нагаута
Длинная японская песнь
長歌
Весна
0
Лето
0
Осень
0
Зима
0
Любовь
0
Благопожелания
0
Странствия
0
Разлука
0
Скорбь
0
Буддийское
0
Синтоистское
0
Разное
45
Иное
0
篭毛與
美篭母乳
布久思毛與
美夫君志持
此岳尓
菜採須兒
家吉閑名
告<紗>根
虚見津
山跡乃國者
押奈戸手
吾許曽居
師<吉>名倍手
吾己曽座
我<許>背齒
告目
家呼毛名雄母
美篭母乳
布久思毛與
美夫君志持
此岳尓
菜採須兒
家吉閑名
告<紗>根
虚見津
山跡乃國者
押奈戸手
吾許曽居
師<吉>名倍手
吾己曽座
我<許>背齒
告目
家呼毛名雄母
こもよ
みこもち
ふくしもよ
みぶくしもち
このをかに
なつますこ
いへきかな
のらさね
そらみつ
やまとのくには
おしなべて
われこそをれ
しきなべて
われこそませ
われこそば
のらめ
いへをもなをも
みこもち
ふくしもよ
みぶくしもち
このをかに
なつますこ
いへきかな
のらさね
そらみつ
やまとのくには
おしなべて
われこそをれ
しきなべて
われこそませ
われこそば
のらめ
いへをもなをも
Ах, с корзинкой, корзинкой прелестной в руке
И с лопаткой, лопаткой прелестной в руке,
О дитя, что на этом холме собираешь траву,
Имя мне назови, дом узнать твой хочу!
Ведь страною Ямато, что боги узрели с небес,
Это я управляю и властвую я!
Это я здесь царю и подвластно мне всё,
Назови же мне дом свой и имя своё!
И с лопаткой, лопаткой прелестной в руке,
О дитя, что на этом холме собираешь траву,
Имя мне назови, дом узнать твой хочу!
Ведь страною Ямато, что боги узрели с небес,
Это я управляю и властвую я!
Это я здесь царю и подвластно мне всё,
Назови же мне дом свой и имя своё!
山常庭
村山有等
取與呂布
天乃香具山
騰立
國見乎為者
國原波
煙立龍
海原波
加萬目立多都
怜𪫧國曽
蜻嶋
八間跡能國者
村山有等
取與呂布
天乃香具山
騰立
國見乎為者
國原波
煙立龍
海原波
加萬目立多都
怜𪫧國曽
蜻嶋
八間跡能國者
やまとには
むらやまあれど
とりよろふ
あめのかぐやま
のぼりたち
くにみをすれば
くにはらは
けぶりたちたつ
うなはらは
かまめたちたつ
うましくにぞ
あきづしま
やまとのくには
むらやまあれど
とりよろふ
あめのかぐやま
のぼりたち
くにみをすれば
くにはらは
けぶりたちたつ
うなはらは
かまめたちたつ
うましくにぞ
あきづしま
やまとのくには
В стране Ямато
Много разных гор,
Но выделяется из них красой одна
Гора небес — гора Кагуяма!
Когда на эту гору ты взойдешь
И там просторы взором обведешь, —
Среди равнин страны
Восходит дым густой,
Среди равнин морей
Взлетает чаек рой,
О, вот она — чудесная страна,
Заветный край мой — Акицусима!
Как крылья стрекозы, простерты острова,
Страна Ямато — вот она!
Много разных гор,
Но выделяется из них красой одна
Гора небес — гора Кагуяма!
Когда на эту гору ты взойдешь
И там просторы взором обведешь, —
Среди равнин страны
Восходит дым густой,
Среди равнин морей
Взлетает чаек рой,
О, вот она — чудесная страна,
Заветный край мой — Акицусима!
Как крылья стрекозы, простерты острова,
Страна Ямато — вот она!
* Акицусима (Акидзусима) — одно из старинных названий Японии, “мк” к слову “Ямато”.
* Это название (“акицу” — “стрекоза”, “сима” — “острова”) согласно “Нихонги” возникло в связи с тем, что легендарный император Дзимму во время путешествия заметил, что очертания островов страны похожи на распластанную стрекозу (М.-код.). “Нихонги” или “Нихонсёки” — историческая хроника Японии, составленная в 720 г. и охватывающая период до правления императрицы Дзито (687–696). Главными составителями являются О-но Ясумаро и Тонэри-синно (сын императора Тэмму). Считается первой официальной историей Японии. (О макура-котоба — “мк” — см. А. Е. Глускина, К изучению древнего стиля японской поэзии, — “Народы Азии и Африки”, № 3, 1967, стр. 95—105.)
* Эта песня — одна из очень популярных песен М. Дым, поднимающийся из очагов, является символом благоденствия (К). Образ чаек, порхающих над широкими равнинами моря, символизирует красоту природы (МС).
* Песня относится к “кунихомэ-но ута”, “песням, восхваляющим страну”, в которых отражена древняя вера в магическую силу слов. По древним верованиям, хвалебные песни такого рода приносили счастье и благоденствие стране. Из-за отсутствия каэси-ута (в М. “нагаута” обычно имеют “каэси-ута”) ее считают очень древней и авторство Дзёмэй подвергают сомнению.
* "Среди равнин морей" — равнины морей (унабара) в этой песне многими комментаторами толкуются как вид озера Ханиясу, но мы считаем, что этот образ здесь дан в широком плане (всей страны).
* Это название (“акицу” — “стрекоза”, “сима” — “острова”) согласно “Нихонги” возникло в связи с тем, что легендарный император Дзимму во время путешествия заметил, что очертания островов страны похожи на распластанную стрекозу (М.-код.). “Нихонги” или “Нихонсёки” — историческая хроника Японии, составленная в 720 г. и охватывающая период до правления императрицы Дзито (687–696). Главными составителями являются О-но Ясумаро и Тонэри-синно (сын императора Тэмму). Считается первой официальной историей Японии. (О макура-котоба — “мк” — см. А. Е. Глускина, К изучению древнего стиля японской поэзии, — “Народы Азии и Африки”, № 3, 1967, стр. 95—105.)
* Эта песня — одна из очень популярных песен М. Дым, поднимающийся из очагов, является символом благоденствия (К). Образ чаек, порхающих над широкими равнинами моря, символизирует красоту природы (МС).
* Песня относится к “кунихомэ-но ута”, “песням, восхваляющим страну”, в которых отражена древняя вера в магическую силу слов. По древним верованиям, хвалебные песни такого рода приносили счастье и благоденствие стране. Из-за отсутствия каэси-ута (в М. “нагаута” обычно имеют “каэси-ута”) ее считают очень древней и авторство Дзёмэй подвергают сомнению.
* "Среди равнин морей" — равнины морей (унабара) в этой песне многими комментаторами толкуются как вид озера Ханиясу, но мы считаем, что этот образ здесь дан в широком плане (всей страны).
八隅知之
我大王乃
朝庭
取撫賜
夕庭
伊縁立之
御執乃
梓弓之
奈加弭乃
音為奈利
朝猟尓
今立須良思
暮猟尓
今他田渚良之
御執<能>
<梓>弓之
奈加弭乃
音為奈里
我大王乃
朝庭
取撫賜
夕庭
伊縁立之
御執乃
梓弓之
奈加弭乃
音為奈利
朝猟尓
今立須良思
暮猟尓
今他田渚良之
御執<能>
<梓>弓之
奈加弭乃
音為奈里
やすみしし
わがおほきみの
あしたには
とりなでたまひ
ゆふへには
いよりたたしし
みとらしの
あづさのゆみの
なかはずの
おとすなり
あさがりに
いまたたすらし
ゆふがりに
いまたたすらし
みとらしの
あづさのゆみの
なかはずの
おとすなり
わがおほきみの
あしたには
とりなでたまひ
ゆふへには
いよりたたしし
みとらしの
あづさのゆみの
なかはずの
おとすなり
あさがりに
いまたたすらし
ゆふがりに
いまたたすらし
みとらしの
あづさのゆみの
なかはずの
おとすなり
Раздается тетивы
Отдаленный звук,
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу,
Лук, что держит при себе
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Лук, что рано поутру
Обнимает он рукой,
Лук, что поздно ввечеру
Он берет всегда с собой
Верно, на охоту он
Выходит поутру,
Верно, на охоту он
Выходит ввечеру,
Словно ясеневый лук,
Что он держит при себе,
Прогудев, спустил стрелу, —
Раздается тетивы
Отдаленный звук…
Отдаленный звук,
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу,
Лук, что держит при себе
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Лук, что рано поутру
Обнимает он рукой,
Лук, что поздно ввечеру
Он берет всегда с собой
Верно, на охоту он
Выходит поутру,
Верно, на охоту он
Выходит ввечеру,
Словно ясеневый лук,
Что он держит при себе,
Прогудев, спустил стрелу, —
Раздается тетивы
Отдаленный звук…
霞立
長春日乃
晩家流
和豆肝之良受
村肝乃
心乎痛見
奴要子鳥
卜歎居者
珠手次
懸乃宜久
遠神
吾大王乃
行幸能
山越風乃
獨<座>
吾衣手尓
朝夕尓
還比奴礼婆
大夫登
念有我母
草枕
客尓之有者
思遣
鶴寸乎白土
網能浦之
海處女等之
焼塩乃
念曽所焼
吾下情
長春日乃
晩家流
和豆肝之良受
村肝乃
心乎痛見
奴要子鳥
卜歎居者
珠手次
懸乃宜久
遠神
吾大王乃
行幸能
山越風乃
獨<座>
吾衣手尓
朝夕尓
還比奴礼婆
大夫登
念有我母
草枕
客尓之有者
思遣
鶴寸乎白土
網能浦之
海處女等之
焼塩乃
念曽所焼
吾下情
かすみたつ
ながきはるひの
くれにける
わづきもしらず
むらきもの
こころをいたみ
ぬえこどり
うらなけをれば
たまたすき
かけのよろしく
とほつかみ
わがおほきみの
いでましの
やまこすかぜの
ひとりをる
わがころもでに
あさよひに
かへらひぬれば
ますらをと
おもへるわれも
くさまくら
たびにしあれば
おもひやる
たづきをしらに
あみのうらの
あまをとめらが
やくしほの
おもひぞやくる
わがしたごころ
ながきはるひの
くれにける
わづきもしらず
むらきもの
こころをいたみ
ぬえこどり
うらなけをれば
たまたすき
かけのよろしく
とほつかみ
わがおほきみの
いでましの
やまこすかぜの
ひとりをる
わがころもでに
あさよひに
かへらひぬれば
ますらをと
おもへるわれも
くさまくら
たびにしあれば
おもひやる
たづきをしらに
あみのうらの
あまをとめらが
やくしほの
おもひぞやくる
わがしたごころ
Поднимается туман.
Долгий день весны
Клонится уже к концу —
Незаметна эта грань…
Словно на куски
Печень вся разбита —
Сердце у меня
Горестно болит.
Птицей нуэко
Громко плачу
В тайниках сердца своего.
В те минуты хорошо
Перевязь жемчужную
На себя надеть,
Помолиться бы о том,
Чтоб вернуться нам домой!
Но в полях, где путь вершит
Наш великий государь —
Бог, что так далек от нас, —
Ветер злой, что дует с гор,
Поутру и ввечеру
Треплет рукава мои
Здесь, где я томлюсь один…
Оттого затосковал
Даже я, который мнил
Храбрым рыцарем себя.
Находясь сейчас в пути,
Где зелёная трава
Изголовьем служит мне,
Я не знаю, как мне быть,
Как тоску мне разогнать?
Так же, как из трав морских
В бухте Ами в тишине
Выжигают на кострах
Соль рыбачки,
Так тоска,
О, как жжёт она меня
В сердца тайной глубине!
Долгий день весны
Клонится уже к концу —
Незаметна эта грань…
Словно на куски
Печень вся разбита —
Сердце у меня
Горестно болит.
Птицей нуэко
Громко плачу
В тайниках сердца своего.
В те минуты хорошо
Перевязь жемчужную
На себя надеть,
Помолиться бы о том,
Чтоб вернуться нам домой!
Но в полях, где путь вершит
Наш великий государь —
Бог, что так далек от нас, —
Ветер злой, что дует с гор,
Поутру и ввечеру
Треплет рукава мои
Здесь, где я томлюсь один…
Оттого затосковал
Даже я, который мнил
Храбрым рыцарем себя.
Находясь сейчас в пути,
Где зелёная трава
Изголовьем служит мне,
Я не знаю, как мне быть,
Как тоску мне разогнать?
Так же, как из трав морских
В бухте Ами в тишине
Выжигают на кострах
Соль рыбачки,
Так тоска,
О, как жжёт она меня
В сердца тайной глубине!
* “Словно на куски печень вся разбита” — в старину верили, что в печени находится душа человека (ТЮ).
* Нуэко (нуэкодори, нуэдори, совр. торацугуми, Turdusaurens aurens) — птица с громким пронзительным криком. Обычно служит сравнением с громко плачущим или стонущим человеком.
* Перевязь жемчужную — макура-котоба (далее — мк) к слову “надевать”, “надевают”, когда обращаются с молитвой к богам о благополучном возвращении и т. п.
* Нуэко (нуэкодори, нуэдори, совр. торацугуми, Turdusaurens aurens) — птица с громким пронзительным криком. Обычно служит сравнением с громко плачущим или стонущим человеком.
* Перевязь жемчужную — макура-котоба (далее — мк) к слову “надевать”, “надевают”, когда обращаются с молитвой к богам о благополучном возвращении и т. п.
冬木成
春去来者
不喧有之
鳥毛来鳴奴
不開有之
花毛佐家礼抒
山乎茂
入而毛不取
草深
執手母不見
秋山乃
木葉乎見而者
黄葉乎婆
取而曽思努布
青乎者
置而曽歎久
曽許之恨之
秋山吾者
春去来者
不喧有之
鳥毛来鳴奴
不開有之
花毛佐家礼抒
山乎茂
入而毛不取
草深
執手母不見
秋山乃
木葉乎見而者
黄葉乎婆
取而曽思努布
青乎者
置而曽歎久
曽許之恨之
秋山吾者
ふゆこもり
はるさりくれば
なかずありし
とりもきなきぬ
さかずありし
はなもさけれど
やまをしみ
いりてもとらず
くさふかみ
とりてもみず
あきやまの
このはをみては
もみちをば
とりてぞしのふ
あをきをば
おきてぞなげく
そこしうらめし
あきやまわれは
はるさりくれば
なかずありし
とりもきなきぬ
さかずありし
はなもさけれど
やまをしみ
いりてもとらず
くさふかみ
とりてもみず
あきやまの
このはをみては
もみちをば
とりてぞしのふ
あをきをば
おきてぞなげく
そこしうらめし
あきやまわれは
Все засыпает зимою.
А когда весна наступает,
Птицы, что раньше молчали,
Начинают петь свои песни.
Цветы, что невидимы были,
Цвести начинают повсюду,
Но их сорвать невозможно:
Так в горах разросся кустарник.
А сорвешь — нельзя любоваться:
Такие высокие травы.
А вот осенью — все иное:
Взглянешь на купы деревьев,
Алые клены увидишь,
Листья сорвешь, любуясь.
А весной зеленые листья,
Пожалев, оставишь на ветке.
Вот она — осени прелесть!
Мне милей осенние горы!
А когда весна наступает,
Птицы, что раньше молчали,
Начинают петь свои песни.
Цветы, что невидимы были,
Цвести начинают повсюду,
Но их сорвать невозможно:
Так в горах разросся кустарник.
А сорвешь — нельзя любоваться:
Такие высокие травы.
А вот осенью — все иное:
Взглянешь на купы деревьев,
Алые клены увидишь,
Листья сорвешь, любуясь.
А весной зеленые листья,
Пожалев, оставишь на ветке.
Вот она — осени прелесть!
Мне милей осенние горы!
味酒
三輪乃山
青丹吉
奈良能山乃
山際
伊隠萬代
道隈
伊積流萬代尓
委曲毛
見管行武雄
數々毛
見放武八萬雄
情無
雲乃
隠障倍之也
三輪乃山
青丹吉
奈良能山乃
山際
伊隠萬代
道隈
伊積流萬代尓
委曲毛
見管行武雄
數々毛
見放武八萬雄
情無
雲乃
隠障倍之也
うまさけ
みわのやま
あをによし
ならのやまの
やまのまに
いかくるまで
みちのくま
いつもるまでに
つばらにも
みつつゆかむを
しばしばも
みさけむやまを
こころなく
くもの
かくさふべしや
みわのやま
あをによし
ならのやまの
やまのまに
いかくるまで
みちのくま
いつもるまでに
つばらにも
みつつゆかむを
しばしばも
みさけむやまを
こころなく
くもの
かくさふべしや
Сладкое вино святое,
Что богам подносят люди…
Горы Мива!
Не сводя очей с вершины,
Буду я идти, любуясь,
До тех пор, пока дороги,
Громоздя извилин груды,
Видеть вас ещё позволят,
До тех пор, пока не скроют
От очей вас горы Нара
В дивной зелени деревьев.
О, как часто, О, как часто
Я оглядываться буду,
Чтобы вами любоваться!
И ужель в минуты эти,
Не имея вовсе сердца,
Облака вас спрятать могут
От очей моих навеки?
Что богам подносят люди…
Горы Мива!
Не сводя очей с вершины,
Буду я идти, любуясь,
До тех пор, пока дороги,
Громоздя извилин груды,
Видеть вас ещё позволят,
До тех пор, пока не скроют
От очей вас горы Нара
В дивной зелени деревьев.
О, как часто, О, как часто
Я оглядываться буду,
Чтобы вами любоваться!
И ужель в минуты эти,
Не имея вовсе сердца,
Облака вас спрятать могут
От очей моих навеки?
三吉野之
耳我嶺尓
時無曽
雪者落家留
間無曽
雨者零計類
其雪乃
時無如
其雨乃
間無如
隈毛不落
<念>乍叙来
其山道乎
耳我嶺尓
時無曽
雪者落家留
間無曽
雨者零計類
其雪乃
時無如
其雨乃
間無如
隈毛不落
<念>乍叙来
其山道乎
みよしのの
みみがのみねに
ときなくぞ
ゆきはふりける
まなくぞ
あめはふりける
そのゆきの
ときなきがごと
そのあめの
まなきがごと
くまもおちず
おもひつつぞこし
そのやまみちを
みみがのみねに
ときなくぞ
ゆきはふりける
まなくぞ
あめはふりける
そのゆきの
ときなきがごと
そのあめの
まなきがごと
くまもおちず
おもひつつぞこし
そのやまみちを
Там, где Ёсину,
Среди пиков Мимига,
Ах, без времени
Падает на землю снег,
Ах, без отдыха,
Постоянно льют дожди.
И как этот снег,
Как и он, без времени,
И как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
По извилинам дорог
В думы погружен иду
Этой горною тропой!
Среди пиков Мимига,
Ах, без времени
Падает на землю снег,
Ах, без отдыха,
Постоянно льют дожди.
И как этот снег,
Как и он, без времени,
И как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
По извилинам дорог
В думы погружен иду
Этой горною тропой!
三芳野之
耳我山尓
時自久曽
雪者落等言
無間曽
雨者落等言
其雪
不時如
其雨
無間如
隈毛不堕
思乍叙来
其山道乎
耳我山尓
時自久曽
雪者落等言
無間曽
雨者落等言
其雪
不時如
其雨
無間如
隈毛不堕
思乍叙来
其山道乎
みよしのの
みみがのやまに
ときじくぞ
ゆきはふるといふ
まなくぞ
あめはふるといふ
そのゆきの
ときじきがごと
そのあめの
まなきがごと
くまもおちず
おもひつつぞくる
そのやまみちを
みみがのやまに
ときじくぞ
ゆきはふるといふ
まなくぞ
あめはふるといふ
そのゆきの
ときじきがごと
そのあめの
まなきがごと
くまもおちず
おもひつつぞくる
そのやまみちを
Там, где Ёсину,
Там, где горы Мимига,
Говорят, без времени
Падает на землю снег,
Говорят, без отдыха,
Постоянно льют дожди.
И как этот снег,
Как и он, без времени,
И как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
По извилинам дорог
В думы погружен иду
Этой горною тропой…
Там, где горы Мимига,
Говорят, без времени
Падает на землю снег,
Говорят, без отдыха,
Постоянно льют дожди.
И как этот снег,
Как и он, без времени,
И как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
По извилинам дорог
В думы погружен иду
Этой горною тропой…
玉手次
畝火之山乃
橿原乃
日知之御世従
(或云
自宮)
阿礼座師
神之<盡>
樛木乃
弥継嗣尓
天下
所知食之乎
(或云
食来)
天尓満
倭乎置而
青丹吉
平山乎超
(或云
虚見
倭乎置
青丹吉
平山越而)
何方
御念食可
(或云
所念計米可)
天離
夷者雖有
石走
淡海國乃
樂浪乃
大津宮尓
天下
所知食兼
天皇之
神之御言能
大宮者
此間等雖聞
大殿者
此間等雖云
春草之
茂生有
霞立
春日之霧流
(或云
霞立
春日香霧流
夏草香
繁成奴留)
百礒城之
大宮處
見者悲<毛>
(或云
見者左夫思毛)
畝火之山乃
橿原乃
日知之御世従
(或云
自宮)
阿礼座師
神之<盡>
樛木乃
弥継嗣尓
天下
所知食之乎
(或云
食来)
天尓満
倭乎置而
青丹吉
平山乎超
(或云
虚見
倭乎置
青丹吉
平山越而)
何方
御念食可
(或云
所念計米可)
天離
夷者雖有
石走
淡海國乃
樂浪乃
大津宮尓
天下
所知食兼
天皇之
神之御言能
大宮者
此間等雖聞
大殿者
此間等雖云
春草之
茂生有
霞立
春日之霧流
(或云
霞立
春日香霧流
夏草香
繁成奴留)
百礒城之
大宮處
見者悲<毛>
(或云
見者左夫思毛)
たまたすき
うねびのやまの
かしはらの
ひじりのみよゆ
(みやゆ)
あれましし
かみのことごと
つがのきの
いやつぎつぎに
あめのした
しらしめししを
(めしける)
そらにみつ
やまとをおきて
あをによし
ならやまをこえ
(そらみつ
やまとをおき
あをによし
ならやまこえて)
いかさまに
おもほしめせか
(おもほしけめか)
あまざかる
ひなにはあれど
いはばしる
あふみのくにの
ささなみの
おほつのみやに
あめのした
しらしめしけむ
すめろきの
かみのみことの
おほみやは
ここときけども
おほとのは
ここといへども
はるくさの
しげくおひたる
かすみたつ
はるひのきれる
(かすみたつ
はるひかきれる
なつくさか
しげくなりぬる)
ももしきの
おほみやところ
みればかなしも
(みればさぶしも)
うねびのやまの
かしはらの
ひじりのみよゆ
(みやゆ)
あれましし
かみのことごと
つがのきの
いやつぎつぎに
あめのした
しらしめししを
(めしける)
そらにみつ
やまとをおきて
あをによし
ならやまをこえ
(そらみつ
やまとをおき
あをによし
ならやまこえて)
いかさまに
おもほしめせか
(おもほしけめか)
あまざかる
ひなにはあれど
いはばしる
あふみのくにの
ささなみの
おほつのみやに
あめのした
しらしめしけむ
すめろきの
かみのみことの
おほみやは
ここときけども
おほとのは
ここといへども
はるくさの
しげくおひたる
かすみたつ
はるひのきれる
(かすみたつ
はるひかきれる
なつくさか
しげくなりぬる)
ももしきの
おほみやところ
みればかなしも
(みればさぶしも)
Возле склонов Унэби,
Той горы, что звал народ
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
В Касивара, со времен
Славных древних мудрецов,
Понимавших солнца знак,
Боги здешней стороны,
Что рождались на земле,
Каждый, каждый сын богов, —
Так же, как растут в веках
Ветви дерева цуга,
Друг за другом вслед, —
Друг за другом во дворце
Правили из века в век.
Но покинуть довелось
Нам Ямато — милый край,
Что узрели в небесах
Боги в ясной высоте;
Перейти нам довелось
Горы Нара, что стоят
В дивной зелени листвы.
Почему изволил он
Так задумать и решить?
Дальним, словно неба свод,
Было новое село,
Но решил он управлять
Поднебесной во дворце
В Оцу, в Садзанами, здесь,
В Оми, дальней стороне,
Где со скал бежит поток.
И хоть слышу: “Это здесь
Был прославленный дворец
Внука славного богов,
Управителя земли”,
И хотя мне говорят:
“Это здесь дворец царей”, —
Но, когда взгляну кругом
На места, где был дворец,
А теперь один туман
Заслоняет солнца луч
В дни весны,
И все вокруг
Густо, густо заросло
Свежей вешнею травой,
Как душою я скорблю!
Той горы, что звал народ
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
В Касивара, со времен
Славных древних мудрецов,
Понимавших солнца знак,
Боги здешней стороны,
Что рождались на земле,
Каждый, каждый сын богов, —
Так же, как растут в веках
Ветви дерева цуга,
Друг за другом вслед, —
Друг за другом во дворце
Правили из века в век.
Но покинуть довелось
Нам Ямато — милый край,
Что узрели в небесах
Боги в ясной высоте;
Перейти нам довелось
Горы Нара, что стоят
В дивной зелени листвы.
Почему изволил он
Так задумать и решить?
Дальним, словно неба свод,
Было новое село,
Но решил он управлять
Поднебесной во дворце
В Оцу, в Садзанами, здесь,
В Оми, дальней стороне,
Где со скал бежит поток.
И хоть слышу: “Это здесь
Был прославленный дворец
Внука славного богов,
Управителя земли”,
И хотя мне говорят:
“Это здесь дворец царей”, —
Но, когда взгляну кругом
На места, где был дворец,
А теперь один туман
Заслоняет солнца луч
В дни весны,
И все вокруг
Густо, густо заросло
Свежей вешнею травой,
Как душою я скорблю!
* “Со времен мудрейших, тех, что знавали солнца знак” (“хидзири”; “хи” “солнце”; “дзири” от “сиру” “знать”; впоследствии стадо обозначать “мудрец”) — здесь: со времен первых японских правителей, определявших по солнцу время посева и начало земледельческих работ.
* Боги — здесь: первые японские правители.
* Цуга (Tsuga Sieboldi) — вечнозеленое дерево из семейства пихт.
* Боги — здесь: первые японские правители.
* Цуга (Tsuga Sieboldi) — вечнозеленое дерево из семейства пихт.
八隅知之
吾大王之
所聞食
天下尓
國者思毛
澤二雖有
山川之
清河内跡
御心乎
吉野乃國之
花散相
秋津乃野邊尓
宮柱
太敷座波
百礒城乃
大宮人者
船並弖
旦川渡
舟<競>
夕河渡
此川乃
絶事奈久
此山乃
弥高<思良>珠
水激
瀧之宮子波
見礼跡不飽可<問>
吾大王之
所聞食
天下尓
國者思毛
澤二雖有
山川之
清河内跡
御心乎
吉野乃國之
花散相
秋津乃野邊尓
宮柱
太敷座波
百礒城乃
大宮人者
船並弖
旦川渡
舟<競>
夕河渡
此川乃
絶事奈久
此山乃
弥高<思良>珠
水激
瀧之宮子波
見礼跡不飽可<問>
やすみしし
わがおほきみの
きこしめす
あめのしたに
くにはしも
さはにあれども
やまかはの
きよきかふちと
みこころを
よしののくにの
はなぢらふ
あきづののへに
みやばしら
ふとしきませば
ももしきの
おほみやひとは
ふねなめて
あさかはわたる
ふなぎほひ
ゆふかはわたる
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやたかしらす
みづはしる
たきのみやこは
みれどあかぬかも
わがおほきみの
きこしめす
あめのしたに
くにはしも
さはにあれども
やまかはの
きよきかふちと
みこころを
よしののくにの
はなぢらふ
あきづののへに
みやばしら
ふとしきませば
ももしきの
おほみやひとは
ふねなめて
あさかはわたる
ふなぎほひ
ゆふかはわたる
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやたかしらす
みづはしる
たきのみやこは
みれどあかぬかも
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
В Поднебесной, на земле,
Где правление вершишь,
Много есть чудесных стран.
Но страна, где хороши
Виды чистых рек и гор,
Что влечет сердца, одна, —
Это Ёсину страна!
В Акицу, где на полях
Осыпаются цветы,
Ширятся и ввысь идут
У дворцов твоих столбы.
Сто почтеннейших вельмож —
Люди славные твои
Утром по реке плывут,
И, построив в ряд ладьи,
Состязаясь меж собой в гребле,
Снова в час ночной
На ладьях они плывут.
Эти реки, что текут
И не ведают конца,
Эти горы, что стоят,
Величаво глядя ввысь,
И дворец, где водопад,
Где со скал бежит вода,
Взор пленяют красотой.
Сколько ни любуйся ты,
Любоваться той страной
Не устанешь никогда!
Государыня моя!
В Поднебесной, на земле,
Где правление вершишь,
Много есть чудесных стран.
Но страна, где хороши
Виды чистых рек и гор,
Что влечет сердца, одна, —
Это Ёсину страна!
В Акицу, где на полях
Осыпаются цветы,
Ширятся и ввысь идут
У дворцов твоих столбы.
Сто почтеннейших вельмож —
Люди славные твои
Утром по реке плывут,
И, построив в ряд ладьи,
Состязаясь меж собой в гребле,
Снова в час ночной
На ладьях они плывут.
Эти реки, что текут
И не ведают конца,
Эти горы, что стоят,
Величаво глядя ввысь,
И дворец, где водопад,
Где со скал бежит вода,
Взор пленяют красотой.
Сколько ни любуйся ты,
Любоваться той страной
Не устанешь никогда!
* Одна из песен Хитомаро, воспевающая красоты Ёсину (см. п. 25, 27). Согласно “Нихонсёки”, императрица Дзито неоднократно посещала дворец в (прим. к тексту), но к какому времени относится эта песня, неизвестно.
* Одна из песен Хитомаро, воспевающая красоты Ёсину (см. п. 25, 27). Согласно «Нихонсеки», императрица Дзито неоднократно посещала дворец в Ёсину (прим. к тексту), но к какому времени относится эта песня, неизвестно.
* Одна из песен Хитомаро, воспевающая красоты Ёсину (см. п. 25, 27). Согласно «Нихонсеки», императрица Дзито неоднократно посещала дворец в Ёсину (прим. к тексту), но к какому времени относится эта песня, неизвестно.
安見知之
吾大王
神長柄
神佐備世須登
<芳>野川
多藝津河内尓
高殿乎
高知座而
上立
國見乎為<勢><婆>
疊有
青垣山
々神乃
奉御調等
春部者
花挿頭持
秋立者
黄葉頭<刺>理
(一云
黄葉加射之)
<逝>副
川之神母
大御食尓
仕奉等
上瀬尓
鵜川乎立
下瀬尓
小網刺渡
山川母
依弖奉流
神乃御代鴨
吾大王
神長柄
神佐備世須登
<芳>野川
多藝津河内尓
高殿乎
高知座而
上立
國見乎為<勢><婆>
疊有
青垣山
々神乃
奉御調等
春部者
花挿頭持
秋立者
黄葉頭<刺>理
(一云
黄葉加射之)
<逝>副
川之神母
大御食尓
仕奉等
上瀬尓
鵜川乎立
下瀬尓
小網刺渡
山川母
依弖奉流
神乃御代鴨
やすみしし
わがおほきみ
かむながら
かむさびせすと
よしのかは
たぎつかふちに
たかとのを
たかしりまして
のぼりたち
くにみをせせば
たたなはる
あをかきやま
やまつみの
まつるみつきと
はるへは
はなかざしもち
あきたてば
もみちかざせり
(もみちばかざし)
ゆきそふ
かはのかみも
おほみけに
つかへまつると
かみつせに
うかはをたち
しもつせに
さでさしわたす
やまかはも
よりてつかふる
かみのみよかも
わがおほきみ
かむながら
かむさびせすと
よしのかは
たぎつかふちに
たかとのを
たかしりまして
のぼりたち
くにみをせせば
たたなはる
あをかきやま
やまつみの
まつるみつきと
はるへは
はなかざしもち
あきたてば
もみちかざせり
(もみちばかざし)
ゆきそふ
かはのかみも
おほみけに
つかへまつると
かみつせに
うかはをたち
しもつせに
さでさしわたす
やまかはも
よりてつかふる
かみのみよかも
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Божеством являясь, ты
По велению богов
Здесь правление верша,
Возле славных берегов,
Где стремительно текут
Воды Ёсину-реки,
Ты построила дворец,
Что вознесся в даль небес,
И поднявшись,
С высоты
Ты любуешься страной!
И когда оглянешь даль, —
Громоздятся пред тобой
Изумрудною стеной
Горы в зелени листвы,
И как дань богов тех гор,
Лишь настанет там весна,
Украшают их цветы.
А лишь осень настает,
Клена алою листвой
Украшаются они,
И как дань богов реки,
Что течет у берегов,
Преподносится тебе
Дань божественной едой.
В струи верхние воды
Посылается баклан,
В струи нижние воды
Сеть заброшена для рыб.
Реки, горы — и они,
Чтя тебя, приносят дань,
О достойный век богов!
Государыня моя!
Божеством являясь, ты
По велению богов
Здесь правление верша,
Возле славных берегов,
Где стремительно текут
Воды Ёсину-реки,
Ты построила дворец,
Что вознесся в даль небес,
И поднявшись,
С высоты
Ты любуешься страной!
И когда оглянешь даль, —
Громоздятся пред тобой
Изумрудною стеной
Горы в зелени листвы,
И как дань богов тех гор,
Лишь настанет там весна,
Украшают их цветы.
А лишь осень настает,
Клена алою листвой
Украшаются они,
И как дань богов реки,
Что течет у берегов,
Преподносится тебе
Дань божественной едой.
В струи верхние воды
Посылается баклан,
В струи нижние воды
Сеть заброшена для рыб.
Реки, горы — и они,
Чтя тебя, приносят дань,
О достойный век богов!
Обращён к императрице Дзито.
* “Посылается баклан” — имеется в виду ловля рыбы с помощью бакланов — распространенный способ ловли рыбы в старину.
* “Расставляют сеть для рыб” — имеется в виду ловля рыбы сетью “садэ”, имеющей форму неглубокого мешка, прикрепленного краями к четырехугольной бамбуковой рамке, подвязанной к длинной бамбуковой палке при помощи ручек, идущих от углов рамки. Еще чаще сеть подвязывалась с двух сторон к двум бамбуковым палкам, которые у конца соединялись вместе таким образом, что рамка имела форму треугольника.
* “Посылается баклан” — имеется в виду ловля рыбы с помощью бакланов — распространенный способ ловли рыбы в старину.
* “Расставляют сеть для рыб” — имеется в виду ловля рыбы сетью “садэ”, имеющей форму неглубокого мешка, прикрепленного краями к четырехугольной бамбуковой рамке, подвязанной к длинной бамбуковой палке при помощи ручек, идущих от углов рамки. Еще чаще сеть подвязывалась с двух сторон к двум бамбуковым палкам, которые у конца соединялись вместе таким образом, что рамка имела форму треугольника.
八隅知之
吾大王
高照
日之皇子
神長柄
神佐備世須<等>
太敷為
京乎置而
隠口乃
泊瀬山者
真木立
荒山道乎
石根
禁樹押靡
坂鳥乃
朝越座而
玉限
夕去来者
三雪落
阿騎乃大野尓
旗須為寸
四能乎押靡
草枕
多日夜取世須
古昔念而
吾大王
高照
日之皇子
神長柄
神佐備世須<等>
太敷為
京乎置而
隠口乃
泊瀬山者
真木立
荒山道乎
石根
禁樹押靡
坂鳥乃
朝越座而
玉限
夕去来者
三雪落
阿騎乃大野尓
旗須為寸
四能乎押靡
草枕
多日夜取世須
古昔念而
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
かむながら
かむさびせすと
ふとしかす
みやこをおきて
こもりくの
はつせのやまは
まきたつ
あらきやまぢを
いはがね
さへきおしなべ
さかとりの
あさこえまして
たまかぎる
ゆふさりくれば
みゆきふる
あきのおほのに
はたすすき
しのをおしなべ
くさまくら
たびやどりせす
いにしへおもひて
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
かむながら
かむさびせすと
ふとしかす
みやこをおきて
こもりくの
はつせのやまは
まきたつ
あらきやまぢを
いはがね
さへきおしなべ
さかとりの
あさこえまして
たまかぎる
ゆふさりくれば
みゆきふる
あきのおほのに
はたすすき
しのをおしなべ
くさまくら
たびやどりせす
いにしへおもひて
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
По велению богов
Богом став,
Когда вершить
Начал ты свои дела,
Из столицы, что стоит
Величава и прочна,
Ты отправился в страну,
Скрытую в горах глухих,
В Хацусэ.
И проходя
Меж безлюдных диких скал,
Где деревья поднялись
Хиноки,
Идя тропой,
Ты сгибал к подножью скал
Ветви на своем пути.
Поутру, когда летят
Над заставой стаи птиц,
Ты проходишь по горам.
И лишь вечер настает,
Белым жемчугом блестя,
В поле Аки, где теперь
Падает чудесный снег,
Ты, сгибая стебли трав,
Флаги пышных сусуки,
Низкий высохший бамбук,
Остаешься на ночлег,
Где подушкою в пути
Служит страннику трава,
И тоскуешь о былом…
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
По велению богов
Богом став,
Когда вершить
Начал ты свои дела,
Из столицы, что стоит
Величава и прочна,
Ты отправился в страну,
Скрытую в горах глухих,
В Хацусэ.
И проходя
Меж безлюдных диких скал,
Где деревья поднялись
Хиноки,
Идя тропой,
Ты сгибал к подножью скал
Ветви на своем пути.
Поутру, когда летят
Над заставой стаи птиц,
Ты проходишь по горам.
И лишь вечер настает,
Белым жемчугом блестя,
В поле Аки, где теперь
Падает чудесный снег,
Ты, сгибая стебли трав,
Флаги пышных сусуки,
Низкий высохший бамбук,
Остаешься на ночлег,
Где подушкою в пути
Служит страннику трава,
И тоскуешь о былом…
* Хиноки (Chaniaecyparis obtusa) — “солнечные деревья”, японский кипарис, в песнях М. встречаются как “священные”, “прекрасные деревья”.
* Сусуки (или обана) (Miscanthus sinensis) — одна из осенних трав, цветет пышными колосьями, отчего верхушки ее сравнивают с флагами.
* Сусуки (или обана) (Miscanthus sinensis) — одна из осенних трав, цветет пышными колосьями, отчего верхушки ее сравнивают с флагами.
八隅知之
吾大王
高照
日<乃>皇子
荒妙乃
藤原我宇倍尓
食國乎
賣之賜牟登
都宮者
高所知武等
神長柄
所念奈戸二
天地毛
縁而有許曽
磐走
淡海乃國之
衣手能
田上山之
真木佐苦
桧乃嬬手乎
物乃布能
八十氏河尓
玉藻成
浮倍流礼
其乎取登
散和久御民毛
家忘
身毛多奈不知
鴨自物
水尓浮居而
吾作
日之御門尓
不知國
依巨勢道従
我國者
常世尓成牟
圖負留
神龜毛
新代登
泉乃河尓
持越流
真木乃都麻手乎
百不足
五十日太尓作
泝須<良>牟
伊蘇波久見者
神随尓有之
吾大王
高照
日<乃>皇子
荒妙乃
藤原我宇倍尓
食國乎
賣之賜牟登
都宮者
高所知武等
神長柄
所念奈戸二
天地毛
縁而有許曽
磐走
淡海乃國之
衣手能
田上山之
真木佐苦
桧乃嬬手乎
物乃布能
八十氏河尓
玉藻成
浮倍流礼
其乎取登
散和久御民毛
家忘
身毛多奈不知
鴨自物
水尓浮居而
吾作
日之御門尓
不知國
依巨勢道従
我國者
常世尓成牟
圖負留
神龜毛
新代登
泉乃河尓
持越流
真木乃都麻手乎
百不足
五十日太尓作
泝須<良>牟
伊蘇波久見者
神随尓有之
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
あらたへの
ふぢはらがうへに
をすくにを
めしたまはむと
みあらかは
たかしらさむと
かむながら
おもほすなへに
あめつちも
よりてあれこそ
いはばしる
あふみのくにの
ころもでの
たなかみやまの
まきさく
ひのつまでを
もののふの
やそうぢがはに
たまもなす
うかべながせれ
そをとると
さわくみたみも
いへわすれ
みもたなしらず
かもじもの
みづにうきゐて
わがつくる
ひのみかどに
しらぬくに
よしこせぢより
わがくには
とこよにならむ
あやおへる
くすしきかめも
あらたよと
いづみのかはに
もちこせる
まきのつまでを
ももたらず
いかだにつくり
のぼすらむ
いそはくみれば
かむながらにあらし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
あらたへの
ふぢはらがうへに
をすくにを
めしたまはむと
みあらかは
たかしらさむと
かむながら
おもほすなへに
あめつちも
よりてあれこそ
いはばしる
あふみのくにの
ころもでの
たなかみやまの
まきさく
ひのつまでを
もののふの
やそうぢがはに
たまもなす
うかべながせれ
そをとると
さわくみたみも
いへわすれ
みもたなしらず
かもじもの
みづにうきゐて
わがつくる
ひのみかどに
しらぬくに
よしこせぢより
わがくには
とこよにならむ
あやおへる
くすしきかめも
あらたよと
いづみのかはに
もちこせる
まきのつまでを
ももたらず
いかだにつくり
のぼすらむ
いそはくみれば
かむながらにあらし
Мирно правящая здесь,
Государыня моя!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца дивное дитя!
Оглядев свою страну,
Где правление вершишь,
Ты решила, чтоб дворец
Возвышался ныне здесь,
В Фудзивара,
Где цветут
Вишен пышные цветы,
Где из тонких волокон фудзи
Ткется полотно.
Ты, являясь божеством,
Так решила.
Оттого
Боги неба и земли
Были заодно с тобой!
В Оми — дальней стороне,
Где со скал бегут ручьи,
Есть деревья хиноки,
Что приносят счастье всем,
На горах Танаками
Расстилаются леса,
С двух сторон спускаясь вниз,
Как у платья рукава.
Вот, с горы сплавляют лес
По течению реки
— Удзигава,
Где живет
Воинов несметный род.
Будто бы плывут в воде
Водоросли-жемчуга,
По течению плывет
Лес, что велено сплавлять.
И, сплавляя этот лес,
Там шумит рабочий люд.
Дом родной свой позабыв,
Не щадя последних сил,
Словно утки, целый день
Не выходят из воды.
И к светлейшему дворцу,
Что теперь мы строим здесь,
Из неведомых нам стран
По дорогам из Косэ
Будут люди прибывать,
И родимая страна,
Превратится в вечный рай!
Знаки вещие храня,
Черепаха нам сулит
Новый, благодатный век!
И деревья хиноки
По течению плывут
Быстрой Идзуми-реки.
Сбив плоты,
Сплавляют лес
Волоком и по реке
На постройку гонят лес.
И когда посмотришь ты,
Как старается народ,
То увидишь, что и впрямь
Волю он вершит богов!
Государыня моя!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца дивное дитя!
Оглядев свою страну,
Где правление вершишь,
Ты решила, чтоб дворец
Возвышался ныне здесь,
В Фудзивара,
Где цветут
Вишен пышные цветы,
Где из тонких волокон фудзи
Ткется полотно.
Ты, являясь божеством,
Так решила.
Оттого
Боги неба и земли
Были заодно с тобой!
В Оми — дальней стороне,
Где со скал бегут ручьи,
Есть деревья хиноки,
Что приносят счастье всем,
На горах Танаками
Расстилаются леса,
С двух сторон спускаясь вниз,
Как у платья рукава.
Вот, с горы сплавляют лес
По течению реки
— Удзигава,
Где живет
Воинов несметный род.
Будто бы плывут в воде
Водоросли-жемчуга,
По течению плывет
Лес, что велено сплавлять.
И, сплавляя этот лес,
Там шумит рабочий люд.
Дом родной свой позабыв,
Не щадя последних сил,
Словно утки, целый день
Не выходят из воды.
И к светлейшему дворцу,
Что теперь мы строим здесь,
Из неведомых нам стран
По дорогам из Косэ
Будут люди прибывать,
И родимая страна,
Превратится в вечный рай!
Знаки вещие храня,
Черепаха нам сулит
Новый, благодатный век!
И деревья хиноки
По течению плывут
Быстрой Идзуми-реки.
Сбив плоты,
Сплавляют лес
Волоком и по реке
На постройку гонят лес.
И когда посмотришь ты,
Как старается народ,
То увидишь, что и впрямь
Волю он вершит богов!
* Автор неизвестен. Одни исследователи считают, что это песня рабочего люда, отбывавшего трудовую повинность (“экимин”, или “эдати-но-тами” — “народ, выполняющий подневольный труд” от “эки”, “эдати” — “подневольный труд”, “мин”, “тами” — “народ” — МС), другие же полагают, что песня сочинена посторонним человеком, наблюдавшим, как работают на постройке дворца крестьяне. Многие считают, что эта песня принадлежит Хитомаро, так как некоторые строки схожи с его песнями.
* В песне восхваляется правление императрицы Дзито и говорится о строительстве дворца в Фудзивара, куда в 694 г. была перенесена столица из Асука. О переезде императрицы в этот дворец 6-го дня 12-го месяца того же года имеется запись в “Нихонги” (прим. к тексту).
* “Знаки вещие храня, черепаха нам сулит новый, благодатный век…” — постройке нового дворца и перенесению столицы предшествовали различные гадания, при помощи которых определяли счастливое место для новой столицы (см. п. 1). Панцирь черепахи калили на огне и по трещинам определяли будущее.
* В песне восхваляется правление императрицы Дзито и говорится о строительстве дворца в Фудзивара, куда в 694 г. была перенесена столица из Асука. О переезде императрицы в этот дворец 6-го дня 12-го месяца того же года имеется запись в “Нихонги” (прим. к тексту).
* “Знаки вещие храня, черепаха нам сулит новый, благодатный век…” — постройке нового дворца и перенесению столицы предшествовали различные гадания, при помощи которых определяли счастливое место для новой столицы (см. п. 1). Панцирь черепахи калили на огне и по трещинам определяли будущее.
八隅知之
和期大王
高照
日之皇子
麁妙乃
藤井我原尓
大御門
始賜而
埴安乃
堤上尓
在立之
見之賜者
日本乃
青香具山者
日經乃
大御門尓
春山<跡>
之美佐備立有
畝火乃
此美豆山者
日緯能
大御門尓
弥豆山跡
山佐備伊座
耳<為>之
青菅山者
背友乃
大御門尓
宣名倍
神佐備立有
名細
吉野乃山者
影友乃
大御門<従>
雲居尓曽
遠久有家留
高知也
天之御蔭
天知也
日<之>御影乃
水許曽婆
常尓有米
御井之清水
和期大王
高照
日之皇子
麁妙乃
藤井我原尓
大御門
始賜而
埴安乃
堤上尓
在立之
見之賜者
日本乃
青香具山者
日經乃
大御門尓
春山<跡>
之美佐備立有
畝火乃
此美豆山者
日緯能
大御門尓
弥豆山跡
山佐備伊座
耳<為>之
青菅山者
背友乃
大御門尓
宣名倍
神佐備立有
名細
吉野乃山者
影友乃
大御門<従>
雲居尓曽
遠久有家留
高知也
天之御蔭
天知也
日<之>御影乃
水許曽婆
常尓有米
御井之清水
やすみしし
わごおほきみ
たかてらす
ひのみこ
あらたへの
ふぢゐがはらに
おほみかど
はじめたまひて
はにやすの
つつみのうへに
ありたたし
めしたまへば
やまとの
あをかぐやまは
ひのたての
おほみかどに
はるやまと
しみさびたてり
うねびの
このみづやまは
ひのよこの
おほみかどに
みづやまと
やまさびいます
みみなしの
あをすがやまは
そともの
おほみかどに
よろしなへ
かむさびたてり
なぐはし
よしののやまは
かげともの
おほみかどゆ
くもゐにぞ
とほくありける
たかしるや
あめのみかげ
あめしるや
ひのみかげの
みづこそば
とこしへにあらめ
みゐのましみづ
わごおほきみ
たかてらす
ひのみこ
あらたへの
ふぢゐがはらに
おほみかど
はじめたまひて
はにやすの
つつみのうへに
ありたたし
めしたまへば
やまとの
あをかぐやまは
ひのたての
おほみかどに
はるやまと
しみさびたてり
うねびの
このみづやまは
ひのよこの
おほみかどに
みづやまと
やまさびいます
みみなしの
あをすがやまは
そともの
おほみかどに
よろしなへ
かむさびたてり
なぐはし
よしののやまは
かげともの
おほみかどゆ
くもゐにぞ
とほくありける
たかしるや
あめのみかげ
あめしるや
ひのみかげの
みづこそば
とこしへにあらめ
みゐのましみづ
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца светлое дитя!
Там, где ткут простую ткань,
На долинах Фудзии,
Ты впервые начала
Строить славный свой дворец.
И когда ты смотришь вдаль,
Встав на насыпи крутой,
У пруда Ханиясу,
Дивный вид
Со всех сторон
Открывается тебе:
На востоке у ворот,
Где восходит солнца свет,
Где Ямато — милый край,
Там в лазури пред тобой
В зелени густой листвы
Подымается гора,
То гора Кагуяма,
Что зовут горой весны.
А у западных ворот,
Где заходит солнца свет,
Свежей зелени полна
Встала Унэби-гора,
Величаво, гордо ввысь
Подымается она,
И зовет ее народ:
“Юной прелести гора”!
А у ближних к ней ворот,
Там, где севера страна
Миминаси поднялась.
Вся в зеленых камышах,
Красотой лаская взор,
Божеством встает средь гор!
А на юге у ворот,
Там, где солнца сторона,
Нежной прелести полна Встала Ёсину — гора!
Ах, в колодце облаков
Далека от нас она.
А в тени дворца царей,
Что поднялся высоко,
Заслоняя небеса,
А в тени дворца царей,
Что уходит в даль небес,
Заслоняя солнца свет,
Дивная течет вода!
Вечно будет жить она,
Здесь в источниках священных
Чистая вода!
Государыня моя!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца светлое дитя!
Там, где ткут простую ткань,
На долинах Фудзии,
Ты впервые начала
Строить славный свой дворец.
И когда ты смотришь вдаль,
Встав на насыпи крутой,
У пруда Ханиясу,
Дивный вид
Со всех сторон
Открывается тебе:
На востоке у ворот,
Где восходит солнца свет,
Где Ямато — милый край,
Там в лазури пред тобой
В зелени густой листвы
Подымается гора,
То гора Кагуяма,
Что зовут горой весны.
А у западных ворот,
Где заходит солнца свет,
Свежей зелени полна
Встала Унэби-гора,
Величаво, гордо ввысь
Подымается она,
И зовет ее народ:
“Юной прелести гора”!
А у ближних к ней ворот,
Там, где севера страна
Миминаси поднялась.
Вся в зеленых камышах,
Красотой лаская взор,
Божеством встает средь гор!
А на юге у ворот,
Там, где солнца сторона,
Нежной прелести полна Встала Ёсину — гора!
Ах, в колодце облаков
Далека от нас она.
А в тени дворца царей,
Что поднялся высоко,
Заслоняя небеса,
А в тени дворца царей,
Что уходит в даль небес,
Заслоняя солнца свет,
Дивная течет вода!
Вечно будет жить она,
Здесь в источниках священных
Чистая вода!
* Песня обращена к императрице Дзито (см. п. 28, 50, 51).
古尓
有家流和射乃
久須婆之伎
事跡言継
知努乎登古
宇奈比<壮>子乃
宇都勢美能
名乎競争<登>
玉剋
壽毛須底弖
相争尓
嬬問為家留
𡢳嬬等之
聞者悲左
春花乃
尓太要盛而
秋葉之
尓保比尓照有
惜
身之壮尚
大夫之
語勞美
父母尓
啓別而
離家
海邊尓出立
朝暮尓
満来潮之
八隔浪尓
靡珠藻乃
節間毛
惜命乎
露霜之
過麻之尓家礼
奥墓乎
此間定而
後代之
聞継人毛
伊也遠尓
思努比尓勢餘等
黄楊小櫛
之賀左志家良之
生而靡有
有家流和射乃
久須婆之伎
事跡言継
知努乎登古
宇奈比<壮>子乃
宇都勢美能
名乎競争<登>
玉剋
壽毛須底弖
相争尓
嬬問為家留
𡢳嬬等之
聞者悲左
春花乃
尓太要盛而
秋葉之
尓保比尓照有
惜
身之壮尚
大夫之
語勞美
父母尓
啓別而
離家
海邊尓出立
朝暮尓
満来潮之
八隔浪尓
靡珠藻乃
節間毛
惜命乎
露霜之
過麻之尓家礼
奥墓乎
此間定而
後代之
聞継人毛
伊也遠尓
思努比尓勢餘等
黄楊小櫛
之賀左志家良之
生而靡有
いにしへに
ありけるわざの
くすばしき
ことといひつぐ
ちぬをとこ
うなひをとこの
うつせみの
なをあらそふと
たまきはる
いのちもすてて
あらそひに
つまどひしける
をとめらが
きけばかなしさ
はるはなの
にほえさかえて
あきのはの
にほひにてれる
あたらしき
みのさかりすら
ますらをの
こといたはしみ
ちちははに
まをしわかれて
いへざかり
うみへにいでたち
あさよひに
みちくるしほの
やへなみに
なびくたまもの
ふしのまも
をしきいのちを
つゆしもの
すぎましにけれ
おくつきを
こことさだめて
のちのよの
ききつぐひとも
いやとほに
しのひにせよと
つげをぐし
しかさしけらし
おひてなびけり
ありけるわざの
くすばしき
ことといひつぐ
ちぬをとこ
うなひをとこの
うつせみの
なをあらそふと
たまきはる
いのちもすてて
あらそひに
つまどひしける
をとめらが
きけばかなしさ
はるはなの
にほえさかえて
あきのはの
にほひにてれる
あたらしき
みのさかりすら
ますらをの
こといたはしみ
ちちははに
まをしわかれて
いへざかり
うみへにいでたち
あさよひに
みちくるしほの
やへなみに
なびくたまもの
ふしのまも
をしきいのちを
つゆしもの
すぎましにけれ
おくつきを
こことさだめて
のちのよの
ききつぐひとも
いやとほに
しのひにせよと
つげをぐし
しかさしけらし
おひてなびけり
Ах, в далекие года
Это все произошло,
И теперь рассказ идет
О чудесных тех делах.
Был там юноша Тину,
Юноша Унаи был,
Жарко спорили они
Из-за славы, говорят,
Бренной славы на земле!
Даже жизни не щадя,
Что лишь яшмою блеснет,
Состязалися они,
Сватая себе жену.
И когда об их делах
Услыхала дева вдруг,—
Что была там за печаль!
Словно вешние цветы,
Хороша была она.
Словно осенью листва,
Удивляла красотой.
И в расцвете юных лет,
Самой дорогой поры,
Оттого что жалко ей
Стало рыцарей своих,
Попрощалася она
С матерью, отцом родным
И, оставив милый дом,
Вышла на берег морской!
Жизнь бренная ее,
Что короткою была,
Как коленце трав морских,
Трав жемчужных,
Что к земле
Низко клонятся с волной,
Набегающей на брег
С моря в множество рядов
Ввечеру и поутру
В час, когда придет прилив,—
Жизнь бренная ее,
Словно иней иль роса,
Навсегда исчезла вдруг
В набегающих волнах…
И решил тогда народ,
Чтобы здесь стоял курган
В память девы молодой,
И чтоб шел
Из века в век
Сказ о гибели ее,
И чтоб помнили о ней
Люди будущих времен,
Взяли гребень из цуга
И воткнули в землю там.
И в том месте поднялось
Вскоре дерево цуга
И склонилось до земли
Зеленеющей листвой…
Это все произошло,
И теперь рассказ идет
О чудесных тех делах.
Был там юноша Тину,
Юноша Унаи был,
Жарко спорили они
Из-за славы, говорят,
Бренной славы на земле!
Даже жизни не щадя,
Что лишь яшмою блеснет,
Состязалися они,
Сватая себе жену.
И когда об их делах
Услыхала дева вдруг,—
Что была там за печаль!
Словно вешние цветы,
Хороша была она.
Словно осенью листва,
Удивляла красотой.
И в расцвете юных лет,
Самой дорогой поры,
Оттого что жалко ей
Стало рыцарей своих,
Попрощалася она
С матерью, отцом родным
И, оставив милый дом,
Вышла на берег морской!
Жизнь бренная ее,
Что короткою была,
Как коленце трав морских,
Трав жемчужных,
Что к земле
Низко клонятся с волной,
Набегающей на брег
С моря в множество рядов
Ввечеру и поутру
В час, когда придет прилив,—
Жизнь бренная ее,
Словно иней иль роса,
Навсегда исчезла вдруг
В набегающих волнах…
И решил тогда народ,
Чтобы здесь стоял курган
В память девы молодой,
И чтоб шел
Из века в век
Сказ о гибели ее,
И чтоб помнили о ней
Люди будущих времен,
Взяли гребень из цуга
И воткнули в землю там.
И в том месте поднялось
Вскоре дерево цуга
И склонилось до земли
Зеленеющей листвой…
* Данная песня сложена Якамоти на сюжет старинного народного предания. Песня о деве Унаи — один из вариантов популярного сюжета о любви двух (иногда трех) юношей к одной красавице. В М. этому сюжету посвящен ряд песен (см. п. 3786–3790). О деве Унаи в М. помещены записи народных песен в обработке Такахаси Мусимаро (см. п. 1801, 1809–1811).
* Дерево цугэ — японский самшит.
* Вариант сказания можно посмотреть в Ямато-моногатари, 147
* Дерево цугэ — японский самшит.
* Вариант сказания можно посмотреть в Ямато-моногатари, 147
天皇乃
御命畏美
柔備尓之
家乎擇
隠國乃
泊瀬乃川尓
舼浮而
吾行河乃
川隈之
八十阿不落
万段
顧為乍
玉桙乃
道行晩
青<丹>吉
楢乃京師乃
佐保川尓
伊去至而
我宿有
衣乃上従
朝月夜
清尓見者
栲乃穂尓
夜之霜落
磐床等
川之<水>凝
冷夜乎
息言無久
通乍
作家尓
千代二手
来座多公与
吾毛通武
御命畏美
柔備尓之
家乎擇
隠國乃
泊瀬乃川尓
舼浮而
吾行河乃
川隈之
八十阿不落
万段
顧為乍
玉桙乃
道行晩
青<丹>吉
楢乃京師乃
佐保川尓
伊去至而
我宿有
衣乃上従
朝月夜
清尓見者
栲乃穂尓
夜之霜落
磐床等
川之<水>凝
冷夜乎
息言無久
通乍
作家尓
千代二手
来座多公与
吾毛通武
おほきみの
みことかしこみ
にきびにし
いへをおき
こもりくの
はつせのかはに
ふねうけて
わがゆくかはの
かはくまの
やそくまおちず
よろづたび
かへりみしつつ
たまほこの
みちゆきくらし
あをによし
ならのみやこの
さほかはに
いゆきいたりて
わがねたる
ころものうへゆ
あさづくよ
さやかにみれば
たへのほに
よるのしもふり
いはとこと
かはのみづこり
さむきよを
やすむことなく
かよひつつ
つくれるいへに
ちよまでに
きませおほきみよ
われもかよはむ
みことかしこみ
にきびにし
いへをおき
こもりくの
はつせのかはに
ふねうけて
わがゆくかはの
かはくまの
やそくまおちず
よろづたび
かへりみしつつ
たまほこの
みちゆきくらし
あをによし
ならのみやこの
さほかはに
いゆきいたりて
わがねたる
ころものうへゆ
あさづくよ
さやかにみれば
たへのほに
よるのしもふり
いはとこと
かはのみづこり
さむきよを
やすむことなく
かよひつつ
つくれるいへに
ちよまでに
きませおほきみよ
われもかよはむ
Государыня моя
Приказала…
Чтя приказ,
Сердцу близкий дом родной
Я покинул и ушел…
В скрытой среди гор стране,
В Хацусэ
По глади вод
Долго плыл на корабле.
У извилин быстрых рек,
По которым плыл тогда,
У извилин быстрых рек,
Не минуя ни одной,
Все оглядывался я
На далекий край родной,
Много раз, несчетно раз
Оборачивался я…
И дорогой проходя,
Что отмечена давно
Яшмовым копьем,
Я достиг в конце пути
Берегов реки Сахо
Возле Нара, что стоит
В дивной зелени листвы.
И на платье, что стелил
Вместо ложа на земле,
Падал чистым серебром
Свет предутренний луны.
Тканью яркой белизны
Ночью иней выпадал,
Будто ложе горных скал,
Льдом подернулась река,
И холодной ночью там
Устали не знали мы
И ходили взад-вперед,
Чтоб тебе построить дом!
Будешь ты в нем пребывать
Тысячи веков,
Буду приходить и я
Без конца к тебе!
Приказала…
Чтя приказ,
Сердцу близкий дом родной
Я покинул и ушел…
В скрытой среди гор стране,
В Хацусэ
По глади вод
Долго плыл на корабле.
У извилин быстрых рек,
По которым плыл тогда,
У извилин быстрых рек,
Не минуя ни одной,
Все оглядывался я
На далекий край родной,
Много раз, несчетно раз
Оборачивался я…
И дорогой проходя,
Что отмечена давно
Яшмовым копьем,
Я достиг в конце пути
Берегов реки Сахо
Возле Нара, что стоит
В дивной зелени листвы.
И на платье, что стелил
Вместо ложа на земле,
Падал чистым серебром
Свет предутренний луны.
Тканью яркой белизны
Ночью иней выпадал,
Будто ложе горных скал,
Льдом подернулась река,
И холодной ночью там
Устали не знали мы
И ходили взад-вперед,
Чтоб тебе построить дом!
Будешь ты в нем пребывать
Тысячи веков,
Буду приходить и я
Без конца к тебе!
* Есть два толкования этой песни: речь идет о постройке императорского дворца, о трудностях постройки, о выражении преданности императрице (ЦД) или о собственном доме и о любви к жене (МС). Судя по другим песням М., правильнее первое толкование.
* Столица из Фудзивара в Нара была перенесена в правление Гэммё в 710 г.
* “И дорогой проходя, что отмечена давно яшмовым копьем…”— (мк) образ, сложившийся на основе мифа, рассказывающего о том, как бог Ниниги, внук богини солнца Аматэрасу, спускался на землю с небес, чтобы править страной Ямато, а его проводник — мифическое существо Сарута-хико — имел при себе копье, которым указывал дорогу.
* Столица из Фудзивара в Нара была перенесена в правление Гэммё в 710 г.
* “И дорогой проходя, что отмечена давно яшмовым копьем…”— (мк) образ, сложившийся на основе мифа, рассказывающего о том, как бог Ниниги, внук богини солнца Аматэрасу, спускался на землю с небес, чтобы править страной Ямато, а его проводник — мифическое существо Сарута-хико — имел при себе копье, которым указывал дорогу.
三諸者
人之守山
本邊者
馬酔木花開
末邊方
椿花開
浦妙
山曽
泣兒守山
人之守山
本邊者
馬酔木花開
末邊方
椿花開
浦妙
山曽
泣兒守山
みもろは
ひとのもるやま
もとへは
あしびはなさき
すゑへは
つばきはなさく
うらぐはし
やまぞ
なくこもるやま
ひとのもるやま
もとへは
あしびはなさき
すゑへは
つばきはなさく
うらぐはし
やまぞ
なくこもるやま
Горы Миморо,
Горы, что с древнейших пор
Охраняет сам народ!
У подножья этих гор
Асиби-цветы цветут,
На вершинах этих гор
Цубаки-цветы цветут.
Очень хороши собой
Эти горы Миморо,
Даже плачущих детей
Утешает их краса!
Горы, что с древнейших пор
Охраняет сам народ!
У подножья этих гор
Асиби-цветы цветут,
На вершинах этих гор
Цубаки-цветы цветут.
Очень хороши собой
Эти горы Миморо,
Даже плачущих детей
Утешает их краса!
* Миморо — поясняется как “места, имеющие священные рощи”, места, где пребывает божество (К. Mop., CH). Предполагают, что здесь речь идет о горах Камунаби в Асука в уезде Сики провинции Ямато. Однако такое толкование Миморо целиком совпадает с толкованием гор Камунаби, и когда в тексте они даются рядом (Камунаби-но Миморо), то становится убедительнее другое понимание Миморо, которое дается Мацуока Сидзуо в его работе “Нихон-кого дзитэн” (“Словарь древних слов”, Токио, 1937 г.) как изменение ми + муро “священная усыпальница”. Это подтверждается и тем, что гору Мива зовут в некоторых песнях М. Мимуро-но яма (кн. VII), а в других песнях Миморо. Так как обряды погребения и захоронения происходили в те времена в горах, в скалах, где устраивались склепы, то такое обозначение для гор вполне понятно и не вызывает недоумения при сочетании с Камунаби. И так как на склонах гор, где находились священные усыпальницы, были священные рощи, в которых якобы обитает божество, постепенно Миморо приобрело то значение, которое приписывают ему К. Мор. и CH. Под горами Миморо фигурируют в большинство случаев горы Мива в уезде Сики в провинции Ямато. Иногда гора Каминариока — в уезде Такэти в той же провинции или гора Камуока в Асука (т. е. те горы, которые известны также под названием Камунаби), — другими словами, это стало общим названием для священных гор провинции Ямато.
* Асиби — мелкие белые цветы из семейства японских азалий (Picris japonica). Цветут ранней весной пышными соцветиями.
* Цубаки — японские камелии (Camellia japonica). Цветут весной алыми цветами.
* Некоторые комментаторы считают, что песня сложена в аллегорическом плане и горы Миморо сравниваются с красотой любимой женщины, но это малоубедительно. Судя по другим песням М., это просто восхваление гор.
* Асиби — мелкие белые цветы из семейства японских азалий (Picris japonica). Цветут ранней весной пышными соцветиями.
* Цубаки — японские камелии (Camellia japonica). Цветут весной алыми цветами.
* Некоторые комментаторы считают, что песня сложена в аллегорическом плане и горы Миморо сравниваются с красотой любимой женщины, но это малоубедительно. Судя по другим песням М., это просто восхваление гор.
冬<木>成
春去来者
朝尓波
白露置
夕尓波
霞多奈妣久
汗瑞能振
樹奴礼我之多尓
鴬鳴母
春去来者
朝尓波
白露置
夕尓波
霞多奈妣久
汗瑞能振
樹奴礼我之多尓
鴬鳴母
ふゆこもり
はるさりくれば
あしたには
しらつゆおき
ゆふへには
かすみたなびく
****
こぬれがしたに
うぐひすなくも
はるさりくれば
あしたには
しらつゆおき
ゆふへには
かすみたなびく
****
こぬれがしたに
うぐひすなくも
Скрыто все зимой…
А когда придет весна,
Рано поутру —
Ляжет белая роса,
А по вечерам —
Всюду стелется туман,
И в тени густых ветвей
На горе Косэяма
Соловей поет!
А когда придет весна,
Рано поутру —
Ляжет белая роса,
А по вечерам —
Всюду стелется туман,
И в тени густых ветвей
На горе Косэяма
Соловей поет!
石見乃海
角乃浦廻乎
浦無等
人社見良目
滷無等
(一云
礒無登)
人社見良目
能咲八師
浦者無友
縦畫屋師
滷者
(一云
礒者)
無鞆
鯨魚取
海邊乎指而
和多豆乃
荒礒乃上尓
香青生
玉藻息津藻
朝羽振
風社依米
夕羽振流
浪社来縁
浪之共
彼縁此依
玉藻成
依宿之妹乎
(一云
波之伎余思
妹之手本乎)
露霜乃
置而之来者
此道乃
八十隈毎
萬段
顧為騰
弥遠尓
里者放奴
益高尓
山毛越来奴
夏草之
念思奈要而
志<怒>布良武
妹之門将見
靡此山
角乃浦廻乎
浦無等
人社見良目
滷無等
(一云
礒無登)
人社見良目
能咲八師
浦者無友
縦畫屋師
滷者
(一云
礒者)
無鞆
鯨魚取
海邊乎指而
和多豆乃
荒礒乃上尓
香青生
玉藻息津藻
朝羽振
風社依米
夕羽振流
浪社来縁
浪之共
彼縁此依
玉藻成
依宿之妹乎
(一云
波之伎余思
妹之手本乎)
露霜乃
置而之来者
此道乃
八十隈毎
萬段
顧為騰
弥遠尓
里者放奴
益高尓
山毛越来奴
夏草之
念思奈要而
志<怒>布良武
妹之門将見
靡此山
いはみのうみ
つののうらみを
うらなしと
ひとこそみらめ
かたなしと
(いそなしと)
ひとこそみらめ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
かたは
(いそは)
なくとも
いさなとり
うみへをさして
にきたづの
ありそのうへに
かあをなる
たまもおきつも
あさはふる
かぜこそよせめ
ゆふはふる
なみこそきよれ
なみのむた
かよりかくより
たまもなす
よりねしいもを
(はしきよし
いもがたもとを)
つゆしもの
おきてしくれば
このみちの
やそくまごとに
よろづたび
かへりみすれど
いやとほに
さとはさかりぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
なつくさの
おもひしなえて
しのふらむ
いもがかどみむ
なびけこのやま
つののうらみを
うらなしと
ひとこそみらめ
かたなしと
(いそなしと)
ひとこそみらめ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
かたは
(いそは)
なくとも
いさなとり
うみへをさして
にきたづの
ありそのうへに
かあをなる
たまもおきつも
あさはふる
かぜこそよせめ
ゆふはふる
なみこそきよれ
なみのむた
かよりかくより
たまもなす
よりねしいもを
(はしきよし
いもがたもとを)
つゆしもの
おきてしくれば
このみちの
やそくまごとに
よろづたび
かへりみすれど
いやとほに
さとはさかりぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
なつくさの
おもひしなえて
しのふらむ
いもがかどみむ
なびけこのやま
Там, в Ивами, где прибой
Бьет у берегов Цуну,
Люди, поглядев кругом,
Скажут, что залива нет,
Люди, поглядев кругом,
Скажут — отмели там нет.
Все равно прекрасно там,
Даже пусть залива нет,
Все равно прекрасно там,
Пусть и отмели там нет!
У скалистых берегов,
В Нигитадзу, на камнях,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Водоросли взморья там,
Жемчуг — водоросли там,
Зеленея, поднялись.
И лишь утро настает,
Словно легких крыльев взмах,
Набегает ветерок.
И лишь вечер настает,
Словно легких крыльев взмах,
Приливают волны вмиг.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Гнется и к земле прильнет
С набегающей волной,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Но ее покинул я.
И по утренней росе,
Идя горною тропой,
У извилин каждый раз
Все оглядывался я,
Много раз, несчетно раз
Оборачивался я.
И все дальше оставлял
За собой родимый дом.
И все выше предо мной
Были горы на пути.
Словно летняя трава
В жарких солнечных лучах,
От разлуки, от тоски
Вянет милая жена.
На ворота бы взглянуть,
Верно, там стоит она!
Наклонитесь же к земле
Горы, скрывшие ее!
Бьет у берегов Цуну,
Люди, поглядев кругом,
Скажут, что залива нет,
Люди, поглядев кругом,
Скажут — отмели там нет.
Все равно прекрасно там,
Даже пусть залива нет,
Все равно прекрасно там,
Пусть и отмели там нет!
У скалистых берегов,
В Нигитадзу, на камнях,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Водоросли взморья там,
Жемчуг — водоросли там,
Зеленея, поднялись.
И лишь утро настает,
Словно легких крыльев взмах,
Набегает ветерок.
И лишь вечер настает,
Словно легких крыльев взмах,
Приливают волны вмиг.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Гнется и к земле прильнет
С набегающей волной,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Но ее покинул я.
И по утренней росе,
Идя горною тропой,
У извилин каждый раз
Все оглядывался я,
Много раз, несчетно раз
Оборачивался я.
И все дальше оставлял
За собой родимый дом.
И все выше предо мной
Были горы на пути.
Словно летняя трава
В жарких солнечных лучах,
От разлуки, от тоски
Вянет милая жена.
На ворота бы взглянуть,
Верно, там стоит она!
Наклонитесь же к земле
Горы, скрывшие ее!
* Одно из знаменитых стихотворений Хитомаро (см. п. 29), посвященных разлуке с женой. Предполагают, что Хитомаро ехал в столицу, как и все провинциальные чиновники, отчитываться о делах своей провинции. Песня 223 говорит о том, что он умер в провинции Ивами во 2-м г. Вадо (709 г.) или в 4-м г. Кэйун (707 г.). Эта песня сложена после 702–703 гг.
角<障>經
石見之海乃
言佐敝久
辛乃埼有
伊久里尓曽
深海松生流
荒礒尓曽
玉藻者生流
玉藻成
靡寐之兒乎
深海松乃
深目手思騰
左宿夜者
幾毛不有
延都多乃
別之来者
肝向
心乎痛
念乍
顧為騰
大舟之
渡乃山之
黄葉乃
散之乱尓
妹袖
清尓毛不見
嬬隠有
屋上乃
(一云
室上山)
山乃
自雲間
渡相月乃
雖惜
隠比来者
天傳
入日刺奴礼
大夫跡
念有吾毛
敷妙乃
衣袖者
通而<沾>奴
石見之海乃
言佐敝久
辛乃埼有
伊久里尓曽
深海松生流
荒礒尓曽
玉藻者生流
玉藻成
靡寐之兒乎
深海松乃
深目手思騰
左宿夜者
幾毛不有
延都多乃
別之来者
肝向
心乎痛
念乍
顧為騰
大舟之
渡乃山之
黄葉乃
散之乱尓
妹袖
清尓毛不見
嬬隠有
屋上乃
(一云
室上山)
山乃
自雲間
渡相月乃
雖惜
隠比来者
天傳
入日刺奴礼
大夫跡
念有吾毛
敷妙乃
衣袖者
通而<沾>奴
つのさはふ
いはみのうみの
ことさへく
からのさきなる
いくりにぞ
ふかみるおふる
ありそにぞ
たまもはおふる
たまもなす
なびきねしこを
ふかみるの
ふかめておもへど
さねしよは
いくだもあらず
はふつたの
わかれしくれば
きもむかふ
こころをいたみ
おもひつつ
かへりみすれど
おほぶねの
わたりのやまの
もみちばの
ちりのまがひに
いもがそで
さやにもみえず
つまごもる
やかみの
(むろかみやま)
やまの
くもまより
わたらふつきの
をしけども
かくらひくれば
あまづたふ
いりひさしぬれ
ますらをと
おもへるわれも
しきたへの
ころものそでは
とほりてぬれぬ
いはみのうみの
ことさへく
からのさきなる
いくりにぞ
ふかみるおふる
ありそにぞ
たまもはおふる
たまもなす
なびきねしこを
ふかみるの
ふかめておもへど
さねしよは
いくだもあらず
はふつたの
わかれしくれば
きもむかふ
こころをいたみ
おもひつつ
かへりみすれど
おほぶねの
わたりのやまの
もみちばの
ちりのまがひに
いもがそで
さやにもみえず
つまごもる
やかみの
(むろかみやま)
やまの
くもまより
わたらふつきの
をしけども
かくらひくれば
あまづたふ
いりひさしぬれ
ますらをと
おもへるわれも
しきたへの
ころものそでは
とほりてぬれぬ
Обвита плющём скала…
В море, в Ивами,
Там, где выступает мыс
Караносаки…
На камнях растут в воде
Фукамиру-водоросли,
На скалистом берегу —
Жемчуг-водоросли.
Как жемчужная трава
Гнётся и к земле прильнет,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Глубоко растут в воде
Фукамиру — водоросли,
Глубоко любил её,
Ненаглядную мою.
Но немного мне дано
Было радостных ночей,
Что в ее объятьях спал.
Листья алые плюща
Разошлись по сторонам —
Разлучились с нею мы.
И когда расстался я,
Словно печень у меня
Раскололась на куски,
Стало горестно болеть
Сердце бедное моё.
И в печали, уходя,
Всё оглядывался я…
Но большой корабль
Плывёт…
И на склонах Ватари
Клёна алая листва,
Падая, затмила взор,
Я не смог из-за неё
Ясно видеть рукава
Дорогой моей жены…
Дом скрывает жён от глаз…
И хоть жалко нам луну,
Что плывет средь облаков,
Над горами Яками,
Но скрывается она —
Скрылась и моя жена…
Вскоре вечер наступил,
И, плывя по небесам,
Солнце на закате дня
Озарило всё вокруг,
У меня же, что считал
Храбрым рыцарем себя,
Рукава, что я стелю
В изголовье,
Все насквозь
Вымокли от слёз моих…
В море, в Ивами,
Там, где выступает мыс
Караносаки…
На камнях растут в воде
Фукамиру-водоросли,
На скалистом берегу —
Жемчуг-водоросли.
Как жемчужная трава
Гнётся и к земле прильнет,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Глубоко растут в воде
Фукамиру — водоросли,
Глубоко любил её,
Ненаглядную мою.
Но немного мне дано
Было радостных ночей,
Что в ее объятьях спал.
Листья алые плюща
Разошлись по сторонам —
Разлучились с нею мы.
И когда расстался я,
Словно печень у меня
Раскололась на куски,
Стало горестно болеть
Сердце бедное моё.
И в печали, уходя,
Всё оглядывался я…
Но большой корабль
Плывёт…
И на склонах Ватари
Клёна алая листва,
Падая, затмила взор,
Я не смог из-за неё
Ясно видеть рукава
Дорогой моей жены…
Дом скрывает жён от глаз…
И хоть жалко нам луну,
Что плывет средь облаков,
Над горами Яками,
Но скрывается она —
Скрылась и моя жена…
Вскоре вечер наступил,
И, плывя по небесам,
Солнце на закате дня
Озарило всё вокруг,
У меня же, что считал
Храбрым рыцарем себя,
Рукава, что я стелю
В изголовье,
Все насквозь
Вымокли от слёз моих…
* Песня Хитомаро, также посвящённая разлуке с женой. Фукамиру — водоросли, растущие в глубоких местах (фукамиру “смотреть вглубь”), — народное название.
石見之海
津乃浦乎無美
浦無跡
人社見良米
滷無跡
人社見良目
吉咲八師
浦者雖無
縦恵夜思
潟者雖無
勇魚取
海邊乎指而
柔田津乃
荒礒之上尓
蚊青生
玉藻息都藻
明来者
浪己曽来依
夕去者
風己曽来依
浪之共
彼依此依
玉藻成
靡吾宿之
敷妙之
妹之手本乎
露霜乃
置而之来者
此道之
八十隈毎
萬段
顧雖為
弥遠尓
里放来奴
益高尓
山毛超来奴
早敷屋師
吾嬬乃兒我
夏草乃
思志萎而
将嘆
角里将見
靡此山
津乃浦乎無美
浦無跡
人社見良米
滷無跡
人社見良目
吉咲八師
浦者雖無
縦恵夜思
潟者雖無
勇魚取
海邊乎指而
柔田津乃
荒礒之上尓
蚊青生
玉藻息都藻
明来者
浪己曽来依
夕去者
風己曽来依
浪之共
彼依此依
玉藻成
靡吾宿之
敷妙之
妹之手本乎
露霜乃
置而之来者
此道之
八十隈毎
萬段
顧雖為
弥遠尓
里放来奴
益高尓
山毛超来奴
早敷屋師
吾嬬乃兒我
夏草乃
思志萎而
将嘆
角里将見
靡此山
いはみのうみ
つのうらをなみ
うらなしと
ひとこそみらめ
かたなしと
ひとこそみらめ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
かたはなくとも
いさなとり
うみべをさして
にきたつの
ありそのうへに
かあをなる
たまもおきつも
あけくれば
なみこそきよれ
ゆふされば
かぜこそきよれ
なみのむた
かよりかくより
たまもなす
なびきわがねし
しきたへの
いもがたもとを
つゆしもの
おきてしくれば
このみちの
やそくまごとに
よろづたび
かへりみすれど
いやとほに
さとさかりきぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
はしきやし
わがつまのこが
なつくさの
おもひしなえて
なげくらむ
つののさとみむ
なびけこのやま
つのうらをなみ
うらなしと
ひとこそみらめ
かたなしと
ひとこそみらめ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
かたはなくとも
いさなとり
うみべをさして
にきたつの
ありそのうへに
かあをなる
たまもおきつも
あけくれば
なみこそきよれ
ゆふされば
かぜこそきよれ
なみのむた
かよりかくより
たまもなす
なびきわがねし
しきたへの
いもがたもとを
つゆしもの
おきてしくれば
このみちの
やそくまごとに
よろづたび
かへりみすれど
いやとほに
さとさかりきぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
はしきやし
わがつまのこが
なつくさの
おもひしなえて
なげくらむ
つののさとみむ
なびけこのやま
Там, в Ивами, где прибой
Бьёт у берегов Цуну,
Люди, поглядев кругом,
Скажут, что залива нет,
Люди, поглядев кругом,
Скажут: отмели там нет.
Всё равно прекрасно там,
Даже пусть залива нет!
Всё равно прекрасно там,
Пусть и отмели там нет!
У скалистых берегов,
В Нигитадзу, на камнях,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Водоросли взморья там,
Жемчуг-водоросли там,
Зеленея, поднялись.
И лишь утро настаёт,
Приливает вмиг волна,
И лишь вечер настаёт,
Набегает ветерок.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Гнётся и к земле прильнет
С набегающей волной,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Рукава её,
Что стелила мне она
В изголовье
Каждый раз,
Я оставил и ушёл.
И по утренней росе,
Идя горною тропой,
У извилин всякий раз
Все оглядывался я,
Много раз, несчётно раз
Оборачивался я.
И всё дальше оставлял
За собой родимый дом,
И всё выше предо мной
Были горы на пути.
Ненаглядное дитя —
Милая моя жена,
Словно летняя трава
В жарких солнечных лучах,
От разлуки, от тоски,
Верно, вянет там она
И горюет обо мне.
На село взгляну Цуну,
Где осталася она,
Наклонитесь же к земле,
Горы, скрывшие её!
Бьёт у берегов Цуну,
Люди, поглядев кругом,
Скажут, что залива нет,
Люди, поглядев кругом,
Скажут: отмели там нет.
Всё равно прекрасно там,
Даже пусть залива нет!
Всё равно прекрасно там,
Пусть и отмели там нет!
У скалистых берегов,
В Нигитадзу, на камнях,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Водоросли взморья там,
Жемчуг-водоросли там,
Зеленея, поднялись.
И лишь утро настаёт,
Приливает вмиг волна,
И лишь вечер настаёт,
Набегает ветерок.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Гнётся и к земле прильнет
С набегающей волной,
Так спала, прильнув ко мне,
Милая моя жена.
Рукава её,
Что стелила мне она
В изголовье
Каждый раз,
Я оставил и ушёл.
И по утренней росе,
Идя горною тропой,
У извилин всякий раз
Все оглядывался я,
Много раз, несчётно раз
Оборачивался я.
И всё дальше оставлял
За собой родимый дом,
И всё выше предо мной
Были горы на пути.
Ненаглядное дитя —
Милая моя жена,
Словно летняя трава
В жарких солнечных лучах,
От разлуки, от тоски,
Верно, вянет там она
И горюет обо мне.
На село взгляну Цуну,
Где осталася она,
Наклонитесь же к земле,
Горы, скрывшие её!
空蝉師
神尓不勝者
離居而
朝嘆君
放居而
吾戀君
玉有者
手尓巻持而
衣有者
脱時毛無
吾戀
君曽伎賊乃夜
夢所見鶴
神尓不勝者
離居而
朝嘆君
放居而
吾戀君
玉有者
手尓巻持而
衣有者
脱時毛無
吾戀
君曽伎賊乃夜
夢所見鶴
うつせみし
かみにあへねば
はなれゐて
あさなげくきみ
さかりゐて
あがこふるきみ
たまならば
てにまきもちて
きぬならば
ぬくときもなく
あがこふる
きみぞきぞのよ
いめにみえつる
かみにあへねば
はなれゐて
あさなげくきみ
さかりゐて
あがこふるきみ
たまならば
てにまきもちて
きぬならば
ぬくときもなく
あがこふる
きみぞきぞのよ
いめにみえつる
Я мира бренного лишь человек простой,
И так как мне не быть с богами,
Легла преграда между нами.
И по утрам скорблю, любимый мой, —
В разлуке мы с тобой,
Мой государь любимый!
О, если б ты был яшмой драгоценной,
Я на руки надела бы тебя,
О, если б ты был шёлковой одеждой,
Её бы не снимала никогда!
О государь, любимый мною,
Вчерашней ночью, в снах
Я видела тебя!
И так как мне не быть с богами,
Легла преграда между нами.
И по утрам скорблю, любимый мой, —
В разлуке мы с тобой,
Мой государь любимый!
О, если б ты был яшмой драгоценной,
Я на руки надела бы тебя,
О, если б ты был шёлковой одеждой,
Её бы не снимала никогда!
О государь, любимый мною,
Вчерашней ночью, в снах
Я видела тебя!
鯨魚取
淡海乃海乎
奥放而
榜来船
邊附而
榜来船
奥津加伊
痛勿波祢曽
邊津加伊
痛莫波祢曽
若草乃
嬬之
念鳥立
淡海乃海乎
奥放而
榜来船
邊附而
榜来船
奥津加伊
痛勿波祢曽
邊津加伊
痛莫波祢曽
若草乃
嬬之
念鳥立
いさなとり
あふみのうみを
おきさけて
こぎきたるふね
へつきて
こぎくるふね
おきつかい
いたくなはねそ
へつかい
いたくなはねそ
わかくさの
つまの
おもふとりたつ
あふみのうみを
おきさけて
こぎきたるふね
へつきて
こぎくるふね
おきつかい
いたくなはねそ
へつかい
いたくなはねそ
わかくさの
つまの
おもふとりたつ
Ловят чудище-кита…
В море Оми уходя,
Удаляйся от взморья,
Ты, плывущая ладья,
Приплывая к берегам,
Ты, плывущая ладья,
По морю вперед плывя,
Сильно вёслами не бей!
К берегу назад идя,
Сильно вёслами не бей!
Птицы, что любимы им,
Моим мужем, что мне мил,
Словно вешняя трава,
Государем дорогим,
Птицы улетят тогда…
В море Оми уходя,
Удаляйся от взморья,
Ты, плывущая ладья,
Приплывая к берегам,
Ты, плывущая ладья,
По морю вперед плывя,
Сильно вёслами не бей!
К берегу назад идя,
Сильно вёслами не бей!
Птицы, что любимы им,
Моим мужем, что мне мил,
Словно вешняя трава,
Государем дорогим,
Птицы улетят тогда…
* “Там, где ловят чудище-кита” — мк к слову “море” (уми). В старину “уми” обозначало любое естественное водохранилище (океан, море, озеро и т. п.). Присоединение данной мк, по-видимому, первоначально было отражением реальной характеристики и моря и океана. Однако впоследствии эта мк приобрела окаменевший характер и стала присоединяться к любому обозначению уми, даже когда речь идет об озере, как в данном случае (Море в Оми, или Оми-но уми, называли в старину оз. Бива).
八隅知之
和期大王之
恐也
御陵奉仕流
山科乃
鏡山尓
夜者毛
夜之盡
晝者母
日之盡
哭耳<呼>
泣乍在而哉
百礒城乃
大宮人者
去別南
和期大王之
恐也
御陵奉仕流
山科乃
鏡山尓
夜者毛
夜之盡
晝者母
日之盡
哭耳<呼>
泣乍在而哉
百礒城乃
大宮人者
去別南
やすみしし
わごおほきみの
かしこきや
みはかつかふる
やましなの
かがみのやまに
よるはも
よのことごと
ひるはも
ひのことごと
ねのみを
なきつつありてや
ももしきの
おほみやひとは
ゆきわかれなむ
わごおほきみの
かしこきや
みはかつかふる
やましなの
かがみのやまに
よるはも
よのことごと
ひるはも
ひのことごと
ねのみを
なきつつありてや
ももしきの
おほみやひとは
ゆきわかれなむ
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
В стороне Ямасина
Возле склонов Кагами
Возвели курган тебе,
Что внушает трепет нам.
Ночью темной —
Напролет,
Светлым днем —
Весь долгий день,
Громко в голос
Плачут там
Сто почтеннейших вельмож —
Слуги славные твои,
Покидая твой курган,
Расставаясь навсегда…
Наш великий государь!
В стороне Ямасина
Возле склонов Кагами
Возвели курган тебе,
Что внушает трепет нам.
Ночью темной —
Напролет,
Светлым днем —
Весь долгий день,
Громко в голос
Плачут там
Сто почтеннейших вельмож —
Слуги славные твои,
Покидая твой курган,
Расставаясь навсегда…
* Согласно “Сёку-Нихонги”, в октябре 3-го г. правления Момму (699) в Ямасина была воздвигнута усыпальница императора Тэндзи, которого оплакивает Нукада.
八隅知之
我大王之
暮去者
召賜良之
明来者
問賜良志
神岳乃
山之黄葉乎
今日毛鴨
問給麻思
明日毛鴨
召賜萬旨
其山乎
振放見乍
暮去者
綾哀
明来者
裏佐備晩
荒妙乃
衣之袖者
乾時文無
我大王之
暮去者
召賜良之
明来者
問賜良志
神岳乃
山之黄葉乎
今日毛鴨
問給麻思
明日毛鴨
召賜萬旨
其山乎
振放見乍
暮去者
綾哀
明来者
裏佐備晩
荒妙乃
衣之袖者
乾時文無
やすみしし
わがおほきみの
ゆふされば
めしたまふらし
あけくれば
とひたまふらし
かむおかの
やまのもみちを
けふもかも
とひたまはまし
あすもかも
めしたまはまし
そのやまを
ふりさけみつつ
ゆふされば
あやにかなしみ
あけくれば
うらさびくらし
あらたへの
ころものそでは
ふるときもなし
わがおほきみの
ゆふされば
めしたまふらし
あけくれば
とひたまふらし
かむおかの
やまのもみちを
けふもかも
とひたまはまし
あすもかも
めしたまはまし
そのやまを
ふりさけみつつ
ゆふされば
あやにかなしみ
あけくれば
うらさびくらし
あらたへの
ころものそでは
ふるときもなし
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Только вечер настаёт,
Ты, бывало, всё глядишь
На пурпурную листву,
А когда придёт рассвет,
Ты, бывало, уходил
На гору Камиока,
Где растёт прекрасный клён!
Может, и сегодня ты
Вновь отправишься туда,
Может, завтра снова ты
Полюбуешься на клён?
Я на склоны этих гор,
Глаз не отводя, смотрю.
И лишь вечер настаёт,
Всё сильней моя печаль,
А когда придёт рассвет,
Снова я живу в тоске,
И одежды рукава
Из простого полотна
Мне от слёз
Не осушить…
Наш великий государь!
Только вечер настаёт,
Ты, бывало, всё глядишь
На пурпурную листву,
А когда придёт рассвет,
Ты, бывало, уходил
На гору Камиока,
Где растёт прекрасный клён!
Может, и сегодня ты
Вновь отправишься туда,
Может, завтра снова ты
Полюбуешься на клён?
Я на склоны этих гор,
Глаз не отводя, смотрю.
И лишь вечер настаёт,
Всё сильней моя печаль,
А когда придёт рассвет,
Снова я живу в тоске,
И одежды рукава
Из простого полотна
Мне от слёз
Не осушить…
* “И одежды рукава из простого полотна” — имеется в виду траурная одежда.
明日香能
清御原乃宮尓
天下
所知食之
八隅知之
吾大王
高照
日之皇子
何方尓
所念食可
神風乃
伊勢能國者
奥津藻毛
靡足波尓
塩氣能味
香乎礼流國尓
味凝
文尓乏寸
高照
日之御子
清御原乃宮尓
天下
所知食之
八隅知之
吾大王
高照
日之皇子
何方尓
所念食可
神風乃
伊勢能國者
奥津藻毛
靡足波尓
塩氣能味
香乎礼流國尓
味凝
文尓乏寸
高照
日之御子
あすかの
きよみのみやに
あめのした
しらしめしし
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
いかさまに
おもほしめせか
かむかぜの
いせのくには
おきつもも
なみたるなみに
しほけのみ
かをれるくにに
うまこり
あやにともしき
たかてらす
ひのみこ
きよみのみやに
あめのした
しらしめしし
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
いかさまに
おもほしめせか
かむかぜの
いせのくには
おきつもも
なみたるなみに
しほけのみ
かをれるくにに
うまこり
あやにともしき
たかてらす
ひのみこ
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Ты, который управлял
Поднебесной много лет
В Асука-стране,
Во дворце, среди равнин Киёмихара!
Как задумал это ты?
Как решиться только мог?
В дальней стороне Исэ,
Что незыблемо хранят
Ветры грозные богов,
В той далекой стороне
Поднялся туманом ты
В час прилива над волной,
Что сгибает до земли
Водоросли-жемчуга…
Ты, что так прекрасен был,
Как на ткани дорогой
Дивно вытканный узор,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын..
Наш великий государь!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Ты, который управлял
Поднебесной много лет
В Асука-стране,
Во дворце, среди равнин Киёмихара!
Как задумал это ты?
Как решиться только мог?
В дальней стороне Исэ,
Что незыблемо хранят
Ветры грозные богов,
В той далекой стороне
Поднялся туманом ты
В час прилива над волной,
Что сгибает до земли
Водоросли-жемчуга…
Ты, что так прекрасен был,
Как на ткани дорогой
Дивно вытканный узор,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын..
* “В дальней стороне Исэ, что незыблемо хранят ветры грозные богов” (см. п. 81).
* “Поднялся туманом ты” — имеется в виду туман, оставшийся после погребального обряда сожжения.
* “Поднялся туманом ты” — имеется в виду туман, оставшийся после погребального обряда сожжения.
伊美都河泊
伊由伎米具礼流
多麻久之氣
布多我美山者
波流波奈乃
佐家流左加利尓
安吉<能>葉乃
尓保敝流等伎尓
出立氐
布里佐氣見礼婆
可牟加良夜
曽許婆多敷刀伎
夜麻可良夜
見我保之加良武
須賣可未能
須蘇未乃夜麻能
之夫多尓能
佐吉乃安里蘇尓
阿佐奈藝尓
餘須流之良奈美
由敷奈藝尓
美知久流之保能
伊夜麻之尓
多由流許登奈久
伊尓之敝由
伊麻乃乎都豆尓
可久之許曽
見流比登其等尓
加氣氐之努波米
伊由伎米具礼流
多麻久之氣
布多我美山者
波流波奈乃
佐家流左加利尓
安吉<能>葉乃
尓保敝流等伎尓
出立氐
布里佐氣見礼婆
可牟加良夜
曽許婆多敷刀伎
夜麻可良夜
見我保之加良武
須賣可未能
須蘇未乃夜麻能
之夫多尓能
佐吉乃安里蘇尓
阿佐奈藝尓
餘須流之良奈美
由敷奈藝尓
美知久流之保能
伊夜麻之尓
多由流許登奈久
伊尓之敝由
伊麻乃乎都豆尓
可久之許曽
見流比登其等尓
加氣氐之努波米
いみづがは
いゆきめぐれる
たまくしげ
ふたがみやまは
はるはなの
さけるさかりに
あきのはの
にほへるときに
いでたちて
ふりさけみれば
かむからや
そこばたふとき
やまからや
みがほしからむ
すめかみの
すそみのやまの
しぶたにの
さきのありそに
あさなぎに
よするしらなみ
ゆふなぎに
みちくるしほの
いやましに
たゆることなく
いにしへゆ
いまのをつつに
かくしこそ
みるひとごとに
かけてしのはめ
いゆきめぐれる
たまくしげ
ふたがみやまは
はるはなの
さけるさかりに
あきのはの
にほへるときに
いでたちて
ふりさけみれば
かむからや
そこばたふとき
やまからや
みがほしからむ
すめかみの
すそみのやまの
しぶたにの
さきのありそに
あさなぎに
よするしらなみ
ゆふなぎに
みちくるしほの
いやましに
たゆることなく
いにしへゆ
いまのをつつに
かくしこそ
みるひとごとに
かけてしのはめ
О гора Футагами —
Ларчик с крышкой дорогой,
Окруженная внизу
Быстрой Идзуми-рекой!
В день весны, когда цветут
В полном блеске все цветы,
Или осенью,
Когда
Блещет кленов алый лист,
Ах, когда я выхожу
И оглядываю даль,
Оттого ль, что боги там,
Величава та гора,
Оттого ль, что хороша,
Все смотрел бы на нее!
У пустынных берегов
Возле мыса, что зовут
Сибутани,—
Что вдали
Тянется, как длинный шлейф
Той горы Футагами,
Здесь слывущей божеством,—
У пустынных берегов
В час затишья поутру
Набегает на песок
В пене белая волна,
В час затишья ввечеру
Из морей идет прилив,
Заливая все вокруг.
И как белая волна
Набегает без конца,
Как нахлынувший прилив
Все становится сильней,
Точно так же без конца,
С каждым разом все сильней,
Тот, кто на гору глядел,
Отдается сердцем ей,
Хвалит красоту ее
С давних пор до сей поры.
Ларчик с крышкой дорогой,
Окруженная внизу
Быстрой Идзуми-рекой!
В день весны, когда цветут
В полном блеске все цветы,
Или осенью,
Когда
Блещет кленов алый лист,
Ах, когда я выхожу
И оглядываю даль,
Оттого ль, что боги там,
Величава та гора,
Оттого ль, что хороша,
Все смотрел бы на нее!
У пустынных берегов
Возле мыса, что зовут
Сибутани,—
Что вдали
Тянется, как длинный шлейф
Той горы Футагами,
Здесь слывущей божеством,—
У пустынных берегов
В час затишья поутру
Набегает на песок
В пене белая волна,
В час затишья ввечеру
Из морей идет прилив,
Заливая все вокруг.
И как белая волна
Набегает без конца,
Как нахлынувший прилив
Все становится сильней,
Точно так же без конца,
С каждым разом все сильней,
Тот, кто на гору глядел,
Отдается сердцем ей,
Хвалит красоту ее
С давних пор до сей поры.
* В песнях М. неоднократно можно встретить отражения древних верований — обожествление природы: гор, деревьев и т. п.
天地之
<初時>
久堅之
天河原尓
八百萬
千萬神之
神集
々座而
神分
々之時尓
天照
日女之命
(一云
指上
日女之命)
天乎婆
所知食登
葦原乃
水穂之國乎
天地之
依相之極
所知行
神之命等
天雲之
八重掻別而
(一云
天雲之
八重雲別而)
神下
座奉之
高照
日之皇子波
飛鳥之
浄之宮尓
神随
太布座而
天皇之
敷座國等
天原
石門乎開
神上
々座奴
(一云
神登
座尓之可婆)
吾王
皇子之命乃
天下
所知食世者
春花之
貴在等
望月乃
満波之計武跡
天下
(一云
食國)
四方之人乃
大船之
思憑而
天水
仰而待尓
何方尓
御念食可
由縁母無
真弓乃岡尓
宮柱
太布座
御在香乎
高知座而
明言尓
御言不御問
日月之
數多成塗
其故
皇子之宮人
行方不知毛
(一云
刺竹之
皇子宮人
歸邊不知尓為)
<初時>
久堅之
天河原尓
八百萬
千萬神之
神集
々座而
神分
々之時尓
天照
日女之命
(一云
指上
日女之命)
天乎婆
所知食登
葦原乃
水穂之國乎
天地之
依相之極
所知行
神之命等
天雲之
八重掻別而
(一云
天雲之
八重雲別而)
神下
座奉之
高照
日之皇子波
飛鳥之
浄之宮尓
神随
太布座而
天皇之
敷座國等
天原
石門乎開
神上
々座奴
(一云
神登
座尓之可婆)
吾王
皇子之命乃
天下
所知食世者
春花之
貴在等
望月乃
満波之計武跡
天下
(一云
食國)
四方之人乃
大船之
思憑而
天水
仰而待尓
何方尓
御念食可
由縁母無
真弓乃岡尓
宮柱
太布座
御在香乎
高知座而
明言尓
御言不御問
日月之
數多成塗
其故
皇子之宮人
行方不知毛
(一云
刺竹之
皇子宮人
歸邊不知尓為)
あめつちの
はじめのとき
ひさかたの
あまのかはらに
やほよろづ
ちよろづかみの
かむつどひ
つどひいまして
かむはかり
はかりしときに
あまてらす
ひるめのみこと
(さしのぼる
ひるめのみこと)
あめをば
しらしめすと
あしはらの
みづほのくにを
あめつちの
よりあひのきはみ
しらしめす
かみのみことと
あまくもの
やへかきわきて
(あまくもの
やへくもわきて)
かむくだし
いませまつりし
たかてらす
ひのみこは
とぶとりの
きよみのみやに
かむながら
ふとしきまして
すめろきの
しきますくにと
あまのはら
いはとをひらき
かむあがり
あがりいましぬ
(かむのぼり
いましにしかば)
わがおほきみ
みこのみことの
あめのした
しらしめしせば
はるはなの
たふとくあらむと
もちづきの
たたはしけむと
あめのした
(をすくに)
よものひとの
おほぶねの
おもひたのみて
あまつみづ
あふぎてまつに
いかさまに
おもほしめせか
つれもなき
まゆみのをかに
みやばしら
ふとしきいまし
みあらかを
たかしりまして
あさことに
みこととはさぬ
ひつきの
まねくなりぬれ
そこゆゑに
みこのみやひと
ゆくへしらずも
(さすたけの
みこのみやひと
ゆくへしらにす)
はじめのとき
ひさかたの
あまのかはらに
やほよろづ
ちよろづかみの
かむつどひ
つどひいまして
かむはかり
はかりしときに
あまてらす
ひるめのみこと
(さしのぼる
ひるめのみこと)
あめをば
しらしめすと
あしはらの
みづほのくにを
あめつちの
よりあひのきはみ
しらしめす
かみのみことと
あまくもの
やへかきわきて
(あまくもの
やへくもわきて)
かむくだし
いませまつりし
たかてらす
ひのみこは
とぶとりの
きよみのみやに
かむながら
ふとしきまして
すめろきの
しきますくにと
あまのはら
いはとをひらき
かむあがり
あがりいましぬ
(かむのぼり
いましにしかば)
わがおほきみ
みこのみことの
あめのした
しらしめしせば
はるはなの
たふとくあらむと
もちづきの
たたはしけむと
あめのした
(をすくに)
よものひとの
おほぶねの
おもひたのみて
あまつみづ
あふぎてまつに
いかさまに
おもほしめせか
つれもなき
まゆみのをかに
みやばしら
ふとしきいまし
みあらかを
たかしりまして
あさことに
みこととはさぬ
ひつきの
まねくなりぬれ
そこゆゑに
みこのみやひと
ゆくへしらずも
(さすたけの
みこのみやひと
ゆくへしらにす)
В час, когда на свет явились
Небо и земля,
На равнинах вечных неба
Боги собрались.
Сотни, тысячи богов —
Бесконечное число —
И совет держали боги
И решили все дела:
Пусть богиня солнца ныне Аматэрасу
Будет править вечным небом,
В небесах царить.
А страна колосьев риса,
Где долины тростника,
До поры, когда сольются
Снова небо и земля,
Будет управляться богом —
Сыном божества.
Восемь ярусов раздвинув
Белоснежных облаков,
Бог сошел тогда на землю,
Чтоб страною управлять,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын!
В дивной Асука-стране,
Во дворце Киёми ты,
Богом будучи, царил
Здесь во славе на земле.
Было сказано: страною
Будут впредь повелевать
Боги, что сошли на землю,
Внуки славные богов!
Но среди равнин небесных
Дверь пещеры отворив,
Поднялся наш бог на небо
И не возвратился вновь.
О великий государь,
Принц светлейший наш!
Если мог бы ты теперь
Поднебесной управлять,
То сверкал бы славы блеск,
Как весною блеск цветов!
И, как полная луна,
Все сияло бы вокруг.
Люди с четырех сторон
В Поднебесной, здесь,
Словно на большой корабль,
Уповали на тебя,
Как небесной влаги ждут,
Ввысь направив взор с мольбой,
Ожидали все тебя.
Как задумал это ты,
Как решиться только мог?
На холме здесь Маюми,
Что не знали мы досель,
Мы воздвигли навсегда
Вечный для тебя чертог,
И покои для тебя
Мы воздвигли до небес.
Утро каждое мы ждем,
Но не слышен твой приказ,
Много месяцев и дней
Минуло уже с тех пор.
И поэтому теперь
Свита славная твоя
Все не знает, как ей быть,
И куда теперь идти,
Небо и земля,
На равнинах вечных неба
Боги собрались.
Сотни, тысячи богов —
Бесконечное число —
И совет держали боги
И решили все дела:
Пусть богиня солнца ныне Аматэрасу
Будет править вечным небом,
В небесах царить.
А страна колосьев риса,
Где долины тростника,
До поры, когда сольются
Снова небо и земля,
Будет управляться богом —
Сыном божества.
Восемь ярусов раздвинув
Белоснежных облаков,
Бог сошел тогда на землю,
Чтоб страною управлять,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын!
В дивной Асука-стране,
Во дворце Киёми ты,
Богом будучи, царил
Здесь во славе на земле.
Было сказано: страною
Будут впредь повелевать
Боги, что сошли на землю,
Внуки славные богов!
Но среди равнин небесных
Дверь пещеры отворив,
Поднялся наш бог на небо
И не возвратился вновь.
О великий государь,
Принц светлейший наш!
Если мог бы ты теперь
Поднебесной управлять,
То сверкал бы славы блеск,
Как весною блеск цветов!
И, как полная луна,
Все сияло бы вокруг.
Люди с четырех сторон
В Поднебесной, здесь,
Словно на большой корабль,
Уповали на тебя,
Как небесной влаги ждут,
Ввысь направив взор с мольбой,
Ожидали все тебя.
Как задумал это ты,
Как решиться только мог?
На холме здесь Маюми,
Что не знали мы досель,
Мы воздвигли навсегда
Вечный для тебя чертог,
И покои для тебя
Мы воздвигли до небес.
Утро каждое мы ждем,
Но не слышен твой приказ,
Много месяцев и дней
Минуло уже с тех пор.
И поэтому теперь
Свита славная твоя
Все не знает, как ей быть,
И куда теперь идти,
* Аматэрасу — богиня солнца, согласно японской мифологии — родоначальница императорского дома.
* “Бог сошел тогда на землю, чтоб страною управлять”,— говорится о правлении императора Тэмму.
* “Дверь пещеры отворив, поднялся наш бог на небо и не возвратился вновь” — говорится о смерти императора Тэмму.
* “Если мог бы ты теперь Поднебесной управлять” — здесь и ниже говорится о принце Хинамиси.
* Маюми — холм в уезде Такэти провинции Ямато — место погребения принца Хинамиси.
* “Бог сошел тогда на землю, чтоб страною управлять”,— говорится о правлении императора Тэмму.
* “Дверь пещеры отворив, поднялся наш бог на небо и не возвратился вновь” — говорится о смерти императора Тэмму.
* “Если мог бы ты теперь Поднебесной управлять” — здесь и ниже говорится о принце Хинамиси.
* Маюми — холм в уезде Такэти провинции Ямато — место погребения принца Хинамиси.
飛鳥
明日香乃河之
上瀬尓
生玉藻者
下瀬尓
流觸經
玉藻成
彼依此依
靡相之
嬬乃命乃
多田名附
柔<膚>尚乎
劔刀
於身副不寐者
烏玉乃
夜床母荒良無
(一云
<阿>礼奈牟)
所虚故
名具鮫<兼>天
氣<田>敷藻
相屋常念而
(一云
公毛相哉登)
玉垂乃
越<能>大野之
旦露尓
玉裳者埿打
夕霧尓
衣者<沾>而
草枕
旅宿鴨為留
不相君故
明日香乃河之
上瀬尓
生玉藻者
下瀬尓
流觸經
玉藻成
彼依此依
靡相之
嬬乃命乃
多田名附
柔<膚>尚乎
劔刀
於身副不寐者
烏玉乃
夜床母荒良無
(一云
<阿>礼奈牟)
所虚故
名具鮫<兼>天
氣<田>敷藻
相屋常念而
(一云
公毛相哉登)
玉垂乃
越<能>大野之
旦露尓
玉裳者埿打
夕霧尓
衣者<沾>而
草枕
旅宿鴨為留
不相君故
とぶとりの
あすかのかはの
かみつせに
おふるたまもは
しもつせに
ながれふらばふ
たまもなす
かよりかくより
なびかひし
つまのみことの
たたなづく
にきはだすらを
つるぎたち
みにそへねねば
ぬばたまの
よとこもあるらむ
(あれなむ)
そこゆゑに
なぐさめかねて
けだしくも
あふやとおもひて
(きみもあふやと)
たまだれの
をちのおほのの
あさつゆに
たまもはひづち
ゆふぎりに
ころもはぬれて
くさまくら
たびねかもする
あはぬきみゆゑ
あすかのかはの
かみつせに
おふるたまもは
しもつせに
ながれふらばふ
たまもなす
かよりかくより
なびかひし
つまのみことの
たたなづく
にきはだすらを
つるぎたち
みにそへねねば
ぬばたまの
よとこもあるらむ
(あれなむ)
そこゆゑに
なぐさめかねて
けだしくも
あふやとおもひて
(きみもあふやと)
たまだれの
をちのおほのの
あさつゆに
たまもはひづち
ゆふぎりに
ころもはぬれて
くさまくら
たびねかもする
あはぬきみゆゑ
Птицы по небу летят…
И на Асука-реке,
У истоков, там, где мель,
Зеленея, поднялись
Водоросли-жемчуга.
И близ устья, там, где мель,
По воде они плывут
И касаются слегка
Стеблями стеблей.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Так склонялась, покорясь,
Божеству-супругу ты.
С ним теперь тебе не спать,
К нежной коже не прильнуть.
Ты не будешь рядом с ним,
Как при воине всегда
Бранный меч,—
И оттого
Ночью тёмной, что теперь
Ягод тутовых черней,
Ложе бедное твоё
Опустевшее стоит.
И поэтому никак
Не утешиться тебе…
Как на нити жемчуга,
Нижешь думы в тишине.
“Может встретимся ещё”,—
Верно, думаешь порой.
И идёшь его искать
В Оти, средь больших полей…
В светлой утренней росе
Промочив насквозь подол
Яшмовых одежд,
И в тумане ввечеру,
Платье промочив насквозь,
Не заснуть тебе в пути,
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,
Не заснуть из-за него,
С кем не встретиться тебе
В этой жизни никогда!
