粟田口といふところよりぞ車はかへしつる。

В Аватагути мы отправили повозки обратно.
Перевод главы: Оськина А.С. (Orientalia et Classica: История и культура Японии XII / Дорожные записи Абуцу. Перевод и примечания А.Е. Оськиной)

* Аватагути — земли в провинции Ямасиро (современный восточный район Киото) являлись отправной точкой для путешественников в эпоху Камакура. Абуцу приезжает сюда на повозках, запряженных быками, и отсылает их обратно в столицу, по словам комментатора Такэда Ко, дальше, скорее всего, ей придется ехать верхом на лошади или в паланкине.
ほどなく逢坂の関越ゆるほども、

Вскоре нам предстояло перейти через Аусака — «Заставу встреч».

定めなき
命は知らぬ
旅なれど
またあふさかと
たのめてぞ行く
さだめなき
いのちはしらぬ
たびなれど
またあふさかと
たのめてぞゆく
Что с бренной
жизнью в пути случится? —
кто знает,
но ухожу с надеждой,
что встречу заставу снова.
* Стихотворение построено на обыгрывании названия заставы Аусака. Застава была построена в 646 г. на границе провинций Ямасиро и Оми возле южной оконечности озера Бива и выполняла важные оборонительные функции, но к концу эпохи Хэйан утратила военное значение, превратившись в перевалочный пункт для путешественников и какэ-котоба для поэтов, основанное на фонетическом сходстве со словом 逢ふ (ау, «встречаться»).
野路といふところ、来し方行く先、人も見えず、日は暮れかかりて、いともの悲しと思ふに、時雨さへうちそそぐ。

В Нодзи мы не встретили ни души: ни попутчиков, ни встречных. Солнце уже близилось к закату, отчего на душе стало очень печально, к тому же начался мелкий дождь.

うちしぐれ
ふるさと思ふ
袖ぬれて
行く先遠き
野路の篠原
うちしぐれ
ふるさとおもふ
そでぬれて
ゆくさきとほき
のぢのしのはら
Внезапный дождь,
и мокнут рукава —
как вспомню я о доме,
но цель так далека —
Синохара в Нодзи.

今宵は鏡といふところに着くべしと定めつれど、暮れはてて、え行き着かず。

В этот вечер мы рассчитывали добраться до Кагами, но уже стемнело, а мы так и не дошли.

守山といふところにとどまりぬ。

Остановились в Морияма.

ここにも時雨なほ慕ひ来にけり。

Здесь нас снова нагнал моросящий дождь.

いとどわれ
袖ぬらせとや
やどりけむ
間もなく時雨の
もる山にしも
いとどわれ
そでぬらせとや
やどりけむ
まもなくしぐれの
もるやまにしも
И снова будут
мокнуть рукава —
ночлег случайный
в Моруяма,
где бесконечен дождь.
разбор

Мору — это и "протекать", и название места "Моруяма".
今日は十六日の夜なりけり。

Это было ночью шестнадцатого числа.

いと苦しくてうち臥しぬ。

Я легла спать с тяжелым сердцем.

いまだ月の光かすかに残りたるあけぼのに、守山を出でてゆく。

На рассвете, когда в небе еще блекло светила луна, мы вышли из Морияма.

野洲川渡るほど、先立ちて行く人の駒の足音ばかりさやかにて、霧いと深し。

Переходя реку Ясукава, мы могли различить лишь цокот копыт лошадей впереди едущих путников — повсюду стоял густой туман.

旅人は
みなもろともに
朝立ちて
駒うち渡す
野洲の川霧
たびびとは
みなもろともに
あさたちて
こまうちわたす
やすのかはきり
Спозаранку
двинулись путники
дружно —
переправить бы лошадей,
да густ туман над рекой Ясу.

十七日の夜は、小野の宿といふところにとどまる。

Вечером семнадцатого числа мы остановились на постоялом дворе в Оно.

月出でて、山の峰に立ちつづけたる松の木の間、けぢめ見えて、いとおもしろし。

Вышла луна, и можно было ясно различить ствол каждой сосны, растущей на гребне горы. Это было очень красиво.

ここも夜深き霧のまよひにたどり出でつ。

Блуждая в тумане глубокой ночи, мы вышли отсюда засветло, с трудом разбирая дорогу.

醒が井といふ水、夏ならばうち過ぎましやと見るに、かち人は、なほたちよりてくむめり。

Вот и чистые воды в Самэгаи. «Разве смогли бы мы пройти мимо источника, будь сейчас лето!» — подумала я, однако пешие путники подходили к колодцу и черпали из него воду, тогда я сложила:
かち人 — пешие путники
結ぶ手に
にごる心を
すすぎなば
浮世の夢や
さめが井の水
むすぶてに
にごるこころを
すすぎなば
うきよのゆめや
さめがゐのみづ
Пригоршней
зачерпни да омой
взбаламученное сердце,
и развеют сны мира суеты —
пробуждающие воды Самэгаи.
"Самэ" — это и пробудиться, и часть топонима "Самэгаи"
とぞおぼゆる。

— пришло на ум.

