秋のけはひたつまゝに、土御門殿の有樣、いはんかたなくをかし。

Дыхание осени все ближе, и не высказать словом красоту дворца Цутимикадо.
Nihon koten bungaku taikei (Tokyo: Iwanami Shoten, 1957, vol. 19; hereafter cited as NKBT) reads 秋のけはひのたつまゝに.
池のわたりの梢ども、遣水の邊の草むら、おのがじし色づきわたりつゝ、大方の空も艷なるに、もてはやされて、不斷の御讀經の聲々、あはれまさりけり。

Крона каждого дерева у озера и малая травинка у ручья разнятся цветом под закатным небом, и голоса, безостановочно твердящие сутры, трогают сердце больше обычного.

やう〳〵凉しき風のけしきにも、例の絶えせぬ水の音なむ、夜もすがら聞き紛はさる。

Веет прохладой, голоса перемешиваются с бесконечным журчанием ночь напролет.

御前にも、近うさぶらふ人々、はかなき物語するを、きこしめしつゝ、惱ましうおぼすべかめるを、さりげなく、もてかくさせ給へり。

Государыня прилегла – прислушивается к болтовне придворных дам; кажется, что-то гнетет её, но она таит свои заботы.

御有樣など、いとさらなる事なれど、憂き世の慰には、かゝる御前をこそ、尋ね參るべかりけれと、現心をばひき違へ、たとしへなく、よろづ忘るゝにも、かつはあやしき。

Не хочу лишний раз превозносить её, но как всё-таки она умеет утешить разочарованное сердце – так, что забываешь о несчастьях. Ах, если бы только я искала покровительства и службы у неё во времена более давние...