И на Асука-реке,
У истоков, там, где мель,
Зеленея, поднялись
Водоросли-жемчуга.
И близ устья, там, где мель,
По воде они плывут
И касаются слегка
Стеблями стеблей.
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
В эту сторону и ту,
Так склонялась, покорясь,
Божеству-супругу ты.
С ним теперь тебе не спать,
К нежной коже не прильнуть.
Ты не будешь рядом с ним,
Как при воине всегда
Бранный меч,—
И оттого
Ночью тёмной, что теперь
Ягод тутовых черней,
Ложе бедное твоё
Опустевшее стоит.
И поэтому никак
Не утешиться тебе…
Как на нити жемчуга,
Нижешь думы в тишине.
“Может встретимся ещё”,—
Верно, думаешь порой.
И идёшь его искать
В Оти, средь больших полей…
В светлой утренней росе
Промочив насквозь подол
Яшмовых одежд,
И в тумане ввечеру,
Платье промочив насквозь,
Не заснуть тебе в пути,
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,
Не заснуть из-за него,
С кем не встретиться тебе
В этой жизни никогда!
飛鳥
明日香乃河之
上瀬
石橋渡
(一云
石浪)
下瀬
打橋渡
石橋
(一云
石浪)
生靡留
玉藻毛叙
絶者生流
打橋
生乎為礼流
川藻毛叙
干者波由流
何然毛
吾<王><能>
立者
玉藻之<母>許呂
臥者
川藻之如久
靡相之
宣君之
朝宮乎
忘賜哉
夕宮乎
背賜哉
宇都曽臣跡
念之時
春都者
花折挿頭
秋立者
黄葉挿頭
敷妙之
袖携
鏡成
雖見不猒
三五月之
益目頬染
所念之
君与時々
幸而
遊賜之
御食向
木P之宮乎
常宮跡
定賜
味澤相
目辞毛絶奴
然有鴨
(一云
所己乎之毛)
綾尓憐
宿兄鳥之
片戀嬬
(一云
為乍)
朝鳥
(一云
朝霧)
徃来為君之
夏草乃
念之萎而
夕星之
彼徃此去
大船
猶預不定見者
遣<悶>流
情毛不在
其故
為便知之也
音耳母
名耳毛不絶
天地之
弥遠長久
思将徃
御名尓懸世流
明日香河
及万代
早布屋師
吾王乃
形見何此焉
明日香乃河之
上瀬
石橋渡
(一云
石浪)
下瀬
打橋渡
石橋
(一云
石浪)
生靡留
玉藻毛叙
絶者生流
打橋
生乎為礼流
川藻毛叙
干者波由流
何然毛
吾<王><能>
立者
玉藻之<母>許呂
臥者
川藻之如久
靡相之
宣君之
朝宮乎
忘賜哉
夕宮乎
背賜哉
宇都曽臣跡
念之時
春都者
花折挿頭
秋立者
黄葉挿頭
敷妙之
袖携
鏡成
雖見不猒
三五月之
益目頬染
所念之
君与時々
幸而
遊賜之
御食向
木P之宮乎
常宮跡
定賜
味澤相
目辞毛絶奴
然有鴨
(一云
所己乎之毛)
綾尓憐
宿兄鳥之
片戀嬬
(一云
為乍)
朝鳥
(一云
朝霧)
徃来為君之
夏草乃
念之萎而
夕星之
彼徃此去
大船
猶預不定見者
遣<悶>流
情毛不在
其故
為便知之也
音耳母
名耳毛不絶
天地之
弥遠長久
思将徃
御名尓懸世流
明日香河
及万代
早布屋師
吾王乃
形見何此焉
とぶとり
あすかのかはの
かみつせに
いしはしわたし
(いしなみ)
しもつせに
うちはしわたす
いしはしに
(いしなみに)
おひなびける
たまももぞ
たゆればおふる
うちはしに
おひををれる
かはももぞ
かるればはゆる
なにしかも
わがおほきみの
たたせば
たまものもころ
こやせば
かはものごとく
なびかひし
よろしききみが
あさみやを
わすれたまふや
ゆふみやを
そむきたまふや
うつそみと
おもひしときに
はるへは
はなをりかざし
あきたてば
もみちばかざし
しきたへの
そでたづさはり
かがみなす
みれどもあかず
もちづきの
いやめづらしみ
おもほしし
きみとときとき
いでまして
あそびたまひし
みけむかふ
きのへのみやを
とこみやと
さだめたまひて
あぢさはふ
めこともたえぬ
しかれかも
(そこをしも)
あやにかなしみ
ぬえどりの
かたこひづま
(しつつ)
あさとりの
(あさぎりの)
かよはすきみが
なつくさの
おもひしなえて
ゆふつづの
かゆきかくゆき
おほぶねの
たゆたふみれば
なぐさもる
こころもあらず
そこゆゑに
せむすべしれや
おとのみも
なのみもたえず
あめつちの
いやとほながく
しのひゆかむ
みなにかかせる
あすかがは
よろづよまでに
はしきやし
わがおほきみの
かたみかここを
あすかのかはの
かみつせに
いしはしわたし
(いしなみ)
しもつせに
うちはしわたす
いしはしに
(いしなみに)
おひなびける
たまももぞ
たゆればおふる
うちはしに
おひををれる
かはももぞ
かるればはゆる
なにしかも
わがおほきみの
たたせば
たまものもころ
こやせば
かはものごとく
なびかひし
よろしききみが
あさみやを
わすれたまふや
ゆふみやを
そむきたまふや
うつそみと
おもひしときに
はるへは
はなをりかざし
あきたてば
もみちばかざし
しきたへの
そでたづさはり
かがみなす
みれどもあかず
もちづきの
いやめづらしみ
おもほしし
きみとときとき
いでまして
あそびたまひし
みけむかふ
きのへのみやを
とこみやと
さだめたまひて
あぢさはふ
めこともたえぬ
しかれかも
(そこをしも)
あやにかなしみ
ぬえどりの
かたこひづま
(しつつ)
あさとりの
(あさぎりの)
かよはすきみが
なつくさの
おもひしなえて
ゆふつづの
かゆきかくゆき
おほぶねの
たゆたふみれば
なぐさもる
こころもあらず
そこゆゑに
せむすべしれや
おとのみも
なのみもたえず
あめつちの
いやとほながく
しのひゆかむ
みなにかかせる
あすかがは
よろづよまでに
はしきやし
わがおほきみの
かたみかここを
Птицы по небу летят…
А на Асука-реке,
У истоков, там, где мель,
Камни в ряд мостком лежат,
А близ устья, там, где мель,
Доски в ряд мостком лежат.
Даже жемчуг-водоросли,
Что склоняются к воде
Возле каменных мостков,
Лишь сорвешь — опять растут!
И речные водоросли,
Что сгибаются к воде
Возле дощатых мостков,
Лишь засохнут — вновь растут!
Что ж могло случиться с ней?
Ведь, бывало, лишь встает,
Словно жемчуг-водоросли!
А ложится — так гибка,
Как речные водоросли…
Лучше не было ее!
Позабыла, что ль, она
Утром посетить дворец?
Иль нарушила она
Ночью правила дворца?
В дни, когда она была
Гостьей этой стороны,
Ты весною вместе с ней
Собирал в полях цветы,
Украшал себя венком,
А осеннею порой
Украшался вместе с ней
Клена алою листвой.
И одежды рукава,
Что стелили в головах,
Вы соединяли с ней.
Словно в зеркало глядя,
Любоваться на себя
Не надоедало вам.
Словно полная луна,
Дивной красоты была
Та, что нежно ты любил,
Та, с которой иногда
Выходил из дома ты
И изволил здесь гулять.
И Киноэ — тот дворец,
Где приносят рисом дань,
Вечным стал ее дворцом —
Так судьбою решено.
Шумны стаи адзи птиц…
А она теперь молчит
И не видит ничего.
И поэтому тебе
Все печально на земле.
Птицей нуэдори ты
Громко стонешь целый день,
Обездоленный супруг!
И, как птицы поутру,
Кружишь около нее;
Словно летняя трава,
Сохнешь без нее в тоске;
Как вечерняя звезда,
То ты здесь, то снова там;
Как большой корабль
Средь волн,
Ты покоя не найдешь…
Глядя на тебя, скорбим,—
Не утешить сердца нам,
Горю этому нельзя
Утешения найти…
Лишь останется молва,
Только имя будет жить,
Вместе с небом и землей!
Долго, долго будут все
Помнить и любить ее!
Пусть же Асука-река,
С именем которой здесь
Имя связано ее,
Будет тысячи веков
Вечно воды свои лить,
И пускай эти места
Будут памятью о ней,
О принцессе дорогой,
Что была прекрасней всех!
А на Асука-реке,
У истоков, там, где мель,
Камни в ряд мостком лежат,
А близ устья, там, где мель,
Доски в ряд мостком лежат.
Даже жемчуг-водоросли,
Что склоняются к воде
Возле каменных мостков,
Лишь сорвешь — опять растут!
И речные водоросли,
Что сгибаются к воде
Возле дощатых мостков,
Лишь засохнут — вновь растут!
Что ж могло случиться с ней?
Ведь, бывало, лишь встает,
Словно жемчуг-водоросли!
А ложится — так гибка,
Как речные водоросли…
Лучше не было ее!
Позабыла, что ль, она
Утром посетить дворец?
Иль нарушила она
Ночью правила дворца?
В дни, когда она была
Гостьей этой стороны,
Ты весною вместе с ней
Собирал в полях цветы,
Украшал себя венком,
А осеннею порой
Украшался вместе с ней
Клена алою листвой.
И одежды рукава,
Что стелили в головах,
Вы соединяли с ней.
Словно в зеркало глядя,
Любоваться на себя
Не надоедало вам.
Словно полная луна,
Дивной красоты была
Та, что нежно ты любил,
Та, с которой иногда
Выходил из дома ты
И изволил здесь гулять.
И Киноэ — тот дворец,
Где приносят рисом дань,
Вечным стал ее дворцом —
Так судьбою решено.
Шумны стаи адзи птиц…
А она теперь молчит
И не видит ничего.
И поэтому тебе
Все печально на земле.
Птицей нуэдори ты
Громко стонешь целый день,
Обездоленный супруг!
И, как птицы поутру,
Кружишь около нее;
Словно летняя трава,
Сохнешь без нее в тоске;
Как вечерняя звезда,
То ты здесь, то снова там;
Как большой корабль
Средь волн,
Ты покоя не найдешь…
Глядя на тебя, скорбим,—
Не утешить сердца нам,
Горю этому нельзя
Утешения найти…
Лишь останется молва,
Только имя будет жить,
Вместе с небом и землей!
Долго, долго будут все
Помнить и любить ее!
Пусть же Асука-река,
С именем которой здесь
Имя связано ее,
Будет тысячи веков
Вечно воды свои лить,
И пускай эти места
Будут памятью о ней,
О принцессе дорогой,
Что была прекрасней всех!
* Адзи — вид диких уток с пестрым оперением (желтое с черным); очень распространенный в Японии; всегда летают стаями и громко кричат.
* Нуэдори — см. комм. к п. 5.
* Нуэдори — см. комм. к п. 5.
<挂>文
忌之伎鴨
(一云
由遊志計礼抒母)
言久母
綾尓畏伎
明日香乃
真神之原尓
久堅能
天都御門乎
懼母
定賜而
神佐扶跡
磐隠座
八隅知之
吾大王乃
所聞見為
背友乃國之
真木立
不破山越而
狛劔
和射見我原乃
行宮尓
安母理座而
天下
治賜
(一云
<掃>賜而)
食國乎
定賜等
鶏之鳴
吾妻乃國之
御軍士乎
喚賜而
千磐破
人乎和為跡
不奉仕
國乎治跡
(一云
掃部等)
皇子随
任賜者
大御身尓
大刀取帶之
大御手尓
弓取持之
御軍士乎
安騰毛比賜
齊流
鼓之音者
雷之
聲登聞麻R
吹響流
小角乃音母
(一云
笛之音波)
敵見有
虎可𠮧吼登
諸人之
恊流麻R尓
(一云
聞<或>麻R)
指擧有
幡之靡者
冬木成
春去来者
野毎
著而有火之
(一云
冬木成
春野焼火乃)
風之共
靡如久
取持流
弓波受乃驟
三雪落
冬乃林尓
(一云
由布乃林)
飃可毛
伊巻渡等
念麻R
聞之恐久
(一云
諸人
見<或>麻R尓)
引放
箭<之>繁計久
大雪乃
乱而来礼
(一云
霰成
曽知余里久礼婆)
不奉仕
立向之毛
露霜之
消者消倍久
去鳥乃
相<競>端尓
(一云
朝霜之
消者消言尓
打蝉等
安良蘇布波之尓)
渡會乃
齊宮従
神風尓
伊吹<或>之
天雲乎
日之目毛不<令>見
常闇尓
覆賜而
定之
水穂之國乎
神随
太敷座而
八隅知之
吾大王之
天下
申賜者
萬代<尓>
然之毛将有登
(一云
如是毛安良無等)
木綿花乃
榮時尓
吾大王
皇子之御門乎
(一云
刺竹
皇子御門乎)
神宮尓
装束奉而
遣使
御門之人毛
白妙乃
麻衣著
<埴>安乃
門之原尓
赤根刺
日之盡
鹿自物
伊波比伏管
烏玉能
暮尓至者
大殿乎
振放見乍
鶉成
伊波比廻
雖侍候
佐母良比不得者
春鳥之
佐麻欲比奴礼者
嘆毛
未過尓
憶毛
未<不>盡者
言<左>敝久
百濟之原従
神葬
々伊座而
朝毛吉
木上宮乎
常宮等
高之奉而
神随
安定座奴
雖然
吾大王之
萬代跡
所念食而
作良志之
香<来>山之宮
萬代尓
過牟登念哉
天之如
振放見乍
玉手次
懸而将偲
恐有騰文
忌之伎鴨
(一云
由遊志計礼抒母)
言久母
綾尓畏伎
明日香乃
真神之原尓
久堅能
天都御門乎
懼母
定賜而
神佐扶跡
磐隠座
八隅知之
吾大王乃
所聞見為
背友乃國之
真木立
不破山越而
狛劔
和射見我原乃
行宮尓
安母理座而
天下
治賜
(一云
<掃>賜而)
食國乎
定賜等
鶏之鳴
吾妻乃國之
御軍士乎
喚賜而
千磐破
人乎和為跡
不奉仕
國乎治跡
(一云
掃部等)
皇子随
任賜者
大御身尓
大刀取帶之
大御手尓
弓取持之
御軍士乎
安騰毛比賜
齊流
鼓之音者
雷之
聲登聞麻R
吹響流
小角乃音母
(一云
笛之音波)
敵見有
虎可𠮧吼登
諸人之
恊流麻R尓
(一云
聞<或>麻R)
指擧有
幡之靡者
冬木成
春去来者
野毎
著而有火之
(一云
冬木成
春野焼火乃)
風之共
靡如久
取持流
弓波受乃驟
三雪落
冬乃林尓
(一云
由布乃林)
飃可毛
伊巻渡等
念麻R
聞之恐久
(一云
諸人
見<或>麻R尓)
引放
箭<之>繁計久
大雪乃
乱而来礼
(一云
霰成
曽知余里久礼婆)
不奉仕
立向之毛
露霜之
消者消倍久
去鳥乃
相<競>端尓
(一云
朝霜之
消者消言尓
打蝉等
安良蘇布波之尓)
渡會乃
齊宮従
神風尓
伊吹<或>之
天雲乎
日之目毛不<令>見
常闇尓
覆賜而
定之
水穂之國乎
神随
太敷座而
八隅知之
吾大王之
天下
申賜者
萬代<尓>
然之毛将有登
(一云
如是毛安良無等)
木綿花乃
榮時尓
吾大王
皇子之御門乎
(一云
刺竹
皇子御門乎)
神宮尓
装束奉而
遣使
御門之人毛
白妙乃
麻衣著
<埴>安乃
門之原尓
赤根刺
日之盡
鹿自物
伊波比伏管
烏玉能
暮尓至者
大殿乎
振放見乍
鶉成
伊波比廻
雖侍候
佐母良比不得者
春鳥之
佐麻欲比奴礼者
嘆毛
未過尓
憶毛
未<不>盡者
言<左>敝久
百濟之原従
神葬
々伊座而
朝毛吉
木上宮乎
常宮等
高之奉而
神随
安定座奴
雖然
吾大王之
萬代跡
所念食而
作良志之
香<来>山之宮
萬代尓
過牟登念哉
天之如
振放見乍
玉手次
懸而将偲
恐有騰文
かけまくも
ゆゆしきかも
(ゆゆしけれども)
いはまくも
あやにかしこき
あすかの
まかみのはらに
ひさかたの
あまつみかどを
かしこくも
さだめたまひて
かむさぶと
いはがくります
やすみしし
わがおほきみの
きこしめす
そとものくにの
まきたつ
ふはやまこえて
こまつるぎ
わざみがはらの
かりみやに
あもりいまして
あめのした
をさめたまひ
(はらひたまひて)
をすくにを
さだめたまふと
とりがなく
あづまのくにの
みいくさを
めしたまひて
ちはやぶる
ひとをやはせと
まつろはぬ
くにををさめと
(はらへと)
みこながら
よさしたまへば
おほみみに
たちとりはかし
おほみてに
ゆみとりもたし
みいくさを
あどもひたまひ
ととのふる
つづみのおとは
いかづちの
こゑときくまで
ふきなせる
くだのおとも
(ふえのおとは)
あたみたる
とらかほゆると
もろひとの
おびゆるまでに
(ききまどふまで)
ささげたる
はたのなびきは
ふゆこもり
はるさりくれば
のごとに
つきてあるひの
(ふゆこもり
はるのやくひの)
かぜのむた
なびくがごとく
とりもてる
ゆはずのさわき
みゆきふる
ふゆのはやしに
(ゆふのはやし)
つむじかも
いまきわたると
おもふまで
ききのかしこく
(もろひとの
みまどふまでに)
ひきはなつ
やのしげけく
おほゆきの
みだれてきたれ
(あられなす
そちよりくれば)
まつろはず
たちむかひしも
つゆしもの
けなばけぬべく
ゆくとりの
あらそふはしに
(あさしもの
けなばけとふに
うつせみと
あらそふはしに)
わたらひの
いつきのみやゆ
かむかぜに
いふきまとはし
あまくもを
ひのめもみせず
とこやみに
おほひたまひて
さだめてし
みづほのくにを
かむながら
ふとしきまして
やすみしし
わがおほきみの
あめのした
まをしたまへば
よろづよに
しかしもあらむと
(かくしもあらむと)
ゆふばなの
さかゆるときに
わがおほきみ
みこのみかどを
(さすたけの
みこのみかどを)
かむみやに
よそひまつりて
つかはしし
みかどのひとも
しろたへの
あさごろもきて
はにやすの
みかどのはらに
あかねさす
ひのことごと
ししじもの
いはひふしつつ
ぬばたまの
ゆふへになれば
おほとのを
ふりさけみつつ
うづらなす
いはひもとほり
さもらへど
さもらひえねば
はるとりの
さまよひぬれば
なげきも
いまだすぎぬに
おもひも
いまだつきねば
ことさへく
くだらのはらゆ
かみはぶり
はぶりいまして
あさもよし
きのへのみやを
とこみやと
たかくまつりて
かむながら
しづまりましぬ
しかれども
わがおほきみの
よろづよと
おもほしめして
つくらしし
かぐやまのみや
よろづよに
すぎむとおもへや
あめのごと
ふりさけみつつ
たまたすき
かけてしのはむ
かしこかれども
ゆゆしきかも
(ゆゆしけれども)
いはまくも
あやにかしこき
あすかの
まかみのはらに
ひさかたの
あまつみかどを
かしこくも
さだめたまひて
かむさぶと
いはがくります
やすみしし
わがおほきみの
きこしめす
そとものくにの
まきたつ
ふはやまこえて
こまつるぎ
わざみがはらの
かりみやに
あもりいまして
あめのした
をさめたまひ
(はらひたまひて)
をすくにを
さだめたまふと
とりがなく
あづまのくにの
みいくさを
めしたまひて
ちはやぶる
ひとをやはせと
まつろはぬ
くにををさめと
(はらへと)
みこながら
よさしたまへば
おほみみに
たちとりはかし
おほみてに
ゆみとりもたし
みいくさを
あどもひたまひ
ととのふる
つづみのおとは
いかづちの
こゑときくまで
ふきなせる
くだのおとも
(ふえのおとは)
あたみたる
とらかほゆると
もろひとの
おびゆるまでに
(ききまどふまで)
ささげたる
はたのなびきは
ふゆこもり
はるさりくれば
のごとに
つきてあるひの
(ふゆこもり
はるのやくひの)
かぜのむた
なびくがごとく
とりもてる
ゆはずのさわき
みゆきふる
ふゆのはやしに
(ゆふのはやし)
つむじかも
いまきわたると
おもふまで
ききのかしこく
(もろひとの
みまどふまでに)
ひきはなつ
やのしげけく
おほゆきの
みだれてきたれ
(あられなす
そちよりくれば)
まつろはず
たちむかひしも
つゆしもの
けなばけぬべく
ゆくとりの
あらそふはしに
(あさしもの
けなばけとふに
うつせみと
あらそふはしに)
わたらひの
いつきのみやゆ
かむかぜに
いふきまとはし
あまくもを
ひのめもみせず
とこやみに
おほひたまひて
さだめてし
みづほのくにを
かむながら
ふとしきまして
やすみしし
わがおほきみの
あめのした
まをしたまへば
よろづよに
しかしもあらむと
(かくしもあらむと)
ゆふばなの
さかゆるときに
わがおほきみ
みこのみかどを
(さすたけの
みこのみかどを)
かむみやに
よそひまつりて
つかはしし
みかどのひとも
しろたへの
あさごろもきて
はにやすの
みかどのはらに
あかねさす
ひのことごと
ししじもの
いはひふしつつ
ぬばたまの
ゆふへになれば
おほとのを
ふりさけみつつ
うづらなす
いはひもとほり
さもらへど
さもらひえねば
はるとりの
さまよひぬれば
なげきも
いまだすぎぬに
おもひも
いまだつきねば
ことさへく
くだらのはらゆ
かみはぶり
はぶりいまして
あさもよし
きのへのみやを
とこみやと
たかくまつりて
かむながら
しづまりましぬ
しかれども
わがおほきみの
よろづよと
おもほしめして
つくらしし
かぐやまのみや
よろづよに
すぎむとおもへや
あめのごと
ふりさけみつつ
たまたすき
かけてしのはむ
かしこかれども
И поведать вам о том
Я осмелиться боюсь,
И сказать об этом вам
Страх большой внушает мне…
Там, где Асука-страна,
Там, в долине Магами,
Он возвел себе чертог
На извечных небесах.
Божеством являясь, он
Скрылся навсегда средь скал
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Горы Фува перейдя,
Где стоит дремучий лес,
В дальней северной стране,
Управлял которой он,—
Меч корейский в кольцах был…
И в Вадзамигахара,
Он во временный дворец
К нам сошел тогда с небес
Поднебесной управлять.
И задумал он тогда
Укрепить свою страну,
Где правление вершил,
Ту, которой управлял.
Из восточной стороны,
Той, где много певчих птиц,
Он призвать изволил все
Свои лучшие войска.
И сказал: “Уймите вы
Мир нарушивших людей!”
И сказал: “Смирите вы
Страны, где не чтят меня!”
И когда доверил он
Принцу повести войска,
То немедля славный принц
Опоясался мечом,
В руки славные он взял
Боевой прекрасный лук,
И повел он за собой
Лучшие его войска.
Призывающий в поход
Барабана громкий бой
Был таков,
Как будто гром
Разразился на земле,
Зазвучали звуки флейт,
Так, как будто зарычал
Тигр, увидевший врага,
Так, что ужас обуял
Всех людей, кто слышал их.
Флаги, поднятые вверх,
Вниз склонились до земли.
Все скрывается зимой,
А когда придет весна,
В каждом поле жгут траву,
Поднеся к траве огонь,
Словно пламя по земле
Низко стелется в полях
От порывов ветра, — так
Флаги все склонились вниз,
Шум от луков, что в руках
Воины держали там,
Страшен был,
Казалось всем,
Будто в зимний лес, где снег
Падал хлопьями,
Проник
Страшный вихрь —
И сразу, вмиг,
Завертелось все кругом,
И летящих всюду стрел
Было множество.
Они,
Как огромный снегопад,
Падали,
Смешалось все,
Но смириться не желая,
Враг стоял против врага,
Коли инею-росе
Исчезать — пускай умру! —
И летящей стаей птиц
Бросились отряды в бой.
И в тот миг из Ватараи,
Где святой великий храм,
Вихрь священный — гнев богов —
Налетел и закружил
В небе облака,
И не виден больше стал
Людям яркий солнца глаз,
Тьма великая сошла
И покрыла все кругом…
И окрепшую в бою
Нашу славную страну, где колосья счастья есть,
Пребывая божеством,
Возвеличил, укрепил
Мирно правящий страной,
Наш великий государь!
Думалось: коль станешь ты
Поднебесной управлять,
Будет тысячи веков
Все здесь так,
Как сделал ты.
И когда сверкало все
Славой на твоей земле,
Словно белые цветы
На священных алтарях,
Наш великий государь,
Принц светлейший,
Твой чертог
Украшать нам довелось
И почтить, как храм богов.
Слуги при твоем дворе
В платья яркой белизны
Из простого полотна
Нарядились в этот день,
И в долине Ханиясу,
Где твой высится дворец,
С ярко рдеющей зарею
Долгий и печальный день,
Уподобясь жалким тварям,
Приникали мы к земле.
А когда настали ночи
Ягод тутовых черней,
Мы, взирая вверх, смотрели
На дворец великий твой.
И перепелам подобно,
Мы кружились близ него.
И хотя служить хотели,
Трудно нам служить теперь!
И подобно вешним птицам,
Громко лишь рыдаем мы.
И еще печаль разлуки
Не покинула сердца,
И еще тоска и горе
Не иссякли до конца,
А тебя уже несли мы
Из долины Кудара,
Где звучат чужие речи…
Божество мы хоронили —
Хоронили мы тебя.
…Полотняные одежды
Хороши в селенье Ки!..
И в Киноэ храм великий
Вечным храмом стал твоим.
В этом храме стал ты богом,
Там нашел себе покой…
И хотя ты нас покинул,
Но дворец Кагуяма,
Что воздвигнуть ты задумал,
Наш великий государь,
Чтобы он стоял веками,—
Будет вечно с нами он!
Как на небо, вечно будем
На него взирать мы ввысь!
И жемчужные повязки
Мы наденем в эти дни,
И в печали безутешной
Будем вспоминать тебя,
Преисполненные горем,
В трепете святом души…
Я осмелиться боюсь,
И сказать об этом вам
Страх большой внушает мне…
Там, где Асука-страна,
Там, в долине Магами,
Он возвел себе чертог
На извечных небесах.
Божеством являясь, он
Скрылся навсегда средь скал
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Горы Фува перейдя,
Где стоит дремучий лес,
В дальней северной стране,
Управлял которой он,—
Меч корейский в кольцах был…
И в Вадзамигахара,
Он во временный дворец
К нам сошел тогда с небес
Поднебесной управлять.
И задумал он тогда
Укрепить свою страну,
Где правление вершил,
Ту, которой управлял.
Из восточной стороны,
Той, где много певчих птиц,
Он призвать изволил все
Свои лучшие войска.
И сказал: “Уймите вы
Мир нарушивших людей!”
И сказал: “Смирите вы
Страны, где не чтят меня!”
И когда доверил он
Принцу повести войска,
То немедля славный принц
Опоясался мечом,
В руки славные он взял
Боевой прекрасный лук,
И повел он за собой
Лучшие его войска.
Призывающий в поход
Барабана громкий бой
Был таков,
Как будто гром
Разразился на земле,
Зазвучали звуки флейт,
Так, как будто зарычал
Тигр, увидевший врага,
Так, что ужас обуял
Всех людей, кто слышал их.
Флаги, поднятые вверх,
Вниз склонились до земли.
Все скрывается зимой,
А когда придет весна,
В каждом поле жгут траву,
Поднеся к траве огонь,
Словно пламя по земле
Низко стелется в полях
От порывов ветра, — так
Флаги все склонились вниз,
Шум от луков, что в руках
Воины держали там,
Страшен был,
Казалось всем,
Будто в зимний лес, где снег
Падал хлопьями,
Проник
Страшный вихрь —
И сразу, вмиг,
Завертелось все кругом,
И летящих всюду стрел
Было множество.
Они,
Как огромный снегопад,
Падали,
Смешалось все,
Но смириться не желая,
Враг стоял против врага,
Коли инею-росе
Исчезать — пускай умру! —
И летящей стаей птиц
Бросились отряды в бой.
И в тот миг из Ватараи,
Где святой великий храм,
Вихрь священный — гнев богов —
Налетел и закружил
В небе облака,
И не виден больше стал
Людям яркий солнца глаз,
Тьма великая сошла
И покрыла все кругом…
И окрепшую в бою
Нашу славную страну, где колосья счастья есть,
Пребывая божеством,
Возвеличил, укрепил
Мирно правящий страной,
Наш великий государь!
Думалось: коль станешь ты
Поднебесной управлять,
Будет тысячи веков
Все здесь так,
Как сделал ты.
И когда сверкало все
Славой на твоей земле,
Словно белые цветы
На священных алтарях,
Наш великий государь,
Принц светлейший,
Твой чертог
Украшать нам довелось
И почтить, как храм богов.
Слуги при твоем дворе
В платья яркой белизны
Из простого полотна
Нарядились в этот день,
И в долине Ханиясу,
Где твой высится дворец,
С ярко рдеющей зарею
Долгий и печальный день,
Уподобясь жалким тварям,
Приникали мы к земле.
А когда настали ночи
Ягод тутовых черней,
Мы, взирая вверх, смотрели
На дворец великий твой.
И перепелам подобно,
Мы кружились близ него.
И хотя служить хотели,
Трудно нам служить теперь!
И подобно вешним птицам,
Громко лишь рыдаем мы.
И еще печаль разлуки
Не покинула сердца,
И еще тоска и горе
Не иссякли до конца,
А тебя уже несли мы
Из долины Кудара,
Где звучат чужие речи…
Божество мы хоронили —
Хоронили мы тебя.
…Полотняные одежды
Хороши в селенье Ки!..
И в Киноэ храм великий
Вечным храмом стал твоим.
В этом храме стал ты богом,
Там нашел себе покой…
И хотя ты нас покинул,
Но дворец Кагуяма,
Что воздвигнуть ты задумал,
Наш великий государь,
Чтобы он стоял веками,—
Будет вечно с нами он!
Как на небо, вечно будем
На него взирать мы ввысь!
И жемчужные повязки
Мы наденем в эти дни,
И в печали безутешной
Будем вспоминать тебя,
Преисполненные горем,
В трепете святом души…
* Первые четыре строки — традиционный зачин плачей.
* “Он возвел себе чертог…”,— говорится о Тэмму, отце Такэти, усыпальница которого находится в долине Магами. Некоторые комментаторы считают, что речь идет не об усыпальнице, а о дворце Киёми императора Тэмму, однако, исходя из контекста, ясно, что имеется в виду усыпальница. Во время мятежа годов Дзинсин войска Тэмму, пройдя через горы Фува, напали на провинцию Оми — место пребывания императора Тэндзи, где в то время находился его сын — Кобун.
* “Меч корейский в кольцах был” (мк) — зачин; у корейских мечей к рукоятке были прикреплены кольца.
* “Он призвать изволил” — говорится о Тэмму. “И когда доверил он принцу…” — говорится о Такэти. “Призывающий в поход барабана громкий бой…” — здесь и дальше описывается мятеж Дзинсин, когда младший брат умершего императора Тэндзи — принц О-ама, будущий император Тэмму, поднял мятеж в Ёсину (пров. Ямато) пошел войной на сына своего старшего брата — Кобуна, царствовавшего в провинции Оми, во дворце Оцу. В результате похода Тэмму оказался победителем, а император Кобун, его племянник, после 8 месяцев правления был побежден и покончил жизнь самоубийством в Ямадзаки, в провинции Оми.
* “Белые цветы на священных алтарях” — искусственные цветы из ослепительно белой материи, которые приносились на алтарь; постоянное сравнение (мк) для всего сверкающего.
* “Платья яркой белизны” — белые траурные одежды. “Из долины Кудара, где звучат чужие речи”.— Кудара — название одной из древних областей Кореи. Это же название дали местности в Японии между Киноэ и Асука в северной части уезда Кацураги, где жили корейские и китайские переселенцы, поэтому “мк” к Кудара (как постоянная характеристика этой местности) стало выражение “где звучат чужие речи”.
* “И жемчужные повязки мы наденем, в эти дни” — т. е. будем совершать молебствия.
* “Он возвел себе чертог…”,— говорится о Тэмму, отце Такэти, усыпальница которого находится в долине Магами. Некоторые комментаторы считают, что речь идет не об усыпальнице, а о дворце Киёми императора Тэмму, однако, исходя из контекста, ясно, что имеется в виду усыпальница. Во время мятежа годов Дзинсин войска Тэмму, пройдя через горы Фува, напали на провинцию Оми — место пребывания императора Тэндзи, где в то время находился его сын — Кобун.
* “Меч корейский в кольцах был” (мк) — зачин; у корейских мечей к рукоятке были прикреплены кольца.
* “Он призвать изволил” — говорится о Тэмму. “И когда доверил он принцу…” — говорится о Такэти. “Призывающий в поход барабана громкий бой…” — здесь и дальше описывается мятеж Дзинсин, когда младший брат умершего императора Тэндзи — принц О-ама, будущий император Тэмму, поднял мятеж в Ёсину (пров. Ямато) пошел войной на сына своего старшего брата — Кобуна, царствовавшего в провинции Оми, во дворце Оцу. В результате похода Тэмму оказался победителем, а император Кобун, его племянник, после 8 месяцев правления был побежден и покончил жизнь самоубийством в Ямадзаки, в провинции Оми.
* “Белые цветы на священных алтарях” — искусственные цветы из ослепительно белой материи, которые приносились на алтарь; постоянное сравнение (мк) для всего сверкающего.
* “Платья яркой белизны” — белые траурные одежды. “Из долины Кудара, где звучат чужие речи”.— Кудара — название одной из древних областей Кореи. Это же название дали местности в Японии между Киноэ и Асука в северной части уезда Кацураги, где жили корейские и китайские переселенцы, поэтому “мк” к Кудара (как постоянная характеристика этой местности) стало выражение “где звучат чужие речи”.
* “И жемчужные повязки мы наденем, в эти дни” — т. е. будем совершать молебствия.
安見知之
吾王
高光
日之皇子
久堅乃
天宮尓
神随
神等座者
其乎霜
文尓恐美
晝波毛
日之盡
夜羽毛
夜之盡
臥居雖嘆
飽不足香裳
吾王
高光
日之皇子
久堅乃
天宮尓
神随
神等座者
其乎霜
文尓恐美
晝波毛
日之盡
夜羽毛
夜之盡
臥居雖嘆
飽不足香裳
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
ひさかたの
あまつみやに
かむながら
かみといませば
そこをしも
あやにかしこみ
ひるはも
ひのことごと
よるはも
よのことごと
ふしゐなげけど
あきたらぬかも
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
ひさかたの
あまつみやに
かむながら
かみといませば
そこをしも
あやにかしこみ
ひるはも
ひのことごと
よるはも
よのことごと
ふしゐなげけど
あきたらぬかも
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Во дворце своем теперь
На извечных небесах
Ты, что был здесь божеством,
Ныне богом там царишь!
И об этом обо всем
Даже страшно говорить…
День проходит,
День за днем,
Ночь идет,
За ночью — ночь,
Распростершись ниц, лежим
И горюем о тебе…
Но не выплакать печаль!
Наш великий государь!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Во дворце своем теперь
На извечных небесах
Ты, что был здесь божеством,
Ныне богом там царишь!
И об этом обо всем
Даже страшно говорить…
День проходит,
День за днем,
Ночь идет,
За ночью — ночь,
Распростершись ниц, лежим
И горюем о тебе…
Но не выплакать печаль!
天飛也
軽路者
吾妹兒之
里尓思有者
懃
欲見騰
不已行者
入目乎多見
真根久徃者
人應知見
狭根葛
後毛将相等
大船之
思憑而
玉蜻
磐垣淵之
隠耳
戀管在尓
度日乃
晩去之如
照月乃
雲隠如
奥津藻之
名延之妹者
黄葉乃
過伊去等
玉梓之
使之言者
梓弓
聲尓聞而
一云
聲耳聞而
将言為便
世武為便不知尓
聲耳乎
聞而有不得者
吾戀
千重之一隔毛
遣悶流
情毛有八等
吾妹子之
不止出見之
軽市尓
吾立聞者
玉手次
畝火乃山尓
喧鳥之
音母不所聞
玉桙
道行人毛
獨谷
似之不去者
為便乎無見
妹之名喚而
袖曽振鶴
一云
名耳聞而有不得者
軽路者
吾妹兒之
里尓思有者
懃
欲見騰
不已行者
入目乎多見
真根久徃者
人應知見
狭根葛
後毛将相等
大船之
思憑而
玉蜻
磐垣淵之
隠耳
戀管在尓
度日乃
晩去之如
照月乃
雲隠如
奥津藻之
名延之妹者
黄葉乃
過伊去等
玉梓之
使之言者
梓弓
聲尓聞而
聲耳聞而
将言為便
世武為便不知尓
聲耳乎
聞而有不得者
吾戀
千重之一隔毛
遣悶流
情毛有八等
吾妹子之
不止出見之
軽市尓
吾立聞者
玉手次
畝火乃山尓
喧鳥之
音母不所聞
玉桙
道行人毛
獨谷
似之不去者
為便乎無見
妹之名喚而
袖曽振鶴
名耳聞而有不得者
あまとぶや
かるのみちは
わぎもこが
さとにしあれば
ねもころに
みまくほしけど
やまずゆかば
ひとめをおほみ
まねくゆかば
ひとしりぬべみ
さねかづら
のちもあはむと
おほぶねの
おもひたのみて
たまかぎる
いはかきふちの
こもりのみ
こひつつあるに
わたるひの
くれぬるがごと
てるつきの
くもがくるごと
おきつもの
なびきしいもは
もみちばの
すぎていにきと
たまづさの
つかひのいへば
あづさゆみ
おとにききて
おとのみききて
いはむすべ
せむすべしらに
おとのみを
ききてありえねば
あがこふる
ちへのひとへも
なぐさもる
こころもありやと
わぎもこが
やまずいでみし
かるのいちに
わがたちきけば
たまたすき
うねびのやまに
なくとりの
こゑもきこえず
たまほこの
みちゆくひとも
ひとりだに
にてしゆかねば
すべをなみ
いもがなよびて
そでぞふりつる
なのみをききてありえねば
かるのみちは
わぎもこが
さとにしあれば
ねもころに
みまくほしけど
やまずゆかば
ひとめをおほみ
まねくゆかば
ひとしりぬべみ
さねかづら
のちもあはむと
おほぶねの
おもひたのみて
たまかぎる
いはかきふちの
こもりのみ
こひつつあるに
わたるひの
くれぬるがごと
てるつきの
くもがくるごと
おきつもの
なびきしいもは
もみちばの
すぎていにきと
たまづさの
つかひのいへば
あづさゆみ
おとにききて
いはむすべ
せむすべしらに
おとのみを
ききてありえねば
あがこふる
ちへのひとへも
なぐさもる
こころもありやと
わぎもこが
やまずいでみし
かるのいちに
わがたちきけば
たまたすき
うねびのやまに
なくとりの
こゑもきこえず
たまほこの
みちゆくひとも
ひとりだに
にてしゆかねば
すべをなみ
いもがなよびて
そでぞふりつる
Гуси по небу летят
На пути в Кару —
То возлюбленной село,
Край родной ее.
Как мечтал я,
Как желал
На нее взглянуть!
Только знал:
Идти нельзя,
Много глаз людских.
Часто приходить нельзя:
Люди будут знать!
Лучше встретиться потом,
В майский день.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам! Думал я,
В надежде был,
Как большому кораблю,
Доверял я ей!
Ото всех таил любовь,
Будто в бездне
Среди скал
Жемчуг дорогой…
Но, как меркнет в небесах
Солнце на закате дня,
Как скрывается луна
Между облаков,
Будто водоросль морей,
Надломилась вдруг она,
Будто клена Алый лист,
Отцвела навек!
С веткой яшмовой гонец;
Мне принес об этом весть…
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу…
Что я мог ему сказать?
Что я сделать мог?
Голосам людей внимать
Был не в силах я,
А любовь моя росла…
Чем утешиться я мог?
Я пошел тогда в Кару
На базар в ее село,
Где любимая моя
Мне встречалась
В ранний час…
Там стоял и слушал я,
Но и голоса ее,
Что звучал, как пенье птиц,
Возле кленов Унэби,
Той горы, что звал народ
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
Возле склонов Унэби,
Даже голоса ее
Не услышал я!
Был мой путь копьем из яшмы,
Это значит — путь прямой,
Что копье.
Таков был путь
Предо мной, где шел народ,
Но не мог я там найти,
Ни одной не мог я встретить
Хоть похожей на нее!..
И в отчаянье,
Любя,
Только имя призывал
Дорогой моей жены,
Лишь махал ей рукавом, —
Звал напрасно я!..
На пути в Кару —
То возлюбленной село,
Край родной ее.
Как мечтал я,
Как желал
На нее взглянуть!
Только знал:
Идти нельзя,
Много глаз людских.
Часто приходить нельзя:
Люди будут знать!
Лучше встретиться потом,
В майский день.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам! Думал я,
В надежде был,
Как большому кораблю,
Доверял я ей!
Ото всех таил любовь,
Будто в бездне
Среди скал
Жемчуг дорогой…
Но, как меркнет в небесах
Солнце на закате дня,
Как скрывается луна
Между облаков,
Будто водоросль морей,
Надломилась вдруг она,
Будто клена Алый лист,
Отцвела навек!
С веткой яшмовой гонец;
Мне принес об этом весть…
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу…
Что я мог ему сказать?
Что я сделать мог?
Голосам людей внимать
Был не в силах я,
А любовь моя росла…
Чем утешиться я мог?
Я пошел тогда в Кару
На базар в ее село,
Где любимая моя
Мне встречалась
В ранний час…
Там стоял и слушал я,
Но и голоса ее,
Что звучал, как пенье птиц,
Возле кленов Унэби,
Той горы, что звал народ
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
Возле склонов Унэби,
Даже голоса ее
Не услышал я!
Был мой путь копьем из яшмы,
Это значит — путь прямой,
Что копье.
Таков был путь
Предо мной, где шел народ,
Но не мог я там найти,
Ни одной не мог я встретить
Хоть похожей на нее!..
И в отчаянье,
Любя,
Только имя призывал
Дорогой моей жены,
Лишь махал ей рукавом, —
Звал напрасно я!..
* “В майский день зеленый плющ ложем будет нам” — см. п. 94. “С веткой яшмовой гонец” — в старину к ветке дерева “адзуса” привязывали яшму и посылали с гонцом в знак привета либо с особым известием. Иногда посылали подарок, к которому прилагалась песня или письмо. Поэтому яшмовая ветка стала “мк” к слову “гонец”.
* “Словно ясеневый лук, прогудев, спустил стрелу”…— постоянный образ (мк) неожиданного горя, страшной вести и т. п.
* Время написания песни неизвестно. Предполагают, что она была сложена раньше, чем п. 131.
* “Словно ясеневый лук, прогудев, спустил стрелу”…— постоянный образ (мк) неожиданного горя, страшной вести и т. п.
* Время написания песни неизвестно. Предполагают, что она была сложена раньше, чем п. 131.
打蝉等
念之時尓
(一云
宇都曽臣等
念之)
取持而
吾二人見之
趍出之
堤尓立有
槻木之
己知碁<知>乃枝之
春葉之
茂之如久
念有之
妹者雖有
<憑有>之
兒等尓者雖有
世間乎
背之不得者
蜻火之
燎流荒野尓
白妙之
天領巾隠
鳥自物
朝立伊麻之弖
入日成
隠去之鹿齒
吾妹子之
形見尓置有
若兒<乃>
乞泣毎
取與
物之無者
<烏徳>自物
腋挟持
吾妹子与
二人吾宿之
枕付
嬬屋之内尓
晝羽裳
浦不樂晩之
夜者裳
氣衝明之
嘆友
世武為便不知尓
戀友
相因乎無見
大鳥<乃>
羽易乃山尓
吾戀流
妹者伊座等
人云者
石根左久見<手>
名積来之
吉雲曽無寸
打蝉等
念之妹之
珠蜻
髣髴谷裳
不見思者
念之時尓
(一云
宇都曽臣等
念之)
取持而
吾二人見之
趍出之
堤尓立有
槻木之
己知碁<知>乃枝之
春葉之
茂之如久
念有之
妹者雖有
<憑有>之
兒等尓者雖有
世間乎
背之不得者
蜻火之
燎流荒野尓
白妙之
天領巾隠
鳥自物
朝立伊麻之弖
入日成
隠去之鹿齒
吾妹子之
形見尓置有
若兒<乃>
乞泣毎
取與
物之無者
<烏徳>自物
腋挟持
吾妹子与
二人吾宿之
枕付
嬬屋之内尓
晝羽裳
浦不樂晩之
夜者裳
氣衝明之
嘆友
世武為便不知尓
戀友
相因乎無見
大鳥<乃>
羽易乃山尓
吾戀流
妹者伊座等
人云者
石根左久見<手>
名積来之
吉雲曽無寸
打蝉等
念之妹之
珠蜻
髣髴谷裳
不見思者
うつせみと
おもひしときに
(うつそみと
おもひし)
とりもちて
わがふたりみし
はしりでの
つつみにたてる
つきのきの
こちごちのえの
はるのはの
しげきがごとく
おもへりし
いもにはあれど
たのめりし
こらにはあれど
よのなかを
そむきしえねば
かぎるひの
もゆるあらのに
しろたへの
あまひれがくり
とりじもの
あさだちいまして
いりひなす
かくりにしかば
わぎもこが
かたみにおける
みどりこの
こひなくごとに
とりあたふ
ものしなければ
をとこじもの
わきばさみもち
わぎもこと
ふたりわがねし
まくらづく
つまやのうちに
ひるはも
うらさびくらし
よるはも
いきづきあかし
なげけども
せむすべしらに
こふれども
あふよしをなみ
おほとりの
はがひのやまに
あがこふる
いもはいますと
ひとのいへば
いはねさくみて
なづみこし
よけくもぞなき
うつせみと
おもひしいもが
たまかぎる
ほのかにだにも
みえなくおもへば
おもひしときに
(うつそみと
おもひし)
とりもちて
わがふたりみし
はしりでの
つつみにたてる
つきのきの
こちごちのえの
はるのはの
しげきがごとく
おもへりし
いもにはあれど
たのめりし
こらにはあれど
よのなかを
そむきしえねば
かぎるひの
もゆるあらのに
しろたへの
あまひれがくり
とりじもの
あさだちいまして
いりひなす
かくりにしかば
わぎもこが
かたみにおける
みどりこの
こひなくごとに
とりあたふ
ものしなければ
をとこじもの
わきばさみもち
わぎもこと
ふたりわがねし
まくらづく
つまやのうちに
ひるはも
うらさびくらし
よるはも
いきづきあかし
なげけども
せむすべしらに
こふれども
あふよしをなみ
おほとりの
はがひのやまに
あがこふる
いもはいますと
ひとのいへば
いはねさくみて
なづみこし
よけくもぞなき
うつせみと
おもひしいもが
たまかぎる
ほのかにだにも
みえなくおもへば
В дни, когда еще жила
Ты со мною на земле,
Ты была моей женой,
Той, кого я так любил,
Так же сильно,
Как весной
Эта пышная листва
Среди множества ветвей,
Что повсюду разрослись
На деревьях, на цуки,
В силу полную растет,
Здесь, близ дома,
У ворот,
Где с тобой — рука в руке —
Любовались на нее.
Ты была моей женой,
На которую всегда
Уповал всем сердцем я!
Но жесток закон земной,
Ничего не сделать с ним!
На заброшенных полях,
Где, сверкая и горя,
Поднималось пламя вверх,
В белой ткани облаков
Скрылась ты от нас вдали,
Будто птица,
Улетев рано поутру,
Будто солнце ввечеру,
Спряталась от нас.
И поэтому теперь,
Каждый раз, как молока,
Плача, просит у меня
Малое дитя,
Что оставила ты нам
В память о себе,—
Нечего ему мне дать.
Но, как бережно несет
Птица в клюве колосок,
Я малютку подниму,
Ласково обняв рукой…
И в опочивальне здесь,
Где стелила ты постель,
Где с тобой, моя жена,
Спали мы вдвоем,—
Дни я провожу в тоске,
Ночи напролет не сплю
И вздыхаю до зари.
Сколько ни горюй —
Сделать ничего нельзя.
Сколько ни тоскуй —
Встрече больше не бывать!
И когда сказали мне,
Что вдали в горах Хагай,
Там, где лишь орлы живут,
Может быть, найду тебя,
Стал по скалам я шагать,
Разбивал их и ломал,
Тяжкий путь прошел в горах,
Но любимой не нашел.
Счастья нету на земле,—
Как подумаю о том,
Что ее, мою жену,
Неразлучную со мной,
Даже и на краткий миг,
Миг, что яшмою блеснет,
Больше не увидеть мне!
Ты со мною на земле,
Ты была моей женой,
Той, кого я так любил,
Так же сильно,
Как весной
Эта пышная листва
Среди множества ветвей,
Что повсюду разрослись
На деревьях, на цуки,
В силу полную растет,
Здесь, близ дома,
У ворот,
Где с тобой — рука в руке —
Любовались на нее.
Ты была моей женой,
На которую всегда
Уповал всем сердцем я!
Но жесток закон земной,
Ничего не сделать с ним!
На заброшенных полях,
Где, сверкая и горя,
Поднималось пламя вверх,
В белой ткани облаков
Скрылась ты от нас вдали,
Будто птица,
Улетев рано поутру,
Будто солнце ввечеру,
Спряталась от нас.
И поэтому теперь,
Каждый раз, как молока,
Плача, просит у меня
Малое дитя,
Что оставила ты нам
В память о себе,—
Нечего ему мне дать.
Но, как бережно несет
Птица в клюве колосок,
Я малютку подниму,
Ласково обняв рукой…
И в опочивальне здесь,
Где стелила ты постель,
Где с тобой, моя жена,
Спали мы вдвоем,—
Дни я провожу в тоске,
Ночи напролет не сплю
И вздыхаю до зари.
Сколько ни горюй —
Сделать ничего нельзя.
Сколько ни тоскуй —
Встрече больше не бывать!
И когда сказали мне,
Что вдали в горах Хагай,
Там, где лишь орлы живут,
Может быть, найду тебя,
Стал по скалам я шагать,
Разбивал их и ломал,
Тяжкий путь прошел в горах,
Но любимой не нашел.
Счастья нету на земле,—
Как подумаю о том,
Что ее, мою жену,
Неразлучную со мной,
Даже и на краткий миг,
Миг, что яшмою блеснет,
Больше не увидеть мне!
* “Поднималось пламя вверх” — говорится о погребальном обряде сожжения.
* Горы Хагай — представление о них связано с древней верой в загробное царство, в то, что души людей после смерти уходят в прекрасный мир, связанный с горой Хагай — горой вечности и счастья, недоступной живущим на земле.
* Горы Хагай — представление о них связано с древней верой в загробное царство, в то, что души людей после смерти уходят в прекрасный мир, связанный с горой Хагай — горой вечности и счастья, недоступной живущим на земле.
宇都曽臣等
念之時
携手
吾二見之
出立
百兄槻木
虚知期知尓
枝刺有如
春葉
茂如
念有之
妹庭雖在
恃有之
妹庭雖在
世中
背不得者
香切火之
燎流荒野尓
白栲
天領巾隠
鳥自物
朝立伊行而
入日成
隠西加婆
吾妹子之
形見尓置有
緑兒之
乞哭別
取委
物之無者
男自物
腋挾持
吾妹子與
二吾宿之
枕附
嬬屋内尓
<日>者
浦不怜晩之
夜者
息<衝>明之
雖嘆
為便不知
雖戀
相縁無
大鳥
羽易山尓
汝戀
妹座等
人云者
石根割見而
奈積来之
好雲叙無
宇都曽臣
念之妹我
灰而座者
念之時
携手
吾二見之
出立
百兄槻木
虚知期知尓
枝刺有如
春葉
茂如
念有之
妹庭雖在
恃有之
妹庭雖在
世中
背不得者
香切火之
燎流荒野尓
白栲
天領巾隠
鳥自物
朝立伊行而
入日成
隠西加婆
吾妹子之
形見尓置有
緑兒之
乞哭別
取委
物之無者
男自物
腋挾持
吾妹子與
二吾宿之
枕附
嬬屋内尓
<日>者
浦不怜晩之
夜者
息<衝>明之
雖嘆
為便不知
雖戀
相縁無
大鳥
羽易山尓
汝戀
妹座等
人云者
石根割見而
奈積来之
好雲叙無
宇都曽臣
念之妹我
灰而座者
うつそみと
おもひしときに
たづさはり
わがふたりみし
いでたちの
ももえつきのき
こちごちに
えださせるごと
はるのはの
しげきがごとく
おもへりし
いもにはあれど
たのめりし
いもにはあれど
よのなかを
そむきしえねば
かぎるひの
もゆるあらのに
しろたへの
あまひれがくり
とりじもの
あさだちいゆきて
いりひなす
かくりにしかば
わぎもこが
かたみにおける
みどりこの
こひなくごとに
とりあたふ
ものしなければ
をとこじもの
わきばさみもち
わぎもこと
ふたりわがねし
まくらづく
つまやのうちに
ひるは
うらさびくらし
よるは
いきづきあかし
なげけども
せむすべしらに
こふれども
あふよしをなみ
おほとりの
はがひのやまに
ながこふる
いもはいますと
ひとのいへば
いはねさくみて
なづみこし
よけくもぞなき
うつそみと
おもひしいもが
はひにてませば
おもひしときに
たづさはり
わがふたりみし
いでたちの
ももえつきのき
こちごちに
えださせるごと
はるのはの
しげきがごとく
おもへりし
いもにはあれど
たのめりし
いもにはあれど
よのなかを
そむきしえねば
かぎるひの
もゆるあらのに
しろたへの
あまひれがくり
とりじもの
あさだちいゆきて
いりひなす
かくりにしかば
わぎもこが
かたみにおける
みどりこの
こひなくごとに
とりあたふ
ものしなければ
をとこじもの
わきばさみもち
わぎもこと
ふたりわがねし
まくらづく
つまやのうちに
ひるは
うらさびくらし
よるは
いきづきあかし
なげけども
せむすべしらに
こふれども
あふよしをなみ
おほとりの
はがひのやまに
ながこふる
いもはいますと
ひとのいへば
いはねさくみて
なづみこし
よけくもぞなき
うつそみと
おもひしいもが
はひにてませば
В дни, когда еще жила
Ты со мною на земле,
Ты была моей женой,
Той, кого я так любил,
Так же сильно,
Как весной
Эта пышная листва
Среди множества ветвей,
Что повсюду разрослись
На деревьях, на цуки,
В силу полную растет,
Здесь, близ дома,
У ворот,
Где с тобой — рука в руке —
Любовались на нее.
Ты была моей женой,
На которую всегда
Уповал всем сердцем я!
Но жесток закон земной,
Ничего не сделать с ним!
На заброшенных полях,
Где, сверкая и горя,
Поднималось пламя вверх,
В белой ткани облаков
Скрылась ты от нас вдали,
Будто птица,
Улетев рано поутру,
Будто солнце ввечеру,
Спряталась от нас.
И поэтому теперь,
Каждый раз, как молока,
Плача, просит у меня
Малое дитя,
Что оставила ты нам
В память о себе,—
Нечего ему мне дать.
Но, как бережно несет
Птица в клюве колосок,
Я малютку подниму,
Ласково обняв рукой…
И в опочивальне здесь,
Где стелила ты постель,
Где с тобой, моя жена,
Спали мы вдвоем,—
Дни я провожу в тоске,
Ночи напролет не сплю
И вздыхаю до зари.
Сколько ни горюй —
Сделать ничего нельзя.
Сколько ни тоскуй —
Встрече больше не бывать!
И когда сказали мне,
Что вдали в горах Хагай,
Там, где лишь орлы живут,
Может быть, найду тебя,
Стал по скалам я шагать,
Разбивал их и ломал,
Тяжкий путь прошел в горах,
Но любимой не нашел.
Счастья нету на земле,
Раз она, моя жена,
Что была любимым мной человеком на земле,
Стала пеплом навсегда…
Ты со мною на земле,
Ты была моей женой,
Той, кого я так любил,
Так же сильно,
Как весной
Эта пышная листва
Среди множества ветвей,
Что повсюду разрослись
На деревьях, на цуки,
В силу полную растет,
Здесь, близ дома,
У ворот,
Где с тобой — рука в руке —
Любовались на нее.
Ты была моей женой,
На которую всегда
Уповал всем сердцем я!
Но жесток закон земной,
Ничего не сделать с ним!
На заброшенных полях,
Где, сверкая и горя,
Поднималось пламя вверх,
В белой ткани облаков
Скрылась ты от нас вдали,
Будто птица,
Улетев рано поутру,
Будто солнце ввечеру,
Спряталась от нас.
И поэтому теперь,
Каждый раз, как молока,
Плача, просит у меня
Малое дитя,
Что оставила ты нам
В память о себе,—
Нечего ему мне дать.
Но, как бережно несет
Птица в клюве колосок,
Я малютку подниму,
Ласково обняв рукой…
И в опочивальне здесь,
Где стелила ты постель,
Где с тобой, моя жена,
Спали мы вдвоем,—
Дни я провожу в тоске,
Ночи напролет не сплю
И вздыхаю до зари.
Сколько ни горюй —
Сделать ничего нельзя.
Сколько ни тоскуй —
Встрече больше не бывать!
И когда сказали мне,
Что вдали в горах Хагай,
Там, где лишь орлы живут,
Может быть, найду тебя,
Стал по скалам я шагать,
Разбивал их и ломал,
Тяжкий путь прошел в горах,
Но любимой не нашел.
Счастья нету на земле,
Раз она, моя жена,
Что была любимым мной человеком на земле,
Стала пеплом навсегда…
* “Стала пеплом навсегда” — говорится о погребальном обряде сожжения.
秋山
下部留妹
奈用竹乃
騰遠依子等者
何方尓
念居可
栲紲之
長命乎
露己曽婆
朝尓置而
夕者
消等言
霧己曽婆
夕立而
明者
失等言
梓弓
音聞吾母
髣髴見之
事悔敷乎
布栲乃
手枕纒而
劔刀
身二副寐價牟
若草
其嬬子者
不怜弥可
念而寐良武
悔弥可
念戀良武
時不在
過去子等我
朝露乃如也
夕霧乃如也
下部留妹
奈用竹乃
騰遠依子等者
何方尓
念居可
栲紲之
長命乎
露己曽婆
朝尓置而
夕者
消等言
霧己曽婆
夕立而
明者
失等言
梓弓
音聞吾母
髣髴見之
事悔敷乎
布栲乃
手枕纒而
劔刀
身二副寐價牟
若草
其嬬子者
不怜弥可
念而寐良武
悔弥可
念戀良武
時不在
過去子等我
朝露乃如也
夕霧乃如也
あきやまの
したへるいも
なよたけの
とをよるこらは
いかさまに
おもひをれか
たくなはの
ながきいのちを
つゆこそば
あしたにおきて
ゆふへは
きゆといへ
きりこそば
ゆふへにたちて
あしたは
うすといへ
あづさゆみ
おときくわれも
おほにみし
ことくやしきを
しきたへの
たまくらまきて
つるぎたち
みにそへねけむ
わかくさの
そのつまのこは
さぶしみか
おもひてぬらむ
くやしみか
おもひこふらむ
ときならず
すぎにしこらが
あさつゆのごと
ゆふぎりのごと
したへるいも
なよたけの
とをよるこらは
いかさまに
おもひをれか
たくなはの
ながきいのちを
つゆこそば
あしたにおきて
ゆふへは
きゆといへ
きりこそば
ゆふへにたちて
あしたは
うすといへ
あづさゆみ
おときくわれも
おほにみし
ことくやしきを
しきたへの
たまくらまきて
つるぎたち
みにそへねけむ
わかくさの
そのつまのこは
さぶしみか
おもひてぬらむ
くやしみか
おもひこふらむ
ときならず
すぎにしこらが
あさつゆのごと
ゆふぎりのごと
Словно средь осенних гор
Алый клен,
Сверкала так
Красотой она!
Как бамбуковый побег,
Так стройна она была.
Кто бы и подумать мог,
Что случится это с ней?
Долгой будет жизнь ее,
Прочной будет, что канат,—
Всем казалось нам.
Говорят,
Что лишь роса
Утром рано упадет,
А под вечер — нет ее.
Говорят,
Что лишь туман
Встанет вечером в полях,
А под утро — нет его…
И когда услышал я
Роковую весть,
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу.
Даже я, что мало знал,
Я, что мельком лишь видал
Красоту ее,—
Как скорбеть я стал о ней!
Ну, а как же он теперь —
Муж влюбленный, Молодой,
Как весенняя трава,
Что в ее объятьях спал,
Что всегда был рядом с ней,
Как при воине всегда
Бранный меч?
Как печали полон он,
Как ночами он скорбит
Одиноко в тишине,
Думая о ней!
Неутешен, верно, он,
Вечно в думах об одной,
Что безвременно ушла,
Что растаяла росой
Поутру,
Что исчезла, как туман,
В сумеречный час…
Алый клен,
Сверкала так
Красотой она!
Как бамбуковый побег,
Так стройна она была.
Кто бы и подумать мог,
Что случится это с ней?
Долгой будет жизнь ее,
Прочной будет, что канат,—
Всем казалось нам.
Говорят,
Что лишь роса
Утром рано упадет,
А под вечер — нет ее.
Говорят,
Что лишь туман
Встанет вечером в полях,
А под утро — нет его…
И когда услышал я
Роковую весть,
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу.
Даже я, что мало знал,
Я, что мельком лишь видал
Красоту ее,—
Как скорбеть я стал о ней!
Ну, а как же он теперь —
Муж влюбленный, Молодой,
Как весенняя трава,
Что в ее объятьях спал,
Что всегда был рядом с ней,
Как при воине всегда
Бранный меч?
Как печали полон он,
Как ночами он скорбит
Одиноко в тишине,
Думая о ней!
Неутешен, верно, он,
Вечно в думах об одной,
Что безвременно ушла,
Что растаяла росой
Поутру,
Что исчезла, как туман,
В сумеречный час…
玉藻吉
讃岐國者
國柄加
雖見不飽
神柄加
幾許貴寸
天地
日月與共
満将行
神乃御面跡
次来
中乃水門従
<船>浮而
吾榜来者
時風
雲居尓吹尓
奥見者
跡位浪立
邊見者
白浪散動
鯨魚取
海乎恐
行<船>乃
梶引折而
彼此之
嶋者雖多
名細之
狭<岑>之嶋乃
荒礒面尓
廬作而見者
浪音乃
茂濱邊乎
敷妙乃
枕尓為而
荒床
自伏君之
家知者
徃而毛将告
妻知者
来毛問益乎
玉桙之
道太尓不知
欝悒久
待加戀良武
愛伎妻等者
讃岐國者
國柄加
雖見不飽
神柄加
幾許貴寸
天地
日月與共
満将行
神乃御面跡
次来
中乃水門従
<船>浮而
吾榜来者
時風
雲居尓吹尓
奥見者
跡位浪立
邊見者
白浪散動
鯨魚取
海乎恐
行<船>乃
梶引折而
彼此之
嶋者雖多
名細之
狭<岑>之嶋乃
荒礒面尓
廬作而見者
浪音乃
茂濱邊乎
敷妙乃
枕尓為而
荒床
自伏君之
家知者
徃而毛将告
妻知者
来毛問益乎
玉桙之
道太尓不知
欝悒久
待加戀良武
愛伎妻等者
たまもよし
さぬきのくには
くにからか
みれどもあかぬ
かむからか
ここだたふとき
あめつち
ひつきとともに
たりゆかむ
かみのみおもと
つぎきたる
なかのみなとゆ
ふねうけて
わがこぎくれば
ときつかぜ
くもゐにふくに
おきみれば
とゐなみたち
へみれば
しらなみさわく
いさなとり
うみをかしこみ
ゆくふねの
かぢひきをりて
をちこちの
しまはおほけど
なぐはし
さみねのしまの
ありそもに
いほりてみれば
なみのおとの
しげきはまべを
しきたへの
まくらになして
あらとこに
ころふすきみが
いへしらば
ゆきてもつげむ
つましらば
きもとはましを
たまほこの
みちだにしらず
おほほしく
まちかこふらむ
はしきつまらは
さぬきのくには
くにからか
みれどもあかぬ
かむからか
ここだたふとき
あめつち
ひつきとともに
たりゆかむ
かみのみおもと
つぎきたる
なかのみなとゆ
ふねうけて
わがこぎくれば
ときつかぜ
くもゐにふくに
おきみれば
とゐなみたち
へみれば
しらなみさわく
いさなとり
うみをかしこみ
ゆくふねの
かぢひきをりて
をちこちの
しまはおほけど
なぐはし
さみねのしまの
ありそもに
いほりてみれば
なみのおとの
しげきはまべを
しきたへの
まくらになして
あらとこに
ころふすきみが
いへしらば
ゆきてもつげむ
つましらば
きもとはましを
たまほこの
みちだにしらず
おほほしく
まちかこふらむ
はしきつまらは
Замечательна страна,
Что зовется Сануки,
Где склоняются к воде
Водоросли-жемчуга,
Оттого ли, что страна
Блещет дивной красотой,—
Сколько ни любуйся ей,
Не устанет жадный взор.
Оттого ль, что боги ей
Дали жизнь на земле,—
Люди свято чтут ее.
Вместе с небом и землей,
Вместе с солнцем и луной
Будет процветать она,
Лик являя божества.
Там, из гавани Нака,
Что известна с давних пор,
Я отчалил в дальний путь,
И когда по морю плыл,
Я, качаясь на ладье,
Ветер,
Что в прилива час набегает,—
Налетел,
Нагоняя облака.
И когда взглянул я вдаль,—
Встала за волной волна
Бесконечной чередой…
Я на берег посмотрел —
С диким ревом волны там
В белой пене поднялись.
Море мне внушало страх,
И на весла я налег,
Ударяя по волнам,
С этой стороны и той
Много было островов,
Но известен среди них
Славный остров Саминэ!
На скалистых берегах
Я раскинул свой шалаш,
Оглянулся я вокруг
И увидел:
Ты лежишь,
Распластавшись на земле,
Сделав ложем камни скал,
Вместо мягких рукавов,
Изголовьем для себя
Выбрав эти берега,
Где так грозен шум волны…
Если б знал я,
Где твой дом,
Я пошел бы и сказал,
Если знала бы жена,
Верно бы, пришла она
И утешила тебя!
Но, не зная, где тот путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Вся в печали и слезах,
Верно, ждет еще тебя
И тоскует о тебе
Милая твоя жена!
Что зовется Сануки,
Где склоняются к воде
Водоросли-жемчуга,
Оттого ли, что страна
Блещет дивной красотой,—
Сколько ни любуйся ей,
Не устанет жадный взор.
Оттого ль, что боги ей
Дали жизнь на земле,—
Люди свято чтут ее.
Вместе с небом и землей,
Вместе с солнцем и луной
Будет процветать она,
Лик являя божества.
Там, из гавани Нака,
Что известна с давних пор,
Я отчалил в дальний путь,
И когда по морю плыл,
Я, качаясь на ладье,
Ветер,
Что в прилива час набегает,—
Налетел,
Нагоняя облака.
И когда взглянул я вдаль,—
Встала за волной волна
Бесконечной чередой…
Я на берег посмотрел —
С диким ревом волны там
В белой пене поднялись.
Море мне внушало страх,
И на весла я налег,
Ударяя по волнам,
С этой стороны и той
Много было островов,
Но известен среди них
Славный остров Саминэ!
На скалистых берегах
Я раскинул свой шалаш,
Оглянулся я вокруг
И увидел:
Ты лежишь,
Распластавшись на земле,
Сделав ложем камни скал,
Вместо мягких рукавов,
Изголовьем для себя
Выбрав эти берега,
Где так грозен шум волны…
Если б знал я,
Где твой дом,
Я пошел бы и сказал,
Если знала бы жена,
Верно бы, пришла она
И утешила тебя!
Но, не зная, где тот путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Вся в печали и слезах,
Верно, ждет еще тебя
И тоскует о тебе
Милая твоя жена!
* “Лик являя божества…” — в японской мифологии провинция олицетворялась в виде божества.
* “Путь, что отмечен был давно яшмовым копьем” (см. п. 79).
* “Путь, что отмечен был давно яшмовым копьем” (см. п. 79).
梓弓
手取持而
大夫之
得物<矢>手<挾>
立向
高圓山尓
春野焼
野火登見左右
燎火乎
何如問者
玉桙之
道来人乃
泣涙
<W>霂尓落者
白妙之
衣埿漬而
立留
吾尓語久
何鴨
本名言
聞者
泣耳師所哭
語者
心曽痛
天皇之
神之御子之
御駕之
手火之光曽
幾許照而有
手取持而
大夫之
得物<矢>手<挾>
立向
高圓山尓
春野焼
野火登見左右
燎火乎
何如問者
玉桙之
道来人乃
泣涙
<W>霂尓落者
白妙之
衣埿漬而
立留
吾尓語久
何鴨
本名言
聞者
泣耳師所哭
語者
心曽痛
天皇之
神之御子之
御駕之
手火之光曽
幾許照而有
あづさゆみ
てにとりもちて
ますらをの
さつやたばさみ
たちむかふ
たかまとやまに
はるのやく
のびとみるまで
もゆるひを
なにかととへば
たまほこの
みちくるひとの
なくなみた
こさめにふれば
しろたへの
ころもひづちて
たちとまり
われにかたらく
なにしかも
もとなとぶらふ
きけば
ねのみしなかゆ
かたれば
こころぞいたき
すめろきの
かみのみこの
いでましの
たひのひかりぞ
ここだてりたる
てにとりもちて
ますらをの
さつやたばさみ
たちむかふ
たかまとやまに
はるのやく
のびとみるまで
もゆるひを
なにかととへば
たまほこの
みちくるひとの
なくなみた
こさめにふれば
しろたへの
ころもひづちて
たちとまり
われにかたらく
なにしかも
もとなとぶらふ
きけば
ねのみしなかゆ
かたれば
こころぞいたき
すめろきの
かみのみこの
いでましの
たひのひかりぞ
ここだてりたる
Там, где ясеневый лук
Держат рыцари в руке
И сжимают стрелы счастья,
Попадать стараясь в цель,
Там, на склонах Такамато,
Я спросил: “Что за огни
Вдалеке сверкают ярко,
Как зажженные костры,
Что в полях горят весною,
Чтобы выжигать траву?”
На пути, что был отмечен
Яшмовым копьем,
Проходя остановился
Человек передо мной,
И когда он плакал, слезы
Мелким падали дождем.
Белотканые одежды
Стали влажными от слез.
Обо всем он мне поведал,
Но поверить я не мог.
Лишь рассказ его услышал,
Горько в голос зарыдал.
Лишь сказал он —
Стало сразу больно сердцу моему:
“В путь далекий провожают
Сына славного богов,
Что вселенной управляют,
Это факелы сверкают
Блеском ярким на горах…”
Держат рыцари в руке
И сжимают стрелы счастья,
Попадать стараясь в цель,
Там, на склонах Такамато,
Я спросил: “Что за огни
Вдалеке сверкают ярко,
Как зажженные костры,
Что в полях горят весною,
Чтобы выжигать траву?”
На пути, что был отмечен
Яшмовым копьем,
Проходя остановился
Человек передо мной,
И когда он плакал, слезы
Мелким падали дождем.
Белотканые одежды
Стали влажными от слез.
Обо всем он мне поведал,
Но поверить я не мог.
Лишь рассказ его услышал,
Горько в голос зарыдал.
Лишь сказал он —
Стало сразу больно сердцу моему:
“В путь далекий провожают
Сына славного богов,
Что вселенной управляют,
Это факелы сверкают
Блеском ярким на горах…”
八隅知之
吾大王
高光
吾日乃皇子乃
馬並而
三猟立流
弱薦乎
猟路乃小野尓
十六社者
伊波比拝目
鶉己曽
伊波比廻礼
四時自物
伊波比拝
鶉成
伊波比毛等保理
恐等
仕奉而
久堅乃
天見如久
真十鏡
仰而雖見
春草之
益目頬四寸
吾於富吉美可聞
吾大王
高光
吾日乃皇子乃
馬並而
三猟立流
弱薦乎
猟路乃小野尓
十六社者
伊波比拝目
鶉己曽
伊波比廻礼
四時自物
伊波比拝
鶉成
伊波比毛等保理
恐等
仕奉而
久堅乃
天見如久
真十鏡
仰而雖見
春草之
益目頬四寸
吾於富吉美可聞
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
わがひのみこの
うまなめて
みかりたたせる
わかこもを
かりぢのをのに
ししこそば
いはひをろがめ
うづらこそ
いはひもとほれ
ししじもの
いはひをろがみ
うづらなす
いはひもとほり
かしこみと
つかへまつりて
ひさかたの
あめみるごとく
まそかがみ
あふぎてみれど
はるくさの
いやめづらしき
わがおほきみかも
わがおほきみ
たかてらす
わがひのみこの
うまなめて
みかりたたせる
わかこもを
かりぢのをのに
ししこそば
いはひをろがめ
うづらこそ
いはひもとほれ
ししじもの
いはひをろがみ
うづらなす
いはひもとほり
かしこみと
つかへまつりて
ひさかたの
あめみるごとく
まそかがみ
あふぎてみれど
はるくさの
いやめづらしき
わがおほきみかも
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Режут свежую траву
Здесь, в Каридзи, на полях,
И коней построив в ряд,
На охоту едешь ты.
А олени, чтя тебя,
Пред тобой простерлись ниц,
Даже птицы удзура
Ползают у ног твоих,
Словно те олени, мы,
Чтя тебя, простерлись ниц.
Словно птицы удзура,
Ползаем у ног твоих.
Трепеща перед тобой,
Служим преданно тебе.
Как глядят, поднявши взор,
На извечный свод небес,
Как взирают, глядя вверх
На святые зеркала,
Мы взираем на тебя.
Но ведь сколько ни гляди,
Как весенняя трава,
Все милее сердцу ты,
Наш великий государь!
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Режут свежую траву
Здесь, в Каридзи, на полях,
И коней построив в ряд,
На охоту едешь ты.
А олени, чтя тебя,
Пред тобой простерлись ниц,
Даже птицы удзура
Ползают у ног твоих,
Словно те олени, мы,
Чтя тебя, простерлись ниц.
Словно птицы удзура,
Ползаем у ног твоих.
Трепеща перед тобой,
Служим преданно тебе.
Как глядят, поднявши взор,
На извечный свод небес,
Как взирают, глядя вверх
На святые зеркала,
Мы взираем на тебя.
Но ведь сколько ни гляди,
Как весенняя трава,
Все милее сердцу ты,
Наш великий государь!
* Четыре первые строки — постоянный зачин.
* Удзура — японский перепел, обычно прячется в траве и летает лишь ночью.
* Удзура — японский перепел, обычно прячется в траве и летает лишь ночью.
天降付
天之芳来山
霞立
春尓至婆
松風尓
池浪立而
櫻花
木乃晩茂尓
奥邊波
鴨妻喚
邊津方尓
味村左和伎
百礒城之
大宮人乃
退出而
遊船尓波
梶棹毛
無而不樂毛
己具人奈四二
天之芳来山
霞立
春尓至婆
松風尓
池浪立而
櫻花
木乃晩茂尓
奥邊波
鴨妻喚
邊津方尓
味村左和伎
百礒城之
大宮人乃
退出而
遊船尓波
梶棹毛
無而不樂毛
己具人奈四二
あもりつく
あめのかぐやま
かすみたつ
はるにいたれば
まつかぜに
いけなみたちて
さくらばな
このくれしげに
おきへには
かもつまよばひ
へつへに
あぢむらさわき
ももしきの
おほみやひとの
まかりでて
あそぶふねには
かぢさをも
なくてさぶしも
こぐひとなしに
あめのかぐやま
かすみたつ
はるにいたれば
まつかぜに
いけなみたちて
さくらばな
このくれしげに
おきへには
かもつまよばひ
へつへに
あぢむらさわき
ももしきの
おほみやひとの
まかりでて
あそぶふねには
かぢさをも
なくてさぶしも
こぐひとなしに
К нам сошедшая с небес,
О небесная гора,
О гора Кагуяма!
Лишь придёт туда весна,
Дымка вешняя встаёт.
От порыва ветерка
В соснах молодых
Поднимаются, шумят
Волны на пруду.
От вишнёвых лепестков
У деревьев тень густа.
И на взморье вдалеке
Селезень зовёт жену,
А на отмели морской
Адзи стаями шумят.
И печально, что уж нет
Больше вёсел на ладьях,
На которых, веселясь,
Отплывали из дворца
Сто почтеннейших вельмож.
Грустно, что никто теперь
Не плывёт на тех ладьях…
О небесная гора,
О гора Кагуяма!
Лишь придёт туда весна,
Дымка вешняя встаёт.
От порыва ветерка
В соснах молодых
Поднимаются, шумят
Волны на пруду.
От вишнёвых лепестков
У деревьев тень густа.
И на взморье вдалеке
Селезень зовёт жену,
А на отмели морской
Адзи стаями шумят.
И печально, что уж нет
Больше вёсел на ладьях,
На которых, веселясь,
Отплывали из дворца
Сто почтеннейших вельмож.
Грустно, что никто теперь
Не плывёт на тех ладьях…
* Оси, или осидори (Aix gabriculata), и такабэ (Mergus serrator) — род диких уток.
* “За незаметный срок” — т. е. со времени смерти Такэти. Суги (Crypiorneria japonica) — японская криптомерия.
* “За незаметный срок” — т. е. со времени смерти Такэти. Суги (Crypiorneria japonica) — японская криптомерия.
天降就
神乃香山
打靡
春去来者
櫻花
木暗茂
松風丹
池浪飆
邊都遍者
阿遅村動
奥邊者
鴨妻喚
百式乃
大宮人乃
去出
榜来舟者
竿梶母
無而佐夫之毛
榜与雖思
神乃香山
打靡
春去来者
櫻花
木暗茂
松風丹
池浪飆
邊都遍者
阿遅村動
奥邊者
鴨妻喚
百式乃
大宮人乃
去出
榜来舟者
竿梶母
無而佐夫之毛
榜与雖思
あもりつく
かみのかぐやま
うちなびく
はるさりくれば
さくらばな
このくれしげに
まつかぜに
いけなみたち
へつへには
あぢむらさわき
おきへには
かもつまよばひ
ももしきの
おほみやひとの
まかりでて
こぎけるふねは
さをかぢも
なくてさぶしも
こがむとおもへど
かみのかぐやま
うちなびく
はるさりくれば
さくらばな
このくれしげに
まつかぜに
いけなみたち
へつへには
あぢむらさわき
おきへには
かもつまよばひ
ももしきの
おほみやひとの
まかりでて
こぎけるふねは
さをかぢも
なくてさぶしも
こがむとおもへど
К нам сошедшая с небес —
Вот она гора богов,
О гора Кагуяма!
Лишь придет туда весна,
Стелется туман кругом,
От вишневых лепестков
У деревьев тень густа.
От порыва ветерка
В соснах молодых
Подымаются, встают
Волны на пруду.
А на отмели морской
Адзи стаями шумят,
А на взморье вдалеке
Селезень зовет жену.
И печально, что уж нет
Больше весел на ладьях,
На которых плыли здесь
Раньше люди из дворца —
Сто почтеннейших вельмож!
А ведь я еще мечтал
На ладьях на этих плыть…
Вот она гора богов,
О гора Кагуяма!
Лишь придет туда весна,
Стелется туман кругом,
От вишневых лепестков
У деревьев тень густа.
От порыва ветерка
В соснах молодых
Подымаются, встают
Волны на пруду.
А на отмели морской
Адзи стаями шумят,
А на взморье вдалеке
Селезень зовет жену.
И печально, что уж нет
Больше весел на ладьях,
На которых плыли здесь
Раньше люди из дворца —
Сто почтеннейших вельмож!
А ведь я еще мечтал
На ладьях на этих плыть…
* Вариант п. 257.
八隅知之
吾大王
高輝
日之皇子
茂座
大殿於
久方
天傳来
<白>雪仕物
徃来乍
益及常世
吾大王
高輝
日之皇子
茂座
大殿於
久方
天傳来
<白>雪仕物
徃来乍
益及常世
やすみしし
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
しきいます
おほとののうへに
ひさかたの
あまづたひくる
ゆきじもの
ゆきかよひつつ
いやとこよまで
わがおほきみ
たかてらす
ひのみこ
しきいます
おほとののうへに
ひさかたの
あまづたひくる
ゆきじもの
ゆきかよひつつ
いやとこよまで
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Словно падающий снег
С вечной высоты небес,
Покрывающий дворец,
Где страною правишь ты,
Буду вечно, вновь и вновь
Приходить к тебе сюда
До пределов дней моих,
До ухода в вечный мир!
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Словно падающий снег
С вечной высоты небес,
Покрывающий дворец,
Где страною правишь ты,
Буду вечно, вновь и вновь
Приходить к тебе сюда
До пределов дней моих,
До ухода в вечный мир!
高山波
雲根火雄男志等
耳梨與
相諍競伎
神代従
如此尓有良之
古昔母
然尓有許曽
虚蝉毛
嬬乎
相<挌>良思吉
雲根火雄男志等
耳梨與
相諍競伎
神代従
如此尓有良之
古昔母
然尓有許曽
虚蝉毛
嬬乎
相<挌>良思吉
かぐやまは
うねびををしと
みみなしと
あひあらそひき
かむよより
かくにあるらし
いにしへも
しかにあれこそ
うつせみも
つまを
あらそふらしき
うねびををしと
みみなしと
あひあらそひき
かむよより
かくにあるらし
いにしへも
しかにあれこそ
うつせみも
つまを
あらそふらしき
Вот гора Кагуяма,
Гору Унэби любя,
С Миминаси жаркий спор
Завела с древнейших пор.
Со времен еще богов,
Верно, был закон таков
И решались так дела
Даже в древние года.
Потому и смертный из-за жен
Нынче тоже спорить принужден!
Гору Унэби любя,
С Миминаси жаркий спор
Завела с древнейших пор.
Со времен еще богов,
Верно, был закон таков
И решались так дела
Даже в древние года.
Потому и смертный из-за жен
Нынче тоже спорить принужден!
天地之
分時従
神左備手
高貴寸
駿河有
布士能高嶺乎
天原
振放見者
度日之
陰毛隠比
照月乃
光毛不見
白雲母
伊去波伐加利
時自久曽
雪者落家留
語告
言継将徃
不盡能高嶺者
分時従
神左備手
高貴寸
駿河有
布士能高嶺乎
天原
振放見者
度日之
陰毛隠比
照月乃
光毛不見
白雲母
伊去波伐加利
時自久曽
雪者落家留
語告
言継将徃
不盡能高嶺者
あめつちの
わかれしときゆ
かむさびて
たかくたふとき
するがなる
ふじのたかねを
あまのはら
ふりさけみれば
わたるひの
かげもかくらひ
てるつきの
ひかりもみえず
しらくもも
いゆきはばかり
ときじくぞ
ゆきはふりける
かたりつぎ
いひつぎゆかむ
ふじのたかねは
わかれしときゆ
かむさびて
たかくたふとき
するがなる
ふじのたかねを
あまのはら
ふりさけみれば
わたるひの
かげもかくらひ
てるつきの
ひかりもみえず
しらくもも
いゆきはばかり
ときじくぞ
ゆきはふりける
かたりつぎ
いひつぎゆかむ
ふじのたかねは
…Лишь только небо и земля
Разверзлись, — в тот же миг,
Как отраженье божества,
Величественна, велика,
В стране Суруга поднялась
Высокая вершина Фудзи!
И вот, когда я поднял взор
К далеким небесам,
Она, сверкая белизной,
Предстала в вышине.
И солнца полуденный луч
Вдруг потерял свой блеск,
И ночью яркий свет луны
Сиять нам перестал.
И только плыли облака
В великой тишине,
И, забывая счет времен,
Снег падал с вышины.
Из уст в уста пойдет рассказ
О красоте твоей,
Из уст в уста, из века в век,
Высокая вершина Фудзи!
Разверзлись, — в тот же миг,
Как отраженье божества,
Величественна, велика,
В стране Суруга поднялась
Высокая вершина Фудзи!
И вот, когда я поднял взор
К далеким небесам,
Она, сверкая белизной,
Предстала в вышине.
И солнца полуденный луч
Вдруг потерял свой блеск,
И ночью яркий свет луны
Сиять нам перестал.
И только плыли облака
В великой тишине,
И, забывая счет времен,
Снег падал с вышины.
Из уст в уста пойдет рассказ
О красоте твоей,
Из уст в уста, из века в век,
Высокая вершина Фудзи!
* Песня представляет собой оду Фудзи — священной горе, любимой и почитаемой японским народом, воспетой в песнях, поэмах, легендах. Ода считается самым замечательным произведением Акахито. Особой славой пользуется каэси-ута. Она вошла отдельно в сборник ста лучших песен, составленный в XIII в., и до сих пор сохранила самостоятельную славу.
奈麻余美乃
甲斐乃國
打縁流
駿河能國与
己知其智乃
國之三中従
出<立>有
不盡能高嶺者
天雲毛
伊去波伐加利
飛鳥母
翔毛不上
燎火乎
雪以滅
落雪乎
火用消通都
言不得
名不知
霊母
座神香<聞>
石花海跡
名付而有毛
彼山之
堤有海曽
不盡河跡
人乃渡毛
其山之
水乃當焉
日本之
山跡國乃
鎮十方
座祇可間
寳十方
成有山可聞
駿河有
不盡能高峯者
雖見不飽香聞
甲斐乃國
打縁流
駿河能國与
己知其智乃
國之三中従
出<立>有
不盡能高嶺者
天雲毛
伊去波伐加利
飛鳥母
翔毛不上
燎火乎
雪以滅
落雪乎
火用消通都
言不得
名不知
霊母
座神香<聞>
石花海跡
名付而有毛
彼山之
堤有海曽
不盡河跡
人乃渡毛
其山之
水乃當焉
日本之
山跡國乃
鎮十方
座祇可間
寳十方
成有山可聞
駿河有
不盡能高峯者
雖見不飽香聞
なまよみの
かひのくに
うちよする
するがのくにと
こちごちの
くにのみなかゆ
いでたてる
ふじのたかねは
あまくもも
いゆきはばかり
とぶとりも
とびものぼらず
もゆるひを
ゆきもちけち
ふるゆきを
ひもちけちつつ
いひもえず
なづけもしらず
くすしくも
いますかみかも
せのうみと
なづけてあるも
そのやまの
つつめるうみぞ
ふじかはと
ひとのわたるも
そのやまの
みづのたぎちぞ
ひのもとの
やまとのくにの
しづめとも
いますかみかも
たからとも
なれるやまかも
するがなる
ふじのたかねは
みれどあかぬかも
かひのくに
うちよする
するがのくにと
こちごちの
くにのみなかゆ
いでたてる
ふじのたかねは
あまくもも
いゆきはばかり
とぶとりも
とびものぼらず
もゆるひを
ゆきもちけち
ふるゆきを
ひもちけちつつ
いひもえず
なづけもしらず
くすしくも
いますかみかも
せのうみと
なづけてあるも
そのやまの
つつめるうみぞ
ふじかはと
ひとのわたるも
そのやまの
みづのたぎちぞ
ひのもとの
やまとのくにの
しづめとも
いますかみかも
たからとも
なれるやまかも
するがなる
ふじのたかねは
みれどあかぬかも
В стороне далекой Ки
Где приносят луки в дань,
И в Суруга — стороне,
Там, где плещется волна,
Между этою и той
На границе славных стран,
Возвышаясь, поднялась
Фудзи — дивная гора!
Даже облака небес
К ней боятся приплывать,
Даже птицам, что летят,
Не подняться до нее,
И огонь, что в ней горит,
Тушат белые снега,
Снег, что падает с небес,
Тает от огня…
Трудно даже и сказать,
И не знаешь, как назвать
Пребывающее в ней
Дивным чудом божество!
У подножия лежит
Озеро большое Сэ.
Это озеро от глаз
Скрыто склонами горы.
Переходит там народ
Реку Фудзи на пути —
То стремительный поток,
Что бежит с вершины вниз.
И в Ямато-стороне,
Где восходит солнце ввысь,
Мир несет всем божество,
Пребывающее в ней.
О гора, что вобрала
Все сокровища в себя.
Ах, в Суруга — стороне
Поднялась до облаков
Фудзи — славная гора!
Сколько ни любуйся ты,
Не устанешь никогда любоваться на нее!
Где приносят луки в дань,
И в Суруга — стороне,
Там, где плещется волна,
Между этою и той
На границе славных стран,
Возвышаясь, поднялась
Фудзи — дивная гора!
Даже облака небес
К ней боятся приплывать,
Даже птицам, что летят,
Не подняться до нее,
И огонь, что в ней горит,
Тушат белые снега,
Снег, что падает с небес,
Тает от огня…
Трудно даже и сказать,
И не знаешь, как назвать
Пребывающее в ней
Дивным чудом божество!
У подножия лежит
Озеро большое Сэ.
Это озеро от глаз
Скрыто склонами горы.
Переходит там народ
Реку Фудзи на пути —
То стремительный поток,
Что бежит с вершины вниз.
И в Ямато-стороне,
Где восходит солнце ввысь,
Мир несет всем божество,
Пребывающее в ней.
О гора, что вобрала
Все сокровища в себя.
Ах, в Суруга — стороне
Поднялась до облаков
Фудзи — славная гора!
Сколько ни любуйся ты,
Не устанешь никогда любоваться на нее!
* “Даже облака небес к ней боятся приплывать” — так высока вершина Фудзи и так почитается эта священная гора.
* “И огонь, что в ней горит”.— Фудзи — действующий вулкан, и над ним всегда видна струйка дыма, говорящая о вечном огне в нем, по легенде, “вечном огне любви”. Вместе с тем вершина горы всегда покрыта снегом. Оба эти образа часто встречаются в песнях как символы вечности, с ними сравнивается вечная любовь и т. п. По народным поверьям, там живет божество, охраняющее страну Ямато.
* “И огонь, что в ней горит”.— Фудзи — действующий вулкан, и над ним всегда видна струйка дыма, говорящая о вечном огне в нем, по легенде, “вечном огне любви”. Вместе с тем вершина горы всегда покрыта снегом. Оба эти образа часто встречаются в песнях как символы вечности, с ними сравнивается вечная любовь и т. п. По народным поверьям, там живет божество, охраняющее страну Ямато.
皇神祖之
神乃御言<乃>
敷座
國之盡
湯者霜
左波尓雖在
嶋山之
宣國跡
極此<疑>
伊豫能高嶺乃
射狭庭乃
崗尓立而
歌思
辞思為師
三湯之上乃
樹村乎見者
臣木毛
生継尓家里
鳴鳥之
音毛不更
遐代尓
神左備将徃
行幸處
神乃御言<乃>
敷座
國之盡
湯者霜
左波尓雖在
嶋山之
宣國跡
極此<疑>
伊豫能高嶺乃
射狭庭乃
崗尓立而
歌思
辞思為師
三湯之上乃
樹村乎見者
臣木毛
生継尓家里
鳴鳥之
音毛不更
遐代尓
神左備将徃
行幸處
すめろきの
かみのみことの
しきませる
くにのことごと
ゆはしも
さはにあれども
しまやまの
よろしきくにと
こごしかも
いよのたかねの
いざにはの
をかにたたして
うたおもひ
ことおもはしし
みゆのうへの
こむらをみれば
おみのきも
おひつぎにけり
なくとりの
こゑもかはらず
とほきよに
かむさびゆかむ
いでましところ
かみのみことの
しきませる
くにのことごと
ゆはしも
さはにあれども
しまやまの
よろしきくにと
こごしかも
いよのたかねの
いざにはの
をかにたたして
うたおもひ
ことおもはしし
みゆのうへの
こむらをみれば
おみのきも
おひつぎにけり
なくとりの
こゑもかはらず
とほきよに
かむさびゆかむ
いでましところ
В разных сторонах земли,
Где правление вершат
Внуки славные богов,
К нам сошедшие с небес,
Много жарких бьет ключей.
Но в народе говорят,
Что в стране этой Иё
Дивной красоты полны —
Горы наших островов!
И когда с вершин тех гор
Взглянешь на деревьев ряд,
Над источником, где принц
На холме Исанива
У крутых вершин Иё
Думы думал
И слагал
Песни славные свои,—
Видит изумленный взор,
Что деревья оми там
Продолжают зеленеть.
Голоса поющих птиц
Там звучат без перемен.
И на долгие века
Отраженьем божества
Вечно будет процветать
Место странствия царей!
Где правление вершат
Внуки славные богов,
К нам сошедшие с небес,
Много жарких бьет ключей.
Но в народе говорят,
Что в стране этой Иё
Дивной красоты полны —
Горы наших островов!
И когда с вершин тех гор
Взглянешь на деревьев ряд,
Над источником, где принц
На холме Исанива
У крутых вершин Иё
Думы думал
И слагал
Песни славные свои,—
Видит изумленный взор,
Что деревья оми там
Продолжают зеленеть.
Голоса поющих птиц
Там звучат без перемен.
И на долгие века
Отраженьем божества
Вечно будет процветать
Место странствия царей!
* Акахито вспоминает в этой песне о принце Сётоку-тайси (572–621), известном государственном деятеле (см. п. 415). Оми, или моми (Abies firma), — род хвойных.
三諸乃
神名備山尓
五百枝刺
繁生有
都賀乃樹乃
弥継<嗣>尓
玉葛
絶事無
在管裳
不止将通
明日香能
舊京師者
山高三
河登保志呂之
春日者
山四見容之
秋夜者
河四清之
<旦>雲二
多頭羽乱
夕霧丹
河津者驟
毎見
哭耳所泣
古思者
神名備山尓
五百枝刺
繁生有
都賀乃樹乃
弥継<嗣>尓
玉葛
絶事無
在管裳
不止将通
明日香能
舊京師者
山高三
河登保志呂之
春日者
山四見容之
秋夜者
河四清之
<旦>雲二
多頭羽乱
夕霧丹
河津者驟
毎見
哭耳所泣
古思者
みもろの
かむなびやまに
いほえさし
しじにおひたる
つがのきの
いやつぎつぎに
たまかづら
たゆることなく
ありつつも
やまずかよはむ
あすかの
ふるきみやこは
やまたかみ
かはとほしろし
はるのひは
やましみがほし
あきのよは
かはしさやけし
あさくもに
たづはみだれ
ゆふぎりに
かはづはさわく
みるごとに
ねのみしなかゆ
いにしへおもへば
かむなびやまに
いほえさし
しじにおひたる
つがのきの
いやつぎつぎに
たまかづら
たゆることなく
ありつつも
やまずかよはむ
あすかの
ふるきみやこは
やまたかみ
かはとほしろし
はるのひは
やましみがほし
あきのよは
かはしさやけし
あさくもに
たづはみだれ
ゆふぎりに
かはづはさわく
みるごとに
ねのみしなかゆ
いにしへおもへば
Словно дерево цуга
Средь священных славных гор
Каминаби в Миморо,
Что растет из века в век,
Умножая сень ветвей,
Потерявших счет в веках,
Словно тот жемчужный плющ,
Что растет меж горных скал,
Простираясь без конца,
Вновь и вновь хочу сюда
Без конца я приходить,
Чтоб на Асука взглянуть,
На столицу прежних лет!
Там и горы высоки,
Там и реки хороши,
И в весенний яркий день
Все б смотрел на склоны гор!
И осенней ночью я
Слушал бы журчанье струй!
Утром в белых облаках
Пролетают журавли,
А в тумане ввечеру
Там кричит речной олень.
Каждый раз, когда приду
И любуюсь на нее,
В голос горько плачу я,
Вспоминая старину…
Средь священных славных гор
Каминаби в Миморо,
Что растет из века в век,
Умножая сень ветвей,
Потерявших счет в веках,
Словно тот жемчужный плющ,
Что растет меж горных скал,
Простираясь без конца,
Вновь и вновь хочу сюда
Без конца я приходить,
Чтоб на Асука взглянуть,
На столицу прежних лет!
Там и горы высоки,
Там и реки хороши,
И в весенний яркий день
Все б смотрел на склоны гор!
И осенней ночью я
Слушал бы журчанье струй!
Утром в белых облаках
Пролетают журавли,
А в тумане ввечеру
Там кричит речной олень.
Каждый раз, когда приду
И любуюсь на нее,
В голос горько плачу я,
Вспоминая старину…
* Речной олень — так в песнях М. называют лягушку, кваканьем которой японцы наслаждаются наравне с пением соловья.
越海之
角鹿乃濱従
大舟尓
真梶貫下
勇魚取
海路尓出而
阿倍寸管
我榜行者
大夫乃
手結我浦尓
海未通女
塩焼炎
草枕
客之有者
獨為而
見知師無美
綿津海乃
手二巻四而有
珠手次
懸而之努櫃
日本嶋根乎
角鹿乃濱従
大舟尓
真梶貫下
勇魚取
海路尓出而
阿倍寸管
我榜行者
大夫乃
手結我浦尓
海未通女
塩焼炎
草枕
客之有者
獨為而
見知師無美
綿津海乃
手二巻四而有
珠手次
懸而之努櫃
日本嶋根乎
こしのうみの
つのがのはまゆ
おほぶねに
まかぢぬきおろし
いさなとり
うみぢにいでて
あへきつつ
わがこぎゆけば
ますらをの
たゆひがうらに
あまをとめ
しほやくけぶり
くさまくら
たびにしあれば
ひとりして
みるしるしなみ
わたつみの
てにまかしたる
たまたすき
かけてしのひつ
やまとしまねを
つのがのはまゆ
おほぶねに
まかぢぬきおろし
いさなとり
うみぢにいでて
あへきつつ
わがこぎゆけば
ますらをの
たゆひがうらに
あまをとめ
しほやくけぶり
くさまくら
たびにしあれば
ひとりして
みるしるしなみ
わたつみの
てにまかしたる
たまたすき
かけてしのひつ
やまとしまねを
От Цунуга-берегов
Я отплыл
В страну Коси.
На огромном корабле,
Много весел закрепив,
Вышли на простор морской.
И когда, спеша вперед,
По морю мы стали плыть,
В бухте дальней Таюи
Показался легкий дым…
То рыбачки над костром
Выжигали соль вдали.
Но в пути скитаюсь я,
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,
И печально мне смотреть.
Одному на этот дым…
Перевязь из жемчугов,
Что сверкали на руках
У владыки вод морских,
На себя теперь надев,
Полон я тоски и дум
О далеких островах,
О Ямато-стороне!
Я отплыл
В страну Коси.
На огромном корабле,
Много весел закрепив,
Вышли на простор морской.
И когда, спеша вперед,
По морю мы стали плыть,
В бухте дальней Таюи
Показался легкий дым…
То рыбачки над костром
Выжигали соль вдали.
Но в пути скитаюсь я,
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,
И печально мне смотреть.
Одному на этот дым…
Перевязь из жемчугов,
Что сверкали на руках
У владыки вод морских,
На себя теперь надев,
Полон я тоски и дум
О далеких островах,
О Ямато-стороне!
* Перевязь из жемчугов, или жемчужная перевязь — см. п. 5.
春日乎
春日山乃
高座之
御笠乃山尓
朝不離
雲居多奈引
容鳥能
間無數鳴
雲居奈須
心射左欲比
其鳥乃
片戀耳二
晝者毛
日之盡
夜者毛
夜之盡
立而居而
念曽吾為流
不相兒故荷
春日山乃
高座之
御笠乃山尓
朝不離
雲居多奈引
容鳥能
間無數鳴
雲居奈須
心射左欲比
其鳥乃
片戀耳二
晝者毛
日之盡
夜者毛
夜之盡
立而居而
念曽吾為流
不相兒故荷
はるひを
かすがのやまの
たかくらの
みかさのやまに
あささらず
くもゐたなびき
かほどりの
まなくしばなく
くもゐなす
こころいさよひ
そのとりの
かたこひのみに
ひるはも
ひのことごと
よるはも
よのことごと
たちてゐて
おもひぞわがする
あはぬこゆゑに
かすがのやまの
たかくらの
みかさのやまに
あささらず
くもゐたなびき
かほどりの
まなくしばなく
くもゐなす
こころいさよひ
そのとりの
かたこひのみに
ひるはも
ひのことごと
よるはも
よのことごと
たちてゐて
おもひぞわがする
あはぬこゆゑに
О весенний яркий день!
В Касуга — долине гор,
Гор Микаса, что взнесли
Гордую корону ввысь,
Как над троном у царей!
По утрам среди вершин
Там клубятся облака,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
И как эти облака,
Мечется моя душа,
И как птицы те, поет
Одинокая любовь.
В час дневной —
За днями дни,
В час ночной —
За ночью ночь,
Встану я или ложусь —
Все томит меня тоска
Из-за той, что никогда
Не встречается со мной!
В Касуга — долине гор,
Гор Микаса, что взнесли
Гордую корону ввысь,
Как над троном у царей!
По утрам среди вершин
Там клубятся облака,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
И как эти облака,
Мечется моя душа,
И как птицы те, поет
Одинокая любовь.
В час дневной —
За днями дни,
В час ночной —
За ночью ночь,
Встану я или ложусь —
Все томит меня тоска
Из-за той, что никогда
Не встречается со мной!
久堅之
天原従
生来
神之命
奥山乃
賢木之枝尓
白香付
木綿取付而
齊戸乎
忌穿居
竹玉乎
繁尓貫垂
十六自物
膝折伏
手弱女之
押日取懸
如此谷裳
吾者<祈>奈牟
君尓不相可聞
天原従
生来
神之命
奥山乃
賢木之枝尓
白香付
木綿取付而
齊戸乎
忌穿居
竹玉乎
繁尓貫垂
十六自物
膝折伏
手弱女之
押日取懸
如此谷裳
吾者<祈>奈牟
君尓不相可聞
ひさかたの
あまのはらより
あれきたる
かみのみこと
おくやまの
さかきのえだに
しらかつけ
ゆふとりつけて
いはひへを
いはひほりすゑ
たかたまを
しじにぬきたれ
ししじもの
ひざをりふして
たわやめの
おすひとりかけ
かくだにも
あれはこひなむ
きみにあはじかも
あまのはらより
あれきたる
かみのみこと
おくやまの
さかきのえだに
しらかつけ
ゆふとりつけて
いはひへを
いはひほりすゑ
たかたまを
しじにぬきたれ
ししじもの
ひざをりふして
たわやめの
おすひとりかけ
かくだにも
あれはこひなむ
きみにあはじかも
Боги,
Что сошли сюда
С вечной высоты небес
Из-за облачных долин,
Боги славные,
Для вас
Ветвь сакаки я сорву,
Что растет в ущельях гор.
Я к той ветке привяжу
Пряжу с белым волокном,
Помолясь, зарою здесь
Я сосуд с вином святым,
Словно яшму, нанижу
Густо
Молодой бамбук
И, как дикий вепрь в горах,
На коленях поползу,
В покрывало завернусь
Слабая жена,
И, творя святой обряд,
Буду всей душой молить…
Неужели и тогда
Мне не встретиться с тобой?
Что сошли сюда
С вечной высоты небес
Из-за облачных долин,
Боги славные,
Для вас
Ветвь сакаки я сорву,
Что растет в ущельях гор.
Я к той ветке привяжу
Пряжу с белым волокном,
Помолясь, зарою здесь
Я сосуд с вином святым,
Словно яшму, нанижу
Густо
Молодой бамбук
И, как дикий вепрь в горах,
На коленях поползу,
В покрывало завернусь
Слабая жена,
И, творя святой обряд,
Буду всей душой молить…
Неужели и тогда
Мне не встретиться с тобой?
* В песне подробно описываются жертвоприношения и обряды, которыми обычно сопровождаются молитвы и которые часто встречаются в песнях М. Божествам подносят ветки священного дерева “сакаки” или вечнозеленых деревьев, пряжу, волокна; сосуд со священным вином зарывают в землю; молодой бамбук нанизывают на нить и т. п. Значение этих жертвоприношений не поясняется, но они обычно сопровождают молитвы богам, когда просят о встрече с любимым человеком, о благополучном пути, о продлении жизни и избавлении от бед.
鷄之鳴
東國尓
高山者
佐波尓雖有
<朋>神之
貴山乃
儕立乃
見<杲>石山跡
神代従
人之言嗣
國見為<築>羽乃山矣
冬木成
時敷<時>跡
不見而徃者
益而戀石見
雪消為
山道尚矣
名積叙吾来<煎>
東國尓
高山者
佐波尓雖有
<朋>神之
貴山乃
儕立乃
見<杲>石山跡
神代従
人之言嗣
國見為<築>羽乃山矣
冬木成
時敷<時>跡
不見而徃者
益而戀石見
雪消為
山道尚矣
名積叙吾来<煎>
とりがなく
あづまのくにに
たかやまは
さはにあれども
ふたかみの
たふときやまの
なみたちの
みがほしやまと
かむよより
ひとのいひつぎ
くにみする
つくはのやまを
ふゆこもり
ときじきときと
みずていかば
ましてこほしみ
ゆきげする
やまみちすらを
なづみぞわがける
あづまのくにに
たかやまは
さはにあれども
ふたかみの
たふときやまの
なみたちの
みがほしやまと
かむよより
ひとのいひつぎ
くにみする
つくはのやまを
ふゆこもり
ときじきときと
みずていかば
ましてこほしみ
ゆきげする
やまみちすらを
なづみぞわがける
Там, где много певчих птиц,
В той восточной стороне
Много есть высоких гор,
Но средь них одна гора,
Всеми чтимая, стоит —
Это двух божеств гора.
Две вершины поднялись
У нее, красуясь, в ряд,
Ненаглядною горой
Называют все ее.
С незапамятных времен,
Со времен еще богов
Люди сказ ведут о ней,
И с Цукуба, с вышины
Все любуются страной.
Но в снегу она теперь,
Хоть не время быть зиме,
А уйти, не посмотрев,—
Тосковать еще сильней!
И поэтому с трудом
Горною тропой идя,
Где повсюду тает снег,
Тяжкий путь перенеся,
На вершины я взошел!
В той восточной стороне
Много есть высоких гор,
Но средь них одна гора,
Всеми чтимая, стоит —
Это двух божеств гора.
Две вершины поднялись
У нее, красуясь, в ряд,
Ненаглядною горой
Называют все ее.
С незапамятных времен,
Со времен еще богов
Люди сказ ведут о ней,
И с Цукуба, с вышины
Все любуются страной.
Но в снегу она теперь,
Хоть не время быть зиме,
А уйти, не посмотрев,—
Тосковать еще сильней!
И поэтому с трудом
Горною тропой идя,
Где повсюду тает снег,
Тяжкий путь перенеся,
На вершины я взошел!
海若者
霊寸物香
淡路嶋
中尓立置而
白浪乎
伊与尓廻之
座待月
開乃門従者
暮去者
塩乎令満
明去者
塩乎令于
塩左為能
浪乎恐美
淡路嶋
礒隠居而
何時鴨
此夜乃将明跡<侍>従尓
寐乃不勝宿者
瀧上乃
淺野之雉
開去歳
立動良之
率兒等
安倍而榜出牟
尓波母之頭氣師
霊寸物香
淡路嶋
中尓立置而
白浪乎
伊与尓廻之
座待月
開乃門従者
暮去者
塩乎令満
明去者
塩乎令于
塩左為能
浪乎恐美
淡路嶋
礒隠居而
何時鴨
此夜乃将明跡<侍>従尓
寐乃不勝宿者
瀧上乃
淺野之雉
開去歳
立動良之
率兒等
安倍而榜出牟
尓波母之頭氣師
わたつみは
くすしきものか
あはぢしま
なかにたておきて
しらなみを
いよにめぐらし
ゐまちづき
あかしのとゆは
ゆふされば
しほをみたしめ
あけされば
しほをひしむ
しほさゐの
なみをかしこみ
あはぢしま
いそがくりゐて
いつしかも
このよのあけむと
さもらふに
いのねかてねば
たきのうへの
あさののきぎし
あけぬとし
たちさわくらし
いざこども
あへてこぎでむ
にはもしづけし
くすしきものか
あはぢしま
なかにたておきて
しらなみを
いよにめぐらし
ゐまちづき
あかしのとゆは
ゆふされば
しほをみたしめ
あけされば
しほをひしむ
しほさゐの
なみをかしこみ
あはぢしま
いそがくりゐて
いつしかも
このよのあけむと
さもらふに
いのねかてねば
たきのうへの
あさののきぎし
あけぬとし
たちさわくらし
いざこども
あへてこぎでむ
にはもしづけし
Владыка вод,
Какой кудесник он!
Авадзи-остров
Поместил он в середину,
Волнами белыми Страну Иё он окружил.
В проливе Акаси,
Там, где луна
Раз восемнадцатый
Сменяется рассветом,
Лишь вечер настает,
Его велением
Все заполняет
Набегающий прилив.
А только рассветет —
Он заставляет
Прилив отхлынуть
Вдаль от берегов…
И так как страшны волны в те часы
В прилива грохоте,
На острове Авадзи
Средь скал укрылся я от них
И ждал с тоской:
Когда же наконец
Нам ночь тревожную
Рассвет желанный сменит?
И оттого не мог забыться сном…
И вот тогда над водопадом,
В полях Асану молодой фазан
Поднялся в небо с громким криком,
Вещая нам, что наступил рассвет.
Итак, друзья!
Мы смело в плаванье идем,
Спокойна стала гладь морская!
Какой кудесник он!
Авадзи-остров
Поместил он в середину,
Волнами белыми Страну Иё он окружил.
В проливе Акаси,
Там, где луна
Раз восемнадцатый
Сменяется рассветом,
Лишь вечер настает,
Его велением
Все заполняет
Набегающий прилив.