十八日。

Восемнадцатого числа,

美濃の国、関の藤川渡るほどに、まづ思ひつづけらる。
美濃みのくにせき藤川ふぢがはわたるほどに、まづおもひつづけらる。
когда мы переходили реку Фудзикава у заставы в провинции Мино, первое, что пришло мне на ум:

わが子ども
君につかへむ
ためならで
渡らましやは
関の藤川
わがこども
きみにつかへむ
ためならで
わたらましやは
せきのふぢかは
Кабы дети мои
не желали служить
государю —
уж не стала б я пeреходить
воды Фудзи-реки у заставы.

不破の関屋の板びさしは、今も変はらざりけり。

Дощатые стрехи в сторожке у заставы Фува ныне ничуть не изменились:
板庇=навес из досок
ひま多き
不破の関屋は
このほどの
時雨も月も
いかにもるらむ
ひまおほき
ふはのせきやは
このほどの
しぐれもつきも
いかにもるらむ
Вся в прорехах
сторожка у «нерушимой» заставы,
оттого в это время
то дождь, то луна
просачиваются внутрь.

関よりかきくらしつる雨、時雨に過ぎて降りくらせば、道もいとあやしくて、心よりほかに、笠縫のむまやといふところにとどまる。

У заставы нас настиг дождь, заполонивший все небо, он был гораздо сильнее обычного и поскольку шёл целый день, дорога стала так плоха, что мы были вынуждены сделать непредвиденную остановку на постоялом дворе Касануи, хотя ещё не стемнело.

旅人は
みのうちはらひ
夕暮れの
雨に宿かる
笠縫の里
たびひとは
みのうちはらひ
ゆふぐれの
あめにやどかる
かさぬひのさと
Путники
стряхивают капли с плащей,
на закате дня
вынуждает дождь искать ночлег
в деревне Касануи.

十九日。

Девятнадцатого числа

またここを出でて行く。

мы снова двинулись в путь.

夜もすがら降りつる雨に、平野とかやいふほど、道いとわろくて、人通ふべくもあらねば、水田の面をぞさながら渡り行く。

Из-за дождя, что лил всю ночь, в том месте, что зовется, Хирано, дорога стала так плоха, что человеку не пройти, поэтому нам пришлось идти прямо по залитому водой рисовому полю.

明くるままに雨は降らずなりぬ。

Ближе к утру дождь наконец прекратился.

昼つかた、過ぎゆく道に目にたつ社あり。

Днём наш взгляд привлёк храм, стоявший у края дороги, по которой мы шли.

人に問へば、「むすぶの神とぞきこゆる」といへば、

Мы спросили людей, и нам ответили, что это храм бога Мусубу. И тогда я сложила:

守れただ
ちぎりむすぶの
神ならば
とけぬうらみに
われ迷はさで
まもれただ
ちぎりむすぶの
かみならば
とけぬうらみに
われまよはさで
Ах, защити,
раз зовешься ты богом,
связанным клятвой,
и с пути меня не сбивай,
моё сердце заблудшее.

洲俣とかやいふ川には、舟をならべて、まさきの綱にやあらむ、かけとどめたる浮橋あり。

На реке Суномата был сделан плавучий мост из лодок, причаленных плотно друг к другу и связанных веревкой из бересклета.
* Горегляд В.Н. Дневники и эссе в японской литературе X-XIII вв. М.: Наука, 1975. 386 с, страница 263, и далее, до следующего стиха, включительно.
* Масаки — род кустарника, эвонимус японский.
いとあやふけれど渡る。

Было очень опасно, но мы переправились.

この川、堤のかたはいと深くて、かたかたは浅ければ、

Река со стороны насыпи была очень глубока, а на другой стороне мелкая. И мне подумалось:

かた淵の
深き心は
ありながら
人目づつみの
さぞせかるらむ
かたふちの
ふかきこころは
ありながら
ひとめづつみの
さぞせかるらむ
Будто бездна морская
глубоки мои помыслы
ради любимых, но...
верно, и им суждено обмелеть
перед страхом людского осуждения.
В стихотворении зашифровано моление о покровительстве богов.
かりの世の
行き来と見るも
はかなしや
身のうき舟を
浮橋にして
かりのよの
ゆききとみるも
はかなしや
みのうきふねを
うきはしにして
Гляжу
на суетное бегство
Туда-сюда — как тщетно
плавучий строить мост
из лодок нашей скорби.

とも思ひつづける。



また一の宮といふ社を過ぐとて、

Когда мы проезжали храм Итиномия, я снова сложила

一の宮
名さへなつかし
二つなく
三つなきのりを
守るなるべし
いちのみや
なさへなつかし
ふたつなく
みつなきのりを
まもるなるべし
Итиномия —
мне дорог даже знак
«один» Закон —
не два, не три —
его я буду защищать.

