世の中にとにかくに心のみつくすに、宮仕へとても、もとは一筋に仕まつりつかばやいかがあらむ、時々たち出でば、なになるべくもなかめり。
Жизнь моя складывалась так, что сердце не отпускали тревоги — то одно, то другое. Вот и служба во дворце: если бы я с самого начала безотлучно была при дворе, наверное, всё было бы иначе, но я являлась лишь от случая к случаю — едва ли из этого могло выйти что-нибудь стоящее.
年はややさだ過ぎゆくに、若々しきやうなるも、つきなうおぼえならるるうちに、身の病いと重くなりて、心にまかせて物詣でなどせしこともえせずなりたれば、わくらばの立ちいでも絶えて、長らふべき心地もせぬままに、幼き人々を、いかにもいかにもわがあらむ世に見おくこともがなと、臥し起き思ひ嘆き、頼む人の喜びのほどを心もとなく待ち嘆かるるに、秋になりて待ちいでたるやうなれど、思ひしにはあらず、いと本意なくくちをし。
Годы мои всё прибавляются — пристало ли равняться с молодыми? — думалось мне. Да и телесные недуги умножились, теперь даже на богомолье я не могла ходить столько, сколько мне хотелось бы. Оставила я и бдения в дальних обителях, которые прежде время от времени совершала. Предчувствуя, что жить осталось недолго, я ложилась и вставала с мыслью о том, как бы устроить будущее моих малолетних детей, пока сама я ещё с ними, в этом мире. Продвижение мужа по службе, ожидаемое нами с большим нетерпением и надеждой, решилось осенью, но вопреки нашим помыслам, назначение было в очень отдалённую провинцию[127], что разочаровало нас несказанно.
[127] …назначение было в очень отдаленную провинцию… — Имеется в виду провинция Синано (ныне префектура Нагано), куда Татибана-но Тосимити в 1057 г. получил назначение на должность губернатора.
親のをりよりたちかへりつつ見しあづまぢよりは近きやうに聞こゆれば、いかがはせむにて、ほどもなく、下るべきことども急ぐに、門出は女なる人の新しくわたりたる所に、八月十余日にす。
Но мне объяснили, что это не дальше провинции за восточным трактом, где я бывала с отцом, и волей-неволей я спешно принялась готовить всё к отъезду. «Выход из ворот» был назначен на десятый день восьмой луны, из дома дочери моего мужа[128], она совсем недавно туда переселилась.
[128] «Выход из ворот» был назначен на десятый день восьмой луны, из дома дочери моего мужа… — О церемонии «выхода из ворот» см. коммент.4. «Дочь мужа», возможно, была ребёнком Татибана-но Тосимити от другой женщины, но это могла быть и дочь автора дневника, точных сведений нет.
のちのことは知らず、そのほどの有様は、もの騒がしきまで人多くいきほひたり。
Нам не дано знать будущее, и в те дни у нас было очень оживлённо и весело, много людей приходило, было даже шумно.
紅のうちたるに、萩の襖、紫苑の織物の指貫着て、太刀はき、しりにたちて歩み出づるを、それも織物のあをにびいろの指貫、狩衣着て、廊のほどにて乗りぬ。
В нижнем одеянии алого шёлка, в двустороннем кафтане, в тканых из лиловой парчи шароварах, при мече, он следовал за отцом, который также нарядился в голубые шаровары и охотничий кафтан. Возле крытой галереи они оседлали своих коней.
ののしり満ちて下りぬる後、こよなうつれづれなれど、いといたう遠きほどならずと聞けば、さきざきのやうに心細くなどはおぼえであるに、送りの人々、またの日帰りて、
После шума и сутолоки отъезда я чувствовала себя точно потерянная, не зная, за что взяться. Теперь уже мне было ведомо, что путь их лежит не очень далеко, и я не тревожилась так, как это бывало прежде, поэтому когда вернулись провожавшие их люди и рассказали,
「いみじうきらきらしうて下りぬ。」など言ひて、「この暁に、いみじく大きなる人魂の立ちて、京ざまへなむ来ぬる。」と語れど、供の人などのこそはと思ふ。
что отъезд привлёк всеобщее внимание своей пышностью и что над отъезжавшими вспыхнул необыкновенно большой огонь «хитодама»[129], который поплыл в сторону столицы, я решила, что он имеет отношение к кому-то из свиты.
[129] …над отъезжавшими вспыхнул необыкновенно большой огонь «хитодама»… — Фосфоресцирующие огоньки в ночном воздухе считались душами тех, кто скоро умрёт.