А только рассветет —
Он заставляет
Прилив отхлынуть
Вдаль от берегов…
И так как страшны волны в те часы
В прилива грохоте,
На острове Авадзи
Средь скал укрылся я от них
И ждал с тоской:
Когда же наконец
Нам ночь тревожную
Рассвет желанный сменит?
И оттого не мог забыться сном…
И вот тогда над водопадом,
В полях Асану молодой фазан
Поднялся в небо с громким криком,
Вещая нам, что наступил рассвет.
Итак, друзья!
Мы смело в плаванье идем,
Спокойна стала гладь морская!
名湯竹乃
十縁皇子
狭丹頬相
吾大王者
隠久乃
始瀬乃山尓
神左備尓
伊都伎坐等
玉梓乃
人曽言鶴
於余頭礼可
吾聞都流
<狂>言加
我間都流母
天地尓
悔事乃
世開乃
悔言者
天雲乃
曽久敝能極
天地乃
至流左右二
杖策毛
不衝毛去而
夕衢占問
石卜以而
吾屋戸尓
御諸乎立而
枕邊尓
齊戸乎居
竹玉乎
無間貫垂
木綿手次
可比奈尓懸而
天有
左佐羅能小野之
七相菅
手取持而
久堅乃
天川原尓
出立而
潔身而麻之<乎>
高山乃
石穂乃上尓
伊座都<類>香物
十縁皇子
狭丹頬相
吾大王者
隠久乃
始瀬乃山尓
神左備尓
伊都伎坐等
玉梓乃
人曽言鶴
於余頭礼可
吾聞都流
<狂>言加
我間都流母
天地尓
悔事乃
世開乃
悔言者
天雲乃
曽久敝能極
天地乃
至流左右二
杖策毛
不衝毛去而
夕衢占問
石卜以而
吾屋戸尓
御諸乎立而
枕邊尓
齊戸乎居
竹玉乎
無間貫垂
木綿手次
可比奈尓懸而
天有
左佐羅能小野之
七相菅
手取持而
久堅乃
天川原尓
出立而
潔身而麻之<乎>
高山乃
石穂乃上尓
伊座都<類>香物
なゆたけの
とをよるみこ
さにつらふ
わがおほきみは
こもりくの
はつせのやまに
かむさびに
いつきいますと
たまづさの
ひとぞいひつる
およづれか
わがききつる
たはことか
わがききつるも
あめつちに
くやしきことの
よのなかの
くやしきことは
あまくもの
そくへのきはみ
あめつちの
いたれるまでに
つゑつきも
つかずもゆきて
ゆふけとひ
いしうらもちて
わがやどに
みもろをたてて
まくらへに
いはひへをすゑ
たかたまを
まなくぬきたれ
ゆふたすき
かひなにかけて
あめなる
ささらのをのの
ななふすげ
てにとりもちて
ひさかたの
あまのかはらに
いでたちて
みそぎてましを
たかやまの
いはほのうへに
いませつるかも
とをよるみこ
さにつらふ
わがおほきみは
こもりくの
はつせのやまに
かむさびに
いつきいますと
たまづさの
ひとぞいひつる
およづれか
わがききつる
たはことか
わがききつるも
あめつちに
くやしきことの
よのなかの
くやしきことは
あまくもの
そくへのきはみ
あめつちの
いたれるまでに
つゑつきも
つかずもゆきて
ゆふけとひ
いしうらもちて
わがやどに
みもろをたてて
まくらへに
いはひへをすゑ
たかたまを
まなくぬきたれ
ゆふたすき
かひなにかけて
あめなる
ささらのをのの
ななふすげ
てにとりもちて
ひさかたの
あまのかはらに
いでたちて
みそぎてましを
たかやまの
いはほのうへに
いませつるかも
Как бамбуковый побег,
Строен был прекрасный принц,
Был пригож и краснолиц
Мой великий государь!
И средь гор Хацусэ он
В скрытой от людей стране
Божеством священным стал —
Люди молятся ему.
С веткой яшмовой гонец
Рассказал об этом мне,
То не выдумку ль, не ложь
Услыхала нынче я?
Не ошибку ли, не ложь
Услыхала нынче я?
О, на небе и земле
Нет печали тяжелей,
В мире бренном и пустом
Нет печали тяжелей!
Там, где облако небес
Дальний свой кончает путь,
Там, где небо и земля
Знают свой предел,
В той далекой стороне
Он нашел себе покой.
С крепким посохом в руке
И без посоха в руке
Поспешила бы к нему.
И на перекрестках всех
Я гадала б ввечеру,
И на камешках в пути
Я гадала бы о нем,
И у дома своего
Я б часовню возвела,
У постели бы своей
Со святым вином сосуд
Я поставила б, молясь,
Словно яшму, густо я
Нанизала бы бамбук,
Чтоб свершить святой обряд,
Перевязь надела б я,
В поле дальнем, в небесах,
В поле Сасара
Травы нанафусугэ
В руки бы взяла
И отправилась бы я
К берегам реки святой
На извечных небесах.
Очищенье там приняв,
Я б молилась о тебе!..
Но среди высоких гор
Ты на каменной скале
Успокоился навек!
Строен был прекрасный принц,
Был пригож и краснолиц
Мой великий государь!
И средь гор Хацусэ он
В скрытой от людей стране
Божеством священным стал —
Люди молятся ему.
С веткой яшмовой гонец
Рассказал об этом мне,
То не выдумку ль, не ложь
Услыхала нынче я?
Не ошибку ли, не ложь
Услыхала нынче я?
О, на небе и земле
Нет печали тяжелей,
В мире бренном и пустом
Нет печали тяжелей!
Там, где облако небес
Дальний свой кончает путь,
Там, где небо и земля
Знают свой предел,
В той далекой стороне
Он нашел себе покой.
С крепким посохом в руке
И без посоха в руке
Поспешила бы к нему.
И на перекрестках всех
Я гадала б ввечеру,
И на камешках в пути
Я гадала бы о нем,
И у дома своего
Я б часовню возвела,
У постели бы своей
Со святым вином сосуд
Я поставила б, молясь,
Словно яшму, густо я
Нанизала бы бамбук,
Чтоб свершить святой обряд,
Перевязь надела б я,
В поле дальнем, в небесах,
В поле Сасара
Травы нанафусугэ
В руки бы взяла
И отправилась бы я
К берегам реки святой
На извечных небесах.
Очищенье там приняв,
Я б молилась о тебе!..
Но среди высоких гор
Ты на каменной скале
Успокоился навек!
* Поле Сасара — по народным поверьям, находится на небесах.
* Нанафусугэ — народное название особого вида лилий, употребляемых при магических заклинаниях, гаданиях, заговорах. В песне говорится о погребении принца на горе Хацусэ.
* Нанафусугэ — народное название особого вида лилий, употребляемых при магических заклинаниях, гаданиях, заговорах. В песне говорится о погребении принца на горе Хацусэ.
角障經
石村之道乎
朝不離
将歸人乃
念乍
通計萬<口>波
霍公鳥
鳴五月者
菖蒲
花橘乎
玉尓貫
(一云
貫交)
蘰尓将為登
九月能
四具礼能時者
黄葉乎
折挿頭跡
延葛乃
弥遠永
(一云
田葛根乃
弥遠長尓)
萬世尓
不絶等念而
(一云
大舟之
念憑而)
将通
君乎婆明日従
(一云
君乎従明日<者>)
外尓可聞見牟
石村之道乎
朝不離
将歸人乃
念乍
通計萬<口>波
霍公鳥
鳴五月者
菖蒲
花橘乎
玉尓貫
(一云
貫交)
蘰尓将為登
九月能
四具礼能時者
黄葉乎
折挿頭跡
延葛乃
弥遠永
(一云
田葛根乃
弥遠長尓)
萬世尓
不絶等念而
(一云
大舟之
念憑而)
将通
君乎婆明日従
(一云
君乎従明日<者>)
外尓可聞見牟
つのさはふ
いはれのみちを
あささらず
ゆきけむひとの
おもひつつ
かよひけまくは
ほととぎす
なくさつきには
あやめぐさ
はなたちばなを
たまにぬき
(ぬきまじへ)
かづらにせむと
ながつきの
しぐれのときは
もみちばを
をりかざさむと
はふくずの
いやとほながく
(くずのねの
いやとほながに)
よろづよに
たえじとおもひて
(おほぶねの
おもひたのみて)
かよひけむ
きみをばあすゆ
(きみをあすゆは)
よそにかもみむ
いはれのみちを
あささらず
ゆきけむひとの
おもひつつ
かよひけまくは
ほととぎす
なくさつきには
あやめぐさ
はなたちばなを
たまにぬき
(ぬきまじへ)
かづらにせむと
ながつきの
しぐれのときは
もみちばを
をりかざさむと
はふくずの
いやとほながく
(くずのねの
いやとほながに)
よろづよに
たえじとおもひて
(おほぶねの
おもひたのみて)
かよひけむ
きみをばあすゆ
(きみをあすゆは)
よそにかもみむ
Обвита плющом скала
По дороге в Иварэ…
Утром рано
Каждый день
Проходил, наверно, ты,
Совершая этот путь,
Верно, думал каждый раз:
Лишь придет веселый май,
Запоет кукушка здесь,
Нежных ирисов цветы,
Померанцы мы сорвем,
Яшмой нанизав на нить,
Мы сплетем себе венки…
В долгий месяц сентября,
В моросящий мелкий дождь
Украшаться будем мы
Клена алою листвой.
И как долго без конца
Тянется ползучий плющ,
Долго будет длиться все,
Вечно, тысячи веков!
Так, наверно, думал ты,
По дороге проходя…
И возможно ль, что тебя
Будем завтра мы считать
Нам чужим уже навек?
По дороге в Иварэ…
Утром рано
Каждый день
Проходил, наверно, ты,
Совершая этот путь,
Верно, думал каждый раз:
Лишь придет веселый май,
Запоет кукушка здесь,
Нежных ирисов цветы,
Померанцы мы сорвем,
Яшмой нанизав на нить,
Мы сплетем себе венки…
В долгий месяц сентября,
В моросящий мелкий дождь
Украшаться будем мы
Клена алою листвой.
И как долго без конца
Тянется ползучий плющ,
Долго будет длиться все,
Вечно, тысячи веков!
Так, наверно, думал ты,
По дороге проходя…
И возможно ль, что тебя
Будем завтра мы считать
Нам чужим уже навек?
古昔
有家武人之
倭<文>幡乃
帶解替而
廬屋立
妻問為家武
勝壮鹿乃
真間之手兒名之
奥槨乎
此間登波聞杼
真木葉哉
茂有良武
松之根也
遠久寸
言耳毛
名耳母吾者
不<可>忘
有家武人之
倭<文>幡乃
帶解替而
廬屋立
妻問為家武
勝壮鹿乃
真間之手兒名之
奥槨乎
此間登波聞杼
真木葉哉
茂有良武
松之根也
遠久寸
言耳毛
名耳母吾者
不<可>忘
いにしへに
ありけむひとの
しつはたの
おびときかへて
ふせやたて
つまどひしけむ
かつしかの
ままのてごなが
おくつきを
こことはきけど
まきのはや
しげくあるらむ
まつがねや
とほくひさしき
ことのみも
なのみもわれは
わすらゆましじ
ありけむひとの
しつはたの
おびときかへて
ふせやたて
つまどひしけむ
かつしかの
ままのてごなが
おくつきを
こことはきけど
まきのはや
しげくあるらむ
まつがねや
とほくひさしき
ことのみも
なのみもわれは
わすらゆましじ
Говорят, что в старину
Жил на свете человек.
Чтобы деву в жены взять,
Он построил ей шалаш,
Обменяться думал он
Из цветистой ткани с ней
Поясами навсегда!
И хоть слышал я, что здесь
Место, где лежит она,
Успокоившись навек,
Чудо-дева Тэкона
Из страны Кацусика,—
Потому ли, что листва
На деревьях хиноки
Стала так густа,
Потому ль, что у сосны
Корни далеко ушли,—
Не узнать мне этих мест…
Но достаточно и слов,
Только имени ее,
Чтоб об этом позабыть
Был уже не в силах я!
Жил на свете человек.
Чтобы деву в жены взять,
Он построил ей шалаш,
Обменяться думал он
Из цветистой ткани с ней
Поясами навсегда!
И хоть слышал я, что здесь
Место, где лежит она,
Успокоившись навек,
Чудо-дева Тэкона
Из страны Кацусика,—
Потому ли, что листва
На деревьях хиноки
Стала так густа,
Потому ль, что у сосны
Корни далеко ушли,—
Не узнать мне этих мест…
Но достаточно и слов,
Только имени ее,
Чтоб об этом позабыть
Был уже не в силах я!
天雲之
向伏國
武士登
所云人者
皇祖
神之御門尓
外重尓
立候
内重尓
仕奉
玉葛
弥遠長
祖名文
継徃物与
母父尓
妻尓子等尓
語而
立西日従
帶乳根乃
母命者
齊忌戸乎
前坐置而
一手者
木綿取持
一手者
和細布奉
<平>
間幸座与
天地乃
神祇乞祷
何在
歳月日香
茵花
香君之
牛留鳥
名津匝来与
立居而
待監人者
王之
命恐
押光
難波國尓
荒玉之
年經左右二
白栲
衣不干
朝夕
在鶴公者
何方尓
念座可
欝蝉乃
惜此世乎
露霜
置而徃監
時尓不在之天
向伏國
武士登
所云人者
皇祖
神之御門尓
外重尓
立候
内重尓
仕奉
玉葛
弥遠長
祖名文
継徃物与
母父尓
妻尓子等尓
語而
立西日従
帶乳根乃
母命者
齊忌戸乎
前坐置而
一手者
木綿取持
一手者
和細布奉
<平>
間幸座与
天地乃
神祇乞祷
何在
歳月日香
茵花
香君之
牛留鳥
名津匝来与
立居而
待監人者
王之
命恐
押光
難波國尓
荒玉之
年經左右二
白栲
衣不干
朝夕
在鶴公者
何方尓
念座可
欝蝉乃
惜此世乎
露霜
置而徃監
時尓不在之天
あまくもの
むかぶすくにの
ますらをと
いはれしひとは
すめろきの
かみのみかどに
とのへに
たちさもらひ
うちのへに
つかへまつりて
たまかづら
いやとほながく
おやのなも
つぎゆくものと
おもちちに
つまにこどもに
かたらひて
たちにしひより
たらちねの
ははのみことは
いはひへを
まへにすゑおきて
かたてには
ゆふとりもち
かたてには
にきたへまつり
たひらけく
まさきくいませと
あめつちの
かみをこひのみ
いかにあらむ
としつきひにか
つつじはな
にほへるきみが
にほとりの
なづさひこむと
たちてゐて
まちけむひとは
おほきみの
みことかしこみ
おしてる
なにはのくにに
あらたまの
としふるまでに
しろたへの
ころももほさず
あさよひに
ありつるきみは
いかさまに
おもひいませか
うつせみの
をしきこのよを
つゆしもの
おきていにけむ
ときにあらずして
むかぶすくにの
ますらをと
いはれしひとは
すめろきの
かみのみかどに
とのへに
たちさもらひ
うちのへに
つかへまつりて
たまかづら
いやとほながく
おやのなも
つぎゆくものと
おもちちに
つまにこどもに
かたらひて
たちにしひより
たらちねの
ははのみことは
いはひへを
まへにすゑおきて
かたてには
ゆふとりもち
かたてには
にきたへまつり
たひらけく
まさきくいませと
あめつちの
かみをこひのみ
いかにあらむ
としつきひにか
つつじはな
にほへるきみが
にほとりの
なづさひこむと
たちてゐて
まちけむひとは
おほきみの
みことかしこみ
おしてる
なにはのくにに
あらたまの
としふるまでに
しろたへの
ころももほさず
あさよひに
ありつるきみは
いかさまに
おもひいませか
うつせみの
をしきこのよを
つゆしもの
おきていにけむ
ときにあらずして
В дальней, чуждой стороне
Там, где облака небес стелятся внизу,
Храбрым воином
Он слыл,
И родителям своим,
Детям и жене своей
Говорил он, уходя:
“При дворе богов земли,
Что правление вершат,
Стоя стражем
У дворца,
Службу во дворце неся,
Как жемчужный длинный плющ
Простирается меж скал,
Так же долго буду я
Славу предков продолжать
И хранить ее всегда!”
И со дня, когда ушел
От родных он в дальний путь,
Мать, вскормившая его,
Ставит пред собой всегда
Со святым вином сосуд,
И в одной руке она
Держит волокна пучки,
И в другой руке она
Ткани на алтарь несет.
“Пусть спокойно будет все,
И счастливым будет он!” —
С жаркою мольбой она
Обращается к богам
Неба и земли.
О, когда наступит год,
Месяц, тот желанный день,
И любимый ею сын,
Сын, сверкающий красой
Цуцудзи цветов,
Птицей ниодори вдруг
Из воды всплывет? —
— Думу думает она…
А ее любимый сын,
Тот, которого она,
И вставая, и ложась,
Тщетно ждет к себе домой,
Государя волю чтя
И приказу покорясь,
В дальней Нанива- стране,
Что сверкает блеском волн,
Годы целые провел
Новояшмовые он.
Белотканых рукавов
Он от слез не просушил,
Поутру и ввечеру
Занят службою он был.
Как же все случилось так,
Как задумал это он?
Бренный мир, что человек
Так жалеет оставлять,
Он оставил и исчез,
Словно иней иль роса,
Не дождавшись до конца срока своего…
Там, где облака небес стелятся внизу,
Храбрым воином
Он слыл,
И родителям своим,
Детям и жене своей
Говорил он, уходя:
“При дворе богов земли,
Что правление вершат,
Стоя стражем
У дворца,
Службу во дворце неся,
Как жемчужный длинный плющ
Простирается меж скал,
Так же долго буду я
Славу предков продолжать
И хранить ее всегда!”
И со дня, когда ушел
От родных он в дальний путь,
Мать, вскормившая его,
Ставит пред собой всегда
Со святым вином сосуд,
И в одной руке она
Держит волокна пучки,
И в другой руке она
Ткани на алтарь несет.
“Пусть спокойно будет все,
И счастливым будет он!” —
С жаркою мольбой она
Обращается к богам
Неба и земли.
О, когда наступит год,
Месяц, тот желанный день,
И любимый ею сын,
Сын, сверкающий красой
Цуцудзи цветов,
Птицей ниодори вдруг
Из воды всплывет? —
— Думу думает она…
А ее любимый сын,
Тот, которого она,
И вставая, и ложась,
Тщетно ждет к себе домой,
Государя волю чтя
И приказу покорясь,
В дальней Нанива- стране,
Что сверкает блеском волн,
Годы целые провел
Новояшмовые он.
Белотканых рукавов
Он от слез не просушил,
Поутру и ввечеру
Занят службою он был.
Как же все случилось так,
Как задумал это он?
Бренный мир, что человек
Так жалеет оставлять,
Он оставил и исчез,
Словно иней иль роса,
Не дождавшись до конца срока своего…
* В песне поется о тяжелой жизни людей, которых в эпоху Нара в порядке трудовой повинности мобилизовывали и заставляли жить годы в разлуке с родными.
* Жемчужный длинный плющ… (тамакадзура) — постоянный образ в М. для выражения чего-нибудь долго длящегося или тянущегося.
* Со святым вином сосуд и т. д. — описание обычных жертвоприношений при совершении молитвенных обрядов, когда испрашивают у богов благополучия для близких, счастливого возвращения или встречи с любимым человеком.
* Цуцудзи — см. п. 185.
* “Птицей ниодори вдруг из воды всплывет”…— эти птицы глубоко ныряют, долго находятся под водой и внезапно всплывают на воде, отсюда “всплывать” стало постоянным эпитетом к ниодори, а птица ниодори — образ и сравнение для человека, неожиданно появившегося после долгого отсутствия.
* Новояшмовые (аратама-но) — “мк” к слову годы (яшма, исходя из содержания ряда песен М., — поэтический образ священного зерна риса. Представление о годе, связанное у японского земледельца с новым посевом, с новым урожаем, новым рисом, способствовало возникновению этого постоянного эпитета к годам).
* Жемчужный длинный плющ… (тамакадзура) — постоянный образ в М. для выражения чего-нибудь долго длящегося или тянущегося.
* Со святым вином сосуд и т. д. — описание обычных жертвоприношений при совершении молитвенных обрядов, когда испрашивают у богов благополучия для близких, счастливого возвращения или встречи с любимым человеком.
* Цуцудзи — см. п. 185.
* “Птицей ниодори вдруг из воды всплывет”…— эти птицы глубоко ныряют, долго находятся под водой и внезапно всплывают на воде, отсюда “всплывать” стало постоянным эпитетом к ниодори, а птица ниодори — образ и сравнение для человека, неожиданно появившегося после долгого отсутствия.
* Новояшмовые (аратама-но) — “мк” к слову годы (яшма, исходя из содержания ряда песен М., — поэтический образ священного зерна риса. Представление о годе, связанное у японского земледельца с новым посевом, с новым урожаем, новым рисом, способствовало возникновению этого постоянного эпитета к годам).
栲角乃
新羅國従
人事乎
吉跡所聞而
問放流
親族兄弟
無國尓
渡来座而
大皇之
敷座國尓
内日指
京思美弥尓
里家者
左波尓雖在
何方尓
念鷄目鴨
都礼毛奈吉
佐保乃山邊<尓>
哭兒成
慕来座而
布細乃
宅乎毛造
荒玉乃
年緒長久
住乍
座之物乎
生者
死云事尓
不免
物尓之有者
憑有之
人乃盡
草<枕>
客有間尓
佐保河乎
朝河渡
春日野乎
背向尓見乍
足氷木乃
山邊乎指而
晩闇跡
隠益去礼
将言為便
将為須敝不知尓
徘徊
直獨而
白細之
衣袖不干
嘆乍
吾泣涙
有間山
雲居軽引
雨尓零寸八
新羅國従
人事乎
吉跡所聞而
問放流
親族兄弟
無國尓
渡来座而
大皇之
敷座國尓
内日指
京思美弥尓
里家者
左波尓雖在
何方尓
念鷄目鴨
都礼毛奈吉
佐保乃山邊<尓>
哭兒成
慕来座而
布細乃
宅乎毛造
荒玉乃
年緒長久
住乍
座之物乎
生者
死云事尓
不免
物尓之有者
憑有之
人乃盡
草<枕>
客有間尓
佐保河乎
朝河渡
春日野乎
背向尓見乍
足氷木乃
山邊乎指而
晩闇跡
隠益去礼
将言為便
将為須敝不知尓
徘徊
直獨而
白細之
衣袖不干
嘆乍
吾泣涙
有間山
雲居軽引
雨尓零寸八
たくづのの
しらきのくにゆ
ひとごとを
よしときかして
とひさくる
うがらはらから
なきくにに
わたりきまして
おほきみの
しきますくにに
うちひさす
みやこしみみに
さといへは
さはにあれども
いかさまに
おもひけめかも
つれもなき
さほのやまへに
なくこなす
したひきまして
しきたへの
いへをもつくり
あらたまの
としのをながく
すまひつつ
いまししものを
いけるもの
しぬといふことに
まぬかれぬ
ものにしあれば
たのめりし
ひとのことごと
くさまくら
たびなるほとに
さほがはを
あさかはわたり
かすがのを
そがひにみつつ
あしひきの
やまへをさして
ゆふやみと
かくりましぬれ
いはむすべ
せむすべしらに
たもとほり
ただひとりして
しろたへの
ころもでほさず
なげきつつ
わがなくなみた
ありまやま
くもゐたなびき
あめにふりきや
しらきのくにゆ
ひとごとを
よしときかして
とひさくる
うがらはらから
なきくにに
わたりきまして
おほきみの
しきますくにに
うちひさす
みやこしみみに
さといへは
さはにあれども
いかさまに
おもひけめかも
つれもなき
さほのやまへに
なくこなす
したひきまして
しきたへの
いへをもつくり
あらたまの
としのをながく
すまひつつ
いまししものを
いけるもの
しぬといふことに
まぬかれぬ
ものにしあれば
たのめりし
ひとのことごと
くさまくら
たびなるほとに
さほがはを
あさかはわたり
かすがのを
そがひにみつつ
あしひきの
やまへをさして
ゆふやみと
かくりましぬれ
いはむすべ
せむすべしらに
たもとほり
ただひとりして
しろたへの
ころもでほさず
なげきつつ
わがなくなみた
ありまやま
くもゐたなびき
あめにふりきや
Из волокон таку вьют
Яркой белизны канат…
В дальней, чуждой стороне,
В стороне Сираги ты
Услыхала от людей,
Что чудесна, хороша
Наша славная страна!
Прибыла ты к нам сюда,
Где родных и близких нет,
Кто б о думах мог спросить
И печали отогнать…
И хотя у нас в стране,
Где великий государь
Правит всем,
В столице здесь,
Что указывает нам
День работ,—
Полно людей,
И хотя домов и сел
И не счесть у нас в стране,—
Что на ум тебе пришло,
Что туда, к горам Сахо,
Где и друга даже нет,
Словно малое дитя
Плачущее,
Загрустив,
Потянулась ты душой…
Поселилась в доме там,
Где стелила на постель
Ночью мягкие шелка…
Новояшмовых годов
Длинная тянулась нить.
И жила ты в доме том,
Коротала дни свои…
Но живущим на земле
Суждено покинуть мир,—
Говорят об этом все.
Этой участи нельзя
Избежать здесь никому…
И когда твои друзья,
Те, кому ты в эти дни
Доверялась всей душой,
Были далеко в пути,—
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,—
Утром рано переплыв
Быструю реку Сахо
И оставив позади
Дивной Касуга поля,
Устремясь туда, к горам,
Распростертым вдалеке,
Погрузившись в темноту,
Скрылась ты
Навек от нас…
Что сказать, что делать мне?
Как мне быть, не знаю я.
И брожу
Теперь одна…
Белотканый мой рукав
Вечно влажен с той поры…
То не слезы ли мои,
Что, печалясь, в горе лью
Там, у Арима- горы,
Где сгустились облака,
Наземь хлынули дождем?
Яркой белизны канат…
В дальней, чуждой стороне,
В стороне Сираги ты
Услыхала от людей,
Что чудесна, хороша
Наша славная страна!
Прибыла ты к нам сюда,
Где родных и близких нет,
Кто б о думах мог спросить
И печали отогнать…
И хотя у нас в стране,
Где великий государь
Правит всем,
В столице здесь,
Что указывает нам
День работ,—
Полно людей,
И хотя домов и сел
И не счесть у нас в стране,—
Что на ум тебе пришло,
Что туда, к горам Сахо,
Где и друга даже нет,
Словно малое дитя
Плачущее,
Загрустив,
Потянулась ты душой…
Поселилась в доме там,
Где стелила на постель
Ночью мягкие шелка…
Новояшмовых годов
Длинная тянулась нить.
И жила ты в доме том,
Коротала дни свои…
Но живущим на земле
Суждено покинуть мир,—
Говорят об этом все.
Этой участи нельзя
Избежать здесь никому…
И когда твои друзья,
Те, кому ты в эти дни
Доверялась всей душой,
Были далеко в пути,—
Где подушкой на земле
Служит страннику трава,—
Утром рано переплыв
Быструю реку Сахо
И оставив позади
Дивной Касуга поля,
Устремясь туда, к горам,
Распростертым вдалеке,
Погрузившись в темноту,
Скрылась ты
Навек от нас…
Что сказать, что делать мне?
Как мне быть, не знаю я.
И брожу
Теперь одна…
Белотканый мой рукав
Вечно влажен с той поры…
То не слезы ли мои,
Что, печалясь, в горе лью
Там, у Арима- горы,
Где сгустились облака,
Наземь хлынули дождем?
吾屋前尓
花曽咲有
其乎見杼
情毛不行
愛八師
妹之有世婆
水鴨成
二人雙居
手折而毛
令見麻思物乎
打蝉乃
借有身在者
<露>霜乃
消去之如久
足日木乃
山道乎指而
入日成
隠去可婆
曽許念尓
胸己所痛
言毛不得
名付毛不知
跡無
世間尓有者
将為須辨毛奈思
花曽咲有
其乎見杼
情毛不行
愛八師
妹之有世婆
水鴨成
二人雙居
手折而毛
令見麻思物乎
打蝉乃
借有身在者
<露>霜乃
消去之如久
足日木乃
山道乎指而
入日成
隠去可婆
曽許念尓
胸己所痛
言毛不得
名付毛不知
跡無
世間尓有者
将為須辨毛奈思
わがやどに
はなぞさきたる
そをみれど
こころもゆかず
はしきやし
いもがありせば
みかもなす
ふたりならびゐ
たをりても
みせましものを
うつせみの
かれるみなれば
つゆしもの
けぬるがごとく
あしひきの
やまぢをさして
いりひなす
かくりにしかば
そこもふに
むねこそいたき
いひもえず
なづけもしらず
あともなき
よのなかにあれば
せむすべもなし
はなぞさきたる
そをみれど
こころもゆかず
はしきやし
いもがありせば
みかもなす
ふたりならびゐ
たをりても
みせましものを
うつせみの
かれるみなれば
つゆしもの
けぬるがごとく
あしひきの
やまぢをさして
いりひなす
かくりにしかば
そこもふに
むねこそいたき
いひもえず
なづけもしらず
あともなき
よのなかにあれば
せむすべもなし
Возле дома моего
Пышно расцвели цветы,
И любуюсь я на них,
Но без радости в душе.
Если бы жива была
Милая моя жена,
Неразлучны были б с ней,
Словно утки, что всегда
Плавают вдвоем.
Как хотел бы я теперь
Для нее сорвать цветы,
Дать полюбоваться ей!
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек,
Словно иней иль роса,
Быстро исчезает он,
Быстро скроется из глаз,
Словно солнце, что лучом
Озарив на склоне дня
Путь средь распростертых гор,
Исчезает навсегда…
Оттого-то каждый раз,
Как подумаю о ней,
В сердце чувствую я боль…
И не в силах я сказать,
И не знаю, как назвать
Этот жалкий, бренный мир,
Что исчезнет без следа.—
Ведь помочь нельзя ничем
Пышно расцвели цветы,
И любуюсь я на них,
Но без радости в душе.
Если бы жива была
Милая моя жена,
Неразлучны были б с ней,
Словно утки, что всегда
Плавают вдвоем.
Как хотел бы я теперь
Для нее сорвать цветы,
Дать полюбоваться ей!
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек,
Словно иней иль роса,
Быстро исчезает он,
Быстро скроется из глаз,
Словно солнце, что лучом
Озарив на склоне дня
Путь средь распростертых гор,
Исчезает навсегда…
Оттого-то каждый раз,
Как подумаю о ней,
В сердце чувствую я боль…
И не в силах я сказать,
И не знаю, как назвать
Этот жалкий, бренный мир,
Что исчезнет без следа.—
Ведь помочь нельзя ничем
<挂>巻母
綾尓恐之
言巻毛
齊忌志伎可物
吾王
御子乃命
萬代尓
食賜麻思
大日本
久邇乃京者
打靡
春去奴礼婆
山邊尓波
花咲乎為里
河湍尓波
年魚小狭走
弥日異
榮時尓
逆言之
狂言登加聞
白細尓
舎人装束而
和豆香山
御輿立之而
久堅乃
天所知奴礼
展轉
埿打雖泣
将為須便毛奈思
綾尓恐之
言巻毛
齊忌志伎可物
吾王
御子乃命
萬代尓
食賜麻思
大日本
久邇乃京者
打靡
春去奴礼婆
山邊尓波
花咲乎為里
河湍尓波
年魚小狭走
弥日異
榮時尓
逆言之
狂言登加聞
白細尓
舎人装束而
和豆香山
御輿立之而
久堅乃
天所知奴礼
展轉
埿打雖泣
将為須便毛奈思
かけまくも
あやにかしこし
いはまくも
ゆゆしきかも
わがおほきみ
みこのみこと
よろづよに
めしたまはまし
おほやまと
くにのみやこは
うちなびく
はるさりぬれば
やまへには
はなさきををり
かはせには
あゆこさばしり
いやひけに
さかゆるときに
およづれの
たはこととかも
しろたへに
とねりよそひて
わづかやま
みこしたたして
ひさかたの
あめしらしぬれ
こいまろび
ひづちなけども
せむすべもなし
あやにかしこし
いはまくも
ゆゆしきかも
わがおほきみ
みこのみこと
よろづよに
めしたまはまし
おほやまと
くにのみやこは
うちなびく
はるさりぬれば
やまへには
はなさきををり
かはせには
あゆこさばしり
いやひけに
さかゆるときに
およづれの
たはこととかも
しろたへに
とねりよそひて
わづかやま
みこしたたして
ひさかたの
あめしらしぬれ
こいまろび
ひづちなけども
せむすべもなし
И поведать это вам
Я смущаюсь и боюсь,
И сказать об этом вам
Для меня великий страх…
Ах, столица есть Куни
В нашей славной стороне,
Что Ямато названа,
Там, где тысячи веков
Должен был бы
Править принц,
Наш великий государь,
И в столице той всегда,
Лишь придет из-за морей
В дымке розовой весна,
Как повсюду на горах
Распускаются цветы,
И в прозрачных струях рек
Мчится резвая форель…
И как раз, когда в стране
С каждым днем сильнее был
Пышной славы его блеск,
То не ложь или обман,
То не вымысел иль бред,—
В платьях яркой белизны
Слуги верные его,
Встал на Вадзука-горе
Погребальный паланкин!
Ах, отныне править будет
Принц наш в вечных небесах,—
И упал я в страшном горе,
И катался по земле…
Я рыдал, и были влажны
Рукава мои от слез,
Но напрасно горевал я,—
Ведь помочь ничем нельзя…
Я смущаюсь и боюсь,
И сказать об этом вам
Для меня великий страх…
Ах, столица есть Куни
В нашей славной стороне,
Что Ямато названа,
Там, где тысячи веков
Должен был бы
Править принц,
Наш великий государь,
И в столице той всегда,
Лишь придет из-за морей
В дымке розовой весна,
Как повсюду на горах
Распускаются цветы,
И в прозрачных струях рек
Мчится резвая форель…
И как раз, когда в стране
С каждым днем сильнее был
Пышной славы его блеск,
То не ложь или обман,
То не вымысел иль бред,—
В платьях яркой белизны
Слуги верные его,
Встал на Вадзука-горе
Погребальный паланкин!
Ах, отныне править будет
Принц наш в вечных небесах,—
И упал я в страшном горе,
И катался по земле…
Я рыдал, и были влажны
Рукава мои от слез,
Но напрасно горевал я,—
Ведь помочь ничем нельзя…
* Править в небесах — умереть (об императоре); считалось, что после смерти император переселяется на небо и правит там.
* Гора Вадзука — место погребения принца.
* В примечании к тексту М. указано, что приведенные выше песни (475–477) были сложены 3-го дня 2-го месяца 16-го года Тэмпё (744).
* Гора Вадзука — место погребения принца.
* В примечании к тексту М. указано, что приведенные выше песни (475–477) были сложены 3-го дня 2-го месяца 16-го года Тэмпё (744).
<挂>巻毛
文尓恐之
吾王
皇子之命
物乃負能
八十伴男乎
召集聚
率比賜比
朝猟尓
鹿猪踐<起>
暮猟尓
鶉雉履立
大御馬之
口抑駐
御心乎
見為明米之
活道山
木立之繁尓
咲花毛
移尓家里
世間者
如此耳奈良之
大夫之
心振起
劔刀
腰尓取佩
梓弓
靭取負而
天地与
弥遠長尓
万代尓
如此毛欲得跡
憑有之
皇子乃御門乃
五月蝿成
驟驂舎人者
白栲尓
<服>取著而
常有之
咲比振麻比
弥日異
更經<見>者
悲<呂>可聞
文尓恐之
吾王
皇子之命
物乃負能
八十伴男乎
召集聚
率比賜比
朝猟尓
鹿猪踐<起>
暮猟尓
鶉雉履立
大御馬之
口抑駐
御心乎
見為明米之
活道山
木立之繁尓
咲花毛
移尓家里
世間者
如此耳奈良之
大夫之
心振起
劔刀
腰尓取佩
梓弓
靭取負而
天地与
弥遠長尓
万代尓
如此毛欲得跡
憑有之
皇子乃御門乃
五月蝿成
驟驂舎人者
白栲尓
<服>取著而
常有之
咲比振麻比
弥日異
更經<見>者
悲<呂>可聞
かけまくも
あやにかしこし
わがおほきみ
みこのみことの
もののふの
やそとものをを
めしつどへ
あどもひたまひ
あさがりに
ししふみおこし
ゆふがりに
とりふみたて
おほみまの
くちおさへとめ
みこころを
めしあきらめし
いくぢやま
こだちのしげに
さくはなも
うつろひにけり
よのなかは
かくのみならし
ますらをの
こころふりおこし
つるぎたち
こしにとりはき
あづさゆみ
ゆきとりおひて
あめつちと
いやとほながに
よろづよに
かくしもがもと
たのめりし
みこのみかどの
さばへなす
さわくとねりは
しろたへに
ころもとりきて
つねなりし
ゑまひふるまひ
いやひけに
かはらふみれば
かなしきろかも
あやにかしこし
わがおほきみ
みこのみことの
もののふの
やそとものをを
めしつどへ
あどもひたまひ
あさがりに
ししふみおこし
ゆふがりに
とりふみたて
おほみまの
くちおさへとめ
みこころを
めしあきらめし
いくぢやま
こだちのしげに
さくはなも
うつろひにけり
よのなかは
かくのみならし
ますらをの
こころふりおこし
つるぎたち
こしにとりはき
あづさゆみ
ゆきとりおひて
あめつちと
いやとほながに
よろづよに
かくしもがもと
たのめりし
みこのみかどの
さばへなす
さわくとねりは
しろたへに
ころもとりきて
つねなりし
ゑまひふるまひ
いやひけに
かはらふみれば
かなしきろかも
И поведать это вам
Я смущаюсь и боюсь…
Наш великий государь,
Принц светлейший
Как-то раз
Вдруг, призвав к себе, собрал
Множество людей
Славных воинских родов
И повел их за собой.
На охоте поутру
Диких он ловил зверей;
На охоте ввечеру
Он ловил пугливых птиц.
И прекрасного коня
За узду остановив,
Он, любуясь на цветы,
Сердце веселил.
О расцветшие цветы,
В темных зарослях лесных
Горных склонов Икудзи,
Вы увяли навсегда!
В мире бренном и пустом
Все бывает только так!
Словно мухи в майский день
Слуги верные шумят!
Слуги верные его,
Принца нашего, что был
Сердцем доблестный герой,
Что, бывало, славный меч
Крепко привязав к бедру,
Славный ясеневый лук
И колчан нес за спиной.
Уповая на него,
Мы мечтали,
Чтобы он
Вместе с небом и землей
В мире долго, долго жил,
Чтобы тысячи веков
Оставалось все, как есть!
Словно мухи в майский день,
Слуги верные шумят,
Платья яркой белизны
Нынче на себя надев…
И когда мой видит взор,
Как меняется вокруг
С каждым днем
Веселый вид
Слуг его,
Что здесь всегда
Улыбались, веселясь,—
О, как полон скорби я!
Я смущаюсь и боюсь…
Наш великий государь,
Принц светлейший
Как-то раз
Вдруг, призвав к себе, собрал
Множество людей
Славных воинских родов
И повел их за собой.
На охоте поутру
Диких он ловил зверей;
На охоте ввечеру
Он ловил пугливых птиц.
И прекрасного коня
За узду остановив,
Он, любуясь на цветы,
Сердце веселил.
О расцветшие цветы,
В темных зарослях лесных
Горных склонов Икудзи,
Вы увяли навсегда!
В мире бренном и пустом
Все бывает только так!
Словно мухи в майский день
Слуги верные шумят!
Слуги верные его,
Принца нашего, что был
Сердцем доблестный герой,
Что, бывало, славный меч
Крепко привязав к бедру,
Славный ясеневый лук
И колчан нес за спиной.
Уповая на него,
Мы мечтали,
Чтобы он
Вместе с небом и землей
В мире долго, долго жил,
Чтобы тысячи веков
Оставалось все, как есть!
Словно мухи в майский день,
Слуги верные шумят,
Платья яркой белизны
Нынче на себя надев…
И когда мой видит взор,
Как меняется вокруг
С каждым днем
Веселый вид
Слуг его,
Что здесь всегда
Улыбались, веселясь,—
О, как полон скорби я!
白細之
袖指可倍弖
靡寐
吾黒髪乃
真白髪尓
成極
新世尓
共将有跡
玉緒乃
不絶射妹跡
結而石
事者不果
思有之
心者不遂
白妙之
手本矣別
丹杵火尓之
家従裳出而
緑兒乃
哭乎毛置而
朝霧
髣髴為乍
山代乃
相樂山乃
山際
徃過奴礼婆
将云為便
将為便不知
吾妹子跡
左宿之妻屋尓
朝庭
出立偲
夕尓波
入居嘆<會>
腋<挾>
兒乃泣<毎>
雄自毛能
負見抱見
朝鳥之
啼耳哭管
雖戀
効矣無跡
辞不問
物尓波在跡
吾妹子之
入尓之山乎
因鹿跡叙念
袖指可倍弖
靡寐
吾黒髪乃
真白髪尓
成極
新世尓
共将有跡
玉緒乃
不絶射妹跡
結而石
事者不果
思有之
心者不遂
白妙之
手本矣別
丹杵火尓之
家従裳出而
緑兒乃
哭乎毛置而
朝霧
髣髴為乍
山代乃
相樂山乃
山際
徃過奴礼婆
将云為便
将為便不知
吾妹子跡
左宿之妻屋尓
朝庭
出立偲
夕尓波
入居嘆<會>
腋<挾>
兒乃泣<毎>
雄自毛能
負見抱見
朝鳥之
啼耳哭管
雖戀
効矣無跡
辞不問
物尓波在跡
吾妹子之
入尓之山乎
因鹿跡叙念
しろたへの
そでさしかへて
なびきねし
わがくろかみの
ましらかに
なりなむきはみ
あらたよに
ともにあらむと
たまのをの
たえじいいもと
むすびてし
ことははたさず
おもへりし
こころはとげず
しろたへの
たもとをわかれ
にきびにし
いへゆもいでて
みどりこの
なくをもおきて
あさぎりの
おほになりつつ
やましろの
さがらかやまの
やまのまに
ゆきすぎぬれば
いはむすべ
せむすべしらに
わぎもこと
さねしつまやに
あしたには
いでたちしのひ
ゆふへには
いりゐなげかひ
わきばさむ
このなくごとに
をとこじもの
おひみむだきみ
あさとりの
ねのみなきつつ
こふれども
しるしをなみと
こととはぬ
ものにはあれど
わぎもこが
いりにしやまを
よすかとぞおもふ
そでさしかへて
なびきねし
わがくろかみの
ましらかに
なりなむきはみ
あらたよに
ともにあらむと
たまのをの
たえじいいもと
むすびてし
ことははたさず
おもへりし
こころはとげず
しろたへの
たもとをわかれ
にきびにし
いへゆもいでて
みどりこの
なくをもおきて
あさぎりの
おほになりつつ
やましろの
さがらかやまの
やまのまに
ゆきすぎぬれば
いはむすべ
せむすべしらに
わぎもこと
さねしつまやに
あしたには
いでたちしのひ
ゆふへには
いりゐなげかひ
わきばさむ
このなくごとに
をとこじもの
おひみむだきみ
あさとりの
ねのみなきつつ
こふれども
しるしをなみと
こととはぬ
ものにはあれど
わぎもこが
いりにしやまを
よすかとぞおもふ
Думал, будем вместе мы
Коротать недолгий век
До пределов наших дней,
До тех пор, пока совсем
Не покроет седина
Пряди черные волос
У меня, что спал склонясь,
Перепутав рукава
Белотканые с тобой…
Но не выполнен обет,
Данный мною и тобой,
Что не будет никогда
Рваться яшмовая нить!
То, о чем мечтали мы,
Не свершилося у нас!
С белотканым рукавом
Ты рассталася моим
И покинула наш дом,
Где привыкла быть со мной…
Ты оставила дитя
Малолетнее свое
Плакать горько о тебе!
Словно утренний туман,
Ты растаяла вдали,
Где гора Сагарака,
В стороне Ямасиро
Скрылась ты в ущельях гор…
И поэтому теперь,
Что сказать, что делать мне,
Как мне быть, не знаю я…
В спальне, где я спал с тобой —
С милою женой моей,
Поутру
Я, уходя, вспоминаю обо всем,
Ввечеру
Вхожу туда
И горюю о тебе!
Каждый раз, как плачет там
Малое твое дитя,
Прижимаяся ко мне,
Я, что мужем храбрым был,
На спину беру его, обнимаю нежно я,
И, как птица поутру,
В голос громко плачу я
И тоскую о тебе…
Но напрасна скорбь моя!
И хотя безгласна твердь,
Но гора, куда ушла
Навсёгда жена моя,
Будет сердцу дорогой,
Вечной памятью о ней…
Коротать недолгий век
До пределов наших дней,
До тех пор, пока совсем
Не покроет седина
Пряди черные волос
У меня, что спал склонясь,
Перепутав рукава
Белотканые с тобой…
Но не выполнен обет,
Данный мною и тобой,
Что не будет никогда
Рваться яшмовая нить!
То, о чем мечтали мы,
Не свершилося у нас!
С белотканым рукавом
Ты рассталася моим
И покинула наш дом,
Где привыкла быть со мной…
Ты оставила дитя
Малолетнее свое
Плакать горько о тебе!
Словно утренний туман,
Ты растаяла вдали,
Где гора Сагарака,
В стороне Ямасиро
Скрылась ты в ущельях гор…
И поэтому теперь,
Что сказать, что делать мне,
Как мне быть, не знаю я…
В спальне, где я спал с тобой —
С милою женой моей,
Поутру
Я, уходя, вспоминаю обо всем,
Ввечеру
Вхожу туда
И горюю о тебе!
Каждый раз, как плачет там
Малое твое дитя,
Прижимаяся ко мне,
Я, что мужем храбрым был,
На спину беру его, обнимаю нежно я,
И, как птица поутру,
В голос громко плачу я
И тоскую о тебе…
Но напрасна скорбь моя!
И хотя безгласна твердь,
Но гора, куда ушла
Навсёгда жена моя,
Будет сердцу дорогой,
Вечной памятью о ней…
神代従
生継来者
人多
國尓波満而
味村乃
去来者行跡
吾戀流
君尓之不有者
晝波
日乃久流留麻弖
夜者
夜之明流寸食
念乍
寐宿難尓登
阿可思通良久茂
長此夜乎
生継来者
人多
國尓波満而
味村乃
去来者行跡
吾戀流
君尓之不有者
晝波
日乃久流留麻弖
夜者
夜之明流寸食
念乍
寐宿難尓登
阿可思通良久茂
長此夜乎
かむよより
あれつぎくれば
ひとさはに
くににはみちて
あぢむらの
かよひはゆけど
あがこふる
きみにしあらねば
ひるは
ひのくるるまで
よるは
よのあくるきはみ
おもひつつ
いもねかてにと
あかしつらくも
ながきこのよを
あれつぎくれば
ひとさはに
くににはみちて
あぢむらの
かよひはゆけど
あがこふる
きみにしあらねば
ひるは
ひのくるるまで
よるは
よのあくるきはみ
おもひつつ
いもねかてにと
あかしつらくも
ながきこのよを
Со времен богов,
Друг за другом в мир придя,
Множество людей
Наполняет всю страну,
Словно стаи резвых птиц —
Адзи —
Взад, вперед снуют,
Но тебя, что мной любим,
Нынче нет тебя со мной.
И весь день, пока с небес
Солнце не уйдет,
И всю ночь, пока рассвет
Не разгонит тьму,
Я тоскую о тебе,
И заснуть не в силах я,
Наконец она прошла,
Долгая глухая ночь!
Друг за другом в мир придя,
Множество людей
Наполняет всю страну,
Словно стаи резвых птиц —
Адзи —
Взад, вперед снуют,
Но тебя, что мной любим,
Нынче нет тебя со мной.
И весь день, пока с небес
Солнце не уйдет,
И всю ночь, пока рассвет
Не разгонит тьму,
Я тоскую о тебе,
И заснуть не в силах я,
Наконец она прошла,
Долгая глухая ночь!
* Адзи (Frachurus japonicus) — род уток, очень распространенный в Японии во времена М.
臣女乃
匣尓乗有
鏡成
見津乃濱邊尓
狭丹頬相
紐解不離
吾妹兒尓
戀乍居者
明晩乃
旦霧隠
鳴多頭乃
哭耳之所哭
吾戀流
干重乃一隔母
名草漏
情毛有哉跡
家當
吾立見者
青旗乃
葛木山尓
多奈引流
白雲隠
天佐我留
夷乃國邊尓
直向
淡路乎過
粟嶋乎
背尓見管
朝名寸二
水手之音喚
暮名寸二
梶之聲為乍
浪上乎
五十行左具久美
磐間乎
射徃廻
稲日都麻
浦箕乎過而
鳥自物
魚津左比去者
家乃嶋
荒礒之宇倍尓
打靡
四時二生有
莫告我
奈騰可聞妹尓
不告来二計謀
匣尓乗有
鏡成
見津乃濱邊尓
狭丹頬相
紐解不離
吾妹兒尓
戀乍居者
明晩乃
旦霧隠
鳴多頭乃
哭耳之所哭
吾戀流
干重乃一隔母
名草漏
情毛有哉跡
家當
吾立見者
青旗乃
葛木山尓
多奈引流
白雲隠
天佐我留
夷乃國邊尓
直向
淡路乎過
粟嶋乎
背尓見管
朝名寸二
水手之音喚
暮名寸二
梶之聲為乍
浪上乎
五十行左具久美
磐間乎
射徃廻
稲日都麻
浦箕乎過而
鳥自物
魚津左比去者
家乃嶋
荒礒之宇倍尓
打靡
四時二生有
莫告我
奈騰可聞妹尓
不告来二計謀
おみのめの
くしげにのれる
かがみなす
みつのはまべに
さにつらふ
ひもときさけず
わぎもこに
こひつつをれば
あけくれの
あさぎりごもり
なくたづの
ねのみしなかゆ
あがこふる
ちへのひとへも
なぐさもる
こころもありやと
いへのあたり
わがたちみれば
あをはたの
かづらきやまに
たなびける
しらくもがくる
あまさがる
ひなのくにべに
ただむかふ
あはぢをすぎ
あはしまを
そがひにみつつ
あさなぎに
かこのこゑよび
ゆふなぎに
かぢのおとしつつ
なみのうへを
いゆきさぐくみ
いはのまを
いゆきもとほり
いなびつま
うらみをすぎて
とりじもの
なづさひゆけば
いへのしま
ありそのうへに
うちなびき
しじにおひたる
なのりそが
などかもいもに
のらずきにけむ
くしげにのれる
かがみなす
みつのはまべに
さにつらふ
ひもときさけず
わぎもこに
こひつつをれば
あけくれの
あさぎりごもり
なくたづの
ねのみしなかゆ
あがこふる
ちへのひとへも
なぐさもる
こころもありやと
いへのあたり
わがたちみれば
あをはたの
かづらきやまに
たなびける
しらくもがくる
あまさがる
ひなのくにべに
ただむかふ
あはぢをすぎ
あはしまを
そがひにみつつ
あさなぎに
かこのこゑよび
ゆふなぎに
かぢのおとしつつ
なみのうへを
いゆきさぐくみ
いはのまを
いゆきもとほり
いなびつま
うらみをすぎて
とりじもの
なづさひゆけば
いへのしま
ありそのうへに
うちなびき
しじにおひたる
なのりそが
などかもいもに
のらずきにけむ
Как на чистый блеск зеркал,
Что в ларцах своих хранят
Жены нежные у нас,
На чудесных берегах
Мицу любовались все,
Глядя на морскую гладь.
На чудесных берегах
Свой заветный красный шнур
Не развязываю я,
Все тоскую о жене,
О возлюбленной своей,
И поэтому в тоске,
Словно плачущий журавль,
Что бывает поутру
Скрыт туманом на заре,
Только в голос плачу я…
И мечтая в тишине,
О, хотя бы часть одну
Среди тысячи частей
Той тоски, что полон я,
В сердце заглушить своем,
Я решил пойти взглянуть
На места, где дом родной.
Но когда я посмотрел:
Там, средь Кацураги гор,
Вставших флагом голубым,—
В дальних белых облаках,
Протянувшихся грядой,
Спрятан был от глаз мой дом…
В дальнюю, как свод небес,
В глушь далёкую страны
Отправляюсь я теперь,
Остров Авадзисима,
Что лежал передо мной,
Я оставил позади —
И гляжу все время я
В сторону, где на пути
Остров Авасима есть.
Там, в затишье,
Поутру
Лодочников голоса
Раздаются над водой,
Там, в затишье,
Ввечеру
Звуки весел слышны мне,
И по волнам я плыву,
Рассекая их в пути,
И кружусь, плывя меж скал…
Проплываю бухту я
Инабидзума.
Будто птица на воде,
Я качаюсь на волнах…
Вот и Наносима —
Остров, что зовется “Дом”.
На скалистых берегах
Пышным цветом расцвела,
Наклонясь к земле, трава,
Что зовут “не — говори”.
О, зачем я, уходя,
Словно слушая траву,
Ничего жене своей
На прощанье не сказал?
Что в ларцах своих хранят
Жены нежные у нас,
На чудесных берегах
Мицу любовались все,
Глядя на морскую гладь.
На чудесных берегах
Свой заветный красный шнур
Не развязываю я,
Все тоскую о жене,
О возлюбленной своей,
И поэтому в тоске,
Словно плачущий журавль,
Что бывает поутру
Скрыт туманом на заре,
Только в голос плачу я…
И мечтая в тишине,
О, хотя бы часть одну
Среди тысячи частей
Той тоски, что полон я,
В сердце заглушить своем,
Я решил пойти взглянуть
На места, где дом родной.
Но когда я посмотрел:
Там, средь Кацураги гор,
Вставших флагом голубым,—
В дальних белых облаках,
Протянувшихся грядой,
Спрятан был от глаз мой дом…
В дальнюю, как свод небес,
В глушь далёкую страны
Отправляюсь я теперь,
Остров Авадзисима,
Что лежал передо мной,
Я оставил позади —
И гляжу все время я
В сторону, где на пути
Остров Авасима есть.
Там, в затишье,
Поутру
Лодочников голоса
Раздаются над водой,
Там, в затишье,
Ввечеру
Звуки весел слышны мне,
И по волнам я плыву,
Рассекая их в пути,
И кружусь, плывя меж скал…
Проплываю бухту я
Инабидзума.
Будто птица на воде,
Я качаюсь на волнах…
Вот и Наносима —
Остров, что зовется “Дом”.
На скалистых берегах
Пышным цветом расцвела,
Наклонясь к земле, трава,
Что зовут “не — говори”.
О, зачем я, уходя,
Словно слушая траву,
Ничего жене своей
На прощанье не сказал?
* “Свой заветный красный шнур не развязываю я…” — т. е. храню обет верности (см. п. 251).
* Трава “не-говори” (нанорисо) (Sargassum fulvellum) — вид морских водорослей, растущих в глубинных местах.
* Название травы свидетельствует о древней вере в магию слов, о существовании народных заклинаний и заговоров. В М. встречается ряд подобных названий трав и раковин.
* Трава “не-говори” (нанорисо) (Sargassum fulvellum) — вид морских водорослей, растущих в глубинных местах.
* Название травы свидетельствует о древней вере в магию слов, о существовании народных заклинаний и заговоров. В М. встречается ряд подобных названий трав и раковин.
遠嬬
此間不在者
玉桙之
道乎多遠見
思空
安莫國
嘆虚
不安物乎
水空徃
雲尓毛欲成
高飛
鳥尓毛欲成
明日去而
於妹言問
為吾
妹毛事無
為妹
吾毛事無久
今裳見如
副而毛欲得
此間不在者
玉桙之
道乎多遠見
思空
安莫國
嘆虚
不安物乎
水空徃
雲尓毛欲成
高飛
鳥尓毛欲成
明日去而
於妹言問
為吾
妹毛事無
為妹
吾毛事無久
今裳見如
副而毛欲得
とほづまの
ここにしあらねば
たまほこの
みちをたどほみ
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
くるしきものを
みそらゆく
くもにもがも
たかとぶ
とりにもがも
あすゆきて
いもにことどひ
あがために
いももことなく
いもがため
あれもことなく
いまもみるごと
たぐひてもがも
ここにしあらねば
たまほこの
みちをたどほみ
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
くるしきものを
みそらゆく
くもにもがも
たかとぶ
とりにもがも
あすゆきて
いもにことどひ
あがために
いももことなく
いもがため
あれもことなく
いまもみるごと
たぐひてもがも
Оттого, что не со мной
Ты — любимая жена,
И далек теперь мой путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Небо горьких дум моих —
Неспокойно у меня,
Небо горестей моих —
Неспокойно у меня.
Если б облаком мне стать,
Что плывет на небесах,
Если б птицею мне стать,
Что летает в вышине,
Завтра полетел бы я
И любимой все сказал!
И тогда из-за меня
Не было б у ней беды,
И тогда из-за нее
Не знавал бы бед и я.
О, когда бы нам теперь,
Как и прежде,
Вместе быть!
Ты — любимая жена,
И далек теперь мой путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Небо горьких дум моих —
Неспокойно у меня,
Небо горестей моих —
Неспокойно у меня.
Если б облаком мне стать,
Что плывет на небесах,
Если б птицею мне стать,
Что летает в вышине,
Завтра полетел бы я
И любимой все сказал!
И тогда из-за меня
Не было б у ней беды,
И тогда из-за нее
Не знавал бы бед и я.
О, когда бы нам теперь,
Как и прежде,
Вместе быть!
天皇之
行幸乃随意
物部乃
八十伴雄与
出去之
愛夫者
天翔哉
軽路従
玉田次
畝火乎見管
麻裳吉
木道尓入立
真土山
越良武公者
黄葉乃
散飛見乍
親
吾者不念
草枕
客乎便宜常
思乍
公将有跡
安蘇々二破
且者雖知
之加須我仁
黙然得不在者
吾背子之
徃乃萬々
将追跡者
千遍雖念
手<弱>女
吾身之有者
道守之
将問答乎
言将遣
為便乎不知跡
立而爪衝
行幸乃随意
物部乃
八十伴雄与
出去之
愛夫者
天翔哉
軽路従
玉田次
畝火乎見管
麻裳吉
木道尓入立
真土山
越良武公者
黄葉乃
散飛見乍
親
吾者不念
草枕
客乎便宜常
思乍
公将有跡
安蘇々二破
且者雖知
之加須我仁
黙然得不在者
吾背子之
徃乃萬々
将追跡者
千遍雖念
手<弱>女
吾身之有者
道守之
将問答乎
言将遣
為便乎不知跡
立而爪衝
おほきみの
みゆきのまにま
もののふの
やそとものをと
いでゆきし
うるはしづまは
あまとぶや
かるのみちより
たまたすき
うねびをみつつ
あさもよし
きぢにいりたち
まつちやま
こゆらむきみは
もみちばの
ちりとぶみつつ
にきびにし
われはおもはず
くさまくら
たびをよろしと
おもひつつ
きみはあらむと
あそそには
かつはしれども
しかすがに
もだもえあらねば
わがせこが
ゆきのまにまに
おはむとは
ちたびおもへど
たわやめの
わがみにしあれば
みちもりの
とはむこたへを
いひやらむ
すべをしらにと
たちてつまづく
みゆきのまにま
もののふの
やそとものをと
いでゆきし
うるはしづまは
あまとぶや
かるのみちより
たまたすき
うねびをみつつ
あさもよし
きぢにいりたち
まつちやま
こゆらむきみは
もみちばの
ちりとぶみつつ
にきびにし
われはおもはず
くさまくら
たびをよろしと
おもひつつ
きみはあらむと
あそそには
かつはしれども
しかすがに
もだもえあらねば
わがせこが
ゆきのまにまに
おはむとは
ちたびおもへど
たわやめの
わがみにしあれば
みちもりの
とはむこたへを
いひやらむ
すべをしらにと
たちてつまづく
О прекрасный мой супруг,
Ты, что следуешь в пути,
Где изволит проходить
Наш великий государь
Вместе с свитою его,
Вместе с теми, кто стоит
Во главе несметных войск,
Славных воинских родов!
Гуси по небу летят…
Там, в Кару,
Минуя путь,
И любуясь Унэби —
Той горой, что все зовут
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
И в страну направясь Ки,
Там, где платья хороши
Из простого полотна,
Ты, наверное, идешь
Возле склонов Мацути…
О любимый! Там идя
И любуясь, как летит,
С веток осыпаясь вниз,
Клена алая листва,
Не тоскуешь, верно, ты
С нежной думой обо мне,
А о странствии своем,
Где подушкою в пути
Служит страннику трава,
На ночлег остановясь,
Думаешь с восторгом ты!
И хотя могу понять
Думы тайные твои,
Но не в силах больше я
Молча оставаться здесь.
Много, много тысяч раз
Думала пойти я в путь
За тобою, милый мой,
Но ведь тело у меня
Слабой женщины, увы!
Потому бессильна я…
Спросят стражи на пути,
Будут мне чинить допрос,
Я не знаю, что сказать
И какой держать ответ.
Оттого, собравшись в путь,
Медлю я идти к тебе…
Ты, что следуешь в пути,
Где изволит проходить
Наш великий государь
Вместе с свитою его,
Вместе с теми, кто стоит
Во главе несметных войск,
Славных воинских родов!
Гуси по небу летят…
Там, в Кару,
Минуя путь,
И любуясь Унэби —
Той горой, что все зовут
Девой чудной красоты
В перевязях жемчугов,
И в страну направясь Ки,
Там, где платья хороши
Из простого полотна,
Ты, наверное, идешь
Возле склонов Мацути…
О любимый! Там идя
И любуясь, как летит,
С веток осыпаясь вниз,
Клена алая листва,
Не тоскуешь, верно, ты
С нежной думой обо мне,
А о странствии своем,
Где подушкою в пути
Служит страннику трава,
На ночлег остановясь,
Думаешь с восторгом ты!
И хотя могу понять
Думы тайные твои,
Но не в силах больше я
Молча оставаться здесь.
Много, много тысяч раз
Думала пойти я в путь
За тобою, милый мой,
Но ведь тело у меня
Слабой женщины, увы!
Потому бессильна я…
Спросят стражи на пути,
Будут мне чинить допрос,
Я не знаю, что сказать
И какой держать ответ.
Оттого, собравшись в путь,
Медлю я идти к тебе…
三香<乃>原
客之屋取尓
珠桙乃
道能去相尓
天雲之
外耳見管
言将問
縁乃無者
情耳
咽乍有尓
天地
神祇辞因而
敷細乃
衣手易而
自妻跡
憑有今夜
秋夜之
百夜乃長
有与宿鴨
客之屋取尓
珠桙乃
道能去相尓
天雲之
外耳見管
言将問
縁乃無者
情耳
咽乍有尓
天地
神祇辞因而
敷細乃
衣手易而
自妻跡
憑有今夜
秋夜之
百夜乃長
有与宿鴨
みかのはら
たびのやどりに
たまほこの
みちのゆきあひに
あまくもの
よそのみみつつ
こととはむ
よしのなければ
こころのみ
むせつつあるに
あめつちの
かみことよせて
しきたへの
ころもでかへて
おのづまと
たのめるこよひ
あきのよの
ももよのながさ
ありこせぬかも
たびのやどりに
たまほこの
みちのゆきあひに
あまくもの
よそのみみつつ
こととはむ
よしのなければ
こころのみ
むせつつあるに
あめつちの
かみことよせて
しきたへの
ころもでかへて
おのづまと
たのめるこよひ
あきのよの
ももよのながさ
ありこせぬかも
В Миканохара,
Где стояли мы в пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Повстречался я с тобой,
Милая моя.
Как на облака небес,
Только издали взирал
На тебя тогда.
Не пришлось ни разу мне
Говорить с тобой.
И когда томился я
В сердца тайной глубине,—
Боги неба и земли
Подарили мне тёбя.
И из шелка рукавами
Обменялись мы с тобой,
И, доверясь мне душою,
Стала ты моей женой,
О, пускай была бы долгой
Эта ночь, как сто ночей,
Долгих осени ночей!
Где стояли мы в пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Повстречался я с тобой,
Милая моя.
Как на облака небес,
Только издали взирал
На тебя тогда.
Не пришлось ни разу мне
Говорить с тобой.
И когда томился я
В сердца тайной глубине,—
Боги неба и земли
Подарили мне тёбя.
И из шелка рукавами
Обменялись мы с тобой,
И, доверясь мне душою,
Стала ты моей женой,
О, пускай была бы долгой
Эта ночь, как сто ночей,
Долгих осени ночей!
押照
難波乃菅之
根毛許呂尓
君之聞四<手>
年深
長四云者
真十鏡
磨師情乎
縦手師
其日之極
浪之共
靡珠藻乃
云々
意者不持
大船乃
憑有時丹
千磐破
神哉将離
空蝉乃
人歟禁良武
通為
君毛不来座
玉梓之
使母不所見
成奴礼婆
痛毛為便無三
夜干玉乃
夜者須我良尓
赤羅引
日母至闇
雖嘆
知師乎無三
雖念
田付乎白二
幼婦常
言雲知久
手小童之
哭耳泣管
俳徊
君之使乎
待八兼手六
難波乃菅之
根毛許呂尓
君之聞四<手>
年深
長四云者
真十鏡
磨師情乎
縦手師
其日之極
浪之共
靡珠藻乃
云々
意者不持
大船乃
憑有時丹
千磐破
神哉将離
空蝉乃
人歟禁良武
通為
君毛不来座
玉梓之
使母不所見
成奴礼婆
痛毛為便無三
夜干玉乃
夜者須我良尓
赤羅引
日母至闇
雖嘆
知師乎無三
雖念
田付乎白二
幼婦常
言雲知久
手小童之
哭耳泣管
俳徊
君之使乎
待八兼手六
おしてる
なにはのすげの
ねもころに
きみがきこして
としふかく
ながくしいへば
まそかがみ
とぎしこころを
ゆるしてし
そのひのきはみ
なみのむた
なびくたまもの
かにかくに
こころはもたず
おほぶねの
たのめるときに
ちはやぶる
かみかさくらむ
うつせみの
ひとかさふらむ
かよはしし
きみもきまさず
たまづさの
つかひもみえず
なりぬれば
いたもすべなみ
ぬばたまの
よるはすがらに
あからひく
ひもくるるまで
なげけども
しるしをなみ
おもへども
たづきをしらに
たわやめと
いはくもしるく
たわらはの
ねのみなきつつ
たもとほり
きみがつかひを
まちやかねてむ
なにはのすげの
ねもころに
きみがきこして
としふかく
ながくしいへば
まそかがみ
とぎしこころを
ゆるしてし
そのひのきはみ
なみのむた
なびくたまもの
かにかくに
こころはもたず
おほぶねの
たのめるときに
ちはやぶる
かみかさくらむ
うつせみの
ひとかさふらむ
かよはしし
きみもきまさず
たまづさの
つかひもみえず
なりぬれば
いたもすべなみ
ぬばたまの
よるはすがらに
あからひく
ひもくるるまで
なげけども
しるしをなみ
おもへども
たづきをしらに
たわやめと
いはくもしるく
たわらはの
ねのみなきつつ
たもとほり
きみがつかひを
まちやかねてむ
Словно корни камыша,
Что уходят глубоко
В землю в бухте Нанива,
Озаренной блеском волн,
Глубока твоя любовь,—
Говорил ты мне тогда.
Оттого, что клялся мне
Верным быть в своей любви
Ты на долгие года,—
Сердце чистое свое,
Словно чистый блеск зеркал,
Отдала тебе навек.
И был гранью этот день
Для моей любви к тебе…
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
С набегающей волной,
В эту сторону и ту,—
В эту сторону и ту
Сердцем не металась я,—
Как большому кораблю,
Я доверилась тебе…
Сокрушающие мир
Боги ль разделили нас?
Или смертный человек
Нас с тобою разлучил?
Но тебя, что навещал
Каждой ночью,—
Нет теперь…
И гонца, что приходил
С веткой яшмовой,—
Все нет…
И от этого в душе
Нестерпима нынче боль!
Ягод тутовых черней —
Черной ночью напролет,
С ярко рдеющей зарей —
До конца весь долгий день —
Все горюю о тебе,
Но напрасна скорбь моя!
Все тоскую о тебе,
Но не знаю, как мне быть?
И недаром говорят
Все,
Что женщина слаба,
Словно малое дитя,
Только в голос плачу я
И брожу, блуждая, здесь.
Не дождаться, верно, мне
Твоего гонца…
Что уходят глубоко
В землю в бухте Нанива,
Озаренной блеском волн,
Глубока твоя любовь,—
Говорил ты мне тогда.
Оттого, что клялся мне
Верным быть в своей любви
Ты на долгие года,—
Сердце чистое свое,
Словно чистый блеск зеркал,
Отдала тебе навек.
И был гранью этот день
Для моей любви к тебе…
Как жемчужная трава
Клонится у берегов
С набегающей волной,
В эту сторону и ту,—
В эту сторону и ту
Сердцем не металась я,—
Как большому кораблю,
Я доверилась тебе…
Сокрушающие мир
Боги ль разделили нас?
Или смертный человек
Нас с тобою разлучил?
Но тебя, что навещал
Каждой ночью,—
Нет теперь…
И гонца, что приходил
С веткой яшмовой,—
Все нет…
И от этого в душе
Нестерпима нынче боль!
Ягод тутовых черней —
Черной ночью напролет,
С ярко рдеющей зарей —
До конца весь долгий день —
Все горюю о тебе,
Но напрасна скорбь моя!
Все тоскую о тебе,
Но не знаю, как мне быть?
И недаром говорят
Все,
Что женщина слаба,
Словно малое дитя,
Только в голос плачу я
И брожу, блуждая, здесь.
Не дождаться, верно, мне
Твоего гонца…
常呼二跡
吾行莫國
小金門尓
物悲良尓
念有之
吾兒乃刀自緒
野干玉之
夜晝跡不言
念二思
吾身者痩奴
嘆丹師
袖左倍<沾>奴
如是許
本名四戀者
古郷尓
此月期呂毛
有勝益土
吾行莫國
小金門尓
物悲良尓
念有之
吾兒乃刀自緒
野干玉之
夜晝跡不言
念二思
吾身者痩奴
嘆丹師
袖左倍<沾>奴
如是許
本名四戀者
古郷尓
此月期呂毛
有勝益土
とこよにと
わがゆかなくに
をかなどに
ものかなしらに
おもへりし
あがこのとじを
ぬばたまの
よるひるといはず
おもふにし
あがみはやせぬ
なげくにし
そでさへぬれぬ
かくばかり
もとなしこひば
ふるさとに
このつきごろも
ありかつましじ
わがゆかなくに
をかなどに
ものかなしらに
おもへりし
あがこのとじを
ぬばたまの
よるひるといはず
おもふにし
あがみはやせぬ
なげくにし
そでさへぬれぬ
かくばかり
もとなしこひば
ふるさとに
このつきごろも
ありかつましじ
Хоть и уходила я
Не на век, не в дальний край,
Но хозяюшка моя,
Дорогая дочь моя
Все стояла у ворот,
С грустной думой
Глядя вдаль.
Ягод тутовых черней
Ночь ли, день ли — все равно
Не могу о ней забыть,
Истомилась без нее,
Исхудала от тоски.
И от горя моего
Вечно влажны рукава!
Если буду я о ней
Так безумно тосковать,
То в селе моем родном,
Верно, не смогу прожить
Даже месяц без нее…
Не на век, не в дальний край,
Но хозяюшка моя,
Дорогая дочь моя
Все стояла у ворот,
С грустной думой
Глядя вдаль.
Ягод тутовых черней
Ночь ли, день ли — все равно
Не могу о ней забыть,
Истомилась без нее,
Исхудала от тоски.
И от горя моего
Вечно влажны рукава!
Если буду я о ней
Так безумно тосковать,
То в селе моем родном,
Верно, не смогу прожить
Даже месяц без нее…
大王能
等保乃朝廷等
斯良農比
筑紫國尓
泣子那須
斯多比枳摩斯提
伊企陀<尓>母
伊摩陀夜周米受
年月母
伊摩他阿良祢婆
許々呂由母
於母波奴阿比陀尓
宇知那i枳
許夜斯努礼
伊波牟須弊
世武須弊斯良尓
石木乎母
刀比佐氣斯良受
伊弊那良婆
迦多知波阿良牟乎
宇良賣斯企
伊毛乃美許等能
阿礼乎婆母
伊可尓世与等可
尓保鳥能
布多利那良i為
加多良比斯
許々呂曽牟企弖
伊弊社可利伊摩須
等保乃朝廷等
斯良農比
筑紫國尓
泣子那須
斯多比枳摩斯提
伊企陀<尓>母
伊摩陀夜周米受
年月母
伊摩他阿良祢婆
許々呂由母
於母波奴阿比陀尓
宇知那i枳
許夜斯努礼
伊波牟須弊
世武須弊斯良尓
石木乎母
刀比佐氣斯良受
伊弊那良婆
迦多知波阿良牟乎
宇良賣斯企
伊毛乃美許等能
阿礼乎婆母
伊可尓世与等可
尓保鳥能
布多利那良i為
加多良比斯
許々呂曽牟企弖
伊弊社可利伊摩須
おほきみの
とほのみかどと
しらぬひ
つくしのくにに
なくこなす
したひきまして
いきだにも
いまだやすめず
としつきも
いまだあらねば
こころゆも
おもはぬあひだに
うちなびき
こやしぬれ
いはむすべ
せむすべしらに
いはきをも
とひさけしらず
いへならば
かたちはあらむを
うらめしき
いものみことの
あれをばも
いかにせよとか
にほどりの
ふたりならびゐ
かたらひし
こころそむきて
いへざかりいます
とほのみかどと
しらぬひ
つくしのくにに
なくこなす
したひきまして
いきだにも
いまだやすめず
としつきも
いまだあらねば
こころゆも
おもはぬあひだに
うちなびき
こやしぬれ
いはむすべ
せむすべしらに
いはきをも
とひさけしらず
いへならば
かたちはあらむを
うらめしき
いものみことの
あれをばも
いかにせよとか
にほどりの
ふたりならびゐ
かたらひし
こころそむきて
いへざかりいます
В дальней стороне,
Где правление вершит
Наш великий государь,
Там, где яркие огни
Зажигают на полях,
Там Цукуси есть страна.
Словно малое дитя
Плачущее, в ту страну
Ты, тоскуя,
Прибыла.
Не успели мы вздохнуть
И побыть с тобой вдвоем,
Не успели миновать месяцы, года,
За такой короткий срок
Что и сердцем не гадал,
Надломившись, ты слегла.
Что сказать, что делать мне,—
Я в отчаянье не знал.
У деревьев и у скал
Я хотел найти ответ,
Но ответа не нашел.
Если б дома ты была,
Я бы облик видел твой…
Но, несчастная жена,
Божество мое, скажи,
Что ты думала тогда
Обо мне в последний час?
Вдруг, нарушив наш обет,
Что давали мы с тобой,
Обещая быть всегда
Вместе, рядом, как в воде
Утка с селезнем своим,—
Ты оставила наш дом
И покинула меня…
Где правление вершит
Наш великий государь,
Там, где яркие огни
Зажигают на полях,
Там Цукуси есть страна.
Словно малое дитя
Плачущее, в ту страну
Ты, тоскуя,
Прибыла.
Не успели мы вздохнуть
И побыть с тобой вдвоем,
Не успели миновать месяцы, года,
За такой короткий срок
Что и сердцем не гадал,
Надломившись, ты слегла.
Что сказать, что делать мне,—
Я в отчаянье не знал.
У деревьев и у скал
Я хотел найти ответ,
Но ответа не нашел.
Если б дома ты была,
Я бы облик видел твой…
Но, несчастная жена,
Божество мое, скажи,
Что ты думала тогда
Обо мне в последний час?
Вдруг, нарушив наш обет,
Что давали мы с тобой,
Обещая быть всегда
Вместе, рядом, как в воде
Утка с селезнем своим,—
Ты оставила наш дом
И покинула меня…
Плач Яманоэ Окура
* Некоторые комментаторы считают, что плач Окура посвящен жене Табито, но большинство исследователей рассматривают песню как плач о его собственной жене. Полагаем, что плач сложен Окура от лица Табито и в нем говорится о жене Табито, ибо в те времена было принято сочинять плачи от лица, потерпевшего утрату, и преподносить ему свое сочинение. Окура, преподнося песню Табито, выражает ему сочувствие и понимание его горя.
* “Утка с селезнем своим”…— символ неразлучной пары, постоянный образ в песнях любви.
* Некоторые комментаторы считают, что плач Окура посвящен жене Табито, но большинство исследователей рассматривают песню как плач о его собственной жене. Полагаем, что плач сложен Окура от лица Табито и в нем говорится о жене Табито, ибо в те времена было принято сочинять плачи от лица, потерпевшего утрату, и преподносить ему свое сочинение. Окура, преподнося песню Табито, выражает ему сочувствие и понимание его горя.
* “Утка с селезнем своим”…— символ неразлучной пары, постоянный образ в песнях любви.
父母乎
美礼婆多布斗斯
妻子見礼婆
米具斯宇都久志
余能奈迦波
加久叙許等和理
母<智>騰利乃
可可良波志母与
由久弊斯良祢婆
宇既具都遠
奴伎都流其等久
布美奴伎提
由久智布比等波
伊波紀欲利
奈利提志比等迦
奈何名能良佐祢
阿米弊由迦婆
奈何麻尓麻尓
都智奈良婆
大王伊摩周
許能提羅周
日月能斯多波
雨麻久毛能
牟迦夫周伎波美
多尓具久能
佐和多流伎波美
企許斯遠周
久尓能麻保良叙
可尓迦久尓
保志伎麻尓麻尓
斯可尓波阿羅慈迦
美礼婆多布斗斯
妻子見礼婆
米具斯宇都久志
余能奈迦波
加久叙許等和理
母<智>騰利乃
可可良波志母与
由久弊斯良祢婆
宇既具都遠
奴伎都流其等久
布美奴伎提
由久智布比等波
伊波紀欲利
奈利提志比等迦
奈何名能良佐祢
阿米弊由迦婆
奈何麻尓麻尓
都智奈良婆
大王伊摩周
許能提羅周
日月能斯多波
雨麻久毛能
牟迦夫周伎波美
多尓具久能
佐和多流伎波美
企許斯遠周
久尓能麻保良叙
可尓迦久尓
保志伎麻尓麻尓
斯可尓波阿羅慈迦
ちちははを
みればたふとし
めこみれば
めぐしうつくし
よのなかは
かくぞことわり
もちどりの
かからはしもよ
ゆくへしらねば
うけぐつを
ぬきつるごとく
ふみぬきて
ゆくちふひとは
いはきより
なりでしひとか
ながなのらさね
あめへゆかば
ながまにまに
つちならば
おほきみいます
このてらす
ひつきのしたは
あまくもの
むかぶすきはみ
たにぐくの
さわたるきはみ
きこしをす
くにのまほらぞ
かにかくに
ほしきまにまに
しかにはあらじか
みればたふとし
めこみれば
めぐしうつくし
よのなかは
かくぞことわり
もちどりの
かからはしもよ
ゆくへしらねば
うけぐつを
ぬきつるごとく
ふみぬきて
ゆくちふひとは
いはきより
なりでしひとか
ながなのらさね
あめへゆかば
ながまにまに
つちならば
おほきみいます
このてらす
ひつきのしたは
あまくもの
むかぶすきはみ
たにぐくの
さわたるきはみ
きこしをす
くにのまほらぞ
かにかくに
ほしきまにまに
しかにはあらじか
Глядя на отца и мать,
Люди почитают их,
Глядя на жену, детей,
Люди нежно любят их.
В мире здесь
Закон таков!
Как приманка — птиц,
Крепко держит всех закон!
От него уйти нельзя!
И упрямый человек,
Что идет, презрев его,
Как бросают, сняв с ноги
Стоптанный башмак,
Не из дерева ль такой,
Не из камня ли, скажи,
Сделан этот человек?
Имя назови своё!
Коль уйдёшь на небеса,
Делай там, что хочешь ты,
Коль живёшь ты на земле,—
На земле есть государь.
Здесь, под солнцем и луной,
Озаряющими мир,
До пределов, где плывут
В дальнем небе облака,
До пределов, где ползёт
По долинам дальним тварь,
Он правление вершит
На просторах всей страны!
Так иль эдак
Делать все, что на ум тебе взбредёт,—
Допустимо ли, скажи?
Люди почитают их,
Глядя на жену, детей,
Люди нежно любят их.
В мире здесь
Закон таков!
Как приманка — птиц,
Крепко держит всех закон!
От него уйти нельзя!
И упрямый человек,
Что идет, презрев его,
Как бросают, сняв с ноги
Стоптанный башмак,
Не из дерева ль такой,
Не из камня ли, скажи,
Сделан этот человек?
Имя назови своё!
Коль уйдёшь на небеса,
Делай там, что хочешь ты,
Коль живёшь ты на земле,—
На земле есть государь.
Здесь, под солнцем и луной,
Озаряющими мир,
До пределов, где плывут
В дальнем небе облака,
До пределов, где ползёт
По долинам дальним тварь,
Он правление вершит
На просторах всей страны!
Так иль эдак
Делать все, что на ум тебе взбредёт,—
Допустимо ли, скажи?
* “…Как приманка—птиц…” (мк) — для поимки птиц в старину ветви деревьев смазывали птичьим клеем.
宇利<波><米婆>
胡藤母意母保由
久利波米婆
麻斯提斯農波由
伊豆久欲利
枳多利斯物能曽
麻奈迦比尓
母等奈可可利提
夜周伊斯奈佐農
胡藤母意母保由
久利波米婆
麻斯提斯農波由
伊豆久欲利
枳多利斯物能曽
麻奈迦比尓
母等奈可可利提
夜周伊斯奈佐農
うりはめば
こどもおもほゆ
くりはめば
ましてしぬはゆ
いづくより
きたりしものぞ
まなかひに
もとなかかりて
やすいしなさぬ
こどもおもほゆ
くりはめば
ましてしぬはゆ
いづくより
きたりしものぞ
まなかひに
もとなかかりて
やすいしなさぬ
Дыни ли отведаю —
Вспомнишься ты мне,
Каштанов ли отведаю —
Стремлюсь к тебе вдвойне.
Откуда только взялся ты
Назойливый такой?
Все пред глазами вертишься,
Стоишь передо мной!
Одними лишь заботами
Мне наполняешь грудь,
Из-за тебя спокойным сном
Я не могу уснуть!
Вспомнишься ты мне,
Каштанов ли отведаю —
Стремлюсь к тебе вдвойне.
Откуда только взялся ты
Назойливый такой?
Все пред глазами вертишься,
Стоишь передо мной!
Одними лишь заботами
Мне наполняешь грудь,
Из-за тебя спокойным сном
Я не могу уснуть!
世間能
周弊奈伎物能波
年月波
奈何流々其等斯
等利都々伎
意比久留<母>能波
毛々久佐尓
勢米余利伎多流
遠等咩良何
遠等咩佐備周等
可羅多麻乎
多母等尓麻可志
(或有此句云
之路多倍乃
袖布利可伴之
久礼奈為乃
阿可毛須蘇毗伎)
余知古良等
手多豆佐波利提
阿蘇比家武
等伎能佐迦利乎
等々尾迦祢
周具斯野利都礼
美奈乃和多
迦具漏伎可美尓
伊都乃麻可
斯毛乃布利家武
久礼奈為能
(一云
尓能保奈須)
意母提乃宇倍尓
伊豆久由可
斯和何伎多利斯
(一云
都祢奈利之
恵麻比麻欲毗伎
散久伴奈能
宇都呂比<尓>家利
余乃奈可伴
可久乃未奈良之)
麻周羅遠乃
遠刀古佐備周等
都流伎多智
許志尓刀利波枳
佐都由美乎
多尓伎利物知提
阿迦胡麻尓
志都久良宇知意伎
波比能利提
阿蘇比阿留伎斯
余乃奈迦野
都祢尓阿利家留
遠等咩良何
佐那周伊多斗乎
意斯比良伎
伊多度利与利提
麻<多麻>提乃
多麻提佐斯迦閇
佐祢斯欲能
伊久陀母阿羅祢婆
多都可豆<恵>
許志尓多何祢提
可由既婆
比等尓伊等波延
可久由既婆
比等尓邇久<麻>延
意余斯遠波
迦久能尾奈良志
多麻枳<波>流
伊能知遠志家騰
世武周弊母奈新
周弊奈伎物能波
年月波
奈何流々其等斯
等利都々伎
意比久留<母>能波
毛々久佐尓
勢米余利伎多流
遠等咩良何
遠等咩佐備周等
可羅多麻乎
多母等尓麻可志
(或有此句云
之路多倍乃
袖布利可伴之
久礼奈為乃
阿可毛須蘇毗伎)
余知古良等
手多豆佐波利提
阿蘇比家武
等伎能佐迦利乎
等々尾迦祢
周具斯野利都礼
美奈乃和多
迦具漏伎可美尓
伊都乃麻可
斯毛乃布利家武
久礼奈為能
(一云
尓能保奈須)
意母提乃宇倍尓
伊豆久由可
斯和何伎多利斯
(一云
都祢奈利之
恵麻比麻欲毗伎
散久伴奈能
宇都呂比<尓>家利
余乃奈可伴
可久乃未奈良之)
麻周羅遠乃
遠刀古佐備周等
都流伎多智
許志尓刀利波枳
佐都由美乎
多尓伎利物知提
阿迦胡麻尓
志都久良宇知意伎
波比能利提
阿蘇比阿留伎斯
余乃奈迦野
都祢尓阿利家留
遠等咩良何
佐那周伊多斗乎
意斯比良伎
伊多度利与利提
麻<多麻>提乃
多麻提佐斯迦閇
佐祢斯欲能
伊久陀母阿羅祢婆
多都可豆<恵>
許志尓多何祢提
可由既婆
比等尓伊等波延
可久由既婆
比等尓邇久<麻>延
意余斯遠波
迦久能尾奈良志
多麻枳<波>流
伊能知遠志家騰
世武周弊母奈新
よのなかの
すべなきものは
としつきは
ながるるごとし
とりつつき
おひくるものは
ももくさに
せめよりきたる
をとめらが
をとめさびすと
からたまを
たもとにまかし
(しろたへの
そでふりかはし
くれなゐの
あかもすそひき)
よちこらと
てたづさはりて
あそびけむ
ときのさかりを
とどみかね
すぐしやりつれ
みなのわた
かぐろきかみに
いつのまか
しものふりけむ
くれなゐの
(にのほなす)
おもてのうへに
いづくゆか
しわがきたりし
(つねなりし
ゑまひまよびき
さくはなの
うつろひにけり
よのなかは
かくのみならし)
ますらをの
をとこさびすと
つるぎたち
こしにとりはき
さつゆみを
たにぎりもちて
あかごまに
しつくらうちおき
はひのりて
あそびあるきし
よのなかや
つねにありける
をとめらが
さなすいたとを
おしひらき
いたどりよりて
またまでの
たまでさしかへ
さねしよの
いくだもあらねば
たつかづゑ
こしにたがねて
かゆけば
ひとにいとはえ
かくゆけば
ひとににくまえ
およしをは
かくのみならし
たまきはる
いのちをしけど
せむすべもなし
すべなきものは
としつきは
ながるるごとし
とりつつき
おひくるものは
ももくさに
せめよりきたる
をとめらが
をとめさびすと
からたまを
たもとにまかし
(しろたへの
そでふりかはし
くれなゐの
あかもすそひき)
よちこらと
てたづさはりて
あそびけむ
ときのさかりを
とどみかね
すぐしやりつれ
みなのわた
かぐろきかみに
いつのまか
しものふりけむ
くれなゐの
(にのほなす)
おもてのうへに
いづくゆか
しわがきたりし
(つねなりし
ゑまひまよびき
さくはなの
うつろひにけり
よのなかは
かくのみならし)
ますらをの
をとこさびすと
つるぎたち
こしにとりはき
さつゆみを
たにぎりもちて
あかごまに
しつくらうちおき
はひのりて
あそびあるきし
よのなかや
つねにありける
をとめらが
さなすいたとを
おしひらき
いたどりよりて
またまでの
たまでさしかへ
さねしよの
いくだもあらねば
たつかづゑ
こしにたがねて
かゆけば
ひとにいとはえ
かくゆけば
ひとににくまえ
およしをは
かくのみならし
たまきはる
いのちをしけど
せむすべもなし
Как непрочен этот мир,
В нем надежды людям нет!
Так же, как плывут
Годы, месяцы и дни
Друг за другом вслед,
Все меняется кругом,
Принимая разный вид.
Множество вещей
Заполняют эту жизнь
И теснятся на бегу,
Чтобы вновь спешить вперед.
С женщин мы начнем.
Женщине привычно что? —
Жемчуг дорогой
Из чужих краев надеть,
Любоваться им,
Белотканым рукавом
Другу помахать в ответ
Или алый шлейф —
Платья красного подол,—
Идя, волочить
И с подругою своей,
Взявшись за руки,
Играть —
Вот он радостный расцвет
Жизни сил!
Но тот расцвет
Удержать нельзя.—
Все пройдет:
На прядь волос,
Черных раковин черней,
Скоро иней упадет,
И на свежесть
Алых щек
Быстро ляжет
Сеть морщин.
А теперь — мужчин возьмем.
Рыцарям привычно что?
Славный бранный меч
Крепко привязать к бедру,
Крепко в руки взять
Стрелы счастья,
Оседлать
Своего коня
И, красуясь так в седле,
Забавляясь, разъезжать.
Мир, в котором мы живем,
Разве прочен он?
Там, где сладко девы спят,
Рыцари, сойдя с коней,
Двери распахнут
И приблизятся
И рук яшмовых рукой
Чуть коснутся — и тотчас,
Обнимая юных дев,
Руки вмиг переплетут
И в объятьях
До зари
Будут вместе спать.
Но глянь!
Нет этих ночей:
Вот уж с посохом в руках,
Сгорбившись,
Они бредут,
И теперь — они
Презираемы людьми,
И теперь — они
Ненавидимы людьми.
В мире здесь конец таков
Яшмою сверкающей
Юной жизни
Жаль тебе,—
Но бессилен ты.
В нем надежды людям нет!
Так же, как плывут
Годы, месяцы и дни
Друг за другом вслед,
Все меняется кругом,
Принимая разный вид.
Множество вещей
Заполняют эту жизнь
И теснятся на бегу,
Чтобы вновь спешить вперед.
С женщин мы начнем.
Женщине привычно что? —
Жемчуг дорогой
Из чужих краев надеть,
Любоваться им,
Белотканым рукавом
Другу помахать в ответ
Или алый шлейф —
Платья красного подол,—
Идя, волочить
И с подругою своей,
Взявшись за руки,
Играть —
Вот он радостный расцвет
Жизни сил!
Но тот расцвет
Удержать нельзя.—
Все пройдет:
На прядь волос,
Черных раковин черней,
Скоро иней упадет,
И на свежесть
Алых щек
Быстро ляжет
Сеть морщин.
А теперь — мужчин возьмем.
Рыцарям привычно что?
Славный бранный меч
Крепко привязать к бедру,
Крепко в руки взять
Стрелы счастья,
Оседлать
Своего коня
И, красуясь так в седле,
Забавляясь, разъезжать.
Мир, в котором мы живем,
Разве прочен он?
Там, где сладко девы спят,
Рыцари, сойдя с коней,
Двери распахнут
И приблизятся
И рук яшмовых рукой
Чуть коснутся — и тотчас,
Обнимая юных дев,
Руки вмиг переплетут
И в объятьях
До зари
Будут вместе спать.
Но глянь!
Нет этих ночей:
Вот уж с посохом в руках,
Сгорбившись,
Они бредут,
И теперь — они
Презираемы людьми,
И теперь — они
Ненавидимы людьми.
В мире здесь конец таков
Яшмою сверкающей
Юной жизни
Жаль тебе,—
Но бессилен ты.
* “Жемчуг дорогой из чужих краев надеть…” — т. е. жемчуг (или яшму), привезенный из Китая или Кореи.
* “Белотканым рукавом другу помахать в ответ…” — см. п. 20.
* “…алый шлейф — платья красного подол…” — красный подол обычен для женской одежды тех времен. Заслуживает внимания тавтология эпитетов, характерная для народных песен.
* “…черных раковин черней…” — речь идет о раковинах мина, внутри совершенно черных.
* “Белотканым рукавом другу помахать в ответ…” — см. п. 20.
* “…алый шлейф — платья красного подол…” — красный подол обычен для женской одежды тех времен. Заслуживает внимания тавтология эпитетов, характерная для народных песен.
* “…черных раковин черней…” — речь идет о раковинах мина, внутри совершенно черных.
可既麻久波
阿夜尓可斯故斯
多良志比咩
可尾能弥許等
可良久尓遠
武氣多比良宜弖
弥許々呂遠
斯豆迷多麻布等
伊刀良斯弖
伊波比多麻比斯
麻多麻奈須
布多都能伊斯乎
世人尓
斯咩斯多麻比弖
余呂豆余尓
伊比都具可祢等
和多能曽許
意枳都布可延乃
宇奈可美乃
故布乃波良尓
美弖豆可良
意可志多麻比弖
可武奈何良
可武佐備伊麻須
久志美多麻
伊麻能遠都豆尓
多布刀伎呂可儛
阿夜尓可斯故斯
多良志比咩
可尾能弥許等
可良久尓遠
武氣多比良宜弖
弥許々呂遠
斯豆迷多麻布等
伊刀良斯弖
伊波比多麻比斯
麻多麻奈須
布多都能伊斯乎
世人尓
斯咩斯多麻比弖
余呂豆余尓
伊比都具可祢等
和多能曽許
意枳都布可延乃
宇奈可美乃
故布乃波良尓
美弖豆可良
意可志多麻比弖
可武奈何良
可武佐備伊麻須
久志美多麻
伊麻能遠都豆尓
多布刀伎呂可儛
かけまくは
あやにかしこし
たらしひめ
かみのみこと
からくにを
むけたひらげて
みこころを
しづめたまふと
いとらして
いはひたまひし
またまなす
ふたつのいしを
よのひとに
しめしたまひて
よろづよに
いひつぐかねと
わたのそこ
おきつふかえの
うなかみの
こふのはらに
みてづから
おかしたまひて
かむながら
かむさびいます
くしみたま
いまのをつづに
たふときろかむ
あやにかしこし
たらしひめ
かみのみこと
からくにを
むけたひらげて
みこころを
しづめたまふと
いとらして
いはひたまひし
またまなす
ふたつのいしを
よのひとに
しめしたまひて
よろづよに
いひつぐかねと
わたのそこ
おきつふかえの
うなかみの
こふのはらに
みてづから
おかしたまひて
かむながら
かむさびいます
くしみたま
いまのをつづに
たふときろかむ
Вам хочу поведать я:
Беззаветно чтили все Тарасихимэ,
Что богинею была
На земле у нас.
Раз корейскую страну
Собираясь покорить
И желая успокоить
Дух светлейший свой,
Освященные молитвой
Повезла в поход с собой
Камня два, что красотой
Яшме дорогой равны.
И потом их завещала
Бренным людям на земле,
И чтоб шел из века в век
Сказ о силе тех камней,
Положила их она
Царственной своей рукой
В месте Кофунохара,
Где селенье Фукаэ,
Возле берегов морских,
Что лежали на пути,
Где далека глубина
У долин на дне морском.
И божественными стали,
Божество в себе тая,
Эти камни с дивным даром,
Камни, что богов веленья
Навсегда в себе хранят.
И теперь, и в наши дни
Почитаются они!
Беззаветно чтили все Тарасихимэ,
Что богинею была
На земле у нас.
Раз корейскую страну
Собираясь покорить
И желая успокоить
Дух светлейший свой,
Освященные молитвой
Повезла в поход с собой
Камня два, что красотой
Яшме дорогой равны.
И потом их завещала
Бренным людям на земле,
И чтоб шел из века в век
Сказ о силе тех камней,
Положила их она
Царственной своей рукой
В месте Кофунохара,
Где селенье Фукаэ,
Возле берегов морских,
Что лежали на пути,
Где далека глубина
У долин на дне морском.
И божественными стали,
Божество в себе тая,
Эти камни с дивным даром,
Камни, что богов веленья
Навсегда в себе хранят.
И теперь, и в наши дни
Почитаются они!
宇知比佐受
宮弊能保留等
多羅知斯夜
波々何手波奈例
常斯良奴
國乃意久迦袁
百重山
越弖須<疑>由伎
伊都斯可母
京師乎美武等
意母比都々
迦多良比遠礼騰
意乃何身志
伊多波斯計礼婆
玉桙乃
道乃久麻尾尓
久佐太袁利
志<婆>刀利志伎提
等許自母能
宇知<許>伊布志提
意母比都々
奈宜伎布勢良久
國尓阿良婆
父刀利美麻之
家尓阿良婆
母刀利美麻志
世間波
迦久乃尾奈良志
伊奴時母能
道尓布斯弖夜
伊能知周<疑>南
(一云
和何余須疑奈牟)
宮弊能保留等
多羅知斯夜
波々何手波奈例
常斯良奴
國乃意久迦袁
百重山
越弖須<疑>由伎
伊都斯可母
京師乎美武等
意母比都々
迦多良比遠礼騰
意乃何身志
伊多波斯計礼婆
玉桙乃
道乃久麻尾尓
久佐太袁利
志<婆>刀利志伎提
等許自母能
宇知<許>伊布志提
意母比都々
奈宜伎布勢良久
國尓阿良婆
父刀利美麻之
家尓阿良婆
母刀利美麻志
世間波
迦久乃尾奈良志
伊奴時母能
道尓布斯弖夜
伊能知周<疑>南
(一云
和何余須疑奈牟)
うちひさす
みやへのぼると
たらちしや
ははがてはなれ
つねしらぬ
くにのおくかを
ももへやま
こえてすぎゆき
いつしかも
みやこをみむと
おもひつつ
かたらひをれど
おのがみし
いたはしければ
たまほこの
みちのくまみに
くさたをり
しばとりしきて
とこじもの
うちこいふして
おもひつつ
なげきふせらく
くににあらば
ちちとりみまし
いへにあらば
ははとりみまし
よのなかは
かくのみならし
いぬじもの
みちにふしてや
いのちすぎなむ
(わがよすぎなむ)
みやへのぼると
たらちしや
ははがてはなれ
つねしらぬ
くにのおくかを
ももへやま
こえてすぎゆき
いつしかも
みやこをみむと
おもひつつ
かたらひをれど
おのがみし
いたはしければ
たまほこの
みちのくまみに
くさたをり
しばとりしきて
とこじもの
うちこいふして
おもひつつ
なげきふせらく
くににあらば
ちちとりみまし
いへにあらば
ははとりみまし
よのなかは
かくのみならし
いぬじもの
みちにふしてや
いのちすぎなむ
(わがよすぎなむ)
Во дворец собрался я,
Где указывают нам
День работ.
Идя туда,
Мать, вскормившую меня,
Я покинул и ушел
В незнакомые края,
В глубь страны моей родной…
Через сотни гор я шел,
Сотни гор я миновал,
О, когда же, наконец,
На столицу я взгляну? —
Думал неустанно я
И расспрашивал людей.
Но в пути я занемог
И не стало сил идти.
У дороги, что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем,
Я нарвал зеленых трав
И валежник я собрал,
Разложил их в стороне
И как будто на постель
Я улегся и лежал
И все думал про себя,
Лежа в горе и тоске:
Был бы я в родном краю,
Холил бы меня отец,
Был бы в доме я родном,
Холила бы мать меня.
Бренный и непрочный мир!
Верно, ты всегда таков!
Как собака, лежа здесь,
У окраины дорог,
Неужели кончу я
Жизнь недолгую свою?
Где указывают нам
День работ.
Идя туда,
Мать, вскормившую меня,
Я покинул и ушел
В незнакомые края,
В глубь страны моей родной…
Через сотни гор я шел,
Сотни гор я миновал,
О, когда же, наконец,
На столицу я взгляну? —
Думал неустанно я
И расспрашивал людей.
Но в пути я занемог
И не стало сил идти.
У дороги, что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем,
Я нарвал зеленых трав
И валежник я собрал,
Разложил их в стороне
И как будто на постель
Я улегся и лежал
И все думал про себя,
Лежа в горе и тоске:
Был бы я в родном краю,
Холил бы меня отец,
Был бы в доме я родном,
Холила бы мать меня.
Бренный и непрочный мир!
Верно, ты всегда таков!
Как собака, лежа здесь,
У окраины дорог,
Неужели кончу я
Жизнь недолгую свою?
* Песня 886 начинает цикл, посвященный печальной участи молодого Отомо Кумагори и сложенный от его лица.
風雜
雨布流欲乃
雨雜
雪布流欲波
為部母奈久
寒之安礼婆
堅塩乎
取都豆之呂比
糟湯酒
宇知須々呂比弖
之<叵>夫可比
鼻毗之毗之尓
志可登阿良農
比宜可伎撫而
安礼乎於伎弖
人者安良自等
富己呂倍騰
寒之安礼婆
麻被
引可賀布利
布可多衣
安里能許等其等
伎曽倍騰毛
寒夜須良乎
和礼欲利母
貧人乃
父母波
飢寒良牟
妻子等波
乞々泣良牟
此時者
伊可尓之都々可
汝代者和多流
天地者
比呂之等伊倍杼
安我多米波
狭也奈里奴流
日月波
安可之等伊倍騰
安我多米波
照哉多麻波奴
人皆可
吾耳也之可流
和久良婆尓
比等々波安流乎
比等奈美尓
安礼母作乎
綿毛奈伎
布可多衣乃
美留乃其等
和々氣佐我礼流
可々布能尾
肩尓打懸
布勢伊保能
麻宜伊保乃内尓
直土尓
藁解敷而
父母波
枕乃可多尓
妻子等母波
足乃方尓
圍居而
憂吟
可麻度柔播
火氣布伎多弖受
許之伎尓波
久毛能須可伎弖
飯炊
事毛和須礼提
奴延鳥乃
能杼与比居尓
伊等乃伎提
短物乎
端伎流等
云之如
楚取
五十戸良我許恵波
寝屋度麻R
来立呼比奴
可久<婆>可里
須部奈伎物能可
世間乃道
雨布流欲乃
雨雜
雪布流欲波
為部母奈久
寒之安礼婆
堅塩乎
取都豆之呂比
糟湯酒
宇知須々呂比弖
之<叵>夫可比
鼻毗之毗之尓
志可登阿良農
比宜可伎撫而
安礼乎於伎弖
人者安良自等
富己呂倍騰
寒之安礼婆
麻被
引可賀布利
布可多衣
安里能許等其等
伎曽倍騰毛
寒夜須良乎
和礼欲利母
貧人乃
父母波
飢寒良牟
妻子等波
乞々泣良牟
此時者
伊可尓之都々可
汝代者和多流
天地者
比呂之等伊倍杼
安我多米波
狭也奈里奴流
日月波
安可之等伊倍騰
安我多米波
照哉多麻波奴
人皆可
吾耳也之可流
和久良婆尓
比等々波安流乎
比等奈美尓
安礼母作乎
綿毛奈伎
布可多衣乃
美留乃其等
和々氣佐我礼流
可々布能尾
肩尓打懸
布勢伊保能
麻宜伊保乃内尓
直土尓
藁解敷而
父母波
枕乃可多尓
妻子等母波
足乃方尓
圍居而
憂吟
可麻度柔播
火氣布伎多弖受
許之伎尓波
久毛能須可伎弖
飯炊
事毛和須礼提
奴延鳥乃
能杼与比居尓
伊等乃伎提
短物乎
端伎流等
云之如
楚取
五十戸良我許恵波
寝屋度麻R
来立呼比奴
可久<婆>可里
須部奈伎物能可
世間乃道
かぜまじり
あめふるよの
あめまじり
ゆきふるよは
すべもなく
さむくしあれば
かたしほを
とりつづしろひ
かすゆざけ
うちすすろひて
しはぶかひ
はなびしびしに
しかとあらぬ
ひげかきなでて
あれをおきて
ひとはあらじと
ほころへど
さむくしあれば
あさぶすま
ひきかがふり
ぬのかたきぬ
ありのことごと
きそへども
さむきよすらを
われよりも
まづしきひとの
ちちははは
うゑこゆらむ
めこどもは
こふこふなくらむ
このときは
いかにしつつか
ながよはわたる
あめつちは
ひろしといへど
あがためは
さくやなりぬる
ひつきは
あかしといへど
あがためは
てりやたまはぬ
ひとみなか
あのみやしかる
わくらばに
ひととはあるを
ひとなみに
あれもつくるを
わたもなき
ぬのかたぎぬの
みるのごと
わわけさがれる
かかふのみ
かたにうちかけ
ふせいほの
まげいほのうちに
ひたつちに
わらときしきて
ちちははは
まくらのかたに
めこどもは
あとのかたに
かくみゐて
うれへさまよひ
かまどには
ほけふきたてず
こしきには
くものすかきて
いひかしく
こともわすれて
ぬえどりの
のどよひをるに
いとのきて
みじかきものを
はしきると
いへるがごとく
しもととる
さとをさがこゑは
ねやどまで
きたちよばひぬ
かくばかり
すべなきものか
よのなかのみち
あめふるよの
あめまじり
ゆきふるよは
すべもなく
さむくしあれば
かたしほを
とりつづしろひ
かすゆざけ
うちすすろひて
しはぶかひ
はなびしびしに
しかとあらぬ
ひげかきなでて
あれをおきて
ひとはあらじと
ほころへど
さむくしあれば
あさぶすま
ひきかがふり
ぬのかたきぬ
ありのことごと
きそへども
さむきよすらを
われよりも
まづしきひとの
ちちははは
うゑこゆらむ
めこどもは
こふこふなくらむ
このときは
いかにしつつか
ながよはわたる
あめつちは
ひろしといへど
あがためは
さくやなりぬる
ひつきは
あかしといへど
あがためは
てりやたまはぬ
ひとみなか
あのみやしかる
わくらばに
ひととはあるを
ひとなみに
あれもつくるを
わたもなき
ぬのかたぎぬの
みるのごと
わわけさがれる
かかふのみ
かたにうちかけ
ふせいほの
まげいほのうちに
ひたつちに
わらときしきて
ちちははは
まくらのかたに
めこどもは
あとのかたに
かくみゐて
うれへさまよひ
かまどには
ほけふきたてず
こしきには
くものすかきて
いひかしく
こともわすれて
ぬえどりの
のどよひをるに
いとのきて
みじかきものを
はしきると
いへるがごとく
しもととる
さとをさがこゑは
ねやどまで
きたちよばひぬ
かくばかり
すべなきものか
よのなかのみち
Когда ночами
Льют дожди
И воет ветер,
Когда ночами
Дождь
И мокрый снег,—
Как беспросветно
Беднякам на свете,
Как зябну я
В лачуге у себя!
Чтобы согреться,
Мутное сакэ
Тяну в себя,
Жую
Комочки соли,
Посапываю,
Кашляю до боли,
Сморкаюсь и хриплю…
Как зябну я!
Но как я горд зато
В минуты эти,
Поглаживаю бороденку:
“Эх!
Нет, не найдется
Никого на свете
Мне равного —
Отличен я от всех!”
Я горд, но я озяб,
Холщовым одеялом
Стараюсь я
Укрыться с головой.
Все полотняные
Лохмотья надеваю,
Тряпье наваливаю
На себя горой,—
Но сколько
Я себя ни согреваю,
Как этими ночами
Зябну я!
Но думаю:
“А кто бедней меня,
Того отец и мать
Не спят в тоске голодной
И мерзнут в эту ночь
Еще сильней…
Сейчас он слышит плач
Жены, детей:
О пище молят,—
И в минуты эти
Ему должно быть тяжелей, чем мне.
Скажи, как ты живешь еще на свете?”
Ответ
Земли и неба
Широки просторы, А для меня
Всегда они тесны,
Всем солнце и луна
Сияют без разбора,
И только мне
Их света не видать.
Скажи мне,
Все ли в мире так несчастны,
Иль я один
Страдаю понапрасну?
Сравню себя с людьми —
Таков же, как и все:
Люблю свой труд простой,
Копаюсь в поле,
Но платья теплого
Нет у меня к зиме,
Одежда рваная
Морской траве подобна,
Лохмотьями
Она свисает с плеч,
Лишь клочьями
Я тело прикрываю,
В кривой лачуге
Негде даже лечь,
На голый пол
Стелю одну солому.
У изголовья моего
Отец и мать,
Жена и дети
Возле ног ютятся,
И все в слезах
От горя и нужды.
Не видно больше
Дыма в очаге,
В котле давно
Повисла паутина,
Мы позабыли думать о еде,
И каждый день —
Один и тот же голод…
Нам тяжело,
И вечно стонем мы,
Как птицы нуэдори,
Громким стоном…
Недаром говорят:
Где тонко — рвется,
Где коротко —
Еще надрежут край!
И вот я слышу
Голос за стеной,
То староста
Явился за оброком…
Я слышу, он кричит,
Зовет меня…
Так мучимся,
Презренные людьми.
Не безнадежна ли,
Скажи ты сам,
Дорога жизни
В горьком мире этом?
Льют дожди
И воет ветер,
Когда ночами
Дождь
И мокрый снег,—
Как беспросветно
Беднякам на свете,
Как зябну я
В лачуге у себя!
Чтобы согреться,
Мутное сакэ
Тяну в себя,
Жую
Комочки соли,
Посапываю,
Кашляю до боли,
Сморкаюсь и хриплю…
Как зябну я!
Но как я горд зато
В минуты эти,
Поглаживаю бороденку:
“Эх!
Нет, не найдется
Никого на свете
Мне равного —
Отличен я от всех!”
Я горд, но я озяб,
Холщовым одеялом
Стараюсь я
Укрыться с головой.
Все полотняные
Лохмотья надеваю,
Тряпье наваливаю
На себя горой,—
Но сколько
Я себя ни согреваю,
Как этими ночами
Зябну я!
Но думаю:
“А кто бедней меня,
Того отец и мать
Не спят в тоске голодной
И мерзнут в эту ночь
Еще сильней…
Сейчас он слышит плач
Жены, детей:
О пище молят,—
И в минуты эти
Ему должно быть тяжелей, чем мне.
Скажи, как ты живешь еще на свете?”
Ответ
Земли и неба
Широки просторы, А для меня
Всегда они тесны,
Всем солнце и луна
Сияют без разбора,
И только мне
Их света не видать.
Скажи мне,
Все ли в мире так несчастны,
Иль я один
Страдаю понапрасну?