二十日。

Двадцатого числа

尾張の国、下戸のむまやを出でて行く。

мы прошли станцию Омото в провинции Овари.

よきぬ道なれば、熱田の宮へ参りて、硯とりいでて、書きつけ奉る歌五つ、

Дорога шла прямиком через храм Ацута, поэтому я решила вознести молитвы и, достав тушечницу, преподнесла богам эти пять стихотворений:

祈るぞよ
わが思ふこと
なるみ潟
かたひく汐も
神のまにまに
いのるぞよ
わがおもふこと
なるみかた
かたひくしほも
かみのまにまに
Молю тебя:
исполни мечту мою
здесь, в бухте Наруми,
где отлив не сменит прилив
без божественной на то воли.

鳴海潟
和歌の浦風
へだてずは
同じ心に
神も受くらむ
なるみがた
わかのうらかぜ
へだてずは
おなじこころに
かみもうくらむ
Раз и Наруми
достигает божественный ветер
Залива Поэзии,
пусть здешние боги тоже
внемлют моим молитвам.

満つ汐の
さしてぞ来つる
鳴海潟
神やあはれと
みるめたづねて
みつしほの
さしてぞきつる
なるみがた
かみやあはれと
みるめたづねて
Словно прилив,
настигаю бухту
Наруми,
О, боги! как я беспомощна!
обратите же на меня взоры!

雨風も
神の心に
まかすらむ
わが行く先の
さはりあらすな
あめかぜも
かみのこころに
まかすらむ
わがゆくさきの
さはりあらすな
Дождь ли, ветер —
то вверено
богов лишь воле.
так пусть и на моем пути
преграды не возникнет.

ちぎりあれや
昔も夢に
みしめなは
心にかけて
めぐりあひぬる
ちぎりあれや
むかしもゆめに
みしめなは
こころにかけて
めぐりあひぬる

(В переводе отсутствует)
汐干のほどなれば、さはりなく干潟を行く。

Когда проходили бухту Наруми, был отлив, оттого мы прошли беспрепятственно прямо по взморью.

をりしも、浜千鳥多く先立ちて行くも、しるべ顔なるここちして、

Как раз в этот момент мы увидели множество прибрежных ржанок, они шли перед нами, словно желая быть нашими проводниками.
導顔

Video
浜千鳥
鳴きてぞさそふ
世の中に
跡とめむとは
思はざりしを
はまちとり
なきてぞさそふ
よのなかに
あととめむとは
おもはざりしを
Прибрежные ржанки
манят криком своим, но...
могла ли я представить,
что в мире этом бренном
оставлю след и я...

隅田川のわたりにこそありと聞きしかど、都鳥といふ鳥の、はしと足と赤きは、この浦にもありけり。

Я слышала, что птицы эти водятся именно в окрестностях реки Сумида и что зовутся они миякодори «птицы столицы», такие же, с красными клювами и красными лапами, были здесь, в этом заливе.

こと問はむ
はしと足とは
あかざりし
わが来しかたの
都鳥かと
こととはむ
はしとあしとは
あかざりし
わがきしかたの
みやこどりかと
Спроси-ка у птиц —
красные клювы да лапы —
неужто вы «птицы столицы»?
ведь разве может наскучить
тот край, где жила я когда-то...
Отсылка к Исэ-моногатари, 9
二村山を越えて行く。

Когда мы перешли через гору Футамура,

山も野もいと遠くて、日も暮れはてぬ。

далеко вокруг были только горы и поля, а солнце уже совсем зашло.

はるばると
二村山を
行き過ぎて
なほ末たどる
野辺の夕やみ
はるばると
ふたむらやまを
ゆきすぎて
なほすゑたどる
のべのゆふやみ
Далеко-далеко
гору Футамура
позади оставив,
брёдем мы по краю
в ночной темноте полей.

八橋にとどまらむと人々言ふ。

Кто-то предложил остановиться в Яцухаси.

暗さに橋も見えずなりぬ。

Стало так темно, что мостов было не разглядеть.

ささがにの
くもであやふき
八橋を
夕暮かけて
渡りかねつる
ささがにの
くもであやふき
やつはしを
ゆふぐれかけて
わたりかねつる
Паучьи лапы —
опасные воды
восьми мостов Яцухаси,
Ужель перешли мы по ним
в эту темную ночь?

二十一日。

Двадцать первое число.

八橋を出でて行く。

Мы вышли из Яцухаси и отправились в путь.

日いとよく晴れたり。

Было очень ясно.

山もと遠き原野を分け行く。

Мы шли через поле, стелющееся вдаль к подножию гор.

昼つかたになりて、紅葉いと多き山に向かひて行く。

Ближе к полудню наш путь обратился к горам, густо покрытым ярко-алыми листьями.

