らくの貞室、須磨のうらの月、見にゆきて、
らくの貞室 、須磨 のうらの月、見にゆきて、
Тэйсицу из столицы поехал однажды к заливу Сума полюбоваться луной, и, возможно, именно там были сложены строки:
Тэйсицу — Ясухара Масаакира (1610—1673), ученик Мацунага Тэйтоку (1573—1653), впоследствии стакший ведущим поэтом его школы, был одним из наиболее почитаемых поэтов в школе Басе.
松陰や
月は三五や
中納言
月は三五や
中納言
まつかげや
つきはさんごや
ちゅうなごん
つきはさんごや
ちゅうなごん
Тень от сосны.
Луне трижды пятый день
Тюнагон Юкихира.
Луне трижды пятый день
Тюнагон Юкихира.
«Тюнагон Юкихира» — Тюнагон — советник второго ранга. Имеется в виду поэт Аривара Юкихира (818—893), который, попав в немилость, был сослан в Сума, где написал известное стихотворение:
«Коль тебя обо мне
Кто-то спросит, ответь ему так:
У залива Сума
С трав морских капли соли стекают,
И текут безрадостно дни...»
В старину в Сума занимались выпариванием соли.
(Кокинсю, 962)
«Коль тебя обо мне
Кто-то спросит, ответь ему так:
У залива Сума
С трав морских капли соли стекают,
И текут безрадостно дни...»
В старину в Сума занимались выпариванием соли.
(Кокинсю, 962)
狂夫のむかしもなつかしきまゝに、このあき、かしまの山の月見んとおもひたつ事あり。
Этой осенью, влекомый воспоминаниями о человеке к безумствам поэзии склонном, и я вознамерился полюбоваться луной над горой Касима.
Этой осенью... — имеется в виду восьмой месяц четвертого года Дзёкё (1687 год по западному летоисчислению).
浪客の士ひとり。
один — волной судьбы подхваченный самурай,
...волной судьбы подхваченный самурай... — имеется в виду Сора (Иванами Сёэмон, называл себя также Каваи Согоро, 1649—1710) — поэт, друг и ученик Басе. В молодости служил дому Мацудайра, потом бросил службу и приехал в Эдо, где стал изучать поэзию бака, одновременно сблизился с Басе, тем более, что жил неподалеку от Банановой хижины в Фукагава.
ひとりは水雲の僧。
ひとりは水雲 の僧。
другой — монах-скиталец, уподобивший жизнь свою текущей воде и плывущему облаку.
...монах-скиталец, уподобивший жизнь свою текущей воде... — речь идет о дзэнском монахе Соха, жившем неподалеку от хижины Басе в Фукагава.
僧は、からすのごとくなる墨のころもに、三衣の袋をえりにうちかけ、出山の尊像をづしにあがめ入テうしろに背負、丈ひきならして、無門の関もさはるものなく、あめつちに独歩していでぬ。
僧は、からすのごとくなる墨のころもに、三衣 の袋をえりにうちかけ、出山 の尊像 をづしにあがめ入 テうしろに背負 、丈 ひきならして、無門の関 もさはるものなく、あめつちに独歩していでぬ。
Монах облачился в одежды цвета туши, делающие его похожим на ворона, повесил на шею суму с тремя монашескими оплечьями взвалил на плечи походный поставец, куда поместил благоговейно образ Покидающего горы, забренчал монашеским жезлом, миновал «заставу без ворот» и, никаких более преград перед собой не имея, одиноким странником пустился свободно блуждать по земным и небесным сферам.
* ...тремя монашескими оплечьями... — Монашеское оплечье (кэса) — часть монашеского одеяния (полоса ткани, которая перекидывается через левое плечо поверх основного платья и завязывается под правой рукой). Оплечья-кэса в зависимости от ширины делятся на три вида: большое оплечье (состоящее из 9—25 полос, среднее (состоящее из семи полос) и малое (состоящее из пяти полос).
* ...образ Покидающего горы... — имеется в виду изображение будды Шакья-Муни в тот момент, когда после шестилетних испытаний, он, обретя истину, спускается с гор.
* «Застава без ворот» — Басё имеет в виду сочинение чань-ского монаха эпохи Сун (Х—ХШ вв.) Хуй Кая «Застава без ворот» (Умэньгуань): «На большом пути нет ворот, есть только тысяча разных тропок. Коли сумеешь проникнуть сквозь эту заставу, будешь идти свободно один сквозь небесное и земное».