Сравню себя с людьми —
Таков же, как и все:
Люблю свой труд простой,
Копаюсь в поле,
Но платья теплого
Нет у меня к зиме,
Одежда рваная
Морской траве подобна,
Лохмотьями
Она свисает с плеч,
Лишь клочьями
Я тело прикрываю,
В кривой лачуге
Негде даже лечь,
На голый пол
Стелю одну солому.
У изголовья моего
Отец и мать,
Жена и дети
Возле ног ютятся,
И все в слезах
От горя и нужды.
Не видно больше
Дыма в очаге,
В котле давно
Повисла паутина,
Мы позабыли думать о еде,
И каждый день —
Один и тот же голод…
Нам тяжело,
И вечно стонем мы,
Как птицы нуэдори,
Громким стоном…
Недаром говорят:
Где тонко — рвется,
Где коротко —
Еще надрежут край!
И вот я слышу
Голос за стеной,
То староста
Явился за оброком…
Я слышу, он кричит,
Зовет меня…
Так мучимся,
Презренные людьми.
Не безнадежна ли,
Скажи ты сам,
Дорога жизни
В горьком мире этом?
* Мутное сакэ — неочищенная рисовая водка.
* “Где тонко — рвется, где коротко — ещё надрежут край” — народная пословица.
* “Где тонко — рвется, где коротко — ещё надрежут край” — народная пословица.
神代欲理
云傳久良久
虚見通
倭國者
皇神能
伊都久志吉國
言霊能
佐吉播布國等
加多利継
伊比都賀比計理
今世能
人母許等期等
目前尓
見在知在
人佐播尓
満弖播阿礼等母
高光
日御朝庭
神奈我良
愛能盛尓
天下
奏多麻比志
家子等
撰多麻比天
勅旨
反云
大命 <戴>持弖
唐能
遠境尓
都加播佐礼
麻加利伊麻勢
宇奈原能
邊尓母奥尓母
神豆麻利
宇志播吉伊麻須
諸能
大御神等
船舳尓
反云
布奈能閇尓
道引麻<遠志>
天地能
大御神等
倭
大國霊
久堅能
阿麻能見虚喩
阿麻賀氣利
見渡多麻比
事畢
還日者
又更
大御神等
船舳尓
御手<打>掛弖
墨縄遠
播倍多留期等久
阿<遅>可遠志
智可能岫欲利
大伴
御津濱備尓
多太泊尓
美船播将泊
都々美無久
佐伎久伊麻志弖
速歸坐勢
云傳久良久
虚見通
倭國者
皇神能
伊都久志吉國
言霊能
佐吉播布國等
加多利継
伊比都賀比計理
今世能
人母許等期等
目前尓
見在知在
人佐播尓
満弖播阿礼等母
高光
日御朝庭
神奈我良
愛能盛尓
天下
奏多麻比志
家子等
撰多麻比天
勅旨
大命
唐能
遠境尓
都加播佐礼
麻加利伊麻勢
宇奈原能
邊尓母奥尓母
神豆麻利
宇志播吉伊麻須
諸能
大御神等
船舳尓
布奈能閇尓
道引麻<遠志>
天地能
大御神等
倭
大國霊
久堅能
阿麻能見虚喩
阿麻賀氣利
見渡多麻比
事畢
還日者
又更
大御神等
船舳尓
御手<打>掛弖
墨縄遠
播倍多留期等久
阿<遅>可遠志
智可能岫欲利
大伴
御津濱備尓
多太泊尓
美船播将泊
都々美無久
佐伎久伊麻志弖
速歸坐勢
かむよより
いひつてくらく
そらみつ
やまとのくには
すめかみの
いつくしきくに
ことだまの
さきはふくにと
かたりつぎ
いひつがひけり
いまのよの
ひともことごと
めのまへに
みたりしりたり
ひとさはに
みちてはあれども
たかてらす
ひのみかど
かむながら
めでのさかりに
あめのした
まをしたまひし
いへのこと
えらひたまひて
おほみこと
おほみこと
いただきもちて
からくにの
とほきさかひに
つかはされ
まかりいませ
うなはらの
へにもおきにも
かむづまり
うしはきいます
もろもろの
おほみかみたち
ふなのへに
ふなのへに
みちびきまをし
あめつちの
おほみかみたち
やまとの
おほくにみたま
ひさかたの
あまのみそらゆ
あまがけり
みわたしたまひ
ことをはり
かへらむひには
またさらに
おほみかみたち
ふなのへに
みてうちかけて
すみなはを
はへたるごとく
あぢかをし
ちかのさきより
おほともの
みつのはまびに
ただはてに
みふねははてむ
つつみなく
さきくいまして
はやかへりませ
いひつてくらく
そらみつ
やまとのくには
すめかみの
いつくしきくに
ことだまの
さきはふくにと
かたりつぎ
いひつがひけり
いまのよの
ひともことごと
めのまへに
みたりしりたり
ひとさはに
みちてはあれども
たかてらす
ひのみかど
かむながら
めでのさかりに
あめのした
まをしたまひし
いへのこと
えらひたまひて
おほみこと
いただきもちて
からくにの
とほきさかひに
つかはされ
まかりいませ
うなはらの
へにもおきにも
かむづまり
うしはきいます
もろもろの
おほみかみたち
ふなのへに
みちびきまをし
あめつちの
おほみかみたち
やまとの
おほくにみたま
ひさかたの
あまのみそらゆ
あまがけり
みわたしたまひ
ことをはり
かへらむひには
またさらに
おほみかみたち
ふなのへに
みてうちかけて
すみなはを
はへたるごとく
あぢかをし
ちかのさきより
おほともの
みつのはまびに
ただはてに
みふねははてむ
つつみなく
さきくいまして
はやかへりませ
Со времен еще богов
Говорят из века в век:
“Вот Ямато! То страна,
Что заметили с небес
Боги в ясной высоте
И могуществом ее
Наделили с давних пор.
То страна, где сила слов
Счастье людям принесла”.—
Так передавали нам,
Сказ ведя из века в век.
И все люди, что живут
В нынешние времена,
Это все перед собой видят,
Ведают про то…
И хоть множество людей
Наполняют ту страну,
Все же повелитель наш,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын,
Милостью тебя почтил,
Выбор свой остановив
На тебе, чей славный род
С давних пор вершил дела
В Поднебесной при дворе.
Высочайший тот указ
Получив,
В страну Китай,
В дальний незнакомый край,
Ты отправился теперь.
И когда отчалишь в путь,
И у берегов морских,
И в открытом море, знай:
Встанут боги на пути,
Будут всем повелевать,
Будет множество богов
На корме тогда стоять,
Твой корабль вести вперед.
Боги неба и земли
И страны Ямато бог —
Оокунимитама,
В белых облаках паря,
С ясной высоты небес,
С вечных сводов
Вниз глядя
На простор морских равнин,
Будут охранять тебя!
А в тот день,
Когда дела
Ты закончишь и домой
Повернешь в обратный путь,
Снова, как и в прошлый раз,
Боги встанут на корме,
Будут на море глядеть,
Будут охранять тебя!
Будто по канату ты
Прямо по морским волнам
От Тиканосаки вверх,
Где Отомо-сторона,
К Мицу — милым берегам,
Сразу к пристани сюда
К нам причалишь свой корабль!
Будь же счастлив, друг, в пути,
Возвращайся поскорей!
Говорят из века в век:
“Вот Ямато! То страна,
Что заметили с небес
Боги в ясной высоте
И могуществом ее
Наделили с давних пор.
То страна, где сила слов
Счастье людям принесла”.—
Так передавали нам,
Сказ ведя из века в век.
И все люди, что живут
В нынешние времена,
Это все перед собой видят,
Ведают про то…
И хоть множество людей
Наполняют ту страну,
Все же повелитель наш,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын,
Милостью тебя почтил,
Выбор свой остановив
На тебе, чей славный род
С давних пор вершил дела
В Поднебесной при дворе.
Высочайший тот указ
Получив,
В страну Китай,
В дальний незнакомый край,
Ты отправился теперь.
И когда отчалишь в путь,
И у берегов морских,
И в открытом море, знай:
Встанут боги на пути,
Будут всем повелевать,
Будет множество богов
На корме тогда стоять,
Твой корабль вести вперед.
Боги неба и земли
И страны Ямато бог —
Оокунимитама,
В белых облаках паря,
С ясной высоты небес,
С вечных сводов
Вниз глядя
На простор морских равнин,
Будут охранять тебя!
А в тот день,
Когда дела
Ты закончишь и домой
Повернешь в обратный путь,
Снова, как и в прошлый раз,
Боги встанут на корме,
Будут на море глядеть,
Будут охранять тебя!
Будто по канату ты
Прямо по морским волнам
От Тиканосаки вверх,
Где Отомо-сторона,
К Мицу — милым берегам,
Сразу к пристани сюда
К нам причалишь свой корабль!
Будь же счастлив, друг, в пути,
Возвращайся поскорей!
* “То страна, что заметили с небес” — намек на древний миф о том, что боги, заметив страну с небес, спустились, чтобы повелевать ею.
* “То страна, где сила слов счастье дивное несет” — говорится о древней вере японцев в магическую силу слов.
* Оокунимитама — бог, душа страны, хранитель страны и ее обитателей, был очень почитаем, и в каждой провинции были храмы, посвященные ему.
* “То страна, где сила слов счастье дивное несет” — говорится о древней вере японцев в магическую силу слов.
* Оокунимитама — бог, душа страны, хранитель страны и ее обитателей, был очень почитаем, и в каждой провинции были храмы, посвященные ему.
霊剋
内限者
謂瞻州人<壽>一百二十年也
平氣久
安久母阿良牟遠
事母無
裳無母阿良牟遠
世間能
宇計久都良計久
伊等能伎提
痛伎瘡尓波
<鹹>塩遠
潅知布何其等久
益々母
重馬荷尓
表荷打等
伊布許等能其等
老尓弖阿留
我身上尓
病遠等
加弖阿礼婆
晝波母
歎加比久良志
夜波母
息豆伎阿可志
年長久
夜美志渡礼婆
月累
憂吟比
許等々々波
斯奈々等思騰
五月蝿奈周
佐和久兒等遠
宇都弖々波
死波不知
見乍阿礼婆
心波母延農
可尓<可>久尓
思和豆良比
祢能尾志奈可由
内限者
平氣久
安久母阿良牟遠
事母無
裳無母阿良牟遠
世間能
宇計久都良計久
伊等能伎提
痛伎瘡尓波
<鹹>塩遠
潅知布何其等久
益々母
重馬荷尓
表荷打等
伊布許等能其等
老尓弖阿留
我身上尓
病遠等
加弖阿礼婆
晝波母
歎加比久良志
夜波母
息豆伎阿可志
年長久
夜美志渡礼婆
月累
憂吟比
許等々々波
斯奈々等思騰
五月蝿奈周
佐和久兒等遠
宇都弖々波
死波不知
見乍阿礼婆
心波母延農
可尓<可>久尓
思和豆良比
祢能尾志奈可由
たまきはる
うちのかぎりは
たひらけく
やすくもあらむを
こともなく
もなくもあらむを
よのなかの
うけくつらけく
いとのきて
いたききずには
からしほを
そそくちふがごとく
ますますも
おもきうまにに
うはにうつと
いふことのごと
おいにてある
あがみのうへに
やまひをと
くはへてあれば
ひるはも
なげかひくらし
よるはも
いきづきあかし
としながく
やみしわたれば
つきかさね
うれへさまよひ
ことことは
しななとおもへど
さばへなす
さわくこどもを
うつてては
しにはしらず
みつつあれば
こころはもえぬ
かにかくに
おもひわづらひ
ねのみしなかゆ
うちのかぎりは
たひらけく
やすくもあらむを
こともなく
もなくもあらむを
よのなかの
うけくつらけく
いとのきて
いたききずには
からしほを
そそくちふがごとく
ますますも
おもきうまにに
うはにうつと
いふことのごと
おいにてある
あがみのうへに
やまひをと
くはへてあれば
ひるはも
なげかひくらし
よるはも
いきづきあかし
としながく
やみしわたれば
つきかさね
うれへさまよひ
ことことは
しななとおもへど
さばへなす
さわくこどもを
うつてては
しにはしらず
みつつあれば
こころはもえぬ
かにかくに
おもひわづらひ
ねのみしなかゆ
Этой жизни краткий срок,
Что лишь яшмою блеснет,
Как хотелось бы прожить
Тихо и спокойно мне,
Как хотелось бы прожить
Мне без горя и беды.
Но в непрочном мире здесь
Горько и печально все,
А особенно тяжка
Наша доля, если вдруг,
Как в народе говорят,—
В рану, что и так болит,
Жгучую насыплют соль;
Или на тяжелый вьюк
Бедной лошади опять
И опять добавят груз.
Так в слабеющем моем теле
В старости еще
Вдруг добавился недуг.
Дни в страданьях я влачу
И вздыхаю по ночам.
Годы долгие подряд
Лишь в болезнях проводя,
Неустанно плачу я,
Проклиная жребий свой.
Думаю лишь об одном:
Как бы умереть скорей,
Но не знаю, как смогу
Я покинуть этот мир.
Разве брошу я детей,
Что вокруг меня шумят,
Будто мухи в майский день?
Стоит поглядеть на них —
И горит огнем душа.
В горьких думах и тоске
Только в голос плачу я!
Что лишь яшмою блеснет,
Как хотелось бы прожить
Тихо и спокойно мне,
Как хотелось бы прожить
Мне без горя и беды.
Но в непрочном мире здесь
Горько и печально все,
А особенно тяжка
Наша доля, если вдруг,
Как в народе говорят,—
В рану, что и так болит,
Жгучую насыплют соль;
Или на тяжелый вьюк
Бедной лошади опять
И опять добавят груз.
Так в слабеющем моем теле
В старости еще
Вдруг добавился недуг.
Дни в страданьях я влачу
И вздыхаю по ночам.
Годы долгие подряд
Лишь в болезнях проводя,
Неустанно плачу я,
Проклиная жребий свой.
Думаю лишь об одном:
Как бы умереть скорей,
Но не знаю, как смогу
Я покинуть этот мир.
Разве брошу я детей,
Что вокруг меня шумят,
Будто мухи в майский день?
Стоит поглядеть на них —
И горит огнем душа.
В горьких думах и тоске
Только в голос плачу я!
* “В рану, что и так болит, жгучую насыпят соль, или на тяжелый вьюк бедной лошади опять и опять добавят груз” — здесь Окура использует народные поговорки — прием, характерный для его песен.
* В этой и сопутствующих ей шести песнях отражены характерные черты поэзии Окура: его думы о бедняках и сочувствие им, обращение к образам, взятым, с одной стороны, из народных песен, с другой, — навеянных буддизмом; здесь отражена его глубокая скорбь по поводу своей горькой участи и в то же время всегда присущий ему оптимизм, любовь к жизни, любовь к детям, желание долго, долго жить.
* В этой и сопутствующих ей шести песнях отражены характерные черты поэзии Окура: его думы о бедняках и сочувствие им, обращение к образам, взятым, с одной стороны, из народных песен, с другой, — навеянных буддизмом; здесь отражена его глубокая скорбь по поводу своей горькой участи и в то же время всегда присущий ему оптимизм, любовь к жизни, любовь к детям, желание долго, долго жить.
世人之
貴慕
七種之
寶毛我波
何為
和我中能
産礼出有
白玉之
吾子古日者
明星之
開朝者
敷多倍乃
登許能邊佐良受
立礼杼毛
居礼杼毛
登母尓戯礼
夕星乃
由布弊尓奈礼<婆>
伊射祢余登
手乎多豆佐波里
父母毛
表者奈佐我利
三枝之
中尓乎祢牟登
愛久
志我可多良倍婆
何時可毛
比等々奈理伊弖天
安志家口毛
与家久母見武登
大船乃
於毛比多能無尓
於毛波奴尓
横風乃
<尓布敷可尓>
覆来礼婆
世武須便乃
多杼伎乎之良尓
志路多倍乃
多須吉乎可氣
麻蘇鏡
弖尓登利毛知弖
天神
阿布藝許比乃美
地祇
布之弖額拜
可加良受毛
可賀利毛
神乃末尓麻尓等
立阿射里
我例乞能米登
須臾毛
余家久波奈之尓
漸々
可多知都久保里
朝々
伊布許等夜美
霊剋
伊乃知多延奴礼
立乎杼利
足須里佐家婢
伏仰
武祢宇知奈氣<吉>
手尓持流
安我古登<婆>之都
世間之道
貴慕
七種之
寶毛我波
何為
和我中能
産礼出有
白玉之
吾子古日者
明星之
開朝者
敷多倍乃
登許能邊佐良受
立礼杼毛
居礼杼毛
登母尓戯礼
夕星乃
由布弊尓奈礼<婆>
伊射祢余登
手乎多豆佐波里
父母毛
表者奈佐我利
三枝之
中尓乎祢牟登
愛久
志我可多良倍婆
何時可毛
比等々奈理伊弖天
安志家口毛
与家久母見武登
大船乃
於毛比多能無尓
於毛波奴尓
横風乃
<尓布敷可尓>
覆来礼婆
世武須便乃
多杼伎乎之良尓
志路多倍乃
多須吉乎可氣
麻蘇鏡
弖尓登利毛知弖
天神
阿布藝許比乃美
地祇
布之弖額拜
可加良受毛
可賀利毛
神乃末尓麻尓等
立阿射里
我例乞能米登
須臾毛
余家久波奈之尓
漸々
可多知都久保里
朝々
伊布許等夜美
霊剋
伊乃知多延奴礼
立乎杼利
足須里佐家婢
伏仰
武祢宇知奈氣<吉>
手尓持流
安我古登<婆>之都
世間之道
よのなかの
たふとびねがふ
ななくさの
たからもわれは
なにせむに
わがなかの
うまれいでたる
しらたまの
あがこふるひは
あかぼしの
あくるあしたは
しきたへの
とこのへさらず
たてれども
をれども
ともにたはぶれ
ゆふつづの
ゆふへになれば
いざねよと
てをたづさはり
ちちははも
うへはなさがり
さきくさの
なかにをねむと
うつくしく
しがかたらへば
いつしかも
ひととなりいでて
あしけくも
よけくもみむと
おほぶねの
おもひたのむに
おもはぬに
よこしまかぜの
にふふかに
おほひきたれば
せむすべの
たどきをしらに
しろたへの
たすきをかけ
まそかがみ
てにとりもちて
あまつかみ
あふぎこひのみ
くにつかみ
ふしてぬかつき
かからずも
かかりも
かみのまにまにと
たちあざり
われこひのめど
しましくも
よけくはなしに
やくやくに
かたちつくほり
あさなさな
いふことやみ
たまきはる
いのちたえぬれ
たちをどり
あしすりさけび
ふしあふぎ
むねうちなげき
てにもてる
あがことばしつ
よのなかのみち
たふとびねがふ
ななくさの
たからもわれは
なにせむに
わがなかの
うまれいでたる
しらたまの
あがこふるひは
あかぼしの
あくるあしたは
しきたへの
とこのへさらず
たてれども
をれども
ともにたはぶれ
ゆふつづの
ゆふへになれば
いざねよと
てをたづさはり
ちちははも
うへはなさがり
さきくさの
なかにをねむと
うつくしく
しがかたらへば
いつしかも
ひととなりいでて
あしけくも
よけくもみむと
おほぶねの
おもひたのむに
おもはぬに
よこしまかぜの
にふふかに
おほひきたれば
せむすべの
たどきをしらに
しろたへの
たすきをかけ
まそかがみ
てにとりもちて
あまつかみ
あふぎこひのみ
くにつかみ
ふしてぬかつき
かからずも
かかりも
かみのまにまにと
たちあざり
われこひのめど
しましくも
よけくはなしに
やくやくに
かたちつくほり
あさなさな
いふことやみ
たまきはる
いのちたえぬれ
たちをどり
あしすりさけび
ふしあふぎ
むねうちなげき
てにもてる
あがことばしつ
よのなかのみち
Семь родов сокровищ есть
Драгоценных на земле,
Но зачем богатства мне,
Раз у нас родился сын —
Фурухи, подобный сам
Драгоценным жемчугам!
По утрам, в рассвета час,
В час, когда еще видна
Предрассветная звезда,
В мягкой ткани покрывал
На постели у себя
То сидел он, то вставал,
И, бывало, вместе с ним
Забавлялся я всегда.
А лишь вечер приходил
И вдали, на небесах,
Звезды появлялись вновь,
За руки меня он брал,
Говорил: “Идемте спать,
Папа, мама не должны
Сына покидать!
В серединку лягу к вам!” —
Он ласкался, говоря,—
И, казалось, расцветали
Травы счастья для меня!
Думал я тогда, любуясь:
“Время минет, подрастешь,
Ждет ли радость, ждут ли беды,
Встретим их с тобой!”
Как большому кораблю,
Доверяли мы ему,
Но подул тогда нежданно
Ветер злой со стороны,
Заболел малютка наш,
Как нам быть, не знали мы.
Перевязь из белой ткани
Мы надели на себя,
И кристальной чистоты
Зеркало в руке держа,
Мы богов небес молили,
К небу взоры обратив,
Мы богам земли молились,
Низко головы склонив.
“Будет жив или не будет,—
Все зависит от богов”,—
Думал я и всей душою
Им молиться был готов.
И в отчаянье и горе
Заклинал богов, молил,
Но напрасно было, — вскоре
Потеряли мы тебя…
Постепенно становился
Все прозрачнее твой лик,
С каждым утром, с каждым утром,
Все слабее был язык.
И блеснувшая, как яшма,
Жизнь прервалась навсегда…
И вскочил я, как безумный,
Закричал от горя я!
То катался по земле я,
То смотрел на небеса,
То в отчаянье и горе
Ударял я в грудь себя.
Ведь дитя, что я лелеял,
Упорхнуло — не вернуть!
Вот он, этой жизни бренной
Горький и тяжелый путь!
Драгоценных на земле,
Но зачем богатства мне,
Раз у нас родился сын —
Фурухи, подобный сам
Драгоценным жемчугам!
По утрам, в рассвета час,
В час, когда еще видна
Предрассветная звезда,
В мягкой ткани покрывал
На постели у себя
То сидел он, то вставал,
И, бывало, вместе с ним
Забавлялся я всегда.
А лишь вечер приходил
И вдали, на небесах,
Звезды появлялись вновь,
За руки меня он брал,
Говорил: “Идемте спать,
Папа, мама не должны
Сына покидать!
В серединку лягу к вам!” —
Он ласкался, говоря,—
И, казалось, расцветали
Травы счастья для меня!
Думал я тогда, любуясь:
“Время минет, подрастешь,
Ждет ли радость, ждут ли беды,
Встретим их с тобой!”
Как большому кораблю,
Доверяли мы ему,
Но подул тогда нежданно
Ветер злой со стороны,
Заболел малютка наш,
Как нам быть, не знали мы.
Перевязь из белой ткани
Мы надели на себя,
И кристальной чистоты
Зеркало в руке держа,
Мы богов небес молили,
К небу взоры обратив,
Мы богам земли молились,
Низко головы склонив.
“Будет жив или не будет,—
Все зависит от богов”,—
Думал я и всей душою
Им молиться был готов.
И в отчаянье и горе
Заклинал богов, молил,
Но напрасно было, — вскоре
Потеряли мы тебя…
Постепенно становился
Все прозрачнее твой лик,
С каждым утром, с каждым утром,
Все слабее был язык.
И блеснувшая, как яшма,
Жизнь прервалась навсегда…
И вскочил я, как безумный,
Закричал от горя я!
То катался по земле я,
То смотрел на небеса,
То в отчаянье и горе
Ударял я в грудь себя.
Ведь дитя, что я лелеял,
Упорхнуло — не вернуть!
Вот он, этой жизни бренной
Горький и тяжелый путь!
* “Семь родов сокровищ есть” — говорится о семи буддийских сокровищах. В сутре Амида это: золото, серебро, изумруд, агат, жемчуг, горный хрусталь, перламутр. В разных сутрах эти драгоценности перечисляются по-разному, но обычно не совпадают лишь две или три из них.
* Травы счастья (сакикуса от “саки” — “счастье”, “куса” — “травы”, “растения”) — в старину так называли хиноки (см. п. 45). Однако Мотоори Норинага в “Кодзики-дэн” (“Комментарии Кодзики”) высказал мнение о том, что травы счастья — это горные лилии (яма-юри) — СН. Судя по песням М., горные лилии использовались в обрядах гадания о судьбе, счастье, о счастливом возвращении и т. п. Возможно, что оба мнения справедливы, разница лишь в том, что сначала только хиноки имели значение благожелательных символов, а потом и другие растения.
* Травы счастья (сакикуса от “саки” — “счастье”, “куса” — “травы”, “растения”) — в старину так называли хиноки (см. п. 45). Однако Мотоори Норинага в “Кодзики-дэн” (“Комментарии Кодзики”) высказал мнение о том, что травы счастья — это горные лилии (яма-юри) — СН. Судя по песням М., горные лилии использовались в обрядах гадания о судьбе, счастье, о счастливом возвращении и т. п. Возможно, что оба мнения справедливы, разница лишь в том, что сначала только хиноки имели значение благожелательных символов, а потом и другие растения.
瀧上之
御舟乃山尓
水枝指
四時尓<生>有
刀我乃樹能
弥継嗣尓
萬代
如是二<二>知三
三芳野之
蜻蛉乃宮者
神柄香
貴将有
國柄鹿
見欲将有
山川乎
清々
諾之神代従
定家良思母
御舟乃山尓
水枝指
四時尓<生>有
刀我乃樹能
弥継嗣尓
萬代
如是二<二>知三
三芳野之
蜻蛉乃宮者
神柄香
貴将有
國柄鹿
見欲将有
山川乎
清々
諾之神代従
定家良思母
たきのうへの
みふねのやまに
みづえさし
しじにおひたる
とがのきの
いやつぎつぎに
よろづよに
かくししらさむ
みよしのの
あきづのみやは
かむからか
たふとくあるらむ
くにからか
みがほしくあらむ
やまかはを
きよみさやけみ
うべしかむよゆ
さだめけらしも
みふねのやまに
みづえさし
しじにおひたる
とがのきの
いやつぎつぎに
よろづよに
かくししらさむ
みよしのの
あきづのみやは
かむからか
たふとくあるらむ
くにからか
みがほしくあらむ
やまかはを
きよみさやけみ
うべしかむよゆ
さだめけらしも
Там, где мчится водопад,
У горы у Мифунэ,
Дерево тога,
Зеленея, разрослось,
Ветки свежие пустив
Друг за другом вслед.
Друг за другом вслед
Тысячи веков и впредь
Так же будут управлять
Повелители земли
В дивной Ёсину-стране,
В Акицу в своем дворце.
Потому ль, что боги в нем,—
Величав собой дворец,
Потому ль, что хороша
Та страна, где он стоит,—
Все смотрел бы на него!
Так кристальны реки здесь,
Так прекрасны склоны гор!
И недаром решено
Было со времен богов,
Чтобы здесь стоял дворец!
У горы у Мифунэ,
Дерево тога,
Зеленея, разрослось,
Ветки свежие пустив
Друг за другом вслед.
Друг за другом вслед
Тысячи веков и впредь
Так же будут управлять
Повелители земли
В дивной Ёсину-стране,
В Акицу в своем дворце.
Потому ль, что боги в нем,—
Величав собой дворец,
Потому ль, что хороша
Та страна, где он стоит,—
Все смотрел бы на него!
Так кристальны реки здесь,
Так прекрасны склоны гор!
И недаром решено
Было со времен богов,
Чтобы здесь стоял дворец!
* Тога (цуга, Tsuga Sieboldi) — дерево из семейства сосновых. Хвоя этого дерева является символом бесконечного чередования. В песнях М. — образ вечного правления императорского дома.
味凍
綾丹乏敷
鳴神乃
音耳聞師
三芳野之
真木立山湯
見降者
川之瀬毎
開来者
朝霧立
夕去者
川津鳴奈<拝>
紐不解
客尓之有者
吾耳為而
清川原乎
見良久之惜蒙
綾丹乏敷
鳴神乃
音耳聞師
三芳野之
真木立山湯
見降者
川之瀬毎
開来者
朝霧立
夕去者
川津鳴奈<拝>
紐不解
客尓之有者
吾耳為而
清川原乎
見良久之惜蒙
うまこり
あやにともしく
なるかみの
おとのみききし
みよしのの
まきたつやまゆ
みおろせば
かはのせごとに
あけくれば
あさぎりたち
ゆふされば
かはづなくなへ
ひもとかぬ
たびにしあれば
わのみして
きよきかはらを
みらくしをしも
あやにともしく
なるかみの
おとのみききし
みよしのの
まきたつやまゆ
みおろせば
かはのせごとに
あけくれば
あさぎりたち
ゆふされば
かはづなくなへ
ひもとかぬ
たびにしあれば
わのみして
きよきかはらを
みらくしをしも
Как на ткани дорогой
Дивно вытканный узор,
Есть чудесная страна!
Словно грома дальний звук,
Только слухи до меня
Доносились каждый раз
О прекрасном Ёсину!
И теперь, когда смотрю
С гор, покрытых хиноки,
На просторы той страны:
Всюду, где речная мель,
Наступает лишь рассвет,
Подымается туман,
А лишь вечер настает,
Там кричит речной олень,
Но ведь я теперь в пути,
Где шнура не развязать,
И так жаль, что я один
И любуюсь без тебя
Чистым берегом реки…
Дивно вытканный узор,
Есть чудесная страна!
Словно грома дальний звук,
Только слухи до меня
Доносились каждый раз
О прекрасном Ёсину!
И теперь, когда смотрю
С гор, покрытых хиноки,
На просторы той страны:
Всюду, где речная мель,
Наступает лишь рассвет,
Подымается туман,
А лишь вечер настает,
Там кричит речной олень,
Но ведь я теперь в пути,
Где шнура не развязать,
И так жаль, что я один
И любуюсь без тебя
Чистым берегом реки…
* Хиноки — “солнечные деревья”, японский кипарис (см. п. 45), в тексте маки—священные деревья, под этим названием встречаются также сосны и криптомерии.
* Речной олень—так называли в песнях М. лягушек. Кваканье лягушек, как и крики оленей, навевали грусть и доставляли эстетическое удовольствие, поэтому образ лягушки и оленя отождествлялся.
* “В пути, где шнура не развязать” — развязывать шнур — символ любовных отношений (см. п. 251).
* Речной олень—так называли в песнях М. лягушек. Кваканье лягушек, как и крики оленей, навевали грусть и доставляли эстетическое удовольствие, поэтому образ лягушки и оленя отождествлялся.
* “В пути, где шнура не развязать” — развязывать шнур — символ любовных отношений (см. п. 251).
安見知之
和期大王之
常宮等
仕奉流
左日鹿野由
背<匕>尓所見
奥嶋
清波瀲尓
風吹者
白浪左和伎
潮干者
玉藻苅管
神代従
然曽尊吉
玉津嶋夜麻
和期大王之
常宮等
仕奉流
左日鹿野由
背<匕>尓所見
奥嶋
清波瀲尓
風吹者
白浪左和伎
潮干者
玉藻苅管
神代従
然曽尊吉
玉津嶋夜麻
やすみしし
わごおほきみの
とこみやと
つかへまつれる
さひかのゆ
そがひにみゆる
おきつしま
きよきなぎさに
かぜふけば
しらなみさわき
しほふれば
たまもかりつつ
かむよより
しかぞたふとき
たまつしまやま
わごおほきみの
とこみやと
つかへまつれる
さひかのゆ
そがひにみゆる
おきつしま
きよきなぎさに
かぜふけば
しらなみさわき
しほふれば
たまもかりつつ
かむよより
しかぞたふとき
たまつしまやま
Из долины Саига,
Где покорно служим мы
В вечном храме — во дворце,
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Из долины Саига,
Позади бегущих волн
Виден взору вдалеке
Остров средь морских равнин.
И у чистых берегов,
Лишь подует ветерок,
Волны белые шумят.
А отхлынет вдаль прилив,
Водоросли-жемчуга
Собирают на ладьях.
Это вечно было так —
Чтили со времен богов,
С незапамятных времен
Горы острова Тама,
Что за красоту свою
Дивной Яшмой назван был!
Где покорно служим мы
В вечном храме — во дворце,
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Из долины Саига,
Позади бегущих волн
Виден взору вдалеке
Остров средь морских равнин.
И у чистых берегов,
Лишь подует ветерок,
Волны белые шумят.
А отхлынет вдаль прилив,
Водоросли-жемчуга
Собирают на ладьях.
Это вечно было так —
Чтили со времен богов,
С незапамятных времен
Горы острова Тама,
Что за красоту свою
Дивной Яшмой назван был!
* “Водоросли-жемчуга собирают на ладьях” — собирание водорослей — обычное занятие рыбачек и рыбаков (водоросли идут в пищу, или из них выпаривают соль), одновременно один из видов развлечения в придворной среде; часто водоросли собирали для подарка возлюбленной или жене, который привозили из странствования или приносили с прогулки.
* “Дивной яшмой назван был” — речь идет об о-ве Тамацусима (Яшмовый остров или остров Яшма), сейчас остров слился с берегом.
* “Дивной яшмой назван был” — речь идет об о-ве Тамацусима (Яшмовый остров или остров Яшма), сейчас остров слился с берегом.
足引之
御山毛清
落多藝都
芳野<河>之
河瀬乃
浄乎見者
上邊者
千鳥數鳴
下邊者
河津都麻喚
百礒城乃
大宮人毛
越乞尓
思自仁思有者
毎見
文丹乏
玉葛
絶事無
萬代尓
如是霜願跡
天地之
神乎曽祷
恐有等毛
御山毛清
落多藝都
芳野<河>之
河瀬乃
浄乎見者
上邊者
千鳥數鳴
下邊者
河津都麻喚
百礒城乃
大宮人毛
越乞尓
思自仁思有者
毎見
文丹乏
玉葛
絶事無
萬代尓
如是霜願跡
天地之
神乎曽祷
恐有等毛
あしひきの
みやまもさやに
おちたぎつ
よしののかはの
かはのせの
きよきをみれば
かみへには
ちどりしばなく
しもべには
かはづつまよぶ
ももしきの
おほみやひとも
をちこちに
しじにしあれば
みるごとに
あやにともしみ
たまかづら
たゆることなく
よろづよに
かくしもがもと
あめつちの
かみをぞいのる
かしこくあれども
みやまもさやに
おちたぎつ
よしののかはの
かはのせの
きよきをみれば
かみへには
ちどりしばなく
しもべには
かはづつまよぶ
ももしきの
おほみやひとも
をちこちに
しじにしあれば
みるごとに
あやにともしみ
たまかづら
たゆることなく
よろづよに
かくしもがもと
あめつちの
かみをぞいのる
かしこくあれども
Между распростертых гор
В белой пене вниз бегут
И шумят потоки вод
В дивной Ёсину-стране!
И когда взгляну вокруг
На прекрасный дивный вид
Рек кристальных, — вижу я,
Как тидори над водой
Песни звонкие поют,
А внизу — речной олень,
Загрустив, зовет жену.
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги славные твои,
Там и тут,
Со всех сторон
Вереницами идут.
Каждый раз,
Как я смотрю,
Восхищаюсь всей душой
И хочу, чтоб было так
Вечно, тысячи веков,
И чтоб не было конца,
Как в венце из жемчугов,
Я молю об этом вас,
Боги неба и земли,
Хоть и трепещу душой…
В белой пене вниз бегут
И шумят потоки вод
В дивной Ёсину-стране!
И когда взгляну вокруг
На прекрасный дивный вид
Рек кристальных, — вижу я,
Как тидори над водой
Песни звонкие поют,
А внизу — речной олень,
Загрустив, зовет жену.
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги славные твои,
Там и тут,
Со всех сторон
Вереницами идут.
Каждый раз,
Как я смотрю,
Восхищаюсь всей душой
И хочу, чтоб было так
Вечно, тысячи веков,
И чтоб не было конца,
Как в венце из жемчугов,
Я молю об этом вас,
Боги неба и земли,
Хоть и трепещу душой…
* Тидори — см. п. 915.
* Речной олень — см. к п. 915.
* Речной олень — см. к п. 915.
八隅知之
和期大王乃
高知為
芳野宮者
立名附
青垣隠
河次乃
清河内曽
春部者
花咲乎遠里
秋去者
霧立渡
其山之
弥益々尓
此河之
絶事無
百石木能
大宮人者
常将通
和期大王乃
高知為
芳野宮者
立名附
青垣隠
河次乃
清河内曽
春部者
花咲乎遠里
秋去者
霧立渡
其山之
弥益々尓
此河之
絶事無
百石木能
大宮人者
常将通
やすみしし
わごおほきみの
たかしらす
よしののみやは
たたなづく
あをかきごもり
かはなみの
きよきかふちぞ
はるへは
はなさきををり
あきされば
きりたちわたる
そのやまの
いやしくしくに
このかはの
たゆることなく
ももしきの
おほみやひとは
つねにかよはむ
わごおほきみの
たかしらす
よしののみやは
たたなづく
あをかきごもり
かはなみの
きよきかふちぞ
はるへは
はなさきををり
あきされば
きりたちわたる
そのやまの
いやしくしくに
このかはの
たゆることなく
ももしきの
おほみやひとは
つねにかよはむ
Дивный Ёсину-дворец,
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
За зеленою стеной
Громоздящейся листвы
Он укрыт от глаз людских;
Посреди кристальных рек,
Что струятся без конца,
Подымается он ввысь,
И весной кругом цветут
Вишен пышные цветы,
А лишь осень настает,
Расстилается туман.
Словно горы в вышине,
Много выше, чем они,
Будет славы блеск расти.
Словно воды этих рек,
Что струятся без конца,
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги славные твои,
Будут вечно вновь и вновь
Приходить к тебе сюда!
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
За зеленою стеной
Громоздящейся листвы
Он укрыт от глаз людских;
Посреди кристальных рек,
Что струятся без конца,
Подымается он ввысь,
И весной кругом цветут
Вишен пышные цветы,
А лишь осень настает,
Расстилается туман.
Словно горы в вышине,
Много выше, чем они,
Будет славы блеск расти.
Словно воды этих рек,
Что струятся без конца,
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги славные твои,
Будут вечно вновь и вновь
Приходить к тебе сюда!
安見知之
和期大王波
見吉野乃
飽津之小野笶
野上者
跡見居置而
御山者
射目立渡
朝猟尓
十六履起之
夕狩尓
十里さ立
馬並而
御<猟>曽立為
春之茂野尓
和期大王波
見吉野乃
飽津之小野笶
野上者
跡見居置而
御山者
射目立渡
朝猟尓
十六履起之
夕狩尓
十里さ立
馬並而
御<猟>曽立為
春之茂野尓
やすみしし
わごおほきみは
みよしのの
あきづのをのの
ののへには
とみすゑおきて
みやまには
いめたてわたし
あさがりに
ししふみおこし
ゆふがりに
とりふみたて
うまなめて
みかりぞたたす
はるのしげのに
わごおほきみは
みよしのの
あきづのをのの
ののへには
とみすゑおきて
みやまには
いめたてわたし
あさがりに
ししふみおこし
ゆふがりに
とりふみたて
うまなめて
みかりぞたたす
はるのしげのに
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
В дивной Ёсину-стране,
На просторах Акицу
Ставит на полях ловцов
Караулить след зверей.
А среди прекрасных гор
Им расставлены стрелки.
На охоте поутру —
Ловит вепрей он в горах,
На охоте ввечеру —
Он выслеживает птиц,
И, построив в ряд коней,
На охоту едет он
На весенние поля
В яркой зелени густой!
Наш великий государь,
В дивной Ёсину-стране,
На просторах Акицу
Ставит на полях ловцов
Караулить след зверей.
А среди прекрасных гор
Им расставлены стрелки.
На охоте поутру —
Ловит вепрей он в горах,
На охоте ввечеру —
Он выслеживает птиц,
И, построив в ряд коней,
На охоту едет он
На весенние поля
В яркой зелени густой!
* Песня, сложенная Ямабэ Акахито
忍照
難波乃國者
葦垣乃
古郷跡
人皆之
念息而
都礼母無
有之間尓
續麻成
長柄之宮尓
真木柱
太高敷而
食國乎
治賜者
奥鳥
味經乃原尓
物部乃
八十伴雄者
廬為而
都成有
旅者安礼十方
難波乃國者
葦垣乃
古郷跡
人皆之
念息而
都礼母無
有之間尓
續麻成
長柄之宮尓
真木柱
太高敷而
食國乎
治賜者
奥鳥
味經乃原尓
物部乃
八十伴雄者
廬為而
都成有
旅者安礼十方
おしてる
なにはのくには
あしかきの
ふりにしさとと
ひとみなの
おもひやすみて
つれもなく
ありしあひだに
うみをなす
ながらのみやに
まきはしら
ふとたかしきて
をすくにを
をさめたまへば
おきつとり
あぢふのはらに
もののふの
やそとものをは
いほりして
みやこなしたり
たびにはあれども
なにはのくには
あしかきの
ふりにしさとと
ひとみなの
おもひやすみて
つれもなく
ありしあひだに
うみをなす
ながらのみやに
まきはしら
ふとたかしきて
をすくにを
をさめたまへば
おきつとり
あぢふのはらに
もののふの
やそとものをは
いほりして
みやこなしたり
たびにはあれども
Блеском озаренная Нанива-страна!
“Это старое село,
Где плетни из тростника”,—
Говорил о ней народ,
Думать бросили о ней.
Равнодушными с тех пор
Были люди к той стране.
А за это время там
Вбили крепкие столбы,
Вбили славные столбы
Из деревьев хиноки
И построили дворец,
Что назвали Нагара,
Длинный, словно волокно
В пряже конопли.
И когда страною ты
Начал править во дворце,
Множество придворных слуг
Славных воинских родов
Там раскинули шатры,
На долине Адзифу
(Адзи — птиц морских зовут),
И столицею теперь
Стало старое село,
Хоть и было это все
Остановкою в пути…
“Это старое село,
Где плетни из тростника”,—
Говорил о ней народ,
Думать бросили о ней.
Равнодушными с тех пор
Были люди к той стране.
А за это время там
Вбили крепкие столбы,
Вбили славные столбы
Из деревьев хиноки
И построили дворец,
Что назвали Нагара,
Длинный, словно волокно
В пряже конопли.
И когда страною ты
Начал править во дворце,
Множество придворных слуг
Славных воинских родов
Там раскинули шатры,
На долине Адзифу
(Адзи — птиц морских зовут),
И столицею теперь
Стало старое село,
Хоть и было это все
Остановкою в пути…
* Деревья хиноки “солнечные деревья”, японский кипарис, считался священным деревом, из него делали ритуальную утварь.
* “Хоть и было это все остановкою в пути” — в старину императоры, часто путешествуя по стране и останавливаясь в пути, строили временные постройки, которые назывались дворцами (кари-мия), потому что в них жил император, а местность, где он останавливался на долгое время, называлась столицей. В Нанива для путешествующего императора Сёму был построен дворец, который он сделал своей резиденцией.
* “Хоть и было это все остановкою в пути” — в старину императоры, часто путешествуя по стране и останавливаясь в пути, строили временные постройки, которые назывались дворцами (кари-мия), потому что в них жил император, а местность, где он останавливался на долгое время, называлась столицей. В Нанива для путешествующего императора Сёму был построен дворец, который он сделал своей резиденцией.
鯨魚取
濱邊乎清三
打靡
生玉藻尓
朝名寸二
千重浪縁
夕菜寸二
五百重<波>因
邊津浪之
益敷布尓
月二異二
日日雖見
今耳二
秋足目八方
四良名美乃
五十開廻有
住吉能濱
濱邊乎清三
打靡
生玉藻尓
朝名寸二
千重浪縁
夕菜寸二
五百重<波>因
邊津浪之
益敷布尓
月二異二
日日雖見
今耳二
秋足目八方
四良名美乃
五十開廻有
住吉能濱
いさなとり
はまへをきよみ
うちなびき
おふるたまもに
あさなぎに
ちへなみよせ
ゆふなぎに
いほへなみよす
へつなみの
いやしくしくに
つきにけに
ひにひにみとも
いまのみに
あきだらめやも
しらなみの
いさきめぐれる
すみのえのはま
はまへをきよみ
うちなびき
おふるたまもに
あさなぎに
ちへなみよせ
ゆふなぎに
いほへなみよす
へつなみの
いやしくしくに
つきにけに
ひにひにみとも
いまのみに
あきだらめやも
しらなみの
いさきめぐれる
すみのえのはま
Так красивы берега…
Оттого к траве морской,
Что у моря поднялась
И сгибается к земле,
Лишь затишье поутру,—
Набегает вмиг волна
Сразу в тысячи рядов.
Лишь затишье ввечеру,—
Набегает вмиг волна
Сразу сотнями рядов.
Словно волны, что бегут
К этим чистым берегам,
Все сильнее и сильней,—
Все сильнее и сильней,
С каждым месяцем и днем,
День за днем любуюсь я
Этой дивной красотой.
Но в короткий этот миг
Разве насмотреться мне
На крутые берега
В Суминоэ стороне,
Где кругом, вздымаясь ввысь,
Волны белые шумят?..
Оттого к траве морской,
Что у моря поднялась
И сгибается к земле,
Лишь затишье поутру,—
Набегает вмиг волна
Сразу в тысячи рядов.
Лишь затишье ввечеру,—
Набегает вмиг волна
Сразу сотнями рядов.
Словно волны, что бегут
К этим чистым берегам,
Все сильнее и сильней,—
Все сильнее и сильней,
С каждым месяцем и днем,
День за днем любуюсь я
Этой дивной красотой.
Но в короткий этот миг
Разве насмотреться мне
На крутые берега
В Суминоэ стороне,
Где кругом, вздымаясь ввысь,
Волны белые шумят?..
天地之
遠我如
日月之
長我如
臨照
難波乃宮尓
和期大王
國所知良之
御食都國
日之御調等
淡路乃
野嶋之海子乃
海底
奥津伊久利二
鰒珠
左盤尓潜出
船並而
仕奉之
貴見礼者
遠我如
日月之
長我如
臨照
難波乃宮尓
和期大王
國所知良之
御食都國
日之御調等
淡路乃
野嶋之海子乃
海底
奥津伊久利二
鰒珠
左盤尓潜出
船並而
仕奉之
貴見礼者
あめつちの
とほきがごとく
ひつきの
ながきがごとく
おしてる
なにはのみやに
わごおほきみ
くにしらすらし
みけつくに
ひのみつきと
あはぢの
のしまのあまの
わたのそこ
おきついくりに
あはびたま
さはにかづきで
ふねなめて
つかへまつるし
たふとしみれば
とほきがごとく
ひつきの
ながきがごとく
おしてる
なにはのみやに
わごおほきみ
くにしらすらし
みけつくに
ひのみつきと
あはぢの
のしまのあまの
わたのそこ
おきついくりに
あはびたま
さはにかづきで
ふねなめて
つかへまつるし
たふとしみれば
Как не ведают конца
Небо и земля
И как вечны в небесах
Солнце и луна,
Так в заливе Нанива,
Озаренном блеском волн,
Неизменно во дворце
Правит славною страной
Наш великий государь!
Как святую солнцу дань
Той страны, где в дар несут
Славный плод земли богам,
Из Нусима рыбаки,
Из Авадзи держат путь,
В ряд построивши челны,
На глубоком дне морском
Груды жемчуга собрав,
Государю в дар везут.
И почтенья полон я,
Видя, как везут дары!
Небо и земля
И как вечны в небесах
Солнце и луна,
Так в заливе Нанива,
Озаренном блеском волн,
Неизменно во дворце
Правит славною страной
Наш великий государь!
Как святую солнцу дань
Той страны, где в дар несут
Славный плод земли богам,
Из Нусима рыбаки,
Из Авадзи держат путь,
В ряд построивши челны,
На глубоком дне морском
Груды жемчуга собрав,
Государю в дар везут.
И почтенья полон я,
Видя, как везут дары!
* Песни Акахито сложены во время пребывания во дворце Нанива в свите императора Сёму зимой во 2-м г. Дзинки (725 г.), в 9-м месяце.
名寸隅乃
船瀬従所見
淡路嶋
松<帆>乃浦尓
朝名藝尓
玉藻苅管
暮菜寸二
藻塩焼乍
海末通女
有跡者雖聞
見尓将去
餘四能無者
大夫之
情者梨荷
手弱女乃
念多和美手
俳徊
吾者衣戀流
船梶雄名三
船瀬従所見
淡路嶋
松<帆>乃浦尓
朝名藝尓
玉藻苅管
暮菜寸二
藻塩焼乍
海末通女
有跡者雖聞
見尓将去
餘四能無者
大夫之
情者梨荷
手弱女乃
念多和美手
俳徊
吾者衣戀流
船梶雄名三
なきすみの
ふなせゆみゆる
あはぢしま
まつほのうらに
あさなぎに
たまもかりつつ
ゆふなぎに
もしほやきつつ
あまをとめ
ありとはきけど
みにゆかむ
よしのなければ
ますらをの
こころはなしに
たわやめの
おもひたわみて
たもとほり
あれはぞこふる
ふなかぢをなみ
ふなせゆみゆる
あはぢしま
まつほのうらに
あさなぎに
たまもかりつつ
ゆふなぎに
もしほやきつつ
あまをとめ
ありとはきけど
みにゆかむ
よしのなければ
ますらをの
こころはなしに
たわやめの
おもひたわみて
たもとほり
あれはぞこふる
ふなかぢをなみ
В Накидзуми,
В Фунасэ
Виден остров, что зовут
Авадзисима.
Слышал я, что в бухте там Мацухо
Рыбачки есть,
Что в затишье поутру
Собирают на ладьях
Водоросли-жемчуга,
А в затишье ввечеру
Жгут из водорослей соль.
Но надежды нет уплыть
Мне туда,
Чтоб видеть их,
Словно нет уже во мне
Сердца рыцаря теперь,
Словно слабая жена,
Подчинился я тоске
И хожу, блуждаю здесь…
О, как полон я тоски!
Оттого, что нет весла,
Оттого, что нет ладьи…
В Фунасэ
Виден остров, что зовут
Авадзисима.
Слышал я, что в бухте там Мацухо
Рыбачки есть,
Что в затишье поутру
Собирают на ладьях
Водоросли-жемчуга,
А в затишье ввечеру
Жгут из водорослей соль.
Но надежды нет уплыть
Мне туда,
Чтоб видеть их,
Словно нет уже во мне
Сердца рыцаря теперь,
Словно слабая жена,
Подчинился я тоске
И хожу, блуждаю здесь…
О, как полон я тоски!
Оттого, что нет весла,
Оттого, что нет ладьи…
八隅知之
吾大王乃
神随
高所知流
稲見野能
大海乃原笶
荒妙
藤井乃浦尓
鮪釣等
海人船散動
塩焼等
人曽左波尓有
浦乎吉美
宇倍毛釣者為
濱乎吉美
諾毛塩焼
蟻徃来
御覧母知師
清白濱
吾大王乃
神随
高所知流
稲見野能
大海乃原笶
荒妙
藤井乃浦尓
鮪釣等
海人船散動
塩焼等
人曽左波尓有
浦乎吉美
宇倍毛釣者為
濱乎吉美
諾毛塩焼
蟻徃来
御覧母知師
清白濱
やすみしし
わがおほきみの
かむながら
たかしらせる
いなみのの
おふみのはらの
あらたへの
ふぢゐのうらに
しびつると
あまぶねさわき
しほやくと
ひとぞさはにある
うらをよみ
うべもつりはす
はまをよみ
うべもしほやく
ありがよひ
みさくもしるし
きよきしらはま
わがおほきみの
かむながら
たかしらせる
いなみのの
おふみのはらの
あらたへの
ふぢゐのうらに
しびつると
あまぶねさわき
しほやくと
ひとぞさはにある
うらをよみ
うべもつりはす
はまをよみ
うべもしほやく
ありがよひ
みさくもしるし
きよきしらはま
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Словно в небе божество
Ведает с высот своих,
Управляет он страной
Здесь, в Инами,
Средь равнин
Оминохара.
В бухте славной Фудзии,
Где из фудзи-волокон
Грубую готовят ткань,
Если ловят в море рыб —
Шум от лодок рыбаков,
Если выжигают соль —
Люди сходятся толпой.
Дивно бухта хороша!
Ведь недаром ловят рыб
И прекрасны берега!
Ведь недаром жгут там соль
И как знак, что вновь и вновь
Будут приходить сюда
Любоваться на нее,
Отмель чистого песка
Блещет яркой белизной!
Наш великий государь,
Словно в небе божество
Ведает с высот своих,
Управляет он страной
Здесь, в Инами,
Средь равнин
Оминохара.
В бухте славной Фудзии,
Где из фудзи-волокон
Грубую готовят ткань,
Если ловят в море рыб —
Шум от лодок рыбаков,
Если выжигают соль —
Люди сходятся толпой.
Дивно бухта хороша!
Ведь недаром ловят рыб
И прекрасны берега!
Ведь недаром жгут там соль
И как знак, что вновь и вновь
Будут приходить сюда
Любоваться на нее,
Отмель чистого песка
Блещет яркой белизной!
* Песни Акахито, сложенные во время пребывания в уезде Инами, в стране Харима, осенью, в 3-м г. Дзинки (726 г.), в 5-й день 9-го месяца, когда он путешествовал, сопровождая императора Сёму.
* Сиби (магуро, Thynnus sibi) — тунец из семейства скумбриевых.
* Сиби (магуро, Thynnus sibi) — тунец из семейства скумбриевых.
味澤相
妹目不數見而
敷細乃
枕毛不巻
櫻皮纒
作流舟二
真梶貫
吾榜来者
淡路乃
野嶋毛過
伊奈美嬬
辛荷乃嶋之
嶋際従
吾宅乎見者
青山乃
曽許十方不見
白雲毛
千重尓成来沼
許伎多武流
浦乃盡
徃隠
嶋乃埼々
隈毛不置
憶曽吾来
客乃氣長弥
妹目不數見而
敷細乃
枕毛不巻
櫻皮纒
作流舟二
真梶貫
吾榜来者
淡路乃
野嶋毛過
伊奈美嬬
辛荷乃嶋之
嶋際従
吾宅乎見者
青山乃
曽許十方不見
白雲毛
千重尓成来沼
許伎多武流
浦乃盡
徃隠
嶋乃埼々
隈毛不置
憶曽吾来
客乃氣長弥
あぢさはふ
いもがめかれて
しきたへの
まくらもまかず
かにはまき
つくれるふねに
まかぢぬき
わがこぎくれば
あはぢの
のしまもすぎ
いなみつま
からにのしまの
しまのまゆ
わぎへをみれば
あをやまの
そこともみえず
しらくもも
ちへになりきぬ
こぎたむる
うらのことごと
ゆきかくる
しまのさきざき
くまもおかず
おもひぞわがくる
たびのけながみ
いもがめかれて
しきたへの
まくらもまかず
かにはまき
つくれるふねに
まかぢぬき
わがこぎくれば
あはぢの
のしまもすぎ
いなみつま
からにのしまの
しまのまゆ
わぎへをみれば
あをやまの
そこともみえず
しらくもも
ちへになりきぬ
こぎたむる
うらのことごと
ゆきかくる
しまのさきざき
くまもおかず
おもひぞわがくる
たびのけながみ
Птицы адзи шумной стаей
Пролетают надо мною,
И глаза не видят милой,
Рукава из мягкой ткани
Ты не стелешь в изголовье.
На ладье, что смастерил я
Из коры деревьев вишни,
Весла закрепив,
Поплыл я.
Вот селение Нусима,
Что в Авадзи,
Миновал я,
И меж островов Карани,
Миновав Инамидзума,
Посмотрел когда,
Где дом мой —
Среди дальних гор лазурных,
Я не смог его увидеть!
В тысячи слоев сгрудились
Белых облаков громады,
И за каждой, каждой бухтой,
Что оставил за собою,
И за каждым, каждым мысом,
Где скрывался я порою,
Через всех путей изгибы,—
О, куда б ни приплывал я,
Все тоска со мной о доме…
Слишком долги дни скитаний!
Пролетают надо мною,
И глаза не видят милой,
Рукава из мягкой ткани
Ты не стелешь в изголовье.
На ладье, что смастерил я
Из коры деревьев вишни,
Весла закрепив,
Поплыл я.
Вот селение Нусима,
Что в Авадзи,
Миновал я,
И меж островов Карани,
Миновав Инамидзума,
Посмотрел когда,
Где дом мой —
Среди дальних гор лазурных,
Я не смог его увидеть!
В тысячи слоев сгрудились
Белых облаков громады,
И за каждой, каждой бухтой,
Что оставил за собою,
И за каждым, каждым мысом,
Где скрывался я порою,
Через всех путей изгибы,—
О, куда б ни приплывал я,
Все тоска со мной о доме…
Слишком долги дни скитаний!
* Эта песня и каэси-ута сложены Акахито, когда он проезжал о-в Карани, находясь в свите императора Сёму, совершавшего путешествие по стране. Адзи — род уток, распространенный в Японии (см. п. 196).
御食向
淡路乃嶋二
直向
三犬女乃浦能
奥部庭
深海松採
浦廻庭
名告藻苅
深見流乃
見巻欲跡
莫告藻之
己名惜三
間使裳
不遣而吾者
生友奈重二
淡路乃嶋二
直向
三犬女乃浦能
奥部庭
深海松採
浦廻庭
名告藻苅
深見流乃
見巻欲跡
莫告藻之
己名惜三
間使裳
不遣而吾者
生友奈重二
みけむかふ
あはぢのしまに
ただむかふ
みぬめのうらの
おきへには
ふかみるとり
うらみには
なのりそかる
ふかみるの
みまくほしけど
なのりその
おのがなをしみ
まつかひも
やらずてわれは
いけりともなし
あはぢのしまに
ただむかふ
みぬめのうらの
おきへには
ふかみるとり
うらみには
なのりそかる
ふかみるの
みまくほしけど
なのりその
おのがなをしみ
まつかひも
やらずてわれは
いけりともなし
Возле берегов морских
В тихой бухте Минумэ,
От которой недалек
Остров Авадзисима,
Где подносят в дар богам
Урожая славный плод,
У пустынных берегов
Водоросли я возьму,
Водоросли “вглубь — взгляну”.
Бухту обогнув кругом,
Срежу нежную траву,
Что зовут “не-говори”.
Словно водоросли, я
В сердца глубь взглянуть хочу,
Но подобен я траве,
Что зовут “не-говори”,—
Имя берегу свое
И не шлю тебе гонца,
Хоть, тоскуя о тебе,
Не могу на свете жить!
В тихой бухте Минумэ,
От которой недалек
Остров Авадзисима,
Где подносят в дар богам
Урожая славный плод,
У пустынных берегов
Водоросли я возьму,
Водоросли “вглубь — взгляну”.
Бухту обогнув кругом,
Срежу нежную траву,
Что зовут “не-говори”.
Словно водоросли, я
В сердца глубь взглянуть хочу,
Но подобен я траве,
Что зовут “не-говори”,—
Имя берегу свое
И не шлю тебе гонца,
Хоть, тоскуя о тебе,
Не могу на свете жить!
* Песни передают тоску Акахито о жене, оставленной дома. Они относятся к циклу, сложенному Акахито во время путешествия. В примечании указано, что дата их написания неизвестна. Относительно времени написания их напрашиваются два предположения: 1) Акахито сопровождал императора Сёму в его путешествии по стране; возможно, эти песни были сложены во время такого путешествия; 2) одно время поэт занимал должность провинциального чиновника. Вероятно, его постигла временная опала, как Табито, и он был выслан за пределы столицы. Отсюда тоска о жене, о родных краях.
* Водоросли “вглубь-взгляну” (фукамиру) — “морская сосна” — народное название водорослей, растущих глубоко в море.
* Трава “не-говори” (нанорисо, Sargassum fulvellum) — народное название морских водорослей, растущих в глубинных местах.
* “Имя берегу свое” — говорится о боязни людской молвы.
* Водоросли “вглубь-взгляну” (фукамиру) — “морская сосна” — народное название водорослей, растущих глубоко в море.
* Трава “не-говори” (нанорисо, Sargassum fulvellum) — народное название морских водорослей, растущих в глубинных местах.
* “Имя берегу свое” — говорится о боязни людской молвы.
真葛延
春日之山者
打靡
春去徃跡
山上丹
霞田名引
高圓尓
鴬鳴沼
物部乃
八十友能<壮>者
折<木>四哭之
来継<比日
如>此續
常丹有脊者
友名目而
遊物尾
馬名目而
徃益里乎
待難丹
吾為春乎
决巻毛
綾尓恐
言巻毛
湯々敷有跡
豫
兼而知者
千鳥鳴
其佐保川丹
石二生
菅根取而
之努布草
解除而益乎
徃水丹
潔而益乎
天皇之
御命恐
百礒城之
大宮人之
玉桙之
道毛不出
戀比日
春日之山者
打靡
春去徃跡
山上丹
霞田名引
高圓尓
鴬鳴沼
物部乃
八十友能<壮>者
折<木>四哭之
来継<比日
如>此續
常丹有脊者
友名目而
遊物尾
馬名目而
徃益里乎
待難丹
吾為春乎
决巻毛
綾尓恐
言巻毛
湯々敷有跡
豫
兼而知者
千鳥鳴
其佐保川丹
石二生
菅根取而
之努布草
解除而益乎
徃水丹
潔而益乎
天皇之
御命恐
百礒城之
大宮人之
玉桙之
道毛不出
戀比日
まくずはふ
かすがのやまは
うちなびく
はるさりゆくと
やまのへに
かすみたなびく
たかまとに
うぐひすなきぬ
もののふの
やそとものをは
かりがねの
きつぐこのころ
かくつぎて
つねにありせば
ともなめて
あそばむものを
うまなめて
ゆかましさとを
まちかてに
わがせしはるを
かけまくも
あやにかしこし
いはまくも
ゆゆしくあらむと
あらかじめ
かねてしりせば
ちどりなく
そのさほがはに
いはにおふる
すがのねとりて
しのふくさ
はらへてましを
ゆくみづに
みそぎてましを
おほきみの
みことかしこみ
ももしきの
おほみやひとの
たまほこの
みちにもいでず
こふるこのころ
かすがのやまは
うちなびく
はるさりゆくと
やまのへに
かすみたなびく
たかまとに
うぐひすなきぬ
もののふの
やそとものをは
かりがねの
きつぐこのころ
かくつぎて
つねにありせば
ともなめて
あそばむものを
うまなめて
ゆかましさとを
まちかてに
わがせしはるを
かけまくも
あやにかしこし
いはまくも
ゆゆしくあらむと
あらかじめ
かねてしりせば
ちどりなく
そのさほがはに
いはにおふる
すがのねとりて
しのふくさ
はらへてましを
ゆくみづに
みそぎてましを
おほきみの
みことかしこみ
ももしきの
おほみやひとの
たまほこの
みちにもいでず
こふるこのころ
В зелени густых лиан
Склоны Касуга-горы…
И в туманах голубых
Лишь наступит там весна,
Над горою вдалеке
Дымка легкая встает,
Сразу песни запоет
В Такамато соловей.
Множество придворных слуг
Славных воинских родов,
Как мы ждем весенних дней
С нетерпеньем и тоской,
Ту желанную пору,
Когда день летит за днем,
Как за гусем дикий гусь
Вереницей в небесах!
Как мечтаем мы всегда,
Если б вечно было так:
Чтоб с толпой своих друзей
Веселиться и шуметь,
Чтоб, построив в ряд коней,
Мчаться вихрем по селу!
Даже говорить о том —
Страшно и подумать нам!
Если б знать нам наперед,
Если б раньше нам узнать,
У прозрачных вод Сахо,
Там, где плачут кулики,
Взяли б корни сугэ мы,
Что растут среди камней,
Травы синобугуса
Сняли б страшную вину!
Ах, в текущих струях вод
Очищенье от грехов
Мы бы приняли тогда!
Оттого, что страшен нам
Тот приказ, что отдал здесь
Наш великий государь,
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги царские, теперь
Не выходят из дворца
На дорогу,
Что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем.
Взаперти они сидят
И тоскуют эти дни…
Склоны Касуга-горы…
И в туманах голубых
Лишь наступит там весна,
Над горою вдалеке
Дымка легкая встает,
Сразу песни запоет
В Такамато соловей.
Множество придворных слуг
Славных воинских родов,
Как мы ждем весенних дней
С нетерпеньем и тоской,
Ту желанную пору,
Когда день летит за днем,
Как за гусем дикий гусь
Вереницей в небесах!
Как мечтаем мы всегда,
Если б вечно было так:
Чтоб с толпой своих друзей
Веселиться и шуметь,
Чтоб, построив в ряд коней,
Мчаться вихрем по селу!
Даже говорить о том —
Страшно и подумать нам!
Если б знать нам наперед,
Если б раньше нам узнать,
У прозрачных вод Сахо,
Там, где плачут кулики,
Взяли б корни сугэ мы,
Что растут среди камней,
Травы синобугуса
Сняли б страшную вину!
Ах, в текущих струях вод
Очищенье от грехов
Мы бы приняли тогда!
Оттого, что страшен нам
Тот приказ, что отдал здесь
Наш великий государь,
Сто почтеннейших вельмож,
Слуги царские, теперь
Не выходят из дворца
На дорогу,
Что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем.
Взаперти они сидят
И тоскуют эти дни…
* Сугэ — некоторые считают, что это осока, другие полагают, что это растение из семейства лилий. В песнях глубокие крепкие корни сугэ служат образом глубокой сильной любви. Судя по этой песне, корни имели очистительное назначение и обладали магической силой (см. п. 564).
* Синобугуса — “трава забвения” — народное название; судя по песне, употреблялась для очищения от грехов (СН). В некоторых словарях указывается, что это папоротник Davallia bullata или Polypodiuin lincare, растущий на скалах, каменных стенах и т. п.
* “Ах, в текущих струях вод очищенье от грехов мы бы приняли тогда” — речь идет об обряде очищенья (мисоги) в водах реки.
* Синобугуса — “трава забвения” — народное название; судя по песне, употреблялась для очищения от грехов (СН). В некоторых словарях указывается, что это папоротник Davallia bullata или Polypodiuin lincare, растущий на скалах, каменных стенах и т. п.
* “Ах, в текущих струях вод очищенье от грехов мы бы приняли тогда” — речь идет об обряде очищенья (мисоги) в водах реки.
大汝
小彦名能
神社者
名著始鷄目
名耳乎
名兒山跡負而
吾戀之
干重之一重裳
奈具<佐>米七國
小彦名能
神社者
名著始鷄目
名耳乎
名兒山跡負而
吾戀之
干重之一重裳
奈具<佐>米七國
おほなむち
すくなひこなの
かみこそば
なづけそめけめ
なのみを
なごやまとおひて
あがこひの
ちへのひとへも
なぐさめなくに
すくなひこなの
かみこそば
なづけそめけめ
なのみを
なごやまとおひて
あがこひの
ちへのひとへも
なぐさめなくに
Это боги —
Сукунахикона,
Оонамути
Назвали, верно, так.
Но зовут напрасно
Гору здесь — “Утешу”,
Ведь тоски моей и тысячную долю
Не утешить что-то ей никак.
Сукунахикона,
Оонамути
Назвали, верно, так.
Но зовут напрасно
Гору здесь — “Утешу”,
Ведь тоски моей и тысячную долю
Не утешить что-то ей никак.
* Отомо Саканоэ жила в Дадзайфу у своего старшего брата Табито и возвращалась в столицу незадолго до отъезда туда Табито.
* Сукунахикона и Оонамути — имена двух богов, живших, согласно мифологии, в век богов и сотворивших Поднебесную. Гора “Утешу” (от нагу “утешать”) — см. гора Наго.
* Сукунахикона и Оонамути — имена двух богов, живших, согласно мифологии, в век богов и сотворивших Поднебесную. Гора “Утешу” (от нагу “утешать”) — см. гора Наго.
白雲乃
龍田山乃
露霜尓
色附時丹
打超而
客行<公>者
五百隔山
伊去割見
賊守
筑紫尓至
山乃曽伎
野之衣寸見世常
伴部乎
班遣之
山彦乃
将應極
谷潜乃
狭渡極
國方乎
見之賜而
冬<木>成
春去行者
飛鳥乃
早御来
龍田道之
岳邊乃路尓
丹管土乃
将薫時能
櫻花
将開時尓
山多頭能
迎参出六
<公>之来益者
龍田山乃
露霜尓
色附時丹
打超而
客行<公>者
五百隔山
伊去割見
賊守
筑紫尓至
山乃曽伎
野之衣寸見世常
伴部乎
班遣之
山彦乃
将應極
谷潜乃
狭渡極
國方乎
見之賜而
冬<木>成
春去行者
飛鳥乃
早御来
龍田道之
岳邊乃路尓
丹管土乃
将薫時能
櫻花
将開時尓
山多頭能
迎参出六
<公>之来益者
しらくもの
たつたのやまの
つゆしもに
いろづくときに
うちこえて
たびゆくきみは
いほへやま
いゆきさくみ
あたまもる
つくしにいたり
やまのそき
ののそきみよと
とものへを
あかちつかはし
やまびこの
こたへむきはみ
たにぐくの
さわたるきはみ
くにかたを
めしたまひて
ふゆこもり
はるさりゆかば
とぶとりの
はやくきまさね
たつたぢの
をかへのみちに
につつじの
にほはむときの
さくらばな
さきなむときに
やまたづの
むかへまゐでむ
きみがきまさば
たつたのやまの
つゆしもに
いろづくときに
うちこえて
たびゆくきみは
いほへやま
いゆきさくみ
あたまもる
つくしにいたり
やまのそき
ののそきみよと
とものへを
あかちつかはし
やまびこの
こたへむきはみ
たにぐくの
さわたるきはみ
くにかたを
めしたまひて
ふゆこもり
はるさりゆかば
とぶとりの
はやくきまさね
たつたぢの
をかへのみちに
につつじの
にほはむときの
さくらばな
さきなむときに
やまたづの
むかへまゐでむ
きみがきまさば
В эти дни, когда кругом
Стала алой от росы
Нежная листва,
И над Тацута-горой
Тучи белые встают,
Ты, что в дальний путь идешь
Через горы и холмы,
Через цепи сотен гор
Будешь ты держать свой путь,
И в Цукуси стороне,
Нас хранящей от врагов,
Завершив свой славный путь,
Подели ты слуг своих,
В разные пошли концы
И вели им оглядеть
Все границы дальних гор
И границы всех полей
До пределов, где звучит
Эхо между горных скал,
До пределов, где ползет
По земле живая тварь,
Разузнай дела страны!
Ныне — скрыто все зимой,
А когда придет весна,
Птицею летящей ты
Возвращайся поскорей!
И когда начнут сверкать
Алых цуцудзи цветы
На дорогах, у холмов,
Возле Тацута-горы,
И когда начнут цвести
Вишен нежные цветы,—
Как у яматадзу, здесь,
В яркой зелени листвы
Тянется навстречу лист
К каждому листу,—
Я навстречу поспешу,
Чтоб приветствовать тебя!
Только бы вернулся ты!
Стала алой от росы
Нежная листва,
И над Тацута-горой
Тучи белые встают,
Ты, что в дальний путь идешь
Через горы и холмы,
Через цепи сотен гор
Будешь ты держать свой путь,
И в Цукуси стороне,
Нас хранящей от врагов,
Завершив свой славный путь,
Подели ты слуг своих,
В разные пошли концы
И вели им оглядеть
Все границы дальних гор
И границы всех полей
До пределов, где звучит
Эхо между горных скал,
До пределов, где ползет
По земле живая тварь,
Разузнай дела страны!
Ныне — скрыто все зимой,
А когда придет весна,
Птицею летящей ты
Возвращайся поскорей!
И когда начнут сверкать
Алых цуцудзи цветы
На дорогах, у холмов,
Возле Тацута-горы,
И когда начнут цвести
Вишен нежные цветы,—
Как у яматадзу, здесь,
В яркой зелени листвы
Тянется навстречу лист
К каждому листу,—
Я навстречу поспешу,
Чтоб приветствовать тебя!
Только бы вернулся ты!
* Хранящая от врагов (ата мамору) (мк) — постоянный эпитет к стране Цукуси, которая в старину служила крепостью, защищающей от нашествия врагов.
* Цуцудзи — цветы алого цвета, японская азалия.
* Яматадзу — растение, у которого листья расположены друг против друга, как бы тянутся навстречу друг другу, почему оно и служит постоянным сравнением (мк) для людей, стремящихся друг к другу, или образом человека, стремящегося идти навстречу другому.
* Цуцудзи — цветы алого цвета, японская азалия.
* Яматадзу — растение, у которого листья расположены друг против друга, как бы тянутся навстречу друг другу, почему оно и служит постоянным сравнением (мк) для людей, стремящихся друг к другу, или образом человека, стремящегося идти навстречу другому.
食國
遠乃御朝庭尓
汝等之
如是退去者
平久
吾者将遊
手抱而
我者将御在
天皇朕
宇頭乃御手以
掻撫曽
祢宜賜
打撫曽
祢宜賜
将還来日
相飲酒曽
此豊御酒者
遠乃御朝庭尓
汝等之
如是退去者
平久
吾者将遊
手抱而
我者将御在
天皇朕
宇頭乃御手以
掻撫曽
祢宜賜
打撫曽
祢宜賜
将還来日
相飲酒曽
此豊御酒者
をすくにの
とほのみかどに
いましらが
かくまかりなば
たひらけく
われはあそばむ
たむだきて
われはいまさむ
すめらわれ
うづのみてもち
かきなでぞ
ねぎたまふ
うちなでぞ
ねぎたまふ
かへりこむひ
あひのまむきぞ
このとよみきは
とほのみかどに
いましらが
かくまかりなば
たひらけく
われはあそばむ
たむだきて
われはいまさむ
すめらわれ
うづのみてもち
かきなでぞ
ねぎたまふ
うちなでぞ
ねぎたまふ
かへりこむひ
あひのまむきぞ
このとよみきは
О, когда из здешних мест,
Други, двинетесь вы в путь,
В дальний край моей страны,
Где правление вершу,
Со спокойною душой
Буду здесь я пребывать,
Простирая руки к вам,
Буду вас я ожидать.
Я — верховный властелин,
Царственной своей рукой
Вас прижму к груди своей,
Милостями одарив,
Заключу в объятья вас,
Милостями одарив,
И вино, что будем пить
В день, когда вернетесь вы,
Будет это же вино —
Лучшее из вин!
Други, двинетесь вы в путь,
В дальний край моей страны,
Где правление вершу,
Со спокойною душой
Буду здесь я пребывать,
Простирая руки к вам,
Буду вас я ожидать.
Я — верховный властелин,
Царственной своей рукой
Вас прижму к груди своей,
Милостями одарив,
Заключу в объятья вас,
Милостями одарив,
И вино, что будем пить
В день, когда вернетесь вы,
Будет это же вино —
Лучшее из вин!
* Сходная по ситуации песня помещена в кн. XIX.
八隅知之
我大王之
見給
芳野宮者
山高
雲曽軽引
河速弥
湍之聲曽清寸
神佐備而
見者貴久
宜名倍
見者清之
此山<乃>
盡者耳社
此河乃
絶者耳社
百師紀能
大宮所
止時裳有目
我大王之
見給
芳野宮者
山高
雲曽軽引
河速弥
湍之聲曽清寸
神佐備而
見者貴久
宜名倍
見者清之
此山<乃>
盡者耳社
此河乃
絶者耳社
百師紀能
大宮所
止時裳有目
やすみしし
わがおほきみの
めしたまふ
よしののみやは
やまたかみ
くもぞたなびく
かははやみ
せのおとぞきよき
かむさびて
みればたふとき
よろしなへ
みればさやけし
このやまの
つきばのみこそ
このかはの
たえばのみこそ
ももしきの
おほみやところ
やむときもあらめ
わがおほきみの
めしたまふ
よしののみやは
やまたかみ
くもぞたなびく
かははやみ
せのおとぞきよき
かむさびて
みればたふとき
よろしなへ
みればさやけし
このやまの
つきばのみこそ
このかはの
たえばのみこそ
ももしきの
おほみやところ
やむときもあらめ
Дивный Ёсину-дворец,
Где изволит тешить взор
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Оттого что высоко
Горы в небо поднялись—
Тянутся по склонам их
Вереницы облаков.
Оттого что быстры так
Горные теченья рек,—
Струи падающих вод
И прозрачны и чисты.
Горы встали божеством:
Взглянешь — и боготворишь.
Дивно реки хороши;
Взглянешь — свежестью пахнёт.
И как горы в вышине
Не исчезнут никогда,
И как реки, что текут
И не перестанут течь,
Месту, где стоит дворец
С сотнями дворцовых слуг,
Никогда
Не знать конца!
Где изволит тешить взор
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Оттого что высоко
Горы в небо поднялись—
Тянутся по склонам их
Вереницы облаков.
Оттого что быстры так
Горные теченья рек,—
Струи падающих вод
И прозрачны и чисты.
Горы встали божеством:
Взглянешь — и боготворишь.
Дивно реки хороши;
Взглянешь — свежестью пахнёт.
И как горы в вышине
Не исчезнут никогда,
И как реки, что текут
И не перестанут течь,
Месту, где стоит дворец
С сотнями дворцовых слуг,
Никогда
Не знать конца!
石上
振乃尊者
弱女乃
或尓縁而
馬自物
縄取附
肉自物
弓笶圍而
王
命恐
天離
夷部尓退
古衣
又打山従
還来奴香聞
振乃尊者
弱女乃
或尓縁而
馬自物
縄取附
肉自物
弓笶圍而
王
命恐
天離
夷部尓退
古衣
又打山従
還来奴香聞
いそのかみ
ふるのみことは
たわやめの
まどひによりて
うまじもの
なはとりつけ
ししじもの
ゆみやかくみて
おほきみの
みことかしこみ
あまざかる
ひなへにまかる
ふるころも
まつちのやまゆ
かへりこぬかも
ふるのみことは
たわやめの
まどひによりて
うまじもの
なはとりつけ
ししじもの
ゆみやかくみて
おほきみの
みことかしこみ
あまざかる
ひなへにまかる
ふるころも
まつちのやまゆ
かへりこぬかも
О вельможа славный наш
Исоноками Фуру!
Слабой женщиной
Ты был очарован, искушен,
Оттого привязан ты,
Как веревкой бедный конь,
Как олень иль дикий вепрь,
Стрелами ты окружен,
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Удалился ты тогда
В отдаленье мест глухих,
Дальних, как небесный свод.
Платье постирав свое,
Колотушкою побив,
С гор далеких Мацути
Не вернешься ль ты домой?
Исоноками Фуру!
Слабой женщиной
Ты был очарован, искушен,
Оттого привязан ты,
Как веревкой бедный конь,
Как олень иль дикий вепрь,
Стрелами ты окружен,
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Удалился ты тогда
В отдаленье мест глухих,
Дальних, как небесный свод.
Платье постирав свое,
Колотушкою побив,
С гор далеких Мацути
Не вернешься ль ты домой?
* Песни посвящены придворному чиновнику Исоноками Отомаро или Исоноками Фуру (второе его имя связано с названием местности Фуру, где жил его род).
* В песне отражена печальная история Отомаро. За связь с женой Фудзивара Умакая (Кумэ-Вакамэ) он был сослан в провинцию Тоса, а его возлюбленная — в Симодзукэ. Но на следующий год она была помилована и возвращена в столицу. Он же был прощен позже и вернулся в столицу только через год.
* По поводу авторства песни есть разные мнения: одни считают, что она сочинена женой Отомаро, другие — что она сложена одним из его друзей, сочувствовавших ему в его несчастье; СН полагает, что песня сложена кем-то из народа, сочувствовавшим Отомаро.
* “Оттого привязан ты, как веревкой бедный конь, как олень или дикий вепрь, стрелами ты окружен” — здесь говорится о том, что он был отправлен связанным и под конвоем. Однако некоторые комментаторы сомневаются в первом и приписывают это шуму, который был поднят по поводу инцидента, отчего народная песня и получила такую широкую популярность в то время (СН).
* “Платье постирав свое, колотушкою побив” — по-видимому, иносказательно говорится об отбывании наказания, после чего можно будет вернуться домой.
* В песне отражена печальная история Отомаро. За связь с женой Фудзивара Умакая (Кумэ-Вакамэ) он был сослан в провинцию Тоса, а его возлюбленная — в Симодзукэ. Но на следующий год она была помилована и возвращена в столицу. Он же был прощен позже и вернулся в столицу только через год.
* По поводу авторства песни есть разные мнения: одни считают, что она сочинена женой Отомаро, другие — что она сложена одним из его друзей, сочувствовавших ему в его несчастье; СН полагает, что песня сложена кем-то из народа, сочувствовавшим Отомаро.
* “Оттого привязан ты, как веревкой бедный конь, как олень или дикий вепрь, стрелами ты окружен” — здесь говорится о том, что он был отправлен связанным и под конвоем. Однако некоторые комментаторы сомневаются в первом и приписывают это шуму, который был поднят по поводу инцидента, отчего народная песня и получила такую широкую популярность в то время (СН).
* “Платье постирав свое, колотушкою побив” — по-видимому, иносказательно говорится об отбывании наказания, после чего можно будет вернуться домой.
王
命恐見
刺<並>
國尓出座
<愛>耶
吾背乃公<矣>
繋巻裳
湯々石恐石
住吉乃
荒人神
<船>舳尓
牛吐賜
付賜将
嶋之<埼>前
依賜将
礒乃埼前
荒浪
風尓不<令>遇
<莫>管見
身疾不有
急
令變賜根
本國部尓
命恐見
刺<並>
國尓出座
<愛>耶
吾背乃公<矣>
繋巻裳
湯々石恐石
住吉乃
荒人神
<船>舳尓
牛吐賜
付賜将
嶋之<埼>前
依賜将
礒乃埼前
荒浪
風尓不<令>遇
<莫>管見
身疾不有
急
令變賜根
本國部尓
おほきみの
みことかしこみ
さしならぶ
くににいでます
はしきやし
わがせのきみを
かけまくも
ゆゆしかしこし
すみのえの
あらひとがみ
ふなのへに
うしはきたまひ
つきたまはむ
しまのさきざき
よりたまはむ
いそのさきざき
あらきなみ
かぜにあはせず
つつみなく
やまひあらせず
すむやけく
かへしたまはね
もとのくにへに
みことかしこみ
さしならぶ
くににいでます
はしきやし
わがせのきみを
かけまくも
ゆゆしかしこし
すみのえの
あらひとがみ
ふなのへに
うしはきたまひ
つきたまはむ
しまのさきざき
よりたまはむ
いそのさきざき
あらきなみ
かぜにあはせず
つつみなく
やまひあらせず
すむやけく
かへしたまはね
もとのくにへに
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Удалился ты в страну,
Что за морем залегла,
Что лежит вдали от нас,
Ты возлюбленный мой друг.
Боги грозные, о ком
И сказать великий страх,
Боги Суминоэ вдруг
В образе людей явясь,
Пусть сойдут с высот своих,
На корме, на корабле
Направляют пусть в пути!
И у дальних островов,
Что ты будешь проплывать,
У скалистых мысов всех,
Что ты будешь огибать,
Пусть встречаться не дадут
С бурной пенистой волной,
С грозным ветром на пути.
Чтоб, не зная страшных бед
И недугов избежав,
Возвратился ты домой
В прежнюю свою страну!
Государя своего,
Удалился ты в страну,
Что за морем залегла,
Что лежит вдали от нас,
Ты возлюбленный мой друг.
Боги грозные, о ком
И сказать великий страх,
Боги Суминоэ вдруг
В образе людей явясь,
Пусть сойдут с высот своих,
На корме, на корабле
Направляют пусть в пути!
И у дальних островов,
Что ты будешь проплывать,
У скалистых мысов всех,
Что ты будешь огибать,
Пусть встречаться не дадут
С бурной пенистой волной,
С грозным ветром на пути.
Чтоб, не зная страшных бед
И недугов избежав,
Возвратился ты домой
В прежнюю свою страну!
父公尓
吾者真名子叙
妣刀自尓
吾者愛兒叙
参昇
八十氏人乃
手向<為>
恐乃坂尓
<幣>奉
吾者叙追
遠杵土左道矣
吾者真名子叙
妣刀自尓
吾者愛兒叙
参昇
八十氏人乃
手向<為>
恐乃坂尓
<幣>奉
吾者叙追
遠杵土左道矣
ちちぎみに
われはまなごぞ
ははとじに
われはまなごぞ
まゐのぼる
やそうぢひとの
たむけする
かしこのさかに
ぬさまつり
われはぞおへる
とほきとさぢを
われはまなごぞ
ははとじに
われはまなごぞ
まゐのぼる
やそうぢひとの
たむけする
かしこのさかに
ぬさまつり
われはぞおへる
とほきとさぢを
У отца родного я
Ведь зеницей ока был!
И у матери родной
Я зеницей ока был!
У заставы Касико,—
Где дары несут богам
Люди множества родов,
Что в столицу держат путь,—
У заставы Касико,
Жертвы принеся богам,
Я лишь удаляюсь прочь
От столицы дорогой,
В Тоса — дальний путь держа!
Ведь зеницей ока был!
И у матери родной
Я зеницей ока был!
У заставы Касико,—
Где дары несут богам
Люди множества родов,
Что в столицу держат путь,—
У заставы Касико,
Жертвы принеся богам,
Я лишь удаляюсь прочь
От столицы дорогой,
В Тоса — дальний путь держа!
* Песни посвящены придворному чиновнику Исоноками Отомаро или Исоноками Фуру (второе его имя связано с названием местности Фуру, где жил его род).
* Считается, что песни 1022 и 1023 сочинены Исоноками Отомаро (см. п. 1019), но есть мнение, что они сочинены кем-то от его имени.
* “Дары богам несут” — по старинному обычаю в опасных местах приносили различные дары богам дороги, охранявшим путь, моля о благополучном путешествии и возвращении (см. п. 34).
* Считается, что песни 1022 и 1023 сочинены Исоноками Отомаро (см. п. 1019), но есть мнение, что они сочинены кем-то от его имени.
* “Дары богам несут” — по старинному обычаю в опасных местах приносили различные дары богам дороги, охранявшим путь, моля о благополучном путешествии и возвращении (см. п. 34).
八隅知之
吾大王乃
高敷為
日本國者
皇祖乃
神之御代自
敷座流
國尓之有者
阿礼将座
御子之嗣継
天下
所知座跡
八百萬
千年矣兼而
定家牟
平城京師者
炎乃
春尓之成者
春日山
御笠之野邊尓
櫻花
木晩牢
皃鳥者
間無數鳴
露霜乃
秋去来者
射駒山
飛火賀<㟴>丹
芽乃枝乎
石辛見散之
狭男<壮>鹿者
妻呼令動
山見者
山裳見皃石
里見者
里裳住吉
物負之
八十伴緒乃
打經而
思<煎>敷者
天地乃
依會限
萬世丹
榮将徃迹
思煎石
大宮尚矣
恃有之
名良乃京矣
新世乃
事尓之有者
皇之
引乃真尓真荷
春花乃
遷日易
村鳥乃
旦立徃者
刺竹之
大宮人能
踏平之
通之道者
馬裳不行
人裳徃莫者
荒尓異類香聞
吾大王乃
高敷為
日本國者
皇祖乃
神之御代自
敷座流
國尓之有者
阿礼将座
御子之嗣継
天下
所知座跡
八百萬
千年矣兼而
定家牟
平城京師者
炎乃
春尓之成者
春日山
御笠之野邊尓
櫻花
木晩牢
皃鳥者
間無數鳴
露霜乃
秋去来者
射駒山
飛火賀<㟴>丹
芽乃枝乎
石辛見散之
狭男<壮>鹿者
妻呼令動
山見者
山裳見皃石
里見者
里裳住吉
物負之
八十伴緒乃
打經而
思<煎>敷者
天地乃
依會限
萬世丹
榮将徃迹
思煎石
大宮尚矣
恃有之
名良乃京矣
新世乃
事尓之有者
皇之
引乃真尓真荷
春花乃
遷日易
村鳥乃
旦立徃者
刺竹之
大宮人能
踏平之
通之道者
馬裳不行
人裳徃莫者
荒尓異類香聞
やすみしし
わがおほきみの
たかしかす
やまとのくには
すめろきの
かみのみよより
しきませる
くににしあれば
あれまさむ
みこのつぎつぎ
あめのした
しらしまさむと
やほよろづ
ちとせをかねて
さだめけむ
ならのみやこは
かぎろひの
はるにしなれば
かすがやま
みかさののへに
さくらばな
このくれがくり
かほどりは
まなくしばなく
つゆしもの
あきさりくれば
いこまやま
とぶひがたけに
はぎのえを
しがらみちらし
さをしかは
つまよびとよむ
やまみれば
やまもみがほし
さとみれば
さともすみよし
もののふの
やそとものをの
うちはへて
おもへりしくは
あめつちの
よりあひのきはみ
よろづよに
さかえゆかむと
おもへりし
おほみやすらを
たのめりし
ならのみやこを
あらたよの
ことにしあれば
おほきみの
ひきのまにまに
はるはなの
うつろひかはり
むらとりの
あさだちゆけば
さすたけの
おほみやひとの
ふみならし
かよひしみちは
うまもゆかず
ひともゆかねば
あれにけるかも
わがおほきみの
たかしかす
やまとのくには
すめろきの
かみのみよより
しきませる
くににしあれば
あれまさむ
みこのつぎつぎ
あめのした
しらしまさむと
やほよろづ
ちとせをかねて
さだめけむ
ならのみやこは
かぎろひの
はるにしなれば
かすがやま
みかさののへに
さくらばな
このくれがくり
かほどりは
まなくしばなく
つゆしもの
あきさりくれば
いこまやま
とぶひがたけに
はぎのえを
しがらみちらし
さをしかは
つまよびとよむ
やまみれば
やまもみがほし
さとみれば
さともすみよし
もののふの
やそとものをの
うちはへて
おもへりしくは
あめつちの
よりあひのきはみ
よろづよに
さかえゆかむと
おもへりし
おほみやすらを
たのめりし
ならのみやこを
あらたよの
ことにしあれば
おほきみの
ひきのまにまに
はるはなの
うつろひかはり
むらとりの
あさだちゆけば
さすたけの
おほみやひとの
ふみならし
かよひしみちは
うまもゆかず
ひともゆかねば
あれにけるかも
О Ямато-сторона,
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Это дивная страна,
Правили которой здесь
Вечно, со времен богов,
Внуки славные небес.
О столица Нара, ты,
Что заложена была,
Для того чтобы всегда
Принцы здешней стороны,
Что рождались во дворце,
Правили б из века в век
Поднебесной в той стране
Тысячи спокойных лет,
Бесконечные века…
О столица Нара,
Где
Лишь наступят дни весны
В свете солнечных лучей,
Как на Касуга-горе,
На Микаса на полях,
Среди зарослей ветвей
Вишен прячутся цветы,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
А лишь осень настает
С белым инеем, росой,
Как у склонов Икома,
У Тобухигаока,
Ветви хаги наклонив, осыпая лепестки,
Бродит по полям олень
И кричит, зовя жену…
Взглянешь ты на горы ввысь —
Любо взору твоему,
Взглянешь на селенье ты —
И в селе чудесно жить!
Множество придворных слуг
Славных воинских родов
Выстроили в ряд дома
И застроили село.
О дворец, что, думал я,
Будет вечно процветать —
До тех пор, пока здесь есть
Небо и земля,
О столица Нара, ты,
На которую всегда
Уповали всей душой,—
Оттого что наступил
В нашей жизни новый век,
Все покинули тебя
С государем во главе.
Как весенние цветы,
Быстро твой померкнул блеск.
И как стаи певчих птиц
Улетают поутру,
Сразу все отбыли прочь…
И на улицах твоих,
На дорогах, где, неся
За спиной своей колчан
И бамбук торчащих стрел,
Люди царского дворца
Проходили взад-вперед,
Даже конь не пробежит,
Не пройдет и человек,
Никого не видно там —
Опустело все вокруг!
Где правление вершит
Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Это дивная страна,
Правили которой здесь
Вечно, со времен богов,
Внуки славные небес.
О столица Нара, ты,
Что заложена была,
Для того чтобы всегда
Принцы здешней стороны,
Что рождались во дворце,
Правили б из века в век
Поднебесной в той стране
Тысячи спокойных лет,
Бесконечные века…
О столица Нара,
Где
Лишь наступят дни весны
В свете солнечных лучей,
Как на Касуга-горе,
На Микаса на полях,
Среди зарослей ветвей
Вишен прячутся цветы,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
А лишь осень настает
С белым инеем, росой,
Как у склонов Икома,
У Тобухигаока,
Ветви хаги наклонив, осыпая лепестки,
Бродит по полям олень
И кричит, зовя жену…
Взглянешь ты на горы ввысь —
Любо взору твоему,
Взглянешь на селенье ты —
И в селе чудесно жить!
Множество придворных слуг
Славных воинских родов
Выстроили в ряд дома
И застроили село.
О дворец, что, думал я,
Будет вечно процветать —
До тех пор, пока здесь есть
Небо и земля,
О столица Нара, ты,
На которую всегда
Уповали всей душой,—
Оттого что наступил
В нашей жизни новый век,
Все покинули тебя
С государем во главе.
Как весенние цветы,
Быстро твой померкнул блеск.
И как стаи певчих птиц
Улетают поутру,
Сразу все отбыли прочь…
И на улицах твоих,
На дорогах, где, неся
За спиной своей колчан
И бамбук торчащих стрел,
Люди царского дворца
Проходили взад-вперед,
Даже конь не пробежит,
Не пройдет и человек,
Никого не видно там —
Опустело все вокруг!
* Птицы каодори — поют обычно особенно хорошо весной.
* “Неся за спиной своей колчан” — см. п. 955.
* “Неся за спиной своей колчан” — см. п. 955.
明津神
吾皇之
天下
八嶋之中尓
國者霜
多雖有
里者霜
澤尓雖有
山並之
宜國跡
川次之
立合郷跡
山代乃
鹿脊山際尓
宮柱
太敷奉
高知為
布當乃宮者
河近見
湍音叙清
山近見
鳥賀鳴慟
秋去者
山裳動響尓
左男鹿者
妻呼令響
春去者
岡邊裳繁尓
巌者
花開乎呼理
痛𪫧怜
布當乃原
甚貴
大宮處
諾己曽
吾大王者
君之随
所聞賜而
刺竹乃
大宮此跡
定異等霜
吾皇之
天下
八嶋之中尓
國者霜
多雖有
里者霜
澤尓雖有
山並之
宜國跡
川次之
立合郷跡
山代乃
鹿脊山際尓
宮柱
太敷奉
高知為
布當乃宮者
河近見
湍音叙清
山近見
鳥賀鳴慟
秋去者
山裳動響尓
左男鹿者
妻呼令響
春去者
岡邊裳繁尓
巌者
花開乎呼理
痛𪫧怜
布當乃原
甚貴
大宮處
諾己曽
吾大王者
君之随
所聞賜而
刺竹乃
大宮此跡
定異等霜
あきつかみ
わがおほきみの
あめのした
やしまのうちに
くにはしも
さはにあれども
さとはしも
さはにあれども
やまなみの
よろしきくにと
かはなみの
たちあふさとと
やましろの
かせやまのまに
みやばしら
ふとしきまつり
たかしらす
ふたぎのみやは
かはちかみ
せのおとぞきよき
やまちかみ
とりがねとよむ
あきされば
やまもとどろに
さをしかは
つまよびとよめ
はるされば
をかへもしじに
いはほには
はなさきををり
あなあはれ
ふたぎのはら
いとたふと
おほみやところ
うべしこそ
わがおほきみは
きみながら
きかしたまひて
さすたけの
おほみやここと
さだめけらしも
わがおほきみの
あめのした
やしまのうちに
くにはしも
さはにあれども
さとはしも
さはにあれども
やまなみの
よろしきくにと
かはなみの
たちあふさとと
やましろの
かせやまのまに
みやばしら
ふとしきまつり
たかしらす
ふたぎのみやは
かはちかみ
せのおとぞきよき
やまちかみ
とりがねとよむ
あきされば
やまもとどろに
さをしかは
つまよびとよめ
はるされば
をかへもしじに
いはほには
はなさきををり
あなあはれ
ふたぎのはら
いとたふと
おほみやところ
うべしこそ
わがおほきみは
きみながら
きかしたまひて
さすたけの
おほみやここと
さだめけらしも
Бог, живущий на земле —
Наш великий государь!
В Поднебесной, на земле,
Где правление вершишь
На восьми на островах,
Хоть и много разных стран,
Но страна, где хороши
Цепи величавых гор,
Но село,
Где с двух сторон
Реки сходятся, струясь,—
То Ямасиро-страна
Среди славных гор Касэ,
То селенье Футаги,
Где поставили столбы
И воздвигнули дворец,
Где отныне правишь ты!
Оттого что близки там
Реки —
Чисты звуки струй,
Оттого что близки там
Горы —
Громко пенье птиц.
А лишь осень настает,
Громко слышно среди гор,
Как олень зовет жену.
А когда придет весна,
На холмах, на склонах гор
Густо травы зацветут
И в ущельях горных скал
Раскрываются цветы,
Заставляя гнуться вниз
Ветви тяжестью своей.
О, как дивно хороша
Та долина Футаги!
И величия полно
Место, где стоит дворец!
И, наверно, услыхав,
Что прекрасен этот край,
Наш великий государь
По желанью своему
Порешил, что будет здесь
Императорский дворец,
Где бамбуком на земле
Место обозначил он!
Наш великий государь!
В Поднебесной, на земле,
Где правление вершишь
На восьми на островах,
Хоть и много разных стран,
Но страна, где хороши
Цепи величавых гор,
Но село,
Где с двух сторон
Реки сходятся, струясь,—
То Ямасиро-страна
Среди славных гор Касэ,
То селенье Футаги,
Где поставили столбы
И воздвигнули дворец,
Где отныне правишь ты!
Оттого что близки там
Реки —
Чисты звуки струй,
Оттого что близки там
Горы —
Громко пенье птиц.
А лишь осень настает,
Громко слышно среди гор,
Как олень зовет жену.
А когда придет весна,
На холмах, на склонах гор
Густо травы зацветут
И в ущельях горных скал
Раскрываются цветы,
Заставляя гнуться вниз
Ветви тяжестью своей.
О, как дивно хороша
Та долина Футаги!
И величия полно
Место, где стоит дворец!
И, наверно, услыхав,
Что прекрасен этот край,
Наш великий государь
По желанью своему
Порешил, что будет здесь
Императорский дворец,
Где бамбуком на земле
Место обозначил он!
* “Где бамбуком на земле место обозначил он” — когда строили храм или дворец, то в землю с четырех сторон втыкали бамбук и протягивали веревку из священной рисовой соломы (симэнава), что означало знак запрета — табу. Поэтому сасутакэ “воткнутый бамбук” стал впоследствии мк для храма и для дворца (ТЯ).
?? Горы Касэ?
?? Горы Касэ?
吾皇
神乃命乃
高所知
布當乃宮者
百樹成
山者木高之
落多藝都
湍音毛清之
鴬乃
来鳴春部者
巌者
山下耀
錦成
花咲乎呼里
左<壮>鹿乃
妻呼秋者
天霧合
之具礼乎疾
狭丹頬歴
黄葉散乍
八千年尓
安礼衝之乍
天下
所知食跡
百代尓母
不可易
大宮處
神乃命乃
高所知
布當乃宮者
百樹成
山者木高之
落多藝都
湍音毛清之
鴬乃
来鳴春部者
巌者
山下耀
錦成
花咲乎呼里
左<壮>鹿乃
妻呼秋者
天霧合
之具礼乎疾
狭丹頬歴
黄葉散乍
八千年尓
安礼衝之乍
天下
所知食跡
百代尓母
不可易
大宮處
わがおほきみ
かみのみことの
たかしらす
ふたぎのみやは
ももきもり
やまはこだかし
おちたぎつ
せのおともきよし
うぐひすの
きなくはるへは
いはほには
やましたひかり
にしきなす
はなさきををり
さをしかの
つまよぶあきは
あまぎらふ
しぐれをいたみ
さにつらふ
もみちちりつつ
やちとせに
あれつかしつつ
あめのした
しらしめさむと
ももよにも
かはるましじき
おほみやところ
かみのみことの
たかしらす
ふたぎのみやは
ももきもり
やまはこだかし
おちたぎつ
せのおともきよし
うぐひすの
きなくはるへは
いはほには
やましたひかり
にしきなす
はなさきををり
さをしかの
つまよぶあきは
あまぎらふ
しぐれをいたみ
さにつらふ
もみちちりつつ
やちとせに
あれつかしつつ
あめのした
しらしめさむと
ももよにも
かはるましじき
おほみやところ
У дворца у Футаги,
Где правленье ты вершишь,
Наш великий государь,
Наш светлейший, славный бог,
В чащах зелени густой
Горы поднялися ввысь
И, стремящиеся вниз,
Чисты струи светлых рек,
А весной, когда в лесах
Песни соловей поет,
Здесь, на скалах среди гор,
Все сверкает и блестит,
Как богатая парча:
Раскрываются цветы,
Наклоняя ветви вниз
Пышной тяжестью своей.
Осенью, когда олень
Среди гор зовет жену,
Омрачающий лазурь
Льет с небес осенний дождь,
И от этого в горах
Крашеная в алый цвет
С кленов падает листва…
Чтобы множество годов,
Пребывая на земле,
Правил Поднебесной ты,
Будет множество веков
Неизменно процветать
Место, где стоит дворец!
Где правленье ты вершишь,
Наш великий государь,
Наш светлейший, славный бог,
В чащах зелени густой
Горы поднялися ввысь
И, стремящиеся вниз,
Чисты струи светлых рек,
А весной, когда в лесах
Песни соловей поет,
Здесь, на скалах среди гор,
Все сверкает и блестит,
Как богатая парча:
Раскрываются цветы,
Наклоняя ветви вниз
Пышной тяжестью своей.
Осенью, когда олень
Среди гор зовет жену,
Омрачающий лазурь
Льет с небес осенний дождь,
И от этого в горах
Крашеная в алый цвет
С кленов падает листва…
Чтобы множество годов,
Пребывая на земле,
Правил Поднебесной ты,
Будет множество веков
Неизменно процветать
Место, где стоит дворец!
[Снова песня, восхваляющая столицу в Куни]
三香原
久邇乃京師者
山高
河之瀬清
在吉迹
人者雖云
在吉跡
吾者雖念
故去之
里尓四有者
國見跡
人毛不通
里見者
家裳荒有
波之異耶
如此在家留可
三諸著
鹿脊山際尓
開花之
色目列敷
百鳥之
音名束敷
在<杲>石
住吉里乃
荒樂苦惜哭
久邇乃京師者
山高
河之瀬清
在吉迹
人者雖云
在吉跡
吾者雖念
故去之
里尓四有者
國見跡
人毛不通
里見者
家裳荒有
波之異耶
如此在家留可
三諸著
鹿脊山際尓
開花之
色目列敷
百鳥之
音名束敷
在<杲>石
住吉里乃
荒樂苦惜哭
みかのはら
くにのみやこは
やまたかみ
かはのせきよみ
すみよしと
ひとはいへども
ありよしと
われはおもへど
ふりにし
さとにしあれば
くにみれど
ひともかよはず
さとみれば
いへもあれたり
はしけやし
かくありけるか
みもろつく
かせやまのまに
さくはなの
いろめづらしく
ももとりの
こゑなつかしく
ありがほし
すみよきさとの
あるらくをしも
くにのみやこは
やまたかみ
かはのせきよみ
すみよしと
ひとはいへども
ありよしと
われはおもへど
ふりにし
さとにしあれば
くにみれど
ひともかよはず
さとみれば
いへもあれたり
はしけやし
かくありけるか
みもろつく
かせやまのまに
さくはなの
いろめづらしく
ももとりの
こゑなつかしく
ありがほし
すみよきさとの
あるらくをしも
Есть столица здесь, в Куни,
В Миканохара!
Оттого что высоко
В небо горы поднялись
И прозрачны струи рек,
Мчащихся кругом…
Говорил всегда народ:
“Хорошо здесь будет жить”.
Думалося мне всегда:
“Хорошо здесь пребывать”.
Но считается она
Старым, брошенным селом…
И любуешься страной,
Но не видно в ней людей,
А посмотришь на село —
В запустении дома…
О любимая моя,
Как могла ты стать такой?
Среди славных гор Касэ,
Гор, где люди чтят богов,
У раскрывшихся цветов
Так чудесен свежий блеск,
И приятно сердцу там
Пенье сотен певчих птиц!
О, как жаль, что то село,
Где прекрасно было жить,
Где хотел бы жить всегда,
Брошенным стоит теперь!
В Миканохара!
Оттого что высоко
В небо горы поднялись
И прозрачны струи рек,
Мчащихся кругом…
Говорил всегда народ:
“Хорошо здесь будет жить”.
Думалося мне всегда:
“Хорошо здесь пребывать”.
Но считается она
Старым, брошенным селом…
И любуешься страной,
Но не видно в ней людей,
А посмотришь на село —
В запустении дома…
О любимая моя,
Как могла ты стать такой?
Среди славных гор Касэ,
Гор, где люди чтят богов,
У раскрывшихся цветов
Так чудесен свежий блеск,
И приятно сердцу там
Пенье сотен певчих птиц!
О, как жаль, что то село,
Где прекрасно было жить,
Где хотел бы жить всегда,
Брошенным стоит теперь!
* В комментариях указывается, что перенос столицы в Нанива не всеми приветствовался.
安見知之
吾大王乃
在通
名庭乃宮者
不知魚取
海片就而
玉拾
濱邊乎近見
朝羽振
浪之聲鏌
夕薙丹
櫂合之聲所聆
暁之
寐覺尓聞者
海石之
塩干乃共
<汭>渚尓波
千鳥妻呼
葭部尓波
鶴鳴動
視人乃
語丹為者
聞人之
視巻欲為
御食向
味原宮者
雖見不飽香聞
吾大王乃
在通
名庭乃宮者
不知魚取
海片就而
玉拾
濱邊乎近見
朝羽振
浪之聲鏌
夕薙丹
櫂合之聲所聆
暁之
寐覺尓聞者
海石之
塩干乃共
<汭>渚尓波
千鳥妻呼
葭部尓波
鶴鳴動
視人乃
語丹為者
聞人之
視巻欲為
御食向
味原宮者
雖見不飽香聞
やすみしし
わがおほきみの
ありがよふ
なにはのみやは
いさなとり
うみかたづきて
たまひりふ
はまへをきよみ
あさはふる
なみのおとさわく
ゆふなぎに
かぢのおときこゆ
あかときの
ねざめにきけば
いくりの
しほひのむた
うらすには
ちどりつまよび
あしへには
たづがねとよむ
みるひとの
かたりにすれば
きくひとの
みまくほりする
みけむかふ
あぢふのみやは
みれどあかぬかも
わがおほきみの
ありがよふ
なにはのみやは
いさなとり
うみかたづきて
たまひりふ
はまへをきよみ
あさはふる
なみのおとさわく
ゆふなぎに
かぢのおときこゆ
あかときの
ねざめにきけば
いくりの
しほひのむた
うらすには
ちどりつまよび
あしへには
たづがねとよむ
みるひとの
かたりにすれば
きくひとの
みまくほりする
みけむかふ
あぢふのみやは
みれどあかぬかも
Нанива — дворец,
Что изволит посещать
Мирно правящий страной
Наш великий государь,—
Возле моря поднялся,
Там, где ловят разных рыб…
Близко он от берегов,
Где находят жемчуга,
Оттого в нем поутру
Слышен громкий шум волны,
Словно мощных крыльев взмах,
А в затишье ввечеру
Слышен громкий всплеск весла…
И в рассвета алый час,
Лишь откроешь ты глаза,
Станешь слушать в тишине:
У владыки вод морских,
Слышишь — схлынул вдаль прилив,
И на отмели зовут
Кулики далеких жен.
А в зеленых тростниках
Громко журавли кричат…
Все, кто видел тот дворец,
Без конца ведут рассказ,
Все, кто слышал сказ о нем,
Увидать его хотят,
О чудеснейший дворец
Адзифу,
Куда несут пищу, как святую дань,
Сколько ни любуйся им,
Не устанет жадный взор!
Что изволит посещать
Мирно правящий страной
Наш великий государь,—
Возле моря поднялся,
Там, где ловят разных рыб…
Близко он от берегов,
Где находят жемчуга,
Оттого в нем поутру
Слышен громкий шум волны,
Словно мощных крыльев взмах,
А в затишье ввечеру
Слышен громкий всплеск весла…
И в рассвета алый час,
Лишь откроешь ты глаза,
Станешь слушать в тишине:
У владыки вод морских,
Слышишь — схлынул вдаль прилив,
И на отмели зовут
Кулики далеких жен.
А в зеленых тростниках
Громко журавли кричат…
Все, кто видел тот дворец,
Без конца ведут рассказ,
Все, кто слышал сказ о нем,
Увидать его хотят,
О чудеснейший дворец
Адзифу,
Куда несут пищу, как святую дань,
Сколько ни любуйся им,
Не устанет жадный взор!
八千桙之
神乃御世自
百船之
泊停跡
八嶋國
百船純乃
定而師
三犬女乃浦者
朝風尓
浦浪左和寸
夕浪尓
玉藻者来依
白沙
清濱部者
去還
雖見不飽
諾石社
見人毎尓
語嗣
偲家良思吉
百世歴而
所偲将徃
清白濱
神乃御世自
百船之
泊停跡
八嶋國
百船純乃
定而師
三犬女乃浦者
朝風尓
浦浪左和寸
夕浪尓
玉藻者来依
白沙
清濱部者
去還
雖見不飽
諾石社
見人毎尓
語嗣
偲家良思吉
百世歴而
所偲将徃
清白濱
やちほこの
かみのみよより
ももふねの
はつるとまりと
やしまくに
ももふなびとの
さだめてし
みぬめのうらは
あさかぜに
うらなみさわき
ゆふなみに
たまもはきよる
しらまなご
きよきはまへは
ゆきかへり
みれどもあかず
うべしこそ
みるひとごとに
かたりつぎ
しのひけらしき
ももよへて
しのはえゆかむ
きよきしらはま
かみのみよより
ももふねの
はつるとまりと
やしまくに
ももふなびとの
さだめてし
みぬめのうらは
あさかぜに
うらなみさわき
ゆふなみに
たまもはきよる
しらまなご
きよきはまへは
ゆきかへり
みれどもあかず
うべしこそ
みるひとごとに
かたりつぎ
しのひけらしき
ももよへて
しのはえゆかむ
きよきしらはま
В бухте дальней Минумэ,
Что считали с давних пор,
Со времен, когда был бог,
Славный бог Ятихико,
Сотни разных моряков
Разных стран и островов
Славной гаванью,
Куда
Приставали всякий раз
Сотни разных кораблей,
Поутру — от ветерка
Волны белые шумят,
Ввечеру — с морской волной
Прибивает к берегам
Водоросли-жемчуга.