風につれなきくれなゐ、ところどころ朽葉に染めかへてける、常磐木どももたちまじりて、青地の錦を見るここちして、人に問へば、宮地の山とぞいふ。

Неподвластные ветру листья на деревьях окрашивали все вокруг в цвета осени. Вперемежку стояли хвойные деревья, и мне казалось, что я вижу вышитую золотом зеленую парчу. Спросила, что это за гора, и мне ответили — Миядзи.
* Гора Миядзи находилась в уезде Хои префектуры Микава.
しぐれけり
染むるちしほの
はてはまた
紅葉の錦
色かへるまで
しぐれけり
そむるちしほの
はてはまた
もみぢのにしき
いろかへるまで
И лили дожди,
прежде, чем в сотый раз
окрашенные листья
на золотую парчу
свой цвет поменяли.

この山までは昔見しここちする。

Мне показалось, что эту гору я видела раньше,

ころさへ変らねば、

и даже время было то же.

待ちけりな
昔も越えし
宮地山
同じ時雨の
めぐりあふ世を
まちけりな
むかしもこえし
みやじやま
おなじしぐれの
めぐりあふよを
Верно, ждала ты
после давней разлуки,
Миядзи-гора,
удобного случая встретиться
со мной под таким же дождём...

山のすそ野に竹ある所に、萱屋ただ一つ見ゆる、いかにして、何のたよりに、かくて住むらむと見ゆ。

У подножия горы, там, где рос бамбук, мы увидели одинокую хижину с тростниковой крышей. Каково её хозяину и чем он живёт?

主やたれ
山のすそ野に
宿しめて
あたりさびしき
竹のひとむら
ぬしやたれ
やまのすそのに
やどしめて
あたりさびしき
たけのひとむら
Кто же хозяин,
У подножия горы себе
Приют нашедший?
Вокруг — тишина,
Лишь заросли бамбука.

日は入りはてて、なほもののあやめ分かるほど、渡津とかやいふ所にとどまりぬ。

Солнце совсем зашло, и когда ничего уже было не разобрать в темноте, остановились в Ватаудо.

二十二日の暁、夜深き有明の影に出でて行く。

На рассвете двадцать второго числа, в свете утренней луны уходящей ночи мы двинулись в путь.

いつよりも、ものいと悲し。

Отчего-то на сердце было печально.

住みわびて
月の都は
出でしかど
うき身はなれぬ
有明の月
すみわびて
つきのみやこは
いでしかど
うきみはなれぬ
ありあけのつき
В горести мирской
я лунную столицу
оставила, но неразлучен
с бедною судьбой моей
свет утренней луны.

とぞ思ひつづくる。



供なる人、「有明の月さへ笠着たり」と言ふを聞きて、

Я услышала, как кто-то из сопровождавших сказал: «Даже утренняя луна надела дорожную шляпу».

旅人の
同じ道にや
出でつらむ
笠うち着たる
有明の月
たびひとの
おなじみちにや
いでつらむ
かさうちきたる
ありあけのつき
С путниками
на одну дорогу вышла,
будто в шляпу
облачившись в света круг,
утренняя луна.

高師の山も越えつ。

Перешли и гору Такаси.

海見ゆるほど、いとおもしろし。

Вид на море с гор — просто прекрасен.

浦風荒れて、松のひびきすごく、波いと高し。

На берегу залива ветер стал крепчать — стон сосен пронизывал сердце, а волны были очень высоки.

わがためや
風もたかしの
浜ならむ
袖のみなとの
波はやすまで
わがためや
かぜもたかしの
はまならむ
そでのみなとの
なみはやすまで
Не из-за меня ли
волны высоки
в бухте Такаси?
Так волны из слёз моих
без устали рукава орошают.

いと白き洲崎に、黒き鳥のむれゐたるは、鵜といふ鳥なりけり。

На белоснежной песчаной отмели собралась стая черных птиц. Это были бакланы.

白浜に
墨の色なる
島つ鳥
筆も及ばば
絵にかきてまし
しらはまに
すみのいろなる
しまつとり
ふでもおよばば
えにかきてまし
На белом песке
черная словно тушь
островная птица,
если б умела рисовать,
получилась бы картина.
GRAM:ば...~て-まし=だろうに
浜名の橋より見わたせば、かもめといふ鳥、いと多く飛びちがひて、水の底へも入る、岩の上にもゐたり。

Осматриваюсь на мосту Хамана: множество чаек кружат в воздухе и ныряют на дно. Другие же просто сидят на скале.

かもめゐる
洲崎の岩も
よそならず
波のかずこそ
袖に見なれて
かもめゐる
すざきのいはも
よそならず
なみのかずこそ
そでにみなれて
Утес на отмели,
где чайки сидят —
разве мы не похожи?
ты к волнам привык, а я
рукава не могу просушить...

今宵は引馬の宿といふ所にとどまる。

Этой ночью мы остановились на постоялом дворе Хикума.