* ...образ Покидающего горы... — имеется в виду изображение будды Шакья-Муни в тот момент, когда после шестилетних испытаний, он, обретя истину, спускается с гор.
* «Застава без ворот» — Басё имеет в виду сочинение чань-ского монаха эпохи Сун (Х—ХШ вв.) Хуй Кая «Застава без ворот» (Умэньгуань): «На большом пути нет ворот, есть только тысяча разных тропок. Коли сумеешь проникнуть сквозь эту заставу, будешь идти свободно один сквозь небесное и земное».
いまひとりは、僧にもあらず、俗にもあらず。
いまひとりは、僧にもあらず、俗にもあらず。
Другой же человек не монах и не мирянин,
Другой же человек... — имеется в виду сам Басе.
鳥鼠の間に名をかうぶりの、とりなきしまにもわたりぬべく、門よりふねにのりて、行徳といふところにいたる。
нечто вроде летучей мыши, которую ни птицей не назовешь, ни зверем, возымев вдруг желание попасть на остров, «где не водятся птицы», вышел за ворота, сел в ладью и добрался до места, которое называется Гётоку.
...остров, «где не водятся птицы»... — намек на поговорку: «в селении, где не водятся птицы, и летучая мышь хороша». Сочетание «торинакисима» (остров, где нет птиц) вызывает ассоциацию с названием Касима («Олений остров»).
ふねをあがれば、馬にものらず、ほそはぎのちからをためさんと、かちよりぞゆく。
ふねをあがれば、馬にものらず、ほそはぎのちからをためさんと、かちよりぞゆく。
Поднявшись на берег, он не стал садиться на лошадь, а решил идти пешком, дабы это тонконогое существо могло сберечь силы.
甲斐のくによりある人の得させたる、檜もてつくれる笠を、おの〳〵いたゞきよそひて、やはたといふ里をすぐれば、かまがいの原といふ所、ひろき野あり。
甲斐のくによりある人の得させたる、檜 もてつくれる笠 を、おの〳〵いたゞきよそひて、やはたといふ里をすぐれば、かまがいの原といふ所、ひろき野あり。
Покрыв головы шляпами из дерева хиноки, присланными нам одним человеком из провинции Каи мы двинулись в путь и, когда миновали селение Явата, перед нами оказалась широкая равнина - ее называют Камагаи-но хара.
Покрыв головы шляпами из дерева хиноки... — Хиноки — кипарисовик японский. Древесина хиноки, обладавшая водоотталкивающим свойством, широко использовалась в быту, в частности из нее делали и дорожные шляпы-хигаса.
秦甸の一千里とかや。めもはるかにみわたさるゝ。
Она простиралась далеко вперед, насколько хватало взгляда, совсем как бескрайняя равнина Циньдянь...
Циньдянь — равнина в Китае возле столичного города императора Цинь Шихуанди (246—206 до н. э). Имеется в виду просто необозримая, бескрайняя равнина.
つくば山むかふに高く、二峯ならびたてり。
つくば山むかふに高く、二峯ならびたてり。
Вдали высилась гора Цукуба, две вершины, стоящие рядом.
Вдали высилась гора Цукуба, две вершины, стоящие рядом — у горы Цукуба две вершины: одна считается мужской, другая — женской.
かのもろこしに、「双劔のみねあり」ときこえしは廬山の一隅也。
かのもろこしに、「双劔 のみねあり」ときこえしは廬山 の一隅也。
Я слышал, что в Китае есть вершина, которая называется Парные мечи, она находится где-то в горах Лушань.
と詠めしは、我門人嵐雪が句也。
と詠 めしは、我 門人嵐雪 が句也 。
Такую вот строфу сочинил один из моих учеников, Рансэцу.
Рансэцу — Хоттори Рансэцу (1654--1707), ученик Басе, одна из самых значительных фигур в его школе.
すべてこの山は、やまとたけるの尊の言葉をつたへて、連歌する人のはじめにも名付たり。
すべてこの山は、やまとたけるの尊 の言葉をつたへて、連歌する人のはじめにも名付 たり。
Многие, помня слова, произнесенные богом Яматотакэру-но микото, называют гору Цукуба родиной людей, нанизывающих строфы.