О морские берега,
Где песок кристально чист,
В море иль домой плывешь,—
Сколько ни глядишь на них,
Не устанет жадный взор!
Верно люди говорят,
Будто каждый человек,
Что хоть раз взглянул на них,
Будет век передавать
Сказ о дивных берегах,
Восхищаясь их красой!
И пройдут пусть сотни лет,
Восхищаться будет вновь
Этой дивной красотой
Чистых белых берегов!
Что считали с давних пор,
Со времен, когда был бог,
Славный бог Ятихико,
Сотни разных моряков
Разных стран и островов
Славной гаванью,
Куда
Приставали всякий раз
Сотни разных кораблей,
Поутру — от ветерка
Волны белые шумят,
Ввечеру — с морской волной
Прибивает к берегам
Водоросли-жемчуга.
О морские берега,
Где песок кристально чист,
В море иль домой плывешь,—
Сколько ни глядишь на них,
Не устанет жадный взор!
Верно люди говорят,
Будто каждый человек,
Что хоть раз взглянул на них,
Будет век передавать
Сказ о дивных берегах,
Восхищаясь их красой!
И пройдут пусть сотни лет,
Восхищаться будет вновь
Этой дивной красотой
Чистых белых берегов!
忍照
難波乎過而
打靡
草香乃山乎
暮晩尓
吾越来者
山毛世尓
咲有馬酔木乃
不悪
君乎何時
徃而早将見
難波乎過而
打靡
草香乃山乎
暮晩尓
吾越来者
山毛世尓
咲有馬酔木乃
不悪
君乎何時
徃而早将見
おしてる
なにはをすぎて
うちなびく
くさかのやまを
ゆふぐれに
わがこえくれば
やまもせに
さけるあしびの
あしからぬ
きみをいつしか
ゆきてはやみむ
なにはをすぎて
うちなびく
くさかのやまを
ゆふぐれに
わがこえくれば
やまもせに
さけるあしびの
あしからぬ
きみをいつしか
ゆきてはやみむ
Блеском озаренную
Нанива я миновал,
И когда я проходил
В час вечерний
Горный склон Кусака,
Где плыл туман,
От асиби молодых,
Что повсюду расцвели,
Не видать было горы
Из-за белых лепестков.
Ядовиты те цветы,
Непохожа ты на них…
Ах, когда же я смогу
В путь отправиться к тебе,
На тебя скорей взглянуть?
Нанива я миновал,
И когда я проходил
В час вечерний
Горный склон Кусака,
Где плыл туман,
От асиби молодых,
Что повсюду расцвели,
Не видать было горы
Из-за белых лепестков.
Ядовиты те цветы,
Непохожа ты на них…
Ах, когда же я смогу
В путь отправиться к тебе,
На тебя скорей взглянуть?
* Асиби — вечнозеленое растение из семейства азалий (см. п. 166), цветы ядовитые. “Асиби” сокр. от “аси-сиби” “паралич ног” (СНмд.), кроме того аси значит “плохой”, “скверный”, здесь: “ядовитый”, поэтому название цветка используется для игры слов, непередаваемой в переводе.
𡢳嬬等之
頭挿乃多米尓
遊士之
蘰之多米等
敷座流
國乃波多弖尓
開尓鶏類
櫻花能
丹穂日波母安奈<尓>
頭挿乃多米尓
遊士之
蘰之多米等
敷座流
國乃波多弖尓
開尓鶏類
櫻花能
丹穂日波母安奈<尓>
をとめらが
かざしのために
みやびをの
かづらのためと
しきませる
くにのはたてに
さきにける
さくらのはなの
にほひはもあなに
かざしのために
みやびをの
かづらのためと
しきませる
くにのはたてに
さきにける
さくらのはなの
にほひはもあなに
Для того, чтобы могли
Девы свой украсить лик,
Для того, чтобы могли
Рыцари сплести венок,
Расцвели по всей земле,
До конца родной страны,
Управляемой тобой,
Вишен чудные цветы,
Чьей красы чудесней нет!
Девы свой украсить лик,
Для того, чтобы могли
Рыцари сплести венок,
Расцвели по всей земле,
До конца родной страны,
Управляемой тобой,
Вишен чудные цветы,
Чьей красы чудесней нет!
* В песне отражен обычай украшаться цветами, плести венки. В некоторых песнях М. говорится о подношении рыцарями венков своим возлюбленным, возможно, это подразумевается и здесь.
玉手次
不懸時無
氣緒尓
吾念公者
虚蝉之
<世人有者
大王之>
命恐
夕去者
鶴之妻喚
難波方
三津埼従
大舶尓
二梶繁貫
白浪乃
高荒海乎
嶋傳
伊別徃者
留有
吾者幣引
齊乍
公乎者将<待>
早還万世
不懸時無
氣緒尓
吾念公者
虚蝉之
<世人有者
大王之>
命恐
夕去者
鶴之妻喚
難波方
三津埼従
大舶尓
二梶繁貫
白浪乃
高荒海乎
嶋傳
伊別徃者
留有
吾者幣引
齊乍
公乎者将<待>
早還万世
たまたすき
かけぬときなく
いきのをに
あがおもふきみは
うつせみの
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
ゆふされば
たづがつまよぶ
なにはがた
みつのさきより
おほぶねに
まかぢしじぬき
しらなみの
たかきあるみを
しまづたひ
いわかれゆかば
とどまれる
われはぬさひき
いはひつつ
きみをばまたむ
はやかへりませ
かけぬときなく
いきのをに
あがおもふきみは
うつせみの
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
ゆふされば
たづがつまよぶ
なにはがた
みつのさきより
おほぶねに
まかぢしじぬき
しらなみの
たかきあるみを
しまづたひ
いわかれゆかば
とどまれる
われはぬさひき
いはひつつ
きみをばまたむ
はやかへりませ
Нету часа, чтобы снял
Перевязи жемчугов,
Нету часа, чтоб я был
И без дум, и без тревог
О тебе, кого люблю,
Не жалея жизни нить…
Бренно тело на земле!
Так как грозен был приказ,
Ты покинул в Мицу мыс
В бухте дивной Нанива,
Где вечернею порой
Жён сзывают журавли…
У большого корабля
Много весел закрепив,
Ты оставил нас и плыл
Мимо цепи островов
По бушующим морям,
Где высоко поднялась
Белопенная волна…
Я же, что остался здесь,
В руки я возьму дары
И, неся мольбу богам,
Буду ждать тебя, мой друг,
Возвращайся поскорей!
Перевязи жемчугов,
Нету часа, чтоб я был
И без дум, и без тревог
О тебе, кого люблю,
Не жалея жизни нить…
Бренно тело на земле!
Так как грозен был приказ,
Ты покинул в Мицу мыс
В бухте дивной Нанива,
Где вечернею порой
Жён сзывают журавли…
У большого корабля
Много весел закрепив,
Ты оставил нас и плыл
Мимо цепи островов
По бушующим морям,
Где высоко поднялась
Белопенная волна…
Я же, что остался здесь,
В руки я возьму дары
И, неся мольбу богам,
Буду ждать тебя, мой друг,
Возвращайся поскорей!
* “Нету часа, чтобы снял перевязи жемчугов” — т. е. не молился. Во время молитвы надевали на себя перевязи типа современных тасукэ, которые надеваются крест накрест поверх платья и поддерживают рукава, чтобы они не мешали во время работы.
* “Бренно тело на земле” — мотив бренности человеческого существования — влияние буддийских учений.
* “Бренно тело на земле” — мотив бренности человеческого существования — влияние буддийских учений.
伊加登伊可等
有吾屋前尓
百枝刺
於布流橘
玉尓貫
五月乎近美
安要奴我尓
花咲尓家里
朝尓食尓
出見毎
氣緒尓
吾念妹尓
銅鏡
清月夜尓
直一眼
令覩麻而尓波
落許須奈
由<米>登云管
幾許
吾守物乎
宇礼多伎也
志許霍公鳥
暁之
裏悲尓
雖追雖追
尚来鳴而
徒
地尓令散者
為便乎奈美
<攀>而手折都
見末世吾妹兒
有吾屋前尓
百枝刺
於布流橘
玉尓貫
五月乎近美
安要奴我尓
花咲尓家里
朝尓食尓
出見毎
氣緒尓
吾念妹尓
銅鏡
清月夜尓
直一眼
令覩麻而尓波
落許須奈
由<米>登云管
幾許
吾守物乎
宇礼多伎也
志許霍公鳥
暁之
裏悲尓
雖追雖追
尚来鳴而
徒
地尓令散者
為便乎奈美
<攀>而手折都
見末世吾妹兒
いかといかと
あるわがやどに
ももえさし
おふるたちばな
たまにぬく
さつきをちかみ
あえぬがに
はなさきにけり
あさにけに
いでみるごとに
いきのをに
あがおもふいもに
まそかがみ
きよきつくよに
ただひとめ
みするまでには
ちりこすな
ゆめといひつつ
ここだくも
わがもるものを
うれたきや
しこほととぎす
あかときの
うらがなしきに
おへどおへど
なほしきなきて
いたづらに
つちにちらせば
すべをなみ
よぢてたをりつ
みませわぎもこ
あるわがやどに
ももえさし
おふるたちばな
たまにぬく
さつきをちかみ
あえぬがに
はなさきにけり
あさにけに
いでみるごとに
いきのをに
あがおもふいもに
まそかがみ
きよきつくよに
ただひとめ
みするまでには
ちりこすな
ゆめといひつつ
ここだくも
わがもるものを
うれたきや
しこほととぎす
あかときの
うらがなしきに
おへどおへど
なほしきなきて
いたづらに
つちにちらせば
すべをなみ
よぢてたをりつ
みませわぎもこ
О, когда же,
О, когда?—
Думал я, и в этот миг
Возле дома моего
Среди множества ветвей
Померанцы расцвели!
И цветы раскрылись так,
Будто вот опасть должны!
Рано поутру и днем,
Каждый раз, как выхожу,
Все любуюсь, говоря:
“Рано опадать!
Подождите, чтобы я
Дал полюбоваться ей,
Хоть один недолгий миг,
Ночью с ясною луной —
Зеркалом светлей воды,—
Ей, которую любить
Долго буду, до конца,
До пределов дней моих!”
Так цветы я заклинал
Для тебя.
И как потом
Я негодовал,
Глядя на кукушку ту,
На противную, что здесь
Рано на заре,
В час печальный,
Вновь и вновь
Прилетала громко петь,
Заставляя облетать
Лепестки моих цветов
Понапрасну!..
И тогда
Не осталось ничего
Мне другого, как сорвать
Для тебя эти цветы.—
Полюбуйся же на них,
Милая моя!
О, когда?—
Думал я, и в этот миг
Возле дома моего
Среди множества ветвей
Померанцы расцвели!
И цветы раскрылись так,
Будто вот опасть должны!
Рано поутру и днем,
Каждый раз, как выхожу,
Все любуюсь, говоря:
“Рано опадать!
Подождите, чтобы я
Дал полюбоваться ей,
Хоть один недолгий миг,
Ночью с ясною луной —
Зеркалом светлей воды,—
Ей, которую любить
Долго буду, до конца,
До пределов дней моих!”
Так цветы я заклинал
Для тебя.
И как потом
Я негодовал,
Глядя на кукушку ту,
На противную, что здесь
Рано на заре,
В час печальный,
Вновь и вновь
Прилетала громко петь,
Заставляя облетать
Лепестки моих цветов
Понапрасну!..
И тогда
Не осталось ничего
Мне другого, как сорвать
Для тебя эти цветы.—
Полюбуйся же на них,
Милая моя!
* Осыпающиеся от громкого пения кукушки лепестки померанцев не только гиперболический образ. Увядание цветов померанца совпадает со временем, когда кукушка особенно громко поет. Предполагают, что песня была послана незадолго до свадьбы Якамоти со своей возлюбленной.
牽牛者
織女等
天地之
別時<由>
伊奈宇之呂
河向立
<思>空
不安久尓
嘆空
不安久尓
青浪尓
望者多要奴
白雲尓
渧者盡奴
如是耳也
伊伎都枳乎良牟
如是耳也
戀都追安良牟
佐丹塗之
小船毛賀茂
玉纒之
真可伊毛我母
(一云
小棹毛何毛)
朝奈藝尓
伊可伎渡
夕塩尓
(一云
夕倍尓毛)
伊許藝渡
久方之
天河原尓
天飛也
領巾可多思吉
真玉手乃
玉手指更
餘宿毛
寐而師可聞
(一云
伊毛左祢而師加)
秋尓安良受登母
(一云
秋不待登毛)
織女等
天地之
別時<由>
伊奈宇之呂
河向立
<思>空
不安久尓
嘆空
不安久尓
青浪尓
望者多要奴
白雲尓
渧者盡奴
如是耳也
伊伎都枳乎良牟
如是耳也
戀都追安良牟
佐丹塗之
小船毛賀茂
玉纒之
真可伊毛我母
(一云
小棹毛何毛)
朝奈藝尓
伊可伎渡
夕塩尓
(一云
夕倍尓毛)
伊許藝渡
久方之
天河原尓
天飛也
領巾可多思吉
真玉手乃
玉手指更
餘宿毛
寐而師可聞
(一云
伊毛左祢而師加)
秋尓安良受登母
(一云
秋不待登毛)
ひこほしは
たなばたつめと
あめつちの
わかれしときゆ
いなうしろ
かはにむきたち
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
あをなみに
のぞみはたえぬ
しらくもに
なみたはつきぬ
かくのみや
いきづきをらむ
かくのみや
こひつつあらむ
さにぬりの
をぶねもがも
たままきの
まかいもがも
をさをもがも
あさなぎに
いかきわたり
ゆふしほに
ゆふべにも
いこぎわたり
ひさかたの
あまのかはらに
あまとぶや
ひれかたしき
またまでの
たまでさしかへ
あまたよも
いねてしかも
いもさねてしか
あきにあらずとも
あきまたずとも
たなばたつめと
あめつちの
わかれしときゆ
いなうしろ
かはにむきたち
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
あをなみに
のぞみはたえぬ
しらくもに
なみたはつきぬ
かくのみや
いきづきをらむ
かくのみや
こひつつあらむ
さにぬりの
をぶねもがも
たままきの
まかいもがも
あさなぎに
いかきわたり
ゆふしほに
いこぎわたり
ひさかたの
あまのかはらに
あまとぶや
ひれかたしき
またまでの
たまでさしかへ
あまたよも
いねてしかも
あきにあらずとも
С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Две звезды разлучены
Горькою судьбой.
Эти звезды —
Волопас
И Ткачиха —
С давних пор,
Друг ко другу обратясь,
Все стоят на берегу,
Навсегда разделены
В небе Млечною Рекой,
Что циновкою лежит
Между разных берегов.
Небо горьких дум у них
Неспокойно и темно!
Небо горестей у них
Неспокойно и темно!
О, когда бы им ладью,
Крашенную в красный цвет!
О, когда бы им весло
В белых жемчугах!
Ах, в затишье поутру
Переплыли бы реку,
Вечером, в прилива час,
Переплыли бы они!
И на берегу реки,
На извечных небесах
Постелила б шарф она,
Что летает средь небес,
Руки-яшмы дорогой,
Руки яшмовые их
Вмиг в объятьях бы сплелись!
О, как много, много раз
Вместе спали бы они,
Даже если б не была
Осень на земле!
Небо и земля,
Две звезды разлучены
Горькою судьбой.
Эти звезды —
Волопас
И Ткачиха —
С давних пор,
Друг ко другу обратясь,
Все стоят на берегу,
Навсегда разделены
В небе Млечною Рекой,
Что циновкою лежит
Между разных берегов.
Небо горьких дум у них
Неспокойно и темно!
Небо горестей у них
Неспокойно и темно!
О, когда бы им ладью,
Крашенную в красный цвет!
О, когда бы им весло
В белых жемчугах!
Ах, в затишье поутру
Переплыли бы реку,
Вечером, в прилива час,
Переплыли бы они!
И на берегу реки,
На извечных небесах
Постелила б шарф она,
Что летает средь небес,
Руки-яшмы дорогой,
Руки яшмовые их
Вмиг в объятьях бы сплелись!
О, как много, много раз
Вместе спали бы они,
Даже если б не была
Осень на земле!
* Сходна с п. 3299.
* “О когда бы им ладью, крашенную в красный цвет! О когда бы им весло в белых жемчугах!” — судя по песням М. и по повторению этих образов, вероятно, они связаны с какой-нибудь народной легендой или сказкой, тем более что красный и белый цвет являются в народных обрядах цветом солнца и, по народным приметам, цветами, приносящими счастье (урожай), имеющими магическое значение. Красный цвет спасает также от болезней, от бед. И ладья, и весло, по-видимому, должны обладать волшебной силой, помочь любящим вопреки запрету переплыть реку.
* “Постелила б шарф она” — речь идет о принадлежности женской одежды—шарфе (хирэ), который носили на плечах. Он был очень длинным, развевающимся, красавицы махали им своим возлюбленным, провожая их в путь.
* “О когда бы им ладью, крашенную в красный цвет! О когда бы им весло в белых жемчугах!” — судя по песням М. и по повторению этих образов, вероятно, они связаны с какой-нибудь народной легендой или сказкой, тем более что красный и белый цвет являются в народных обрядах цветом солнца и, по народным приметам, цветами, приносящими счастье (урожай), имеющими магическое значение. Красный цвет спасает также от болезней, от бед. И ладья, и весло, по-видимому, должны обладать волшебной силой, помочь любящим вопреки запрету переплыть реку.
* “Постелила б шарф она” — речь идет о принадлежности женской одежды—шарфе (хирэ), который носили на плечах. Он был очень длинным, развевающимся, красавицы махали им своим возлюбленным, провожая их в путь.
叩々
物乎念者
将言為便
将為々便毛奈之
妹与吾
手携而
旦者
庭尓出立
夕者
床打拂
白細乃
袖指代而
佐寐之夜也
常尓有家類
足日木能
山鳥許曽婆
峯向尓
嬬問為云
打蝉乃
人有我哉
如何為跡可
一日一夜毛
離居而
嘆戀良武
許己念者
胸許曽痛
其故尓
情奈具夜登
高圓乃
山尓毛野尓母
打行而
遊徃杼
花耳
丹穂日手有者
毎見
益而所思
奈何為而
忘物曽
戀云物呼
物乎念者
将言為便
将為々便毛奈之
妹与吾
手携而
旦者
庭尓出立
夕者
床打拂
白細乃
袖指代而
佐寐之夜也
常尓有家類
足日木能
山鳥許曽婆
峯向尓
嬬問為云
打蝉乃
人有我哉
如何為跡可
一日一夜毛
離居而
嘆戀良武
許己念者
胸許曽痛
其故尓
情奈具夜登
高圓乃
山尓毛野尓母
打行而
遊徃杼
花耳
丹穂日手有者
毎見
益而所思
奈何為而
忘物曽
戀云物呼
ねもころに
ものをおもへば
いはむすべ
せむすべもなし
いもとあれと
てたづさはりて
あしたには
にはにいでたち
ゆふへには
とこうちはらひ
しろたへの
そでさしかへて
さねしよや
つねにありける
あしひきの
やまどりこそば
をむかひに
つまどひすといへ
うつせみの
ひとなるわれや
なにすとか
ひとひひとよも
さかりゐて
なげきこふらむ
ここおもへば
むねこそいたき
そこゆゑに
こころなぐやと
たかまとの
やまにものにも
うちゆきて
あそびあるけど
はなのみ
にほひてあれば
みるごとに
ましてしのはゆ
いかにして
わすれむものぞ
こひといふものを
ものをおもへば
いはむすべ
せむすべもなし
いもとあれと
てたづさはりて
あしたには
にはにいでたち
ゆふへには
とこうちはらひ
しろたへの
そでさしかへて
さねしよや
つねにありける
あしひきの
やまどりこそば
をむかひに
つまどひすといへ
うつせみの
ひとなるわれや
なにすとか
ひとひひとよも
さかりゐて
なげきこふらむ
ここおもへば
むねこそいたき
そこゆゑに
こころなぐやと
たかまとの
やまにものにも
うちゆきて
あそびあるけど
はなのみ
にほひてあれば
みるごとに
ましてしのはゆ
いかにして
わすれむものぞ
こひといふものを
Если в сердце глубоко
Поразмыслить обо всем,
Что сказать, что делать мне? —
Выхода не знаю я…
Милая жена и я,
Взявшись за руки,
Вдвоем
По утрам
Спускались в сад,
Вечерами, освятив
Ложе,
Белые свои
Рукава переплетя,
Спали вместе.
Ночи те
Не навеки ли прошли?
Даже, слышал я, фазан,—
Житель распростертых гор,
Говорят, свою жену
Ищет и находит там,
На другой вершине гор,
Я же в мире суеты
Бренный, жалкий человек,
Почему же только я
Даже ночи, даже дня
Не могу с ней провести,
Верно, быть в разлуке нам,
Верно, плакать мне в тоске!
Как подумаю о том,
Горестно душа болит!
И поэтому решил —
Не утешу ль сердце я?
По горам и по полям
В Такамато
Я бродил,
Все бродил, гуляя там,
Но кругом одни цветы
Мне сверкали на полях.
Каждый раз, как видел их,
Тосковал еще сильней!
Что же делать,
Как забыть,
То, что все зовут — любовь?
Поразмыслить обо всем,
Что сказать, что делать мне? —
Выхода не знаю я…
Милая жена и я,
Взявшись за руки,
Вдвоем
По утрам
Спускались в сад,
Вечерами, освятив
Ложе,
Белые свои
Рукава переплетя,
Спали вместе.
Ночи те
Не навеки ли прошли?
Даже, слышал я, фазан,—
Житель распростертых гор,
Говорят, свою жену
Ищет и находит там,
На другой вершине гор,
Я же в мире суеты
Бренный, жалкий человек,
Почему же только я
Даже ночи, даже дня
Не могу с ней провести,
Верно, быть в разлуке нам,
Верно, плакать мне в тоске!
Как подумаю о том,
Горестно душа болит!
И поэтому решил —
Не утешу ль сердце я?
По горам и по полям
В Такамато
Я бродил,
Все бродил, гуляя там,
Но кругом одни цветы
Мне сверкали на полях.
Каждый раз, как видел их,
Тосковал еще сильней!
Что же делать,
Как забыть,
То, что все зовут — любовь?
* Песня посвящена тоске в разлуке с женой, несет на себе следы влияния песен Хитомаро (207) и Окура (804). Однако аналогичные образы можно встретить и в анонимных песнях; возможно. это следы неизжитой народно-песенной традиции.
* “Говорят, свою жену ищет и находит там, на другой вершине гор” — фазаны днем бывают вместе со своей самкой, но ночи проводят отдельно на разных вершинах гор.
* “Говорят, свою жену ищет и находит там, на другой вершине гор” — фазаны днем бывают вместе со своей самкой, но ночи проводят отдельно на разных вершинах гор.
水長鳥
安房尓継有
梓弓
末乃珠名者
胸別之
廣吾妹
腰細之
須軽娘子之
其姿之
端正尓
如花
咲而立者
玉桙乃
道<徃>人者
己行
道者不去而
不召尓
門至奴
指並
隣之君者
<預>
己妻離而
不乞尓
鎰左倍奉
人<皆乃>
如是迷有者
容艶
縁而曽妹者
多波礼弖有家留
安房尓継有
梓弓
末乃珠名者
胸別之
廣吾妹
腰細之
須軽娘子之
其姿之
端正尓
如花
咲而立者
玉桙乃
道<徃>人者
己行
道者不去而
不召尓
門至奴
指並
隣之君者
<預>
己妻離而
不乞尓
鎰左倍奉
人<皆乃>
如是迷有者
容艶
縁而曽妹者
多波礼弖有家留
しながとり
あはにつぎたる
あづさゆみ
すゑのたまなは
むなわけの
ひろきわぎも
こしぼその
すがるをとめの
そのなりの
きらきらしきに
はなのごと
ゑみてたてれば
たまほこの
みちゆくひとは
おのがゆく
みちはゆかずて
よばなくに
かどにいたりぬ
さしならぶ
となりのきみは
あらかじめ
おのづまかれて
こはなくに
かぎさへまつる
ひとみなの
かくまとへれば
たちしなひ
よりてぞいもは
たはれてありける
あはにつぎたる
あづさゆみ
すゑのたまなは
むなわけの
ひろきわぎも
こしぼその
すがるをとめの
そのなりの
きらきらしきに
はなのごと
ゑみてたてれば
たまほこの
みちゆくひとは
おのがゆく
みちはゆかずて
よばなくに
かどにいたりぬ
さしならぶ
となりのきみは
あらかじめ
おのづまかれて
こはなくに
かぎさへまつる
ひとみなの
かくまとへれば
たちしなひ
よりてぞいもは
たはれてありける
Где гагары, в том краю,
Близко от страны Ава
Лук из адзуса сверкает
Белой яшмой на концах.
“На концах” звалось село,
Где красавица жила
Дева Тамана моя,
Дева милая моя,
Та, что грудью широка,
Та, что бедрами узка,
Не девица, — а пчела!
От лица ее всегда
Исходил лучистый свет,
Как цветок она была,
Средь людей — красивей нет.
И когда она являлась
И сиял улыбкой лик,
С яшмовым копьем гонец
Забывал дорогу вмиг,
И без зова, сам собой
Вдруг сворачивал с пути,
Приближался к воротам
И не мог уже уйти…
А соседи тех домов,
Что стояли тут же в ряд,—
Оставляли жен своих,
Не жалея, говорят.
И без всяких ее просьб,
Уходя от жен своих,
Предложить спешили ей
Стать хозяйкой их ключей.
Так любовью забавлялась,
Как игрушкою, она,—
Так жила в краю далеком
Чудо-дева Тамана…
Близко от страны Ава
Лук из адзуса сверкает
Белой яшмой на концах.
“На концах” звалось село,
Где красавица жила
Дева Тамана моя,
Дева милая моя,
Та, что грудью широка,
Та, что бедрами узка,
Не девица, — а пчела!
От лица ее всегда
Исходил лучистый свет,
Как цветок она была,
Средь людей — красивей нет.
И когда она являлась
И сиял улыбкой лик,
С яшмовым копьем гонец
Забывал дорогу вмиг,
И без зова, сам собой
Вдруг сворачивал с пути,
Приближался к воротам
И не мог уже уйти…
А соседи тех домов,
Что стояли тут же в ряд,—
Оставляли жен своих,
Не жалея, говорят.
И без всяких ее просьб,
Уходя от жен своих,
Предложить спешили ей
Стать хозяйкой их ключей.
Так любовью забавлялась,
Как игрушкою, она,—
Так жила в краю далеком
Чудо-дева Тамана…
春日之
霞時尓
墨吉之
岸尓出居而
釣船之
得<乎>良布見者
<古>之
事曽所念
水江之
浦嶋兒之
堅魚釣
鯛釣矜
及七日
家尓毛不来而
海界乎
過而榜行尓
海若
神之女尓
邂尓
伊許藝趍
相誂良比
言成之賀婆
加吉結
常代尓至
海若
神之宮乃
内隔之
細有殿尓
携
二人入居而
耆不為
死不為而
永世尓
有家留物乎
世間之
愚人<乃>
吾妹兒尓
告而語久
須臾者
家歸而
父母尓
事毛告良比
如明日
吾者来南登
言家礼婆
妹之答久
常世邊
復變来而
如今
将相跡奈良婆
此篋
開勿勤常
曽己良久尓
堅目師事乎
墨吉尓
還来而
家見跡
<宅>毛見金手
里見跡
里毛見金手
恠常
所許尓念久
従家出而
三歳之間尓
<垣>毛無
家滅目八跡
此筥乎
開而見手歯
<如>本
家者将有登
玉篋
小披尓
白雲之
自箱出而
常世邊
棚引去者
立走
𠮧袖振
反側
足受利四管
頓
情消失奴
若有之
皮毛皺奴
黒有之
髪毛白斑奴
<由>奈由奈波
氣左倍絶而
後遂
壽死祁流
水江之
浦嶋子之
家地見
霞時尓
墨吉之
岸尓出居而
釣船之
得<乎>良布見者
<古>之
事曽所念
水江之
浦嶋兒之
堅魚釣
鯛釣矜
及七日
家尓毛不来而
海界乎
過而榜行尓
海若
神之女尓
邂尓
伊許藝趍
相誂良比
言成之賀婆
加吉結
常代尓至
海若
神之宮乃
内隔之
細有殿尓
携
二人入居而
耆不為
死不為而
永世尓
有家留物乎
世間之
愚人<乃>
吾妹兒尓
告而語久
須臾者
家歸而
父母尓
事毛告良比
如明日
吾者来南登
言家礼婆
妹之答久
常世邊
復變来而
如今
将相跡奈良婆
此篋
開勿勤常
曽己良久尓
堅目師事乎
墨吉尓
還来而
家見跡
<宅>毛見金手
里見跡
里毛見金手
恠常
所許尓念久
従家出而
三歳之間尓
<垣>毛無
家滅目八跡
此筥乎
開而見手歯
<如>本
家者将有登
玉篋
小披尓
白雲之
自箱出而
常世邊
棚引去者
立走
𠮧袖振
反側
足受利四管
頓
情消失奴
若有之
皮毛皺奴
黒有之
髪毛白斑奴
<由>奈由奈波
氣左倍絶而
後遂
壽死祁流
水江之
浦嶋子之
家地見
はるのひの
かすめるときに
すみのえの
きしにいでゐて
つりぶねの
とをらふみれば
いにしへの
ことぞおもほゆる
みづのえの
うらしまのこが
かつをつり
たひつりほこり
なぬかまで
いへにもこずて
うなさかを
すぎてこぎゆくに
わたつみの
かみのをとめに
たまさかに
いこぎむかひ
あひとぶらひ
ことなりしかば
かきむすび
とこよにいたり
わたつみの
かみのみやの
うちのへの
たへなるとのに
たづさはり
ふたりいりゐて
おいもせず
しにもせずして
ながきよに
ありけるものを
よのなかの
おろかひとの
わぎもこに
のりてかたらく
しましくは
いへにかへりて
ちちははに
こともかたらひ
あすのごと
われはきなむと
いひければ
いもがいへらく
とこよへに
またかへりきて
いまのごと
あはむとならば
このくしげ
ひらくなゆめと
そこらくに
かためしことを
すみのえに
かへりきたりて
いへみれど
いへもみかねて
さとみれど
さともみかねて
あやしみと
そこにおもはく
いへゆいでて
みとせのあひだに
かきもなく
いへうせめやと
このはこを
ひらきてみてば
もとのごと
いへはあらむと
たまくしげ
すこしひらくに
しらくもの
はこよりいでて
とこよへに
たなびきぬれば
たちはしり
さけびそでふり
こいまろび
あしずりしつつ
たちまちに
こころけうせぬ
わかくありし
はだもしわみぬ
くろくありし
かみもしらけぬ
ゆなゆなは
いきさへたえて
のちつひに
いのちしにける
みづのえの
うらしまのこが
いへところみゆ
かすめるときに
すみのえの
きしにいでゐて
つりぶねの
とをらふみれば
いにしへの
ことぞおもほゆる
みづのえの
うらしまのこが
かつをつり
たひつりほこり
なぬかまで
いへにもこずて
うなさかを
すぎてこぎゆくに
わたつみの
かみのをとめに
たまさかに
いこぎむかひ
あひとぶらひ
ことなりしかば
かきむすび
とこよにいたり
わたつみの
かみのみやの
うちのへの
たへなるとのに
たづさはり
ふたりいりゐて
おいもせず
しにもせずして
ながきよに
ありけるものを
よのなかの
おろかひとの
わぎもこに
のりてかたらく
しましくは
いへにかへりて
ちちははに
こともかたらひ
あすのごと
われはきなむと
いひければ
いもがいへらく
とこよへに
またかへりきて
いまのごと
あはむとならば
このくしげ
ひらくなゆめと
そこらくに
かためしことを
すみのえに
かへりきたりて
いへみれど
いへもみかねて
さとみれど
さともみかねて
あやしみと
そこにおもはく
いへゆいでて
みとせのあひだに
かきもなく
いへうせめやと
このはこを
ひらきてみてば
もとのごと
いへはあらむと
たまくしげ
すこしひらくに
しらくもの
はこよりいでて
とこよへに
たなびきぬれば
たちはしり
さけびそでふり
こいまろび
あしずりしつつ
たちまちに
こころけうせぬ
わかくありし
はだもしわみぬ
くろくありし
かみもしらけぬ
ゆなゆなは
いきさへたえて
のちつひに
いのちしにける
みづのえの
うらしまのこが
いへところみゆ
В час, когда туман затмит
Солнца лик весною,
Только выйду я на берег
В бухте Суминоэ,
Посмотрю, как челн рыбачий
По волнам плывет,—
Древнее сказание
В памяти встает.
В старину в Мидзуноэ
Раз Урасима-рыбак,
Ловлей рыбы увлечен —
Кацуо и тай,—
Семь ночей не возвращался
На село домой,
Переплыв границу моря
На челне своем.
Дочь морского божества
Водяных долин
Неожиданно он вдруг
Встретил на пути.
Все поведали друг другу
И судьбу свою
Клятвой навсегда скрепили,
В вечную страну уйдя…
Во дворец владыки дна
Водяных долин,
В ослепительный чертог,
В глубину глубин
Парой юною вошли,
За руки держась,
И остались жить, забыв
Горе, старость, смерть.
И могли бы вечно жить
В светлой стороне,
Но из мира суеты
Странен человек!
Раз, беседуя с любимой,
Так промолвил он:
“Ненадолго бы вернуться
Мне в мой дом родной!
Матери, отцу поведать
О своей судьбе,
А назавтра я пришел бы
Вновь к тебе сюда”.
Слыша эту речь его,
Молвила в ответ она:
“Только в вечную страну
Ты вернись ко мне!
Если хочешь, как теперь,
Вечно жить со мной,
Этот ларчик мой возьми,
Но не открывай”.
Так внушала рыбаку,
Поглядела вслед…
И вот прибыл в край родной
Юноша-рыбак.
Он взглянул на дом, а дома —
Смотрит, — нет как нет,
Поглядел он на селенье —
И селенья нет.
И так странно показалось
Все это ему,—
Ведь всего назад три года
Он покинул дом!
Нет ни кровли, ни ограды,
Нету ничего,—
Не открыть ли этот ларчик,
Может, в нем секрет?
Может, все еще вернется,
Дом увидит он?
И свой ларчик драгоценный
Приоткрыл слегка.
Струйкой облачко тотчас же
Вышло из него
И поплыло белой дымкой
В вечную страну.
Он бежал и звал обратно,
Рукавом махал…
Повалился, застонал он,
Корчась на земле!
И внезапно стала гаснуть
Юная душа,
И легли морщины вдруг
На его чело,
Черный волос вдруг покрыла
Сразу седина,
Все движенья постепенно
Стали замирать…
Наконец и эту жизнь
Смерть взяла себе!
Так погиб Урасима
Из Мидзуноэ,
И лишь место,
Где родился,
Видно вдалеке…
Солнца лик весною,
Только выйду я на берег
В бухте Суминоэ,
Посмотрю, как челн рыбачий
По волнам плывет,—
Древнее сказание
В памяти встает.
В старину в Мидзуноэ
Раз Урасима-рыбак,
Ловлей рыбы увлечен —
Кацуо и тай,—
Семь ночей не возвращался
На село домой,
Переплыв границу моря
На челне своем.
Дочь морского божества
Водяных долин
Неожиданно он вдруг
Встретил на пути.
Все поведали друг другу
И судьбу свою
Клятвой навсегда скрепили,
В вечную страну уйдя…
Во дворец владыки дна
Водяных долин,
В ослепительный чертог,
В глубину глубин
Парой юною вошли,
За руки держась,
И остались жить, забыв
Горе, старость, смерть.
И могли бы вечно жить
В светлой стороне,
Но из мира суеты
Странен человек!
Раз, беседуя с любимой,
Так промолвил он:
“Ненадолго бы вернуться
Мне в мой дом родной!
Матери, отцу поведать
О своей судьбе,
А назавтра я пришел бы
Вновь к тебе сюда”.
Слыша эту речь его,
Молвила в ответ она:
“Только в вечную страну
Ты вернись ко мне!
Если хочешь, как теперь,
Вечно жить со мной,
Этот ларчик мой возьми,
Но не открывай”.
Так внушала рыбаку,
Поглядела вслед…
И вот прибыл в край родной
Юноша-рыбак.
Он взглянул на дом, а дома —
Смотрит, — нет как нет,
Поглядел он на селенье —
И селенья нет.
И так странно показалось
Все это ему,—
Ведь всего назад три года
Он покинул дом!
Нет ни кровли, ни ограды,
Нету ничего,—
Не открыть ли этот ларчик,
Может, в нем секрет?
Может, все еще вернется,
Дом увидит он?
И свой ларчик драгоценный
Приоткрыл слегка.
Струйкой облачко тотчас же
Вышло из него
И поплыло белой дымкой
В вечную страну.
Он бежал и звал обратно,
Рукавом махал…
Повалился, застонал он,
Корчась на земле!
И внезапно стала гаснуть
Юная душа,
И легли морщины вдруг
На его чело,
Черный волос вдруг покрыла
Сразу седина,
Все движенья постепенно
Стали замирать…
Наконец и эту жизнь
Смерть взяла себе!
Так погиб Урасима
Из Мидзуноэ,
И лишь место,
Где родился,
Видно вдалеке…
* Легенда о рыбаке Урасима в разных вариантах встречается в японском фольклоре в различных японских памятниках и книгах:
* “Юряку-ки”, “Танго-фудоки” и др. Данный вариант считается наиболее древним.
* Кацуо — японская макрель.
* Тай — вид морского окуня.
* “Юряку-ки”, “Танго-фудоки” и др. Данный вариант считается наиболее древним.
* Кацуо — японская макрель.
* Тай — вид морского окуня.
級照
片足羽河之
左丹塗
大橋之上従
紅
赤裳<數>十引
山藍用
<揩>衣服而
直獨
伊渡為兒者
若草乃
夫香有良武
橿實之
獨歟将宿
問巻乃
欲我妹之
家乃不知久
片足羽河之
左丹塗
大橋之上従
紅
赤裳<數>十引
山藍用
<揩>衣服而
直獨
伊渡為兒者
若草乃
夫香有良武
橿實之
獨歟将宿
問巻乃
欲我妹之
家乃不知久
しなでる
かたしはがはの
さにぬりの
おほはしのうへゆ
くれなゐの
あかもすそびき
やまあゐもち
すれるきぬきて
ただひとり
いわたらすこは
わかくさの
つまかあるらむ
かしのみの
ひとりかぬらむ
とはまくの
ほしきわぎもが
いへのしらなく
かたしはがはの
さにぬりの
おほはしのうへゆ
くれなゐの
あかもすそびき
やまあゐもち
すれるきぬきて
ただひとり
いわたらすこは
わかくさの
つまかあるらむ
かしのみの
ひとりかぬらむ
とはまくの
ほしきわぎもが
いへのしらなく
Над рекой Катасива
По огромному мосту,
Крашенному в алый цвет,
Платья красного подол
Алый волоча,
Горной крашенный травой
Плащ накинув на себя,
О дитя, что здесь идешь,
По мосту совсем одна,
Есть ли у тебя супруг,
Словно вешняя трава?
Иль как в желуде у дуба
Косточка,
Ты спишь одна?
Не придется мне тебя спросить…
Мной желанная, любимая моя,
Даже дома я не знаю твоего…
По огромному мосту,
Крашенному в алый цвет,
Платья красного подол
Алый волоча,
Горной крашенный травой
Плащ накинув на себя,
О дитя, что здесь идешь,
По мосту совсем одна,
Есть ли у тебя супруг,
Словно вешняя трава?
Иль как в желуде у дуба
Косточка,
Ты спишь одна?
Не придется мне тебя спросить…
Мной желанная, любимая моя,
Даже дома я не знаю твоего…
* Изучение древних обрядов японской деревни дает возможность предположить, что здесь представлен фрагмент картины древнего обрядового шествия. И теперь во время земледельческих праздников порой специально устраивают мосты и по ним идет праздничная процессия. “Майские девушки” (саотомэ) обычно бывают одеты в юбки красного цвета. Красный цвет — цвет солнца, по народному поверью, отгоняет злые силы, мост тоже окрашен в красный цвет.
* “Горной крашенный травой” — речь идет о многолетнем растении — горном индиго (яма-аи, Mercurialis leiocarpe), соком листьев которого в старину красили ткань; краску получали кипячением листьев (СН, ТМ).
* “Горной крашенный травой” — речь идет о многолетнем растении — горном индиго (яма-аи, Mercurialis leiocarpe), соком листьев которого в старину красили ткань; краску получали кипячением листьев (СН, ТМ).
白雲之
龍田山之
瀧上之
小鞍嶺尓
開乎為流
櫻花者
山高
風之不息者
春雨之
継而零者
最末枝者
落過去祁利
下枝尓
遺有花者
須臾者
落莫乱
草枕
客去君之
及還来
龍田山之
瀧上之
小鞍嶺尓
開乎為流
櫻花者
山高
風之不息者
春雨之
継而零者
最末枝者
落過去祁利
下枝尓
遺有花者
須臾者
落莫乱
草枕
客去君之
及還来
しらくもの
たつたのやまの
たきのうへの
をぐらのみねに
さきををる
さくらのはなは
やまたかみ
かぜしやまねば
はるさめの
つぎてしふれば
ほつえは
ちりすぎにけり
しづえに
のこれるはなは
しましくは
ちりなまがひそ
くさまくら
たびゆくきみが
かへりくるまで
たつたのやまの
たきのうへの
をぐらのみねに
さきををる
さくらのはなは
やまたかみ
かぜしやまねば
はるさめの
つぎてしふれば
ほつえは
ちりすぎにけり
しづえに
のこれるはなは
しましくは
ちりなまがひそ
くさまくら
たびゆくきみが
かへりくるまで
Там, где облака
Белоснежные встают,
Там, на Тацута-горе,
На вершине Огура,
Выше водопада струй,
Распустились на ветвях
Вишен пышные цветы,
Нагибая ветви вниз…
Так как горы высоки,
Ветер дует без конца,
И весенний светлый дождь
Беспрестанно льет и льет.
И от этого дождя
Ветви верхние, склонясь,
Уронили лепестки…
О прекрасные цветы,
Что остались на ветвях,
Расположенных внизу,
Вас прошу,
Хоть краткий срок
Не роняйте лепестки…
До тех пор, покамест он,
Мой возлюбленный супруг,
Что уходит ныне в путь,
Где зеленая трава изголовьем служит всем
Не вернется к вам сюда!
Белоснежные встают,
Там, на Тацута-горе,
На вершине Огура,
Выше водопада струй,
Распустились на ветвях
Вишен пышные цветы,
Нагибая ветви вниз…
Так как горы высоки,
Ветер дует без конца,
И весенний светлый дождь
Беспрестанно льет и льет.
И от этого дождя
Ветви верхние, склонясь,
Уронили лепестки…
О прекрасные цветы,
Что остались на ветвях,
Расположенных внизу,
Вас прошу,
Хоть краткий срок
Не роняйте лепестки…
До тех пор, покамест он,
Мой возлюбленный супруг,
Что уходит ныне в путь,
Где зеленая трава изголовьем служит всем
Не вернется к вам сюда!
* Песня жены, провожающей мужа, и песня мужа. Предполагают, что эти песни записал Такахаси Мусимаро, когда служил под начальством Фудзивара Умакая, строившего дворец в Нанива (706 г.).
* Принц Тацута — бог, повелитель ветра, ему посвящен храм на горе Тацута.
* Нагаута и каэси-ута сложены разными лицами. По-видимому, это наиболее древняя форма нагаута, в которой отражены переклички женского и мужского хоров, характерные для древних —.народных хороводов.
* Принц Тацута — бог, повелитель ветра, ему посвящен храм на горе Тацута.
* Нагаута и каэси-ута сложены разными лицами. По-видимому, это наиболее древняя форма нагаута, в которой отражены переклички женского и мужского хоров, характерные для древних —.народных хороводов.
白雲乃
立田山乎
夕晩尓
打越去者
瀧上之
櫻花者
開有者
落過祁里
含有者
可開継
許知<期>智乃
花之盛尓
雖不見<在>
君之三行者
今西應有
立田山乎
夕晩尓
打越去者
瀧上之
櫻花者
開有者
落過祁里
含有者
可開継
許知<期>智乃
花之盛尓
雖不見<在>
君之三行者
今西應有
しらくもの
たつたのやまを
ゆふぐれに
うちこえゆけば
たきのうへの
さくらのはなは
さきたるは
ちりすぎにけり
ふふめるは
さきつぎぬべし
こちごちの
はなのさかりに
めさずとも
きみがみゆきは
いまにしあるべし
たつたのやまを
ゆふぐれに
うちこえゆけば
たきのうへの
さくらのはなは
さきたるは
ちりすぎにけり
ふふめるは
さきつぎぬべし
こちごちの
はなのさかりに
めさずとも
きみがみゆきは
いまにしあるべし
Там, где облака Белоснежные встают,
Гору Тацута пройдешь
В час вечерний,
И тогда
Ты увидишь,
Что цветы
Пышных вишен,
Что цвели
Над скалой,
Где водопад,—
Облетели до конца…
А бутоны на ветвях
Следом расцвести должны,
И хотя не сможешь ты
Встретить всех цветов расцвет,
Должен ты как раз теперь
Посетить вершины гор!
Гору Тацута пройдешь
В час вечерний,
И тогда
Ты увидишь,
Что цветы
Пышных вишен,
Что цвели
Над скалой,
Где водопад,—
Облетели до конца…
А бутоны на ветвях
Следом расцвести должны,
И хотя не сможешь ты
Встретить всех цветов расцвет,
Должен ты как раз теперь
Посетить вершины гор!
嶋山乎
射徃廻流
河副乃
丘邊道従
昨日己曽
吾<超>来壮鹿
一夜耳
宿有之柄二
<峯>上之
櫻花者
瀧之瀬従
落堕而流
君之将見
其日左右庭
山下之
風莫吹登
打越而
名二負有社尓
風祭為奈
射徃廻流
河副乃
丘邊道従
昨日己曽
吾<超>来壮鹿
一夜耳
宿有之柄二
<峯>上之
櫻花者
瀧之瀬従
落堕而流
君之将見
其日左右庭
山下之
風莫吹登
打越而
名二負有社尓
風祭為奈
しまやまを
いゆきめぐれる
かはそひの
をかへのみちゆ
きのふこそ
わがこえこしか
ひとよのみ
ねたりしからに
をのうへの
さくらのはなは
たきのせゆ
ちらひてながる
きみがみむ
そのひまでには
やまおろしの
かぜなふきそと
うちこえて
なにおへるもりに
かざまつりせな
いゆきめぐれる
かはそひの
をかへのみちゆ
きのふこそ
わがこえこしか
ひとよのみ
ねたりしからに
をのうへの
さくらのはなは
たきのせゆ
ちらひてながる
きみがみむ
そのひまでには
やまおろしの
かぜなふきそと
うちこえて
なにおへるもりに
かざまつりせな
Гору Сима
Окружают реки…
Шли мы по дороге, где холмы
Вдоль реки,
И только день вчерашний
Гору, наконец, мы перешли,
Только ночь одну
Мы ночевали,
Но с вершины горной
Нежные цветы
Пышных вишен,
Облетев, упали
В струи водопада —
И плывут теперь…
О, до дня того,
Пока ты их увидишь,
Чтобы ветер бурный
Здесь не дул,
Горы перейдя,
Я в знаменитом храме
Буду славить бога ветра,
Знай!
Окружают реки…
Шли мы по дороге, где холмы
Вдоль реки,
И только день вчерашний
Гору, наконец, мы перешли,
Только ночь одну
Мы ночевали,
Но с вершины горной
Нежные цветы
Пышных вишен,
Облетев, упали
В струи водопада —
И плывут теперь…
О, до дня того,
Пока ты их увидишь,
Чтобы ветер бурный
Здесь не дул,
Горы перейдя,
Я в знаменитом храме
Буду славить бога ветра,
Знай!
* “Я в знаменитом храме буду славить бога ветра” — имеется в виду храм на горе Тацута (см. п. 1747–1748).
衣手
常陸國
二並
筑波乃山乎
欲見
君来座登
熱尓
汗可伎奈氣
木根取
嘯鳴登
<峯>上乎
<公>尓令見者
男神毛
許賜
女神毛
千羽日給而
時登無
雲居雨零
筑波嶺乎
清照
言借石
國之真保良乎
委曲尓
示賜者
歡登
紐之緒解而
家如
解而曽遊
打靡
春見麻之従者
夏草之
茂者雖在
今日之樂者
常陸國
二並
筑波乃山乎
欲見
君来座登
熱尓
汗可伎奈氣
木根取
嘯鳴登
<峯>上乎
<公>尓令見者
男神毛
許賜
女神毛
千羽日給而
時登無
雲居雨零
筑波嶺乎
清照
言借石
國之真保良乎
委曲尓
示賜者
歡登
紐之緒解而
家如
解而曽遊
打靡
春見麻之従者
夏草之
茂者雖在
今日之樂者
ころもで
ひたちのくにの
ふたならぶ
つくはのやまを
みまくほり
きみきませりと
あつけくに
あせかきなげ
このねとり
うそぶきのぼり
をのうへを
きみにみすれば
をかみも
ゆるしたまひ
めかみも
ちはひたまひて
ときとなく
くもゐあめふる
つくはねを
さやにてらして
いふかりし
くにのまほらを
つばらかに
しめしたまへば
うれしみと
ひものをときて
いへのごと
とけてぞあそぶ
うちなびく
はるみましゆは
なつくさの
しげくはあれど
けふのたのしさ
ひたちのくにの
ふたならぶ
つくはのやまを
みまくほり
きみきませりと
あつけくに
あせかきなげ
このねとり
うそぶきのぼり
をのうへを
きみにみすれば
をかみも
ゆるしたまひ
めかみも
ちはひたまひて
ときとなく
くもゐあめふる
つくはねを
さやにてらして
いふかりし
くにのまほらを
つばらかに
しめしたまへば
うれしみと
ひものをときて
いへのごと
とけてぞあそぶ
うちなびく
はるみましゆは
なつくさの
しげくはあれど
けふのたのしさ
Замочил здесь принц в колодце рукава…
И страна была Хитати названа.
В той стране Хитати
Ты мечтал
На гору Цукуба посмотреть,
Где стоят красиво
Две вершины в ряд —
И явился, наконец, сюда.
Хоть и жарко было нам с тобой,
Лился пот и, уставая, ты вздыхал,
Шел, цепляясь каждый раз с трудом
За деревьев корни на ходу,
Но к вершинам приближаясь,
Песни пел.
И когда тебя привел я, наконец,
На вершины дивные взглянуть,
Бог мужей нам разрешение послал,
И богиня жен добра была.
Ярким солнечным лучом они
Осветили те вершины, что всегда
Были раньше в белых облаках,
Где без времени всегда на них
С облаков небес лил сильный дождь…
И когда узрели мы в тот миг
Ясно ширь родной своей страны,
Что неведома была досель,
Стали радоваться мы с тобой!
Развязав шнуры одежд,
Словно дома у себя,
Не стесняясь,
Всей душой,
Вольно веселились мы!
Хоть и густо разрослась
Эта летняя трава,
Но насколько лучше нам
И приятней нынче здесь,
Нежли вешнею порой
В дни туманные весны…
И страна была Хитати названа.
В той стране Хитати
Ты мечтал
На гору Цукуба посмотреть,
Где стоят красиво
Две вершины в ряд —
И явился, наконец, сюда.
Хоть и жарко было нам с тобой,
Лился пот и, уставая, ты вздыхал,
Шел, цепляясь каждый раз с трудом
За деревьев корни на ходу,
Но к вершинам приближаясь,
Песни пел.
И когда тебя привел я, наконец,
На вершины дивные взглянуть,
Бог мужей нам разрешение послал,
И богиня жен добра была.
Ярким солнечным лучом они
Осветили те вершины, что всегда
Были раньше в белых облаках,
Где без времени всегда на них
С облаков небес лил сильный дождь…
И когда узрели мы в тот миг
Ясно ширь родной своей страны,
Что неведома была досель,
Стали радоваться мы с тобой!
Развязав шнуры одежд,
Словно дома у себя,
Не стесняясь,
Всей душой,
Вольно веселились мы!
Хоть и густо разрослась
Эта летняя трава,
Но насколько лучше нам
И приятней нынче здесь,
Нежли вешнею порой
В дни туманные весны…
* Зачин этой песни хранит в себе легенду, запись которой помещена в “Хитати-фудоки”. Легенда о происхождении названия провинции рассказывает о том, как легендарный герой японского народа Ямато Такэру, явившийся навести порядок в восточных провинциях, прибыл в местность Ниихари. Там он велел вырыть колодец. Вода в нем оказалась изумительно чистой. Когда же он погрузил руки в воду, то намочил рукава, потому эту провинцию стали называть Хитати (от хитасу “замочить”, “пропитать водой”).
TODO:LINK:HITATIFUDOKI
TODO:LINK:HITATIFUDOKI
鴬之
生卵乃中尓
霍公鳥
獨所生而
己父尓
似而者不鳴
己母尓
似而者不鳴
宇能花乃
開有野邊従
飛翻
来鳴令響
橘之
花乎居令散
終日
雖喧聞吉
幣者将為
遐莫去
吾屋戸之
花橘尓
住度鳥
生卵乃中尓
霍公鳥
獨所生而
己父尓
似而者不鳴
己母尓
似而者不鳴
宇能花乃
開有野邊従
飛翻
来鳴令響
橘之
花乎居令散
終日
雖喧聞吉
幣者将為
遐莫去
吾屋戸之
花橘尓
住度鳥
うぐひすの
かひごのなかに
ほととぎす
ひとりうまれて
ながちちに
にてはなかず
ながははに
にてはなかず
うのはなの
さきたるのへゆ
とびかけり
きなきとよもし
たちばなの
はなをゐちらし
ひねもすに
なけどききよし
まひはせむ
とほくなゆきそ
わがやどの
はなたちばなに
すみわたれとり
かひごのなかに
ほととぎす
ひとりうまれて
ながちちに
にてはなかず
ながははに
にてはなかず
うのはなの
さきたるのへゆ
とびかけり
きなきとよもし
たちばなの
はなをゐちらし
ひねもすに
なけどききよし
まひはせむ
とほくなゆきそ
わがやどの
はなたちばなに
すみわたれとり
Случилось раз у соловья —
Из соловьиного яйца
Кукушка
Родилась на свет,
Она не пела,
Как отец,
И не умела петь,
Как мать,
И прилетев сюда, с полей,
Где расцвели унохана,
Так громко стала распевать,
Что померанцев лепестки
На землю стали опадать,
И пела целый долгий день,
Но сладко было слушать мне…
Не улетай же далеко!
Тебе взамен подарок дам!
Здесь, где находится мой дом,
Средь померанцевых цветов
Ты поселись, живи всегда
И целый день мне песни пой!
Из соловьиного яйца
Кукушка
Родилась на свет,
Она не пела,
Как отец,
И не умела петь,
Как мать,
И прилетев сюда, с полей,
Где расцвели унохана,
Так громко стала распевать,
Что померанцев лепестки
На землю стали опадать,
И пела целый долгий день,
Но сладко было слушать мне…
Не улетай же далеко!
Тебе взамен подарок дам!
Здесь, где находится мой дом,
Средь померанцевых цветов
Ты поселись, живи всегда
И целый день мне песни пой!
* Легенда о кукушке была широко распространена в старину. О ней упоминается и в п. 4166. Эта нагаута цитируется в позднейших книгах и произведениях (СН).
* Унохана — летние цветы, считаются любимыми цветами кукушки, как и померанцы.
* Унохана — летние цветы, считаются любимыми цветами кукушки, как и померанцы.
草枕
客之憂乎
名草漏
事毛有<哉>跡
筑波嶺尓
登而見者
尾花落
師付之田井尓
鴈泣毛
寒来喧奴
新治乃
鳥羽能淡海毛
秋風尓
白浪立奴
筑波嶺乃
吉久乎見者
長氣尓
念積来之
憂者息沼
客之憂乎
名草漏
事毛有<哉>跡
筑波嶺尓
登而見者
尾花落
師付之田井尓
鴈泣毛
寒来喧奴
新治乃
鳥羽能淡海毛
秋風尓
白浪立奴
筑波嶺乃
吉久乎見者
長氣尓
念積来之
憂者息沼
くさまくら
たびのうれへを
なぐさもる
こともありやと
つくはねに
のぼりてみれば
をばなちる
しつくのたゐに
かりがねも
さむくきなきぬ
にひばりの
とばのあふみも
あきかぜに
しらなみたちぬ
つくはねの
よけくをみれば
ながきけに
おもひつみこし
うれへはやみぬ
たびのうれへを
なぐさもる
こともありやと
つくはねに
のぼりてみれば
をばなちる
しつくのたゐに
かりがねも
さむくきなきぬ
にひばりの
とばのあふみも
あきかぜに
しらなみたちぬ
つくはねの
よけくをみれば
ながきけに
おもひつみこし
うれへはやみぬ
“Если б мог я усмирить
Горькую тоску в пути,
Где зеленая трава
Изголовьем служит мне!” —
Так подумав, в тот же день
На Цукуба я взошел.
И когда взглянул я вниз,
То увидел пред собой,
Как в долине Сидзуку
С белоснежных обана
Облетают лепестки,
Крики громкие гусей
Стали холодом звучать,
И на озере Тоба,
В Ниихари,
Поднялась
От осенних ветров вдруг
В пене белая волна…
И когда я посмотрел
С высоты Цукуба, здесь,
Вдаль на эту красоту,
Грусть, что мучила меня,
Что росла в душе моей
Много долгих дней в пути,—
Вмиг утихла и прошла!
Горькую тоску в пути,
Где зеленая трава
Изголовьем служит мне!” —
Так подумав, в тот же день
На Цукуба я взошел.
И когда взглянул я вниз,
То увидел пред собой,
Как в долине Сидзуку
С белоснежных обана
Облетают лепестки,
Крики громкие гусей
Стали холодом звучать,
И на озере Тоба,
В Ниихари,
Поднялась
От осенних ветров вдруг
В пене белая волна…
И когда я посмотрел
С высоты Цукуба, здесь,
Вдаль на эту красоту,
Грусть, что мучила меня,
Что росла в душе моей
Много долгих дней в пути,—
Вмиг утихла и прошла!
* Обана — одна из семи осенних трав (см. п. 1538).
鷲住
筑波乃山之
裳羽服津乃
其津乃上尓
率而
未通女<壮>士之
徃集
加賀布嬥歌尓
他妻尓
吾毛交牟
吾妻尓
他毛言問
此山乎
牛掃神之
従来
不禁行事叙
今日耳者
目串毛勿見
事毛咎莫
(嬥歌者東俗語曰賀我比)
筑波乃山之
裳羽服津乃
其津乃上尓
率而
未通女<壮>士之
徃集
加賀布嬥歌尓
他妻尓
吾毛交牟
吾妻尓
他毛言問
此山乎
牛掃神之
従来
不禁行事叙
今日耳者
目串毛勿見
事毛咎莫
(嬥歌者東俗語曰賀我比)
わしのすむ
つくはのやまの
もはきつの
そのつのうへに
あどもひて
をとめをとこの
ゆきつどひ
かがふかがひに
ひとづまに
われもまじらむ
わがつまに
ひともこととへ
このやまを
うしはくかみの
むかしより
いさめぬわざぞ
けふのみは
めぐしもなみそ
こともとがむな
つくはのやまの
もはきつの
そのつのうへに
あどもひて
をとめをとこの
ゆきつどひ
かがふかがひに
ひとづまに
われもまじらむ
わがつまに
ひともこととへ
このやまを
うしはくかみの
むかしより
いさめぬわざぞ
けふのみは
めぐしもなみそ
こともとがむな
На горе на Цукуба,
Где живут среди пиков орлы,
Среди горных отрогов,
Где струятся в горах родники,—
Зазывая друг друга,
Девы, юноши вновь собрались
У костров у зажженных,
Будут здесь хороводы водить,
И чужую жену буду я здесь сегодня любить,
А моею женою другой зато будет владеть.
Бог, что власть здесь имеет
И правит среди этих гор,
Дал на это согласие людям
Еще с незапамятных пор.
И сегодня одно про себя хорошо разумей:
Упрекать ты не смеешь,
И мучиться тоже не смей!
Где живут среди пиков орлы,
Среди горных отрогов,
Где струятся в горах родники,—
Зазывая друг друга,
Девы, юноши вновь собрались
У костров у зажженных,
Будут здесь хороводы водить,
И чужую жену буду я здесь сегодня любить,
А моею женою другой зато будет владеть.
Бог, что власть здесь имеет
И правит среди этих гор,
Дал на это согласие людям
Еще с незапамятных пор.
И сегодня одно про себя хорошо разумей:
Упрекать ты не смеешь,
И мучиться тоже не смей!
* В песне отражен древнейший обычай брачных игрищ, происходивших на горе Цукуба.
* Кагахи (утагаки “песенный плетень”) — обрядовые хороводы вокруг костра, сопровождаемые песнями и заканчивающиеся брачными играми. Этот обычай упоминается в “Хитати-фудоки”, где приводится история любви молодой девушки и юноши, которые встретились во время кагахи или утагаки (эти два названия там отождествляются) и при встрече обменялись песнями. Сначала поет юноша, затем девушка отвечает ему. Там же при описании горы Цукуба указывается, что западный ее пик называется мужским божеством, а восточный — женским; около вершины бьет родник и молодые мужчины и женщины восточных провинций весной, когда распускается вишня (сакура), и осенью, когда листва становится алой, собираются там и веселятся. По-видимому, эти весенние и осенние игрища были связаны в старину с земледельческими обрядами, сопровождавшими в мае посадку риса, а осенью — со сбором урожая. Полагают, что “утагаки” — название столичное, а в Адзума хороводы называли “кагахи”, но в то же время отмечают, что кагахи было в определенный день, а утагаки — при случае (МС). Однако такое различие появилось, видимо, позднее, когда хороводы с песнями вблизи столицы приняли характер простого сезонного обычая, а затем увеселения.
TODO:LINK:HITATIFUDOKI
* Кагахи (утагаки “песенный плетень”) — обрядовые хороводы вокруг костра, сопровождаемые песнями и заканчивающиеся брачными играми. Этот обычай упоминается в “Хитати-фудоки”, где приводится история любви молодой девушки и юноши, которые встретились во время кагахи или утагаки (эти два названия там отождествляются) и при встрече обменялись песнями. Сначала поет юноша, затем девушка отвечает ему. Там же при описании горы Цукуба указывается, что западный ее пик называется мужским божеством, а восточный — женским; около вершины бьет родник и молодые мужчины и женщины восточных провинций весной, когда распускается вишня (сакура), и осенью, когда листва становится алой, собираются там и веселятся. По-видимому, эти весенние и осенние игрища были связаны в старину с земледельческими обрядами, сопровождавшими в мае посадку риса, а осенью — со сбором урожая. Полагают, что “утагаки” — название столичное, а в Адзума хороводы называли “кагахи”, но в то же время отмечают, что кагахи было в определенный день, а утагаки — при случае (МС). Однако такое различие появилось, видимо, позднее, когда хороводы с песнями вблизи столицы приняли характер простого сезонного обычая, а затем увеселения.
TODO:LINK:HITATIFUDOKI
三諸之
神邊山尓
立向
三垣乃山尓
秋芽子之
妻巻六跡
朝月夜
明巻鴦視
足日木乃
山響令動
喚立鳴毛
神邊山尓
立向
三垣乃山尓
秋芽子之
妻巻六跡
朝月夜
明巻鴦視
足日木乃
山響令動
喚立鳴毛
みもろの
かむなびやまに
たちむかふ
みかきのやまに
あきはぎの
つまをまかむと
あさづくよ
あけまくをしみ
あしひきの
やまびことよめ
よびたてなくも
かむなびやまに
たちむかふ
みかきのやまに
あきはぎの
つまをまかむと
あさづくよ
あけまくをしみ
あしひきの
やまびことよめ
よびたてなくも
Среди гор Микаки,
Что поднялись ввысь
Против славных Каминаби гор,
Где богов могущественных чтят,
Средь осенних хаги, что цветут в горах,
Собираясь спать с любимою женой
И жалея, что в долинах ночь
Утру место уступить должна
И наступит скоро час зари,
Посреди осенних распростертых гор,
Заставляя эхо громыхать,
Все зовет к себе олень жену,
И все время горько плачет он!
Что поднялись ввысь
Против славных Каминаби гор,
Где богов могущественных чтят,
Средь осенних хаги, что цветут в горах,
Собираясь спать с любимою женой
И жалея, что в долинах ночь
Утру место уступить должна
И наступит скоро час зари,
Посреди осенних распростертых гор,
Заставляя эхо громыхать,
Все зовет к себе олень жену,
И все время горько плачет он!
* Хаги — один из семи цветов осени.
久堅乃
天漢尓
上瀬尓
珠橋渡之
下湍尓
船浮居
雨零而
風不吹登毛
風吹而
雨不落等物
裳不令濕
不息来益常
<玉>橋渡須
天漢尓
上瀬尓
珠橋渡之
下湍尓
船浮居
雨零而
風不吹登毛
風吹而
雨不落等物
裳不令濕
不息来益常
<玉>橋渡須
ひさかたの
あまのかはらに
かみつせに
たまはしわたし
しもつせに
ふねうけすゑ
あめふりて
かぜふかずとも
かぜふきて
あめふらずとも
もぬらさず
やまずきませと
たまはしわたす
あまのかはらに
かみつせに
たまはしわたし
しもつせに
ふねうけすゑ
あめふりて
かぜふかずとも
かぜふきて
あめふらずとも
もぬらさず
やまずきませと
たまはしわたす
На извечных небесах
Возле берегов струящейся реки,
Где теченье верхнее ее,
Перекину я жемчужный мост!
У теченья нижнего ее
Приготовлю я тебе ладью.
Пусть дожди идут
И ветры будут дуть,
Ветры дуют пусть
И дождь идет,
Чтобы ты подол не промочил в пути,
Чтобы мог всегда ко мне прийти,
Перекину я жемчужный мост!
Возле берегов струящейся реки,
Где теченье верхнее ее,
Перекину я жемчужный мост!
У теченья нижнего ее
Приготовлю я тебе ладью.
Пусть дожди идут
И ветры будут дуть,
Ветры дуют пусть
И дождь идет,
Чтобы ты подол не промочил в пути,
Чтобы мог всегда ко мне прийти,
Перекину я жемчужный мост!
* Чтобы ты подол не промочил в пути…” — обычно в песнях поверится о подоле женской юбки, но здесь речь идет о мужской одежде (МС).
<牡>牛乃
三宅之<滷>尓
指向
鹿嶋之埼尓
狭丹塗之
小船儲
玉纒之
小梶繁貫
夕塩之
満乃登等美尓
三船子呼
阿騰母比立而
喚立而
三船出者
濱毛勢尓
後奈<美>居而
反側
戀香裳将居
足垂之
泣耳八将哭
海上之
其津乎指而
君之己藝歸者
三宅之<滷>尓
指向
鹿嶋之埼尓
狭丹塗之
小船儲
玉纒之
小梶繁貫
夕塩之
満乃登等美尓
三船子呼
阿騰母比立而
喚立而
三船出者
濱毛勢尓
後奈<美>居而
反側
戀香裳将居
足垂之
泣耳八将哭
海上之
其津乎指而
君之己藝歸者
ことひうしの
みやけのかたに
さしむかふ
かしまのさきに
さにぬりの
をぶねをまけ
たままきの
をかぢしじぬき
ゆふしほの
みちのとどみに
みふなこを
あどもひたてて
よびたてて
みふねいでなば
はまもせに
おくれなみゐて
こいまろび
こひかもをらむ
あしすりし
ねのみやなかむ
うなかみの
そのつをさして
きみがこぎゆかば
みやけのかたに
さしむかふ
かしまのさきに
さにぬりの
をぶねをまけ
たままきの
をかぢしじぬき
ゆふしほの
みちのとどみに
みふなこを
あどもひたてて
よびたてて
みふねいでなば
はまもせに
おくれなみゐて
こいまろび
こひかもをらむ
あしすりし
ねのみやなかむ
うなかみの
そのつをさして
きみがこぎゆかば
Нагружен большой поклажей бык…
В бухте славной Миякэ
Возле мыса Касима,
Что лежит напротив бухты, среди волн,
Ныне снаряжен корабль твой,
Выкрашенный в ярко-красный цвет,
С левой-правой стороны
Много весел в белых жемчугах.
И когда прилив в вечерний час
С шумом набежит на берега,
Кликнут кормчего
И, поведя суда,
Отплывет корабль от берегов…
Соберутся провожать тебя,
Станет берег тесен от людей.
Как в отчаянии
Все будут тосковать
И рыдать, катаясь по земле,
В час, когда ты в море
Отплывешь,
В гавань Унаками — в дальний край!
В бухте славной Миякэ
Возле мыса Касима,
Что лежит напротив бухты, среди волн,
Ныне снаряжен корабль твой,
Выкрашенный в ярко-красный цвет,
С левой-правой стороны
Много весел в белых жемчугах.
И когда прилив в вечерний час
С шумом набежит на берега,
Кликнут кормчего
И, поведя суда,
Отплывет корабль от берегов…
Соберутся провожать тебя,
Станет берег тесен от людей.
Как в отчаянии
Все будут тосковать
И рыдать, катаясь по земле,
В час, когда ты в море
Отплывешь,
В гавань Унаками — в дальний край!
人跡成
事者難乎
和久良婆尓
成吾身者
死毛生毛
<公>之随意常
念乍
有之間尓
虚蝉乃
代人有者
大王之
御命恐美
天離
夷治尓登
朝鳥之
朝立為管
群鳥之
群立行者
留居而
吾者将戀奈
不見久有者
事者難乎
和久良婆尓
成吾身者
死毛生毛
<公>之随意常
念乍
有之間尓
虚蝉乃
代人有者
大王之
御命恐美
天離
夷治尓登
朝鳥之
朝立為管
群鳥之
群立行者
留居而
吾者将戀奈
不見久有者
ひととなる
ことはかたきを
わくらばに
なれるあがみは
しにもいきも
きみがまにまと
おもひつつ
ありしあひだに
うつせみの
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
あまざかる
ひなをさめにと
あさとりの
あさだちしつつ
むらとりの
むらだちゆかば
とまりゐて
あれはこひむな
みずひさならば
ことはかたきを
わくらばに
なれるあがみは
しにもいきも
きみがまにまと
おもひつつ
ありしあひだに
うつせみの
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
あまざかる
ひなをさめにと
あさとりの
あさだちしつつ
むらとりの
むらだちゆかば
とまりゐて
あれはこひむな
みずひさならば
В этом мире на земле
Человеку трудно жить!
Вот и я, случайно здесь
Появившийся на свет,
Жил пока,
Все размышлял,
Что и жить, и умирать
Будем вместе мы с тобой,
Но, увы, и ты и я —
Люди бренные земли.
И, приказу подчинясь
Государя своего,
Будто птицы поутру,
Утром тронулся ты в путь,
Чтоб селеньем управлять
Дальним, как небесный свод.
Словно стая резвых птиц,
Удалились все с тобой,
И, оставшись здесь один,
Как я буду тосковать,
Если много долгих дней
Не увидимся с тобой!
Человеку трудно жить!
Вот и я, случайно здесь
Появившийся на свет,
Жил пока,
Все размышлял,
Что и жить, и умирать
Будем вместе мы с тобой,
Но, увы, и ты и я —
Люди бренные земли.
И, приказу подчинясь
Государя своего,
Будто птицы поутру,
Утром тронулся ты в путь,
Чтоб селеньем управлять
Дальним, как небесный свод.
Словно стая резвых птиц,
Удалились все с тобой,
И, оставшись здесь один,
Как я буду тосковать,
Если много долгих дней
Не увидимся с тобой!
虚蝉乃
世人有者
大王之
御命恐弥
礒城嶋能
日本國乃
石上
振里尓
紐不解
丸寐乎為者
吾衣有
服者奈礼奴
毎見
戀者雖益
色二山上復有山者
一可知美
冬夜之
明毛不得呼
五十母不宿二
吾歯曽戀流
妹之直香仁
世人有者
大王之
御命恐弥
礒城嶋能
日本國乃
石上
振里尓
紐不解
丸寐乎為者
吾衣有
服者奈礼奴
毎見
戀者雖益
色二山上復有山者
一可知美
冬夜之
明毛不得呼
五十母不宿二
吾歯曽戀流
妹之直香仁
うつせみの
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
しきしまの
やまとのくにの
いそのかみ
ふるのさとに
ひもとかず
まろねをすれば
あがきたる
ころもはなれぬ
みるごとに
こひはまされど
いろにいでば
ひとしりぬべみ
ふゆのよの
あかしもえぬを
いもねずに
あれはぞこふる
いもがただかに
よのひとなれば
おほきみの
みことかしこみ
しきしまの
やまとのくにの
いそのかみ
ふるのさとに
ひもとかず
まろねをすれば
あがきたる
ころもはなれぬ
みるごとに
こひはまされど
いろにいでば
ひとしりぬべみ
ふゆのよの
あかしもえぬを
いもねずに
あれはぞこふる
いもがただかに
Оттого что на земле
Я лишь бренный человек,
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Я в селении Фуру,
В Исоноками,
Что в Ямато есть, в стране
Распростертых островов,—
Не развязывая шнур,
Сплю теперь совсем один…
И в разлуке без тебя
Платье бедное мое
Загрязнилось, все в пыли…
Каждый раз, как погляжу
На него,
Растет тоска,
По страданью на лице
Люди могут все узнать,
И поэтому зимой, темной ночью
Каждый раз до рассвета я лежу,
Не могу забыться сном…
О, как я тоскую здесь,
Вспоминая облик твой!
Я лишь бренный человек,
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Я в селении Фуру,
В Исоноками,
Что в Ямато есть, в стране
Распростертых островов,—
Не развязывая шнур,
Сплю теперь совсем один…
И в разлуке без тебя
Платье бедное мое
Загрязнилось, все в пыли…
Каждый раз, как погляжу
На него,
Растет тоска,
По страданью на лице
Люди могут все узнать,
И поэтому зимой, темной ночью
Каждый раз до рассвета я лежу,
Не могу забыться сном…
О, как я тоскую здесь,
Вспоминая облик твой!
山上復有山=出(いで)
秋芽子乎
妻問鹿許曽
一子二
子持有跡五十戸
鹿兒自物
吾獨子之
草枕
客二師徃者
竹珠乎
密貫垂
齊戸尓
木綿取四手而
忌日管
吾思吾子
真好去有欲得
妻問鹿許曽
一子二
子持有跡五十戸
鹿兒自物
吾獨子之
草枕
客二師徃者
竹珠乎
密貫垂
齊戸尓
木綿取四手而
忌日管
吾思吾子
真好去有欲得
あきはぎを
つまどふかこそ
ひとりこに
こもてりといへ
かこじもの
あがひとりこの
くさまくら
たびにしゆけば
たかたまを
しじにぬきたれ
いはひへに
ゆふとりしでて
いはひつつ
あがおもふあこ
まさきくありこそ
つまどふかこそ
ひとりこに
こもてりといへ
かこじもの
あがひとりこの
くさまくら
たびにしゆけば
たかたまを
しじにぬきたれ
いはひへに
ゆふとりしでて
いはひつつ
あがおもふあこ
まさきくありこそ
Говорят, в горах олень,
Тот, что сватает себе
Хаги нежные цветы,
Сына одного родит,
Так и я:
Один лишь сын у меня, одно дитя…
И когда мой сын пойдет
В путь далекий,
Где трава — изголовье для него,
Словно яшму, нанижу
Зеленеющий бамбук,
И святой сосуд с вином
Тканями покрою я,
Буду я молить богов
Беспрестанно,
Чтобы он,
Мой любимый нежно сын,
Счастлив был в своей судьбе!
Тот, что сватает себе
Хаги нежные цветы,
Сына одного родит,
Так и я:
Один лишь сын у меня, одно дитя…
И когда мой сын пойдет
В путь далекий,
Где трава — изголовье для него,
Словно яшму, нанижу
Зеленеющий бамбук,
И святой сосуд с вином
Тканями покрою я,
Буду я молить богов
Беспрестанно,
Чтобы он,
Мой любимый нежно сын,
Счастлив был в своей судьбе!
* Песня-заклинание, заговор против беды, против всякого зла. — в песне представлена картина народных обрядов, совершаемых с целью очищения от зла и испрашивания счастья и благополучия. Мелко нарезанный бамбук нанизывают на нить и надевают на шею (ЦД). Сосуд со священным вином украшают нуса—вотивными приношениями: иногда тонко нарезанными полосками коры бумажного дерева — кодзо, иногда полосками белой бумаги или пряжей и приносят на алтарь.
* “Тот, что сватает себе хаги нежные цветы…” — по народным представлениям, осенние цветы хаги, среди которых всегда блуждает олень, считаются его женой. Олень и цветы хаги обычно выступают, как “парные образы” в песнях осени.
* “Тот, что сватает себе хаги нежные цветы…” — по народным представлениям, осенние цветы хаги, среди которых всегда блуждает олень, считаются его женой. Олень и цветы хаги обычно выступают, как “парные образы” в песнях осени.
白玉之
人乃其名矣
中々二
辞緒<下>延
不遇日之
數多過者
戀日之
累行者
思遣
田時乎白土
肝向
心摧而
珠手次
不懸時無
口不息
吾戀兒矣
玉釧
手尓取持而
真十鏡
直目尓不視者
下桧山
下逝水乃
上丹不出
吾念情
安虚歟毛
人乃其名矣
中々二
辞緒<下>延
不遇日之
數多過者
戀日之
累行者
思遣
田時乎白土
肝向
心摧而
珠手次
不懸時無
口不息
吾戀兒矣
玉釧
手尓取持而
真十鏡
直目尓不視者
下桧山
下逝水乃
上丹不出
吾念情
安虚歟毛
しらたまの
ひとのそのなを
なかなかに
ことをしたはへ
あはぬひの
まねくすぐれば
こふるひの
かさなりゆけば
おもひやる
たどきをしらに
きもむかふ
こころくだけて
たまたすき
かけぬときなく
くちやまず
あがこふるこを
たまくしろ
てにとりもちて
まそかがみ
ただめにみねば
したひやま
したゆくみづの
うへにいでず
あがおもふこころ
やすきそらかも
ひとのそのなを
なかなかに
ことをしたはへ
あはぬひの
まねくすぐれば
こふるひの
かさなりゆけば
おもひやる
たどきをしらに
きもむかふ
こころくだけて
たまたすき
かけぬときなく
くちやまず
あがこふるこを
たまくしろ
てにとりもちて
まそかがみ
ただめにみねば
したひやま
したゆくみづの
うへにいでず
あがおもふこころ
やすきそらかも
Словно белый жемчуг ты.
Имя милое твое,
О, как часто про себя
Повторяю я в душе!
Много дней уже прошло,
Мы не виделись с тобой.
И все больше, больше дней,
Проведенных мной в тоске...
Я не знаю, как мне быть,
Чтоб развеять грусть мою?
Сердце я разбил свое,
Нету дня, чтоб не надел
Перевязь из жемчугов,
Беспрестанно, без конца
Имя милое твержу...
Деву милую свою,
Как из жемчуга браслет,
На руки бы мне надеть,
Прямо бы в лицо взглянуть —
В зеркало светлей воды,—
Но не вижу я тебя...
Словно воды, что текут
У подножия горы
Ситаби,
А наверху —
Их не видно,
Так и я...
Ах, не видно никому
Сердце, полное тоски,
Что покоя не найдет...
Имя милое твое,
О, как часто про себя
Повторяю я в душе!
Много дней уже прошло,
Мы не виделись с тобой.
И все больше, больше дней,
Проведенных мной в тоске...
Я не знаю, как мне быть,
Чтоб развеять грусть мою?
Сердце я разбил свое,
Нету дня, чтоб не надел
Перевязь из жемчугов,
Беспрестанно, без конца
Имя милое твержу...
Деву милую свою,
Как из жемчуга браслет,
На руки бы мне надеть,
Прямо бы в лицо взглянуть —
В зеркало светлей воды,—
Но не вижу я тебя...
Словно воды, что текут
У подножия горы
Ситаби,
А наверху —
Их не видно,
Так и я...
Ах, не видно никому
Сердце, полное тоски,
Что покоя не найдет...
* Автор песни и кому она адресована, не указаны, однако, поскольку после п. 1794 следует примечание, что три песни (1792–1794) взяты из сборника Танабэ Сакимаро, его считают автором этих песен.
* “Нету дня, чтоб не надел перевязь из жемчугов” — “готовое” выражение, т. е. нету дня, чтобы не молился.
* “Нету дня, чтоб не надел перевязь из жемчугов” — “готовое” выражение, т. е. нету дня, чтобы не молился.
小垣内之
麻矣引干
妹名根之
作服異六
白細乃
紐緒毛不解
一重結
帶矣三重結
<苦>伎尓
仕奉而
今谷裳
國尓退而
父妣毛
妻矣毛将見跡
思乍
徃祁牟君者
鳥鳴
東國能
恐耶
神之三坂尓
和霊乃
服寒等丹
烏玉乃
髪者乱而
邦問跡
國矣毛不告
家問跡
家矣毛不云
益荒夫乃
去能進尓
此間偃有
麻矣引干
妹名根之
作服異六
白細乃
紐緒毛不解
一重結
帶矣三重結
<苦>伎尓
仕奉而
今谷裳
國尓退而
父妣毛
妻矣毛将見跡
思乍
徃祁牟君者
鳥鳴
東國能
恐耶
神之三坂尓
和霊乃
服寒等丹
烏玉乃
髪者乱而
邦問跡
國矣毛不告
家問跡
家矣毛不云
益荒夫乃
去能進尓
此間偃有
をかきつの
あさをひきほし
いもなねが
つくりきせけむ
しろたへの
ひもをもとかず
ひとへゆふ
おびをみへゆひ
くるしきに
つかへまつりて
いまだにも
くににまかりて
ちちははも
つまをもみむと
おもひつつ
ゆきけむきみは
とりがなく
あづまのくにの
かしこきや
かみのみさかに
にきたへの
ころもさむらに
ぬばたまの
かみはみだれて
くにとへど
くにをものらず
いへとへど
いへをもいはず
ますらをの
ゆきのまにまに
ここにこやせる
あさをひきほし
いもなねが
つくりきせけむ
しろたへの
ひもをもとかず
ひとへゆふ
おびをみへゆひ
くるしきに
つかへまつりて
いまだにも
くににまかりて
ちちははも
つまをもみむと
おもひつつ
ゆきけむきみは
とりがなく
あづまのくにの
かしこきや
かみのみさかに
にきたへの
ころもさむらに
ぬばたまの
かみはみだれて
くにとへど
くにをものらず
いへとへど
いへをもいはず
ますらをの
ゆきのまにまに
ここにこやせる
Верно, дома у тебя
Милая жена твоя
За забором коноплю
Дергала в саду своем
И сушила на земле…
И, сплетя, дала надеть
Белоснежный этот шнур,
Не развязан он тобой…
Пояс, что в один обхват,
В три обхвата у тебя
Здесь обвязан,—
Тяжела служба долгая была
Государю твоему.
Лишь теперь ты смог уйти,
В край отправиться родной.
Верно, ты в пути мечтал
Повидать отца и мать,
И любимую жену…
Здесь, в восточной стороне,
Где так много певчих птиц,
У заставы грозной ты,
Что Заставою богов называют,
Ты лежишь,
Будто холодно тебе,
В белотканом платье ты,
Ягод тутовых черней
Разметались по земле
Пряди черные волос…
Спросишь: “Где твой край родной?”
Ты его не назовешь.
Спросишь: “Где родимый дом?”
И о нем не скажешь ты.
Храбрым рыцарем
Вперед все стремился ты в пути,
И лежишь теперь один,
Распластавшись на земле…
Милая жена твоя
За забором коноплю
Дергала в саду своем
И сушила на земле…
И, сплетя, дала надеть
Белоснежный этот шнур,
Не развязан он тобой…
Пояс, что в один обхват,
В три обхвата у тебя
Здесь обвязан,—
Тяжела служба долгая была
Государю твоему.
Лишь теперь ты смог уйти,
В край отправиться родной.
Верно, ты в пути мечтал
Повидать отца и мать,
И любимую жену…
Здесь, в восточной стороне,
Где так много певчих птиц,
У заставы грозной ты,
Что Заставою богов называют,
Ты лежишь,
Будто холодно тебе,
В белотканом платье ты,
Ягод тутовых черней
Разметались по земле
Пряди черные волос…
Спросишь: “Где твой край родной?”
Ты его не назовешь.
Спросишь: “Где родимый дом?”
И о нем не скажешь ты.
Храбрым рыцарем
Вперед все стремился ты в пути,
И лежишь теперь один,
Распластавшись на земле…
古之
益荒丁子
各競
妻問為祁牟
葦屋乃
菟名日處女乃
奥城矣
吾立見者
永世乃
語尓為乍
後人
偲尓世武等
玉桙乃
道邊近
磐構
作冢矣
天雲乃
退部乃限
此道矣
去人毎
行因
射立嘆日
或人者
啼尓毛哭乍
語嗣
偲継来
處女等賀
奥城所
吾并
見者悲喪
古思者
益荒丁子
各競
妻問為祁牟
葦屋乃
菟名日處女乃
奥城矣
吾立見者
永世乃
語尓為乍
後人
偲尓世武等
玉桙乃
道邊近
磐構
作冢矣
天雲乃
退部乃限
此道矣
去人毎
行因
射立嘆日
或人者
啼尓毛哭乍
語嗣
偲継来
處女等賀
奥城所
吾并
見者悲喪
古思者
いにしへの
ますらをとこの
あひきほひ
つまどひしけむ
あしのやの
うなひをとめの
おくつきを
わがたちみれば
ながきよの
かたりにしつつ
のちひとの
しのひにせむと
たまほこの
みちののへちかく
いはかまへ
つくれるつかを
あまくもの
そくへのきはみ
このみちを
ゆくひとごとに
ゆきよりて
いたちなげかひ
あるひとは
ねにもなきつつ
かたりつぎ
しのひつぎくる
をとめらが
おくつきところ
われさへに
みればかなしも
いにしへおもへば
ますらをとこの
あひきほひ
つまどひしけむ
あしのやの
うなひをとめの
おくつきを
わがたちみれば
ながきよの
かたりにしつつ
のちひとの
しのひにせむと
たまほこの
みちののへちかく
いはかまへ
つくれるつかを
あまくもの
そくへのきはみ
このみちを
ゆくひとごとに
ゆきよりて
いたちなげかひ
あるひとは
ねにもなきつつ
かたりつぎ
しのひつぎくる
をとめらが
おくつきところ
われさへに
みればかなしも
いにしへおもへば
Раз отважные мужи
В древние года
Воевали меж собой,
Чтобы в жены взять себе
Из села Асиноя
Деву Унаи.
И когда стою смотрю
На курган ее теперь,
Я мечтаю об одном:
Чтоб на долгие года
Шел о ней печальный сказ,
Чтобы шел из уст в уста
И заставил горевать
Будущих людей.
На дороге, на пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
В твердой каменной скале
Сделана могила ей.
И со всех концов земли,
Отовсюду, где лишь плыть
Могут облака небес,
По тому пути идя,
Люди, что встречались мне,
Все сворачивают к ней,
К ней подходят и стоят,
И стоят, горюя там…
Люди из села ее
Плачут в голос каждый раз,
И идет, идет рассказ
О любви печальной той
Девы юной, что лежит,
Успокоившись навек…
Даже мне,
Когда взглянул,
О, как грустно стало мне,
Когда вспомнил старину…
В древние года
Воевали меж собой,
Чтобы в жены взять себе
Из села Асиноя
Деву Унаи.
И когда стою смотрю
На курган ее теперь,
Я мечтаю об одном:
Чтоб на долгие года
Шел о ней печальный сказ,
Чтобы шел из уст в уста
И заставил горевать
Будущих людей.
На дороге, на пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
В твердой каменной скале
Сделана могила ей.
И со всех концов земли,
Отовсюду, где лишь плыть
Могут облака небес,
По тому пути идя,
Люди, что встречались мне,
Все сворачивают к ней,
К ней подходят и стоят,
И стоят, горюя там…
Люди из села ее
Плачут в голос каждый раз,
И идет, идет рассказ
О любви печальной той
Девы юной, что лежит,
Успокоившись навек…
Даже мне,
Когда взглянул,
О, как грустно стало мне,
Когда вспомнил старину…
* Легенда о деве Унаи, в основе которой лежит сюжет о любви двух юношей к одной девушке. Этот сюжет представлен в М. в разных вариантах (см. кн. XVI).
* Унаи—имя девы; названа по местности, в которой она жила в провинции Сэтцу (уезд Унаи).
* Унаи—имя девы; названа по местности, в которой она жила в провинции Сэтцу (уезд Унаи).
父母賀
成乃任尓
箸向
弟乃命者
朝露乃
銷易杵壽
神之共
荒競不勝而
葦原乃
水穂之國尓
家無哉
又還不来
遠津國
黄泉乃界丹
蔓都多乃
各<々>向々
天雲乃
別石徃者
闇夜成
思迷匍匐
所射十六乃
意矣痛
葦垣之
思乱而
春鳥能
啼耳鳴乍
味澤相
宵晝不<知>
蜻蜒火之
心所燎管
悲悽別焉
成乃任尓
箸向
弟乃命者
朝露乃
銷易杵壽
神之共
荒競不勝而
葦原乃
水穂之國尓
家無哉
又還不来
遠津國
黄泉乃界丹
蔓都多乃
各<々>向々
天雲乃
別石徃者
闇夜成
思迷匍匐
所射十六乃
意矣痛
葦垣之
思乱而
春鳥能
啼耳鳴乍
味澤相
宵晝不<知>
蜻蜒火之
心所燎管
悲悽別焉
ちちははが
なしのまにまに
はしむかふ
おとのみことは
あさつゆの
けやすきいのち
かみのむた
あらそひかねて
あしはらの
みづほのくにに
いへなみか
またかへりこぬ
とほつくに
よみのさかひに
はふつたの
おのがむきむき
あまくもの
わかれしゆけば
やみよなす
おもひまとはひ
いゆししの
こころをいたみ
あしかきの
おもひみだれて
はるとりの
ねのみなきつつ
あぢさはふ
よるひるしらず
かぎろひの
こころもえつつ
なげくわかれを
なしのまにまに
はしむかふ
おとのみことは
あさつゆの
けやすきいのち
かみのむた
あらそひかねて
あしはらの
みづほのくにに
いへなみか
またかへりこぬ
とほつくに
よみのさかひに
はふつたの
おのがむきむき
あまくもの
わかれしゆけば
やみよなす
おもひまとはひ
いゆししの
こころをいたみ
あしかきの
おもひみだれて
はるとりの
ねのみなきつつ
あぢさはふ
よるひるしらず
かぎろひの
こころもえつつ
なげくわかれを
Свято чтимый милый брат,
И отец, и мать тебя
Здесь растили…
Ведь со мной
Вместе хаси для еды
Ты со мною здесь держал…
Словно поутру роса,
Быстро тающая жизнь…
Повелению богов
Ты противиться не смог.
Разве нету у тебя
Дома, здесь, в родной стране,
Где колосья счастья,
Где тростниковые поля?..
Не вернулся ты сюда!
У границы той страны,
Дальней, где царит покой,
Как ползучая цута —
Каждый путь имеет свой.
Словно в небе облака,
Ты уплыл, покинув нас.
И теперь во мраке я,
Все блуждаю я в тоске…
Словно раненый олень,
В сердце я почуял боль,
Как плетень из тростника,
Думы, полные тревог…
Словно плач весенних птиц,
Мой не молкнет нынче плач,
Днем и ночью слышен он,
Словно шум от адзи-птиц…
Будто пламенем огонь,
Сердце жжет мое тоска…
О, как тяжко я скорблю!
И отец, и мать тебя
Здесь растили…
Ведь со мной
Вместе хаси для еды
Ты со мною здесь держал…
Словно поутру роса,
Быстро тающая жизнь…
Повелению богов
Ты противиться не смог.
Разве нету у тебя
Дома, здесь, в родной стране,
Где колосья счастья,
Где тростниковые поля?..
Не вернулся ты сюда!
У границы той страны,
Дальней, где царит покой,
Как ползучая цута —
Каждый путь имеет свой.
Словно в небе облака,
Ты уплыл, покинув нас.
И теперь во мраке я,
Все блуждаю я в тоске…
Словно раненый олень,
В сердце я почуял боль,
Как плетень из тростника,
Думы, полные тревог…
Словно плач весенних птиц,
Мой не молкнет нынче плач,
Днем и ночью слышен он,
Словно шум от адзи-птиц…
Будто пламенем огонь,
Сердце жжет мое тоска…
О, как тяжко я скорблю!
* Ползучая цута (Parthenocissus tricuspidata) — растение, похожее на виноград, ветви которого расходятся в разные стороны и служат образом разлуки.
鶏鳴
吾妻乃國尓
古昔尓
有家留事登
至今
不絶言来
勝<壮>鹿乃
真間乃手兒奈我
麻衣尓
青衿著
直佐麻乎
裳者織服而
髪谷母
掻者不梳
履乎谷
不著雖行
錦綾之
中丹L有
齊兒毛
妹尓将及哉
望月之
満有面輪二
如花
咲而立有者
夏蟲乃
入火之如
水門入尓
船己具如久
歸香具礼
人乃言時
幾時毛
不生物<呼>
何為跡歟
身乎田名知而
浪音乃
驟湊之
奥津城尓
妹之臥勢流
遠代尓
有家類事乎
昨日霜
将見我其登毛
所念可聞
吾妻乃國尓
古昔尓
有家留事登
至今
不絶言来
勝<壮>鹿乃
真間乃手兒奈我
麻衣尓
青衿著
直佐麻乎
裳者織服而
髪谷母
掻者不梳
履乎谷
不著雖行
錦綾之
中丹L有
齊兒毛
妹尓将及哉
望月之
満有面輪二
如花
咲而立有者
夏蟲乃
入火之如
水門入尓
船己具如久
歸香具礼
人乃言時
幾時毛
不生物<呼>
何為跡歟
身乎田名知而
浪音乃
驟湊之
奥津城尓
妹之臥勢流
遠代尓
有家類事乎
昨日霜
将見我其登毛
所念可聞
とりがなく
あづまのくにに
いにしへに
ありけることと
いままでに
たえずいひける
かつしかの
ままのてごなが
あさぎぬに
あをくびつけ
ひたさをを
もにはおりきて
かみだにも
かきはけづらず
くつをだに
はかずゆけども
にしきあやの
なかにつつめる
いはひこも
いもにしかめや
もちづきの
たれるおもわに
はなのごと
ゑみてたてれば
なつむしの
ひにいるがごと
みなといりに
ふねこぐごとく
ゆきかぐれ
ひとのいふとき
いくばくも
いけらじものを
なにすとか
みをたなしりて
なみのおとの
さわくみなとの
おくつきに
いもがこやせる
とほきよに
ありけることを
きのふしも
みけむがごとも
おもほゆるかも
あづまのくにに
いにしへに
ありけることと
いままでに
たえずいひける
かつしかの
ままのてごなが
あさぎぬに
あをくびつけ
ひたさをを
もにはおりきて
かみだにも
かきはけづらず
くつをだに
はかずゆけども
にしきあやの
なかにつつめる
いはひこも
いもにしかめや
もちづきの
たれるおもわに
はなのごと
ゑみてたてれば
なつむしの
ひにいるがごと
みなといりに
ふねこぐごとく
ゆきかぐれ
ひとのいふとき
いくばくも
いけらじものを
なにすとか
みをたなしりて
なみのおとの
さわくみなとの
おくつきに
いもがこやせる
とほきよに
ありけることを
きのふしも
みけむがごとも
おもほゆるかも
Там, где много певчих птиц,
В той восточной стороне,
В древние года
Это все произошло,
И до сей еще поры
Сказ об этом все идет…
Там, в Кацусика-стране,
Дева Тэкона жила
В платье скромном и простом
Из дешевого холста
С голубым воротником.
Дома пряла и ткала
Все, как есть, она сама!
Даже волосы ее
Не знавали гребешка,
Даже обуви не знала,
А ходила босиком.
Несмотря на это все,
Избалованных детей,
Что укутаны в парчу,
Не сравнить, бывало, с ней!
Словно полная луна,
Был прекрасен юный лик,
И бывало, как цветок,
Он улыбкой расцветал…
И тотчас, как стрекоза
На огонь стремглав летит,
Как плывущая ладья
К мирной гавани спешит,
Очарованные ею
Люди все стремились к ней!
Говорят, и так недолго,
Ах, и так недолго нам
В этом мире жить!
Для чего ж она себя
Вздумала сгубить?
В этой бухте, где всегда
С шумом плещется волна,
Здесь нашла покой она
И на дне лежит…
Ах, в далекие года
Это все произошло,
А как будто бы вчера
Ради сумрачного дня
Нас покинула она!
В той восточной стороне,
В древние года
Это все произошло,
И до сей еще поры
Сказ об этом все идет…
Там, в Кацусика-стране,
Дева Тэкона жила
В платье скромном и простом
Из дешевого холста
С голубым воротником.
Дома пряла и ткала
Все, как есть, она сама!
Даже волосы ее
Не знавали гребешка,
Даже обуви не знала,
А ходила босиком.
Несмотря на это все,
Избалованных детей,
Что укутаны в парчу,
Не сравнить, бывало, с ней!
Словно полная луна,
Был прекрасен юный лик,
И бывало, как цветок,
Он улыбкой расцветал…
И тотчас, как стрекоза
На огонь стремглав летит,
Как плывущая ладья
К мирной гавани спешит,
Очарованные ею
Люди все стремились к ней!
Говорят, и так недолго,
Ах, и так недолго нам
В этом мире жить!
Для чего ж она себя
Вздумала сгубить?
В этой бухте, где всегда
С шумом плещется волна,
Здесь нашла покой она
И на дне лежит…
Ах, в далекие года
Это все произошло,
А как будто бы вчера
Ради сумрачного дня
Нас покинула она!
* Тэкона — народная красавица, воспетая в песнях и легендах. Ей посвящены анонимные песни и песни лучших поэтов М. Тэкона иногда употребляется как нарицательное имя для красавиц.
葦屋之
菟名負處女之
八年兒之
片生之時従
小放尓
髪多久麻弖尓
並居
家尓毛不所見
虚木綿乃
牢而座在者
見而師香跡
<悒>憤時之
垣廬成
人之誂時
智<弩><壮>士
宇奈比<壮>士乃
廬八燎
須酒師競
相結婚
為家類時者
焼大刀乃
手頴押祢利
白檀弓
<靫>取負而
入水
火尓毛将入跡
立向
競時尓
吾妹子之
母尓語久
倭<文>手纒
賎吾之故
大夫之
荒争見者
雖生
應合有哉
<宍>串呂
黄泉尓将待跡
隠沼乃
下延置而
打歎
妹之去者
血沼<壮>士
其夜夢見
取次寸
追去祁礼婆
後有
菟原<壮>士伊
仰天
𠮧於良妣
ひ地
牙喫建怒而
如己男尓
負而者不有跡
懸佩之
小劔取佩
冬ふ蕷都良
尋去祁礼婆
親族共
射歸集
永代尓
標将為跡
遐代尓
語将継常
處女墓
中尓造置
<壮>士墓
此方彼方二
造置有
故縁聞而
雖不知
新喪之如毛
哭泣鶴鴨
菟名負處女之
八年兒之
片生之時従
小放尓
髪多久麻弖尓
並居
家尓毛不所見
虚木綿乃
牢而座在者
見而師香跡
<悒>憤時之
垣廬成
人之誂時
智<弩><壮>士
宇奈比<壮>士乃
廬八燎
須酒師競
相結婚
為家類時者
焼大刀乃
手頴押祢利
白檀弓
<靫>取負而
入水
火尓毛将入跡
立向
競時尓
吾妹子之
母尓語久
倭<文>手纒
賎吾之故
大夫之
荒争見者
雖生
應合有哉
<宍>串呂
黄泉尓将待跡
隠沼乃
下延置而
打歎
妹之去者
血沼<壮>士
其夜夢見
取次寸
追去祁礼婆
後有
菟原<壮>士伊
仰天
𠮧於良妣
ひ地
牙喫建怒而
如己男尓
負而者不有跡
懸佩之
小劔取佩
冬ふ蕷都良
尋去祁礼婆
親族共
射歸集
永代尓
標将為跡
遐代尓
語将継常
處女墓
中尓造置
<壮>士墓
此方彼方二
造置有
故縁聞而
雖不知
新喪之如毛
哭泣鶴鴨
あしのやの
うなひをとめの
やとせこの
かたおひのときゆ
をばなりに
かみたくまでに
ならびをる
いへにもみえず
うつゆふの
こもりてをれば
みてしかと
いぶせむときの
かきほなす
ひとのとふとき
ちぬをとこ
うなひをとこの
ふせやたき
すすしきほひ
あひよばひ
しけるときは
やきたちの
たかみおしねり
しらまゆみ
ゆきとりおひて
みづにいり
ひにもいらむと
たちむかひ
きほひしときに
わぎもこが
ははにかたらく
しつたまき
いやしきわがゆゑ
ますらをの
あらそふみれば
いけりとも
あふべくあれや
ししくしろ
よみにまたむと
こもりぬの
したはへおきて
うちなげき
いもがいぬれば
ちぬをとこ
そのよいめにみ
とりつづき
おひゆきければ
おくれたる
うなひをとこい
あめあふぎ
さけびおらび
つちをふみ
きかみたけびて
もころをに
まけてはあらじと
かけはきの
をだちとりはき
ところづら
とめゆきければ
うがらどち
いゆきつどひ
ながきよに
しるしにせむと
とほきよに
かたりつがむと
をとめはか
なかにつくりおき
をとこはか
このもかのもに
つくりおける
ゆゑよしききて
しらねども
にひものごとも
ねなきつるかも
うなひをとめの
やとせこの
かたおひのときゆ
をばなりに
かみたくまでに
ならびをる
いへにもみえず
うつゆふの
こもりてをれば
みてしかと
いぶせむときの
かきほなす
ひとのとふとき
ちぬをとこ
うなひをとこの
ふせやたき
すすしきほひ
あひよばひ
しけるときは
やきたちの
たかみおしねり
しらまゆみ
ゆきとりおひて
みづにいり
ひにもいらむと
たちむかひ
きほひしときに
わぎもこが
ははにかたらく
しつたまき
いやしきわがゆゑ
ますらをの
あらそふみれば
いけりとも
あふべくあれや
ししくしろ
よみにまたむと
こもりぬの
したはへおきて
うちなげき
いもがいぬれば
ちぬをとこ
そのよいめにみ
とりつづき
おひゆきければ
おくれたる
うなひをとこい
あめあふぎ
さけびおらび
つちをふみ
きかみたけびて
もころをに
まけてはあらじと
かけはきの
をだちとりはき
ところづら
とめゆきければ
うがらどち
いゆきつどひ
ながきよに
しるしにせむと
とほきよに
かたりつがむと
をとめはか
なかにつくりおき
をとこはか
このもかのもに
つくりおける
ゆゑよしききて
しらねども
にひものごとも
ねなきつるかも
Там, в краю Асиноя,
Где селенье Унаи,
Дева юная жила,
Это — дева Унаи.
С самых юных лет, когда
На две пряди волосы,
И до той поры, когда
Заплетают волосы,
Даже в близких к ней домах —
У соседей с двух сторон —
Никогда за эти годы
Не видал ее никто!
Словно в коконе она,
Словно куколка была,
Взаперти всегда жила,
Будто выглянуть боясь.
И полны по ней тоски,
На нее стремясь взглянуть,
Словно изгородью дом,
Окружали женихи!
Был герои там из Тину,
Был герой из Унаи…
От зажженного огня
Сажа в хижинах бывает!
Лучше б им не состязаться
Перед нею никогда!
Стали сватать —
И столкнулись
На пороге судьбы их:
Рукоять меча тотчас же
Каждый в руки жадно взял.
И надел колчан мгновенно…
Каждый в воду и огонь
За нее готов идти!
И когда в тех состязаньях
Друг для друга стал врагом,
Дева, горько опечалясь,
Матери сказала так:
“Из-за девушки не знатной,
А простой, такой, как я,
Что прядет простые нити
И не ведает шелков,
Если знатные герои
Вздумали себя губить,
Значит, мне не быть счастливой
С тем, кого хочу любить!
Жив ли будет он, не знаю,
Неизвестно это мне,
Лучше ждать его я буду
В лучшей, вечной стороне”.
И, храня на сердце тайну,
И не выдав ничего,
Молча плача и горюя,
Унаи ушла навек.
Только юноша Тину
Это все во сне увидел,
И, тая на сердце тайну,
Он ушел за нею вслед…
Тут герой из Унаи,
Что отстал теперь от них,
В небеса свой взор направил,
Словно там он их искал,
Громким криком закричал он,
Стиснув зубы, он упал,—
Гневный крик его раздался,
Словно он кому кричал:
“Нет, не дам, чтоб мой соперник
Победить меня сумел”.
И схватил он меч свой острый,
Что у пояса висел,
Обнажил его — и после
Не могли спасти героя
Травы токородзура!..
И на долгие года,
Чтобы память сохранилась,
И на вечные века,
Чтобы все передавали
Этот сказ из уст в уста,
В середине положили
Деву юную тогда,
А с боков — легли с ней рядом
Два героя-удальца:
Здесь нашли они покой.
Мы о тех делах слыхали,
Ну, а сами не видали,—
Только кажется порой,
Что при нас это случилось,
Слезы катятся рекой!..
Где селенье Унаи,
Дева юная жила,
Это — дева Унаи.
С самых юных лет, когда
На две пряди волосы,
И до той поры, когда
Заплетают волосы,
Даже в близких к ней домах —
У соседей с двух сторон —
Никогда за эти годы
Не видал ее никто!
Словно в коконе она,
Словно куколка была,
Взаперти всегда жила,
Будто выглянуть боясь.
И полны по ней тоски,
На нее стремясь взглянуть,
Словно изгородью дом,
Окружали женихи!
Был герои там из Тину,
Был герой из Унаи…
От зажженного огня
Сажа в хижинах бывает!
Лучше б им не состязаться
Перед нею никогда!
Стали сватать —
И столкнулись
На пороге судьбы их:
Рукоять меча тотчас же
Каждый в руки жадно взял.
И надел колчан мгновенно…
Каждый в воду и огонь
За нее готов идти!
И когда в тех состязаньях
Друг для друга стал врагом,
Дева, горько опечалясь,
Матери сказала так:
“Из-за девушки не знатной,
А простой, такой, как я,
Что прядет простые нити
И не ведает шелков,
Если знатные герои
Вздумали себя губить,
Значит, мне не быть счастливой
С тем, кого хочу любить!
Жив ли будет он, не знаю,
Неизвестно это мне,
Лучше ждать его я буду
В лучшей, вечной стороне”.
И, храня на сердце тайну,
И не выдав ничего,
Молча плача и горюя,
Унаи ушла навек.
Только юноша Тину
Это все во сне увидел,
И, тая на сердце тайну,
Он ушел за нею вслед…
Тут герой из Унаи,
Что отстал теперь от них,
В небеса свой взор направил,
Словно там он их искал,
Громким криком закричал он,
Стиснув зубы, он упал,—
Гневный крик его раздался,
Словно он кому кричал:
“Нет, не дам, чтоб мой соперник
Победить меня сумел”.
И схватил он меч свой острый,
Что у пояса висел,
Обнажил его — и после
Не могли спасти героя
Травы токородзура!..
И на долгие года,
Чтобы память сохранилась,
И на вечные века,
Чтобы все передавали
Этот сказ из уст в уста,
В середине положили
Деву юную тогда,
А с боков — легли с ней рядом
Два героя-удальца:
Здесь нашли они покой.
Мы о тех делах слыхали,
Ну, а сами не видали,—
Только кажется порой,
Что при нас это случилось,
Слезы катятся рекой!..
* См. п. 1801, п. 3786. Эти песни записал Такахаси Мусимаро.
* Токородзура (Dioscorea Tokoro) — многолетнее лекарственное растение, растет в горных лугах.
* Токородзура (Dioscorea Tokoro) — многолетнее лекарственное растение, растет в горных лугах.
大夫<之>
出立向
故郷之
神名備山尓
明来者
柘之左枝尓
暮去者
小松之若末尓
里人之
聞戀麻田
山彦乃
答響萬田
霍公鳥
都麻戀為良思
左夜中尓鳴
出立向
故郷之
神名備山尓
明来者
柘之左枝尓
暮去者
小松之若末尓
里人之
聞戀麻田
山彦乃
答響萬田
霍公鳥
都麻戀為良思
左夜中尓鳴
ますらをの
いでたちむかふ
ふるさとの
かむなびやまに
あけくれば
つみのさえだに
ゆふされば
こまつがうれに
さとびとの
ききこふるまで
やまびこの
あひとよむまで
ほととぎす
つまごひすらし
さよなかになく
いでたちむかふ
ふるさとの
かむなびやまに
あけくれば
つみのさえだに
ゆふされば
こまつがうれに
さとびとの
ききこふるまで
やまびこの
あひとよむまで
ほととぎす
つまごひすらし
さよなかになく
Выйдет рыцарь в путь —
И сразу перед ним
В Каминаби,
Средь священных гор,
У родного старого села,
Лишь придет рассвет,
На туте средь листвы,
А ночной порой —
На соснах в вышине
Раздается песня
Так,
Что каждый раз
Вторит сразу эхо —
Горный принц.
Так,
Что слышат
Жители села,
Умиляются ей
Всякий раз…
То кукушка, верно,
О жене грустит
И глубокой ночью
Плачет в тишине…
И сразу перед ним
В Каминаби,
Средь священных гор,
У родного старого села,
Лишь придет рассвет,
На туте средь листвы,
А ночной порой —
На соснах в вышине
Раздается песня
Так,
Что каждый раз
Вторит сразу эхо —
Горный принц.
Так,
Что слышат
Жители села,
Умиляются ей
Всякий раз…
То кукушка, верно,
О жене грустит
И глубокой ночью
Плачет в тишине…
* Каминаби — общее название священных гор в провинции Ямато (см. п. 3223).