この所の大方の名は浜松とぞいひし。

Это место более известно как Хамамацу.

親しといひしばかりの人々なども住む所なり。

Здесь жили несколько человек, которых я могла
назвать близкими друзьями.

住み来し人の面影も、さまざま思ひ出でられて、まためぐりあひて見つる命のほども、かへすがへすあはれなり。

Я вспомнила лица людей, что много лет жили здесь, но уже умерли. Я была тронута тем, что мне хватило жизни, чтобы вновь увидеть эти края после долгой разлуки.


浜松の
変はらぬ影を
たづね来て
見し人なみに
昔をぞ問ふ
はままつの
かはらぬかげを
たづねきて
みしひとなみに
むかしをぞとふ
Я в Хамамацу
навестить пришла
друзей,
но вместо них я о былом
могу спросить лишь волны

その世に見し人の子、孫など、呼び出でてあしらふ。

Я позвала детей и внуков того человека, которого знала когда-то, и мы приятно провели время в общении.

二十三日。

Двадцать третьего числа

天中の渡りといふ、舟に乗るに、西行が昔も思ひ出でられて心細し。

мы подошли к переправе Тэнрю. Когда мы садились в лодку, мне вспомнилась давняя история о монахе Сайгё, и на сердце стало беспокойно.

組み合せたる舟ただ一つにて、多くの人の往き来に、さしかへるひまもなし。

Были лишь две лодки, скрепленные вместе, а желающих переправиться много, поэтому, как только лодки прибивали к берегу, их тут же разворачивали.

水のあわの
浮き世を渡る
ほどを見よ
早瀬の瀬々に
さをもやすめず
みづのあわの
うきよをわたる
ほどをみよ
はやせのせぜに
さをもやすめず
Как пена на воде
непостоянен мир —
ты приглядись:
в теченье бурном лодка
покоя вёслам не даёт.

今宵は、遠江見付の国府といふ所にとどまる。

Этой ночью мы остановились в деревне Мицукэ в провинции То:то:ми.

里荒れて、ものおそろし。

Деревня была заброшена, и на душе было тревожно.

かたはらに水の江あり。

Неподалеку от дома находился колодец с водой.
?
誰か来て
みつけの里と
聞くからに
いとど旅寝ぞ
そらおそろしき
たれかきて
みつけのさとと
きくからに
いとどたびねぞ
そらおそろしき
«Деревня Мицукэ», —
мне говорят, но кажется,
что здесь найдут меня, и...
сон прерывистый в пути
становится ещё тревожней...

二十四日。

Двадцать четвёртый день,

昼になりて、小夜の中山越ゆ。

в полдень мы переходим гору Сая-но Накаяма.

ことのままといふ社のほど、紅葉いとおもしろし。

Рядом с храмом Котономама превосходные виды.

山かげにて、嵐もおよばぬなめり。

Окруженную горами местность не настигают бури.

深く入るままに、をちこちの峰つづき、こと山に似ず、心細くあはれなり。

По мере того как мы продвигались всё дальше и дальше, вблизи и вдали виднелись не сравнимые ни с чем цепи гор. Я испытывала чувства страха и проникновенной печали.

ふもとの里、菊川といふ所にとどまる。

В эту ночь мы остановились в деревне Фумото у реки Кикугава.

越えくらす
ふもとの里の
夕やみに
松風おくる
小夜の中山
こえくらす
ふもとのさとの
ゆふやみに
まつかぜおくる
さよのなかやま
За день горы перейдя,
достигаем деревни у Подножия —
в вечерней тьме —
завывает ветер в соснах
на горе Сая-но Нака.

あかつき、起きて見れば、月も出でにけり。

На рассвете я проснулась и увидела: на небе — луна.

雲かかる
小夜の中山
越えぬとは
都につげよ
有明の月
くもかかる
さよのなかやま
こえぬとは
みやこにつげよ
ありあけのつき
Облаками затянутую
гору Сая-но нака
мы вчера перешли, —
эту новость в столицу
ты передай, утренняя луна.

川音いとすごし。

От грохота реки Кикугава сжималось сердце.

渡らむと
思ひやかけし
あづまぢに
ありとばかりは
きく川の水
わたらむと
おもひやかけし
あづまぢに
ありとばかりは
きくかはのみづ
Мы эту реку перейдем,
могла ль о том помыслить?
хоть слышала я много раз,
что на пути Восточном
не избежать с ней встречи.

二十五日。

Двадцать пятого числа

菊川を出でて、今日は大井川といふを渡る。

мы двинулись в путь от реки Кикугава и сегодня
должны перейти реку О:игава.

水いとあはせて、聞きしにはたがひて、わづらひなし。

Воды реки сильно обмелели, поэтому трудностей, о которых нас предупреждали, на пути не возникло.

河原幾里とかや、いとはるかなり。

Обмелевшие русла реки простирались вдаль на много ри.

