人はいさ
心も知らず
ふるさとは
花ぞむかしの
香に匂ひける
心も知らず
ふるさとは
花ぞむかしの
香に匂ひける
ひとはいさ
こころもしらず
ふるさとは
はなぞむかしの
かににほひける
こころもしらず
ふるさとは
はなぞむかしの
かににほひける
Ну, что я отвечу?
Кто сердце поймёт человека?
Только слива в цвету
В селенье, по-прежнему милом,
Знакомый льёт аромат!
Кто сердце поймёт человека?
Только слива в цвету
В селенье, по-прежнему милом,
Знакомый льёт аромат!
Взято из Кокинсю, 42 (Песни весны).
В 905 г. по указу государя Дайго он возглавил комитет выдающихся поэтов своего времени, составивших антологию «Кокинсю». В предисловии к ней Цураюки — во всеоружии китайской образованности — впервые осмыслил и в простых, лишенных какой-либо «учености» выражениях изложил
происхождение и сущность японской поэзии, ее значение в жизни японцев, определил Тематический канон, связь древней поэзии, запечатленной
в «Манъёсю», с поэзией последующего времени и т. д. Также впервые он написал свое предисловие не на китайском, признанном языке культуры, а на родном языке.