* “На туте средь листвы” — речь идет о горном тутовом дерево ямагува или цуми (Morus alba).
* “На туте средь листвы” — речь идет о горном тутовом дерево ямагува или цуми (Morus alba).
乾坤之
初時従
天漢
射向居而
一年丹
兩遍不遭
妻戀尓
物念人
天漢
安乃川原乃
有通
出々乃渡丹
具穂船乃
艫丹裳舳丹裳
船装
真梶繁<抜>
旗<芒>
本葉裳具世丹
秋風乃
吹<来>夕丹
天<河>
白浪凌
落沸
速湍渉
稚草乃
妻手枕迹
大<舟>乃
思憑而
滂来等六
其夫乃子我
荒珠乃
年緒長
思来之
戀将盡
七月
七日之夕者
吾毛悲焉
初時従
天漢
射向居而
一年丹
兩遍不遭
妻戀尓
物念人
天漢
安乃川原乃
有通
出々乃渡丹
具穂船乃
艫丹裳舳丹裳
船装
真梶繁<抜>
旗<芒>
本葉裳具世丹
秋風乃
吹<来>夕丹
天<河>
白浪凌
落沸
速湍渉
稚草乃
妻手枕迹
大<舟>乃
思憑而
滂来等六
其夫乃子我
荒珠乃
年緒長
思来之
戀将盡
七月
七日之夕者
吾毛悲焉
あめつちの
はじめのときゆ
あまのがは
いむかひをりて
ひととせに
ふたたびあはぬ
つまごひに
ものもふひと
あまのがは
やすのかはらの
ありがよふ
いでのわたりに
そほぶねの
ともにもへにも
ふなよそひ
まかぢしじぬき
はたすすき
もとはもそよに
あきかぜの
ふきくるよひに
あまのがは
しらなみしのぎ
おちたぎつ
はやせわたりて
わかくさの
つまをまかむと
おほぶねの
おもひたのみて
こぎくらむ
そのつまのこが
あらたまの
としのをながく
おもひこし
こひつくすらむ
ふみつきの
なぬかのよひは
われもかなしも
はじめのときゆ
あまのがは
いむかひをりて
ひととせに
ふたたびあはぬ
つまごひに
ものもふひと
あまのがは
やすのかはらの
ありがよふ
いでのわたりに
そほぶねの
ともにもへにも
ふなよそひ
まかぢしじぬき
はたすすき
もとはもそよに
あきかぜの
ふきくるよひに
あまのがは
しらなみしのぎ
おちたぎつ
はやせわたりて
わかくさの
つまをまかむと
おほぶねの
おもひたのみて
こぎくらむ
そのつまのこが
あらたまの
としのをながく
おもひこし
こひつくすらむ
ふみつきの
なぬかのよひは
われもかなしも
С той поры как в мире есть
Небо и земля,
Две звезды разлучены
Горькою судьбой.
И на разных берегах,
Стоя у Реки Небес,
Друг ко другу обратясь,
Слезы льют они в тоске.
Только раз один в году
Суждено встречаться им.
И тоскуя о жене,
Бедный молодой супруг
Каждый раз спешит идти
Он в долину Ясу к ней,
Проплывает каждый раз
Он Небесную Реку.
И сегодня в ночь,
Когда
Ветер осени подул,
Тихо листьями шурша,
Флагом пышным камыша,
К переправе он спешит.
Там, где отмель, где ладья,
Крашенная в красный цвет,
И корму, и нос ее
Украшает он скорей,
Много весел закрепив,
Отплывает в дальний путь…
Волны в пене, что встают
Ныне на Реке Небес,
Рассекает он веслом,
Струи быстрые реки,
Что стремительно бегут,
Хочет переплыть скорей,
Чтоб в объятьях ныне спать
Дорогой своей жены,
Нежной, как трава весной…
Как большому кораблю,
Доверяясь ей душой,
К берегу ее плывет
Бедный, молодой супруг…
Новояшмовых годов
Долго, долго длится нить,
Долго он живет в тоске,
И в седьмую эту ночь,
В месяце седьмом,
Когда
Он приходит, наконец,
Утолить свою тоску,
Что томила целый год,
В эту ночь — свиданья звезд,
Даже я скорблю душой!
Небо и земля,
Две звезды разлучены
Горькою судьбой.
И на разных берегах,
Стоя у Реки Небес,
Друг ко другу обратясь,
Слезы льют они в тоске.
Только раз один в году
Суждено встречаться им.
И тоскуя о жене,
Бедный молодой супруг
Каждый раз спешит идти
Он в долину Ясу к ней,
Проплывает каждый раз
Он Небесную Реку.
И сегодня в ночь,
Когда
Ветер осени подул,
Тихо листьями шурша,
Флагом пышным камыша,
К переправе он спешит.
Там, где отмель, где ладья,
Крашенная в красный цвет,
И корму, и нос ее
Украшает он скорей,
Много весел закрепив,
Отплывает в дальний путь…
Волны в пене, что встают
Ныне на Реке Небес,
Рассекает он веслом,
Струи быстрые реки,
Что стремительно бегут,
Хочет переплыть скорей,
Чтоб в объятьях ныне спать
Дорогой своей жены,
Нежной, как трава весной…
Как большому кораблю,
Доверяясь ей душой,
К берегу ее плывет
Бедный, молодой супруг…
Новояшмовых годов
Долго, долго длится нить,
Долго он живет в тоске,
И в седьмую эту ночь,
В месяце седьмом,
Когда
Он приходит, наконец,
Утолить свою тоску,
Что томила целый год,
В эту ночь — свиданья звезд,
Даже я скорблю душой!
[Легенда о любви двух звезд]
* Песня о танабата, сложенная от третьего лица.
* Песня о танабата, сложенная от третьего лица.
天地跡
別之時従
久方乃
天驗常
<定>大王
天之河原尓
璞
月累而
妹尓相
時候跡
立待尓
吾衣手尓
秋風之
吹反者
立<座>
多土伎乎不知
村肝
心不欲
解衣
思乱而
何時跡
吾待今夜
此川
行長
有得鴨
別之時従
久方乃
天驗常
<定>大王
天之河原尓
璞
月累而
妹尓相
時候跡
立待尓
吾衣手尓
秋風之
吹反者
立<座>
多土伎乎不知
村肝
心不欲
解衣
思乱而
何時跡
吾待今夜
此川
行長
有得鴨
あめつちと
わかれしときゆ
ひさかたの
あまつしるしと
さだめてし
あまのかはらに
あらたまの
つきかさなりて
いもにあふ
ときさもらふと
たちまつに
わがころもでに
あきかぜの
ふきかへらへば
たちてゐて
たどきをしらに
むらきもの
こころいさよひ
とききぬの
おもひみだれて
いつしかと
わがまつこよひ
このかはの
ながれのながく
ありこせぬかも
わかれしときゆ
ひさかたの
あまつしるしと
さだめてし
あまのかはらに
あらたまの
つきかさなりて
いもにあふ
ときさもらふと
たちまつに
わがころもでに
あきかぜの
ふきかへらへば
たちてゐて
たどきをしらに
むらきもの
こころいさよひ
とききぬの
おもひみだれて
いつしかと
わがまつこよひ
このかはの
ながれのながく
ありこせぬかも
С тех пор, как небо и земля
Разверзлись,
С той поры,
Как знак небесный,
Рубежом
Легла Река Небес
И разделила в тот же миг
Навек меня с женой.
И я стою теперь один
В долине голубых небес
И в новояшмовом году
За месяцем я месяц жду,
Когда придет желанный срок
И встречусь я с женой.
И рукава моих одежд
В осеннем ветре каждый раз
Метаться начинают вновь,
И я не знаю, как мне быть,
Уйти ли в путь, остаться здесь?
И сердце мечется мое,
Как будто печень на куски
Уже разбита навсегда…
И как небрежный вид одежд,
Что не повязаны шнуром,
В смятенье думы у меня,
О эта ночь, что жду всегда
И думаю: “Когда придет?”
Ах, эта ночь моей мечты,
Пусть, как течение реки,
Не знает срока и конца!
Разверзлись,
С той поры,
Как знак небесный,
Рубежом
Легла Река Небес
И разделила в тот же миг
Навек меня с женой.
И я стою теперь один
В долине голубых небес
И в новояшмовом году
За месяцем я месяц жду,
Когда придет желанный срок
И встречусь я с женой.
И рукава моих одежд
В осеннем ветре каждый раз
Метаться начинают вновь,
И я не знаю, как мне быть,
Уйти ли в путь, остаться здесь?
И сердце мечется мое,
Как будто печень на куски
Уже разбита навсегда…
И как небрежный вид одежд,
Что не повязаны шнуром,
В смятенье думы у меня,
О эта ночь, что жду всегда
И думаю: “Когда придет?”
Ах, эта ночь моей мечты,
Пусть, как течение реки,
Не знает срока и конца!
[Песня Волопаса]
* Песня Волопаса, рассказывающая историю его любви к Ткачихе.
* Песня Волопаса, рассказывающая историю его любви к Ткачихе.
見吉野之
芳野乃宮者
山可良志
貴有師
<水>可良思
清有師
天地与
長久
萬代尓
不改将有
行幸之<宮>
芳野乃宮者
山可良志
貴有師
<水>可良思
清有師
天地与
長久
萬代尓
不改将有
行幸之<宮>
みよしのの
よしののみやは
やまからし
たふとくあらし
かはからし
さやけくあらし
あめつちと
ながくひさしく
よろづよに
かはらずあらむ
いでましのみや
よしののみやは
やまからし
たふとくあらし
かはからし
さやけくあらし
あめつちと
ながくひさしく
よろづよに
かはらずあらむ
いでましのみや
В славном Ёсину
Ёсину стоит дворец,
Среди этих гор —
Величав и славен он,
Среди этих рек —
Ясен и кристален он,
С небом и землей
Долговечно, навсегда,
Тысячу веков
Будет процветать всегда
Высочайший тот дворец!
Ёсину стоит дворец,
Среди этих гор —
Величав и славен он,
Среди этих рек —
Ясен и кристален он,
С небом и землей
Долговечно, навсегда,
Тысячу веков
Будет процветать всегда
Высочайший тот дворец!
余以暫徃松浦之縣逍遥
聊臨玉嶋之潭遊覧
忽値釣魚女子等也
花容無雙
光儀無匹
開柳葉於眉中發桃花於頬上
意氣凌雲
風流絶世
僕問曰
誰郷誰家兒等
若疑神仙者乎
娘等皆咲答曰
兒等者漁夫之舎兒
草菴之微者
無郷無家
何足稱云
唯性便水
復心樂山
或臨洛浦而徒羨<玉>魚
乍臥巫峡以空望烟霞
今以邂逅相遇貴客
不勝感應輙陳<欵>曲
而今而後豈可非偕老哉
下官對曰
唯々
敬奉芳命
于時日落山西
驪馬将去
遂申懐抱
因贈詠歌曰
聊臨玉嶋之潭遊覧
忽値釣魚女子等也
花容無雙
光儀無匹
開柳葉於眉中發桃花於頬上
意氣凌雲
風流絶世
僕問曰
誰郷誰家兒等
若疑神仙者乎
娘等皆咲答曰
兒等者漁夫之舎兒
草菴之微者
無郷無家
何足稱云
唯性便水
復心樂山
或臨洛浦而徒羨<玉>魚
乍臥巫峡以空望烟霞
今以邂逅相遇貴客
不勝感應輙陳<欵>曲
而今而後豈可非偕老哉
下官對曰
唯々
敬奉芳命
于時日落山西
驪馬将去
遂申懐抱
因贈詠歌曰
Однажды я ненадолго уехал в уезд Мацура. Гуляя там, я подошел к бухте у Яшмового острова и, любуясь ею, вдруг увидел юных дев, ловивших рыбу. Подобные цветам лики их не могли ни с чем сравниться, сверкающий облик их не имел себе подобного. Брови их напоминали молодые листки ивы, щеки их были похожи на розовые цветы персика. Высокий дух их был выше облаков, такое изящество, как у них, еще не встречалось в мире.
Я спросил их, где их родина, дочери чьих домов они. Сомнения охватили меня. — „Вы не из тех ли мест, где живут боги и феи?" — спросил я.
И юные девы засмеялись в ответ: „Мы из рыбацкого дома, мы простые девушки, живущие в лачугах, крытых травой. Нет родного села у нас, нет и дома. Как же мы можем назвать себя? Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам. Иногда, подойдя к бухте реки Ло, завидуем плывущим красивым рыбам; иногда мы просто лежим в горах Ушань, любуемся дымом и туманами. А сейчас, неожиданно встретившись с благородным гостем, мы не могли преодолеть волнение и поведали ему все, что было у нас на сердце. Не дашь ли ты нам обет на всю жизнь проводить вместе с нами свою старость?" — „Да, да, хорошо, — ответил я, жалкий чиновник. — Я буду внимать вашим приказам". Но тут как раз солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места.
И в конце-концов, обратившись к девушкам с песней, я выразил им свои чувства и так сказал им…
Я спросил их, где их родина, дочери чьих домов они. Сомнения охватили меня. — „Вы не из тех ли мест, где живут боги и феи?" — спросил я.
И юные девы засмеялись в ответ: „Мы из рыбацкого дома, мы простые девушки, живущие в лачугах, крытых травой. Нет родного села у нас, нет и дома. Как же мы можем назвать себя? Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам. Иногда, подойдя к бухте реки Ло, завидуем плывущим красивым рыбам; иногда мы просто лежим в горах Ушань, любуемся дымом и туманами. А сейчас, неожиданно встретившись с благородным гостем, мы не могли преодолеть волнение и поведали ему все, что было у нас на сердце. Не дашь ли ты нам обет на всю жизнь проводить вместе с нами свою старость?" — „Да, да, хорошо, — ответил я, жалкий чиновник. — Я буду внимать вашим приказам". Но тут как раз солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места.
И в конце-концов, обратившись к девушкам с песней, я выразил им свои чувства и так сказал им…
* Эта и последующие песни рыбачек и странника, а также предисловие к ним сочинены в подражание китайским повествованиям о феях. Ранние комментаторы считали, что эти сочинения принадлежат Окура. Однако, начиная с К., их обычно приписывают Табито.
* В “Нихонсёки”, в разделе о Дзингу, написано, что летом, в 4-м месяце, она прибыла в Мацура и в маленькой речке у деревни Яшмовый остров ловила рыбу. Смастерив крючок из согнутой иглы, она насадила на него вареные зерна риса, а из ниток, выдернутых из подола, сделала леску. Затем она взобралась на камни, забросила удочку в воду и сказала: “Я хочу завоевать богатые страны на западе. Если это должно исполниться, пусть рыба попадет на крючок”,— и когда она вытащила удочку, на крючке оказалась форель. С тех пор каждый год летом, в 4-м месяце, девушки забрасывают там удочки и, загадывая желания, ловят форель. Так продолжается и до сих пор. Этот рассказ в сокращенном виде есть и в “Кодэики”, и в “Фудоки”. В предисловии девушки предстают в виде красавиц фей.
* “Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам” — это выражение перекликается с фразой из китайской классической книги “Луньюй” (представляющей собой запись высказывания Конфуция и его учеников, появившуюся в 450 г. до н. э.), где сказано: “Мудрые люди радуются воде, добродетельные радуются горам”.
* Река Лохэ — этой китайской реке, связанной с легендами о феях и воспетой в поэме Цао Чжи (III в.), помещенной в “Вэнь-сюане”, уподобляется р. Мацура,
* “Завидуем плывущим красивым рыбам” — выражение также заимствовано из китайских источников (МС).
* Ушань — гора в Китае, с которой связана легенда о прелестной фее, посетившей уснувшего там принца. Об этой горе говорится в поэме поэта Сун Юя, помещенной в “Вэнь сюане”. Девушки, о которых говорится в предисловии, уподобляются этой фее.
* “Солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места” — эти образы и выражения также заимствованы из китайских источников и встречаются в “Вэнь сюане”. “Черный конь собирается покинуть эти места” — иносказательно говорится о гостях, возвращающихся домой.
* В “Нихонсёки”, в разделе о Дзингу, написано, что летом, в 4-м месяце, она прибыла в Мацура и в маленькой речке у деревни Яшмовый остров ловила рыбу. Смастерив крючок из согнутой иглы, она насадила на него вареные зерна риса, а из ниток, выдернутых из подола, сделала леску. Затем она взобралась на камни, забросила удочку в воду и сказала: “Я хочу завоевать богатые страны на западе. Если это должно исполниться, пусть рыба попадет на крючок”,— и когда она вытащила удочку, на крючке оказалась форель. С тех пор каждый год летом, в 4-м месяце, девушки забрасывают там удочки и, загадывая желания, ловят форель. Так продолжается и до сих пор. Этот рассказ в сокращенном виде есть и в “Кодэики”, и в “Фудоки”. В предисловии девушки предстают в виде красавиц фей.
* “Мы общаемся лишь с водою, и сердце наше радуется горам” — это выражение перекликается с фразой из китайской классической книги “Луньюй” (представляющей собой запись высказывания Конфуция и его учеников, появившуюся в 450 г. до н. э.), где сказано: “Мудрые люди радуются воде, добродетельные радуются горам”.
* Река Лохэ — этой китайской реке, связанной с легендами о феях и воспетой в поэме Цао Чжи (III в.), помещенной в “Вэнь-сюане”, уподобляется р. Мацура,
* “Завидуем плывущим красивым рыбам” — выражение также заимствовано из китайских источников (МС).
* Ушань — гора в Китае, с которой связана легенда о прелестной фее, посетившей уснувшего там принца. Об этой горе говорится в поэме поэта Сун Юя, помещенной в “Вэнь сюане”. Девушки, о которых говорится в предисловии, уподобляются этой фее.
* “Солнце зашло за горы и черный конь уже собирался покинуть эти места” — эти образы и выражения также заимствованы из китайских источников и встречаются в “Вэнь сюане”. “Черный конь собирается покинуть эти места” — иносказательно говорится о гостях, возвращающихся домой.
あふことの
まれなる色に
思ひそめ
わが身は常に
天雲の
はるるときなく
富士の嶺の
燃えつつとはに
思へども
逢ふことかたし
なにしかも
人を恨みむ
わたつみの
沖を深めて
思ひてし
思ひは今は
いたづらに
なりぬべらなり
ゆく水の
絶ゆるときなく
かくなわに
思ひ亂れて
降る雪の
消なば消ぬべく
思へども
閻浮の身なれば
なほやまず
思ひは深し
あしひきの
山下水の
木隱れて
たぎつ心を
誰にかも
あひ語らはむ
色にいでば
人知りぬべみ
墨染めの
タベになれば
ひとりゐて
あはれあはれと
歎きあまり
せむすべなみに
庭にいでて
立ちやすらへば
白妙の
衣の袖に
置く露の
消なば消ぬべく
思へども
なほ歎かれぬ
春霞
よそにも人に
逢はむと思へば
まれなる色に
思ひそめ
わが身は常に
天雲の
はるるときなく
富士の嶺の
燃えつつとはに
思へども
逢ふことかたし
なにしかも
人を恨みむ
わたつみの
沖を深めて
思ひてし
思ひは今は
いたづらに
なりぬべらなり
ゆく水の
絶ゆるときなく
かくなわに
思ひ亂れて
降る雪の
消なば消ぬべく
思へども
閻浮の身なれば
なほやまず
思ひは深し
あしひきの
山下水の
木隱れて
たぎつ心を
誰にかも
あひ語らはむ
色にいでば
人知りぬべみ
墨染めの
タベになれば
ひとりゐて
あはれあはれと
歎きあまり
せむすべなみに
庭にいでて
立ちやすらへば
白妙の
衣の袖に
置く露の
消なば消ぬべく
思へども
なほ歎かれぬ
春霞
よそにも人に
逢はむと思へば
あふことの
まれなるいろに
おもひそめ
わかみはつねに
あまくもの
はるるときなく
ふしのねの
もえつつとはに
おもへとも
あふことかたし
なにしかも
ひとをうらみむ
わたつみの
おきをふかめて
おもひてし
おもひをいまは
いたつらに
なりぬへらなり
ゆくみつの
たゆるときなく
かくなわに
おもひみたれて
ふるゆきの
けなはけぬへく
おもへとも
えふのみなれは
なほやます
おもひはふかし
あしひきの
やましたみつの
こかくれて
たきつこころを
たれにかも
あひかたらはむ
いろにいては
ひとしりぬへみ
すみそめの
ゆふへになれは
ひとりゐて
あはれあはれと
なけきあまり
せむすへなみに
にはにいてて
たちやすらへは
しろたへの
ころものそてに
おくつゆの
けなはけぬへく
おもへとも
なほなけかれぬ
はるかすみ
よそにもひとに
あはむとおもへは
まれなるいろに
おもひそめ
わかみはつねに
あまくもの
はるるときなく
ふしのねの
もえつつとはに
おもへとも
あふことかたし
なにしかも
ひとをうらみむ
わたつみの
おきをふかめて
おもひてし
おもひをいまは
いたつらに
なりぬへらなり
ゆくみつの
たゆるときなく
かくなわに
おもひみたれて
ふるゆきの
けなはけぬへく
おもへとも
えふのみなれは
なほやます
おもひはふかし
あしひきの
やましたみつの
こかくれて
たきつこころを
たれにかも
あひかたらはむ
いろにいては
ひとしりぬへみ
すみそめの
ゆふへになれは
ひとりゐて
あはれあはれと
なけきあまり
せむすへなみに
にはにいてて
たちやすらへは
しろたへの
ころものそてに
おくつゆの
けなはけぬへく
おもへとも
なほなけかれぬ
はるかすみ
よそにもひとに
あはむとおもへは
Редко видимся мы
с любовью моей ненаглядной,
с той, что сердце навек
окрасила черной тоскою.
Оттого-то всегда
я тучи небесной мрачнее,
но пылает душа,
словно поле весною близ Фудзи.
Мне, увы, нелегко
добиться свидания с милой —
но смогу ли ее
за страдания возненавидеть?!
Только глубже любовь
и светлее — как дали морские.
Пусть в разлуке скорблю
от неразделенного чувства —
не удержишь любовь,
словно бурные воды потока,
чье теченье влечет,
уносит смятенные думы.
Коль мне сгинуть дано,
растаять, подобно снежинке,
я не стану жалеть,
дитя быстротечного мира…
Только к милой стремлюсь,
о милой в разлуке мечтаю —
так стремится ручей
под сень вековечных деревьев
и по круче с горы
сбегает в тенистую рощу.
Ах, кому же кому
поведать сердечные муки?!
Слишком многим, боюсь,
все выдала краска смущенья…
Вновь сгущается мгла,
подобная пролитой туши, —
и опять на меня
волною тоска набегает.
«О печаль! О печаль!» —
я тяжко в разлуке вздыхаю.
Что ж, быть может, в одном
сумею найти утешенье —
выйду вечером в сад,
в тиши полюбуюсь росою.
Ведь и мне суждено
исчезнуть росинкой прозрачной,
что легла на рукав
моего белотканого платья.
Но не в силах, увы,
сдержать бесконечные вздохи —
должен я хоть на миг
любовь мою снова увидеть,
пусть лишь издалека,
как вешнюю дымку над склоном!..
с любовью моей ненаглядной,
с той, что сердце навек
окрасила черной тоскою.
Оттого-то всегда
я тучи небесной мрачнее,
но пылает душа,
словно поле весною близ Фудзи.
Мне, увы, нелегко
добиться свидания с милой —
но смогу ли ее
за страдания возненавидеть?!
Только глубже любовь
и светлее — как дали морские.
Пусть в разлуке скорблю
от неразделенного чувства —
не удержишь любовь,
словно бурные воды потока,
чье теченье влечет,
уносит смятенные думы.
Коль мне сгинуть дано,
растаять, подобно снежинке,
я не стану жалеть,
дитя быстротечного мира…
Только к милой стремлюсь,
о милой в разлуке мечтаю —
так стремится ручей
под сень вековечных деревьев
и по круче с горы
сбегает в тенистую рощу.
Ах, кому же кому
поведать сердечные муки?!
Слишком многим, боюсь,
все выдала краска смущенья…
Вновь сгущается мгла,
подобная пролитой туши, —
и опять на меня
волною тоска набегает.
«О печаль! О печаль!» —
я тяжко в разлуке вздыхаю.
Что ж, быть может, в одном
сумею найти утешенье —
выйду вечером в сад,
в тиши полюбуюсь росою.
Ведь и мне суждено
исчезнуть росинкой прозрачной,
что легла на рукав
моего белотканого платья.
Но не в силах, увы,
сдержать бесконечные вздохи —
должен я хоть на миг
любовь мою снова увидеть,
пусть лишь издалека,
как вешнюю дымку над склоном!..
ちはやぶる
神の御代より
呉竹の
よよにも絶えず
天彦の
音羽の山の
春霞
思ひ亂れて
五月雨の
空もとどろに
さ夜ふけて
山郭公
鳴くごとに
誰も寢覺めて
唐錦
龍田の山の
もみぢ葉を
見てのみしのぶ
神無月
時雨しぐれて
冬の夜の
庭もはだれに
降る雪の
なほ消えかへり
年ごとに
時につけつつ
あはれてふ
ことを言ひつつ
君をのみ
千代にといはふ
世の人の
思ひするがの
富士の嶺の
燃ゆる思ひも
飽かずして
別るる涙
藤衣
織れる心も
八千草の
言の葉ごとに
すべらぎの
おほせかしこみ
卷々の
中に尽すと
伊勢の海の
浦の潮貝
拾ひあつめ
とれりとすれど
玉の緒の
短き心
思ひあへず
なほあらたまの
年を經て
大宮にのみ
ひさかたの
昼夜わかず
つかふとて
かへりみもせぬ
わが宿の
忍ぶ草生ふる
板間あらみ
降る春雨の
漏りやしぬらむ
神の御代より
呉竹の
よよにも絶えず
天彦の
音羽の山の
春霞
思ひ亂れて
五月雨の
空もとどろに
さ夜ふけて
山郭公
鳴くごとに
誰も寢覺めて
唐錦
龍田の山の
もみぢ葉を
見てのみしのぶ
神無月
時雨しぐれて
冬の夜の
庭もはだれに
降る雪の
なほ消えかへり
年ごとに
時につけつつ
あはれてふ
ことを言ひつつ
君をのみ
千代にといはふ
世の人の
思ひするがの
富士の嶺の
燃ゆる思ひも
飽かずして
別るる涙
藤衣
織れる心も
八千草の
言の葉ごとに
すべらぎの
おほせかしこみ
卷々の
中に尽すと
伊勢の海の
浦の潮貝
拾ひあつめ
とれりとすれど
玉の緒の
短き心
思ひあへず
なほあらたまの
年を經て
大宮にのみ
ひさかたの
昼夜わかず
つかふとて
かへりみもせぬ
わが宿の
忍ぶ草生ふる
板間あらみ
降る春雨の
漏りやしぬらむ
ちはやふる
かみのみよより
くれたけの
よよにもたえす
あまひこの
おとはのやまの
はるかすみ
おもひみたれて
さみたれの
そらもととろに
さよふけて
やまほとときす
なくことに
たれもねさめて
からにしき
たつたのやまの
もみちはを
みてのみしのふ
かみなつき
しくれしくれて
ふゆのよの
にはもはたれに
ふるゆきの
なほきえかへり
としことに
ときにつけつつ
あはれてふ
ことをいひつつ
きみをのみ
ちよにといはふ
よのひとの
おもひするかの
ふしのねの
もゆるおもひも
あかすして
わかるるなみた
ふちころも
おれるこころも
やちくさの
ことのはことに
すめらきの
おほせかしこみ
まきまきの
うちにつくすと
いせのうみの
うらのしほかひ
ひろひあつめ
とれりとすれと
たまのをの
みしかきこころ
おもひあへす
なほあらたまの
としをへて
おほみやにのみ
ひさかたの
ひるよるわかす
つかふとて
かへりみもせぬ
わかやとの
しのふくさおふる
いたまあらみ
ふるはるさめの
もりやしぬらむ
かみのみよより
くれたけの
よよにもたえす
あまひこの
おとはのやまの
はるかすみ
おもひみたれて
さみたれの
そらもととろに
さよふけて
やまほとときす
なくことに
たれもねさめて
からにしき
たつたのやまの
もみちはを
みてのみしのふ
かみなつき
しくれしくれて
ふゆのよの
にはもはたれに
ふるゆきの
なほきえかへり
としことに
ときにつけつつ
あはれてふ
ことをいひつつ
きみをのみ
ちよにといはふ
よのひとの
おもひするかの
ふしのねの
もゆるおもひも
あかすして
わかるるなみた
ふちころも
おれるこころも
やちくさの
ことのはことに
すめらきの
おほせかしこみ
まきまきの
うちにつくすと
いせのうみの
うらのしほかひ
ひろひあつめ
とれりとすれと
たまのをの
みしかきこころ
おもひあへす
なほあらたまの
としをへて
おほみやにのみ
ひさかたの
ひるよるわかす
つかふとて
かへりみもせぬ
わかやとの
しのふくさおふる
いたまあらみ
ふるはるさめの
もりやしぬらむ
С Века грозных Богов
тянулась чреда поколений,
коих не сосчитать,
как коленцев в бамбуковой роще,
и во все времена
слагали печальные песни,
уподобясь душой
смятенной разорванной дымке,
что плывет по весне
над кручей лесистой Отова,
где кукушка в ночи
без устали горестно кличет,
вызывая в горах
далекое звонкое эхо,
и сквозь сеющий дождь
звучит ее скорбная песня.
И во все времена
называли китайской парчою
тот багряный узор,
что Тацуты склоны окрасил
в дни десятой луны,
в дождливую, мрачную пору.
Зимним садом в снегу
все так же любуются люди
и с тяжелой душой
вспоминают, что близится старость.
Сожалеют они,
что времени бег быстротечен,
и спешат пожелать
бесчисленных лет Государю,
чтобы милость его
поистине длилась вовеки.
Пламя страстной любви
сердца ненасытно снедает —
как сухую траву
огонь пожирает на поле
подле Фудзи-горы,
что высится в землях Суруга.
Льются бурной рекой
разлуки безрадостной слезы,
но едины сердца,
отростки цветущих глициний.
Мириады словес,
подобно бесчисленным травам,
долго я собирал,
исписывал свиток за свитком —
как прилежный рыбак,
что в море у берега Исэ
добывает со дна
все больше и больше жемчужин,
но еще и теперь
не вмещает мой разум убогий
все значенье и смысл
добытых бесценных сокровищ.
Встречу я Новый год
под сенью чертогов дворцовых,
где провел столько лун
в своем бескорыстном служенье.
Вняв веленью души,
Государевой воле послушен,
я уже не гляжу
на стены родимого дома,
где из щелей давно
трава Ожиданья пробилась,
где от вешних дождей
циновки давно отсырели…
тянулась чреда поколений,
коих не сосчитать,
как коленцев в бамбуковой роще,
и во все времена
слагали печальные песни,
уподобясь душой
смятенной разорванной дымке,
что плывет по весне
над кручей лесистой Отова,
где кукушка в ночи
без устали горестно кличет,
вызывая в горах
далекое звонкое эхо,
и сквозь сеющий дождь
звучит ее скорбная песня.
И во все времена
называли китайской парчою
тот багряный узор,
что Тацуты склоны окрасил
в дни десятой луны,
в дождливую, мрачную пору.
Зимним садом в снегу
все так же любуются люди
и с тяжелой душой
вспоминают, что близится старость.
Сожалеют они,
что времени бег быстротечен,
и спешат пожелать
бесчисленных лет Государю,
чтобы милость его
поистине длилась вовеки.
Пламя страстной любви
сердца ненасытно снедает —
как сухую траву
огонь пожирает на поле
подле Фудзи-горы,
что высится в землях Суруга.
Льются бурной рекой
разлуки безрадостной слезы,
но едины сердца,
отростки цветущих глициний.
Мириады словес,
подобно бесчисленным травам,
долго я собирал,
исписывал свиток за свитком —
как прилежный рыбак,
что в море у берега Исэ
добывает со дна
все больше и больше жемчужин,
но еще и теперь
не вмещает мой разум убогий
все значенье и смысл
добытых бесценных сокровищ.
Встречу я Новый год
под сенью чертогов дворцовых,
где провел столько лун
в своем бескорыстном служенье.
Вняв веленью души,
Государевой воле послушен,
я уже не гляжу
на стены родимого дома,
где из щелей давно
трава Ожиданья пробилась,
где от вешних дождей
циновки давно отсырели…
呉竹の
よよの古言
なかりせば
いかほの沼の
いかにして
思ふ心を
述ばへまし
あはれ昔へ
ありきてふ
人麿こそは
うれしけれ
身は下ながら
言の葉を
天つ空まで
聞えあげ
末の世までの
あととなし
今もおほせの
くだれるは
塵に繼げとや
塵の身に
積もれる言を
問はるらむ
これを思へば
いにしへに
藥けかせる
けだものの
雲にほえけむ
ここちして
ちぢの情も
おもほえず
ひとつ心ぞ
誇らしき
かくはあれども
照る光
近き衞りの
身なりしを
誰かは秋の
來る方に
欺きいでて
御垣より
外の重守る身の
御垣守
長々しくも
おもほえず
九重の
なかにては
嵐の風も
聞かざりき
今は野山し
近ければ
春は霞に
たなびかれ
夏は空蝉
なき暮らし
秋は時雨に
袖を貸し
冬は霜にぞ
責めらるる
かかるわびしき
身ながらに
積もれる年を
しるせれば
五つの六つに
なりにけり
これに添はれる
わたくしの
老いの數さへ
やよければ
身は卑しくて
年高き
ことの苦しさ
かくしつつ
長柄の橋の
ながらへて
難波の浦に
立つ波の
波の皺にや
おぼほれむ
さすがに命
惜しければ
越の國なる
白山の
頭は白く
なりぬとも
音羽の滝の
音にきく
老いず死なずの
薬もが
君が八千代を
若えつつ見む
よよの古言
なかりせば
いかほの沼の
いかにして
思ふ心を
述ばへまし
あはれ昔へ
ありきてふ
人麿こそは
うれしけれ
身は下ながら
言の葉を
天つ空まで
聞えあげ
末の世までの
あととなし
今もおほせの
くだれるは
塵に繼げとや
塵の身に
積もれる言を
問はるらむ
これを思へば
いにしへに
藥けかせる
けだものの
雲にほえけむ
ここちして
ちぢの情も
おもほえず
ひとつ心ぞ
誇らしき
かくはあれども
照る光
近き衞りの
身なりしを
誰かは秋の
來る方に
欺きいでて
御垣より
外の重守る身の
御垣守
長々しくも
おもほえず
九重の
なかにては
嵐の風も
聞かざりき
今は野山し
近ければ
春は霞に
たなびかれ
夏は空蝉
なき暮らし
秋は時雨に
袖を貸し
冬は霜にぞ
責めらるる
かかるわびしき
身ながらに
積もれる年を
しるせれば
五つの六つに
なりにけり
これに添はれる
わたくしの
老いの數さへ
やよければ
身は卑しくて
年高き
ことの苦しさ
かくしつつ
長柄の橋の
ながらへて
難波の浦に
立つ波の
波の皺にや
おぼほれむ
さすがに命
惜しければ
越の國なる
白山の
頭は白く
なりぬとも
音羽の滝の
音にきく
老いず死なずの
薬もが
君が八千代を
若えつつ見む
くれたけの
よよのふること
なかりせは
いかほのぬまの
いかにして
おもふこころを
のはへまし
あはれむかしへ
ありきてふ
ひとまろこそは
うれしけれ
みはしもなから
ことのはを
あまつそらまて
きこえあけ
すゑのよよまて
あととなし
いまもおほせの
くたれるは
ちりにつげとや
ちりのみに
つもれることを
とはるらむ
これをおもへは
いにしへに
くすりけかせる
けたものの
くもにほえけむ
ここちして
ちちのなさけも
おもほえす
ひとつこころそ
ほこらしき
かくはあれとも
てるひかり
ちかきまもりの
みなりしを
たれかはあきの
くるかたに
あさむきいてて
みかきもり
とのへもるみの
みかきより
をさをさしくも
おもほえす
ここのかさねの
なかにては
あらしのかせも
きかさりき
いまはのやまし
ちかけれは
はるはかすみに
たなひかれ
なつはうつせみ
なきくらし
あきはしくれに
そてをかし
ふゆはしもにそ
せめらるる
かかるわひしき
みなからに
つもれるとしを
しるせれは
いつつのむつに
なりにけり
これにそはれる
わたくしの
をいのかすさへ
やよけれは
みはいやしくて
としたかき
ことのくるしさ
かくしつつ
なからのはしの
なからへて
なにはのうらに
たつなみの
なみのしわにや
おほほれむ
さすかにいのち
をしけれは
こしのくになる
しらやまの
かしらはしろく
なりぬとも
おとはのたきの
おとにきく
をいすしなすの
くすりかも
きみかやちよを
わかえつつみむ
よよのふること
なかりせは
いかほのぬまの
いかにして
おもふこころを
のはへまし
あはれむかしへ
ありきてふ
ひとまろこそは
うれしけれ
みはしもなから
ことのはを
あまつそらまて
きこえあけ
すゑのよよまて
あととなし
いまもおほせの
くたれるは
ちりにつげとや
ちりのみに
つもれることを
とはるらむ
これをおもへは
いにしへに
くすりけかせる
けたものの
くもにほえけむ
ここちして
ちちのなさけも
おもほえす
ひとつこころそ
ほこらしき
かくはあれとも
てるひかり
ちかきまもりの
みなりしを
たれかはあきの
くるかたに
あさむきいてて
みかきもり
とのへもるみの
みかきより
をさをさしくも
おもほえす
ここのかさねの
なかにては
あらしのかせも
きかさりき
いまはのやまし
ちかけれは
はるはかすみに
たなひかれ
なつはうつせみ
なきくらし
あきはしくれに
そてをかし
ふゆはしもにそ
せめらるる
かかるわひしき
みなからに
つもれるとしを
しるせれは
いつつのむつに
なりにけり
これにそはれる
わたくしの
をいのかすさへ
やよけれは
みはいやしくて
としたかき
ことのくるしさ
かくしつつ
なからのはしの
なからへて
なにはのうらに
たつなみの
なみのしわにや
おほほれむ
さすかにいのち
をしけれは
こしのくになる
しらやまの
かしらはしろく
なりぬとも
おとはのたきの
おとにきく
をいすしなすの
くすりかも
きみかやちよを
わかえつつみむ
Если б не было тех,
почивших в веках, поколений,
коим нет и числа,
как коленцам бамбука в роще, —
разве мы бы могли
свои сокровенные думы
донести до людей,
словами выразить сердце?
Немы были бы мы,
как безмолвная топь Икахо.
О, сколь счастлив наш рок,
что некогда, в давние годы,
славный Хитомаро
пребывал в пределах Ямато.
Хоть незнатен он был,
но искусство песни японской
он вознес до небес
и оставил потомкам память.
Мне велел Государь
собрать старинные песни —
недостойный слуга,
исполняю монаршую волю
и вослед мудрецу
стремлюсь дорогой неторной…
Лишь подумать о том —
и кажется, что в смятенье
закричать я готов,
как зверь из сказки китайской,
что, дурмана хлебнув,
вознесся к облачным высям.
Больше нет для меня
ни радостей, ни печалей,
всей душой предаюсь
одной-единственной цели.
Но забыть не могу,
что ранее при Государе
стражем я состоял
да сослан был по навету —
было велено мне
перебраться на запад столицы,
к тем далеким вратам,
откуда приходит осень.
Ах, не думалось мне,
что останусь на долгие годы
бедным стражем ворот
вдалеке от монарших покоев,
где в отрадных трудах
под девятиярусной кровлей
прожил я много лет,
избавлен от бурь и лишений.
Ныне к склону горы
примыкает мое жилище,
так что дымка весной
опускает над домом полог;
летом трели цикад
о юдоли бренной вещают;
осень слезным дождем
увлажняет рукав атласный;
донимает зима
жестокими холодами.
Так влачится мой век
в убогости и забвенье,
быстро годы летят,
все длиннее их вереница.
Тридцать лет пронеслось,
как постигла меня опала.
Отлучен от двора,
встречаю в изгнанье старость.
Втуне прожитых дней,
увы, не вернуть обратно.
Тяжко мне сознавать
свою печальную участь —
на ничтожном посту
служить в преклонные годы…
Но посмею ли я
обратиться с жалобой дерзкой!
Так и буду дряхлеть,
как ветшающий мост Нагара.
Уж морщины на лбу —
словно в бухте Нанива волны.
Остается скорбеть
о своей злополучной доле.
Уж давно голова
белее снежной вершины
Сира, «Белой горы»,
в отдаленных пределах Коси,
но лелею мечту
отыскать эликсир бессмертья,
о котором молва
летит, как шум водопада,
ниспадающего
с утесов горы Отова, —
чтобы тысячи лет
пребывать вблизи Государя!..
почивших в веках, поколений,
коим нет и числа,
как коленцам бамбука в роще, —
разве мы бы могли
свои сокровенные думы
донести до людей,
словами выразить сердце?
Немы были бы мы,
как безмолвная топь Икахо.
О, сколь счастлив наш рок,
что некогда, в давние годы,
славный Хитомаро
пребывал в пределах Ямато.
Хоть незнатен он был,
но искусство песни японской
он вознес до небес
и оставил потомкам память.
Мне велел Государь
собрать старинные песни —
недостойный слуга,
исполняю монаршую волю
и вослед мудрецу
стремлюсь дорогой неторной…
Лишь подумать о том —
и кажется, что в смятенье
закричать я готов,
как зверь из сказки китайской,
что, дурмана хлебнув,
вознесся к облачным высям.
Больше нет для меня
ни радостей, ни печалей,
всей душой предаюсь
одной-единственной цели.
Но забыть не могу,
что ранее при Государе
стражем я состоял
да сослан был по навету —
было велено мне
перебраться на запад столицы,
к тем далеким вратам,
откуда приходит осень.
Ах, не думалось мне,
что останусь на долгие годы
бедным стражем ворот
вдалеке от монарших покоев,
где в отрадных трудах
под девятиярусной кровлей
прожил я много лет,
избавлен от бурь и лишений.
Ныне к склону горы
примыкает мое жилище,
так что дымка весной
опускает над домом полог;
летом трели цикад
о юдоли бренной вещают;
осень слезным дождем
увлажняет рукав атласный;
донимает зима
жестокими холодами.
Так влачится мой век
в убогости и забвенье,
быстро годы летят,
все длиннее их вереница.
Тридцать лет пронеслось,
как постигла меня опала.
Отлучен от двора,
встречаю в изгнанье старость.
Втуне прожитых дней,
увы, не вернуть обратно.
Тяжко мне сознавать
свою печальную участь —
на ничтожном посту
служить в преклонные годы…
Но посмею ли я
обратиться с жалобой дерзкой!
Так и буду дряхлеть,
как ветшающий мост Нагара.
Уж морщины на лбу —
словно в бухте Нанива волны.
Остается скорбеть
о своей злополучной доле.
Уж давно голова
белее снежной вершины
Сира, «Белой горы»,
в отдаленных пределах Коси,
но лелею мечту
отыскать эликсир бессмертья,
о котором молва
летит, как шум водопада,
ниспадающего
с утесов горы Отова, —
чтобы тысячи лет
пребывать вблизи Государя!..
376. …как зверь из сказки китайской… — аллюзия на китайскую притчу о том, как пес и петух, выпив волшебного зелья, приготовленного Лю Анем, с воем и кукареканьем поднялись в облачное небо.
…стражем я состоял… — упоминание о том, что Тадаминэ одно время занимал должность начальника императорской гвардии. Затем он был переведен в гвардию Левого крыла, расквартированную в западной части столицы по поверьям, осень приходит с запада, и ему была поручена охрана дворцового комплекса «запретного города», но не покоев самого императора.
…стражем я состоял… — упоминание о том, что Тадаминэ одно время занимал должность начальника императорской гвардии. Затем он был переведен в гвардию Левого крыла, расквартированную в западной части столицы по поверьям, осень приходит с запада, и ему была поручена охрана дворцового комплекса «запретного города», но не покоев самого императора.
ちはやぶる
神無月とや
今朝よりは
曇りもあへず
初時雨
紅葉とともに
ふる里の
吉野の山の
山嵐も
寒く日ごとに
なりゆけば
玉の緒解けて
こき散らし
霰亂れて
霜氷り
いや固まれる
庭の面に
むらむら見ゆる
冬草の
上に降り敷く
白雪の
積り積りて
あらたまの
年を數多に
過ぐしつるかな
神無月とや
今朝よりは
曇りもあへず
初時雨
紅葉とともに
ふる里の
吉野の山の
山嵐も
寒く日ごとに
なりゆけば
玉の緒解けて
こき散らし
霰亂れて
霜氷り
いや固まれる
庭の面に
むらむら見ゆる
冬草の
上に降り敷く
白雪の
積り積りて
あらたまの
年を數多に
過ぐしつるかな
ちはやふる
かみなつきとや
けさよりは
くもりもあへす
はつしくれ
もみちとともに
ふるさとの
よしののやまの
やまあらしも
さむくひことに
なりゆけは
たまのをとけて
こきちらし
あられみたれて
しもこほり
いやかたまれる
にはのおもに
むらむらみゆる
ふゆくさの
うへにふりしく
しらゆきの
つもりつもりて
あらたまの
としをあまたも
すくしつるかな
かみなつきとや
けさよりは
くもりもあへす
はつしくれ
もみちとともに
ふるさとの
よしののやまの
やまあらしも
さむくひことに
なりゆけは
たまのをとけて
こきちらし
あられみたれて
しもこほり
いやかたまれる
にはのおもに
むらむらみゆる
ふゆくさの
うへにふりしく
しらゆきの
つもりつもりて
あらたまの
としをあまたも
すくしつるかな
Вот и время пришло —
миновала погожая осень.
Месяц Каннадзуки
повеял холодной зимою.
Дождь идет поутру,
осыпая багряные листья,
что узорной парчой
окрестные склоны устлали.
Ветер, прянувший с гор,
над Ёсино яростно кружит,
с каждым прожитым днем
все явственнее холодает.
Верно, разорвались
в небесах драгоценные бусы —
град усыпал траву
мириадами светлых жемчужин,
иней в сгустках блестит
на деревьях унылого сада,
где остались стоять
лишь сухие колосья мисканта.
Снег с предвечных небес
нисходит на веси земные.
Сколько зим, сколько лет
прошло пред моими очами!..
миновала погожая осень.
Месяц Каннадзуки
повеял холодной зимою.
Дождь идет поутру,
осыпая багряные листья,
что узорной парчой
окрестные склоны устлали.
Ветер, прянувший с гор,
над Ёсино яростно кружит,
с каждым прожитым днем
все явственнее холодает.
Верно, разорвались
в небесах драгоценные бусы —
град усыпал траву
мириадами светлых жемчужин,
иней в сгустках блестит
на деревьях унылого сада,
где остались стоять
лишь сухие колосья мисканта.
Снег с предвечных небес
нисходит на веси земные.
Сколько зим, сколько лет
прошло пред моими очами!..
沖つ波
荒れのみまさる
宮のうちは
年經て住みし
伊勢の海人も
舟流したる
心地して
寄らむ方なく
かなしきに
涙の色の
紅は
われらがなかの
時雨にて
秋の紅葉と
人々は
おのが散り散り
別れなば
頼む蔭なく
なりはてて
とまるものとは
花薄
君なき庭に
群れ立ちて
空を招かば
初雁の
鳴き渡りつつ
よそにこそ見め
荒れのみまさる
宮のうちは
年經て住みし
伊勢の海人も
舟流したる
心地して
寄らむ方なく
かなしきに
涙の色の
紅は
われらがなかの
時雨にて
秋の紅葉と
人々は
おのが散り散り
別れなば
頼む蔭なく
なりはてて
とまるものとは
花薄
君なき庭に
群れ立ちて
空を招かば
初雁の
鳴き渡りつつ
よそにこそ見め
おきつなみ
あれのみまさる
みやのうちは
としへてすみし
いせのあまも
ふねなかしたる
ここちして
よらむかたなく
かなしきに
なみたのいろの
くれなゐは
われらかなかの
しくれにて
あきのもみちと
ひとひとは
おのかちりちり
わかれなは
たのむかけなく
なりはてて
とまるものとは
はなすすき
きみなきにはに
むれたちて
そらをまかねは
はつかりの
なきわたりつつ
よそにこそみめ
あれのみまさる
みやのうちは
としへてすみし
いせのあまも
ふねなかしたる
ここちして
よらむかたなく
かなしきに
なみたのいろの
くれなゐは
われらかなかの
しくれにて
あきのもみちと
ひとひとは
おのかちりちり
わかれなは
たのむかけなく
なりはてて
とまるものとは
はなすすき
きみなきにはに
むれたちて
そらをまかねは
はつかりの
なきわたりつつ
よそにこそみめ
О, как выразить мне
безмерное, тяжкое горе!
Здесь, в чертогах твоих
что осиротели нежданно,
год за годом текли
в пленительном, сладком забвенье,
а сегодня, увы,
как рыбачка у берега Исэ
в утлой лодке своей,
на утесы гонимой волнами,
я к всесильным богам
о милости тщетно взываю.
Слезы льются дождем,
кровавым потоком струятся.
Словно листья с ветвей,
подхвачены ветром осенним,
все, кто был вкруг тебя,
бесследно рассеялись ныне.
Ведь, расставшись с тобой,
лишившись приюта и крова,
мы остались одни
в саду одичавшем, заглохшем,
где лишь буйный мискант
о прошлом порой вспоминает.
Как печально кричат,
прощаются с родиной гуси,
из небесной дали
озирая былое гнездовье!..
безмерное, тяжкое горе!
Здесь, в чертогах твоих
что осиротели нежданно,
год за годом текли
в пленительном, сладком забвенье,
а сегодня, увы,
как рыбачка у берега Исэ
в утлой лодке своей,
на утесы гонимой волнами,
я к всесильным богам
о милости тщетно взываю.
Слезы льются дождем,
кровавым потоком струятся.
Словно листья с ветвей,
подхвачены ветром осенним,
все, кто был вкруг тебя,
бесследно рассеялись ныне.
Ведь, расставшись с тобой,
лишившись приюта и крова,
мы остались одни
в саду одичавшем, заглохшем,
где лишь буйный мискант
о прошлом порой вспоминает.
Как печально кричат,
прощаются с родиной гуси,
из небесной дали
озирая былое гнездовье!..
霹靂之
日香天之
九月乃
<鍾>礼乃落者
鴈音文
未来鳴
甘南備乃
清三田屋乃
垣津田乃
池之堤<之>
百不足
<五十>槻枝丹
水枝指
秋赤葉
真割持
小鈴<文>由良尓
手弱女尓
吾者有友
引攀而
峯文十遠仁
捄手折
吾者持而徃
公之頭刺荷
日香天之
九月乃
<鍾>礼乃落者
鴈音文
未来鳴
甘南備乃
清三田屋乃
垣津田乃
池之堤<之>
百不足
<五十>槻枝丹
水枝指
秋赤葉
真割持
小鈴<文>由良尓
手弱女尓
吾者有友
引攀而
峯文十遠仁
捄手折
吾者持而徃
公之頭刺荷
かむとけの
**そらの
ながつきの
しぐれのふれば
かりがねも
いまだきなかぬ
かむなびの
きよきみたやの
かきつたの
いけのつつみの
ももたらず
いつきのえだに
みづえさす
あきのもみちば
まきもてる
をすずもゆらに
たわやめに
われはあれども
ひきよぢて
えだもとををに
ふさたをり
わはもちてゆく
きみがかざしに
**そらの
ながつきの
しぐれのふれば
かりがねも
いまだきなかぬ
かむなびの
きよきみたやの
かきつたの
いけのつつみの
ももたらず
いつきのえだに
みづえさす
あきのもみちば
まきもてる
をすずもゆらに
たわやめに
われはあれども
ひきよぢて
えだもとををに
ふさたをり
わはもちてゆく
きみがかざしに
Когда мелкий дождь идет,
Моросящий в сентябре
С дальних облачных небес,
Где царит гремящий бог,
Гуси дикие еще
Не кричат средь облаков.
Но у Каминаби гор
Возле насыпи пруда,
Где священные поля
За оградою лежат,
Где сторожка, чтоб хранить
Поле чистое богов,
Средь разросшейся листвы
Дерева святого цуки
Лист осенний —
Алый лист —
Виден в зелени ветвей.
И запястий бубенцы
На протянутых руках
К алой, рдеющей листве
В тишине слегка звенят…
Пусть я слабая жена,
Но к себе я притяну
Эти ветви и сорву
И с собою унесу
Кленов алую листву
На венок тебе, мой друг.
Моросящий в сентябре
С дальних облачных небес,
Где царит гремящий бог,
Гуси дикие еще
Не кричат средь облаков.
Но у Каминаби гор
Возле насыпи пруда,
Где священные поля
За оградою лежат,
Где сторожка, чтоб хранить
Поле чистое богов,
Средь разросшейся листвы
Дерева святого цуки
Лист осенний —
Алый лист —
Виден в зелени ветвей.
И запястий бубенцы
На протянутых руках
К алой, рдеющей листве
В тишине слегка звенят…
Пусть я слабая жена,
Но к себе я притяну
Эти ветви и сорву
И с собою унесу
Кленов алую листву
На венок тебе, мой друг.
* В песне говорится о старинном народном японском обычае украшать голову венками из ветвей дерева, из листьев или цветов священных деревьев. Возможно, в данном случае этот обряд был; связан с возделыванием риса, так как в песне упоминается о священных рисовых полях богов, но память об этом не сохранилась и в комментариях ничего не сказано по этому поводу.
* Камунаби — священные деревья, священные рощи, места, где пребывает божество, — “каму, ками” — “бог”, “наби” от “наму” (кор.) “деревья” (НКБТ). Места, именуемые Камунаби, были в разных провинциях. Часто Камунаби или Каминаби встречается как название местностей, которые считаются священными. В провинции Ямато таких мест было четыре: Мива, Унатэ, Кацураги, Асука. В провинции Идзумо многие горы называются Камунаби. Так обозначались, по-видимому, все священные горы. В данной песне полагают, что речь идет о горе Каминариока в Асука провинции Ямато.
* Поле чистое богов — священное поле. В японской земледельческой обрядности до сих пор в некоторых деревнях сохранился обычай выделять участок земли под священное поле (мита), где производятся обрядовые действия, способствующие якобы урожаю, первые колосья риса подносятся богам, а зерна, освященные в храме, выдаются крестьянам в качестве талисмана, приносящего хороший урожай.
* Сторожка (карио) — обычно шалаш из камыша или тростника для охраны поля от птиц и животных.
* Цуки — японское каменное дерево — священное дерево, из которого в старину делались луки (МС).
* Бубенчики запястий — имеются в виду старинные японские запястья, браслеты (кусиро) с бубенчиками вокруг (обычно пять бубенчиков).
* Камунаби — священные деревья, священные рощи, места, где пребывает божество, — “каму, ками” — “бог”, “наби” от “наму” (кор.) “деревья” (НКБТ). Места, именуемые Камунаби, были в разных провинциях. Часто Камунаби или Каминаби встречается как название местностей, которые считаются священными. В провинции Ямато таких мест было четыре: Мива, Унатэ, Кацураги, Асука. В провинции Идзумо многие горы называются Камунаби. Так обозначались, по-видимому, все священные горы. В данной песне полагают, что речь идет о горе Каминариока в Асука провинции Ямато.
* Поле чистое богов — священное поле. В японской земледельческой обрядности до сих пор в некоторых деревнях сохранился обычай выделять участок земли под священное поле (мита), где производятся обрядовые действия, способствующие якобы урожаю, первые колосья риса подносятся богам, а зерна, освященные в храме, выдаются крестьянам в качестве талисмана, приносящего хороший урожай.
* Сторожка (карио) — обычно шалаш из камыша или тростника для охраны поля от птиц и животных.
* Цуки — японское каменное дерево — священное дерево, из которого в старину делались луки (МС).
* Бубенчики запястий — имеются в виду старинные японские запястья, браслеты (кусиро) с бубенчиками вокруг (обычно пять бубенчиков).
天雲之
影<塞>所見
隠来<矣>
長谷之河者
浦無蚊
船之依不来
礒無蚊
海部之釣不為
吉咲八師
浦者無友
吉畫矢寺
礒者無友
奥津浪
諍榜入来
白水郎之釣船
影<塞>所見
隠来<矣>
長谷之河者
浦無蚊
船之依不来
礒無蚊
海部之釣不為
吉咲八師
浦者無友
吉畫矢寺
礒者無友
奥津浪
諍榜入来
白水郎之釣船
あまくもの
かげさへみゆる
こもりくの
はつせのかはは
うらなみか
ふねのよりこぬ
いそなみか
あまのつりせぬ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
いそはなくとも
おきつなみ
きほひこぎりこ
あまのつりぶね
かげさへみゆる
こもりくの
はつせのかはは
うらなみか
ふねのよりこぬ
いそなみか
あまのつりせぬ
よしゑやし
うらはなくとも
よしゑやし
いそはなくとも
おきつなみ
きほひこぎりこ
あまのつりぶね
У реки Хацусэ здесь,
Запертой средь гор глухих,
Где на глади вод видна
Даже тень небесных туч,
Потому ль что бухты нет,
Не причалят корабли,
Потому ль что брега нет,
Не рыбачат рыбаки.
Что же, хорошо и так,
Пусть не будет бухты здесь!
Что же, хорошо и так,
Пусть не будет берегов!
Все равно плыви сюда,
Оставляя позади
Волны дальние морей,
Челн плывущий рыбака!
Запертой средь гор глухих,
Где на глади вод видна
Даже тень небесных туч,
Потому ль что бухты нет,
Не причалят корабли,
Потому ль что брега нет,
Не рыбачат рыбаки.
Что же, хорошо и так,
Пусть не будет бухты здесь!
Что же, хорошо и так,
Пусть не будет берегов!
Все равно плыви сюда,
Оставляя позади
Волны дальние морей,
Челн плывущий рыбака!
* Некоторые комментаторы, указывая на сходство с песней Хитомаро (см. п. 131), полагают, что жители Ямато распевали эту песню, изменив ее текст, и считали ее народной (CH). Возможно и обратное толкование, что Хитомаро использовал народную песню. Во всяком случае важно, что так или иначе творчество Хитомаро было тесно связано с народной песней.
Разбирается в Какё Хёсики
Разбирается в Какё Хёсики
葦原笶
水穂之國丹
手向為跡
天降座兼
五百万
千万神之
神代従
云續来在
甘南備乃
三諸山者
春去者
春霞立
秋徃者
紅丹穂經
<甘>甞備乃
三諸乃神之
帶為
明日香之河之
水尾速
生多米難
石枕
蘿生左右二
新夜乃
好去通牟
事計
夢尓令見社
劔刀
齊祭
神二師座者
水穂之國丹
手向為跡
天降座兼
五百万
千万神之
神代従
云續来在
甘南備乃
三諸山者
春去者
春霞立
秋徃者
紅丹穂經
<甘>甞備乃
三諸乃神之
帶為
明日香之河之
水尾速
生多米難
石枕
蘿生左右二
新夜乃
好去通牟
事計
夢尓令見社
劔刀
齊祭
神二師座者
あしはらの
みづほのくにに
たむけすと
あもりましけむ
いほよろづ
ちよろづかみの
かむよより
いひつぎきたる
かむなびの
みもろのやまは
はるされば
はるかすみたつ
あきゆけば
くれなゐにほふ
かむなびの
みもろのかみの
おばせる
あすかのかはの
みをはやみ
むしためかたき
いしまくら
こけむすまでに
あらたよの
さきくかよはむ
ことはかり
いめにみせこそ
つるぎたち
いはひまつれる
かみにしませば
みづほのくにに
たむけすと
あもりましけむ
いほよろづ
ちよろづかみの
かむよより
いひつぎきたる
かむなびの
みもろのやまは
はるされば
はるかすみたつ
あきゆけば
くれなゐにほふ
かむなびの
みもろのかみの
おばせる
あすかのかはの
みをはやみ
むしためかたき
いしまくら
こけむすまでに
あらたよの
さきくかよはむ
ことはかり
いめにみせこそ
つるぎたち
いはひまつれる
かみにしませば
Здесь, на склонах Миморо
В Каминаби,
Говорят
Со времен еще богов,
Говорят из века в век
О мириадах из мириад
Множестве богов,
Что спускались здесь с небес,
О дарах, что им несли
В нашей славной стороне,
Где колосья счастья есть,
Где поля из тростника.
Ах, на склонах Миморо
Лишь появится весна,
Дымка легкая встает,
А лишь осень настает,
В алом блеске вся листва…
В Каминаби
У вершин
Миморо,
Где люди чтят
Божество священных гор,
Опоясанных кругом
Быстрой Асука-рекой,
Бег стремительный воды
Не дает расти траве
На скалистых берегах.
Так пускай до той поры,
До тех пор, пока кругом
Дикий мох не зацветет
У подножья горных скал,
Пусть спокойно буду я
Каждой ночью проходить
Путь среди священных гор.
Научи, чтоб было так,
В сновидении открой
Ты — мой бог, кого я чту
И кому я в дар принес
Мой заветный
Бранный меч!
В Каминаби,
Говорят
Со времен еще богов,
Говорят из века в век
О мириадах из мириад
Множестве богов,
Что спускались здесь с небес,
О дарах, что им несли
В нашей славной стороне,
Где колосья счастья есть,
Где поля из тростника.
Ах, на склонах Миморо
Лишь появится весна,
Дымка легкая встает,
А лишь осень настает,
В алом блеске вся листва…
В Каминаби
У вершин
Миморо,
Где люди чтят
Божество священных гор,
Опоясанных кругом
Быстрой Асука-рекой,
Бег стремительный воды
Не дает расти траве
На скалистых берегах.
Так пускай до той поры,
До тех пор, пока кругом
Дикий мох не зацветет
У подножья горных скал,
Пусть спокойно буду я
Каждой ночью проходить
Путь среди священных гор.
Научи, чтоб было так,
В сновидении открой
Ты — мой бог, кого я чту
И кому я в дар принес
Мой заветный
Бранный меч!
* Песня воина, отправляющегося в путь, обращенная к божеству в храме Асука-дзиндзя. Здесь отражен древнейший обычай, воспевающийся во многих песнях М., а именно приношение даров богам перед отправлением в путь, обычно для умиротворения богов дороги с мольбой о благополучном пути и возвращении. Приносить в дар богам оружие — как в данной песне — старинный обычай (МС). О нем упоминается еще в древней летописи Суйнин-ки (“Записи об императоре Суйнин”, 29–70 гг.).
* Миморо, Каминаби — см. п. 3222 и п. 3223, здесь имеется в виду гора Каминариока в Асука (CH).
* “Множестве богов, что спускались здесь с небес…” — но древним народным представлениям, с небесной равнины Такамагахара на землю Японии спустились боги, которые обитали на священных горах и в священных рощах.
* “Где колосья счастья есть, где поля из тростника…” — постоянная характеристика страны Ямато (см. п. 167).
* Миморо, Каминаби — см. п. 3222 и п. 3223, здесь имеется в виду гора Каминариока в Асука (CH).
* “Множестве богов, что спускались здесь с небес…” — но древним народным представлениям, с небесной равнины Такамагахара на землю Японии спустились боги, которые обитали на священных горах и в священных рощах.
* “Где колосья счастья есть, где поля из тростника…” — постоянная характеристика страны Ямато (см. п. 167).
帛𠮧
楢従出而
水蓼
穂積至
鳥網張
坂手乎過
石走
甘南備山丹
朝宮
仕奉而
吉野部登
入座見者
古所念
楢従出而
水蓼
穂積至
鳥網張
坂手乎過
石走
甘南備山丹
朝宮
仕奉而
吉野部登
入座見者
古所念
みてぐらを
ならよりいでて
みづたで
ほづみにいたり
となみはる
さかてをすぎ
いはばしる
かむなびやまに
あさみやに
つかへまつりて
よしのへと
いりますみれば
いにしへおもほゆ
ならよりいでて
みづたで
ほづみにいたり
となみはる
さかてをすぎ
いはばしる
かむなびやまに
あさみやに
つかへまつりて
よしのへと
いりますみれば
いにしへおもほゆ
С даром для богов — нуса.
Мы из Нара держим путь,
Мидзутадэ — камыши
Пышным колосом цветут…
Прибываем в Ходзуми
И заставу Сакатэ,
Где расставлены силки
Для поимки мелких птиц,
Мы минуем,
И затем
В Каминаби
Среди гор,
Где стремительно бежит
Вниз со скал
Поток воды,
Утром, службу во дворце
Завершив,
Вступаем мы
В Ёсину,
Глядим кругом
И, любуясь, как туда
Наш въезжает государь,
Вспоминаем старину…
Мы из Нара держим путь,
Мидзутадэ — камыши
Пышным колосом цветут…
Прибываем в Ходзуми
И заставу Сакатэ,
Где расставлены силки
Для поимки мелких птиц,
Мы минуем,
И затем
В Каминаби
Среди гор,
Где стремительно бежит
Вниз со скал
Поток воды,
Утром, службу во дворце
Завершив,
Вступаем мы
В Ёсину,
Глядим кругом
И, любуясь, как туда
Наш въезжает государь,
Вспоминаем старину…
* Песня о путешествии императора из Нара в Ёсину — старинное место отдыха императорского дома, славящееся своей красотой.
* Нуса — см. п. 3229.
* Мидзутадэ — совр. каватадэ или янагитадэ (Polygonum Hyd-ropiper) — перец водяной, однолетнее растение, листья которого похожи на ивовые, растет главным образом в воде, встречается и в полях; цветет осенью белыми цветами, образующими по виду колосья.
* Нуса — см. п. 3229.
* Мидзутадэ — совр. каватадэ или янагитадэ (Polygonum Hyd-ropiper) — перец водяной, однолетнее растение, листья которого похожи на ивовые, растет главным образом в воде, встречается и в полях; цветет осенью белыми цветами, образующими по виду колосья.
斧取而
丹生桧山
木折来而
筏尓作
二梶貫
礒榜廻乍
嶋傳
雖見不飽
三吉野乃
瀧動々
落白浪
丹生桧山
木折来而
筏尓作
二梶貫
礒榜廻乍
嶋傳
雖見不飽
三吉野乃
瀧動々
落白浪
をのとりて
にふのひやまの
きこりきて
いかだにつくり
まかぢぬき
いそこぎみつつ
しまづたひ
みれどもあかず
みよしのの
たきもとどろに
おつるしらなみ
にふのひやまの
きこりきて
いかだにつくり
まかぢぬき
いそこぎみつつ
しまづたひ
みれどもあかず
みよしのの
たきもとどろに
おつるしらなみ
В руки я возьму топор
И в Ниу, на той горе,
Где святые хиноки,
Дерево срублю,
Смастерю себе ладью,
Весла закреплю,
Отплыву от берегов,
Цепь миную островов
И глядеть не нагляжусь
На гремящий водопад
В дивной Ёсину-стране,
На летящую с высот
Белопенную волну!
И в Ниу, на той горе,
Где святые хиноки,
Дерево срублю,
Смастерю себе ладью,
Весла закреплю,
Отплыву от берегов,
Цепь миную островов
И глядеть не нагляжусь
На гремящий водопад
В дивной Ёсину-стране,
На летящую с высот
Белопенную волну!
* Одна из многочисленных песен, воспевающих красоты Ёсину, в частности знаменитый водопад.
八隅知之
和期大皇
高照
日之皇子之
聞食
御食都國
神風之
伊勢乃國者
國見者之毛
山見者
高貴之
河見者
左夜氣久清之
水門成
海毛廣之
見渡
嶋名高之
己許乎志毛
間細美香母
<挂>巻毛
文尓恐
山邊乃
五十師乃原
尓内日刺
大宮都可倍
朝日奈須
目細毛
暮日奈須
浦細毛
春山之
四名比盛而
秋山之
色名付思吉
百礒城之
大宮人者
天地
与日月共
万代尓母我
和期大皇
高照
日之皇子之
聞食
御食都國
神風之
伊勢乃國者
國見者之毛
山見者
高貴之
河見者
左夜氣久清之
水門成
海毛廣之
見渡
嶋名高之
己許乎志毛
間細美香母
<挂>巻毛
文尓恐
山邊乃
五十師乃原
尓内日刺
大宮都可倍
朝日奈須
目細毛
暮日奈須
浦細毛
春山之
四名比盛而
秋山之
色名付思吉
百礒城之
大宮人者
天地
与日月共
万代尓母我
やすみしし
わごおほきみ
たかてらす
ひのみこの
きこしをす
みけつくに
かむかぜの
いせのくには
くにみればしも
やまみれば
たかくたふとし
かはみれば
さやけくきよし
みなとなす
うみもゆたけし
みわたす
しまもなたかし
ここをしも
まぐはしみかも
かけまくも
あやにかしこき
やまのへの
いしのはらに
うちひさす
おほみやつかへ
あさひなす
まぐはしも
ゆふひなす
うらぐはしも
はるやまの
しなひさかえて
あきやまの
いろなつかしき
ももしきの
おほみやひとは
あめつち
ひつきとともに
よろづよにもが
わごおほきみ
たかてらす
ひのみこの
きこしをす
みけつくに
かむかぜの
いせのくには
くにみればしも
やまみれば
たかくたふとし
かはみれば
さやけくきよし
みなとなす
うみもゆたけし
みわたす
しまもなたかし
ここをしも
まぐはしみかも
かけまくも
あやにかしこき
やまのへの
いしのはらに
うちひさす
おほみやつかへ
あさひなす
まぐはしも
ゆふひなす
うらぐはしも
はるやまの
しなひさかえて
あきやまの
いろなつかしき
ももしきの
おほみやひとは
あめつち
ひつきとともに
よろづよにもが
Мирно правящий страной
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
В той стране, что правишь ты,
Где подносят в дар богам
Плод земли — святую дань,
В славной стороне Исэ,
Грозной ветрами богов,
Коль на горы посмотреть —
Величавы, высоки.
Коль на реки посмотреть —
И прозрачны и чисты.
Всюду бухты раскидав,
Море широко лежит,
Острова, что видит взор,
Славятся своей красой.
Как прекрасна та страна!
Не сказать,
Как люди чтят
Возле гор
В Яманобэ
На равнине, что зовут
Исинохара,
Величавый твой дворец,
Где указывают день
Полевых работ.
Словно солнце поутру,
Так хорош собой дворец.
Словно солнце ввечеру,
Так великолепен он!
Как весенняя гора,
Он сверкает и блестит,
Как цвета осенних гор,
Взор ласкает красотой!
И придворные твои —
Сто почтеннейших вельмож —
Молят, пусть стоит он здесь
Много, много тысяч лет,
Вместе с солнцем и луной
Вместе с небом и землей!
Наш великий государь,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
В той стране, что правишь ты,
Где подносят в дар богам
Плод земли — святую дань,
В славной стороне Исэ,
Грозной ветрами богов,
Коль на горы посмотреть —
Величавы, высоки.
Коль на реки посмотреть —
И прозрачны и чисты.
Всюду бухты раскидав,
Море широко лежит,
Острова, что видит взор,
Славятся своей красой.
Как прекрасна та страна!
Не сказать,
Как люди чтят
Возле гор
В Яманобэ
На равнине, что зовут
Исинохара,
Величавый твой дворец,
Где указывают день
Полевых работ.
Словно солнце поутру,
Так хорош собой дворец.
Словно солнце ввечеру,
Так великолепен он!
Как весенняя гора,
Он сверкает и блестит,
Как цвета осенних гор,
Взор ласкает красотой!
И придворные твои —
Сто почтеннейших вельмож —
Молят, пусть стоит он здесь
Много, много тысяч лет,
Вместе с солнцем и луной
Вместе с небом и землей!
* Ода в честь дворца. Отмечается, как песня, напоминающая по стилю оды Хитомаро. Стк. 1–4 — обычный зачин для од, помещенных в М.
空見津
倭國
青丹吉
常山越而
山代之
管木之原
血速舊
于遅乃渡
瀧屋之
阿後尼之原尾
千歳尓
闕事無
万歳尓
有通将得
山科之
石田之社之
須馬神尓
奴左取向而
吾者越徃
相坂山遠
倭國
青丹吉
常山越而
山代之
管木之原
血速舊
于遅乃渡
瀧屋之
阿後尼之原尾
千歳尓
闕事無
万歳尓
有通将得
山科之
石田之社之
須馬神尓
奴左取向而
吾者越徃
相坂山遠
そらみつ
やまとのくに
あをによし
ならやまこえて
やましろの
つつきのはら
ちはやぶる
うぢのわたり
たぎつやの
あごねのはらを
ちとせに
かくることなく
よろづよに
ありがよはむと
やましなの
いはたのもりの
すめかみに
ぬさとりむけて
われはこえゆく
あふさかやまを
やまとのくに
あをによし
ならやまこえて
やましろの
つつきのはら
ちはやぶる
うぢのわたり
たぎつやの
あごねのはらを
ちとせに
かくることなく
よろづよに
ありがよはむと
やましなの
いはたのもりの
すめかみに
ぬさとりむけて
われはこえゆく
あふさかやまを
В дивной зелени листвы
Горы Нара перейдя,
Здесь, в Ямато-стороне,
Что увидели с небес
Боги много лет назад,
И долину Цуцуки,
Что в стране Ямасиро,
Переправу на реке
Удзи,—
Где известен род
Близостью своей к богам
И вершит обряд святой
Взмахиваньем тихая,—
И долину Агонэ
В местности Такиноя,
Чтобы мог я проходить
Много, много тысяч лет,
Чтобы тысячи веков
Мог благополучно я,
Даже дня не упустив,
Проходить весь этот путь.
Приношу священный дар
Я богам, живущим здесь
В рощах, что святыми чтут
В Ивата, в Ямасина,
И готовлюсь перейти
Гору я Заставу Встреч.
Горы Нара перейдя,
Здесь, в Ямато-стороне,
Что увидели с небес
Боги много лет назад,
И долину Цуцуки,
Что в стране Ямасиро,
Переправу на реке
Удзи,—
Где известен род
Близостью своей к богам
И вершит обряд святой
Взмахиваньем тихая,—
И долину Агонэ
В местности Такиноя,
Чтобы мог я проходить
Много, много тысяч лет,
Чтобы тысячи веков
Мог благополучно я,
Даже дня не упустив,
Проходить весь этот путь.
Приношу священный дар
Я богам, живущим здесь
В рощах, что святыми чтут
В Ивата, в Ямасина,
И готовлюсь перейти
Гору я Заставу Встреч.
* В песне описывается путь из Нара в провинцию Оми. Песня носит характер “дорожного народного заговора”, чтобы путь был благополучен.
* Гора Застава Встреч (Аусака-Осака) — см. Осака. Тихая — священная накидка, которую надевают жрецы или представители определенного рода (удзико), изображающие в священных обрядах богов. Взмахивая “тихая”, они исполняют священные танцы.
* Гора Застава Встреч (Аусака-Осака) — см. Осака. Тихая — священная накидка, которую надевают жрецы или представители определенного рода (удзико), изображающие в священных обрядах богов. Взмахивая “тихая”, они исполняют священные танцы.
緑丹吉
平山過而
物部之
氏川渡
未通女等尓
相坂山丹
手向草
絲取置而
我妹子尓
相海之海之
奥浪
来因濱邊乎
久礼々々登
獨<曽>我来
妹之目乎欲
平山過而
物部之
氏川渡
未通女等尓
相坂山丹
手向草
絲取置而
我妹子尓
相海之海之
奥浪
来因濱邊乎
久礼々々登
獨<曽>我来
妹之目乎欲
あをによし
ならやますぎて
もののふの
うぢかはわたり
をとめらに
あふさかやまに
たむけくさ
ぬさとりおきて
わぎもこに
あふみのうみの
おきつなみ
きよるはまへを
くれくれと
ひとりぞわがくる
いもがめをほり
ならやますぎて
もののふの
うぢかはわたり
をとめらに
あふさかやまに
たむけくさ
ぬさとりおきて
わぎもこに
あふみのうみの
おきつなみ
きよるはまへを
くれくれと
ひとりぞわがくる
いもがめをほり
В дивной зелени листвы
Горы Нара миновав,
Воды Удзи перейдя,
Где военный славный род,
У горы Застава Встреч,—
Встречи с девой молодой,—
Драгоценные дары —
Ветви сосен,
Пряжу я
Подношу богам с мольбой.
И, кружа по берегам,
Где волна с морских долин
Набегает на песок
В Оми — дальней стороне,
Чтобы встретить в тишине
Деву милую мою,
Я совсем один пришел.
И хочу увидеть я
Очи девы дорогой!
Горы Нара миновав,
Воды Удзи перейдя,
Где военный славный род,
У горы Застава Встреч,—
Встречи с девой молодой,—
Драгоценные дары —
Ветви сосен,
Пряжу я
Подношу богам с мольбой.
И, кружа по берегам,
Где волна с морских долин
Набегает на песок
В Оми — дальней стороне,
Чтобы встретить в тишине
Деву милую мою,
Я совсем один пришел.
И хочу увидеть я
Очи девы дорогой!
* Вариант п. 3236, которому придан характер любовного заговора.
近江之海
泊八十有
八十嶋之
嶋之埼邪伎
安利立有
花橘乎
末枝尓
毛知引懸
仲枝尓
伊加流我懸
下枝尓
<比>米乎懸
己之母乎
取久乎不知
己之父乎
取久乎思良尓
伊蘇婆比座与
伊可流我等<比>米登
泊八十有
八十嶋之
嶋之埼邪伎
安利立有
花橘乎
末枝尓
毛知引懸
仲枝尓
伊加流我懸
下枝尓
<比>米乎懸
己之母乎
取久乎不知
己之父乎
取久乎思良尓
伊蘇婆比座与
伊可流我等<比>米登
あふみのうみ
とまりやそあり
やそしまの
しまのさきざき
ありたてる
はなたちばなを
ほつえに
もちひきかけ
なかつえに
いかるがかけ
しづえに
ひめをかけ
ながははを
とらくをしらに
ながちちを
とらくをしらに
いそばひをるよ
いかるがとひめと
とまりやそあり
やそしまの
しまのさきざき
ありたてる
はなたちばなを
ほつえに
もちひきかけ
なかつえに
いかるがかけ
しづえに
ひめをかけ
ながははを
とらくをしらに
ながちちを
とらくをしらに
いそばひをるよ
いかるがとひめと
В море, в Оми, на пути
Множество причалов есть,
Множество есть островов,
И на каждом мысе там
Возвышается, стоит
Померанец весь в цвету.
На ветвях его вверху
Всюду виден птичий клей
Посредине, на ветвях,—
Икаруга в плен поймать;
На ветвях его внизу —
Бедную химэ словить.
И, не зная про судьбу
Матери родной,
И не зная про судьбу
Милого отца,
Забавляются, играют
Милые птенцы,
Забавляются, играют
Икаруга и химэ…
Множество причалов есть,
Множество есть островов,
И на каждом мысе там
Возвышается, стоит
Померанец весь в цвету.
На ветвях его вверху
Всюду виден птичий клей
Посредине, на ветвях,—
Икаруга в плен поймать;
На ветвях его внизу —
Бедную химэ словить.
И, не зная про судьбу
Матери родной,
И не зная про судьбу
Милого отца,
Забавляются, играют
Милые птенцы,
Забавляются, играют
Икаруга и химэ…
* Песня описывает один из способов ловли птиц и рассматривается как детская песенка времен Оми (667–673). Однако есть предположение, что в ней аллегорически передана подготовка нападения сына императора Тэндзи — принца Отомо-но одзи на императора Тэмму. Птицы икаруга и химэ аллегорически изображают двух сыновей императора Тэмму. СН считает, что так или иначе это произведение связано со временем правления императора Тэндзи в провинции Оми (см. п. 199).
* Икаруга — название птицы, японский дубонос, зимняя птица, прилетающая осенью, а весной улетающая в северные края.
* Химэ или симэ—разновидность дубоноса (см. икаруга).
* Икаруга — название птицы, японский дубонос, зимняя птица, прилетающая осенью, а весной улетающая в северные края.
* Химэ или симэ—разновидность дубоноса (см. икаруга).
王
命恐
雖見不飽
楢山越而
真木積
泉河乃
速瀬
<竿>刺渡
千速振
氏渡乃
多企都瀬乎
見乍渡而
近江道乃
相坂山丹
手向為
吾越徃者
樂浪乃
志我能韓埼
幸有者
又反見
道前
八十阿毎
嗟乍
吾過徃者
弥遠丹
里離来奴
弥高二
山<文>越来奴
劔刀
鞘従拔出而
伊香胡山
如何吾将為
徃邊不知而
命恐
雖見不飽
楢山越而
真木積
泉河乃
速瀬
<竿>刺渡
千速振
氏渡乃
多企都瀬乎
見乍渡而
近江道乃
相坂山丹
手向為
吾越徃者
樂浪乃
志我能韓埼
幸有者
又反見
道前
八十阿毎
嗟乍
吾過徃者
弥遠丹
里離来奴
弥高二
山<文>越来奴
劔刀
鞘従拔出而
伊香胡山
如何吾将為
徃邊不知而
おほきみの
みことかしこみ
みれどあかぬ
ならやまこえて
まきつむ
いづみのかはの
はやきせを
さをさしわたり
ちはやぶる
うぢのわたりの
たきつせを
みつつわたりて
あふみぢの
あふさかやまに
たむけして
わがこえゆけば
ささなみの
しがのからさき
さきくあらば
またかへりみむ
みちのくま
やそくまごとに
なげきつつ
わがすぎゆけば
いやとほに
さとさかりきぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
つるぎたち
さやゆぬきいでて
いかごやま
いかにかわがせむ
ゆくへしらずて
みことかしこみ
みれどあかぬ
ならやまこえて
まきつむ
いづみのかはの
はやきせを
さをさしわたり
ちはやぶる
うぢのわたりの
たきつせを
みつつわたりて
あふみぢの
あふさかやまに
たむけして
わがこえゆけば
ささなみの
しがのからさき
さきくあらば
またかへりみむ
みちのくま
やそくまごとに
なげきつつ
わがすぎゆけば
いやとほに
さとさかりきぬ
いやたかに
やまもこえきぬ
つるぎたち
さやゆぬきいでて
いかごやま
いかにかわがせむ
ゆくへしらずて
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Ненаглядные
Горы Нара перейдя,
Струи быстрые реки
Идзуми,
Где грузят лес,
Вынув весла,
Переплыл,
Переплыл, любуясь я
На стремительный поток
Переправы Удзи,
Где род всегда известен был
Своей близостью к богам,
Что вершил обряд святой
Взмахиванием тихая.
По дороге в Оми я,
Жертву принеся богам,
Перешел Заставу Встреч.
Если только буду жив,
Карасаки-мыс опять
В Сига, в Садзанами, я
Снова посмотреть вернусь!
На извилинах дорог
Множество извилин я
Миновал,
И каждый раз
Я, горюя, проходил.
И все дальше от меня
Было милое село,
И все выше предо мной
Были горы на пути.
Коль из ножен
Бранный меч
Вынут,
Как же быть тогда?
Вот и горы Как-Же-Быть —
Горы Икаго…
Как же быть,
Что делать мне?
И куда идти теперь? —
Неизвестны мне пути…
Государя своего,
Ненаглядные
Горы Нара перейдя,
Струи быстрые реки
Идзуми,
Где грузят лес,
Вынув весла,
Переплыл,
Переплыл, любуясь я
На стремительный поток
Переправы Удзи,
Где род всегда известен был
Своей близостью к богам,
Что вершил обряд святой
Взмахиванием тихая.
По дороге в Оми я,
Жертву принеся богам,
Перешел Заставу Встреч.
Если только буду жив,
Карасаки-мыс опять
В Сига, в Садзанами, я
Снова посмотреть вернусь!
На извилинах дорог
Множество извилин я
Миновал,
И каждый раз
Я, горюя, проходил.
И все дальше от меня
Было милое село,
И все выше предо мной
Были горы на пути.
Коль из ножен
Бранный меч
Вынут,
Как же быть тогда?
Вот и горы Как-Же-Быть —
Горы Икаго…
Как же быть,
Что делать мне?
И куда идти теперь? —
Неизвестны мне пути…
* Песня анонимная, но предполагают, что это произведение некоего Ходзуми Ою в звании асоми, сосланного на о-в Садо. Песня сложена в период изгнания, как и последующая каэси-ута, о которой сказано, что она является песней Ходзуми Ою и близка по содержанию к его песне 288. Здесь описан путь из столицы Нара в провинцию Оми.
* Тихая — см. п. 3236.
* У горы Застава Встреч обычно приносятся дары богам с мольбой о благополучном пути… Мыс Карасаки — одно из красивейших мест в Садзанами в Сига.
* Тихая — см. п. 3236.
* У горы Застава Встреч обычно приносятся дары богам с мольбой о благополучном пути… Мыс Карасаки — одно из красивейших мест в Садзанами в Сига.
百岐年
三野之國之
高北之
八十一隣之宮尓
日向尓
行靡闕矣
有登聞而
吾通<道>之
奥十山
<三>野之山
<靡>得
人雖跡
如此依等
人雖衝
無意山之
奥礒山
三野之山
三野之國之
高北之
八十一隣之宮尓
日向尓
行靡闕矣
有登聞而
吾通<道>之
奥十山
<三>野之山
<靡>得
人雖跡
如此依等
人雖衝
無意山之
奥礒山
三野之山
ももきね
みののくにの
たかきたの
くくりのみやに
ひむかひに
*******
ありとききて
わがゆくみちの
おきそやま
みののやま
なびけと
ひとはふめども
かくよれと
ひとはつけども
こころなきやまの
おきそやま
みののやま
みののくにの
たかきたの
くくりのみやに
ひむかひに
*******
ありとききて
わがゆくみちの
おきそやま
みののやま
なびけと
ひとはふめども
かくよれと
ひとはつけども
こころなきやまの
おきそやま
みののやま
Там, где сотни пиков гор,
В той стране Мину,
В стороне Такакита,
Там, в Кукури, во дворце
Слышал я, что там живет
Дева статная собой,
Что, к востоку обратись,
Бродит там.
Но на пути
Горы Окисояма,
Горы Минунояма.
Хоть и скажет человек,
Топая ногой:
“Наклонитесь до земли!”
Хоть и скажет человек,
Помогая им рукой:
“Отодвиньтесь к стороне!” —
Сердца нет у этих гор,
Ни у Окисояма,
Ни у Минунояма.
В той стране Мину,
В стороне Такакита,
Там, в Кукури, во дворце
Слышал я, что там живет
Дева статная собой,
Что, к востоку обратись,
Бродит там.
Но на пути
Горы Окисояма,
Горы Минунояма.
Хоть и скажет человек,
Топая ногой:
“Наклонитесь до земли!”
Хоть и скажет человек,
Помогая им рукой:
“Отодвиньтесь к стороне!” —
Сердца нет у этих гор,
Ни у Окисояма,
Ни у Минунояма.
* Старинная песня. Смысл не ясен. Предполагают, что это детская песня или песня, связанная со старинной легендой (К. Мор.). Некоторые комментаторы считают, что она была сложена человеком, с трудом пробирающимся через горы, идущим в Кукури (ТЮ). Многое в ней от народной песни (СН). Нам представляется, что это народная песня, связанная со старинной легендой.
處女等之
<麻>笥垂有
續麻成
長門之浦丹
朝奈祇尓
満来塩之
夕奈祇尓
依来波乃
<彼>塩乃
伊夜益舛二
彼浪乃
伊夜敷布二
吾妹子尓
戀乍来者
阿胡乃海之
荒礒之於丹
濱菜採
海部處女等
纓有
領巾文光蟹
手二巻流
玉毛湯良羅尓
白栲乃
袖振所見津
相思羅霜
<麻>笥垂有
續麻成
長門之浦丹
朝奈祇尓
満来塩之
夕奈祇尓
依来波乃
<彼>塩乃
伊夜益舛二
彼浪乃
伊夜敷布二
吾妹子尓
戀乍来者
阿胡乃海之
荒礒之於丹
濱菜採
海部處女等
纓有
領巾文光蟹
手二巻流
玉毛湯良羅尓
白栲乃
袖振所見津
相思羅霜
をとめらが
をけにたれたる
うみをなす
ながとのうらに
あさなぎに
みちくるしほの
ゆふなぎに
よせくるなみの
そのしほの
いやますますに
そのなみの
いやしくしくに
わぎもこに
こひつつくれば
あごのうみの
ありそのうへに
はまなつむ
あまをとめらが
うなげる
ひれもてるがに
てにまける
たまもゆららに
しろたへの
そでふるみえつ
あひおもふらしも
をけにたれたる
うみをなす
ながとのうらに
あさなぎに
みちくるしほの
ゆふなぎに
よせくるなみの
そのしほの
いやますますに
そのなみの
いやしくしくに
わぎもこに
こひつつくれば
あごのうみの
ありそのうへに
はまなつむ
あまをとめらが
うなげる
ひれもてるがに
てにまける
たまもゆららに
しろたへの
そでふるみえつ
あひおもふらしも
В этой бухте Нагато —
Длинные ворота —
Длинные, как волокно
Пряжи конопляной,
Той, что девушки кладут
В деревянный чан…
Как затишье поутру,
Набегает там прилив,
Как затишье ввечеру,
Приливают волны там.
И как бурный тот прилив
Набегает все сильней,
И как волны те встают,
Вырастая и шумя,
Так же милую мою
Все сильнее я люблю!
И отсюда видно мне,
Как на дальнем берегу
Каменистом, где всегда
Море плещется в Аго,
Девушки-рыбачки те
Собирают корни трав
Возле берегов
И как машут мне они
Белотканым рукавом.
И сверкают шарфы их,
Шеи нежные обняв,
И слегка — слегка звенит
Жемчуг на запястьях рук.
Верно, так же как и я,
Каждая из них грустит…
Длинные ворота —
Длинные, как волокно
Пряжи конопляной,
Той, что девушки кладут
В деревянный чан…
Как затишье поутру,
Набегает там прилив,
Как затишье ввечеру,
Приливают волны там.
И как бурный тот прилив
Набегает все сильней,
И как волны те встают,
Вырастая и шумя,
Так же милую мою
Все сильнее я люблю!
И отсюда видно мне,
Как на дальнем берегу
Каменистом, где всегда
Море плещется в Аго,
Девушки-рыбачки те
Собирают корни трав
Возле берегов
И как машут мне они
Белотканым рукавом.
И сверкают шарфы их,
Шеи нежные обняв,
И слегка — слегка звенит
Жемчуг на запястьях рук.
Верно, так же как и я,
Каждая из них грустит…
* Песня человека, возвращающегося в столицу и грустящего и жене, оставленной на родине (К. Мор.). Приемы и стиль песни напоминают приемы и стиль Хитомаро.
式嶋之
山跡之土丹
人多
満而雖有
藤浪乃
思纒
若草乃
思就西
君<目>二
戀八将明
長此夜乎
山跡之土丹
人多
満而雖有
藤浪乃
思纒
若草乃
思就西
君<目>二
戀八将明
長此夜乎
しきしまの
やまとのくにに
ひとさはに
みちてあれども
ふぢなみの
おもひまつはり
わかくさの
おもひつきにし
きみがめに
こひやあかさむ
ながきこのよを
やまとのくにに
ひとさはに
みちてあれども
ふぢなみの
おもひまつはり
わかくさの
おもひつきにし
きみがめに
こひやあかさむ
ながきこのよを
Пусть в Ямато,
Пусть в стране
Распростертых островов
Много разных есть людей,
Что живут в ней с давних пор,
Но как волнами цветы
Ниспадают до земли
С веток фудзи,
Так к тебе
Мысли тянутся мои.
И как вешняя трава,
Ты, о ком я полон дум!
По очам твоим грустя,
Верно, не смыкая глаз,
Провести придется мне
Нескончаемую ночь…
Пусть в стране
Распростертых островов
Много разных есть людей,
Что живут в ней с давних пор,
Но как волнами цветы
Ниспадают до земли
С веток фудзи,
Так к тебе
Мысли тянутся мои.
И как вешняя трава,
Ты, о ком я полон дум!
По очам твоим грустя,
Верно, не смыкая глаз,
Провести придется мне
Нескончаемую ночь…
* Фудзи — японская глициния, лиловые цветы ее спускаются с веток длинными гирляндами, напоминающими волны, почему этот образ-сравнение часто встречается в песнях о фудзи.
蜻嶋
倭之國者
神柄跡
言擧不為國
雖然
吾者事上為
天地之
神<文>甚
吾念
心不知哉
徃影乃
月<文>經徃者
玉限
日<文>累
念戸鴨
胸不安
戀烈鴨
心痛
末逐尓
君丹不會者
吾命乃
生極
戀乍<文>
吾者将度
犬馬鏡
正目君乎
相見天者社
吾戀八鬼目
倭之國者
神柄跡
言擧不為國
雖然
吾者事上為
天地之
神<文>甚
吾念
心不知哉
徃影乃
月<文>經徃者
玉限
日<文>累
念戸鴨
胸不安
戀烈鴨
心痛
末逐尓
君丹不會者
吾命乃
生極
戀乍<文>
吾者将度
犬馬鏡
正目君乎
相見天者社
吾戀八鬼目
あきづしま
やまとのくには
かむからと
ことあげせぬくに
しかれども
われはことあげす
あめつちの
かみもはなはだ
わがおもふ
こころしらずや
ゆくかげの
つきもへゆけば
たまかぎる
ひもかさなりて
おもへかも
むねのくるしき
こふれかも
こころのいたき
すゑつひに
きみにあはずは
わがいのちの
いけらむきはみ
こひつつも
われはわたらむ
まそかがみ
ただめにきみを
あひみてばこそ
あがこひやまめ
やまとのくには
かむからと
ことあげせぬくに
しかれども
われはことあげす
あめつちの
かみもはなはだ
わがおもふ
こころしらずや
ゆくかげの
つきもへゆけば
たまかぎる
ひもかさなりて
おもへかも
むねのくるしき
こふれかも
こころのいたき
すゑつひに
きみにあはずは
わがいのちの
いけらむきはみ
こひつつも
われはわたらむ
まそかがみ
ただめにきみを
あひみてばこそ
あがこひやまめ
О страна Ямато,
Где,
Словно крылья стрекозы,
Распростерты острова,
Та страна, где жалоб нет,
О которой говорят,
Что божественна она.
Это так, но все же я
Жалобу несу богам:
Боги неба и земли,
Вероятно, не совсем
Знают сердце дум моих,
И недели вдаль бегут
С уплывающей луной,
Друг за другом мчатся дни,
Белым жемчугом блестя…
Может, это от тоски
Неспокойно на душе?
Может, это от любви
В сердце не стихает боль?
Если мне не суждено
В жизни встретиться с тобой,
Значит, буду до конца,
До предела дней моих,
Скорбь глубокую таить,
А когда б наедине
Мог я встретиться с тобой,
Посмотреть бы на тебя,
Словно в зеркало взглянуть,—
И утихла б, может быть,
Лютая моя тоска.
Где,
Словно крылья стрекозы,
Распростерты острова,
Та страна, где жалоб нет,
О которой говорят,
Что божественна она.
Это так, но все же я
Жалобу несу богам:
Боги неба и земли,
Вероятно, не совсем
Знают сердце дум моих,
И недели вдаль бегут
С уплывающей луной,
Друг за другом мчатся дни,
Белым жемчугом блестя…
Может, это от тоски
Неспокойно на душе?
Может, это от любви
В сердце не стихает боль?
Если мне не суждено
В жизни встретиться с тобой,
Значит, буду до конца,
До предела дней моих,
Скорбь глубокую таить,
А когда б наедине
Мог я встретиться с тобой,
Посмотреть бы на тебя,
Словно в зеркало взглянуть,—
И утихла б, может быть,
Лютая моя тоска.
従古
言續来口
戀為者
不安物登
玉緒之
継而者雖云
處女等之
心乎胡粉
其将知
因之無者
夏麻引
命<方>貯
借薦之
心文小竹荷
人不知
本名曽戀流
氣之緒丹四天
言續来口
戀為者
不安物登
玉緒之
継而者雖云
處女等之
心乎胡粉
其将知
因之無者
夏麻引
命<方>貯
借薦之
心文小竹荷
人不知
本名曽戀流
氣之緒丹四天
いにしへゆ
いひつぎけらく
こひすれば
くるしきものと
たまのをの
つぎてはいへど
をとめらが
こころをしらに
そをしらむ
よしのなければ
なつそびく
いのちかたまけ
かりこもの
こころもしのに
ひとしれず
もとなぞこふる
いきのをにして
いひつぎけらく
こひすれば
くるしきものと
たまのをの
つぎてはいへど
をとめらが
こころをしらに
そをしらむ
よしのなければ
なつそびく
いのちかたまけ
かりこもの
こころもしのに
ひとしれず
もとなぞこふる
いきのをにして
С незапамятных времен
Говорят из века в век:
Если полюбил —
Значит, потерял покой.
Как на нити жемчуга
Нижут,
Так из века в век
Те слова передают…
Юных дев сердца
Не узнаешь ты никак!
Способов же их узнать
Нету никаких.
Лишь полюбишь,
В тот же миг
Станет гаснуть жизнь твоя.
Словно летом коноплю,
Выдернут ее,
Будет сердце увядать
Скошенной травой,
Но не будут люди знать,
И напрасно будешь ты,
Обрывая жизни нить,
Всей душой любить.
Говорят из века в век:
Если полюбил —
Значит, потерял покой.
Как на нити жемчуга
Нижут,
Так из века в век
Те слова передают…
Юных дев сердца
Не узнаешь ты никак!
Способов же их узнать
Нету никаких.
Лишь полюбишь,
В тот же миг
Станет гаснуть жизнь твоя.
Словно летом коноплю,
Выдернут ее,
Будет сердце увядать
Скошенной травой,
Но не будут люди знать,
И напрасно будешь ты,
Обрывая жизни нить,
Всей душой любить.
* Комментируется как песня неразделенной любви (С), однако очень похожа на народные любовные заговоры.
荒玉之
年者来去而
玉梓之
使之不来者
霞立
長春日乎
天地丹
思足椅
帶乳根笶
母之養蚕之
眉隠
氣衝渡
吾戀
心中<少>
人丹言
物西不有者
松根
松事遠
天傳
日之闇者
白木綿之
吾衣袖裳
通手沾沼
年者来去而
玉梓之
使之不来者
霞立
長春日乎
天地丹
思足椅
帶乳根笶
母之養蚕之
眉隠
氣衝渡
吾戀
心中<少>
人丹言
物西不有者
松根
松事遠
天傳
日之闇者
白木綿之
吾衣袖裳
通手沾沼
あらたまの
としはきゆきて
たまづさの
つかひのこねば
かすみたつ
ながきはるひを
あめつちに
おもひたらはし
たらちねの
ははがかふこの
まよごもり
いきづきわたり
あがこふる
こころのうちを
ひとにいふ
ものにしあらねば
まつがねの
まつこととほみ
あまつたふ
ひのくれぬれば
しろたへの
わがころもでも
とほりてぬれぬ
としはきゆきて
たまづさの
つかひのこねば
かすみたつ
ながきはるひを
あめつちに
おもひたらはし
たらちねの
ははがかふこの
まよごもり
いきづきわたり
あがこふる
こころのうちを
ひとにいふ
ものにしあらねば
まつがねの
まつこととほみ
あまつたふ
ひのくれぬれば
しろたへの
わがころもでも
とほりてぬれぬ
Новояшмовый
Пройдет
И опять наступит год.
С веткой яшмовой гонец
Не приходит от тебя,
И поэтому теперь,
В долгий, долгий день весны,
В день, когда встает туман,
Небо и земля
Наполняются тоской.
И вздыхаю вечно я,
Скрытая от всех,
Будто в коконе живу,
Словно куколка червя,
Шелковичного червя,
Что вскормившая меня
Выкормила мать моя.
То, что в сердце у меня,
Где любовь моя живет,
Не приходится теперь
Высказать тебе.
Из корней сосны — сосна
Вырастет.
Зовут сосну “мацу”
“Мацу” значит “ждать”.
Ждать придется долго мне.
По небу плывущее
Солнце клонится к земле,
Белотканые мои
Рукава
Влажны от слез…
Пройдет
И опять наступит год.
С веткой яшмовой гонец
Не приходит от тебя,
И поэтому теперь,
В долгий, долгий день весны,
В день, когда встает туман,
Небо и земля
Наполняются тоской.
И вздыхаю вечно я,
Скрытая от всех,
Будто в коконе живу,
Словно куколка червя,
Шелковичного червя,
Что вскормившая меня
Выкормила мать моя.
То, что в сердце у меня,
Где любовь моя живет,
Не приходится теперь
Высказать тебе.
Из корней сосны — сосна
Вырастет.
Зовут сосну “мацу”
“Мацу” значит “ждать”.
Ждать придется долго мне.
По небу плывущее
Солнце клонится к земле,
Белотканые мои
Рукава
Влажны от слез…
* Песня женщины в разлуке с любимым человеком. “С веткой яшмовой гонец” — см. комм. к п. 2548. Концовка совпадает с концовкой песни Хитомаро в кн. II, поэтому есть предположение, что это произведение Хитомаро (К. Мор.). Однако возможно, что это народная песня, обработанная им.
小<治>田之
年魚道之水乎
問無曽
人者挹云
時自久曽
人者飲云
挹人之
無間之如
飲人之
不時之如
吾妹子尓
吾戀良久波
已時毛無
年魚道之水乎
問無曽
人者挹云
時自久曽
人者飲云
挹人之
無間之如
飲人之
不時之如
吾妹子尓
吾戀良久波
已時毛無
をはりだの
あゆぢのみづを
まなくぞ
ひとはくむといふ
ときじくぞ
ひとはのむといふ
くむひとの
まなきがごと
のむひとの
ときじきがごと
わぎもこに
あがこふらくは
やむときもなし
あゆぢのみづを
まなくぞ
ひとはくむといふ
ときじくぞ
ひとはのむといふ
くむひとの
まなきがごと
のむひとの
ときじきがごと
わぎもこに
あがこふらくは
やむときもなし
В стороне Охарида
Воды чистые бегут.
Аюти — “форелей путь” —
Называют те места.
Беспрестанно, говорят,
Люди черпают в реке
Эту чистую струю,
Постоянно, говорят,
Люди эту воду пьют,
И как люди, приходя,
Беспрестанно в тех местах
Воду черпают себе,
И как люди, приходя,
Постоянно
Пьют ее,
Так любовь мою
К тебе,
Милой деве,
Навсегда
Буду я беречь в душе…
Воды чистые бегут.
Аюти — “форелей путь” —
Называют те места.
Беспрестанно, говорят,
Люди черпают в реке
Эту чистую струю,
Постоянно, говорят,
Люди эту воду пьют,
И как люди, приходя,
Беспрестанно в тех местах
Воду черпают себе,
И как люди, приходя,
Постоянно
Пьют ее,
Так любовь мою
К тебе,
Милой деве,
Навсегда
Буду я беречь в душе…
* Песня, обращенная к возлюбленной. Считается народной песней (СП). Мы относим ее к любовным обетам.
己母理久乃
泊瀬之河之
上瀬尓
伊杭乎打
下湍尓
真杭乎挌
伊杭尓波
鏡乎懸
真杭尓波
真玉乎懸
真珠奈須
我念妹毛
鏡成
我念妹毛
有跡謂者社
國尓毛
家尓毛由可米
誰故可将行
泊瀬之河之
上瀬尓
伊杭乎打
下湍尓
真杭乎挌
伊杭尓波
鏡乎懸
真杭尓波
真玉乎懸
真珠奈須
我念妹毛
鏡成
我念妹毛
有跡謂者社
國尓毛
家尓毛由可米
誰故可将行
こもりくの
はつせのかはの
かみつせに
いくひをうち
しもつせに
まくひをうち
いくひには
かがみをかけ
まくひには
またまをかけ
またまなす
あがおもふいもも
かがみなす
あがおもふいもも
ありといはばこそ
くににも
いへにもゆかめ
たがゆゑかゆかむ
はつせのかはの
かみつせに
いくひをうち
しもつせに
まくひをうち
いくひには
かがみをかけ
まくひには
またまをかけ
またまなす
あがおもふいもも
かがみなす
あがおもふいもも
ありといはばこそ
くににも
いへにもゆかめ
たがゆゑかゆかむ
Запертая среди гор
Есть река Хацусэ здесь.
Там, где устье, опущу
Я святую ветвь игуи,
Где истоки, опущу
Ветвь красивую магуи.
На святую ветвь игуи
Зеркало подвешу я,
На красивую магуи
Жемчуга подвешу я.
Словно жемчуг, хороша
Та, которую люблю,
Словно зеркало, светла
Та, которую люблю.
Если бы сказали мне,
Что она еще жива,
То в далекую страну,
В дом родной вернулся б я…
Ну, а нынче для кого
Возвращаться мне домой?
Есть река Хацусэ здесь.
Там, где устье, опущу
Я святую ветвь игуи,
Где истоки, опущу
Ветвь красивую магуи.
На святую ветвь игуи
Зеркало подвешу я,
На красивую магуи
Жемчуга подвешу я.
Словно жемчуг, хороша
Та, которую люблю,
Словно зеркало, светла
Та, которую люблю.
Если бы сказали мне,
Что она еще жива,
То в далекую страну,
В дом родной вернулся б я…
Ну, а нынче для кого
Возвращаться мне домой?
* Эта песня, несколько измененная в конце, имеется в “Кодзики”. Приписывается она принцу Кару (или Кинаси-но Кару) — наследному принцу, сыну императора Инге (V в.), — который был сослан в провинцию Иё в наказание за связь со своей младшей сестрой от одной матери (Кару-но оирацумэ). В горе сестра последовала за ним, и они вместе решили покончить жизнь самоубийством. Песня эта была сложена им перед смертью (МС). В примечании говорится, что, судя по материалам “Кодзики”, наследный принц Кинаси-но Кару сложил эту песню, когда кончал жизнь самоубийством.
* Игуи — священное подношение, имеющее очистительную силу, в виде деревянного стержня с подвешенными к небу бумажными священными символами — “нуса”, употребляемое во время синтоистских празднеств (СН), при возношении богам молитвы; имеет значение жертвоприношения.
* Магуи — то же, что игуи. Префикс “ма”, как и префикс “и”, имеет сакральный очистительный смысл (СН). В “ма” еще вкладывается значение прекрасного, красивого (МС, СК). Жемчуга, яшму, зеркало подвешивают к стержню в качестве жертвоприношений, принося молитву богам. Принц, собираясь, по-видимому, покончить жизнь в водах р. Хацусэ, приносит жертвы богам, опуская эти священные символы в воды реки и обращаясь к богам с последней молитвой.
* Игуи — священное подношение, имеющее очистительную силу, в виде деревянного стержня с подвешенными к небу бумажными священными символами — “нуса”, употребляемое во время синтоистских празднеств (СН), при возношении богам молитвы; имеет значение жертвоприношения.
* Магуи — то же, что игуи. Префикс “ма”, как и префикс “и”, имеет сакральный очистительный смысл (СН). В “ма” еще вкладывается значение прекрасного, красивого (МС, СК). Жемчуга, яшму, зеркало подвешивают к стержню в качестве жертвоприношений, принося молитву богам. Принц, собираясь, по-видимому, покончить жизнь в водах р. Хацусэ, приносит жертвы богам, опуская эти священные символы в воды реки и обращаясь к богам с последней молитвой.
春去者
花咲乎呼里
秋付者
丹之穂尓黄色
味酒乎
神名火山之
帶丹為留
明日香之河乃
速瀬尓
生玉藻之
打靡
情者因而
朝露之
消者可消
戀久毛
知久毛相
隠都麻鴨
花咲乎呼里
秋付者
丹之穂尓黄色
味酒乎
神名火山之
帶丹為留
明日香之河乃
速瀬尓
生玉藻之
打靡
情者因而
朝露之
消者可消
戀久毛
知久毛相
隠都麻鴨
はるされば
はなさきををり
あきづけば
にのほにもみつ
うまさけを
かむなびやまの
おびにせる
あすかのかはの
はやきせに
おふるたまもの
うちなびき
こころはよりて
あさつゆの
けなばけぬべく
こひしくも
しるくもあへる
こもりづまかも
はなさきををり
あきづけば
にのほにもみつ
うまさけを
かむなびやまの
おびにせる
あすかのかはの
はやきせに
おふるたまもの
うちなびき
こころはよりて
あさつゆの
けなばけぬべく
こひしくも
しるくもあへる
こもりづまかも
Как жемчужная трава
Наклоняется к земле
От теченья быстрых вод
Светлой Асука-реки,
Что, как пояс, обвила
Горы Каминаби там,
Где подносят на алтарь
В жертву сладкое вино,
Где, когда придет весна,
Зацветут кругом цветы,
А как осень настает,
Цветом киновари вмиг
Заалеет вся листва,
Словно водоросли те,
Сердце сразу поддалось,
Покорилось вмиг тебе.
И пускай теперь в тоске
Жизнь растает, как роса
Рано поутру,
Лишь бы встретиться с тобой,
Тайная моя жена.
Наклоняется к земле
От теченья быстрых вод
Светлой Асука-реки,
Что, как пояс, обвила
Горы Каминаби там,
Где подносят на алтарь
В жертву сладкое вино,
Где, когда придет весна,
Зацветут кругом цветы,
А как осень настает,
Цветом киновари вмиг
Заалеет вся листва,
Словно водоросли те,
Сердце сразу поддалось,
Покорилось вмиг тебе.
И пускай теперь в тоске
Жизнь растает, как роса
Рано поутру,
Лишь бы встретиться с тобой,
Тайная моя жена.
三諸之
神奈備山従
登能陰
雨者落来奴
雨霧相
風左倍吹奴
大口乃
真神之原従
思管
還尓之人
家尓到伎也
神奈備山従
登能陰
雨者落来奴
雨霧相
風左倍吹奴
大口乃
真神之原従
思管
還尓之人
家尓到伎也
みもろの
かむなびやまゆ
とのぐもり
あめはふりきぬ
あまぎらひ
かぜさへふきぬ
おほくちの
まかみのはらゆ
おもひつつ
かへりにしひと
いへにいたりきや
かむなびやまゆ
とのぐもり
あめはふりきぬ
あまぎらひ
かぜさへふきぬ
おほくちの
まかみのはらゆ
おもひつつ
かへりにしひと
いへにいたりきや
Там, где склоны Миморо
В Каминаби, на пути
Все заволокло кругом,
Дождик начал лить,
Встал туман среди небес,
Даже ветер начал дуть,
Как зияющая пасть,
Там долина Маками,
Тон долиной проходя,
Ты, что шел в обратный путь,
Укрываясь от людей,
О, добрался ль ты домой?