水の出でたらむ面影、おしはからる。

Мне невольно подумалось, каково бы было, если русла реки были наполнены водой.

思ひ出づる
都のことは
おほゐ川
いく瀬の石の
数も及ばじ
おもひいづる
みやこのことは
おほゐかは
いくせのいしの
かずもおよばじ
Воспоминаний
о столице так много,
о, Большая река!
что камней на мелководьях твоих
и то окажется меньше.

宇津の山越ゆるほどにしも、阿闍梨の見知りたる山伏行きあひたり。

Как раз тогда, когда мы переходили гору Уцу-но Яма, мы повстречали знакомого моего сына, горного отшельника.
Адзяри
夢にも人をなど、昔をわざとまねびたらむここちして、いとめづらかに、をかしくも、あはれにも、やさしくもおぼゆ。

Мне показалось, словно по чьему-то замыслу вновь происходят события из прошлого, как в той истории: «Ни
во сне я с тобой...». Редкое совпадение, ведь история эта одновременно такая глубокая, проникновенная и трогательная.

「急ぐ道なり」といへば、文もあまたはえ書かず、ただやむごとなきところ一つにぞ、おとづれ聞ゆる。

Отшельник сказал, что спешит, поэтому написать много писем не было возможности. Я написала лишь одно, тому человеку, которым не смею пренебрегать.

わが心
うつつともなし
宇津の山
夢路も遠き
都恋ふとて
わがこころ
うつつともなし
うつのやま
ゆめぢもとほき
みやここふとて
И сердце моё
будто не наяву,
о, «Яви» горы!
даже во сне с любовью
вспоминаю о далёкой столице.

つたかへで
しぐれぬひまも
宇津の山
涙に袖の
色ぞこがるる
つたかへで
しぐれぬひまも
うつのやま
なみだにそでの
いろぞこがるる
Когда с осенним дождем
не меняют листья свои цвета
в горах Уцу-но Яма,
тогда кровавые слезы обагряют
пурпуром мои рукава.

今宵は、手越といふ所にとどまる。

Этой ночью мы остановились в Тэгоси.

なにがしの僧正とかやの上りとて、いと人しげし。

Какие-то монахи высокого ранга направлялись в столицу, и людей было ужасно много.

宿りかねたりつれど、さすがに人のなき宿もありけり。

Мы долго искали ночлег, пока, наконец, не нашёлся двор, где ещё не было постояльцев.

二十六日。

Двадцать шестого числа

藁科川とかや渡りて、興津の浜にうち出づ。

мы перешли через реку Варасина и вышли к берегу Окицу.
とかや?
「泣く泣く出でしあとの月影」など、まづ思ひ出でらる。

Мне сразу вспомнилось стихотворение: «Которую, слезами обливаясь, при свете призрачной луны...».
Ссылка на танка из Синкокинсю, 934
昼、立ち入りたる所に、あやしきつげの小枕あり。

Там, где мы остановились передохнуть в полдень, мой взгляд упал на маленькую плохонькую подушку из самшита.

いと苦しければうち臥したるに、硯も見ゆれば、枕の障子に、臥しながら書きつけつ。

Я очень устала и прилегла, опустив на неё свою голову. В этот момент я увидела рядом тушечницу, и не вставая, написала на бумажной перегородке прямо у изголовья:

なほざりに
みるめばかりを
かり枕
結びおきつと
人に語るな
なほざりに
みるめばかりを
かりまくら
むすびおきつと
ひとにかたるな
Чтоб вздремнуть
и увидеть любимых во сне,
это временное изголовье,
но о том, что связана клятвой,
не проболтайся людям Окицу.
??
暮れかかるほど、清見が関を過ぐ。

Когда зашло солнце, мы перешли заставу Киёми.

岩こす波の、白き衣をうち着するやうに見ゆるもをかし。

Волны, набегающие на скалы, выглядели очень красиво, казалось, будто они облачают камни в белые одежды.

清見潟
年ふる岩に
こと問はむ
波のぬれ衣
いくかさね着つ
きよみかた
としふるいはに
こととはむ
なみのぬれぎぬ
いくかさねきつ
На берегу Киёми
старые скалы
давай-ка спросим:
сколько мокрых одежд
волны на вас надели?

ほどなくくれて、そのわたりの海近き里にとどまりぬ。

Вскоре зашло солнце, и мы остановились в деревушке неподалёку от моря.

浦人のしわざにや、隣よりくゆりかかる煙の、いとむつかしきにほひなれば、

Откуда-то поблизости, возможно со стороны рыбацких хижин, доносился запах тлеющего костра, весьма тяжелый, и на ум сами собой пришли строки:

「夜の宿なまぐさし。」と言ひける人の言葉も思ひ出でらる夜もすがら風いと荒れて、波ただ枕に立ちさわぐ。

«Ночью спал он на грязной пропахшей постели». Всю ночь ветер был такой сильный, и мне казалось, что волны вот-вот доберутся до моего изголовья:

ならはずよ
よそに聞きこし
清見潟
荒磯波の
かかる寝ざめは
ならはずよ
よそにききこし
きよみかた
あれいそなみの
かかるねざめは
Никак не привыкну!
безучастно я слушала разговоры
о волнах Киёми,
что бешено бьются о берег,
подбираясь к самому ложу.

