへず
やまおろしのかぜ
В горную хижину зашёл
И хозяина окликнул,
В ответ услышал лишь
Шум ветра,
Дующего с гор.

世の中の
晴れゆく空に
降る霜の
うき身ばかりぞ
おき所なき
よのなかの
はれゆくそらに
ふるしもの
うきみばかりぞ
おきところなき
Как иней поутру,
Когда восходит солнце,
Не ведаю, куда податься
Мне в этом мире,
Где голову седую приклонить.

頼みこし
わが古寺の
苔の下に
いつしか朽ちむ
名こそ惜しけれ
たのみこし
わがふるてらの
こけのしたに
いつしかくちむ
なこそをしけれ
С надеждою пришел я
В этот старый храм. А ныне думаю:
Вот незаметно время подойдет,
И подо мхом истлеет,
Канет в Лету мое имя...

思はねど
世をそむかむと
いふ人の
おなじ数にや
我もなるらむ
おもはねど
よをそむかむと
いふひとの
おなじかずにや
われもなるらむ
Немало есть людей,
Что только говорят:
«Уйду от суеты!» А я —
Намного ль лучше их?
Хоть и монах.

なにごとを
思ふ人ぞと
人問はば
答へぬさきに
袖ぞ濡るべき
なにごとを
おもふひとぞと
ひととはば
こたへぬさきに
そでぞぬるべき
Когда меня участливо
Спросил бы кто-нибудь,
О чём печалюсь,
В ответ, наверно бы, лишь слёзы
Залили мой рукав.

いたづらに
過ぎにしことや
歎かれむ
受けがたき身の
夕暮れの空
いたづらに
すぎにしことや
なげかれむ
うけがたきみの
ゆふぐれのそら
Коль на закате жизни
Осознаю, что впустую
Её прожил,
Наверно,горько
Буду сожалеть.

うち絶えて
世に経る身には
あらねども
あらぬ筋にも
罪ぞかなしき
うちたえて
よにへるみには
あらねども
あらぬすじにも
つみぞかなしき
Живу, стараясь следовать
Ученью Будды,
Однако же боюсь,
Не совершил ли неосознанно
Каких-нибудь грехов.

山里に
契りし庵や
荒れぬらむ
待たれむとだに
思はざりしを
やまざとに
ちぎりしいほや
あれぬらむ
またれむとだに
おもはざりしを
Горный приют,
Где я собрался жить,
Наверное, покрылся мхом.
Едва ли до сих пор
Всё ждет меня...

思ふこと
など問ふ人の
なかるらむ
あふげば空に
月ぞさやけき
おもふこと
などとふひとの
なかるらむ
あふげばそらに
つきぞさやけき
Кто посочувствует.
Кто спросит,
В чем моя печаль?
Лишь с неба льется
Чистый свет луны.

いかにして
いままで世には
有明の
つきせぬ物を
いとふ心は
いかにして
いままでよには
ありあけの
つきせぬものを
いとふこころは
Давно у ж собираюсь я
Покинуть этот мир,
Мир суеты и скорби,
Однако до сих пор все в нем живу.
Рассветною луной любуясь.

憂き世出でし
月日の影の
めぐりきて
変はらぬ道を
また照らすらむ
うきよいでし
つきひのかげの
めぐりきて
かはらぬみちを
またてらすらむ
И солнце, и луна тебе светили
В тот день, когда ты покидал
Сей скорбный мир,
И ныне будут освещать они
Твой путь.

世の中を
いまはの心
つくからに
過ぎにし方ぞ
いとど恋しき
よのなかを
いまはのこころ
つくからに
すぎにしかたぞ
いとどこひしき
Решил покинуть я
Сей скорбный мир,
Однако ж с грустью вспоминаю
О прожитых годах,
И словно жаль чего-то...

世をいとふ
心の深く
なるままに
過ぐる月日を
うち数へつつ
よをいとふ
こころのふかく
なるままに
すぐるつきひを
うちかずへつつ
От суеты устал, и ныне,
Подсчитывая с грустью
Прожитые годы,
Все больше укрепляюсь в мысли
Покинуть этот мир.

ひとかたに
思ひとりにし
心には
なほそむかるる
身をいかにせむ
ひとかたに
おもひとりにし
こころには
なほそむかるる
みをいかにせむ
Решил искать я просветленья
И удалиться от мира суеты.
Но как?
Ведь столько нитей
Связывают нас!

なに故に
この世を深く
いとふぞと
人の問へかし
やすく答へむ
なにゆゑに
このよをふかく
いとふぞと
ひとのとへかし
やすくこたへむ
Если меня спросил бы кто-то,
За что отринул я
Сей скорбный мир,
Я долго не задумался бы
Над ответом.

思ふべき
我が後の世は
あるかなきか
なければこそは
この世には住め
おもふべき
わがのちのよは
あるかなきか
なければこそは
このよにはすめ
Наша надежда и мечта —
Жизнь будущая, после смерти, —
Есть ли она иль нет?
Не эти ли сомненья
Держат нас в миру?