В Каминаби, на пути
Все заволокло кругом,
Дождик начал лить,
Встал туман среди небес,
Даже ветер начал дуть,
Как зияющая пасть,
Там долина Маками,
Тон долиной проходя,
Ты, что шел в обратный путь,
Укрываясь от людей,
О, добрался ль ты домой?
* Песня перекликается с п. 3266, которая говорит о прощании возлюбленного с тайной женой. Данная песня похожа на ответную песню тайной жены.
刺将焼
小屋之四忌屋尓
掻将棄
破薦乎敷而
所<挌>将折
鬼之四忌手乎
指易而
将宿君故
赤根刺
晝者終尓
野干玉之
夜者須柄尓
此床乃
比師跡鳴左右
嘆鶴鴨
小屋之四忌屋尓
掻将棄
破薦乎敷而
所<挌>将折
鬼之四忌手乎
指易而
将宿君故
赤根刺
晝者終尓
野干玉之
夜者須柄尓
此床乃
比師跡鳴左右
嘆鶴鴨
さしやかむ
こやのしこやに
かきうてむ
やれごもをしきて
うちをらむ
しこのしこてを
さしかへて
ぬらむきみゆゑ
あかねさす
ひるはしみらに
ぬばたまの
よるはすがらに
このとこの
ひしとなるまで
なげきつるかも
こやのしこやに
かきうてむ
やれごもをしきて
うちをらむ
しこのしこてを
さしかへて
ぬらむきみゆゑ
あかねさす
ひるはしみらに
ぬばたまの
よるはすがらに
このとこの
ひしとなるまで
なげきつるかも
В покосившемся домишке,
В грязной
И кривой лачуге,
Что и сжечь
Было б не жалко,
Постелив на пол рогожу
Рваную,
Что только бросить
Надо было бы, как мусор,
И держа руками руки,
Отвратительные руки,
Что сломать бы мне хотелось,
Ты лежишь и спишь, любимый,
А из-за тебя все время —
Дни, что рдеют алым цветом,
Напролет все дни и ночи,
Что чернее ягод тута,
Напролет я до рассвета
Лишь горюю и вздыхаю,
До того, что даже ложе
Стонет жалобно со мною!
В грязной
И кривой лачуге,
Что и сжечь
Было б не жалко,
Постелив на пол рогожу
Рваную,
Что только бросить
Надо было бы, как мусор,
И держа руками руки,
Отвратительные руки,
Что сломать бы мне хотелось,
Ты лежишь и спишь, любимый,
А из-за тебя все время —
Дни, что рдеют алым цветом,
Напролет все дни и ночи,
Что чернее ягод тута,
Напролет я до рассвета
Лишь горюю и вздыхаю,
До того, что даже ложе
Стонет жалобно со мною!
* Песня ревности. Похоже, что сложена высокопоставленной дамой и обращена к любимому человеку, выбравшему себе возлюбленную низкого социального положения.
打延而
思之小野者
不遠
其里人之
標結等
聞手師日従
立良久乃
田付毛不知
居久乃
於久鴨不知
親<之>
己<之>家尚乎
草枕
客宿之如久
思空
不安物乎
嗟空
過之不得物乎
天雲之
行莫々
蘆垣乃
思乱而
乱麻乃
麻笥乎無登
吾戀流
千重乃一重母
人不令知
本名也戀牟
氣之緒尓為而
思之小野者
不遠
其里人之
標結等
聞手師日従
立良久乃
田付毛不知
居久乃
於久鴨不知
親<之>
己<之>家尚乎
草枕
客宿之如久
思空
不安物乎
嗟空
過之不得物乎
天雲之
行莫々
蘆垣乃
思乱而
乱麻乃
麻笥乎無登
吾戀流
千重乃一重母
人不令知
本名也戀牟
氣之緒尓為而
うちはへて
おもひしをのは
とほからぬ
そのさとびとの
しめゆふと
ききてしひより
たてらくの
たづきもしらず
をらくの
おくかもしらず
にきびにし
わがいへすらを
くさまくら
たびねのごとく
おもふそら
くるしきものを
なげくそら
すぐしえぬものを
あまくもの
ゆくらゆくらに
あしかきの
おもひみだれて
みだれをの
をけをなみと
あがこふる
ちへのひとへも
ひとしれず
もとなやこひむ
いきのをにして
おもひしをのは
とほからぬ
そのさとびとの
しめゆふと
ききてしひより
たてらくの
たづきもしらず
をらくの
おくかもしらず
にきびにし
わがいへすらを
くさまくら
たびねのごとく
おもふそら
くるしきものを
なげくそら
すぐしえぬものを
あまくもの
ゆくらゆくらに
あしかきの
おもひみだれて
みだれをの
をけをなみと
あがこふる
ちへのひとへも
ひとしれず
もとなやこひむ
いきのをにして
На поле, что думал я
Сделать издавна своим,
Недалеко от меня
Люди моего села,
Взяв его себе, на нем
Сделали запрета знак.
С той поры, как услыхал
Эту горестную весть,
Как мне быть,
Что делать мне? —
Выхода не вижу я…
Даже дом родной и тот,
Что любил всем сердцем я,
Словно сон в пути теперь,
Где подушкой лишь трава…
Небо горьких дум моих
Неспокойно у меня.
Небо горестей моих —
Нету сил о них забыть.
Словно облако небес,
Не найду покоя я,
Как плетень из тростника,
Мысли все переплелись,
Как волокна конопли,
Перепутались они…
И как будто нет корзин,
Чтоб волокна разложить.
Даже тысячную часть
Той любви, что полон я,
Не узнаешь ты теперь.
И напрасно только я
Буду всей душой любить.
Сделать издавна своим,
Недалеко от меня
Люди моего села,
Взяв его себе, на нем
Сделали запрета знак.
С той поры, как услыхал
Эту горестную весть,
Как мне быть,
Что делать мне? —
Выхода не вижу я…
Даже дом родной и тот,
Что любил всем сердцем я,
Словно сон в пути теперь,
Где подушкой лишь трава…
Небо горьких дум моих
Неспокойно у меня.
Небо горестей моих —
Нету сил о них забыть.
Словно облако небес,
Не найду покоя я,
Как плетень из тростника,
Мысли все переплелись,
Как волокна конопли,
Перепутались они…
И как будто нет корзин,
Чтоб волокна разложить.
Даже тысячную часть
Той любви, что полон я,
Не узнаешь ты теперь.
И напрасно только я
Буду всей душой любить.
* Песня, выражающая отчаяние юноши оттого, что его возлюбленную отдали другому человеку.
* Поле — метафора возлюбленной.
* “Сделали запрета знак…” — имеется в виду священная веревка из рисовой соломы, которую вешают над полем в знак запрета входить на это поле посторонним (см. п. 2466). Здесь значит, что девушку отдали другому и сделали ее для автора песни запретной.
* Поле — метафора возлюбленной.
* “Сделали запрета знак…” — имеется в виду священная веревка из рисовой соломы, которую вешают над полем в знак запрета входить на это поле посторонним (см. п. 2466). Здесь значит, что девушку отдали другому и сделали ее для автора песни запретной.
為須部乃
田付𠮧不知
石根乃
興凝敷道乎
石床笶
根延門𠮧
朝庭
出居而嘆
夕庭
入居而思
白桍乃
吾衣袖𠮧
折反
獨之寐者
野干玉
黒髪布而
人寐
味眠不睡而
大舟乃
徃良行羅二
思乍
吾睡夜等呼
<讀文>将敢鴨
田付𠮧不知
石根乃
興凝敷道乎
石床笶
根延門𠮧
朝庭
出居而嘆
夕庭
入居而思
白桍乃
吾衣袖𠮧
折反
獨之寐者
野干玉
黒髪布而
人寐
味眠不睡而
大舟乃
徃良行羅二
思乍
吾睡夜等呼
<讀文>将敢鴨
せむすべの
たづきをしらに
いはがねの
こごしきみちを
いはとこの
ねばへるかどを
あしたには
いでゐてなげき
ゆふへには
いりゐてしのひ
しろたへの
わがころもでを
をりかへし
ひとりしぬれば
ぬばたまの
くろかみしきて
ひとのぬる
うまいはねずて
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもひつつ
わがぬるよらを
よみもあへむかも
たづきをしらに
いはがねの
こごしきみちを
いはとこの
ねばへるかどを
あしたには
いでゐてなげき
ゆふへには
いりゐてしのひ
しろたへの
わがころもでを
をりかへし
ひとりしぬれば
ぬばたまの
くろかみしきて
ひとのぬる
うまいはねずて
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもひつつ
わがぬるよらを
よみもあへむかも
Что мне делать, как мне быть?
Выхода не вижу я,
У подножья горных скал,
Где крутой опасный путь,
Есть ворота, что ведут
К ложу каменному вглубь.
Поутру я выйду в сад
И горюю все о нём.
Ввечеру я выйду в сад,
Вспоминаю всё о нём.
Белотканые мои
Загибаю рукава
И одна ложусь я спать.
Ягод тутовых черней
Волосы я распущу,
Сладким сном,
Как люди спят,
Не забыться мне теперь…
Как большой корабль, плывя,
Неспокоен на волнах,
Неспокойна так же я…
И те ночи, что лежу,
Полная тоски о нём,
Разве можно сосчитать?..
Выхода не вижу я,
У подножья горных скал,
Где крутой опасный путь,
Есть ворота, что ведут
К ложу каменному вглубь.
Поутру я выйду в сад
И горюю все о нём.
Ввечеру я выйду в сад,
Вспоминаю всё о нём.
Белотканые мои
Загибаю рукава
И одна ложусь я спать.
Ягод тутовых черней
Волосы я распущу,
Сладким сном,
Как люди спят,
Не забыться мне теперь…
Как большой корабль, плывя,
Неспокоен на волнах,
Неспокойна так же я…
И те ночи, что лежу,
Полная тоски о нём,
Разве можно сосчитать?..
* Плач о возлюбленном. Сокращенный вариант п. 3329, целиком повторяет ее вторую половину, за исключением двух фраз.
* “К ложу каменному вглубь…” — т. е. к усыпальнице. Раньше погребение совершалось в скалах, в горах.
* “К ложу каменному вглубь…” — т. е. к усыпальнице. Раньше погребение совершалось в скалах, в горах.
百不足
山田道乎
浪雲乃
愛妻跡
不語
別之来者
速川之
徃<文>不知
衣袂笶
反裳不知
馬自物
立而爪衝
為須部乃
田付乎白粉
物部乃
八十乃心𠮧
天地二
念足橋
玉相者
君来益八跡
吾嗟
八尺之嗟
玉<桙>乃
道来人乃
立留
何常問者
答遣
田付乎不知
散釣相
君名日者
色出
人<可>知
足日木能
山従出
月待跡
人者云而
君待吾乎
山田道乎
浪雲乃
愛妻跡
不語
別之来者
速川之
徃<文>不知
衣袂笶
反裳不知
馬自物
立而爪衝
為須部乃
田付乎白粉
物部乃
八十乃心𠮧
天地二
念足橋
玉相者
君来益八跡
吾嗟
八尺之嗟
玉<桙>乃
道来人乃
立留
何常問者
答遣
田付乎不知
散釣相
君名日者
色出
人<可>知
足日木能
山従出
月待跡
人者云而
君待吾乎
ももたらず
やまたのみちを
なみくもの
うつくしづまと
かたらはず
わかれしくれば
はやかはの
ゆきもしらず
ころもでの
かへりもしらず
うまじもの
たちてつまづき
せむすべの
たづきをしらに
もののふの
やそのこころを
あめつちに
おもひたらはし
たまあはば
きみきますやと
わがなげく
やさかのなげき
たまほこの
みちくるひとの
たちとまり
いかにととはば
こたへやる
たづきをしらに
さにつらふ
きみがないはば
いろにいでて
ひとしりぬべみ
あしひきの
やまよりいづる
つきまつと
ひとにはいひて
きみまつわれを
やまたのみちを
なみくもの
うつくしづまと
かたらはず
わかれしくれば
はやかはの
ゆきもしらず
ころもでの
かへりもしらず
うまじもの
たちてつまづき
せむすべの
たづきをしらに
もののふの
やそのこころを
あめつちに
おもひたらはし
たまあはば
きみきますやと
わがなげく
やさかのなげき
たまほこの
みちくるひとの
たちとまり
いかにととはば
こたへやる
たづきをしらに
さにつらふ
きみがないはば
いろにいでて
ひとしりぬべみ
あしひきの
やまよりいづる
つきまつと
ひとにはいひて
きみまつわれを
Не дошло до ста…
На дороге в Ямата
С милою моей женой,
Что прекраснее была
Белых облаков,
Вставших легкою волной
В дальних небесах,
Мне расстаться довелось,
Не сказав ни слова ей…
Быстрых рек неведом путь,
Я не знал, идти ли мне?
И неведомо куда ветер рукава взметнет.
Я не знал, вернуться ль мне?
И как быстроногий конь,
Оступившись на бегу,
Я не ведал, как мне быть?
Я не знал, что делать мне?
Нету воинам числа,
Нет числа и думам тем,
Что терзают сердце нам,
Заполняя все кругом
На земле и в небесах…
Если бы душою мы
Были вместе, милый друг,
Верно, ты б пришел ко мне,
Думала, печалясь, я
И вздыхала глубоко…
И прохожие в пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Предо мной остановясь,
Спрашивали:
“Что с тобой?”
Но молчала я в ответ,
Я не знала, что сказать…
Если имя назову я твое,
Любимый мой,
Что пригож и краснолиц,—
Выдаст краска на лице,
Смогут люди все узнать,
И сказала я в ответ:
“Жду луну, что здесь взойдет
Из-за распростертых гор”.
Так сказала людям я,
Я, что жду тебя, мой друг!
На дороге в Ямата
С милою моей женой,
Что прекраснее была
Белых облаков,
Вставших легкою волной
В дальних небесах,
Мне расстаться довелось,
Не сказав ни слова ей…
Быстрых рек неведом путь,
Я не знал, идти ли мне?
И неведомо куда ветер рукава взметнет.
Я не знал, вернуться ль мне?
И как быстроногий конь,
Оступившись на бегу,
Я не ведал, как мне быть?
Я не знал, что делать мне?
Нету воинам числа,
Нет числа и думам тем,
Что терзают сердце нам,
Заполняя все кругом
На земле и в небесах…
Если бы душою мы
Были вместе, милый друг,
Верно, ты б пришел ко мне,
Думала, печалясь, я
И вздыхала глубоко…
И прохожие в пути,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Предо мной остановясь,
Спрашивали:
“Что с тобой?”
Но молчала я в ответ,
Я не знала, что сказать…
Если имя назову я твое,
Любимый мой,
Что пригож и краснолиц,—
Выдаст краска на лице,
Смогут люди все узнать,
И сказала я в ответ:
“Жду луну, что здесь взойдет
Из-за распростертых гор”.
Так сказала людям я,
Я, что жду тебя, мой друг!
* Нагаута — в виде переклички мужской и женской стороны. Первая половина сложена от лица мужчины, расстающегося с возлюбленной, вторая — от лица женщины, ожидающей возлюбленного. Конец нагаута с незначительным изменением представлен в виде танка в М. в кн. XII п. 3002 (танка сложена от лица мужчины). По-видимому, это одна из древнейших форм нагаута, сохранившая перекличку женских и мужских сторон хороводов.
赤駒
厩立
黒駒
厩立而
彼乎飼
吾徃如
思妻
心乗而
高山
峯之手折丹
射目立
十六待如
床敷而
吾待君
犬莫吠行<年>
厩立
黒駒
厩立而
彼乎飼
吾徃如
思妻
心乗而
高山
峯之手折丹
射目立
十六待如
床敷而
吾待君
犬莫吠行<年>
あかごまを
うまやにたて
くろこまを
うまやにたてて
そをかひ
わがゆくがごと
おもひづま
こころにのりて
たかやまの
みねのたをりに
いめたてて
ししまつがごと
とこしきて
わがまつきみを
いぬなほえそね
うまやにたて
くろこまを
うまやにたてて
そをかひ
わがゆくがごと
おもひづま
こころにのりて
たかやまの
みねのたをりに
いめたてて
ししまつがごと
とこしきて
わがまつきみを
いぬなほえそね
Вот построил стойло я
Рыжему коню,
Вот построил стойло я
Вороному жеребцу.
Их вскормил и еду я,
Оседлав своих коней.
Так и милая жена
Оседлала сердце мне!
Словно средь высоких гор,
Словно средь расселин скал,
Выставят стрелков и ждут
Зверя,—
Так, постлав постель,
Жду и я тебя к себе…
Ты, собака, не залай
На того,
Кого я жду!
Рыжему коню,
Вот построил стойло я
Вороному жеребцу.
Их вскормил и еду я,
Оседлав своих коней.
Так и милая жена
Оседлала сердце мне!
Словно средь высоких гор,
Словно средь расселин скал,
Выставят стрелков и ждут
Зверя,—
Так, постлав постель,
Жду и я тебя к себе…
Ты, собака, не залай
На того,
Кого я жду!
* Песня о тайном свидании в виде нагаута, представленной как перекличка мужской и женской стороны (см п. 3276). Первая половина сложена от лица мужчины, вторая — от лица женщины.
<妾>背兒者
雖待来不益
天原
振左氣見者
黒玉之
夜毛深去来
左夜深而
荒風乃吹者
立<待留>
吾袖尓
零雪者
凍渡奴
今更
公来座哉
左奈葛
後毛相得
名草武類
心乎持而
<二>袖持
床打拂
卯管庭
君尓波不相
夢谷
相跡所見社
天之足夜<乎>
雖待来不益
天原
振左氣見者
黒玉之
夜毛深去来
左夜深而
荒風乃吹者
立<待留>
吾袖尓
零雪者
凍渡奴
今更
公来座哉
左奈葛
後毛相得
名草武類
心乎持而
<二>袖持
床打拂
卯管庭
君尓波不相
夢谷
相跡所見社
天之足夜<乎>
わがせこは
まてどきまさず
あまのはら
ふりさけみれば
ぬばたまの
よもふけにけり
さよふけて
あらしのふけば
たちまてる
わがころもでに
ふるゆきは
こほりわたりぬ
いまさらに
きみきまさめや
さなかづら
のちもあはむと
なぐさむる
こころをもちて
まそでもち
とこうちはらひ
うつつには
きみにはあはず
いめにだに
あふとみえこそ
あめのたりよを
まてどきまさず
あまのはら
ふりさけみれば
ぬばたまの
よもふけにけり
さよふけて
あらしのふけば
たちまてる
わがころもでに
ふるゆきは
こほりわたりぬ
いまさらに
きみきまさめや
さなかづら
のちもあはむと
なぐさむる
こころをもちて
まそでもち
とこうちはらひ
うつつには
きみにはあはず
いめにだに
あふとみえこそ
あめのたりよを
Жду тебя, любимый мой!
Не приходишь ты!
На небесную равнину
Поглядела я,
Ягод тутовых черней
Ночь спустилась к нам,
Ночь спустилась, и, когда
Буря началась,
Вышла я и стала ждать,
И на мой рукав
Выпал снег и вновь застыл,
Превратившись в лед.
Неужели и теперь
Не придешь ко мне?
Значит, встретимся потом.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам!
Утешаю я себя,
Горе затаив,
Очищаю рукавом
Ложе бедное мое.
О, покуда наяву
Я не встретилась с тобой,
Хоть во сне явись ко мне! —
Ночью у небес молю…
Не приходишь ты!
На небесную равнину
Поглядела я,
Ягод тутовых черней
Ночь спустилась к нам,
Ночь спустилась, и, когда
Буря началась,
Вышла я и стала ждать,
И на мой рукав
Выпал снег и вновь застыл,
Превратившись в лед.
Неужели и теперь
Не придешь ко мне?
Значит, встретимся потом.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам!
Утешаю я себя,
Горе затаив,
Очищаю рукавом
Ложе бедное мое.
О, покуда наяву
Я не встретилась с тобой,
Хоть во сне явись ко мне! —
Ночью у небес молю…
* Песня женщины, ожидающей возлюбленного, похожа на любовное заклинание, в котором просят, чтобы любимый явился во сне.
吾背子者
待跡不来
鴈音<文>
動而寒
烏玉乃
宵文深去来
左夜深跡
阿下乃吹者
立待尓
吾衣袖尓
置霜<文>
氷丹左叡渡
落雪母
凍渡奴
今更
君来目八
左奈葛
後<文>将會常
大舟乃
思憑迹
現庭
君者不相
夢谷
相所見欲
天之足夜尓
待跡不来
鴈音<文>
動而寒
烏玉乃
宵文深去来
左夜深跡
阿下乃吹者
立待尓
吾衣袖尓
置霜<文>
氷丹左叡渡
落雪母
凍渡奴
今更
君来目八
左奈葛
後<文>将會常
大舟乃
思憑迹
現庭
君者不相
夢谷
相所見欲
天之足夜尓
わがせこは
まてどきまさず
かりがねも
とよみてさむし
ぬばたまの
よもふけにけり
さよふくと
あらしのふけば
たちまつに
わがころもでに
おくしもも
ひにさえわたり
ふるゆきも
こほりわたりぬ
いまさらに
きみきまさめや
さなかづら
のちもあはむと
おほぶねの
おもひたのめど
うつつには
きみにはあはず
いめにだに
あふとみえこそ
あめのたりよに
まてどきまさず
かりがねも
とよみてさむし
ぬばたまの
よもふけにけり
さよふくと
あらしのふけば
たちまつに
わがころもでに
おくしもも
ひにさえわたり
ふるゆきも
こほりわたりぬ
いまさらに
きみきまさめや
さなかづら
のちもあはむと
おほぶねの
おもひたのめど
うつつには
きみにはあはず
いめにだに
あふとみえこそ
あめのたりよに
Жду тебя, любимый мой.
Не приходишь ты,
Гуси дикие кричат.
Холодно от криков их.
Ягод тутовых черней
Ночь спустилась к нам,
Ночь спустилась, и, когда
Буря началась,
Вышла я и стала ждать,
И на мой рукав
Выпал иней и застыл,
Превратившись в лед.
Снег упал и льдом замерз,
Неужели и теперь
Не придешь ко мне?
Значит, встретимся потом.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам!
Как большому кораблю,
Доверяю я тебе,
Но покуда наяву
Я не встретилась с тобой,
Хоть во сне явись ко мне.—
Ночью у небес молю…
Не приходишь ты,
Гуси дикие кричат.
Холодно от криков их.
Ягод тутовых черней
Ночь спустилась к нам,
Ночь спустилась, и, когда
Буря началась,
Вышла я и стала ждать,
И на мой рукав
Выпал иней и застыл,
Превратившись в лед.
Снег упал и льдом замерз,
Неужели и теперь
Не придешь ко мне?
Значит, встретимся потом.
В майский день
Зеленый плющ
Ложем будет нам!
Как большому кораблю,
Доверяю я тебе,
Но покуда наяву
Я не встретилась с тобой,
Хоть во сне явись ко мне.—
Ночью у небес молю…
* Вариант п. 3280.
菅根之
根毛一伏三向凝呂尓
吾念有
妹尓緑而者
言之禁毛
無在乞常
齊戸乎
石相穿居
竹珠乎
無間貫垂
天地之
神祇乎曽吾祈
甚毛為便無見
根毛一伏三向凝呂尓
吾念有
妹尓緑而者
言之禁毛
無在乞常
齊戸乎
石相穿居
竹珠乎
無間貫垂
天地之
神祇乎曽吾祈
甚毛為便無見
すがのねの
ねもころごろに
あがおもへる
いもによりては
ことのいみも
なくありこそと
いはひへを
いはひほりすゑ
たかたまを
まなくぬきたれ
あめつちの
かみをぞわがのむ
いたもすべなみ
(いもによりては
きみにより
きみがまにまに)
ねもころごろに
あがおもへる
いもによりては
ことのいみも
なくありこそと
いはひへを
いはひほりすゑ
たかたまを
まなくぬきたれ
あめつちの
かみをぞわがのむ
いたもすべなみ
(いもによりては
きみにより
きみがまにまに)
Корни камыша глубоки…
Ах, глубоко
Мной любимому —
Тебе—
Сердце отдала свое
И молюсь,
Чтоб ничего не случилось
Впредь с тобой,
Никакой беды
От слов.
Зарываю в землю я
Глубоко сосуд святой.
Словно яшму, нанизав
Густо
Молодой бамбук,
Я несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
Ах, глубоко
Мной любимому —
Тебе—
Сердце отдала свое
И молюсь,
Чтоб ничего не случилось
Впредь с тобой,
Никакой беды
От слов.
Зарываю в землю я
Глубоко сосуд святой.
Словно яшму, нанизав
Густо
Молодой бамбук,
Я несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
* Песня-заклинание, заговор против беды, в данном случае против беды, которая может случиться при нарушении словесного табу (кото-но ими). Полагают (Нисимура Синдзи, Манъёсю-но бункаситэки-кэнкю, Токио, 1928, стр. 342), что речь идет о близком человеке, имя которого назвать нельзя. В старину, по народным поверьям, произнесение имени человека могло навлечь на него беду. Этим, по-видимому, можно объяснить отсутствие имен в песнях, замена их при обращении личными местоимениями. Это характерно и до сих пор в японском языке, где при обращении вместо имен часто используются личные местоимения.
* Сосуд святой — кувшин, наполненный священным вином, которое преподносят богам.
* Сосуд святой — кувшин, наполненный священным вином, которое преподносят богам.
玉手<次>
不懸時無
吾念有
君尓依者
倭<文>幣乎
手取持而
竹珠𠮧
之自二貫垂
天地之
神𠮧曽吾乞
痛毛須部奈見
不懸時無
吾念有
君尓依者
倭<文>幣乎
手取持而
竹珠𠮧
之自二貫垂
天地之
神𠮧曽吾乞
痛毛須部奈見
たまたすき
かけぬときなく
あがおもへる
きみによりては
しつぬさを
てにとりもちて
たかたまを
しじにぬきたれ
あめつちの
かみをぞわがのむ
いたもすべなみ
かけぬときなく
あがおもへる
きみによりては
しつぬさを
てにとりもちて
たかたまを
しじにぬきたれ
あめつちの
かみをぞわがのむ
いたもすべなみ
Перевязь из жемчугов
Не снимаю ни на миг
Из-за милого,
О ком
Думы нежные мои,
Я держу в руках дары
Ткани расписной,
Словно яшму, нанизав
Молодой бамбук,
Я несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
Не снимаю ни на миг
Из-за милого,
О ком
Думы нежные мои,
Я держу в руках дары
Ткани расписной,
Словно яшму, нанизав
Молодой бамбук,
Я несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
* Вариант п. 3284. Однако здесь не заговор, охраняющий от беды возлюбленного, находящегося в разлуке, но в каэси-ута выражена мольба о свидании с ним.
大船之
思憑而
木<妨>己
弥遠長
我念有
君尓依而者
言之故毛
無有欲得
木綿手次
肩荷取懸
忌戸乎
齊穿居
玄黄之
神祇二衣吾祈
甚毛為便無見
思憑而
木<妨>己
弥遠長
我念有
君尓依而者
言之故毛
無有欲得
木綿手次
肩荷取懸
忌戸乎
齊穿居
玄黄之
神祇二衣吾祈
甚毛為便無見
おほぶねの
おもひたのみて
さなかづら
いやとほながく
あがおもへる
きみによりては
ことのゆゑも
なくありこそと
ゆふたすき
かたにとりかけ
いはひへを
いはひほりすゑ
あめつちの
かみにぞわがのむ
いたもすべなみ
おもひたのみて
さなかづら
いやとほながく
あがおもへる
きみによりては
ことのゆゑも
なくありこそと
ゆふたすき
かたにとりかけ
いはひへを
いはひほりすゑ
あめつちの
かみにぞわがのむ
いたもすべなみ
Как большому кораблю,
Доверяла я тебе,
Майской ночью
Горный плющ
Ложем служит,
Словно плющ этот длинный,
Долго так
Предана была тебе,
Что любим был нежно мной…
И поэтому молюсь,
Чтобы не было
В словах наших спора никогда…
Из бумажной ткани я
Белые повязки взяв
И надев на плечи их,
Горячо теперь молюсь,
Зарываю в землю я
Глубоко сосуд святой.
И несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
Доверяла я тебе,
Майской ночью
Горный плющ
Ложем служит,
Словно плющ этот длинный,
Долго так
Предана была тебе,
Что любим был нежно мной…
И поэтому молюсь,
Чтобы не было
В словах наших спора никогда…
Из бумажной ткани я
Белые повязки взяв
И надев на плечи их,
Горячо теперь молюсь,
Зарываю в землю я
Глубоко сосуд святой.
И несу мольбу богам
Неба и земли,
Оттого что на душе
Нестерпимо тяжело…
* Вариант п. 3282.
御佩乎
劔池之
蓮葉尓
渟有水之
徃方無
我為時尓
應相登
相有君乎
莫寐等
母寸巨勢友
吾情
清隅之池之
池底
吾者不<忘>
正相左右二
劔池之
蓮葉尓
渟有水之
徃方無
我為時尓
應相登
相有君乎
莫寐等
母寸巨勢友
吾情
清隅之池之
池底
吾者不<忘>
正相左右二
みはかしを
つるぎのいけの
はちすばに
たまれるみづの
ゆくへなみ
わがするときに
あふべしと
あひたるきみを
ないねそと
ははきこせども
あがこころ
きよすみのいけの
いけのそこ
われはわすれじ
ただにあふまでに
つるぎのいけの
はちすばに
たまれるみづの
ゆくへなみ
わがするときに
あふべしと
あひたるきみを
ないねそと
ははきこせども
あがこころ
きよすみのいけの
いけのそこ
われはわすれじ
ただにあふまでに
К поясу подвязанный
Бранный меч — зовут здесь пруд,
Пруд Цуругиноикэ,
Как стоячая вода
Там на лотосах в пруду,
Выхода не знаю я…
“Снова встретимся с тобой”,—
Обещал тогда мне ты,
И встречались мы тайком,
Хоть и говорила мать
О тебе:
“Ты с ним не спи”,—
Всё равно
Ведь и теперь
Чисто сердце у меня,
Словно этот чистый пруд
Киёсуми,
И любовь глубока,
Как дно пруда.
Не забуду я тебя
До тех пор, пока с тобой
Я не буду вновь вдвоём!
Бранный меч — зовут здесь пруд,
Пруд Цуругиноикэ,
Как стоячая вода
Там на лотосах в пруду,
Выхода не знаю я…
“Снова встретимся с тобой”,—
Обещал тогда мне ты,
И встречались мы тайком,
Хоть и говорила мать
О тебе:
“Ты с ним не спи”,—
Всё равно
Ведь и теперь
Чисто сердце у меня,
Словно этот чистый пруд
Киёсуми,
И любовь глубока,
Как дно пруда.
Не забуду я тебя
До тех пор, пока с тобой
Я не буду вновь вдвоём!
三吉野之
御金高尓
間無序
雨者落云
不時曽
雪者落云
其雨
無間如
彼雪
不時如
間不落
吾者曽戀
妹之正香尓
御金高尓
間無序
雨者落云
不時曽
雪者落云
其雨
無間如
彼雪
不時如
間不落
吾者曽戀
妹之正香尓
みよしのの
みかねがたけに
まなくぞ
あめはふるといふ
ときじくぞ
ゆきはふるといふ
そのあめの
まなきがごと
そのゆきの
ときじきがごと
まもおちず
あれはぞこふる
いもがただかに
みかねがたけに
まなくぞ
あめはふるといふ
ときじくぞ
ゆきはふるといふ
そのあめの
まなきがごと
そのゆきの
ときじきがごと
まもおちず
あれはぞこふる
いもがただかに
Там, где Ёсину-страна,
Там, где пики Миканэ,
Говорят, без отдыха,
Постоянно льют дожди,
Говорят, без времени
Падает на землю снег,
И, как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
И, как этот снег,
Как и он, без времени,
Беспрестанно предо мной
Ты, которую люблю.
Там, где пики Миканэ,
Говорят, без отдыха,
Постоянно льют дожди,
Говорят, без времени
Падает на землю снег,
И, как этот дождь,
Как и он, без отдыха,
И, как этот снег,
Как и он, без времени,
Беспрестанно предо мной
Ты, которую люблю.
* Песня не имеет автора, но так как близка по содержанию и по форме песне императора Тэмму, считается ее вариантом. Однако возможно, что, наоборот, им был использован народный вариант песни.
打久津
三宅乃原従
常土
足迹貫
夏草乎
腰尓魚積
如何有哉
人子故曽
通簀<文>吾子
諾々名
母者不知
諾々名
父者不知
蜷腸
香黒髪丹
真木綿持
阿邪左結垂
日本之
黄<楊>乃小櫛乎
抑刺
<卜>細子
彼曽吾孋
三宅乃原従
常土
足迹貫
夏草乎
腰尓魚積
如何有哉
人子故曽
通簀<文>吾子
諾々名
母者不知
諾々名
父者不知
蜷腸
香黒髪丹
真木綿持
阿邪左結垂
日本之
黄<楊>乃小櫛乎
抑刺
<卜>細子
彼曽吾孋
うちひさつ
みやけのはらゆ
ひたつちに
あしふみぬき
なつくさを
こしになづみ
いかなるや
ひとのこゆゑぞ
かよはすもあこ
うべなうべな
はははしらじ
うべなうべな
ちちはしらじ
みなのわた
かぐろきかみに
まゆふもち
あざさゆひたれ
やまとの
つげのをぐしを
おさへさす
うらぐはしこ
それぞわがつま
みやけのはらゆ
ひたつちに
あしふみぬき
なつくさを
こしになづみ
いかなるや
ひとのこゆゑぞ
かよはすもあこ
うべなうべな
はははしらじ
うべなうべな
ちちはしらじ
みなのわた
かぐろきかみに
まゆふもち
あざさゆひたれ
やまとの
つげのをぐしを
おさへさす
うらぐはしこ
それぞわがつま
С тех полей, из Миякэ,
Где указывает храм
День назначенных работ,
Топчешь ноги ты, идя
Голою землей,
Средь высоких летних трав
Пробираешься с трудом,
Погрузившись до бедра.
Ты, скажи, из-за какой
Это девушки чужой
Ходишь вечно взад-вперед,
Дорогой наш сын?
Верно, верно,
Но ее ты не знаешь, мать,
Верно, верно,
Но ее ты не знаешь, мой отец,
Черных раковин черней
Волосы ее,
Тканью схваченные,
Вниз ниспадают по плечам,
И из дерева цугэ
Из Ямато гребешок
Воткнут в черных волосах.
Дева, что сажает рис,
Вот она — моя жена!
Где указывает храм
День назначенных работ,
Топчешь ноги ты, идя
Голою землей,
Средь высоких летних трав
Пробираешься с трудом,
Погрузившись до бедра.
Ты, скажи, из-за какой
Это девушки чужой
Ходишь вечно взад-вперед,
Дорогой наш сын?
Верно, верно,
Но ее ты не знаешь, мать,
Верно, верно,
Но ее ты не знаешь, мой отец,
Черных раковин черней
Волосы ее,
Тканью схваченные,
Вниз ниспадают по плечам,
И из дерева цугэ
Из Ямато гребешок
Воткнут в черных волосах.
Дева, что сажает рис,
Вот она — моя жена!
* Нагаута сложена в форме мондо-но ута — песен вопросов и ответов или диалога, как и знаменитая поэма Окура в кн. V. Некоторые комментаторы (К. Мор.) считают, что она сложена по образцу этой поэмы. Однако мы полагаем, что это наиболее древняя форма нагаута, сохранившая в себе перекличку женского и мужского хора древних хороводов-утагаки, и, наоборот, Окура обратился к этой древней народной форме, сочиняя свою поэму.
* “Тканью схваченные, вниз ниспадают по плечам…” — при переводе мы приняли толкование Мацуока Сидзуо (“Нихон кого дзитэн”, Токио, 1937, стр. 10), так как “саотомэ” “майские девушки”, т. е. деревенские девушки, сажающие рис во время древнейшего обряда “та-уэ” “посадки риса”, которых нам удалось видеть в Японии (а здесь речь идет о такой “саотомэ” — см. концовку песни), имеют головное украшение в виде матерчатых лент из узких полос ткани.
* “И из дерева цугэ из Ямато гребешок…” — речь идет об узком длинном деревянном гребне с шестью длинными зубьями, которыми славилась провинция Ямато, где их изготовляли из дерева цугэ (см. п. 2500).
* “Дева, что сажает рис…” (сасутаэ-но ко) — при переводе использовано толкование Мацуока Сидзуо (“Нихон кого дзитэн”, стр. 253).
* “Тканью схваченные, вниз ниспадают по плечам…” — при переводе мы приняли толкование Мацуока Сидзуо (“Нихон кого дзитэн”, Токио, 1937, стр. 10), так как “саотомэ” “майские девушки”, т. е. деревенские девушки, сажающие рис во время древнейшего обряда “та-уэ” “посадки риса”, которых нам удалось видеть в Японии (а здесь речь идет о такой “саотомэ” — см. концовку песни), имеют головное украшение в виде матерчатых лент из узких полос ткани.
* “И из дерева цугэ из Ямато гребешок…” — речь идет об узком длинном деревянном гребне с шестью длинными зубьями, которыми славилась провинция Ямато, где их изготовляли из дерева цугэ (см. п. 2500).
* “Дева, что сажает рис…” (сасутаэ-но ко) — при переводе использовано толкование Мацуока Сидзуо (“Нихон кого дзитэн”, стр. 253).
玉田次
不懸時無
吾念
妹西不會波
赤根刺
日者之弥良尓
烏玉之
夜者酢辛二
眠不睡尓
妹戀丹
生流為便無
不懸時無
吾念
妹西不會波
赤根刺
日者之弥良尓
烏玉之
夜者酢辛二
眠不睡尓
妹戀丹
生流為便無
たまたすき
かけぬときなく
あがおもふ
いもにしあはねば
あかねさす
ひるはしみらに
ぬばたまの
よるはすがらに
いもねずに
いもにこふるに
いけるすべなし
かけぬときなく
あがおもふ
いもにしあはねば
あかねさす
ひるはしみらに
ぬばたまの
よるはすがらに
いもねずに
いもにこふるに
いけるすべなし
Перевязь из жемчугов
Не снимаю ни на миг,
Ни на миг не избежать
Дум тревожных о тебе,
Оттого что никогда
Не встречаюсь я с тобой,
О которой полон дум,
Напролет все эти дни
С ярко рдеющей зарей
Ягод тутовых черней
Ночи эти напролет
Я не сплю, тоскую я,
И нет силы больше жить!
Не снимаю ни на миг,
Ни на миг не избежать
Дум тревожных о тебе,
Оттого что никогда
Не встречаюсь я с тобой,
О которой полон дум,
Напролет все эти дни
С ярко рдеющей зарей
Ягод тутовых черней
Ночи эти напролет
Я не сплю, тоскую я,
И нет силы больше жить!
* Песня близка по содержанию к п. 3286, только там это песня девушки, а здесь — песня юноши. По-видимому, это варианты народной песни. Может быть, это была перекличка мужского и женского хора в древних хороводах, но затем они стали исполняться как самостоятельные песни и здесь помещены в разных местах.
忍照
難波乃埼尓
引登
赤曽朋舟
曽朋舟尓
綱取繋
引豆良比
有雙雖為
日豆良賓
有雙雖為
有雙不得叙
所言西我身
難波乃埼尓
引登
赤曽朋舟
曽朋舟尓
綱取繋
引豆良比
有雙雖為
日豆良賓
有雙雖為
有雙不得叙
所言西我身
おしてる
なにはのさきに
ひきのぼる
あかのそほぶね
そほぶねに
あみとりかけ
ひこづらひ
ありなみすれど
いひづらひ
ありなみすれど
ありなみえずぞ
いはえにしあがみ
なにはのさきに
ひきのぼる
あかのそほぶね
そほぶねに
あみとりかけ
ひこづらひ
ありなみすれど
いひづらひ
ありなみすれど
ありなみえずぞ
いはえにしあがみ
В озаренной блеском волн
В славной бухте Нанива
Огибают мыс, плывя,
Цвета красного челны,
И вот так же, как на тех
Цвета красного челнах,
Сеть закинув, ловят рыб —
Ловит злобная молва!
Споря и противясь ей,
Хоть и отрицала все,
Споря и противясь ей,
Хоть и отрицала я,
Но, однако, до конца
Не могла я отрицать,
И предметом пересуд
Стать мне нынче довелось!
В славной бухте Нанива
Огибают мыс, плывя,
Цвета красного челны,
И вот так же, как на тех
Цвета красного челнах,
Сеть закинув, ловят рыб —
Ловит злобная молва!
Споря и противясь ей,
Хоть и отрицала все,
Споря и противясь ей,
Хоть и отрицала я,
Но, однако, до конца
Не могла я отрицать,
И предметом пересуд
Стать мне нынче довелось!
* По-видимому, вариант старинной народной песни, одна из лучших песен кн. XIII.
* Цвета красного челны — для прочности челны обмазывались красной глиной (НКБТ), см. также п. 3299.
* Цвета красного челны — для прочности челны обмазывались красной глиной (НКБТ), см. также п. 3299.
神風之
伊勢<乃>海之
朝奈伎尓
来依深海松
暮奈藝尓
来因俣海松
深海松乃
深目師吾乎
俣海松乃
復去反
都麻等不言登可聞
思保世流君
伊勢<乃>海之
朝奈伎尓
来依深海松
暮奈藝尓
来因俣海松
深海松乃
深目師吾乎
俣海松乃
復去反
都麻等不言登可聞
思保世流君
かむかぜの
いせのうみの
あさなぎに
きよるふかみる
ゆふなぎに
きよるまたみる
ふかみるの
ふかめしわれを
またみるの
またゆきかへり
つまといはじとかも
おもほせるきみ
いせのうみの
あさなぎに
きよるふかみる
ゆふなぎに
きよるまたみる
ふかみるの
ふかめしわれを
またみるの
またゆきかへり
つまといはじとかも
おもほせるきみ
В море, в стороне Исэ,
Грозной ветрами богов,
Как затишье поутру
Прибивает к берегам
Фукамиру-водоросли,
Как затишье ввечеру
Прибивает к берегам
Матамиру-водоросли.
Так же глубоко,
Как растут на дне морском
Фукамиру-водоросли,
Глубоко любил меня
Ты когда-то, милый мой…
Так же,
Как ветвятся здесь
Вновь и вновь вокруг стеблей
Матамиру-водоросли,
Неужели ты меня
Вновь не назовешь женой,
Не вернешься вновь ко мне
Ты, что так любил меня?
Грозной ветрами богов,
Как затишье поутру
Прибивает к берегам
Фукамиру-водоросли,
Как затишье ввечеру
Прибивает к берегам
Матамиру-водоросли.
Так же глубоко,
Как растут на дне морском
Фукамиру-водоросли,
Глубоко любил меня
Ты когда-то, милый мой…
Так же,
Как ветвятся здесь
Вновь и вновь вокруг стеблей
Матамиру-водоросли,
Неужели ты меня
Вновь не назовешь женой,
Не вернешься вновь ко мне
Ты, что так любил меня?
* Народная песня провинции Исэ (СН). Песня об ушедшем в дальний путь возлюбленном.
* Фукамиру-водоросли — народное название водорослей, растущих глубоко на дне моря (“фукамиру” “видимые глубоко”).
* Матамиру — народное название водорослей, ветвящихся вновь и вновь вокруг стеблей (“матамиру” “вновь видимые”).
* Фукамиру-водоросли — народное название водорослей, растущих глубоко на дне моря (“фукамиру” “видимые глубоко”).
* Матамиру — народное название водорослей, ветвящихся вновь и вновь вокруг стеблей (“матамиру” “вновь видимые”).
紀伊國之
室之江邊尓
千<年>尓
障事無
万世尓
如是将<在>登
大舟之
思恃而
出立之
清瀲尓
朝名寸二
来依深海松
夕難岐尓
来依縄法
深海松之
深目思子等遠
縄法之
引者絶登夜
散度人之
行之屯尓
鳴兒成
行取左具利
梓弓
弓腹振起
志乃岐羽矣
二手<狭>
離兼
人斯悔
戀思者
室之江邊尓
千<年>尓
障事無
万世尓
如是将<在>登
大舟之
思恃而
出立之
清瀲尓
朝名寸二
来依深海松
夕難岐尓
来依縄法
深海松之
深目思子等遠
縄法之
引者絶登夜
散度人之
行之屯尓
鳴兒成
行取左具利
梓弓
弓腹振起
志乃岐羽矣
二手<狭>
離兼
人斯悔
戀思者
きのくにの
むろのえのへに
ちとせに
さはることなく
よろづよに
かくしもあらむと
おほぶねの
おもひたのみて
いでたちの
きよきなぎさに
あさなぎに
きよるふかみる
ゆふなぎに
きよるなはのり
ふかみるの
ふかめしこらを
なはのりの
ひけばたゆとや
さとびとの
ゆきのつどひに
なくこなす
ゆきとりさぐり
あづさゆみ
ゆばらふりおこし
しのぎはを
ふたつたばさみ
はなちけむ
ひとしくやしも
こふらくおもへば
むろのえのへに
ちとせに
さはることなく
よろづよに
かくしもあらむと
おほぶねの
おもひたのみて
いでたちの
きよきなぎさに
あさなぎに
きよるふかみる
ゆふなぎに
きよるなはのり
ふかみるの
ふかめしこらを
なはのりの
ひけばたゆとや
さとびとの
ゆきのつどひに
なくこなす
ゆきとりさぐり
あづさゆみ
ゆばらふりおこし
しのぎはを
ふたつたばさみ
はなちけむ
ひとしくやしも
こふらくおもへば
В стороне далекой Ки,
Где лежит залив Муро,
Думал я, что много лет
Ты спокойно будешь жить,
Думал я, что будешь жить
Вечно, тысячу веков.
Как большому кораблю,
Доверял душой тебе.
Там, у чистых берегов,
Выйдешь лишь за ворота,
Как затишье поутру,
Прибивает к берегам
Фукамиру-водоросли.
Как затишье ввечеру,
Прибивает к берегам
Наванори-водоросли.
Так же глубоко,
Как растут на дне морском
Фукамиру-водоросли,
Глубоко любил тебя,
Милую жену мою.
Думал ли, что будет так:
Словно наванори ты —
Потянул — порвались вмиг,
Так и ты, любимая…
Там, где жители села
Шли толпою,
Среди них,
Словно малое дитя
Плачущее,
Я бродил
И искал в толпе тебя.
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу,
Больно сердцу моему,
О, как жалок человек,
Тот, что отпустил тебя!
Словно быстрых две стрелы,
Пущенные луком вдаль,
Мы рассталися с тобой,
“О, как жалок нынче я!” —
Думаю теперь с тоской…
Где лежит залив Муро,
Думал я, что много лет
Ты спокойно будешь жить,
Думал я, что будешь жить
Вечно, тысячу веков.
Как большому кораблю,
Доверял душой тебе.
Там, у чистых берегов,
Выйдешь лишь за ворота,
Как затишье поутру,
Прибивает к берегам
Фукамиру-водоросли.
Как затишье ввечеру,
Прибивает к берегам
Наванори-водоросли.
Так же глубоко,
Как растут на дне морском
Фукамиру-водоросли,
Глубоко любил тебя,
Милую жену мою.
Думал ли, что будет так:
Словно наванори ты —
Потянул — порвались вмиг,
Так и ты, любимая…
Там, где жители села
Шли толпою,
Среди них,
Словно малое дитя
Плачущее,
Я бродил
И искал в толпе тебя.
Словно ясеневый лук,
Прогудев, спустил стрелу,
Больно сердцу моему,
О, как жалок человек,
Тот, что отпустил тебя!
Словно быстрых две стрелы,
Пущенные луком вдаль,
Мы рассталися с тобой,
“О, как жалок нынче я!” —
Думаю теперь с тоской…
* Народная песня провинции Кии. Одна из лучших песен кн. XIII. Считают, что это песня о возлюбленной, уведённой другим. Однако, сравнивая с другими песнями М. и исходя из образов, приведенных в песне, считаем правильным толкование К. Маб., что это — плач о возлюбленной (см.: “Думал я, что будешь жить вечно, тысячу веков”, “Потянул — порвалась вмиг, так и ты, любимая”, “Словно малое дитя плачущее, я бродил”, “Словно ясеневый лук, прогудев, спустил стрелу”).
* Фукамиру-водоросли — см. п. 3301.
* Наванори-водоросли — совр. умидзомэн (Nemalion helminthoi-des) — один из видов съедобных водорослей бурого цвета, растет на скалах.
* “Словно ясеневый лук, прогудев, спустил стрелу…” — этот постоянный образ (мк) всегда в песнях М. связан с известием о смерти любимого человека, о горе.
* Фукамиру-водоросли — см. п. 3301.
* Наванори-водоросли — совр. умидзомэн (Nemalion helminthoi-des) — один из видов съедобных водорослей бурого цвета, растет на скалах.
* “Словно ясеневый лук, прогудев, спустил стрелу…” — этот постоянный образ (мк) всегда в песнях М. связан с известием о смерти любимого человека, о горе.
物不念
道行去毛
青山乎
振放見者
茵花
香<未>通女
櫻花
盛未通女
汝乎曽母
吾丹依云
吾𠮧毛曽
汝丹依云
荒山毛
人師依者
余所留跡序云
汝心勤
道行去毛
青山乎
振放見者
茵花
香<未>通女
櫻花
盛未通女
汝乎曽母
吾丹依云
吾𠮧毛曽
汝丹依云
荒山毛
人師依者
余所留跡序云
汝心勤
ものもはず
みちゆくゆくも
あをやまを
ふりさけみれば
つつじばな
にほえをとめ
さくらばな
さかえをとめ
なれをぞも
われによすといふ
われをもぞ
なれによすといふ
あらやまも
ひとしよすれば
よそるとぞいふ
ながこころゆめ
みちゆくゆくも
あをやまを
ふりさけみれば
つつじばな
にほえをとめ
さくらばな
さかえをとめ
なれをぞも
われによすといふ
われをもぞ
なれによすといふ
あらやまも
ひとしよすれば
よそるとぞいふ
ながこころゆめ
Не печалясь ни о чём,
Я хотел свой путь пройти,
Но когда взглянул кругом,
На покров весенних гор,
Словно цуцудзи цветы,
Ароматами полна
Дева вспомнилася мне.
Словно сакуры цветы,
Блеска вешнего полна
Дева вспомнилася мне,
Говорят, ведь это ты
Мне принадлежать должна,
Говорят, ведь это я
Предназначен для тебя.
“И суровая гора
Станет ближе,
Если к ней
Человеку подойти”,—
Говорит народ.
Так и сердце непременно
Полюбить твоё должно!
Я хотел свой путь пройти,
Но когда взглянул кругом,
На покров весенних гор,
Словно цуцудзи цветы,
Ароматами полна
Дева вспомнилася мне.
Словно сакуры цветы,
Блеска вешнего полна
Дева вспомнилася мне,
Говорят, ведь это ты
Мне принадлежать должна,
Говорят, ведь это я
Предназначен для тебя.
“И суровая гора
Станет ближе,
Если к ней
Человеку подойти”,—
Говорит народ.
Так и сердце непременно
Полюбить твоё должно!
* Старинная песня юноши, обращенная к неприступной красавице.
* Песня похожа на народный любовный заговор, подвергшийся литературной обработке и утративший первоначальное назначение; выступает в паре с песней-ответом (3307). Возможно, они исполнялись женской и мужской половинами хора при обрядовых хороводах “утагаки”.
* Песня похожа на народный любовный заговор, подвергшийся литературной обработке и утративший первоначальное назначение; выступает в паре с песней-ответом (3307). Возможно, они исполнялись женской и мужской половинами хора при обрядовых хороводах “утагаки”.
物不念
路行去裳
青山乎
振酒見者
都追慈花
尓太遥越賣
作樂花
佐可遥越賣
汝乎叙母
吾尓依云
吾乎叙物
汝尓依云
汝者如何念也
念社
歳八<年>乎
斬髪
与知子乎過
橘之
末枝乎須具里
此川之
下母長久
汝心待
路行去裳
青山乎
振酒見者
都追慈花
尓太遥越賣
作樂花
佐可遥越賣
汝乎叙母
吾尓依云
吾乎叙物
汝尓依云
汝者如何念也
念社
歳八<年>乎
斬髪
与知子乎過
橘之
末枝乎須具里
此川之
下母長久
汝心待
ものもはず
みちゆくゆくも
あをやまを
ふりさけみれば
つつじばな
にほえをとめ
さくらばな
さかえをとめ
なれをぞも
われによすといふ
われをぞも
なれによすといふ
なはいかにおもふや
おもへこそ
としのやとせを
きりかみの
よちこをすぎ
たちばなの
ほつえをすぐり
このかはの
したにもながく
ながこころまて
みちゆくゆくも
あをやまを
ふりさけみれば
つつじばな
にほえをとめ
さくらばな
さかえをとめ
なれをぞも
われによすといふ
われをぞも
なれによすといふ
なはいかにおもふや
おもへこそ
としのやとせを
きりかみの
よちこをすぎ
たちばなの
ほつえをすぐり
このかはの
したにもながく
ながこころまて
Не печалясь ни о чем,
Я хотел свой путь пройти,
Но когда взглянул кругом
На покров весенних гор,
Словно цуцудзи цветы,
Ароматами полна
Дева вспомнилася мне.
Словно сакура цветы,
Блеска вешнего полна
Дева вспомнилася мне.
Говорят, ведь это ты
Мне принадлежать должна?
Говорят, ведь это я
Предназначен для тебя?
Что ты думаешь, скажи!
Думаю я так:
Я давно тебя люблю,
Уже долгих восемь лет,
С детства, с той поры,
Когда
Стригли волосы мои
И ребенком я была.
С той поры, как поднялась
Я, как померанца ветвь
У верхушки молодой,
Долго так и глубоко,
Скрыто,
Как на дне реки,
В сердца глубине всегда
Я ждала твою любовь!
Я хотел свой путь пройти,
Но когда взглянул кругом
На покров весенних гор,
Словно цуцудзи цветы,
Ароматами полна
Дева вспомнилася мне.
Словно сакура цветы,
Блеска вешнего полна
Дева вспомнилася мне.
Говорят, ведь это ты
Мне принадлежать должна?
Говорят, ведь это я
Предназначен для тебя?
Что ты думаешь, скажи!
Думаю я так:
Я давно тебя люблю,
Уже долгих восемь лет,
С детства, с той поры,
Когда
Стригли волосы мои
И ребенком я была.
С той поры, как поднялась
Я, как померанца ветвь
У верхушки молодой,
Долго так и глубоко,
Скрыто,
Как на дне реки,
В сердца глубине всегда
Я ждала твою любовь!
* Наиболее древний вариант песен 3305 и 3307, объединенных в одной нагаута, где одна половина сложена от лица мужчины, а вторая — от лица женщины (см. п. 3305).
隠口乃
泊瀬乃國尓
左結婚丹
吾来者
棚雲利
雪者零来
左雲理
雨者落来
野鳥
雉動
家鳥
可鶏毛鳴
左夜者明
此夜者昶奴
入而<且>将眠
此戸開為
泊瀬乃國尓
左結婚丹
吾来者
棚雲利
雪者零来
左雲理
雨者落来
野鳥
雉動
家鳥
可鶏毛鳴
左夜者明
此夜者昶奴
入而<且>将眠
此戸開為
こもりくの
はつせのくにに
さよばひに
わがきたれば
たなぐもり
ゆきはふりく
さぐもり
あめはふりく
のつとり
きぎしはとよむ
いへつとり
かけもなく
さよはあけ
このよはあけぬ
いりてかつねむ
このとひらかせ
はつせのくにに
さよばひに
わがきたれば
たなぐもり
ゆきはふりく
さぐもり
あめはふりく
のつとり
きぎしはとよむ
いへつとり
かけもなく
さよはあけ
このよはあけぬ
いりてかつねむ
このとひらかせ
В запертую среди гор
В эту малую страну Хацусэ
Когда пришел,
Чтобы взять себе жену,
Небо сплошь заволокло,
Вот и снег пошел,
Майский свод заволокло,
Вот и дождь пошел.
Птицы, что живут в полях,
Кулики теперь кричат,
Птицы, что живут в домах,
Петухи теперь поют.
Может наступить рассвет,
Эта ночь к концу идет,
Я хочу войти в твой дом,
Так открой скорее дверь!
В эту малую страну Хацусэ
Когда пришел,
Чтобы взять себе жену,
Небо сплошь заволокло,
Вот и снег пошел,
Майский свод заволокло,
Вот и дождь пошел.
Птицы, что живут в полях,
Кулики теперь кричат,
Птицы, что живут в домах,
Петухи теперь поют.
Может наступить рассвет,
Эта ночь к концу идет,
Я хочу войти в твой дом,
Так открой скорее дверь!
* Похожи на песни свадебного цикла, когда во время сватовства происходит обмен песнями между женихом и невестой. Возможно также, что обмен песнями происходил во время брачных игр, когда водили хороводы и они распевались мужской и женской стороной по типу: “А мы просо сеяли”.
Кроме того, судя по другим песням М., в древности был обычай похищать невест. На это, возможно, и намекает песня 3312:
“Коли встану, подымусь, все увидит мать, коли выйду и пойду — будет знать отец… И никак не быть тому, что задумал ты в мечтах, милый, тайный мой супруг”.
* Некоторые комментаторы (СН) указывают, что п. 3310 похожа на песню, помещенную в “Кодзики”, которую исполняет бог Ятихоко, прибыв в дом принцессы Нунакава химэ.
Кроме того, судя по другим песням М., в древности был обычай похищать невест. На это, возможно, и намекает песня 3312:
“Коли встану, подымусь, все увидит мать, коли выйду и пойду — будет знать отец… И никак не быть тому, что задумал ты в мечтах, милый, тайный мой супруг”.
* Некоторые комментаторы (СН) указывают, что п. 3310 похожа на песню, помещенную в “Кодзики”, которую исполняет бог Ятихоко, прибыв в дом принцессы Нунакава химэ.
隠口乃
長谷小國
夜延為
吾天皇寸与
奥床仁
母者睡有
外床丹
父者寐有
起立者
母可知
出行者
父可知
野干<玉>之
夜者昶去奴
幾許雲
不念如
隠孋香聞
長谷小國
夜延為
吾天皇寸与
奥床仁
母者睡有
外床丹
父者寐有
起立者
母可知
出行者
父可知
野干<玉>之
夜者昶去奴
幾許雲
不念如
隠孋香聞
こもりくの
はつせをぐにに
よばひせす
わがすめろきよ
おくとこに
はははいねたり
とどこに
ちちはいねたり
おきたたば
ははしりぬべし
いでてゆかば
ちちしりぬべし
ぬばたまの
よはあけゆきぬ
ここだくも
おもふごとならぬ
こもりづまかも
はつせをぐにに
よばひせす
わがすめろきよ
おくとこに
はははいねたり
とどこに
ちちはいねたり
おきたたば
ははしりぬべし
いでてゆかば
ちちしりぬべし
ぬばたまの
よはあけゆきぬ
ここだくも
おもふごとならぬ
こもりづまかも
О любимый мой,
Что явился взять жену
В запертую среди гор
В нашу малую страну
Хацусэ,
Ведь в доме здесь
Мать моя лежит,
Во дворе у дома здесь
Мой отец лежит.
Коли встану, подымусь,
Все увидит мать,
Коли выйду и пойду,
Будет знать отец!
А за это время ночь,
Ягод тутовых черней.
Сменит на земле рассвет.
И никак не быть тому,
Что задумал ты в мечтах,
Милый, тайный мой супруг!
Что явился взять жену
В запертую среди гор
В нашу малую страну
Хацусэ,
Ведь в доме здесь
Мать моя лежит,
Во дворе у дома здесь
Мой отец лежит.
Коли встану, подымусь,
Все увидит мать,
Коли выйду и пойду,
Будет знать отец!
А за это время ночь,
Ягод тутовых черней.
Сменит на земле рассвет.
И никак не быть тому,
Что задумал ты в мечтах,
Милый, тайный мой супруг!
* Похожи на песни свадебного цикла, когда во время сватовства происходит обмен песнями между женихом и невестой. Возможно также, что обмен песнями происходил во время брачных игр, когда водили хороводы и они распевались мужской и женской стороной по типу: “А мы просо сеяли”.
Кроме того, судя по другим песням М., в древности был обычай похищать невест. На это, возможно, и намекает песня 3312:
“Коли встану, подымусь, все увидит мать, коли выйду и пойду — будет знать отец… И никак не быть тому, что задумал ты в мечтах, милый, тайный мой супруг”.
Кроме того, судя по другим песням М., в древности был обычай похищать невест. На это, возможно, и намекает песня 3312:
“Коли встану, подымусь, все увидит мать, коли выйду и пойду — будет знать отец… И никак не быть тому, что задумал ты в мечтах, милый, тайный мой супруг”.
次嶺經
山背道乎
人都末乃
馬従行尓
己夫之
歩従行者
毎見
哭耳之所泣
曽許思尓
心之痛之
垂乳根乃
母之形見跡
吾持有
真十見鏡尓
蜻領巾
負並持而
馬替吾背
山背道乎
人都末乃
馬従行尓
己夫之
歩従行者
毎見
哭耳之所泣
曽許思尓
心之痛之
垂乳根乃
母之形見跡
吾持有
真十見鏡尓
蜻領巾
負並持而
馬替吾背
つぎねふ
やましろぢを
ひとづまの
うまよりゆくに
おのづまし
かちよりゆけば
みるごとに
ねのみしなかゆ
そこおもふに
こころしいたし
たらちねの
ははがかたみと
わがもてる
まそみかがみに
あきづひれ
おひなめもちて
うまかへわがせ
やましろぢを
ひとづまの
うまよりゆくに
おのづまし
かちよりゆけば
みるごとに
ねのみしなかゆ
そこおもふに
こころしいたし
たらちねの
ははがかたみと
わがもてる
まそみかがみに
あきづひれ
おひなめもちて
うまかへわがせ
За горою, где гора,
На пути в Ямасиро,
У людей у всех мужья
Едут на коне,
Только мой
Пешком идет,
Потому-то каждый раз,
Как на это погляжу,
Только в голос плачу я!
А подумаю о том,
Сердце сразу заболит.
Зеркало светлей воды,
Что на память мне дала
Мать, вскормившая меня,
Словно крылья стрекозы
Из тончайшей ткани шарф —
Память матери моей —
Все возьми!
И обменяй
На коня,
Любимый мой!
На пути в Ямасиро,
У людей у всех мужья
Едут на коне,
Только мой
Пешком идет,
Потому-то каждый раз,
Как на это погляжу,
Только в голос плачу я!
А подумаю о том,
Сердце сразу заболит.
Зеркало светлей воды,
Что на память мне дала
Мать, вскормившая меня,
Словно крылья стрекозы
Из тончайшей ткани шарф —
Память матери моей —
Все возьми!
И обменяй
На коня,
Любимый мой!
* Старинные народные песни. Песня жены представлена нагаута и двумя каэси-ута, а ответ мужа — одной каэси-ута. Возможно, что это отдельные записи сохранившихся песен. Раз ответ мужа выражен каэси-ута, то, возможно, была и нагаута, но устная традиция ее не сохранила.
木國之
濱因云
<鰒>珠
将拾跡云而
妹乃山
勢能山越而
行之君
何時来座跡
玉桙之
道尓出立
夕卜乎
吾問之可婆
夕卜之
吾尓告良久
吾妹兒哉
汝待君者
奥浪
来因白珠
邊浪之
緑<流>白珠
求跡曽
君之不来益
拾登曽
公者不来益
久有
今七日許
早有者
今二日許
将有等曽
君<者>聞之二々
勿戀吾妹
濱因云
<鰒>珠
将拾跡云而
妹乃山
勢能山越而
行之君
何時来座跡
玉桙之
道尓出立
夕卜乎
吾問之可婆
夕卜之
吾尓告良久
吾妹兒哉
汝待君者
奥浪
来因白珠
邊浪之
緑<流>白珠
求跡曽
君之不来益
拾登曽
公者不来益
久有
今七日許
早有者
今二日許
将有等曽
君<者>聞之二々
勿戀吾妹
きのくにの
はまによるといふ
あはびたま
ひりはむといひて
いものやま
せのやまこえて
ゆきしきみ
いつきまさむと
たまほこの
みちにいでたち
ゆふうらを
わがとひしかば
ゆふうらの
われにつぐらく
わぎもこや
ながまつきみは
おきつなみ
きよるしらたま
へつなみの
よするしらたま
もとむとぞ
きみがきまさぬ
ひりふとぞ
きみはきまさぬ
ひさならば
いまなぬかばかり
はやくあらば
いまふつかばかり
あらむとぞ
きみはきこしし
なこひそわぎも
はまによるといふ
あはびたま
ひりはむといひて
いものやま
せのやまこえて
ゆきしきみ
いつきまさむと
たまほこの
みちにいでたち
ゆふうらを
わがとひしかば
ゆふうらの
われにつぐらく
わぎもこや
ながまつきみは
おきつなみ
きよるしらたま
へつなみの
よするしらたま
もとむとぞ
きみがきまさぬ
ひりふとぞ
きみはきまさぬ
ひさならば
いまなぬかばかり
はやくあらば
いまふつかばかり
あらむとぞ
きみはきこしし
なこひそわぎも
Говорил, что к берегам
Он отправился в Кии,
Говорил, что там найдет
Белый жемчуг для меня.
Горы Имонояма,
Сэнояма перейдя,
Где теперь ты держишь путь?
О, когда вернешься ты?
В думах о тебе
Вышла я на путь прямой,
Что копье из яшмы,
Там
Стала вечером гадать
И спросила о тебе.
И гаданье ввечеру
Дало мне ответ такой:
“Дева милая моя,
Тот, кого ты ждешь,
Тот пошел искать тебе
Белый жемчуг, что несут
Волны возле берегов,
Белый жемчуг, что несут
Волны взморья к берегам.
Не пришел любимый твой —
Ищет нынче жемчуг он,
Не пришел любимый твой —
Собирает жемчуг он.
Если долго, с этих пор
Суток семь должно пройти,
Если скоро, с этих пор
Двое суток быть должно,
Так сказал любимый твой.
Не тоскуй же так о нем,
Дева милая моя!”
Он отправился в Кии,
Говорил, что там найдет
Белый жемчуг для меня.
Горы Имонояма,
Сэнояма перейдя,
Где теперь ты держишь путь?
О, когда вернешься ты?
В думах о тебе
Вышла я на путь прямой,
Что копье из яшмы,
Там
Стала вечером гадать
И спросила о тебе.
И гаданье ввечеру
Дало мне ответ такой:
“Дева милая моя,
Тот, кого ты ждешь,
Тот пошел искать тебе
Белый жемчуг, что несут
Волны возле берегов,
Белый жемчуг, что несут
Волны взморья к берегам.
Не пришел любимый твой —
Ищет нынче жемчуг он,
Не пришел любимый твой —
Собирает жемчуг он.
Если долго, с этих пор
Суток семь должно пройти,
Если скоро, с этих пор
Двое суток быть должно,
Так сказал любимый твой.
Не тоскуй же так о нем,
Дева милая моя!”
* Песня передает гадание о судьбе возлюбленного. Ответ подразумевает ответ гадателя (МС). Считают, что Якамоти в п. 4011 использовал ответ гадателя (СН), однако мы объясняем это не изжитой еще в те времена народно-песенной традицией.
師名立
都久麻左野方
息長之
遠智能小菅
不連尓
伊苅持来
不敷尓
伊苅持来而
置而
吾乎令偲
息長之
遠智能子菅
都久麻左野方
息長之
遠智能小菅
不連尓
伊苅持来
不敷尓
伊苅持来而
置而
吾乎令偲
息長之
遠智能子菅
しなたつ
つくまさのかた
おきながの
をちのこすげ
あまなくに
いかりもちき
しかなくに
いかりもちきて
おきて
われをしのはす
おきながの
をちのこすげ
つくまさのかた
おきながの
をちのこすげ
あまなくに
いかりもちき
しかなくに
いかりもちきて
おきて
われをしのはす
おきながの
をちのこすげ
Славу громкую имеет
Место Цукума…
В Сануката-стороне,
В Окинаганооти
Вырос маленький камыш.
Хоть и шляпы не плету —
Срезал и принес домой.
Хоть и на пол не стелю —
Срезал и принес домой,
Положил…
Внушает мне
Думы нежные к себе
В Окинаганооти
Маленький камыш…
Место Цукума…
В Сануката-стороне,
В Окинаганооти
Вырос маленький камыш.
Хоть и шляпы не плету —
Срезал и принес домой.
Хоть и на пол не стелю —
Срезал и принес домой,
Положил…
Внушает мне
Думы нежные к себе
В Окинаганооти
Маленький камыш…
* Любовная песня, сложенная в аллегорическом плане, имеются сходные места с песнями 1284 и 2837.
* Маленький камыш — метафора юной девушки.
* Маленький камыш — метафора юной девушки.
礒城嶋之
日本國尓
何方
御念食可
津礼毛無
城上宮尓
大殿乎
都可倍奉而
殿隠
々座者
朝者
召而使
夕者
召而使
遣之
舎人之子等者
行鳥之
群而待
有雖待
不召賜者
劔刀
磨之心乎
天雲尓
念散之
展轉
土打哭杼母
飽不足可聞
日本國尓
何方
御念食可
津礼毛無
城上宮尓
大殿乎
都可倍奉而
殿隠
々座者
朝者
召而使
夕者
召而使
遣之
舎人之子等者
行鳥之
群而待
有雖待
不召賜者
劔刀
磨之心乎
天雲尓
念散之
展轉
土打哭杼母
飽不足可聞
しきしまの
やまとのくにに
いかさまに
おもほしめせか
つれもなき
きのへのみやに
おほとのを
つかへまつりて
とのごもり
こもりいませば
あしたには
めしてつかひ
ゆふへには
めしてつかひ
つかはしし
とねりのこらは
ゆくとりの
むらがりてまち
ありまてど
めしたまはねば
つるぎたち
とぎしこころを
あまくもに
おもひはぶらし
こいまろび
ひづちなけども
あきだらぬかも
やまとのくにに
いかさまに
おもほしめせか
つれもなき
きのへのみやに
おほとのを
つかへまつりて
とのごもり
こもりいませば
あしたには
めしてつかひ
ゆふへには
めしてつかひ
つかはしし
とねりのこらは
ゆくとりの
むらがりてまち
ありまてど
めしたまはねば
つるぎたち
とぎしこころを
あまくもに
おもひはぶらし
こいまろび
ひづちなけども
あきだらぬかも
Здесь, в Ямато-стороне,
На простёртых островах
Много разных есть земель,
Что лежат среди морей. Как это
Надумал ты?
Как решиться только мог?
Там, где нету никого,
В склепе дальнем Киноэ
Усыпальницу себе
Ты воздвиг
И скрылся там,
Заперся в чертогах тех…
Оттого и слуги все,
Что ты звал к себе всегда
Рано поутру,
Что ты звал к себе всегда
Поздно ввечеру,
Словно стая певчих птиц,
Что стремятся улететь,
Собрались толпою здесь,
Ждут приказа твоего,
Но к себе ты не зовёшь…
Оттого и чувства их,
Закаленные сердца,
Что натачивали меч,
Растворились в горе здесь,
Словно в небе облака…
И, катаясь по земле,
Мы промокли все от слёз,
Горько плача о тебе,
Но не хватит наших слёз,
Чтобы выплакать печаль…
На простёртых островах
Много разных есть земель,
Что лежат среди морей. Как это
Надумал ты?
Как решиться только мог?
Там, где нету никого,
В склепе дальнем Киноэ
Усыпальницу себе
Ты воздвиг
И скрылся там,
Заперся в чертогах тех…
Оттого и слуги все,
Что ты звал к себе всегда
Рано поутру,
Что ты звал к себе всегда
Поздно ввечеру,
Словно стая певчих птиц,
Что стремятся улететь,
Собрались толпою здесь,
Ждут приказа твоего,
Но к себе ты не зовёшь…
Оттого и чувства их,
Закаленные сердца,
Что натачивали меч,
Растворились в горе здесь,
Словно в небе облака…
И, катаясь по земле,
Мы промокли все от слёз,
Горько плача о тебе,
Но не хватит наших слёз,
Чтобы выплакать печаль…
* Предполагают, что это плач о принце Такэти, когда тело его находилось в усыпальнице в Киноэ (СН).
百小竹之
三野王
金厩
立而飼駒
角厩
立而飼駒
草社者
取而飼<曰戸>
水社者
挹而飼<曰戸>
何然
大分青馬之
鳴立鶴
三野王
金厩
立而飼駒
角厩
立而飼駒
草社者
取而飼<曰戸>
水社者
挹而飼<曰戸>
何然
大分青馬之
鳴立鶴
ももしのの
みののおほきみ
にしのうまやに
たててかふこま
ひむがしのうまやに
たててかふこま
くさこそば
とりてかふといへ
みづこそば
くみてかふといへ
なにしかも
あしげのうまの
いなきたてつる
みののおほきみ
にしのうまやに
たててかふこま
ひむがしのうまやに
たててかふこま
くさこそば
とりてかふといへ
みづこそば
くみてかふといへ
なにしかも
あしげのうまの
いなきたてつる
Много мелкого бамбука на полях Мину…
Кони, что содержит “принц полей” — Мину
В западной конюшне у себя,
Кони, что содержит принц Мину
В тех конюшнях, что в восточной стороне,
Хоть травою вдоволь кормят их,
Хоть водою вдоволь поят их,
Все равно они
Почему-то нынче громко,
Жалобно в своих конюшнях ржут.
Почему-то кони пегие его —
Словно лепестки цветов у тростника,
Что в два цвета расцветают на стеблях,
Почему-то кони пегие его
Нынче жалобно в конюшнях ржут?
Кони, что содержит “принц полей” — Мину
В западной конюшне у себя,
Кони, что содержит принц Мину
В тех конюшнях, что в восточной стороне,
Хоть травою вдоволь кормят их,
Хоть водою вдоволь поят их,
Все равно они
Почему-то нынче громко,
Жалобно в своих конюшнях ржут.
Почему-то кони пегие его —
Словно лепестки цветов у тростника,
Что в два цвета расцветают на стеблях,
Почему-то кони пегие его
Нынче жалобно в конюшнях ржут?
* Плач о принце Мину — отец Татибана Мороз — известного поэта, которому приписывается наряду с Якамоти слава составления антологии “Манъёсю”, умер в 1-м г. Вадо (708). К этому году относят и эту песню.
白雲之
棚曳國之
青雲之
向伏國乃
天雲
下有人者
妾耳鴨
君尓戀濫
吾耳鴨
夫君尓戀礼薄
天地
満言
戀鴨
る之病有
念鴨
意之痛
妾戀叙
日尓異尓益
何時橋物
不戀時等者
不有友
是九月乎
吾背子之
偲丹為与得
千世尓物
偲渡登
万代尓
語都我部等
始而之
此九月之
過莫呼
伊多母為便無見
荒玉之
月乃易者
将為須部乃
田度伎乎不知
石根之
許凝敷道之
石床之
根延門尓
朝庭
出座而嘆
夕庭
入座戀乍
烏玉之
黒髪敷而
人寐
味寐者不宿尓
大船之
行良行良尓
思乍
吾寐夜等者
數物不敢<鴨>
棚曳國之
青雲之
向伏國乃
天雲
下有人者
妾耳鴨
君尓戀濫
吾耳鴨
夫君尓戀礼薄
天地
満言
戀鴨
る之病有
念鴨
意之痛
妾戀叙
日尓異尓益
何時橋物
不戀時等者
不有友
是九月乎
吾背子之
偲丹為与得
千世尓物
偲渡登
万代尓
語都我部等
始而之
此九月之
過莫呼
伊多母為便無見
荒玉之
月乃易者
将為須部乃
田度伎乎不知
石根之
許凝敷道之
石床之
根延門尓
朝庭
出座而嘆
夕庭
入座戀乍
烏玉之
黒髪敷而
人寐
味寐者不宿尓
大船之
行良行良尓
思乍
吾寐夜等者
數物不敢<鴨>
しらくもの
たなびくくにの
あをくもの
むかぶすくにの
あまくもの
したなるひとは
あのみかも
きみにこふらむ
あのみかも
きみにこふれば
あめつちに
ことをみてて
こふれかも
むねのやみたる
おもへかも
こころのいたき
あがこひぞ
ひにけにまさる
いつはしも
こひぬときとは
あらねども
このながつきを
わがせこが
しのひにせよと
ちよにも
しのひわたれと
よろづよに
かたりつがへと
はじめてし
このながつきの
すぎまくを
いたもすべなみ
あらたまの
つきのかはれば
せむすべの
たどきをしらに
いはがねの
こごしきみちの
いはとこの
ねばへるかどに
あしたには
いでゐてなげき
ゆふへには
いりゐこひつつ
ぬばたまの
くろかみしきて
ひとのぬる
うまいはねずに
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもひつつ
わがぬるよらは
よみもあへぬかも
たなびくくにの
あをくもの
むかぶすくにの
あまくもの
したなるひとは
あのみかも
きみにこふらむ
あのみかも
きみにこふれば
あめつちに
ことをみてて
こふれかも
むねのやみたる
おもへかも
こころのいたき
あがこひぞ
ひにけにまさる
いつはしも
こひぬときとは
あらねども
このながつきを
わがせこが
しのひにせよと
ちよにも
しのひわたれと
よろづよに
かたりつがへと
はじめてし
このながつきの
すぎまくを
いたもすべなみ
あらたまの
つきのかはれば
せむすべの
たどきをしらに
いはがねの
こごしきみちの
いはとこの
ねばへるかどに
あしたには
いでゐてなげき
ゆふへには
いりゐこひつつ
ぬばたまの
くろかみしきて
ひとのぬる
うまいはねずに
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもひつつ
わがぬるよらは
よみもあへぬかも
Здесь, в стране, где облака
Белою грядой плывут,
Здесь, в стране, где облака
Тучей голубой ползут,
Меж людьми, над кем плывут
Эти облака небес,
Верно, только я одна
Так тоскую о тебе?
Верно, только я одна
Так люблю,
Что до краев
Небо и земля полны
Муками моей любви.
Оттого ли что в тоске
Грудь моя теперь болит,
Оттого ли что люблю,
Больно сердцу моему,—
Ведь любовь моя к тебе
Все сильнее с каждым днем.
И могу ль сказать,
Когда
Я тоскую?
Часа нет,
Чтоб не тосковала я.
Ты, любимый, говорил:
“Вспоминай о сентябре,
Вспоминай о нем всегда,
Тысячи веков,
Пусть идет о том рассказ
Бесконечные века…
Пусть о том передают
Люди впредь из уст в уста…”
Но сентябрь миновал —
Месяц наших первых встреч.
Нестерпимо тяжело
На душе моей теперь.
Быстро месяцы пройдут
Новояшмовые вслед,
Как мне быть, что делать мне?
Выхода не вижу я…
У подножья горных скал,
Где крутой, опасный путь,
Есть ворота, что ведут
К ложу каменному вглубь…
Утром, из дому уйдя,
Я горюю о тебе,
Ввечеру, домой придя,
О тебе грущу, мой друг.
Ягод тутовых черней
Волосы я распущу,
Сладким сном,
Как люди спят,
Не забыться мне теперь.
Как большой корабль, плывя,
Неспокоен на волнах,
Неспокойна так же я…
И те ночи, что лежу
И тоскую о тебе,
Разве можно сосчитать?
Белою грядой плывут,
Здесь, в стране, где облака
Тучей голубой ползут,
Меж людьми, над кем плывут
Эти облака небес,
Верно, только я одна
Так тоскую о тебе?
Верно, только я одна
Так люблю,
Что до краев
Небо и земля полны
Муками моей любви.
Оттого ли что в тоске
Грудь моя теперь болит,
Оттого ли что люблю,
Больно сердцу моему,—
Ведь любовь моя к тебе
Все сильнее с каждым днем.
И могу ль сказать,
Когда
Я тоскую?
Часа нет,
Чтоб не тосковала я.
Ты, любимый, говорил:
“Вспоминай о сентябре,
Вспоминай о нем всегда,
Тысячи веков,
Пусть идет о том рассказ
Бесконечные века…
Пусть о том передают
Люди впредь из уст в уста…”
Но сентябрь миновал —
Месяц наших первых встреч.
Нестерпимо тяжело
На душе моей теперь.
Быстро месяцы пройдут
Новояшмовые вслед,
Как мне быть, что делать мне?
Выхода не вижу я…
У подножья горных скал,
Где крутой, опасный путь,
Есть ворота, что ведут
К ложу каменному вглубь…
Утром, из дому уйдя,
Я горюю о тебе,
Ввечеру, домой придя,
О тебе грущу, мой друг.
Ягод тутовых черней
Волосы я распущу,
Сладким сном,
Как люди спят,
Не забыться мне теперь.
Как большой корабль, плывя,
Неспокоен на волнах,
Неспокойна так же я…
И те ночи, что лежу
И тоскую о тебе,
Разве можно сосчитать?
* Плач о муже. Вторая половина песни почти целиком совпадает с п. 3274. Первая половина представляет собой любовную песню, сложенную в разлуке, типа песен-перекличек (ангикоэ-но ута или сомон-но ута). По-видимому, произошла контаминация разных песен, но в данном случае это плач, так как в песне есть упоминание, обычно встречающееся в плачах, о склепе в горах: “есть ворота, что ведут к ложу каменному вглубь”.
隠来之
長谷之川之
上瀬尓
鵜矣八頭漬
下瀬尓
鵜矣八頭漬
上瀬之
<年>魚矣令咋
下瀬之
鮎矣令咋
麗妹尓
鮎遠惜
<麗妹尓
鮎矣惜>
投左乃
遠離居而
思空
不安國
嘆空
不安國
衣社薄
其破者
<継>乍物
又母相登言
玉社者
緒之絶薄
八十一里喚鶏
又物逢登曰
又毛不相物者
孋尓志有来
長谷之川之
上瀬尓
鵜矣八頭漬
下瀬尓
鵜矣八頭漬
上瀬之
<年>魚矣令咋
下瀬之
鮎矣令咋
麗妹尓
鮎遠惜
<麗妹尓
鮎矣惜>
投左乃
遠離居而
思空
不安國
嘆空
不安國
衣社薄
其破者
<継>乍物
又母相登言
玉社者
緒之絶薄
八十一里喚鶏
又物逢登曰
又毛不相物者
孋尓志有来
こもりくの
はつせのかはの
かみつせに
うをやつかづけ
しもつせに
うをやつかづけ
かみつせの
あゆをくはしめ
しもつせの
あゆをくはしめ
くはしいもに
あゆををしみ
くはしいもに
あゆををしみ
なぐるさの
とほざかりゐて
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
きぬこそば
それやれぬれば
つぎつつも
またもあふといへ
たまこそば
をのたえぬれば
くくりつつ
またもあふといへ
またもあはぬものは
つまにしありけり
はつせのかはの
かみつせに
うをやつかづけ
しもつせに
うをやつかづけ
かみつせの
あゆをくはしめ
しもつせの
あゆをくはしめ
くはしいもに
あゆををしみ
くはしいもに
あゆををしみ
なぐるさの
とほざかりゐて
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
きぬこそば
それやれぬれば
つぎつつも
またもあふといへ
たまこそば
をのたえぬれば
くくりつつ
またもあふといへ
またもあはぬものは
つまにしありけり
Запертая среди гор
Извивается река,
Что зовется Хацусэ.
И где устье у реки,
Восемь там бакланов я
Заставляю вмиг нырять;
Где истоки той реки,
Восемь там бакланов я
Заставляю вмиг нырять;
Там, где устье,
Там даю я бакланам есть форель;
Где истоки,
Там даю я бакланам есть форель;
И жалею, что форель
Не могу я подарить,
Милая моя, тебе!
Улетевшей вдаль стреле
Я подобен —
Далеко
Нахожусь от милых мест,
И исполнено забот
Небо горьких дум моих,
И исполнено забот
Небо горестей моих.
Вот про платье говорят:
“Если ты порвешь его,
То починишь — и опять
Можешь ты носить его”.
Вот про жемчуг говорят:
“Если только нить порвешь,
Свяжешь снова — и опять
Можешь ты носить его”,
И одно лишь не вернешь
И не встретишь никогда,
Это — милую жену,
Что от нас ушла навек…
Извивается река,
Что зовется Хацусэ.
И где устье у реки,
Восемь там бакланов я
Заставляю вмиг нырять;
Где истоки той реки,
Восемь там бакланов я
Заставляю вмиг нырять;
Там, где устье,
Там даю я бакланам есть форель;
Где истоки,
Там даю я бакланам есть форель;
И жалею, что форель
Не могу я подарить,
Милая моя, тебе!
Улетевшей вдаль стреле
Я подобен —
Далеко
Нахожусь от милых мест,
И исполнено забот
Небо горьких дум моих,
И исполнено забот
Небо горестей моих.
Вот про платье говорят:
“Если ты порвешь его,
То починишь — и опять
Можешь ты носить его”.
Вот про жемчуг говорят:
“Если только нить порвешь,
Свяжешь снова — и опять
Можешь ты носить его”,
И одно лишь не вернешь
И не встретишь никогда,
Это — милую жену,
Что от нас ушла навек…
* Плач о жене, одна из лучших песен кн. XIII.
* Река Хацусэ течет среди гор Хацусэ — знаменитого места погребения, где в старину находились склепы.
* Река Хацусэ течет среди гор Хацусэ — знаменитого места погребения, где в старину находились склепы.
隠来之
長谷之山
青幡之
忍坂山者
走出之
宜山之
出立之
妙山叙
惜
山之
荒巻惜毛
長谷之山
青幡之
忍坂山者
走出之
宜山之
出立之
妙山叙
惜
山之
荒巻惜毛
こもりくの
はつせのやま
あをはたの
おさかのやまは
はしりでの
よろしきやまの
いでたちの
くはしきやまぞ
あたらしき
やまの
あれまくをしも
はつせのやま
あをはたの
おさかのやまは
はしりでの
よろしきやまの
いでたちの
くはしきやまぞ
あたらしき
やまの
あれまくをしも
В запертой со всех сторон
В Хацусэ за цепью гор
Вся во флагах голубых
Встала Осака-гора.
Выбежишь — и пред тобой
Эта славная гора.
Выйдешь, взглянешь — пред тобой
Эта дивная гора.
И так жаль мне, что она,
Сердцу милая гора,
Всеми брошена теперь…
В Хацусэ за цепью гор
Вся во флагах голубых
Встала Осака-гора.
Выбежишь — и пред тобой
Эта славная гора.
Выйдешь, взглянешь — пред тобой
Эта дивная гора.
И так жаль мне, что она,
Сердцу милая гора,
Всеми брошена теперь…
* “Вся во флагах голубых…” — флаги погребальной церемонии. Говорится о горе, где похоронен любимый человек, и выражается сожаление, что о нем забыли. Такие мотивы встречаются и в других плачах М., поэтому толкование других комментаторов (ИЦ и др.), что гора здесь—метафора любимой женщины, считаем недостаточно обоснованным.
王之
御命恐
秋津嶋
倭雄過而
大伴之
御津之濱邊従
大舟尓
真梶繁貫
旦名伎尓
水<手>之音為乍
夕名寸尓
梶音為乍
行師君
何時来座登
<大>卜置而
齊度尓
<狂>言哉
人之言釣
我心
盡之山之
黄葉之
散過去常
公之正香乎
御命恐
秋津嶋
倭雄過而
大伴之
御津之濱邊従
大舟尓
真梶繁貫
旦名伎尓
水<手>之音為乍
夕名寸尓
梶音為乍
行師君
何時来座登
<大>卜置而
齊度尓
<狂>言哉
人之言釣
我心
盡之山之
黄葉之
散過去常
公之正香乎
おほきみの
みことかしこみ
あきづしま
やまとをすぎて
おほともの
みつのはまへゆ
おほぶねに
まかぢしじぬき
あさなぎに
かこのこゑしつつ
ゆふなぎに
かぢのおとしつつ
ゆきしきみ
いつきまさむと
うらおきて
いはひわたるに
たはことか
ひとのいひつる
あがこころ
つくしのやまの
もみちばの
ちりてすぎぬと
きみがただかを
みことかしこみ
あきづしま
やまとをすぎて
おほともの
みつのはまへゆ
おほぶねに
まかぢしじぬき
あさなぎに
かこのこゑしつつ
ゆふなぎに
かぢのおとしつつ
ゆきしきみ
いつきまさむと
うらおきて
いはひわたるに
たはことか
ひとのいひつる
あがこころ
つくしのやまの
もみちばの
ちりてすぎぬと
きみがただかを
Государю своему подчиняясь,
Миновал
Ты Ямато — край родной —
Остров Акицусима.
И в Отомо, в Мицу, ты
Возле милых берегов
У большого корабля
Много весел закрепил.
И в затишье поутру,
Слыша голос рыбаков,
И в затишье ввечеру,
Слыша тихий всплеск весла,
Ты скитаешься в пути…
О, когда же ты придешь?
Жертвы принося богам,
Обращаюсь к ним с мольбой,
Не ошибка ли слова,
Что сказали люди мне,
Будто ты, любимый мной
Сердцем всем,
Ушел навек,
И упал, как алый лист,
Там в Цукуси среди гор…
Миновал
Ты Ямато — край родной —
Остров Акицусима.
И в Отомо, в Мицу, ты
Возле милых берегов
У большого корабля
Много весел закрепил.
И в затишье поутру,
Слыша голос рыбаков,
И в затишье ввечеру,
Слыша тихий всплеск весла,
Ты скитаешься в пути…
О, когда же ты придешь?
Жертвы принося богам,
Обращаюсь к ним с мольбой,
Не ошибка ли слова,
Что сказали люди мне,
Будто ты, любимый мной
Сердцем всем,
Ушел навек,
И упал, как алый лист,
Там в Цукуси среди гор…
* Плач о погибшем в отъезде муже.
玉桙之
道去人者
足桧木之
山行野徃
直海
川徃渡
不知魚取
海道荷出而
惶八
神之渡者
吹風母
和者不吹
立浪母
踈不立
跡座浪之
塞道麻
誰心
勞跡鴨
直渡異六
<直渡異六>
道去人者
足桧木之
山行野徃
直海
川徃渡
不知魚取
海道荷出而
惶八
神之渡者
吹風母
和者不吹
立浪母
踈不立
跡座浪之
塞道麻
誰心
勞跡鴨
直渡異六
<直渡異六>
たまほこの
みちゆくひとは
あしひきの
やまゆきのゆき
にはたづみ
かはゆきわたり
いさなとり
うみぢにいでて
かしこきや
かみのわたりは
ふくかぜも
のどにはふかず
たつなみも
おほにはたたず
とゐなみの
ささふるみちを
たがこころ
いたはしとかも
ただわたりけむ
ただわたりけむ
みちゆくひとは
あしひきの
やまゆきのゆき
にはたづみ
かはゆきわたり
いさなとり
うみぢにいでて
かしこきや
かみのわたりは
ふくかぜも
のどにはふかず
たつなみも
おほにはたたず
とゐなみの
ささふるみちを
たがこころ
いたはしとかも
ただわたりけむ
ただわたりけむ
Человек, ушедший в путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Распростертыми вокруг
Шел полями, по горам,
Реки он переходил
И вступил на путь морской,
Там где чудище-кита ловят
На глубоком дне.
И опасный переход —
Страшный Переход-Богов —
Там, где ветер каждый раз
С дикой силою шумит,
И встающая волна
Необычно высока,
Страшный путь, что прегражден
Непрерывною волной,
Чье жалея сердце, он
Напролом пройти спешил.
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем,
Распростертыми вокруг
Шел полями, по горам,
Реки он переходил
И вступил на путь морской,
Там где чудище-кита ловят
На глубоком дне.
И опасный переход —
Страшный Переход-Богов —
Там, где ветер каждый раз
С дикой силою шумит,
И встающая волна
Необычно высока,
Страшный путь, что прегражден
Непрерывною волной,
Чье жалея сердце, он
Напролом пройти спешил.
* Плачи о погибших странниках — это особый цикл песен в М. Согласно толкованию известного историка Хани Горо — это были крестьяне, отбывавшие трудовую повинность в разных частях страны и по дороге домой по окончании работ погибшие в пути от голода.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
鳥音之
所聞海尓
高山麻
障所為而
奥藻麻
枕所為
<蛾>葉之
衣<谷>不服尓
不知魚取
海之濱邊尓
浦裳無
所宿有人者
母父尓
真名子尓可有六
若を之
妻香有異六
思布
言傳八跡
家問者
家乎母不告
名問跡
名谷母不告
哭兒如
言谷不語
思鞆
悲物者
世間有
<世間有>
所聞海尓
高山麻
障所為而
奥藻麻
枕所為
<蛾>葉之
衣<谷>不服尓
不知魚取
海之濱邊尓
浦裳無
所宿有人者
母父尓
真名子尓可有六
若を之
妻香有異六
思布
言傳八跡
家問者
家乎母不告
名問跡
名谷母不告
哭兒如
言谷不語
思鞆
悲物者
世間有
<世間有>
とりがねの
きこゆるうみに
たかやまを
へだてになして
おきつもを
まくらになし
ひむしはの
きぬだにきずに
いさなとり
うみのはまへに
うらもなく
こやせるひとは
おもちちに
まなごにかあらむ
わかくさの
つまかありけむ
おもほしき
ことつてむやと
いへとへば
いへをものらず
なをとへど
なだにものらず
なくこなす
ことだにとはず
おもへども
かなしきものは
よのなかにぞある
よのなかにぞある
きこゆるうみに
たかやまを
へだてになして
おきつもを
まくらになし
ひむしはの
きぬだにきずに
いさなとり
うみのはまへに
うらもなく
こやせるひとは
おもちちに
まなごにかあらむ
わかくさの
つまかありけむ
おもほしき
ことつてむやと
いへとへば
いへをものらず
なをとへど
なだにものらず
なくこなす
ことだにとはず
おもへども
かなしきものは
よのなかにぞある
よのなかにぞある
Возле моря, где слышны
Крики жалобные птиц,
За высокими горами,
Что скрывают край родной,
На зеленом изголовье
Из морских прибрежных трав,
Словно бабочка летя
Прямо на огонь,
Здесь, на дальнем берегу,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Он лежит без чувств, без дум
Спящий человек.
Может, есть отец и мать,
И любимое дитя,
И прелестная жена,
Словно вешняя трава,
Может быть, он им хотел
Передать любви слова,
Что на сердце у него?
Если спросишь: “Где твой дом?” —
Дома он не назовет.
Если спросишь: “Как зовут?” —
Имени не скажет он.
Словно малое дитя
Плачущее, он в ответ
Не промолвит ничего.
Как ни думай, ни тоскуй,
Но печальная судьба —
Здесь, на этом свете жить!
Крики жалобные птиц,
За высокими горами,
Что скрывают край родной,
На зеленом изголовье
Из морских прибрежных трав,
Словно бабочка летя
Прямо на огонь,
Здесь, на дальнем берегу,
Возле моря, где порой
Ловят чудище-кита,
Он лежит без чувств, без дум
Спящий человек.
Может, есть отец и мать,
И любимое дитя,
И прелестная жена,
Словно вешняя трава,
Может быть, он им хотел
Передать любви слова,
Что на сердце у него?
Если спросишь: “Где твой дом?” —
Дома он не назовет.
Если спросишь: “Как зовут?” —
Имени не скажет он.
Словно малое дитя
Плачущее, он в ответ
Не промолвит ничего.
Как ни думай, ни тоскуй,
Но печальная судьба —
Здесь, на этом свете жить!
* Плачи о погибших странниках — это особый цикл песен в М. Согласно толкованию известного историка Хани Горо — это были крестьяне, отбывавшие трудовую повинность в разных частях страны и по дороге домой по окончании работ погибшие в пути от голода.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
玉桙之
道尓出立
葦引乃
野行山行
潦
川徃渉
鯨名取
海路丹出而
吹風裳
母穂丹者不吹
立浪裳
箟跡丹者不起
恐耶
神之渡乃
敷浪乃
寄濱部丹
高山矣
部立丹置而
<汭>潭矣
枕丹巻而
占裳無
偃為<公>者
母父之
愛子丹裳在将
稚草之
妻裳有将等
家問跡
家道裳不云
名矣問跡
名谷裳不告
誰之言矣
勞鴨
腫浪能
恐海矣
直渉異将
道尓出立
葦引乃
野行山行
潦
川徃渉
鯨名取
海路丹出而
吹風裳
母穂丹者不吹
立浪裳
箟跡丹者不起
恐耶
神之渡乃
敷浪乃
寄濱部丹
高山矣
部立丹置而
<汭>潭矣
枕丹巻而
占裳無
偃為<公>者
母父之
愛子丹裳在将
稚草之
妻裳有将等
家問跡
家道裳不云
名矣問跡
名谷裳不告
誰之言矣
勞鴨
腫浪能
恐海矣
直渉異将
たまほこの
みちにいでたち
あしひきの
のゆきやまゆき
にはたづみ
かはゆきわたり
いさなとり
うみぢにいでて
ふくかぜも
おほにはふかず
たつなみも
のどにはたたぬ
かしこきや
かみのわたりの
しきなみの
よするはまへに
たかやまを
へだてにおきて
うらぶちを
まくらにまきて
うらもなく
こやせるきみは
おもちちが
まなごにもあらむ
わかくさの
つまもあらむ
いへとへど
いへぢもいはず
なをとへど
なだにものらず
たがことを
いたはしとかも
とゐなみの
かしこきうみを
ただわたりけむ
みちにいでたち
あしひきの
のゆきやまゆき
にはたづみ
かはゆきわたり
いさなとり
うみぢにいでて
ふくかぜも
おほにはふかず
たつなみも
のどにはたたぬ
かしこきや
かみのわたりの
しきなみの
よするはまへに
たかやまを
へだてにおきて
うらぶちを
まくらにまきて
うらもなく
こやせるきみは
おもちちが
まなごにもあらむ
わかくさの
つまもあらむ
いへとへど
いへぢもいはず
なをとへど
なだにものらず
たがことを
いたはしとかも
とゐなみの
かしこきうみを
ただわたりけむ
Вышел он в далекий путь,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем.
Распростертыми вокруг
Шел полями, по горам,
Реки он переходил
С бурною водой
И вступил на путь морской,
Там, где чудище-кита
Ловят на глубоком дне.
Грозный ветер дует там
С дикой силою всегда,
И встающая волна
Там бушует каждый раз.
Ох, и страшно в тех местах,
Там, где Переход-Богов —
За волной идет волна,
Приливая к берегам…
Вдалеке оставил он
Цепь родных высоких гор,
Изголовием себе
Выбрал бездну,
И без чувств
В бухте он лежит теперь…
Может, есть отец и мать,
И любимое дитя,
И прелестная жена,
Словно вешняя трава.
Если спросишь: “Где твой дом?” —
Дома он не назовет,
Если спросишь: “Как зовут?” —
Имени не скажет он…
Чей приказ он выполнял,
Чьим словам покорен был,
Напролом переходя
Море страшное в волнах,
Подымающихся ввысь?
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем.
Распростертыми вокруг
Шел полями, по горам,
Реки он переходил
С бурною водой
И вступил на путь морской,
Там, где чудище-кита
Ловят на глубоком дне.
Грозный ветер дует там
С дикой силою всегда,
И встающая волна
Там бушует каждый раз.
Ох, и страшно в тех местах,
Там, где Переход-Богов —
За волной идет волна,
Приливая к берегам…
Вдалеке оставил он
Цепь родных высоких гор,
Изголовием себе
Выбрал бездну,
И без чувств
В бухте он лежит теперь…
Может, есть отец и мать,
И любимое дитя,
И прелестная жена,
Словно вешняя трава.
Если спросишь: “Где твой дом?” —
Дома он не назовет,
Если спросишь: “Как зовут?” —
Имени не скажет он…
Чей приказ он выполнял,
Чьим словам покорен был,
Напролом переходя
Море страшное в волнах,
Подымающихся ввысь?
* Плачи о погибших странниках — это особый цикл песен в М. Согласно толкованию известного историка Хани Горо — это были крестьяне, отбывавшие трудовую повинность в разных частях страны и по дороге домой по окончании работ погибшие в пути от голода.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
* Мы полагаем, что среди них были и так называемые сакимори — пограничные стражи, которых из восточных провинций посылали на Кюсю, где они три года отбывали службу, а затем, возвращаясь домой, гибли от голода в далеком пути, так как путь был опасен и тяжел.
* Этот цикл песен и поэма Окура “Диалог бедных” приоткрывают темные стороны жизни того времени, о котором в целом сохранилась память как об эпохе мира и культурного процветания. П. 3336 — вариант песни Хитомаро на тот же сюжет (см. п. 220). Близки как варианты п. 3335 и 3339. П. 3339 также частично повторяет строки из песни Хитомаро (220). Но, судя по заголовкам, они сложены по поводу разных случаев в разных провинциях, все это говорит о неизжитой традиции народных песен. П. 3340 целиком совпадает с п. 3337, а п. 3341 — с п. 222.
此月者
君将来跡
大舟之
思憑而
何時可登
吾待居者
黄葉之
過行跡
玉梓之
使之云者
螢成
髣髴聞而
大<土>乎
<火>穂跡<而
立>居而
去方毛不知
朝霧乃
思<或>而
杖不足
八尺乃嘆
々友
記乎無見跡
何所鹿
君之将座跡
天雲乃
行之随尓
所射完乃
行<文>将死跡
思友
道之不知者
獨居而
君尓戀尓
哭耳思所泣
君将来跡
大舟之
思憑而
何時可登
吾待居者
黄葉之
過行跡
玉梓之
使之云者
螢成
髣髴聞而
大<土>乎
<火>穂跡<而
立>居而
去方毛不知
朝霧乃
思<或>而
杖不足
八尺乃嘆
々友
記乎無見跡
何所鹿
君之将座跡
天雲乃
行之随尓
所射完乃
行<文>将死跡
思友
道之不知者
獨居而
君尓戀尓
哭耳思所泣
このつきは
きみきまさむと
おほぶねの
おもひたのみて
いつしかと
わがまちをれば
もみちばの
すぎていゆくと
たまづさの
つかひのいへば
ほたるなす
ほのかにききて
おほつちを
ほのほとふみて
たちてゐて
ゆくへもしらず
あさぎりの
おもひまとひて
つゑたらず
やさかのなげき
なげけども
しるしをなみと
いづくにか
きみがまさむと
あまくもの
ゆきのまにまに
いゆししの
ゆきもしなむと
おもへども
みちのしらねば
ひとりゐて
きみにこふるに
ねのみしなかゆ
きみきまさむと
おほぶねの
おもひたのみて
いつしかと
わがまちをれば
もみちばの
すぎていゆくと
たまづさの
つかひのいへば
ほたるなす
ほのかにききて
おほつちを
ほのほとふみて
たちてゐて
ゆくへもしらず
あさぎりの
おもひまとひて
つゑたらず
やさかのなげき
なげけども
しるしをなみと
いづくにか
きみがまさむと
あまくもの
ゆきのまにまに
いゆししの
ゆきもしなむと
おもへども
みちのしらねば
ひとりゐて
きみにこふるに
ねのみしなかゆ
В этом месяце, мой друг,
Думала, вернешься ты,
Как большому кораблю,
Доверяла я тебе,
“О, когда же наконец?” —
Вопрошала я с тоской.
Но, как алый клена лист,
Ты отцвел, ушел навек…
С яшмовым копьем гонец
Мне принес об этом весть,
И как светит светлячок,—
Еле-еле, так едва
Донеслась до слуха весть,
Стала пламенем земля
Под ногами у меня,
Броситься бы мне бежать,
Но куда, не знала я…
Словно утренний туман,
Мысли вдруг смешались все,
Горько горевала я,
Будто потеряла вдруг
Посох, что опорой был.
Все напрасно…
Знаков нет,
Где твой путь.
Куда ушел?
Но ведь где-то есть же ты?
Облака небес
Призову к себе сюда,
Пусть возьмут меня с собой,
И как раненый олень,
Пусть в пути умру и я!
Но напрасны думы те,
Мне неведомы пути,
И теперь, совсем одна,
Полная любви к тебе,
Только в голос плачу я!
Думала, вернешься ты,
Как большому кораблю,
Доверяла я тебе,
“О, когда же наконец?” —
Вопрошала я с тоской.
Но, как алый клена лист,
Ты отцвел, ушел навек…
С яшмовым копьем гонец
Мне принес об этом весть,
И как светит светлячок,—
Еле-еле, так едва
Донеслась до слуха весть,
Стала пламенем земля
Под ногами у меня,
Броситься бы мне бежать,
Но куда, не знала я…
Словно утренний туман,
Мысли вдруг смешались все,
Горько горевала я,
Будто потеряла вдруг
Посох, что опорой был.
Все напрасно…
Знаков нет,
Где твой путь.
Куда ушел?
Но ведь где-то есть же ты?
Облака небес
Призову к себе сюда,
Пусть возьмут меня с собой,
И как раненый олень,
Пусть в пути умру и я!
Но напрасны думы те,
Мне неведомы пути,
И теперь, совсем одна,
Полная любви к тебе,
Только в голос плачу я!
* Плач жены о погибшем муже, одна из лучших песен кн. XIII.
欲見者
雲居所見
愛
十羽能松原
小子等
率和出将見
琴酒者
國丹放甞
別避者
宅仁離南
乾坤之
神志恨之
草枕
此羈之氣尓
妻應離哉
雲居所見
愛
十羽能松原
小子等
率和出将見
琴酒者
國丹放甞
別避者
宅仁離南
乾坤之
神志恨之
草枕
此羈之氣尓
妻應離哉
みほしきは
くもゐにみゆる
うるはしき
とばのまつばら
わらはども
いざわいでみむ
ことさけば
くににさけなむ
ことさけば
いへにさけなむ
あめつちの
かみしうらめし
くさまくら
このたびのけに
つまさくべしや
くもゐにみゆる
うるはしき
とばのまつばら
わらはども
いざわいでみむ
ことさけば
くににさけなむ
ことさけば
いへにさけなむ
あめつちの
かみしうらめし
くさまくら
このたびのけに
つまさくべしや
Посмотрю на небеса —
И в колодце облаков
Чуть виднеется вдали
Дорогая мне теперь
Тобаномацубара.
Дети,
Ну, пойдем туда
И посмотрим на нее.
Коль разлука суждена,
Разлучаться б лучше нам
Было бы в родном краю,
Коль разлука суждена,
Разлучаться б лучше нам
Было бы в родном дому,
Боги неба и земли,
Полон я упрека вам.
В дни, когда я был в пути,
Где зеленая трава
Изголовьем мне была,
Как могли вы разлучить
Навсегда меня с женой?
И в колодце облаков
Чуть виднеется вдали
Дорогая мне теперь
Тобаномацубара.
Дети,
Ну, пойдем туда
И посмотрим на нее.
Коль разлука суждена,
Разлучаться б лучше нам
Было бы в родном краю,
Коль разлука суждена,
Разлучаться б лучше нам
Было бы в родном дому,
Боги неба и земли,
Полон я упрека вам.
В дни, когда я был в пути,
Где зеленая трава
Изголовьем мне была,
Как могли вы разлучить
Навсегда меня с женой?
* Плач о жене, погибшей в пути.
* Тобаномацубара — старинное название местности (местонахождение неизвестно), где погребено тело погибшей жены.
* Тобаномацубара — старинное название местности (местонахождение неизвестно), где погребено тело погибшей жены.
由布左礼婆
安之敝尓佐和伎
安氣久礼婆
於伎尓奈都佐布
可母須良母
都麻等多具比弖
和我尾尓波
之毛奈布里曽等
之<路>多倍乃
波祢左之可倍弖
宇知波良比
左宿等布毛能乎
由久美都能
可敝良奴其等久
布久可是能
美延奴我其登久
安刀毛奈吉
与能比登尓之弖
和可礼尓之
伊毛我伎世弖思
奈礼其呂母
蘇弖加多思吉弖
比登里可母祢牟
安之敝尓佐和伎
安氣久礼婆
於伎尓奈都佐布
可母須良母
都麻等多具比弖
和我尾尓波
之毛奈布里曽等
之<路>多倍乃
波祢左之可倍弖
宇知波良比
左宿等布毛能乎
由久美都能
可敝良奴其等久
布久可是能
美延奴我其登久
安刀毛奈吉
与能比登尓之弖
和可礼尓之
伊毛我伎世弖思
奈礼其呂母
蘇弖加多思吉弖
比登里可母祢牟
ゆふされば
あしへにさわき
あけくれば
おきになづさふ
かもすらも
つまとたぐひて
わがをには
しもなふりそと
しろたへの
はねさしかへて
うちはらひ
さぬとふものを
ゆくみづの
かへらぬごとく
ふくかぜの
みえぬがごとく
あともなき
よのひとにして
わかれにし
いもがきせてし
なれごろも
そでかたしきて
ひとりかもねむ
あしへにさわき
あけくれば
おきになづさふ
かもすらも
つまとたぐひて
わがをには
しもなふりそと
しろたへの
はねさしかへて
うちはらひ
さぬとふものを
ゆくみづの
かへらぬごとく
ふくかぜの
みえぬがごとく
あともなき
よのひとにして
わかれにし
いもがきせてし
なれごろも
そでかたしきて
ひとりかもねむ
Даже селезни — и те,
Только вечер настаёт,
В камышах густых шумят,
А когда светать начнёт,
То купаются в волнах,
Даже селезни — и те,
Каждый со своей женой,
Просят иней: не ложись
Нам на перья!
И, сложив
Крылья белые свои,
Стряхивают легкий снег,
И, прильнув друг к другу, спят…
А вот я стелю один
Одинокий мой рукав
Платья, шитого тобой,
Милая моя жена,—
Мира этого дитя,
Что рассталась вдруг со мной…
Как текущая вода
Не воротится назад,
Пролетевший ветерок
Не увидим никогда,
Так бесследно ты ушла…
И, стеля постель один,
Разве я смогу уснуть?
Только вечер настаёт,
В камышах густых шумят,
А когда светать начнёт,
То купаются в волнах,
Даже селезни — и те,
Каждый со своей женой,
Просят иней: не ложись
Нам на перья!
И, сложив
Крылья белые свои,
Стряхивают легкий снег,
И, прильнув друг к другу, спят…
А вот я стелю один
Одинокий мой рукав
Платья, шитого тобой,
Милая моя жена,—
Мира этого дитя,
Что рассталась вдруг со мной…
Как текущая вода
Не воротится назад,
Пролетевший ветерок
Не увидим никогда,
Так бесследно ты ушла…
И, стеля постель один,
Разве я смогу уснуть?