富士の山を見れば煙立たず。

Когда я увидела гору Фудзи, над ней не поднимался дымок.

昔、父の朝臣にさそはれて、いかになるみの浦なればなどよみしころ、とほつあふみの国までは見ましかば、

Давным-давно мы были здесь с отцом в ранге Асон, тогда я сложила «Если это бухта Наруми...». В тот раз мы доехали до провинции То:то:ми, и клубы дыма над Фудзи были отчетливо видны утром и вечером.

「富士の煙の末も、朝夕たしかに見えしものを、いつの年よりか絶えし。」と問へば、さだかに答ふる人だになし。

Я спросила, давно ли не идёт дым над Фудзи, но никто не мог мне дать точного ответа.

誰がために
なびきはててか
富士の嶺の
煙の末の
見えずなるらむ
たがために
なびきはててか
ふじのねの
けぶりのすゑの
みえずなるらむ
На чью же сторону
тебя унесло,
о, дым над Фудзи? —
не видно прежних столбов,
что возвышались на её вершине.

古今の序の言葉とて思ひ出でられて、

Мне вспомнились слова из предисловия к «Кокинсю:», и я сложила:

いつの世の
ふもとのちりか
富士の嶺の
雪さへ高き
山となしけむ
いつのよの
ふもとのちりか
ふじのねの
ゆきさへたかき
やまとなしけむ
За множество веков
земная пыль, скопившись,
вершину Фудзи превратила
в горы высокой пик,
где даже снег не тает.

朽ちはてし
長柄の橋を
つくらばや
富士の煙も
立たずなりなば
くちはてし
ながらのはしを
つくらばや
ふじのけぶりも
たたずなりなば
Прогнивший старый
мост Нагара
я заново отстрою,
коль дым над Фудзи
больше не клубится.
60. (Добавить)
今宵は波の上といふ所に宿りて、荒れたる音、さらに目も合はず。

Этой ночью мы остановились в Нами-но Уэ, звук ветра был так страшен, что я не могла сомкнуть глаз.

二十七日。

Двадцать седьмого числа,

明けはなれてのち富士川渡る。
けはなれてのち富士川ふぢがはわたる。
когда уже рассвело, переходили через реку Фудзи.

朝川いと寒し。

Утренняя река очень холодна.

数ふれば十五瀬をぞ渡りぬる。

Когда я подсчитала, оказалось, что мы переходили вброд пятнадцать раз.

さえわびぬ
雪よりおろす
富士川の
川風氷る
冬の衣手
さえわびぬ
ゆきよりおろす
ふじかはの
かはかぜこほる
ふゆのころもで
Неистовый холод...
С вершины снежной Фудзи
к реке спускаясь,
ветер речной холодит —
и леденеют рукава зимнего платья.

今日は日いとうららかにて、田子の浦にうち出づ。

Сегодня ясный день, и мы двинулись к заливу Таго.

あまどものいさりするを見ても、

Завидя рыбаков:

心から
おりたつ田子の
あまごろも
ほさぬうらみも
人にかこつな
こころから
おりたつたごの
あまごろも
ほさぬうらみも
ひとにかこつな
По собственной воле
вошли рыбаки в воды Таго,
рыбацкое платье
никак не просохнет, но
о бедах своих нельзя говорить.

とぞ言はまほしき。



伊豆の国府といふ所にとどまる。

Мы остановились в Идзу-но Кокуфу.

いまだ夕日残るほど、三島の明神へ参るとて、詠みて奉る。

Пока не зашло вечернее солнце, я решила поклониться богам в храме Мисима, в их честь я сложила:

あはれとや
みしまの神の
宮柱
ただここにしも
めぐり来にけり
あはれとや
みしまのかみの
みやはしら
ただここにしも
めぐりきにけり
Пожалейте меня,
о, боги Мисима,
к святым столпам
я нарочно сюда захожу,
по дальним краям скитаясь.

おのづから
伝へし跡も
あるものを
神はしるらむ
敷島の道
おのづから
つたへしあとも
あるものを
かみはしるらむ
しきしまのみち
По заведенному порядку
путь Сикисима,
из века в век передавался,
о, боги всемогущие,
не вам ли знать об этом!

たづね来て
わが越えかかる
箱根路に
山のかひある
しるべをぞとふ
たづねきて
わがこえかかる
はこねぢに
やまのかひある
しるべをぞとふ
Далеко зайдя,
мы нынче вступаем
на Хаконэ-дорогу,
пусть много на пути преград,
но добрым будет этот знак.