* Многие, помня слова... — намек на следующий эпизод из свода японских мифов «Кодзики» (712 г.): «Вот, прошел он (бог Яматотакэру-но микото — Т. С.–Д.) ту землю, вышел в Капи и когда пребывал во дворце Сакавори, так спел: "Сколько ночей провел я [в пути], Нипибари // И Цукуба проходя?" — так спел. А старец, что там костер поддерживал, подхватил начало этой песни и спел так: "Вместе посчитав — // Ночей — девять ночей, // Дней — десять дней, — так спел". Цит. по: Кодзики — Записи о деяниях древности / Пер. А. М. Ермаковой и А. Н. Мещерякова. СПб.: Гиперион, 1994. С. 73.
* ...нанизываюгиих строфы...— «Нанизанные строфы» (рэн-га) — особая форма японской поэзии, цепь чередующихся трехстиший и двустиший (один поэт сочинял трехстишие, другой дополнял его до пятистишия, затем на добавленное двустишия сочинялось новое трехстишие и т. д.).
* ...нанизываюгиих строфы...— «Нанизанные строфы» (рэн-га) — особая форма японской поэзии, цепь чередующихся трехстиший и двустиший (один поэт сочинял трехстишие, другой дополнял его до пятистишия, затем на добавленное двустишия сочинялось новое трехстишие и т. д.).
萩は錦を地にしけらんやうにて、ためなかゞ長櫃に折入て、みやこのつとにもたせけるも、風流にくからず。
Ветки хаги напоминали разостланную по земле парчу, не зря когда-то Тамэнака, наполнив ими сундуки, привез в подарок в столицу, он был человеком весьма утонченным.
..не зря когда-то Тамэнака... — Басе имеет в виду случай, зафиксированный в трактате Камо Тёмэя (1155—1216) «Мумё-сё». Татибана Тамэнака, когда закончился срок его пребывания в должности правителя Митиноку, возвращался в столицу и, проезжая по равнине Мияги, славящейся красотой хаги (леспедеца двуцветная, кустарник, цветущий осенью лиловыми цветам) наполнил сундуки ветками хаги и привез их в подарок в столицу.
きちかう・をみなへし・かるかや・尾花、みだれあひて、さをしかのつまこひわたる、いとあはれ也。
きちかう・をみなへし・かるかや・尾花、みだれあひて、さをしかのつまこひわたる、いとあはれ也 。
Колокольчики «китико», желтоватые соцветия «девичьей красы» — «оминаэси», метелки трав «карукая» и «обана» переплетались, образуя диковинный узор, олени затевали брачные игры — все это было воистину прекрасно.
野の駒、ところえがほにむれありく、またあはれなり。
野の駒 、ところえがほにむれありく、またあはれなり。
Тут же на лугу с горделивым видом бродили пасущиеся лошади — и это тоже было прекрасно.
日既に暮かゝるほどに、利根川のほとり、ふさといふ所につく。
Солнце уже клонилось к закату, когда мы добрались до селения на берегу реки Тонэгава, которое называется Фуса.
此川にて、鮭の網代といふものをたくみて、武江の市にひさぐもの有。
На реке установлены настилы для ловли кеты, эту рыбу продают потом на рынках Эдо.
月くまなくはれけるまゝに、夜舟さしくだして、かしまにいたる。
月くまなくはれけるまゝに、夜舟さしくだして、かしまにいたる。
Светила ясная луна, когда, сев в вечернюю ладью, мы отплыли от берега, и скоро достигли Касима.
ひるより、あめしきりにふりて、月見るべくもあらず。
ひるより、あめしきりにふりて、月見るべくもあらず。
Начиная с полудня беспрерывно шел дождь, поэтому увидеть луну не было никакой возможности.
ふもとに、根本寺のさきの和尚、今は世をのがれて、此所におはしけるといふを聞て、尋入てふしぬ。
ふもとに、根本寺 のさきの和尚 、今は世をのがれて、此所 におはしけるといふを聞 て、尋入 てふしぬ。
Прослышав, что неподалеку, у подножья горы, живет удалившийся от мира бывший настоятель монастыря Компондзи, мы решили навестить его и заночевали в его хижине.