いつか我
深山の里の
さびしきに
あるじとなりて
人に訪はれむ
いつかわれ
みやまのさとの
さびしきに
あるじとなりて
ひとにとはれむ
Хотел бы стать хозяином я
Хижины убогой
В глубинах гор,
Быть может, в одиночестве моем
Меня и навестил бы кто-то.

やはらぐる
光にあまる
影なれや
五十鈴川原の
秋の夜の月
やはらぐる
ひかりにあまる
かげなれや
いすずかはらの
あきのよのつき
Осенняя луна мягко сияет
Над рекой Исудзу.
Яркость излишнюю умерил Будда,
Когда простер свой ореол,
И появилась солнце-богиня Аматэрасу.

君を祈る
心の色を
人問ば
ただすの宮の
あけの玉垣
きみをいのる
こころのいろを
ひととはば
ただすのみやの
あけのたまかき
Вы спросите, с какими чувствами
Я возношу мольбы
О здравье государя,
Скажу вам: с сердцем чистым,
Как храма этого жемчужная ограда.

小塩山
神のしるしを
松の葉に
契りし色は
かへるものかは
をしほやま
かみのしるしを
まつのはに
ちぎりしいろは
かへるものかは
Не меняется цвет
Листьев-игл
Древних сосен на горе Осио,
Уповаю на вечную милость богов,
Что на этой горе обитают.

やはらぐる
影ぞふもとに
くもりなき
もとの光は
峰にすめども
やはらぐる
かげぞふもとに
くもりなき
もとのひかりは
みねにすめども
С вершины Хиэ
Разливается ясный
Свет Будды,
А у подножья безоблачно
Сиянье могучих богов.

我が頼む
七の社の
ゆふだすき
かけても六つの
道にかへすな
わがたのむ
ななのやしろの
ゆふだすき
かけてもむつの
みちにかへすな
О божества семи святынь!
С надеждой к вам взываю:
Не возвращайте меня снова
На перепутье
Шести дорог!

おしなべて
日吉の影は
くもらぬに
涙あやしき
昨日今日かな
おしなべて
ひよしのかげは
くもらぬに
なみだあやしき
きのふけふかな
Источают
Немеркнущий свет
Боги святыни Хиэ,
Почему же от горя и слез
Непрестанно туманится взор?

もろ人の
願ひを御津の
浜風に
心すずしき
しでの音かな
もろひとの
ねがひをみつの
はまかぜに
こころすずしき
しでのおとかな
О боги святыни Хиэ!
Явили вы милостей много,
Очистили души вы нам и тела,
Словно свежие ветры
Берега Мицу.

さめぬれば
思ひあはせて
ねをぞ泣く
心づくしの
古の夢
さめぬれば
おもひあはせて
ねをぞなく
こころづくしの
いにしへのゆめ
Снова вижу я
Старый тот сон:
Осужден без вины царедворец.
Просыпаюсь в рыданьях
О судьбах его и моей.

願はくは
しばし闇路に
やすらひて
かかげやせまし
法のともし火
ねがはくは
しばしやみぢに
やすらひて
かかげやせまし
のりのともしひ
Хотел бы я еще немного
Побыть в этом печальном мире,
Где мы блуждаем, как во тьме, —
Чтобы возвысить светоч
Ученья Будды.

説く御法
きくの白露
夜はおきて
つとめて消えむ
ことをしぞ思ふ
とくみのり
きくのしらつゆ
よはおきて
つとめてきえむ
ことをしぞおもふ
Ночами бодрствую, желая глубже
Постичь ученье Будды,
А днем молюсь,
Чтобы сподобиться
Войти в нирвану.

極楽へ
まだ我が心
行き着かず
羊のあゆみ
しばしとどまれ
ごくらくへ
まだわがこころ
ゆききかず
ひつじのあゆみ
しばしとどまれ
Сердце мое
Оно ещё не достойно
Войти в рай.
Задержи, о Будда, хоть на овечий шаг
Мой путь к концу!

いづくにも
我が法ならぬ
法やあると
空吹く風に
問へど答へぬ
いづくにも
わがのりならぬ
のりやあると
そらふくかぜに
とへどこたへぬ
Спросил я у ветра:
«Есть что на свете
Лучше, чем сутра о Лотосе?»
Но не было мне
Никакого ответа.

思ふなよ
憂き世の中を
出ではてて
宿る奥にも
宿はありけり
おもふなよ
うきよのなかを
いではてて
やどるおくにも
やどはありけり
Неужели ты думаешь,
Что, едва пожелав,
Ты в нирвану войдешь?
Много препятствий еше
Встретишь ты на пути.

鷲の山
けふ聞く法の
道ならで
かへらぬ宿に
ゆく人ぞなき
わしのやま
けふきくのりの
みちならで
かへらぬやどに
ゆくひとぞなき
Не попасть в нирвану тому,
Кто не прослушает нынче
Проповедь Закона Будды
Сутры о Лотосе
На Горе Большого орла.