二十八日。

Двадцать восьмой день.

伊豆の国府を出でて箱根路にかかる。

Двадцать восьмого числа мы вышли из Идзу-но Кокуфу и двинулись по дороге Хаконэ.

いまだ夜深かりければ、

Ночь была еще темна:

玉くしげ
箱根の山を
急げども
なほ明けがたき
横雲の空
たまくしげ
はこねのやまを
いそげども
なほあけがたき
よこぐものそら
Драгоценная шкатулка —
горы Хаконэ,
сюда мы спешили, но
небо, затянутое тучами,
не кажет рассвета.

足柄の山は道遠しとて、箱根路にかかるなりけり。

Мы пошли по Хаконэ, потому что нам сказали, что путь через горы Асигара длиннее.

ゆかしさよ
そなたの雲を
そばだてて
よそになしつる
足柄の山
ゆかしさよ
そなたのくもを
そばだてて
よそになしつる
あしがらのやま
Как очаровательны!
В облака густые
себя облачившие,
но, увы, мне чужие
горы Асигара.

いとさかしき山を下る。

Спускались по очень крутой горе.

人の足もとどまりがたし。

Настолько, что ногам не за что было уцепиться.

湯坂とぞいふなる。

Это место зовется Юсака.

からうじて越えはてたれば、ふもとに早川といふ川あり。

С трудом мы перевалили через горы, и увидели у подножия реку Хаякава — «Быструю».

まことにいと早し。

Течение её и впрямь стремительное.

木の多く流つつを、いかにと問へば、

Когда я спросила, почему так много деревьев плывет по течению,

「あまのもしほ木を浦へ出ださむとて流すなり。」と言ふ。

мне объяснили, что это рыбаки сплавляют древесину к морскому берегу, чтобы варить соль.

あづま路の
湯坂を越えて
見渡せば
塩木流るる
早川の水
あづまぢの
ゆさかをこえて
みわたせば
しほきながるる
はやかはのみづ
На Восточном пути
Юсака позади себя оставив,
смотрю вокруг:
плывут «соляные» дрова
в быстром течении Хаякава.

湯坂より浦を出でて、日暮れかかるに、なほとまるべき所遠し。

Из Юсака мы вышли к берегу моря, и, хотя солнце уже близилось к закату, место для ночлега было ещё далеко.
??
伊豆の大島まで見渡さるる海づらを、

С берега просматривался остров О:дзима в Идзу,

「いづことかいふ。」と問へば、知りたる人もなし。

и я спросила, как называется это место, но никто не смог дать ответа.

あまの家のみぞある。

Вокруг виднелись лишь рыбацкие хижины.

あまの住む
その里の名も
しら波の
寄するなぎさに
宿や借らまし
あまのすむ
そのさとのなも
しらなみの
よするなぎさに
やどやからまし
Там, где живут рыбаки,
имени деревни своей не зная,
где белые волны
набегают на взморье,
смогу ль отыскать я ночлег?
*しらなみ="белые волны", и "из-за того, что не знаем"?
鞠子川という川を、いと暗くてたどり渡る。

Когда переходили реку Марико было уже так темно, что ступали наощупь.

今宵は酒匂といふ所にとどまる。

Этой ночью остановились в Сакава.

あすは鎌倉へ入るべしといふなり。

Говорят, что завтра мы должны прибыть в Камакура.

二十九日。

На двадцать девятый день

酒匂を出でて浜路をはるばると行く。

мы вышли из Сакава по бескрайней дороге вдоль моря.

明けはなるる海の上を、いと細き月出でたり。

Когда ночь совсем отступила, над поверхностью моря поднялась очень тонкая луна.

浦路行く
心細さを
波間より
出でて知らする
有明の月
うらぢゆく
こころぼそさを
なみまより
いでてしらする
ありあけのつき
Вдоль моря путь —
и в сердце беспокойство
в меня вселяет,
меж волн поднявшись,
луна на рассвете.

なぎさに寄せかへる波の上に霧立ちて、あまた見えつる釣舟も見えずなりぬ。

Над снующими туда-сюда волнами поднялся такой туман, что бесчисленные рыбацкие лодки пропали из виду.

あま小舟
こぎ行くかたを
見せじとや
波に立ちそふ
浦の朝霧
あまをぶね
こぎゆくかたを
みせじとや
なみにたちそふ
うらのあさぎり
Лодки рыбацкие,
куда вы спешите?
отчего прячетесь?
Вздымаются волны,
а над ними — утренний туман.

都の遠くへだたりはてぬるも、なほ夢のここちして、

Как же далеко я теперь от столицы, и словно в забытьи:

立ち別れ
よもうき波は
かけもせじ
昔の人の
同じ世ならば
たちわかれ
よもうきなみは
かけもせじ
むかしのひとの
おなじよならば
Вдали от столицы,
волн жестокость терпеть
не пришлось бы мне,
если бы тот человек
был в мире со мной одном.