すこぶる人をして深省を發せしむ、と吟じけむ。
すこぶる人をして深省 を發 せしむ、と吟 じけむ。
Когда-то было сказано: «голос колокола побуждает обращать взор в глубины собственной души»,
...«голос колокола побуждает...» — цитата из Ду Фу 70 Небезызвестная дама, которая, не сумев сложить песню о кукушке...— имеется в виду Сэй-Сёнагон, автор знаменитых «Записок у изголовья» («Макура-но соси», конец Х в.). В «Записках у изголовья» есть эпизод, повествующий о том, как она с другими дамами поехала в окрестности реки Камо нарочно для того, чтобы послушать кукушку, но так и не смогла написать соответствующую случаю песню. См.: Сэй-Сёнагон. Записки у изголовья / Пер. В. Н. Марковой. М.: Худ. лит., 1975. С. 131.
しばらく、清浄の心をうるにゝたり。
しばらく、清浄 の心をうるにゝたり。
точно так же и мы обрели возможность на некоторое время очиститься сердцем.
あかつきのそら、いさゝかはれけるを、和尚起し驚シ侍れば、人々起出ぬ。
あかつきのそら、いさゝかはれけるを、和尚起 し驚 シ侍 れば、人々起出 ぬ。
К рассвету небо прояснилось, скоро настоятель проснулся, а вслед за ним, поднявшись, вышли из дома и остальные.
月のひかり、雨の音、たヾあはれなるけしきのみむねにみちて、いふべきことの葉もなし。
月のひかり、雨の音、たヾあはれなるけしきのみむねにみちて、いふべきことの葉もなし。
Засияет на миг луна и снова застучит дождь — красота этого раннего часа переполняла душу, но слов, достойных ее, не находилось.
はる〳〵と月みにきたるかひなきこそ、ほゐなきわざなれ。
はる〳〵と月みにきたるかひなきこそ、ほゐなきわざなれ。
Право, жаль, ведь мы совершили столь дальний путь для того лишь, чтобы полюбоваться луной.
かの何がしの女すら、郭公の歌得よまでかへりわづらひしも、我ためには、よき荷憺の人ならむかし。
かの何がしの女すら、郭公 の歌得 よまでかへりわづらひしも、我 ためには、よき荷憺 の人ならむかし。
Небезызвестная дама, которая, не сумев сложить песню о кукушке, все никак не могла вернуться в столицу, наверняка была бы нам хорошим товарищем.
をり〳〵に
かはらぬ空の
月かげも
ちヾのながめは
雲のまに〳〵
かはらぬ空の
月かげも
ちヾのながめは
雲のまに〳〵
をりをりに
かはらぬそらの
つきかげも
ちぢのながめは
くものまにまに
かはらぬそらの
つきかげも
ちぢのながめは
くものまにまに
Неизменно светла
Луна, по небу плывущая,
Но в разных обличьях
Является нам, пробиваясь,
Сквозь пелену облаков.
Луна, по небу плывущая,
Но в разных обличьях
Является нам, пробиваясь,
Сквозь пелену облаков.
寺に寝て
まこと顔なる
月見哉
まこと顔なる
月見哉
てらにねて
まことがおなる
つきみかな
まことがおなる
つきみかな
Заночевали в храме.
Так глядят, будто знают истину
Любованье луной.
Так глядят, будто знают истину
Любованье луной.
ぬぐはヾや
石のおましの
苔の露
石のおましの
苔の露
ぬぐはばや
いしのおましの
こけのつゆ
いしのおましの
こけのつゆ
Как же хочется мне
Стряхнуть росинки со мха
На камне священном.
Стряхнуть росинки со мха
На камне священном.
はなの秋
草に喰ひあく
野馬哉
草に喰ひあく
野馬哉
はなのあき
くさにくいあく
のうまかな
くさにくいあく
のうまかな
Осеннее разноцветье.
Сытым коням не до трав
Порезвиться бы вволю.
Сытым коням не до трав
Порезвиться бы вволю.
帰路自準に宿ス
На обратном пути останавливаемся в доме Дзидзюна:
Дзидзюн — Хомма Дзидзюн (1623—1697), врач и поэт, жил в Эдо, потом поселился отшельником в Итако.
塒せよ
わらほす宿の
友すヾめ
わらほす宿の
友すヾめ
ねぐらせよ
わらほすやどの
ともすずめ
わらほすやどの
ともすずめ
Здесь вейте гнездо,
В этом доме, где сушат солому,
Друзья-воробьи!
В этом доме, где сушат солому,
Друзья-воробьи!