おしなべて
むなしき空と
思ひしに
藤咲きぬれば
紫の雲
おしなべて
むなしきそらと
おもひしに
ふぢさきぬれば
むらさきのくも
Я думал, что воздух
Бесцветен и пуст,
Но вот — расцвели глициний цветы,
И поднялись над моей головою
Пурпурные облака.

いにしへの
鹿鳴く野辺の
庵にも
心の月は
くもらざりけむ
いにしへの
しかなくのべの
いほりにも
こころのつきは
くもらざりけむ
Ясно сияет луна, ни единого облака
В сердце того, кто укрылся
В хижине старой средь древнего поля,
И даже стоны оленя
Не волнуют душу его.

山かけや
いはもるし水
おとさえて
夏のほかなる
ひくらしのこゑ
やまかけや
いはもるしみつ
おとさえて
なつのほかなる
ひくらしのこゑ


草木まて
秋のあはれを
しのへはや
野にも山にも
つゆこほるらん
くさきまて
あきのあはれを
しのへはや
のにもやまにも
つゆこほるらむ


山さとの
あかつきかたの
しかのねは
夜はのあはれの
かきりなりけり
やまさとの
あかつきかたの
しかのねは
よはのあはれの
かきりなりけり


たひのよに
又たひねして
草まくら
ゆめのうちにも
夢をみるかな
たひのよに
またたひねして
くさまくら
ゆめのうちにも
ゆめをみるかな


やまふかみ
たれ又かかる
すまひして
ま木のはわくる
月をみるらん
やまふかみ
たれまたかかる
すまひして
まきのはわくる
つきをみるらむ


月影の
いりぬるあとに
おもふかな
まよはむやみの
ゆくすゑの空
つきかけの
いりぬるあとに
おもふかな
まよはむやみの
ゆくすゑのそら


おほけなく
うき世のたみに
おほふかな
わかたつそまに
すみそめのそて
おほけなく
うきよのたみに
おほふかな
わかたつそまに
すみそめのそて
Недостоин я,
Но, как древле Он, я стою
На священной горе.
Осенят народ в скорбном мире
Инока чёрные рукава!
Включено в антологию Огура хякунин иссю, 95.

(Перевод по книге «Сто стихотворений ста поэтов»: Старинный изборник японской поэзии VII—XIII вв./ Предисл., перевод со старояп., коммент. В. С. Сановича; Под ред. В. Н. Марковой. — 3-е изд., доп. и перераб. — М.-СПб.: Летний сад; Журнал «Нева», 1998. — 288 с.)
いととしく
むかしのあとや
たえなんと
おもふもかなし
けさのしら雪
いととしく
むかしのあとや
たえなむと
おもふもかなし
けさのしらゆき


わかたのむ
日よしのかけは
おく山の
しはの戸まても
さささらめやは
わかたのむ
ひよしのかけは
おくやまの
しはのとまても
さささらめやは


郭公
きゝつとや思ふ
五月雨の
雲のほかなる
そらの一こゑ
ほととぎす
ききつとやおもふ
さみだれの
くものほかなる
そらのひとこゑ


夜はにたく
かひやが煙
立ちそひて
朝霧ふかし
小山田の原
よはにたく
かひやがけぶり
たちそひて
あさぎりふかし
をやまだのはら


藻鹽やく
煙もきりに
埋もれぬ
すまのせきやの
秋の夕ぐれ
もしほやく
けぶりもきりに
うづもれぬ
すまのせきやの
あきのゆふぐれ
Не в дыме ль от костров
Где выжигают из водорослей соль,
Утонула совсем
Застава Сума
Этим осенним вечером.
Примерный перевод

むべしこそ
此頃ものは
哀なれ
秋ばかりきく
さをしかの聲
むべしこそ
このころものは
あはれなれ
あきばかりきく
さをしかのこゑ
Да, это так,
Всё этой порой
Навевает грусть,
Особенно лишь осенью слышный
Голос оленя!
Примерный перевод

み山木の
殘りはてたる
梢より
なほ志ぐるゝは
嵐なりけり
みやまきの
のこりはてたる
こずゑより
なほしぐるるは
あらしなりけり


月におもふ
秋ののこりの
夕暮に
木陰ふきはらふ
山颪の風
つきにおもふ
あきののこりの
ゆふくれに
きかげふきはらふ
やまおろしのかぜ


武藏野の
春の景色も
知られけり
垣根にめぐむ
草の縁りに
むさしのの
はるのけしきも
しられけり
かきねにめぐむ
くさのみどりに


もろ人の
埋れし名を
嬉しとや
苔の下にも
今日は見るらむ
もろひとの
うづもれしなを
うれしとや
こけのしたにも
けふはみるらむ


かつしかの
昔のまゝの
つぎ橋を
わすれずわたる
春霞かな
かつしかの
むかしのままの
つぎはしを
わすれずわたる
はるかすみかな


霞志く
松浦の沖に
こぎ出でゝ
もろこし迄の
春を見るかな
かすみしく
まつうらのおきに
こぎいでて
もろこしまでの
はるをみるかな
Выйдя на вёслах
Из бухты Мацура, устланной туманом,
В открытое море,
До самой страны Морокоси
Буду видеть весну!
Примерный перевод