安佐散礼婆
伊毛我手尓麻久
可我美奈須
美津能波麻備尓
於保夫祢尓
真可治之自奴伎
可良久尓々
和多理由加武等
多太牟可布
美奴面乎左指天
之保麻知弖
美乎妣伎由氣婆
於伎敝尓波
之良奈美多可美
宇良<未>欲理
許藝弖和多礼婆
和伎毛故尓
安波治乃之麻波
由布左礼婆
久毛為可久里奴
左欲布氣弖
由久敝乎之良尓
安我己許呂
安可志能宇良尓
布祢等米弖
宇伎祢乎詞都追
和多都美能
於<枳>敝乎見礼婆
伊射理須流
安麻能乎等女波
小船乗
都良々尓宇家里
安香等吉能
之保美知久礼婆
安之辨尓波
多豆奈伎和多流
安左奈藝尓
布奈弖乎世牟等
船人毛
鹿子毛許恵欲妣
柔保等里能
奈豆左比由氣婆
伊敝之麻婆
久毛為尓美延奴
安我毛敝流
許己呂奈具也等
波夜久伎弖
美牟等於毛比弖
於保夫祢乎
許藝和我由氣婆
於伎都奈美
多可久多知伎奴
与曽能<未>尓
見都追須疑由伎
多麻能宇良尓
布祢乎等杼米弖
波麻備欲里
宇良伊蘇乎見都追
奈久古奈須
祢能未之奈可由
和多都美能
多麻伎能多麻乎
伊敝都刀尓
伊毛尓也良牟等
比里比登里
素弖尓波伊礼弖
可敝之也流
都可比奈家礼婆
毛弖礼杼毛
之留思乎奈美等
麻多於伎都流可毛
伊毛我手尓麻久
可我美奈須
美津能波麻備尓
於保夫祢尓
真可治之自奴伎
可良久尓々
和多理由加武等
多太牟可布
美奴面乎左指天
之保麻知弖
美乎妣伎由氣婆
於伎敝尓波
之良奈美多可美
宇良<未>欲理
許藝弖和多礼婆
和伎毛故尓
安波治乃之麻波
由布左礼婆
久毛為可久里奴
左欲布氣弖
由久敝乎之良尓
安我己許呂
安可志能宇良尓
布祢等米弖
宇伎祢乎詞都追
和多都美能
於<枳>敝乎見礼婆
伊射理須流
安麻能乎等女波
小船乗
都良々尓宇家里
安香等吉能
之保美知久礼婆
安之辨尓波
多豆奈伎和多流
安左奈藝尓
布奈弖乎世牟等
船人毛
鹿子毛許恵欲妣
柔保等里能
奈豆左比由氣婆
伊敝之麻婆
久毛為尓美延奴
安我毛敝流
許己呂奈具也等
波夜久伎弖
美牟等於毛比弖
於保夫祢乎
許藝和我由氣婆
於伎都奈美
多可久多知伎奴
与曽能<未>尓
見都追須疑由伎
多麻能宇良尓
布祢乎等杼米弖
波麻備欲里
宇良伊蘇乎見都追
奈久古奈須
祢能未之奈可由
和多都美能
多麻伎能多麻乎
伊敝都刀尓
伊毛尓也良牟等
比里比登里
素弖尓波伊礼弖
可敝之也流
都可比奈家礼婆
毛弖礼杼毛
之留思乎奈美等
麻多於伎都流可毛
あさされば
いもがてにまく
かがみなす
みつのはまびに
おほぶねに
まかぢしじぬき
からくにに
わたりゆかむと
ただむかふ
みぬめをさして
しほまちて
みをひきゆけば
おきへには
しらなみたかみ
うらみより
こぎてわたれば
わぎもこに
あはぢのしまは
ゆふされば
くもゐかくりぬ
さよふけて
ゆくへをしらに
あがこころ
あかしのうらに
ふねとめて
うきねをしつつ
わたつみの
おきへをみれば
いざりする
あまのをとめは
をぶねのり
つららにうけり
あかときの
しほみちくれば
あしべには
たづなきわたる
あさなぎに
ふなでをせむと
ふなびとも
かこもこゑよび
にほどりの
なづさひゆけば
いへしまは
くもゐにみえぬ
あがもへる
こころなぐやと
はやくきて
みむとおもひて
おほぶねを
こぎわがゆけば
おきつなみ
たかくたちきぬ
よそのみに
みつつすぎゆき
たまのうらに
ふねをとどめて
はまびより
うらいそをみつつ
なくこなす
ねのみしなかゆ
わたつみの
たまきのたまを
いへづとに
いもにやらむと
ひりひとり
そでにはいれて
かへしやる
つかひなければ
もてれども
しるしをなみと
またおきつるかも
いもがてにまく
かがみなす
みつのはまびに
おほぶねに
まかぢしじぬき
からくにに
わたりゆかむと
ただむかふ
みぬめをさして
しほまちて
みをひきゆけば
おきへには
しらなみたかみ
うらみより
こぎてわたれば
わぎもこに
あはぢのしまは
ゆふされば
くもゐかくりぬ
さよふけて
ゆくへをしらに
あがこころ
あかしのうらに
ふねとめて
うきねをしつつ
わたつみの
おきへをみれば
いざりする
あまのをとめは
をぶねのり
つららにうけり
あかときの
しほみちくれば
あしべには
たづなきわたる
あさなぎに
ふなでをせむと
ふなびとも
かこもこゑよび
にほどりの
なづさひゆけば
いへしまは
くもゐにみえぬ
あがもへる
こころなぐやと
はやくきて
みむとおもひて
おほぶねを
こぎわがゆけば
おきつなみ
たかくたちきぬ
よそのみに
みつつすぎゆき
たまのうらに
ふねをとどめて
はまびより
うらいそをみつつ
なくこなす
ねのみしなかゆ
わたつみの
たまきのたまを
いへづとに
いもにやらむと
ひりひとり
そでにはいれて
かへしやる
つかひなければ
もてれども
しるしをなみと
またおきつるかも
Словно зеркала,
Что любимые всегда
В руки бережно берут,
Лишь настанет утра час,
Гладь прозрачная легла
В бухте Мицу.
У её у кристальных берегов
Мы, к большому кораблю
Много весел прикрепив,
Собирались в путь морской,
В дальнюю страну Кара.
Подождав прилива час,
Мы поплыли по волнам,
Направляясь к Минумэ,
К мысу, что вставал в волнах
Перед нами на пути.
И когда мы плыли так
На море открытом, вдруг
Волны белые, шумя и гремя,
Взметнулись ввысь.
И поплыли мы скорей,
Огибая острова…
Думал, с милою моей
Не увидеться уже…
Наземь сумерки сошли.
Остров Авадзисима
Как в колодце потонул
Средь небесных облаков…
И когда спустилась ночь,
Мы не знали, как нам быть?..
Сердце алое моё…
В бухте “Алая скала”,
В бухте славной Акаси,
Мы причалили тогда.
И когда взглянул я вдаль,
На простор морских равнин,
Лёжа в легком полусне,
Я увидел сквозь туман,
Как на маленьких ладьях
Зажигаются огни
У рыбачек молодых
Для приманки мелких рыб.
А когда в рассветный час
В море набежал прилив,
Скрыться в тростники спеша,
Пролетали надо мной
С громким криком журавли…
И в затишье поутру
Тронулись мы снова в путь.
Кормчего, гребцов вокруг
Раздавались голоса…
И когда, отчалив, мы
Закачались на волнах,
Словно птицы на воде —
Ниодори,
Остров тот Иэдзима —
“Остров-дом” —
Показался вдалеке
Средь колодца облаков.
Думая утешить им
Сердце, полное тоски,
Мы направились к нему,
Хоть на этот “дом” взглянуть!..
Но когда подплыли мы
На огромном корабле,
Волны в море, зашумев,
Загремев, взметнулись ввысь,
И пришлось нам мимо плыть,
Издали любуясь им…
К бухте Яшмовой тогда
Наш корабль подошел,
И на отмели морской,
Глядя на скалистый брег,
Где остался “Остров-дом”,
Громко в голос плакал я,
Словно малое дитя,
Слезы горестные лил…
У владыки вод морских
Из браслетов дорогих
Белый жемчуг я достал,
Спрятал в рукава свои
И хотел послать домой
В дар возлюбленной моей!
Но гонца я не нашел,
С кем послать его домой.
И хотя достал его
Из глубин морского дна,
Но, подумав, что теперь
Он не нужен никому,
Этот жемчуг дорогой
Опустил опять на дно…
Что любимые всегда
В руки бережно берут,
Лишь настанет утра час,
Гладь прозрачная легла
В бухте Мицу.
У её у кристальных берегов
Мы, к большому кораблю
Много весел прикрепив,
Собирались в путь морской,
В дальнюю страну Кара.
Подождав прилива час,
Мы поплыли по волнам,
Направляясь к Минумэ,
К мысу, что вставал в волнах
Перед нами на пути.
И когда мы плыли так
На море открытом, вдруг
Волны белые, шумя и гремя,
Взметнулись ввысь.
И поплыли мы скорей,
Огибая острова…
Думал, с милою моей
Не увидеться уже…
Наземь сумерки сошли.
Остров Авадзисима
Как в колодце потонул
Средь небесных облаков…
И когда спустилась ночь,
Мы не знали, как нам быть?..
Сердце алое моё…
В бухте “Алая скала”,
В бухте славной Акаси,
Мы причалили тогда.
И когда взглянул я вдаль,
На простор морских равнин,
Лёжа в легком полусне,
Я увидел сквозь туман,
Как на маленьких ладьях
Зажигаются огни
У рыбачек молодых
Для приманки мелких рыб.
А когда в рассветный час
В море набежал прилив,
Скрыться в тростники спеша,
Пролетали надо мной
С громким криком журавли…
И в затишье поутру
Тронулись мы снова в путь.
Кормчего, гребцов вокруг
Раздавались голоса…
И когда, отчалив, мы
Закачались на волнах,
Словно птицы на воде —
Ниодори,
Остров тот Иэдзима —
“Остров-дом” —
Показался вдалеке
Средь колодца облаков.
Думая утешить им
Сердце, полное тоски,
Мы направились к нему,
Хоть на этот “дом” взглянуть!..
Но когда подплыли мы
На огромном корабле,
Волны в море, зашумев,
Загремев, взметнулись ввысь,
И пришлось нам мимо плыть,
Издали любуясь им…
К бухте Яшмовой тогда
Наш корабль подошел,
И на отмели морской,
Глядя на скалистый брег,
Где остался “Остров-дом”,
Громко в голос плакал я,
Словно малое дитя,
Слезы горестные лил…
У владыки вод морских
Из браслетов дорогих
Белый жемчуг я достал,
Спрятал в рукава свои
И хотел послать домой
В дар возлюбленной моей!
Но гонца я не нашел,
С кем послать его домой.
И хотя достал его
Из глубин морского дна,
Но, подумав, что теперь
Он не нужен никому,
Этот жемчуг дорогой
Опустил опять на дно…
* “В дальнюю страну Кара” — см. п. 3688. В данном случае речь идет о Корее.
* “Сердце алое мое…”—местный зачин (мк). Ниодори—водяные птицы (см. п. 725 и п. 2492).
* “Сердце алое мое…”—местный зачин (мк). Ниодори—водяные птицы (см. п. 725 и п. 2492).
須賣呂伎能
等保能朝庭等
可良國尓
和多流和我世波
伊敝妣等能
伊波比麻多祢可
多太<未>可母
安夜麻知之家牟
安吉佐良婆
可敝里麻左牟等
多良知祢能
波々尓麻乎之弖
等伎毛須疑
都奇母倍奴礼婆
今日可許牟
明日可蒙許武登
伊敝<妣>等波
麻知故布良牟尓
等保能久尓
伊麻太毛都可受
也麻等乎毛
登保久左可里弖
伊波我祢乃
安良伎之麻祢尓
夜杼理須流君
等保能朝庭等
可良國尓
和多流和我世波
伊敝妣等能
伊波比麻多祢可
多太<未>可母
安夜麻知之家牟
安吉佐良婆
可敝里麻左牟等
多良知祢能
波々尓麻乎之弖
等伎毛須疑
都奇母倍奴礼婆
今日可許牟
明日可蒙許武登
伊敝<妣>等波
麻知故布良牟尓
等保能久尓
伊麻太毛都可受
也麻等乎毛
登保久左可里弖
伊波我祢乃
安良伎之麻祢尓
夜杼理須流君
すめろきの
とほのみかどと
からくにに
わたるわがせは
いへびとの
いはひまたねか
ただみかも
あやまちしけむ
あきさらば
かへりまさむと
たらちねの
ははにまをして
ときもすぎ
つきもへぬれば
けふかこむ
あすかもこむと
いへびとは
まちこふらむに
とほのくに
いまだもつかず
やまとをも
とほくさかりて
いはがねの
あらきしまねに
やどりするきみ
とほのみかどと
からくにに
わたるわがせは
いへびとの
いはひまたねか
ただみかも
あやまちしけむ
あきさらば
かへりまさむと
たらちねの
ははにまをして
ときもすぎ
つきもへぬれば
けふかこむ
あすかもこむと
いへびとは
まちこふらむに
とほのくに
いまだもつかず
やまとをも
とほくさかりて
いはがねの
あらきしまねに
やどりするきみ
Милый друг,
Что плыл в страну
По названию Кара,
Что была с древнейших пор
Дальним округом для нас,
Где правления вершат
Внуки славные богов…
Может, близкие тебя
Ожидали, не молясь?
Иль, циновки не святя,
Совершили грех они?
Отправляясь в дальний путь,
Матери своей родной
“Я вернусь, — ты говорил,—
Лишь настанет осень здесь…”
Миновали сроки те,
Месяцы уже прошли.
“Может, нынче он придет,
Может, завтра быть ему?” —
Верно, думали с тоской,
Ждали всей семьей тебя…
Но до дальней стороны
Не пришлось тебе доплыть,
И, с Ямато разлучаясь,
Далеко от мест родных,
Здесь, на диких островах,
В недрах одиноких скал,
Вечный ты нашел приют!..
Что плыл в страну
По названию Кара,
Что была с древнейших пор
Дальним округом для нас,
Где правления вершат
Внуки славные богов…
Может, близкие тебя
Ожидали, не молясь?
Иль, циновки не святя,
Совершили грех они?
Отправляясь в дальний путь,
Матери своей родной
“Я вернусь, — ты говорил,—
Лишь настанет осень здесь…”
Миновали сроки те,
Месяцы уже прошли.
“Может, нынче он придет,
Может, завтра быть ему?” —
Верно, думали с тоской,
Ждали всей семьей тебя…
Но до дальней стороны
Не пришлось тебе доплыть,
И, с Ямато разлучаясь,
Далеко от мест родных,
Здесь, на диких островах,
В недрах одиноких скал,
Вечный ты нашел приют!..
* Страна Кара — так в старину называли Китай и Корею; здесь — Корея.
* “Иль, циновки не святя, совершили грех они?..” — перед молитвой полагалось подвергнуть очищению циновки, на которых молились.
* “В недрах одиноких скал…” — в старину погребение совершали в горах, в скалах.
* “Иль, циновки не святя, совершили грех они?..” — перед молитвой полагалось подвергнуть очищению циновки, на которых молились.
* “В недрах одиноких скал…” — в старину погребение совершали в горах, в скалах.
天地等
登毛尓母我毛等
於毛比都々
安里家牟毛能乎
波之家也思
伊敝乎波奈礼弖
奈美能宇倍由
奈豆佐比伎尓弖
安良多麻能
月日毛伎倍奴
可里我祢母
都藝弖伎奈氣婆
多良知祢能
波々母都末良母
安<佐>都由尓
毛能須蘇比都知
由布疑里尓
己呂毛弖奴礼弖
左伎久之毛
安流良牟其登久
伊R見都追
麻都良牟母能乎
世間能
比登<乃>奈氣伎<波>
安比於毛波奴
君尓安礼也母
安伎波疑能
知良敝流野邊乃
波都乎花
可里保尓布<伎>弖
久毛婆奈礼
等保伎久尓敝能
都由之毛能
佐武伎山邊尓
夜杼里世流良牟
登毛尓母我毛等
於毛比都々
安里家牟毛能乎
波之家也思
伊敝乎波奈礼弖
奈美能宇倍由
奈豆佐比伎尓弖
安良多麻能
月日毛伎倍奴
可里我祢母
都藝弖伎奈氣婆
多良知祢能
波々母都末良母
安<佐>都由尓
毛能須蘇比都知
由布疑里尓
己呂毛弖奴礼弖
左伎久之毛
安流良牟其登久
伊R見都追
麻都良牟母能乎
世間能
比登<乃>奈氣伎<波>
安比於毛波奴
君尓安礼也母
安伎波疑能
知良敝流野邊乃
波都乎花
可里保尓布<伎>弖
久毛婆奈礼
等保伎久尓敝能
都由之毛能
佐武伎山邊尓
夜杼里世流良牟
あめつちと
ともにもがもと
おもひつつ
ありけむものを
はしけやし
いへをはなれて
なみのうへゆ
なづさひきにて
あらたまの
つきひもきへぬ
かりがねも
つぎてきなけば
たらちねの
ははもつまらも
あさつゆに
ものすそひづち
ゆふぎりに
ころもでぬれて
さきくしも
あるらむごとく
いでみつつ
まつらむものを
よのなかの
ひとのなげきは
あひおもはぬ
きみにあれやも
あきはぎの
ちらへるのへの
はつをばな
かりほにふきて
くもばなれ
とほきくにへの
つゆしもの
さむきやまへに
やどりせるらむ
ともにもがもと
おもひつつ
ありけむものを
はしけやし
いへをはなれて
なみのうへゆ
なづさひきにて
あらたまの
つきひもきへぬ
かりがねも
つぎてきなけば
たらちねの
ははもつまらも
あさつゆに
ものすそひづち
ゆふぎりに
ころもでぬれて
さきくしも
あるらむごとく
いでみつつ
まつらむものを
よのなかの
ひとのなげきは
あひおもはぬ
きみにあれやも
あきはぎの
ちらへるのへの
はつをばな
かりほにふきて
くもばなれ
とほきくにへの
つゆしもの
さむきやまへに
やどりせるらむ
С небом и землей
Вместе вечно жить хочу!—
Говорил ты нам всегда
И, наверно, думал так…
Горячо любимый дом
Ты оставил и поплыл,
По волнам качаясь, вдаль…
Мчались месяцы и дни
Новояшмовых годов,
Гуси дикие не раз
Прилетали с криком вновь…
Мать, вскормившая тебя,
И любимая жена,
Верно, в утренней росе,
Промочив подол одежд,
И в тумане, ввечеру,
Увлажнив рукав насквозь,
Выйдя из дому, глядят,
Ожидая у ворот,
Словно ты еще живой,
Словно не было беды…
Но тебе печаль людей
Мира бренного — теперь
Недоступна навсегда.
И, наверно, оттого
В дни осенние в полях,
Где осыпались уже
Хаги нежные цветы,
Там, покрыв шалаш себе
Цветом первых обана,
В чуждой дальней стороне,
Словно облака небес,
Посреди пустынных гор,
Где холодная роса
Покрывает камни скал,
Вечный ты нашел приют!..
Вместе вечно жить хочу!—
Говорил ты нам всегда
И, наверно, думал так…
Горячо любимый дом
Ты оставил и поплыл,
По волнам качаясь, вдаль…
Мчались месяцы и дни
Новояшмовых годов,
Гуси дикие не раз
Прилетали с криком вновь…
Мать, вскормившая тебя,
И любимая жена,
Верно, в утренней росе,
Промочив подол одежд,
И в тумане, ввечеру,
Увлажнив рукав насквозь,
Выйдя из дому, глядят,
Ожидая у ворот,
Словно ты еще живой,
Словно не было беды…
Но тебе печаль людей
Мира бренного — теперь
Недоступна навсегда.
И, наверно, оттого
В дни осенние в полях,
Где осыпались уже
Хаги нежные цветы,
Там, покрыв шалаш себе
Цветом первых обана,
В чуждой дальней стороне,
Словно облака небес,
Посреди пустынных гор,
Где холодная роса
Покрывает камни скал,
Вечный ты нашел приют!..
* Хаги — см. п. 3677.
* Обана — см. п. 1538.
* Обана — см. п. 1538.
和多都美能
<可>之故伎美知乎
也須家口母
奈久奈夜美伎弖
伊麻太尓母
毛奈久由可牟登
由吉能安末能
保都手乃宇良敝乎
可多夜伎弖
由加武<等>須流尓
伊米能其等
美知能蘇良治尓
和可礼須流伎美
<可>之故伎美知乎
也須家口母
奈久奈夜美伎弖
伊麻太尓母
毛奈久由可牟登
由吉能安末能
保都手乃宇良敝乎
可多夜伎弖
由加武<等>須流尓
伊米能其等
美知能蘇良治尓
和可礼須流伎美
わたつみの
かしこきみちを
やすけくも
なくなやみきて
いまだにも
もなくゆかむと
ゆきのあまの
ほつてのうらへを
かたやきて
ゆかむとするに
いめのごと
みちのそらぢに
わかれするきみ
かしこきみちを
やすけくも
なくなやみきて
いまだにも
もなくゆかむと
ゆきのあまの
ほつてのうらへを
かたやきて
ゆかむとするに
いめのごと
みちのそらぢに
わかれするきみ
Страшный путь
Владыки вод
С неспокойною душой
В муках тяжких проходя,
Думал ты:
“Хотя б теперь
Без беды
По морю плыть!”
Перед тем как в путь идти,
Панцирь черепахи жег,
О судьбе своей гадал
У искусных рыбаков
Острова Юки,
Но нежданно,
Как во сне,
В мире изо всех дорог
Выбрал ты небесный путь,
Навсегда покинув нас!..
Владыки вод
С неспокойною душой
В муках тяжких проходя,
Думал ты:
“Хотя б теперь
Без беды
По морю плыть!”
Перед тем как в путь идти,
Панцирь черепахи жег,
О судьбе своей гадал
У искусных рыбаков
Острова Юки,
Но нежданно,
Как во сне,
В мире изо всех дорог
Выбрал ты небесный путь,
Навсегда покинув нас!..
* “Панцирь черепахи жег…” — одно из древних гаданий, когда по трещинам на панцире черепахи читали судьбу.
緑子之
若子蚊見庭
垂乳為
母所懐
褨襁
平<生>蚊見庭
結經方衣
水津裏丹縫服
頚著之
童子蚊見庭
結幡
袂著衣
服我矣
丹因
子等何四千庭
三名之綿
蚊黒為髪尾
信櫛持
於是蚊寸垂
取束
擧而裳纒見
解乱
童兒丹成見
羅丹津蚊經
色丹名著来
紫之
大綾之衣
墨江之
遠里小野之
真榛持
丹穂之為衣丹
狛錦
紐丹縫著
刺部重部
波累服
打十八為
麻續兒等
蟻衣之
寶之子等蚊
打栲者
經而織布
日曝之
朝手作尾
信巾裳成者之寸丹取為支屋所經
稲寸丁女蚊
妻問迹
我丹所来為
彼方之
二綾裏沓
飛鳥
飛鳥壮蚊
霖禁
縫為黒沓
刺佩而
庭立住
退莫立
禁尾迹女蚊
髣髴聞而
我丹所来為
水縹
絹帶尾
引帶成
韓帶丹取為
海神之
殿盖丹
飛翔
為軽如来
腰細丹
取餝氷
真十鏡
取雙懸而
己蚊果
還氷見乍
春避而
野邊尾廻者
面白見
我矣思經蚊
狭野津鳥
来鳴翔經
秋僻而
山邊尾徃者
名津蚊為迹
我矣思經蚊
天雲裳
行田菜引
還立
路尾所来者
打氷<刺>
宮尾見名
刺竹之
舎人壮裳
忍經等氷
還等氷見乍
誰子其迹哉
所思而在
如是
所為故為
古部
狭々寸為我哉
端寸八為
今日八方子等丹
五十狭邇迹哉
所思而在
如是
所為故為
古部之
賢人藻
後之世之
堅監将為迹
老人矣
送為車
持還来
<持還来>
若子蚊見庭
垂乳為
母所懐
褨襁
平<生>蚊見庭
結經方衣
水津裏丹縫服
頚著之
童子蚊見庭
結幡
袂著衣
服我矣
丹因
子等何四千庭
三名之綿
蚊黒為髪尾
信櫛持
於是蚊寸垂
取束
擧而裳纒見
解乱
童兒丹成見
羅丹津蚊經
色丹名著来
紫之
大綾之衣
墨江之
遠里小野之
真榛持
丹穂之為衣丹
狛錦
紐丹縫著
刺部重部
波累服
打十八為
麻續兒等
蟻衣之
寶之子等蚊
打栲者
經而織布
日曝之
朝手作尾
信巾裳成者之寸丹取為支屋所經
稲寸丁女蚊
妻問迹
我丹所来為
彼方之
二綾裏沓
飛鳥
飛鳥壮蚊
霖禁
縫為黒沓
刺佩而
庭立住
退莫立
禁尾迹女蚊
髣髴聞而
我丹所来為
水縹
絹帶尾
引帶成
韓帶丹取為
海神之
殿盖丹
飛翔
為軽如来
腰細丹
取餝氷
真十鏡
取雙懸而
己蚊果
還氷見乍
春避而
野邊尾廻者
面白見
我矣思經蚊
狭野津鳥
来鳴翔經
秋僻而
山邊尾徃者
名津蚊為迹
我矣思經蚊
天雲裳
行田菜引
還立
路尾所来者
打氷<刺>
宮尾見名
刺竹之
舎人壮裳
忍經等氷
還等氷見乍
誰子其迹哉
所思而在
如是
所為故為
古部
狭々寸為我哉
端寸八為
今日八方子等丹
五十狭邇迹哉
所思而在
如是
所為故為
古部之
賢人藻
後之世之
堅監将為迹
老人矣
送為車
持還来
<持還来>
みどりこの
わかごかみには
たらちし
ははにむだかえ
ひむつきの
ちごがかみには
ゆふかたぎぬ
ひつらにぬひき
うなつきの
わらはかみには
ゆひはたの
そでつけごろも
きしわれを
によれる
こらがよちには
みなのわた
かぐろしかみを
まくしもち
ここにかきたれ
とりつかね
あげてもまきみ
ときみだり
わらはになしみ
さにつかふ
いろになつける
むらさきの
おほあやのきぬ
すみのえの
とほさとをのの
まはりもち
にほほしきぬに
こまにしき
ひもにぬひつけ
*****
なみかさねきて
うちそやし
をみのこら
ありきぬの
たからのこらが
うちしたへ
はへておるぬの
ひさらしの
あさてづくりを
*****
*******
*****
いなきをとめが
つまどふと
われにおこせし
をちかたの
ふたあやしたぐつ
とぶとり
あすかをとこが
ながめさへ
ぬひしくろぐつ
さしはきて
にはにたたずみ
そけなたち
いさめをとめが
ほのききて
われにおこせし
みなはだの
きぬのおびを
ひきおびなす
からおびにとらし
わたつみの
とののいらかに
とびかける
すがるのごとき
こしほそに
とりよそほひ
まそかがみ
とりなめかけて
おのがなり
かへらひみつつ
はるさりて
のへをめぐれば
おもしろみ
われをおもへか
さのつとり
きなきかけらふ
あきさりて
やまへをゆけば
なつかしと
われをおもへか
あまくもも
ゆきたなびく
かへりたち
みちをくれば
うちひさす
みやをみな
さすたけの
とねりをとこも
しのぶらひ
かへらひみつつ
たがこぞとや
おもはえてある
かくのごと
*******
いにしへ
ささきしわれや
はしきやし
けふやもこらに
いさとや
おもはえてある
かくのごと
*******
いにしへの
さかしきひとも
のちのよの
かがみにせむと
おいひとを
おくりしくるま
もちかへりけり
もちかへりけり
わかごかみには
たらちし
ははにむだかえ
ひむつきの
ちごがかみには
ゆふかたぎぬ
ひつらにぬひき
うなつきの
わらはかみには
ゆひはたの
そでつけごろも
きしわれを
によれる
こらがよちには
みなのわた
かぐろしかみを
まくしもち
ここにかきたれ
とりつかね
あげてもまきみ
ときみだり
わらはになしみ
さにつかふ
いろになつける
むらさきの
おほあやのきぬ
すみのえの
とほさとをのの
まはりもち
にほほしきぬに
こまにしき
ひもにぬひつけ
*****
なみかさねきて
うちそやし
をみのこら
ありきぬの
たからのこらが
うちしたへ
はへておるぬの
ひさらしの
あさてづくりを
*****
*******
*****
いなきをとめが
つまどふと
われにおこせし
をちかたの
ふたあやしたぐつ
とぶとり
あすかをとこが
ながめさへ
ぬひしくろぐつ
さしはきて
にはにたたずみ
そけなたち
いさめをとめが
ほのききて
われにおこせし
みなはだの
きぬのおびを
ひきおびなす
からおびにとらし
わたつみの
とののいらかに
とびかける
すがるのごとき
こしほそに
とりよそほひ
まそかがみ
とりなめかけて
おのがなり
かへらひみつつ
はるさりて
のへをめぐれば
おもしろみ
われをおもへか
さのつとり
きなきかけらふ
あきさりて
やまへをゆけば
なつかしと
われをおもへか
あまくもも
ゆきたなびく
かへりたち
みちをくれば
うちひさす
みやをみな
さすたけの
とねりをとこも
しのぶらひ
かへらひみつつ
たがこぞとや
おもはえてある
かくのごと
*******
いにしへ
ささきしわれや
はしきやし
けふやもこらに
いさとや
おもはえてある
かくのごと
*******
いにしへの
さかしきひとも
のちのよの
かがみにせむと
おいひとを
おくりしくるま
もちかへりけり
もちかへりけり
Ах, когда на свет родился,
Был младенцем нежным я,
Согревала мать родная
На груди своей меня.
Подвязав к спине, с любовью
Бережно несла меня.
А когда я начал ползать,
Мать, вскормившая меня,
Безрукавку на подкладке
Надевала на меня.
А когда я стал подростком
И спускались у меня
Волосы уже до шеи,
Стали наряжать меня
Сразу в платье с рукавами,
Сразу в пестрые шелка.
А когда таким был юным
И прекрасным, как и вы,
Черных раковин чернее
Были волосы мои.
Я расчесывал их гребнем,
И спускались у меня
До плечей густые пряди,
То я вверх их поднимал,
То, как юноши в те годы,
Распускал их по плечам.
И лиловое, в узорах,
Платье дивное носил,
Ах, с отливом темно-красным,
Мной любимым, я носил.
Платье, крашенное хаги,
Теми хаги, что растут
В Суминоэ,
В поле дальнем,
В поле Тоодзатону.
Надевал тогда, бывало,
Шнур корейский из парчи,
Много дивных, ярких платьев
Со шнурами я носил.
На одно такое платье
Я другое надевал,
Как носили, наряжаясь,
В те былые времена.
Платья разные из ткани,
Что простые девы ткали,
Смачивая долго пряжу
Конопляную в чанах,
Платья шелка дорогого,
Те, что способом особым
Из домов богатых девы
Ткали только для меня.
И носил еще я платья
Из ручного полотна,
Что на солнышке белили
Девы только для меня.
И двухцветные, в узорах,
Надевал носки в те дни,
Подарила мне их дева
Из семейства Инаки.
Та, что ото всех скрывалась,
Долго взаперти жила,
А когда ее сосватал,
В дом хозяйкою вошла.
Обувь черную носил я,
Ту, что, пряча от дождя,
Знаменитый шил сапожник,
Живший в Асука тогда.
Надевал я синий пояс,
Что в подарок мне дала
Дева, что меня не знала,
Лишь слыхала про меня
И, когда в саду гулял я,
Повстречала там меня.
И парчи корейской пояс
Надевал, бывало, я
И носил на бедрах тонких,—
Тонкий был я, как оса,
Что над кровлею летает
У дворца владыки дна.
Расставлял я в ряд, бывало,
Дорогие зеркала
И собою любовался.
Вот каким я был тогда.
А весна придет, бывало,
Я гуляю по полям,
Оттого ли что красивым
Я казался всем тогда,
Но ко мне летели птицы,
Песни пели для меня.
А осеннею порою
В горы уходил гулять,
Оттого ль что с виду милым
Я казался всем тогда,
Приплывали и стелились
Предо мною облака.
А когда я возвращался
И тропою горной шел,
Мне навстречу выходили
Дамы знатные порой
Из дворца, где объявляют
Для народа день работ,
И мужчины, что служили
В страже этого дворца,
У которых за спиною
Были стрелы и колчан.
Любовались люди мною,
И, оглядываясь, шли,
И друг другу говорили,
Громко восхищаясь мной:
“Из какого это дома
Дивный юноша такой?”
Вот каким я был красивым,
Как я нравился тогда,
Вот каким я был когда-то,
В те далекие года.
Нынче ж старцем безобразным
Перед вами я стою,
И сегодня вы насмешкой
Помощь встретили мою.
Говорите меж собою,
Что не знаете, кто я,
Я, что славой избалован
Был в былые времена.
Старцем безобразным нынче
Перед вами я предстал.
Но, узнайте, жил на свете
Мудрый человек один,
Пусть хранят об этом память
Люди будущих годин.
Ту повозку, на которой
Провожали старика,
Он привез назад,
Чтоб знали:
Будет очередь твоя.
Был младенцем нежным я,
Согревала мать родная
На груди своей меня.
Подвязав к спине, с любовью
Бережно несла меня.
А когда я начал ползать,
Мать, вскормившая меня,
Безрукавку на подкладке
Надевала на меня.
А когда я стал подростком
И спускались у меня
Волосы уже до шеи,
Стали наряжать меня
Сразу в платье с рукавами,
Сразу в пестрые шелка.
А когда таким был юным
И прекрасным, как и вы,
Черных раковин чернее
Были волосы мои.
Я расчесывал их гребнем,
И спускались у меня
До плечей густые пряди,
То я вверх их поднимал,
То, как юноши в те годы,
Распускал их по плечам.
И лиловое, в узорах,
Платье дивное носил,
Ах, с отливом темно-красным,
Мной любимым, я носил.
Платье, крашенное хаги,
Теми хаги, что растут
В Суминоэ,
В поле дальнем,
В поле Тоодзатону.
Надевал тогда, бывало,
Шнур корейский из парчи,
Много дивных, ярких платьев
Со шнурами я носил.
На одно такое платье
Я другое надевал,
Как носили, наряжаясь,
В те былые времена.
Платья разные из ткани,
Что простые девы ткали,
Смачивая долго пряжу
Конопляную в чанах,
Платья шелка дорогого,
Те, что способом особым
Из домов богатых девы
Ткали только для меня.
И носил еще я платья
Из ручного полотна,
Что на солнышке белили
Девы только для меня.
И двухцветные, в узорах,
Надевал носки в те дни,
Подарила мне их дева
Из семейства Инаки.
Та, что ото всех скрывалась,
Долго взаперти жила,
А когда ее сосватал,
В дом хозяйкою вошла.
Обувь черную носил я,
Ту, что, пряча от дождя,
Знаменитый шил сапожник,
Живший в Асука тогда.
Надевал я синий пояс,
Что в подарок мне дала
Дева, что меня не знала,
Лишь слыхала про меня
И, когда в саду гулял я,
Повстречала там меня.
И парчи корейской пояс
Надевал, бывало, я
И носил на бедрах тонких,—
Тонкий был я, как оса,
Что над кровлею летает
У дворца владыки дна.
Расставлял я в ряд, бывало,
Дорогие зеркала
И собою любовался.
Вот каким я был тогда.
А весна придет, бывало,
Я гуляю по полям,
Оттого ли что красивым
Я казался всем тогда,
Но ко мне летели птицы,
Песни пели для меня.
А осеннею порою
В горы уходил гулять,
Оттого ль что с виду милым
Я казался всем тогда,
Приплывали и стелились
Предо мною облака.
А когда я возвращался
И тропою горной шел,
Мне навстречу выходили
Дамы знатные порой
Из дворца, где объявляют
Для народа день работ,
И мужчины, что служили
В страже этого дворца,
У которых за спиною
Были стрелы и колчан.
Любовались люди мною,
И, оглядываясь, шли,
И друг другу говорили,
Громко восхищаясь мной:
“Из какого это дома
Дивный юноша такой?”
Вот каким я был красивым,
Как я нравился тогда,
Вот каким я был когда-то,
В те далекие года.
Нынче ж старцем безобразным
Перед вами я стою,
И сегодня вы насмешкой
Помощь встретили мою.
Говорите меж собою,
Что не знаете, кто я,
Я, что славой избалован
Был в былые времена.
Старцем безобразным нынче
Перед вами я предстал.
Но, узнайте, жил на свете
Мудрый человек один,
Пусть хранят об этом память
Люди будущих годин.
Ту повозку, на которой
Провожали старика,
Он привез назад,
Чтоб знали:
Будет очередь твоя.
* “Подвязав к спине…” — грудных детей с глубокой старины по настоящее время матери подвязывают к спине, оставляя таким образом свои руки свободными для работы, покупок, домашних дел и т. п.
* “Безрукавку на подкладке…” — обычно носят дети дошкольного возраста.
* Лиловый цвет с темно-красным отливом — цвет парадных платьев.
* “Платье, крашенное хаги…” — хаги, одна из излюбленных семи осенних трав (семи осенних цветов), являлась одним из лучших красителей в старину (см. п. 19, 57).
* “В Суминоэ, в поле дальнем, в поле Тоодзатону…” — места, которые славились лучшими красителями в старину.
* “Шнур корейский из парчи…” — принадлежность богатой, нарядной одежды.
* “На одно такое платье я другое надевал…” — в старину в богатых домах надевали одно на другое до 12 шелковых платьев. По количеству каемок у ворота можно было судить о количестве надетых платьев.
* “Двухцветные, в узорах… носки…”—имеются в виду носки из заморских стран.
* “…Жил на свете мудрый человек один…” — речь идет о китайском предании, в котором рассказывается о том, как однажды сын, видя, как отец отвозит на повозке дедушку далеко в лес и оставляет его там, желая от него избавиться, взял повозку и повез ее домой, и, когда отец спросил, для чего ему она нужна, он ответил отцу: “Для того чтобы потом, когда придет твоя очередь, — тыстанешь старым дедушкой, отвезти на ней в лес тебя”. Отец понял свою вину и привез деда обратно домой.
* “Безрукавку на подкладке…” — обычно носят дети дошкольного возраста.
* Лиловый цвет с темно-красным отливом — цвет парадных платьев.
* “Платье, крашенное хаги…” — хаги, одна из излюбленных семи осенних трав (семи осенних цветов), являлась одним из лучших красителей в старину (см. п. 19, 57).
* “В Суминоэ, в поле дальнем, в поле Тоодзатону…” — места, которые славились лучшими красителями в старину.
* “Шнур корейский из парчи…” — принадлежность богатой, нарядной одежды.
* “На одно такое платье я другое надевал…” — в старину в богатых домах надевали одно на другое до 12 шелковых платьев. По количеству каемок у ворота можно было судить о количестве надетых платьев.
* “Двухцветные, в узорах… носки…”—имеются в виду носки из заморских стран.
* “…Жил на свете мудрый человек один…” — речь идет о китайском предании, в котором рассказывается о том, как однажды сын, видя, как отец отвозит на повозке дедушку далеко в лес и оставляет его там, желая от него избавиться, взял повозку и повез ее домой, и, когда отец спросил, для чего ему она нужна, он ответил отцу: “Для того чтобы потом, когда придет твоя очередь, — тыстанешь старым дедушкой, отвезти на ней в лес тебя”. Отец понял свою вину и привез деда обратно домой.
左耳通良布
君之三言等
玉梓乃
使毛不来者
憶病
吾身一曽
千<磐>破
神尓毛莫負
卜部座
龜毛莫焼曽
戀之久尓
痛吾身曽
伊知白苦
身尓染<登>保里
村肝乃
心砕而
将死命
尓波可尓成奴
今更
君可吾乎喚
足千根乃
母之御事歟
百不足
八十乃衢尓
夕占尓毛
卜尓毛曽問
應死吾之故
君之三言等
玉梓乃
使毛不来者
憶病
吾身一曽
千<磐>破
神尓毛莫負
卜部座
龜毛莫焼曽
戀之久尓
痛吾身曽
伊知白苦
身尓染<登>保里
村肝乃
心砕而
将死命
尓波可尓成奴
今更
君可吾乎喚
足千根乃
母之御事歟
百不足
八十乃衢尓
夕占尓毛
卜尓毛曽問
應死吾之故
さにつらふ
きみがみことと
たまづさの
つかひもこねば
おもひやむ
あがみひとつぞ
ちはやぶる
かみにもなおほせ
うらへすゑ
かめもなやきそ
こひしくに
いたきあがみぞ
いちしろく
みにしみとほり
むらきもの
こころくだけて
しなむいのち
にはかになりぬ
いまさらに
きみかわをよぶ
たらちねの
ははのみことか
ももたらず
やそのちまたに
ゆふけにも
うらにもぞとふ
しぬべきわがゆゑ
きみがみことと
たまづさの
つかひもこねば
おもひやむ
あがみひとつぞ
ちはやぶる
かみにもなおほせ
うらへすゑ
かめもなやきそ
こひしくに
いたきあがみぞ
いちしろく
みにしみとほり
むらきもの
こころくだけて
しなむいのち
にはかになりぬ
いまさらに
きみかわをよぶ
たらちねの
ははのみことか
ももたらず
やそのちまたに
ゆふけにも
うらにもぞとふ
しぬべきわがゆゑ
Слов привета от тебя,
Что пригож и краснолиц,
С веткой яшмовой гонец
Не приносит для меня.
Сохну я, живя в тоске,
О, как одинока я!
Сокрушающих миры
Не моли богов, мой друг,
И, гадателей призвав,
Черепах напрасно жечь.
Ведь любовью лишь одной
Я болею, милый мой.
Ясно видно людям всем,
Как я сохну от любви,
Словно печень на куски
Раскололась у меня.
Сердце бедное мое
Рвется в муке и тоске,
Так нежданно для меня
Жизнь окончена навек.
И отныне слышу я,—
То не ты ль зовешь меня?
Иль вскормившая меня
Это мать зовет меня?
У скрещения дорог
Вопрошала грозный рок,
Но в гаданьях все одно—
Умереть мне суждено.
Что пригож и краснолиц,
С веткой яшмовой гонец
Не приносит для меня.
Сохну я, живя в тоске,
О, как одинока я!
Сокрушающих миры
Не моли богов, мой друг,
И, гадателей призвав,
Черепах напрасно жечь.
Ведь любовью лишь одной
Я болею, милый мой.
Ясно видно людям всем,
Как я сохну от любви,
Словно печень на куски
Раскололась у меня.
Сердце бедное мое
Рвется в муке и тоске,
Так нежданно для меня
Жизнь окончена навек.
И отныне слышу я,—
То не ты ль зовешь меня?
Иль вскормившая меня
Это мать зовет меня?
У скрещения дорог
Вопрошала грозный рок,
Но в гаданьях все одно—
Умереть мне суждено.
* “Пригож и краснолиц…” — в тексте песни — “санидзурау”, которое означает “краснолицый” и в то же время служит пояснительным эпитетом и значит одновременно “пригожий”. По-видимому, это представление корнями уходит в японскую земледельческую обрядность, где считается, что красный цвет притягивает солнце и способствует хорошему урожаю; поэтому красный цвет является благожелательным, красивым, хорошим и т. п.
* Гонец с яшмовой веткой — см. комм. к п. 2548.
* В этой песне приводится много различных старинных японских гаданий. Здесь говорится и о специальных гадателях (урабэ) на черепашьих панцирях, которые жгли панцири над огнем и по трещинам читали судьбу, и об очень популярном гадании, именуемом “юкэ” — “вечернее гадание”,— когда выходили на перекресток дорог и слушали, загадывая о судьбе, разговор прохожих.
* Гонец с яшмовой веткой — см. комм. к п. 2548.
* В этой песне приводится много различных старинных японских гаданий. Здесь говорится и о специальных гадателях (урабэ) на черепашьих панцирях, которые жгли панцири над огнем и по трещинам читали судьбу, и об очень популярном гадании, именуемом “юкэ” — “вечернее гадание”,— когда выходили на перекресток дорог и слушали, загадывая о судьбе, разговор прохожих.
琴酒乎
押垂小野従
出流水
奴流久波不出
寒水之
心毛計夜尓
所念
音之少寸
道尓相奴鴨
少寸四
道尓相佐婆
伊呂雅世流
菅笠小笠
吾宇奈雅流
珠乃七條
取替毛
将申物乎
少寸
道尓相奴鴨
押垂小野従
出流水
奴流久波不出
寒水之
心毛計夜尓
所念
音之少寸
道尓相奴鴨
少寸四
道尓相佐婆
伊呂雅世流
菅笠小笠
吾宇奈雅流
珠乃七條
取替毛
将申物乎
少寸
道尓相奴鴨
ことさけを
おしたれをのゆ
いづるみづ
ぬるくはいでず
さむみづの
こころもけやに
おもほゆる
おとのすくなき
みちにあはぬかも
すくなきよ
みちにあはさば
いろげせる
すげかさをがさ
わがうなげる
たまのななつを
とりかへも
まをさむものを
すくなきみちに
あはぬかも
おしたれをのゆ
いづるみづ
ぬるくはいでず
さむみづの
こころもけやに
おもほゆる
おとのすくなき
みちにあはぬかも
すくなきよ
みちにあはさば
いろげせる
すげかさをがさ
わがうなげる
たまのななつを
とりかへも
まをさむものを
すくなきみちに
あはぬかも
За игру на кото жалуют вино…
В Оситару на полях больших
Светлая вода, что там течет,
Быстрою струёй течет она —
Чистая, холодная вода…
Чисты так же в сердце у меня
Мои думы и любовь моя.
На безлюдной на дороге тихой,
Ах, не встречу ли, любимая, тебя?
На безлюдной на дороге тихой,
Если только встречу я тебя,
Шляпу небольшую, шляпу из осоки,
Что ты надеваешь, милая моя,
Я бы обменял тогда с тобою,
Дав взамен на память жемчуга,
Много дал бы я жемчужных нитей,
Что ношу на шее нынче я.
На безлюдной на дороге тихой,
Ах, не встречу ли, любимая, тебя?
В Оситару на полях больших
Светлая вода, что там течет,
Быстрою струёй течет она —
Чистая, холодная вода…
Чисты так же в сердце у меня
Мои думы и любовь моя.
На безлюдной на дороге тихой,
Ах, не встречу ли, любимая, тебя?
На безлюдной на дороге тихой,
Если только встречу я тебя,
Шляпу небольшую, шляпу из осоки,
Что ты надеваешь, милая моя,
Я бы обменял тогда с тобою,
Дав взамен на память жемчуга,
Много дал бы я жемчужных нитей,
Что ношу на шее нынче я.
На безлюдной на дороге тихой,
Ах, не встречу ли, любимая, тебя?
* Перевод сделан по СП. Обменяться чем-либо из лично принадлежащих вещей (в данном случае речь идет о жемчуге и шляпе) означает любовный сговор.
所聞多祢乃
机之嶋能
小螺乎
伊拾持来而
石以
都追伎破夫利
早川尓
洗濯
辛塩尓
古胡登毛美
高坏尓盛
机尓立而
母尓奉都也
目豆兒乃<ス>
父尓獻都也
身女兒乃<ス>
机之嶋能
小螺乎
伊拾持来而
石以
都追伎破夫利
早川尓
洗濯
辛塩尓
古胡登毛美
高坏尓盛
机尓立而
母尓奉都也
目豆兒乃<ス>
父尓獻都也
身女兒乃<ス>
かしまねの
つくゑのしまの
しただみを
いひりひもちきて
いしもち
つつきやぶり
はやかはに
あらひすすぎ
からしほに
こごともみ
たかつきにもり
つくゑにたてて
ははにあへつや
めづこのとじ
ちちにあへつや
みめこのとじ
つくゑのしまの
しただみを
いひりひもちきて
いしもち
つつきやぶり
はやかはに
あらひすすぎ
からしほに
こごともみ
たかつきにもり
つくゑにたてて
ははにあへつや
めづこのとじ
ちちにあへつや
みめこのとじ
Там, где горы в Касима,
Там, где остров Цукуэ,
Ракушки ситадами
Соберу и принесу.
В руки камень взяв,
Расколю я, разобью,
В быстрых струях рек
Перемою их в воде,
С горькой солью я
Хорошенько перемну,
В такадзуки положу,
На поднос поставлю я.
Поднесла ль их матери теперь
Ты, хозяюшка — любимое дитя?
Поднесла ль их ты отцу теперь
Ты, краса-хозяюшка — любимое дитя?
Там, где остров Цукуэ,
Ракушки ситадами
Соберу и принесу.
В руки камень взяв,
Расколю я, разобью,
В быстрых струях рек
Перемою их в воде,
С горькой солью я
Хорошенько перемну,
В такадзуки положу,
На поднос поставлю я.
Поднесла ль их матери теперь
Ты, хозяюшка — любимое дитя?
Поднесла ль их ты отцу теперь
Ты, краса-хозяюшка — любимое дитя?
* В песне говорится о потчевании родителей молодой хозяйкой. Песня передает способ особого приготовления блюда из моллюсков; комментарии указывают, что это старинная обрядовая песня. Характер песни и ее содержание позволяют ее отнести к свадебно-семейному циклу.
* Ситадами — мелкие съедобные ракушки.
* Такадзуки — посуда, в которой подают пищу, японское блюдо в виде небольшой пиалы на высокой ножке. В старину оно делалось из глины, позднее — из дерева и покрывалось лаком.
* Ситадами — мелкие съедобные ракушки.
* Такадзуки — посуда, в которой подают пищу, японское блюдо в виде небольшой пиалы на высокой ножке. В старину оно делалось из глины, позднее — из дерева и покрывалось лаком.
伊刀古
名兄乃君
居々而
物尓伊行跡波
韓國乃
虎神乎
生取尓
八頭取持来
其皮乎
多々弥尓刺
八重疊
平群乃山尓
四月
与五月間尓
藥猟
仕流時尓
足引乃
此片山尓
二立
伊智比何本尓
梓弓
八多婆佐弥
比米加夫良
八多婆左弥
完待跡
吾居時尓
佐男鹿乃
来<立>嘆久
頓尓
吾可死
王尓
吾仕牟
吾角者
御笠乃<波>夜詩
吾耳者
御墨坩
吾目良波
真墨乃鏡
吾爪者
御弓之弓波受
吾毛等者
御筆波夜斯
吾皮者
御箱皮尓
吾完者
御奈麻須波夜志
吾伎毛母
御奈麻須波夜之
吾美義波
御塩乃波夜之
耆矣奴
吾身一尓
七重花佐久
八重花生跡
白賞尼
<白賞尼>
名兄乃君
居々而
物尓伊行跡波
韓國乃
虎神乎
生取尓
八頭取持来
其皮乎
多々弥尓刺
八重疊
平群乃山尓
四月
与五月間尓
藥猟
仕流時尓
足引乃
此片山尓
二立
伊智比何本尓
梓弓
八多婆佐弥
比米加夫良
八多婆左弥
完待跡
吾居時尓
佐男鹿乃
来<立>嘆久
頓尓
吾可死
王尓
吾仕牟
吾角者
御笠乃<波>夜詩
吾耳者
御墨坩
吾目良波
真墨乃鏡
吾爪者
御弓之弓波受
吾毛等者
御筆波夜斯
吾皮者
御箱皮尓
吾完者
御奈麻須波夜志
吾伎毛母
御奈麻須波夜之
吾美義波
御塩乃波夜之
耆矣奴
吾身一尓
七重花佐久
八重花生跡
白賞尼
<白賞尼>
いとこ
なせのきみ
をりをりて
ものにいゆくとは
からくにの
とらといふかみを
いけどりに
やつとりもちき
そのかはを
たたみにさし
やへたたみ
へぐりのやまに
うづきと
さつきとのまに
くすりがり
つかふるときに
あしひきの
このかたやまに
ふたつたつ
いちひがもとに
あづさゆみ
やつたばさみ
ひめかぶら
やつたばさみ
ししまつと
わがをるときに
さをしかの
きたちなげかく
たちまちに
われはしぬべし
おほきみに
われはつかへむ
わがつのは
みかさのはやし
わがみみは
みすみつほ
わがめらは
ますみのかがみ
わがつめは
みゆみのゆはず
わがけらは
みふみてはやし
わがかはは
みはこのかはに
わがししは
みなますはやし
わがきもも
みなますはやし
わがみげは
みしほのはやし
おいたるやつこ
あがみひとつに
ななへはなさく
やへはなさくと
まをしはやさね
まをしはやさね
なせのきみ
をりをりて
ものにいゆくとは
からくにの
とらといふかみを
いけどりに
やつとりもちき
そのかはを
たたみにさし
やへたたみ
へぐりのやまに
うづきと
さつきとのまに
くすりがり
つかふるときに
あしひきの
このかたやまに
ふたつたつ
いちひがもとに
あづさゆみ
やつたばさみ
ひめかぶら
やつたばさみ
ししまつと
わがをるときに
さをしかの
きたちなげかく
たちまちに
われはしぬべし
おほきみに
われはつかへむ
わがつのは
みかさのはやし
わがみみは
みすみつほ
わがめらは
ますみのかがみ
わがつめは
みゆみのゆはず
わがけらは
みふみてはやし
わがかはは
みはこのかはに
わがししは
みなますはやし
わがきもも
みなますはやし
わがみげは
みしほのはやし
おいたるやつこ
あがみひとつに
ななへはなさく
やへはなさくと
まをしはやさね
まをしはやさね
Дети мои милые,
Государи славные,
Жили-поживали вы,
Может, вы задумали
Из дому в поход уйти?
В стороне Каракуни
Обитают божества,
Что все тиграми зовут.
Этих тигров, взяв живьем,
Привезли сюда в страну,
Сняли шкуры тигров тех
И сложили их горой,
Как циновки на земле.
И в горах тех Хэгури
Весь апрель и месяц май
На охоту все идут,
Чтобы снадобья добыть.
И однажды в день такой
Возле склонов этих гор,
Где стоят в густой листве
В ряд деревья итии,
Там, под сенью их ветвей,
Славный ясеневый лук,
Не один, а много их
Мы держали все в руках,
Из колчанов стрелы мы,
Не одну, а много стрел
Мы держали все в руках,
Поджидая зверя там…
И когда стояли так,
Подошел туда олень
И, горюя, нам сказал:
Будет счастье, говорят…
Похвалите песнь мою!
Похвалите песнь мою!”
Государи славные,
Жили-поживали вы,
Может, вы задумали
Из дому в поход уйти?
В стороне Каракуни
Обитают божества,
Что все тиграми зовут.
Этих тигров, взяв живьем,
Привезли сюда в страну,
Сняли шкуры тигров тех
И сложили их горой,
Как циновки на земле.
И в горах тех Хэгури
Весь апрель и месяц май
На охоту все идут,
Чтобы снадобья добыть.
И однажды в день такой
Возле склонов этих гор,
Где стоят в густой листве
В ряд деревья итии,
Там, под сенью их ветвей,
Славный ясеневый лук,
Не один, а много их
Мы держали все в руках,
Из колчанов стрелы мы,
Не одну, а много стрел
Мы держали все в руках,
Поджидая зверя там…
И когда стояли так,
Подошел туда олень
И, горюя, нам сказал:
Будет счастье, говорят…
Похвалите песнь мою!
Похвалите песнь мою!”
[Песня оленя]
* Каракуни— см. п.3688.
* “На охоту все идут, чтобы снадобье добыть” — имеется в виду охота на оленей, рога которых в этот период (апрель, май) употребляются для лекарственных целей.
* Деревья итии — род дуба (Quercus serrata).
* Каракуни— см. п.3688.
* “На охоту все идут, чтобы снадобье добыть” — имеется в виду охота на оленей, рога которых в этот период (апрель, май) употребляются для лекарственных целей.
* Деревья итии — род дуба (Quercus serrata).
忍照八
難波乃小江尓
廬作
難麻理弖居
葦河尓乎
王召跡
何為牟尓
吾乎召良米夜
明久
<吾>知事乎
歌人跡
和乎召良米夜
笛吹跡
和乎召良米夜
琴引跡
和乎召良米夜
彼<此>毛
<命>受牟跡
今日々々跡
飛鳥尓到
雖<置>
<々>勿尓到雖不策
都久怒尓到
東
中門由
参納来弖
命受例婆
馬尓己曽
布毛太志可久物
牛尓己曽
鼻縄波久例
足引乃
此片山乃
毛武尓礼乎
五百枝波伎垂
天光夜
日乃異尓干
佐比豆留夜
辛碓尓舂
庭立
<手>碓子尓舂
忍光八
難波乃小江乃
始垂乎
辛久垂来弖
陶人乃
所作龜乎
今日徃
明日取持来
吾目良尓
塩柒給
<腊>賞毛
<腊賞毛>
難波乃小江尓
廬作
難麻理弖居
葦河尓乎
王召跡
何為牟尓
吾乎召良米夜
明久
<吾>知事乎
歌人跡
和乎召良米夜
笛吹跡
和乎召良米夜
琴引跡
和乎召良米夜
彼<此>毛
<命>受牟跡
今日々々跡
飛鳥尓到
雖<置>
<々>勿尓到雖不策
都久怒尓到
東
中門由
参納来弖
命受例婆
馬尓己曽
布毛太志可久物
牛尓己曽
鼻縄波久例
足引乃
此片山乃
毛武尓礼乎
五百枝波伎垂
天光夜
日乃異尓干
佐比豆留夜
辛碓尓舂
庭立
<手>碓子尓舂
忍光八
難波乃小江乃
始垂乎
辛久垂来弖
陶人乃
所作龜乎
今日徃
明日取持来
吾目良尓
塩柒給
<腊>賞毛
<腊賞毛>
おしてるや
なにはのをえに
いほつくり
なまりてをる
あしがにを
おほきみめすと
なにせむに
わをめすらめや
あきらけく
わがしることを
うたひとと
わをめすらめや
ふえふきと
わをめすらめや
ことひきと
わをめすらめや
かもかくも
みことうけむと
けふけふと
あすかにいたり
おくとも
おくなにいたり
つかねども
つくのにいたり
ひむがしの
なかのみかどゆ
まゐりきて
みことうくれば
うまにこそ
ふもだしかくもの
うしにこそ
はなづなはくれ
あしひきの
このかたやまの
もむにれを
いほえはきたり
あまてるや
ひのけにほし
さひづるや
からうすにつき
にはにたつ
てうすにつき
おしてるや
なにはのをえの
はつたりを
からくたりきて
すゑひとの
つくれるかめを
けふゆきて
あすとりもちき
わがめらに
しほぬりたまひ
きたひはやすも
きたひはやすも
なにはのをえに
いほつくり
なまりてをる
あしがにを
おほきみめすと
なにせむに
わをめすらめや
あきらけく
わがしることを
うたひとと
わをめすらめや
ふえふきと
わをめすらめや
ことひきと
わをめすらめや
かもかくも
みことうけむと
けふけふと
あすかにいたり
おくとも
おくなにいたり
つかねども
つくのにいたり
ひむがしの
なかのみかどゆ
まゐりきて
みことうくれば
うまにこそ
ふもだしかくもの
うしにこそ
はなづなはくれ
あしひきの
このかたやまの
もむにれを
いほえはきたり
あまてるや
ひのけにほし
さひづるや
からうすにつき
にはにたつ
てうすにつき
おしてるや
なにはのをえの
はつたりを
からくたりきて
すゑひとの
つくれるかめを
けふゆきて
あすとりもちき
わがめらに
しほぬりたまひ
きたひはやすも
きたひはやすも
В бухте Нанива,
Озаренной блеском волн,
Выстроив шалаш,
Жил, скрываясь от людей,
В тростниках зеленых краб.
И когда призвал его
Наш великий государь,
То подумал он: “Зачем
Государь зовет меня?
Хорошо известно мне:
Ни на что не годен я.
Вряд ли он зовет меня,
Чтоб на флейте я играл,
Вряд ли он зовет меня,
Чтоб на кото я играл,
Как бы ни было, но все ж
Я его приказ приму.
Нынче, нынче — говорят,—
Смотришь: завтра настает…
В местность “Завтра” я пришел.
Отправляться будешь в путь —
Ничего не оставляй…
Я в “Не оставляй” пришел.
Хоть и к месту не прибыл,
До полей “Прибыл” дошел.
Выйдя из ворот дворца
Серединных,
Что стоят,
Повернувшись на восток,
Вновь приказ я получил
Государя моего.
Коли лошадь—
Так узду надевают на нее,
Коли бык —
Веревку вмиг возле носа закрепят,
А меня всего скрутив,
Целый день сушили там
На сверкавшем в небесах
Солнце
Рядышком с корой,
Что содрали в тот же миг
Слуги с множества ветвей
Диких вязов, что растут
Там средь распростертых гор.
И в ступе китайской вмиг
Растолкли потом меня,
А в ступе другой, большой,
Размололи в порошок.
И из бухты Нанива,
Озаренной блеском волн,
Свежую, что горше всех,
Соль морскую принесли.
После глиняный горшок,
Что гончар там мастерит,
Нынче выйдя поутру,
Притащили для меня.
И, глаза мои теперь
Горькой солью засолив,
Будут есть, меня хваля,
Будут есть, меня хваля…
Озаренной блеском волн,
Выстроив шалаш,
Жил, скрываясь от людей,
В тростниках зеленых краб.
И когда призвал его
Наш великий государь,
То подумал он: “Зачем
Государь зовет меня?
Хорошо известно мне:
Ни на что не годен я.
Вряд ли он зовет меня,
Чтоб на флейте я играл,
Вряд ли он зовет меня,
Чтоб на кото я играл,
Как бы ни было, но все ж
Я его приказ приму.
Нынче, нынче — говорят,—
Смотришь: завтра настает…
В местность “Завтра” я пришел.
Отправляться будешь в путь —
Ничего не оставляй…
Я в “Не оставляй” пришел.
Хоть и к месту не прибыл,
До полей “Прибыл” дошел.
Выйдя из ворот дворца
Серединных,
Что стоят,
Повернувшись на восток,
Вновь приказ я получил
Государя моего.
Коли лошадь—
Так узду надевают на нее,
Коли бык —
Веревку вмиг возле носа закрепят,
А меня всего скрутив,
Целый день сушили там
На сверкавшем в небесах
Солнце
Рядышком с корой,
Что содрали в тот же миг
Слуги с множества ветвей
Диких вязов, что растут
Там средь распростертых гор.
И в ступе китайской вмиг
Растолкли потом меня,
А в ступе другой, большой,
Размололи в порошок.
И из бухты Нанива,
Озаренной блеском волн,
Свежую, что горше всех,
Соль морскую принесли.
После глиняный горшок,
Что гончар там мастерит,
Нынче выйдя поутру,
Притащили для меня.
И, глаза мои теперь
Горькой солью засолив,
Будут есть, меня хваля,
Будут есть, меня хваля…
[Песня краба]
* Кото — музыкальный инструмент, см. п. 3849.
* Кото — музыкальный инструмент, см. п. 3849.
山背乃
久<邇>能美夜古波
春佐礼播
花<咲>乎々理
秋<左>礼婆
黄葉尓保<比>
於婆勢流
泉河乃
可美都瀬尓
宇知橋和多之
余登瀬尓波
宇枳橋和多之
安里我欲比
都加倍麻都良武
万代麻弖尓
久<邇>能美夜古波
春佐礼播
花<咲>乎々理
秋<左>礼婆
黄葉尓保<比>
於婆勢流
泉河乃
可美都瀬尓
宇知橋和多之
余登瀬尓波
宇枳橋和多之
安里我欲比
都加倍麻都良武
万代麻弖尓
やましろの
くにのみやこは
はるされば
はなさきををり
あきされば
もみちばにほひ
おばせる
いづみのかはの
かみつせに
うちはしわたし
よどせには
うきはしわたし
ありがよひ
つかへまつらむ
よろづよまでに
くにのみやこは
はるされば
はなさきををり
あきされば
もみちばにほひ
おばせる
いづみのかはの
かみつせに
うちはしわたし
よどせには
うきはしわたし
ありがよひ
つかへまつらむ
よろづよまでに
Ах, столица есть Куни
В стороне Ямасиро.
Лишь придет туда весна,
Как под тяжестью цветов
Ветви гнутся до земли,
А лишь осень настает,
Засверкает на ветвях
Кленов алая листва.
И на Идзуми-реке,
Что столицу в том краю
Опоясала собой,
Над теченьем верхних струй
Дощатый положен мост.
А у заводи реки
Лодочный устроен мост.
И хочу всегда ходить,
И хочу всегда служить
В той столице дорогой
Много, много тысяч лет!
В стороне Ямасиро.
Лишь придет туда весна,
Как под тяжестью цветов
Ветви гнутся до земли,
А лишь осень настает,
Засверкает на ветвях
Кленов алая листва.
И на Идзуми-реке,
Что столицу в том краю
Опоясала собой,
Над теченьем верхних струй
Дощатый положен мост.
А у заводи реки
Лодочный устроен мост.
И хочу всегда ходить,
И хочу всегда служить
В той столице дорогой
Много, много тысяч лет!
13-й год [Тэмпё (741)], 2-я луна
Сакаибэ Оимаро
* Песня — ода новой столице Куни, бывшей местопребыванием императора Сёму с 740 по 744 г.
Сакаибэ Оимаро
* Песня — ода новой столице Куни, бывшей местопребыванием императора Сёму с 740 по 744 г.
安麻射加流
比奈乎佐米尓等
大王能
麻氣乃麻尓末尓
出而許之
和礼乎於久流登
青丹余之
奈良夜麻須疑氐
泉河
伎欲吉可波良尓
馬駐
和可礼之時尓
好去而
安礼可敝里許牟
平久
伊波比氐待登
可多良比氐
許之比乃伎波美
多麻保許能
道乎多騰保美
山河能
敝奈里氐安礼婆
孤悲之家口
氣奈我枳物能乎
見麻久保里
念間尓
多麻豆左能
使乃家礼婆
宇礼之美登
安我麻知刀敷尓
於餘豆礼能
多<波>許登等可毛
<波>之伎余思
奈弟乃美許等
奈尓之加母
時之<波>安良牟乎
<波>太須酒吉
穂出秋乃
芽子花
尓保敝流屋戸乎
(言斯人為性好愛花草花樹而多<植>於寝院之庭
故謂之花薫庭也)
安佐尓波尓
伊泥多知奈良之
暮庭尓
敷美多比良氣受
佐保能宇知乃
里乎徃過
安之比紀乃
山能許奴礼尓
白雲尓
多知多奈妣久等
安礼尓都氣都流
(佐保山火葬
故謂之佐保乃宇知乃佐<刀>乎由吉須疑)
比奈乎佐米尓等
大王能
麻氣乃麻尓末尓
出而許之
和礼乎於久流登
青丹余之
奈良夜麻須疑氐
泉河
伎欲吉可波良尓
馬駐
和可礼之時尓
好去而
安礼可敝里許牟
平久
伊波比氐待登
可多良比氐
許之比乃伎波美
多麻保許能
道乎多騰保美
山河能
敝奈里氐安礼婆
孤悲之家口
氣奈我枳物能乎
見麻久保里
念間尓
多麻豆左能
使乃家礼婆
宇礼之美登
安我麻知刀敷尓
於餘豆礼能
多<波>許登等可毛
<波>之伎余思
奈弟乃美許等
奈尓之加母
時之<波>安良牟乎
<波>太須酒吉
穂出秋乃
芽子花
尓保敝流屋戸乎
(言斯人為性好愛花草花樹而多<植>於寝院之庭
故謂之花薫庭也)
安佐尓波尓
伊泥多知奈良之
暮庭尓
敷美多比良氣受
佐保能宇知乃
里乎徃過
安之比紀乃
山能許奴礼尓
白雲尓
多知多奈妣久等
安礼尓都氣都流
(佐保山火葬
故謂之佐保乃宇知乃佐<刀>乎由吉須疑)
あまざかる
ひなをさめにと
おほきみの
まけのまにまに
いでてこし
われをおくると
あをによし
ならやますぎて
いづみがは
きよきかはらに
うまとどめ
わかれしときに
まさきくて
あれかへりこむ
たひらけく
いはひてまてと
かたらひて
こしひのきはみ
たまほこの
みちをたどほみ
やまかはの
へなりてあれば
こひしけく
けながきものを
みまくほり
おもふあひだに
たまづさの
つかひのければ
うれしみと
あがまちとふに
およづれの
たはこととかも
はしきよし
なおとのみこと
なにしかも
ときしはあらむを
はだすすき
ほにいづるあきの
はぎのはな
にほへるやどを
あさにはに
いでたちならし
ゆふにはに
ふみたひらげず
さほのうちの
さとをゆきすぎ
あしひきの
やまのこぬれに
しらくもに
たちたなびくと
あれにつげつる
さほのうちの
さとをゆきすぎ
ひなをさめにと
おほきみの
まけのまにまに
いでてこし
われをおくると
あをによし
ならやますぎて
いづみがは
きよきかはらに
うまとどめ
わかれしときに
まさきくて
あれかへりこむ
たひらけく
いはひてまてと
かたらひて
こしひのきはみ
たまほこの
みちをたどほみ
やまかはの
へなりてあれば
こひしけく
けながきものを
みまくほり
おもふあひだに
たまづさの
つかひのければ
うれしみと
あがまちとふに
およづれの
たはこととかも
はしきよし
なおとのみこと
なにしかも
ときしはあらむを
はだすすき
ほにいづるあきの
はぎのはな
にほへるやどを
あさにはに
いでたちならし
ゆふにはに
ふみたひらげず
さほのうちの
さとをゆきすぎ
あしひきの
やまのこぬれに
しらくもに
たちたなびくと
あれにつげつる
さほのうちの
さとをゆきすぎ
В дальней, как небесный свод,
В стороне глухой велел
Управлять страною мне
Наш великий государь.
И, приказу покорясь,
Сразу тронулся я в путь.
Ты сопровождал меня.
Горы Нара миновав
В дивной зелени листвы,
Я остановил коня
В поле, возле чистых вод
Быстрой Идзуми-реки,
И простились мы с тобой.
На прощанье я сказал,
Пусть счастливым будет путь —
И вернусь я вновь домой.
Ты спокойно ожидай
Этот день, молясь богам.
С той поры
Далек был путь,
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Горы, реки пролегли
Между нами,
Милый брат.
Долги очень были дни,
Проведенные в тоске.
И в тот час, когда мечтал
О свидании с тобой,
С веткой яшмовой гонец
Вдруг пришел, и думал я:
Может, радость мне принес?
Но когда спросил его,
Ожиданием томясь,—
То не ложь или обман?
Что сказал он мне в ответ?
Почему случилось так,—
Ведь еще не вышел срок?..
“Осенью, когда камыш
Пышным колосом цветет,
Рано поутру
Из дому, где аромат
Слышен хаги,
Никогда
Он не выйдет больше в сад,
Божество — родной твой брат.
Он не будет там стоять,
Любоваться на цветы.
Вечерами не пойдет
Он бродить по саду вновь,
Он покинул то село
И теперь уже в Сахо
Белым облаком он встал
Между распростертых гор
И исчез среди ветвей
Меж верхушками вдали…”
Вот что передал гонец.
В стороне глухой велел
Управлять страною мне
Наш великий государь.
И, приказу покорясь,
Сразу тронулся я в путь.
Ты сопровождал меня.
Горы Нара миновав
В дивной зелени листвы,
Я остановил коня
В поле, возле чистых вод
Быстрой Идзуми-реки,
И простились мы с тобой.
На прощанье я сказал,
Пусть счастливым будет путь —
И вернусь я вновь домой.
Ты спокойно ожидай
Этот день, молясь богам.
С той поры
Далек был путь,
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Горы, реки пролегли
Между нами,
Милый брат.
Долги очень были дни,
Проведенные в тоске.
И в тот час, когда мечтал
О свидании с тобой,
С веткой яшмовой гонец
Вдруг пришел, и думал я:
Может, радость мне принес?
Но когда спросил его,
Ожиданием томясь,—
То не ложь или обман?
Что сказал он мне в ответ?
Почему случилось так,—
Ведь еще не вышел срок?..
“Осенью, когда камыш
Пышным колосом цветет,
Рано поутру
Из дому, где аромат
Слышен хаги,
Никогда
Он не выйдет больше в сад,
Божество — родной твой брат.
Он не будет там стоять,
Любоваться на цветы.
Вечерами не пойдет
Он бродить по саду вновь,
Он покинул то село
И теперь уже в Сахо
Белым облаком он встал
Между распростертых гор
И исчез среди ветвей
Меж верхушками вдали…”
Вот что передал гонец.
18-й год [Тэмпё (746)]. Осень, 25-й день 9-й луны
Отомо Якамоти
* С веткой яшмовой гонец — см. п. 2548.
* Хаги — см. 1538.
* “Белым облаком он встал…” — говорится о погребальном обряде сожжения.
Отомо Якамоти
* С веткой яшмовой гонец — см. п. 2548.
* Хаги — см. 1538.
* “Белым облаком он встал…” — говорится о погребальном обряде сожжения.
大王能
麻氣能麻尓々々
大夫之
情布里於許之
安思比奇能
山坂古延弖
安麻射加流
比奈尓久太理伎
伊伎太尓毛
伊麻太夜須米受
年月毛
伊久良母阿良奴尓
宇<都>世美能
代人奈礼婆
宇知奈妣吉
等許尓許伊布之
伊多家苦之
日異益
多良知祢乃
<波>々能美許等乃
大船乃
由久良々々々尓
思多呉非尓
伊都可聞許武等
麻多須良牟
情左夫之苦
波之吉与志
都麻能美許登母
安氣久礼婆
門尓餘里多知
己呂母泥乎
遠理加敝之都追
由布佐礼婆
登許宇知波良比
奴婆多麻能
黒髪之吉氐
伊都之加登
奈氣可須良牟曽
伊母毛勢母
和可伎兒等毛<波>
乎知許知尓
佐和吉奈久良牟
多麻保己能
美知乎多騰保弥
間使毛
夜流余之母奈之
於母保之伎
許登都氐夜良受
孤布流尓思
情波母要奴
多麻伎波流
伊乃知乎之家騰
世牟須辨能
多騰伎乎之良尓
加苦思氐也
安良志乎須良尓
奈氣枳布勢良武
麻氣能麻尓々々
大夫之
情布里於許之
安思比奇能
山坂古延弖
安麻射加流
比奈尓久太理伎
伊伎太尓毛
伊麻太夜須米受
年月毛
伊久良母阿良奴尓
宇<都>世美能
代人奈礼婆
宇知奈妣吉
等許尓許伊布之
伊多家苦之
日異益
多良知祢乃
<波>々能美許等乃
大船乃
由久良々々々尓
思多呉非尓
伊都可聞許武等
麻多須良牟
情左夫之苦
波之吉与志
都麻能美許登母
安氣久礼婆
門尓餘里多知
己呂母泥乎
遠理加敝之都追
由布佐礼婆
登許宇知波良比
奴婆多麻能
黒髪之吉氐
伊都之加登
奈氣可須良牟曽
伊母毛勢母
和可伎兒等毛<波>
乎知許知尓
佐和吉奈久良牟
多麻保己能
美知乎多騰保弥
間使毛
夜流余之母奈之
於母保之伎
許登都氐夜良受
孤布流尓思
情波母要奴
多麻伎波流
伊乃知乎之家騰
世牟須辨能
多騰伎乎之良尓
加苦思氐也
安良志乎須良尓
奈氣枳布勢良武
おほきみの
まけのまにまに
ますらをの
こころふりおこし
あしひきの
やまさかこえて
あまざかる
ひなにくだりき
いきだにも
いまだやすめず
としつきも
いくらもあらぬに
うつせみの
よのひとなれば
うちなびき
とこにこいふし
いたけくし
ひにけにまさる
たらちねの
ははのみことの
おほぶねの
ゆくらゆくらに
したごひに
いつかもこむと
またすらむ
こころさぶしく
はしきよし
つまのみことも
あけくれば
かどによりたち
ころもでを
をりかへしつつ
ゆふされば
とこうちはらひ
ぬばたまの
くろかみしきて
いつしかと
なげかすらむぞ
いももせも
わかきこどもは
をちこちに
さわきなくらむ
たまほこの
みちをたどほみ
まつかひも
やるよしもなし
おもほしき
ことつてやらず
こふるにし
こころはもえぬ
たまきはる
いのちをしけど
せむすべの
たどきをしらに
かくしてや
あらしをすらに
なげきふせらむ
まけのまにまに
ますらをの
こころふりおこし
あしひきの
やまさかこえて
あまざかる
ひなにくだりき
いきだにも
いまだやすめず
としつきも
いくらもあらぬに
うつせみの
よのひとなれば
うちなびき
とこにこいふし
いたけくし
ひにけにまさる
たらちねの
ははのみことの
おほぶねの
ゆくらゆくらに
したごひに
いつかもこむと
またすらむ
こころさぶしく
はしきよし
つまのみことも
あけくれば
かどによりたち
ころもでを
をりかへしつつ
ゆふされば
とこうちはらひ
ぬばたまの
くろかみしきて
いつしかと
なげかすらむぞ
いももせも
わかきこどもは
をちこちに
さわきなくらむ
たまほこの
みちをたどほみ
まつかひも
やるよしもなし
おもほしき
ことつてやらず
こふるにし
こころはもえぬ
たまきはる
いのちをしけど
せむすべの
たどきをしらに
かくしてや
あらしをすらに
なげきふせらむ
Наш великий государь
Приказал уехать мне.
И, приказу покорясь,
Как отважный смелый муж,
Полный бодрости и сил,
Много распростертых гор
И застав я перешел.
Наконец, пришел в село,
Дальнее, как свод небес.
И, совсем не отдохнув
И дыханье ни на миг
Не переводя в труде,
Столько месяцев и лет
Жил в селенье этом я!
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек.
Надломился вскоре я,
Заболел и слег в постель,
И проходит день за днем —
Все сильнее мой недуг.
О божественная мать,
Мать, вскормившая меня!
Как большой корабль в пути
Беспокойно на волнах
Все качается, плывя,
Так в сердечной глубине
У тебя теперь живет
Беспокойная тоска.
Ожиданием томясь,
Верно, думаешь всегда:
“О, когда ж вернется он?”
И болеешь всей душой.
И красавица моя —
Божество — моя жена,
Верно, как начнет светать,
Все стоишь ты у ворот,
Прислонившись,
И зовешь,
Отгибая рукава…
А как вечер настает,
Оправляешь нам постель
И, вздыхая, распустив
Пряди длинные волос,
Ягод тутовых черней,
Вопрошаешь ты с тоской:
“О, когда ж вернется он?”
Дочь родная, милый сын,
Дети малые мои,
Верно, дома по углам
Горько плачут и шумят.
Как далек теперь к ним путь —
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Не могу послать гонца,
Не могу я дать им знать,
Как тоскую и люблю.
От тоски по ним давно
Сердце сожжено дотла.
И хотя до боли жаль
Эту жизнь на земле,
Что лишь жемчугом блеснет,
Но не знаю, как мне быть,
Выхода не видно мне…
О, ужели даже я,
Грозный, словно шторм морской,
Я, отважный, стойкий муж,
Обречен теперь лежать
Распластавшимся,
Без сил
И лишь молча горевать?
Приказал уехать мне.
И, приказу покорясь,
Как отважный смелый муж,
Полный бодрости и сил,
Много распростертых гор
И застав я перешел.
Наконец, пришел в село,
Дальнее, как свод небес.
И, совсем не отдохнув
И дыханье ни на миг
Не переводя в труде,
Столько месяцев и лет
Жил в селенье этом я!
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек.
Надломился вскоре я,
Заболел и слег в постель,
И проходит день за днем —
Все сильнее мой недуг.
О божественная мать,
Мать, вскормившая меня!
Как большой корабль в пути
Беспокойно на волнах
Все качается, плывя,
Так в сердечной глубине
У тебя теперь живет
Беспокойная тоска.
Ожиданием томясь,
Верно, думаешь всегда:
“О, когда ж вернется он?”
И болеешь всей душой.
И красавица моя —
Божество — моя жена,
Верно, как начнет светать,
Все стоишь ты у ворот,
Прислонившись,
И зовешь,
Отгибая рукава…
А как вечер настает,
Оправляешь нам постель
И, вздыхая, распустив
Пряди длинные волос,
Ягод тутовых черней,
Вопрошаешь ты с тоской:
“О, когда ж вернется он?”
Дочь родная, милый сын,
Дети малые мои,
Верно, дома по углам
Горько плачут и шумят.
Как далек теперь к ним путь —
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Не могу послать гонца,
Не могу я дать им знать,
Как тоскую и люблю.
От тоски по ним давно
Сердце сожжено дотла.
И хотя до боли жаль
Эту жизнь на земле,
Что лишь жемчугом блеснет,
Но не знаю, как мне быть,
Выхода не видно мне…
О, ужели даже я,
Грозный, словно шторм морской,
Я, отважный, стойкий муж,
Обречен теперь лежать
Распластавшимся,
Без сил
И лишь молча горевать?
* “Отгибая рукава…” — по народным приметам, отогнутые рукава должны вернуть назад уехавшего или ушедшего из дома.
憶保枳美能
弥許等可之古美
安之比奇能
夜麻野佐<波>良受
安麻射可流
比奈毛乎佐牟流
麻須良袁夜
奈邇可母能毛布
安乎尓余之
奈良治伎可欲布
多麻豆佐能
都可比多要米也
己母理古非
伊枳豆伎和多利
之多毛比<尓>
奈氣可布和賀勢
伊尓之敝由
伊比都藝久良之
餘乃奈加波
可受奈枳毛能曽
奈具佐牟流
己等母安良牟等
佐刀毗等能
安礼邇都具良久
夜麻備尓波
佐久良婆奈知利
可保等利能
麻奈久之婆奈久
春野尓
須美礼乎都牟<等>
之路多倍乃
蘇泥乎利可敝之
久礼奈為能
安可毛須蘇妣伎
乎登賣良<波>
於毛比美太礼弖
伎美麻都等
宇良呉悲須奈理
己許呂具志
伊謝美尓由加奈
許等波多奈由比
弥許等可之古美
安之比奇能
夜麻野佐<波>良受
安麻射可流
比奈毛乎佐牟流
麻須良袁夜
奈邇可母能毛布
安乎尓余之
奈良治伎可欲布
多麻豆佐能
都可比多要米也
己母理古非
伊枳豆伎和多利
之多毛比<尓>
奈氣可布和賀勢
伊尓之敝由
伊比都藝久良之
餘乃奈加波
可受奈枳毛能曽
奈具佐牟流
己等母安良牟等
佐刀毗等能
安礼邇都具良久
夜麻備尓波
佐久良婆奈知利
可保等利能
麻奈久之婆奈久
春野尓
須美礼乎都牟<等>
之路多倍乃
蘇泥乎利可敝之
久礼奈為能
安可毛須蘇妣伎
乎登賣良<波>
於毛比美太礼弖
伎美麻都等
宇良呉悲須奈理
己許呂具志
伊謝美尓由加奈
許等波多奈由比
おほきみの
みことかしこみ
あしひきの
やまのさはらず
あまざかる
ひなもをさむる
ますらをや
なにかものもふ
あをによし
ならぢきかよふ
たまづさの
つかひたえめや
こもりこひ
いきづきわたり
したもひに
なげかふわがせ
いにしへゆ
いひつぎくらし
よのなかは
かずなきものぞ
なぐさむる
こともあらむと
さとびとの
あれにつぐらく
やまびには
さくらばなちり
かほどりの
まなくしばなく
はるののに
すみれをつむと
しろたへの
そでをりかへし
くれなゐの
あかもすそびき
をとめらは
おもひみだれて
きみまつと
うらごひすなり
こころぐし
いざみにゆかな
ことはたなゆひ
みことかしこみ
あしひきの
やまのさはらず
あまざかる
ひなもをさむる
ますらをや
なにかものもふ
あをによし
ならぢきかよふ
たまづさの
つかひたえめや
こもりこひ
いきづきわたり
したもひに
なげかふわがせ
いにしへゆ
いひつぎくらし
よのなかは
かずなきものぞ
なぐさむる
こともあらむと
さとびとの
あれにつぐらく
やまびには
さくらばなちり
かほどりの
まなくしばなく
はるののに
すみれをつむと
しろたへの
そでをりかへし
くれなゐの
あかもすそびき
をとめらは
おもひみだれて
きみまつと
うらごひすなり
こころぐし
いざみにゆかな
ことはたなゆひ
С трепетом приказу вняв
Государя своего,
Распростертые кругом
Горы, долы миновав,
Править стал селеньем ты,
Дальним, как небесный свод.
Рыцарь доблестный,
О чем
Ты тоскуешь и грустишь?
Неужели перестал
Приходить к тебе теперь
С веткой яшмовой гонец,
Что из Нара приходил,
Дивной в зелени листвы?
Скрывшись нынче ото всех,
Ты тоскуешь взаперти
И живешь, скрывая вздох
В тайниках своей души…
О печальный, дальний друг.
С древних пор
До сей поры
Говорят из века в век,
Что непрочный и пустой
Этот жалкий бренный мир!
Но, однако, есть и в нем
Утешение для нас.
Люди нашего села
Нынче мне передают,
Что на вешних склонах гор
Опадает вишни цвет,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
И в весенние поля
За фиалками идут
Девы юные теперь,
Белотканые свои
Отогнувши рукава,
Платья алого
Подол красный волоча…
Говорят, что думы их
Беспокойны от тоски,
Говорят, что ждут тебя
В сердца тайной глубине
И полны к тебе любви.
Грустно сердцу твоему,
Так пойди взгляни на них!
Только все, что я сказал,
Хорошо пойми, мой друг.
Государя своего,
Распростертые кругом
Горы, долы миновав,
Править стал селеньем ты,
Дальним, как небесный свод.
Рыцарь доблестный,
О чем
Ты тоскуешь и грустишь?
Неужели перестал
Приходить к тебе теперь
С веткой яшмовой гонец,
Что из Нара приходил,
Дивной в зелени листвы?
Скрывшись нынче ото всех,
Ты тоскуешь взаперти
И живешь, скрывая вздох
В тайниках своей души…
О печальный, дальний друг.
С древних пор
До сей поры
Говорят из века в век,
Что непрочный и пустой
Этот жалкий бренный мир!
Но, однако, есть и в нем
Утешение для нас.
Люди нашего села
Нынче мне передают,
Что на вешних склонах гор
Опадает вишни цвет,
Птицы каодори там
Распевают без конца.
И в весенние поля
За фиалками идут
Девы юные теперь,
Белотканые свои
Отогнувши рукава,
Платья алого
Подол красный волоча…
Говорят, что думы их
Беспокойны от тоски,
Говорят, что ждут тебя
В сердца тайной глубине
И полны к тебе любви.
Грустно сердцу твоему,
Так пойди взгляни на них!
Только все, что я сказал,
Хорошо пойми, мой друг.
5-й день 3-й луны
[Песня Отомо Икэнуси, посланная в ответ Отомо Якамоти]
[Песня Отомо Икэнуси, посланная в ответ Отомо Якамоти]
妹毛吾毛
許己呂波於夜自
多具敝礼登
伊夜奈都可之久
相見<婆>
登許波都波奈尓
情具之
眼具之毛奈之尓
波思家夜之
安我於久豆麻
大王能
美許登加之古美
阿之比奇能
夜麻古要奴由伎
安麻射加流
比奈乎左米尓等
別来之
曽乃日乃伎波美
荒璞能
登之由吉我敝利
春花<乃>
宇都呂布麻泥尓
相見祢婆
伊多母須敝奈美
之伎多倍能
蘇泥可敝之都追
宿夜於知受
伊米尓波見礼登
宇都追尓之
多太尓安良祢婆
孤悲之家口
知敝尓都母里奴
近<在>者
加敝利尓太仁母
宇知由吉氐
妹我多麻久良
佐之加倍氐
祢天蒙許万思乎
多麻保己乃
路波之騰保久
關左閇尓
敝奈里氐安礼許曽
与思恵夜之
餘志播安良武曽
霍公鳥
来鳴牟都奇尓
伊都之加母
波夜久奈里那牟
宇乃花能
尓保敝流山乎
余曽能未母
布里佐氣見都追
淡海路尓
伊由伎能里多知
青丹吉
奈良乃吾家尓
奴要鳥能
宇良奈氣之都追
思多戀尓
於毛比宇良夫礼
可度尓多知
由布氣刀比都追
吾乎麻都等
奈須良牟妹乎
安比氐早見牟
許己呂波於夜自
多具敝礼登
伊夜奈都可之久
相見<婆>
登許波都波奈尓
情具之
眼具之毛奈之尓
波思家夜之
安我於久豆麻
大王能
美許登加之古美
阿之比奇能
夜麻古要奴由伎
安麻射加流
比奈乎左米尓等
別来之
曽乃日乃伎波美
荒璞能
登之由吉我敝利
春花<乃>
宇都呂布麻泥尓
相見祢婆
伊多母須敝奈美
之伎多倍能
蘇泥可敝之都追
宿夜於知受
伊米尓波見礼登
宇都追尓之
多太尓安良祢婆
孤悲之家口
知敝尓都母里奴
近<在>者
加敝利尓太仁母
宇知由吉氐
妹我多麻久良
佐之加倍氐
祢天蒙許万思乎
多麻保己乃
路波之騰保久
關左閇尓
敝奈里氐安礼許曽
与思恵夜之
餘志播安良武曽
霍公鳥
来鳴牟都奇尓
伊都之加母
波夜久奈里那牟
宇乃花能
尓保敝流山乎
余曽能未母
布里佐氣見都追
淡海路尓
伊由伎能里多知
青丹吉
奈良乃吾家尓
奴要鳥能
宇良奈氣之都追
思多戀尓
於毛比宇良夫礼
可度尓多知
由布氣刀比都追
吾乎麻都等
奈須良牟妹乎
安比氐早見牟
いももあれも
こころはおやじ
たぐへれど
いやなつかしく
あひみれば
とこはつはなに
こころぐし
めぐしもなしに
はしけやし
あがおくづま
おほきみの
みことかしこみ
あしひきの
やまこえぬゆき
あまざかる
ひなをさめにと
わかれこし
そのひのきはみ
あらたまの
としゆきがへり
はるはなの
うつろふまでに
あひみねば
いたもすべなみ
しきたへの
そでかへしつつ
ぬるよおちず
いめにはみれど
うつつにし
ただにあらねば
こひしけく
ちへにつもりぬ
ちかくあらば
かへりにだにも
うちゆきて
いもがたまくら
さしかへて
ねてもこましを
たまほこの
みちはしとほく
せきさへに
へなりてあれこそ
よしゑやし
よしはあらむぞ
ほととぎす
きなかむつきに
いつしかも
はやくなりなむ
うのはなの
にほへるやまを
よそのみも
ふりさけみつつ
あふみぢに
いゆきのりたち
あをによし
ならのわぎへに
ぬえどりの
うらなけしつつ
したごひに
おもひうらぶれ
かどにたち
ゆふけとひつつ
わをまつと
なすらむいもを
あひてはやみむ
こころはおやじ
たぐへれど
いやなつかしく
あひみれば
とこはつはなに
こころぐし
めぐしもなしに
はしけやし
あがおくづま
おほきみの
みことかしこみ
あしひきの
やまこえぬゆき
あまざかる
ひなをさめにと
わかれこし
そのひのきはみ
あらたまの
としゆきがへり
はるはなの
うつろふまでに
あひみねば
いたもすべなみ
しきたへの
そでかへしつつ
ぬるよおちず
いめにはみれど
うつつにし
ただにあらねば
こひしけく
ちへにつもりぬ
ちかくあらば
かへりにだにも
うちゆきて
いもがたまくら
さしかへて
ねてもこましを
たまほこの
みちはしとほく
せきさへに
へなりてあれこそ
よしゑやし
よしはあらむぞ
ほととぎす
きなかむつきに
いつしかも
はやくなりなむ
うのはなの
にほへるやまを
よそのみも
ふりさけみつつ
あふみぢに
いゆきのりたち
あをによし
ならのわぎへに
ぬえどりの
うらなけしつつ
したごひに
おもひうらぶれ
かどにたち
ゆふけとひつつ
わをまつと
なすらむいもを
あひてはやみむ
И любимая, и я —
Сердцем мы едины с ней.
Хоть и рядом были мы,
Все сильней была любовь,
И когда смотрели мы
Друг на друга,
Каждый раз,
Словно первому цветку,
Умилялись мы душой,
Глядя в милые глаза.
Любоваться и любить
С ней не уставали мы.
Но с любимой нежно так
Милою моей женой
Я расстался, чтя приказ,
Тот приказ, что отдал мне
Наш великий государь.
Распростертых гор простор
Миновав и перейдя
Долы,
Я пришел сюда,
Чтоб отныне управлять
Темной и глухой страной,
Дальней, как небесный свод.
С той поры, как прибыл я
В это дальнее село,
Новояшмовый не раз
Год, сменяясь, уходил.
Отцвели уже цветы,
Рассцветавшие весной,
Но с любимой до сих пор
Не пришлось встречаться мне…
И от этого теперь
Нестерпима сердца боль…
Как мне быть, не знаю я…
Каждой ночью, как ложусь,
В изголовье я кладу
Белотканый свой рукав.
И нет ночи ни одной,
Чтоб не видел я во сне
Милую мою жену.
Наяву же мне никак
С ней не встретиться теперь.
И в тоске скопилась здесь
В тысячи слоев любовь.
Если б близко ты была,
Возвращаясь, каждый раз
Я бы мог зайти к тебе,
Изголовьем были б нам
Руки, что переплели б
Мы в объятиях с тобой,
И уснули б вместе мы…
Но, отмеченный копьем
Яшмовым,
Далек тот путь.
И заставами с тобой
Мы разлучены теперь…
Хорошо, пусть будет так,
Выход мы с тобой найдем!
О, когда же, пусть скорей
Наступает месяц май,
Чтоб кукушка, прилетев,
Песни начала здесь петь.
Глядя вдаль, на склоны гор,
Где начнут сверкать кругом,
Расцветя, унохана,
По дороге я пойду
К морю Оми
И домой
Поплыву к тебе скорей.
Дивна в зелени листвы
Нара,
В ней мой милый дом.
Птицей нуэдори там
Стонет милая жена
И, полна в душе тоски
И тревоги,
У ворот
Все стоит и ждет меня…
Спрашивая о судьбе,
Там гадает ввечеру…
И, не в силах больше ждать,
Возвращается домой…
Поспешу навстречу к ней,
На нее скорей взглянуть!
Сердцем мы едины с ней.
Хоть и рядом были мы,
Все сильней была любовь,
И когда смотрели мы
Друг на друга,
Каждый раз,
Словно первому цветку,
Умилялись мы душой,
Глядя в милые глаза.
Любоваться и любить
С ней не уставали мы.
Но с любимой нежно так
Милою моей женой
Я расстался, чтя приказ,
Тот приказ, что отдал мне
Наш великий государь.
Распростертых гор простор
Миновав и перейдя
Долы,
Я пришел сюда,
Чтоб отныне управлять
Темной и глухой страной,
Дальней, как небесный свод.
С той поры, как прибыл я
В это дальнее село,
Новояшмовый не раз
Год, сменяясь, уходил.
Отцвели уже цветы,
Рассцветавшие весной,
Но с любимой до сих пор
Не пришлось встречаться мне…
И от этого теперь
Нестерпима сердца боль…
Как мне быть, не знаю я…
Каждой ночью, как ложусь,
В изголовье я кладу
Белотканый свой рукав.
И нет ночи ни одной,
Чтоб не видел я во сне
Милую мою жену.
Наяву же мне никак
С ней не встретиться теперь.
И в тоске скопилась здесь
В тысячи слоев любовь.
Если б близко ты была,
Возвращаясь, каждый раз
Я бы мог зайти к тебе,
Изголовьем были б нам
Руки, что переплели б
Мы в объятиях с тобой,
И уснули б вместе мы…
Но, отмеченный копьем
Яшмовым,
Далек тот путь.
И заставами с тобой
Мы разлучены теперь…
Хорошо, пусть будет так,
Выход мы с тобой найдем!
О, когда же, пусть скорей
Наступает месяц май,
Чтоб кукушка, прилетев,
Песни начала здесь петь.
Глядя вдаль, на склоны гор,
Где начнут сверкать кругом,
Расцветя, унохана,
По дороге я пойду
К морю Оми
И домой
Поплыву к тебе скорей.
Дивна в зелени листвы
Нара,
В ней мой милый дом.
Птицей нуэдори там
Стонет милая жена
И, полна в душе тоски
И тревоги,
У ворот
Все стоит и ждет меня…
Спрашивая о судьбе,
Там гадает ввечеру…
И, не в силах больше ждать,
Возвращается домой…
Поспешу навстречу к ней,
На нее скорей взглянуть!
Ночь 20-го дня 3-й луны
* В 19-м г. Тэмпё (747) Якамоти собирался поехать в столицу в качестве представителя от провинции Эттю с документацией по налогам (дзэйтёси) и поэтому надеялся встретиться с женой.
* “В изголовье я кладу белотканый свой рукав” — в старину была примета: если положить вывернутый рукав в изголовье, приснится любимый человек.
* Море Оми — имеется в виду известное своей красотой оз. Бива в провинции Оми. В старину морем (уми) называли всякое большое водное пространство.
* “Птицей нуэдори…” — птица нуэдори обладала резким, громким голосом, напоминающим громкий стон, поэтому образ ее связан с горем и отчаянием.
* “Там гадает ввечеру” — речь идет об особом вечернем гадании (юкэ), когда идут на перекресток дорог и слушают разговоры прохожих, загадывая о своей судьбе.
* В 19-м г. Тэмпё (747) Якамоти собирался поехать в столицу в качестве представителя от провинции Эттю с документацией по налогам (дзэйтёси) и поэтому надеялся встретиться с женой.
* “В изголовье я кладу белотканый свой рукав” — в старину была примета: если положить вывернутый рукав в изголовье, приснится любимый человек.
* Море Оми — имеется в виду известное своей красотой оз. Бива в провинции Оми. В старину морем (уми) называли всякое большое водное пространство.
* “Птицей нуэдори…” — птица нуэдори обладала резким, громким голосом, напоминающим громкий стон, поэтому образ ее связан с горем и отчаянием.
* “Там гадает ввечеру” — речь идет об особом вечернем гадании (юкэ), когда идут на перекресток дорог и слушают разговоры прохожих, загадывая о своей судьбе.
物能乃敷能
夜蘇等母乃乎能
於毛布度知
許己呂也良武等
宇麻奈米氐
宇知久知夫利乃
之良奈美能
安里蘇尓与須流
之夫多尓能
佐吉多母登保理
麻都太要能
奈我波麻須義氐
宇奈比河波
伎欲吉勢其等尓
宇加波多知
可由吉加久遊岐
見都礼騰母
曽許母安加尓等
布勢能宇弥尓
布祢宇氣須恵氐
於伎敝許藝
邊尓己伎見礼婆
奈藝左尓波
安遅牟良佐和伎
之麻<未>尓波
許奴礼波奈左吉
許己婆久毛
見乃佐夜氣吉加
多麻久之氣
布多我弥夜麻尓
波布都多能
由伎波和可礼受
安里我欲比
伊夜登之能波尓
於母布度知
可久思安蘇婆牟
異麻母見流其等
夜蘇等母乃乎能
於毛布度知
許己呂也良武等
宇麻奈米氐
宇知久知夫利乃
之良奈美能
安里蘇尓与須流
之夫多尓能
佐吉多母登保理
麻都太要能
奈我波麻須義氐
宇奈比河波
伎欲吉勢其等尓
宇加波多知
可由吉加久遊岐
見都礼騰母
曽許母安加尓等
布勢能宇弥尓
布祢宇氣須恵氐
於伎敝許藝
邊尓己伎見礼婆
奈藝左尓波
安遅牟良佐和伎
之麻<未>尓波
許奴礼波奈左吉
許己婆久毛
見乃佐夜氣吉加
多麻久之氣
布多我弥夜麻尓
波布都多能
由伎波和可礼受
安里我欲比
伊夜登之能波尓
於母布度知
可久思安蘇婆牟
異麻母見流其等
もののふの
やそとものをの
おもふどち
こころやらむと
うまなめて
うちくちぶりの
しらなみの
ありそによする
しぶたにの
さきたもとほり
まつだえの
ながはますぎて
うなひがは
きよきせごとに
うかはたち
かゆきかくゆき
みつれども
そこもあかにと
ふせのうみに
ふねうけすゑて
おきへこぎ
へにこぎみれば
なぎさには
あぢむらさわき
しまみには
こぬれはなさき
ここばくも
みのさやけきか
たまくしげ
ふたがみやまに
はふつたの
ゆきはわかれず
ありがよひ
いやとしのはに
おもふどち
かくしあそばむ
いまもみるごと
やそとものをの
おもふどち
こころやらむと
うまなめて
うちくちぶりの
しらなみの
ありそによする
しぶたにの
さきたもとほり
まつだえの
ながはますぎて
うなひがは
きよきせごとに
うかはたち
かゆきかくゆき
みつれども
そこもあかにと
ふせのうみに
ふねうけすゑて
おきへこぎ
へにこぎみれば
なぎさには
あぢむらさわき
しまみには
こぬれはなさき
ここばくも
みのさやけきか
たまくしげ
ふたがみやまに
はふつたの
ゆきはわかれず
ありがよひ
いやとしのはに
おもふどち
かくしあそばむ
いまもみるごと
Сердцу милые друзья,
Многочисленный отряд
Воинов моих лихих,
Чтобы сердце усладить,
Лошадей становят в ряд,
Огибают на пути
В Сибутани славный мыс,
Где у диких берегов
То вперед, то вновь назад
Волны белые бегут.
Побережья длинный путь
Миновав в Мацудаэ,
На реке на Унэби,
Опустив бакланов вдруг
В струи чистые воды,
Там стоят, глядят на них,
То налево повернув,
То направо уходя,
Не надоедает им
Забавляться на реке.
А потом они спешат
На ладьях своих в Фусэ,
На просторах светлых вод
Приплывают к берегам,
Смотрят:
А на берегах
Шумной стаей у воды
Птицы адзи собрались,
И кругом на островах
На деревьях в вышине
Всюду расцвели цветы.
Дивно хорошо кругом!
Словно дорогой ларец
С крышкою,
Стоит гора,
То гора Футагами.
Как ползучий плющ на ней,
Что растет, стремясь вперед,
Расходясь по сторонам,
Мы не разойдемся, нет,
Будем вместе много раз
Приходить опять сюда,
Будем вместе много раз
Веселиться всей душой,
Точно так же, как теперь,
Сердцу милые друзья!
Многочисленный отряд
Воинов моих лихих,
Чтобы сердце усладить,
Лошадей становят в ряд,
Огибают на пути
В Сибутани славный мыс,
Где у диких берегов
То вперед, то вновь назад
Волны белые бегут.
Побережья длинный путь
Миновав в Мацудаэ,
На реке на Унэби,
Опустив бакланов вдруг
В струи чистые воды,
Там стоят, глядят на них,
То налево повернув,
То направо уходя,
Не надоедает им
Забавляться на реке.
А потом они спешат
На ладьях своих в Фусэ,
На просторах светлых вод
Приплывают к берегам,
Смотрят:
А на берегах
Шумной стаей у воды
Птицы адзи собрались,
И кругом на островах
На деревьях в вышине
Всюду расцвели цветы.
Дивно хорошо кругом!
Словно дорогой ларец
С крышкою,
Стоит гора,
То гора Футагами.
Как ползучий плющ на ней,
Что растет, стремясь вперед,
Расходясь по сторонам,
Мы не разойдемся, нет,
Будем вместе много раз
Приходить опять сюда,
Будем вместе много раз
Веселиться всей душой,
Точно так же, как теперь,
Сердцу милые друзья!
24-й день 4-й луны
Отомо Якамоти
* “Опустив бакланов вдруг…” — ловля рыбы с помощью бакланов была одним из любимых развлечений в чиновничьей и придворной среде.
* Птицы адзи — особая порода уток, очень распространенная в Японии.
Отомо Якамоти
* “Опустив бакланов вдруг…” — ловля рыбы с помощью бакланов была одним из любимых развлечений в чиновничьей и придворной среде.
* Птицы адзи — особая порода уток, очень распространенная в Японии.
布治奈美波
佐岐弖知理尓伎
宇能波奈波
伊麻曽佐可理等
安之比奇能
夜麻尓毛野尓毛
保登等藝須
奈伎之等与米婆
宇知奈妣久
許己呂毛之努尓
曽己乎之母
宇良胡非之美等
於毛布度知
宇麻宇知牟礼弖
多豆佐波理
伊泥多知美礼婆
伊美豆河泊
美奈刀能須登利
安佐奈藝尓
可多尓安佐里之
思保美弖婆
都麻欲<妣>可波須
等母之伎尓
美都追須疑由伎
之夫多尓能
安利蘇乃佐伎尓
於枳追奈美
余勢久流多麻母
可多与理尓
可都良尓都久理
伊毛我多米
氐尓麻吉母知弖
宇良具波之
布<勢>能美豆宇弥尓
阿麻夫祢尓
麻可治加伊奴吉
之路多倍能
蘇泥布<理>可邊之
阿登毛比弖
和賀己藝由氣婆
乎布能佐伎
<波>奈知利麻我比
奈伎佐尓波
阿之賀毛佐和伎
佐射礼奈美
多知弖毛為弖母
己藝米具利
美礼登母安可受
安伎佐良婆
毛美知能等伎尓
波流佐良婆
波奈能佐可利尓
可毛加久母
伎美我麻尓麻等
可久之許曽
美母安吉良米々
多由流比安良米也
佐岐弖知理尓伎
宇能波奈波
伊麻曽佐可理等
安之比奇能
夜麻尓毛野尓毛
保登等藝須
奈伎之等与米婆
宇知奈妣久
許己呂毛之努尓
曽己乎之母
宇良胡非之美等
於毛布度知
宇麻宇知牟礼弖
多豆佐波理
伊泥多知美礼婆
伊美豆河泊
美奈刀能須登利
安佐奈藝尓
可多尓安佐里之
思保美弖婆
都麻欲<妣>可波須
等母之伎尓
美都追須疑由伎
之夫多尓能
安利蘇乃佐伎尓
於枳追奈美
余勢久流多麻母
可多与理尓
可都良尓都久理
伊毛我多米
氐尓麻吉母知弖
宇良具波之
布<勢>能美豆宇弥尓
阿麻夫祢尓
麻可治加伊奴吉
之路多倍能
蘇泥布<理>可邊之
阿登毛比弖
和賀己藝由氣婆
乎布能佐伎
<波>奈知利麻我比
奈伎佐尓波
阿之賀毛佐和伎
佐射礼奈美
多知弖毛為弖母
己藝米具利
美礼登母安可受
安伎佐良婆
毛美知能等伎尓
波流佐良婆
波奈能佐可利尓
可毛加久母
伎美我麻尓麻等
可久之許曽
美母安吉良米々
多由流比安良米也
ふぢなみは
さきてちりにき
うのはなは
いまぞさかりと
あしひきの
やまにものにも
ほととぎす
なきしとよめば
うちなびく
こころもしのに
そこをしも
うらごひしみと
おもふどち
うまうちむれて
たづさはり
いでたちみれば
いみづがは
みなとのすどり
あさなぎに
かたにあさりし
しほみてば
つまよびかはす
ともしきに
みつつすぎゆき
しぶたにの
ありそのさきに
おきつなみ
よせくるたまも
かたよりに
かづらにつくり
いもがため
てにまきもちて
うらぐはし
ふせのみづうみに
あまぶねに
まかぢかいぬき
しろたへの
そでふりかへし
あどもひて
わがこぎゆけば
をふのさき
はなちりまがひ
なぎさには
あしがもさわき
さざれなみ
たちてもゐても
こぎめぐり
みれどもあかず
あきさらば
もみちのときに
はるさらば
はなのさかりに
かもかくも
きみがまにまと
かくしこそ
みもあきらめめ
たゆるひあらめや
さきてちりにき
うのはなは
いまぞさかりと
あしひきの
やまにものにも
ほととぎす
なきしとよめば
うちなびく
こころもしのに
そこをしも
うらごひしみと
おもふどち
うまうちむれて
たづさはり
いでたちみれば
いみづがは
みなとのすどり
あさなぎに
かたにあさりし
しほみてば
つまよびかはす
ともしきに
みつつすぎゆき
しぶたにの
ありそのさきに
おきつなみ
よせくるたまも
かたよりに
かづらにつくり
いもがため
てにまきもちて
うらぐはし
ふせのみづうみに
あまぶねに
まかぢかいぬき
しろたへの
そでふりかへし
あどもひて
わがこぎゆけば
をふのさき
はなちりまがひ
なぎさには
あしがもさわき
さざれなみ
たちてもゐても
こぎめぐり
みれどもあかず
あきさらば
もみちのときに
はるさらば
はなのさかりに
かもかくも
きみがまにまと
かくしこそ
みもあきらめめ
たゆるひあらめや
Фудзи нежные цветы,
Вниз бегущие волной,
Расцветали, отцвели…
Говорят, как раз теперь
Наступил уже расцвет
Для цветов унохана.
И в долинах, и в горах
Распростертых
Нам поет
Милая кукушка
Песнь,
Что несется звонко вдаль.
Оттого и сердце вдруг
Слабовольное мое
Вянет, сохнет от тоски…
И тогда мои друзья,
Что люблю я всей душой,
На конях явились вдруг,
Тронулись мы вместе в путь.
А на отмели речной
Возле устья Имидзу —
Уходящей вдаль реки,
Птичьи стаи собрались.
Как затишье поутру —
За добычею летят.
А нахлынет вдруг прилив —
Милых жен своих зовут.
Замечательно кругом!
И, любуясь красотой,
В Сибутани едем мы.
Возле мыса,
У пустых
Каменистых берегов,
Жемчуг-водоросли есть,
Что бегущею волной
Прибивает к берегам.
Мы их рвем, плетем венки,
В руки взяв, уносим их
Для своих любимых жен.
И на озере Фусэ —
Изумительной красы —
На челнах рыбацких мы,
Прочно весла закрепив
И зовя друг друга в путь,
Белотканым рукавом
Машем,
Отплывая вдаль.
Перед нами на пути,
Где чудесный мыс Оу,
Облетают тут и там
С веток нежные цветы…
А на отмели кругом
Средь зеленых камышей
Утки подымают шум.
И плывем все дальше мы,
Огибая славный мыс,
И как рябь на глади вод —
То покажется, то нет —
То сидим, то встанем мы,
Восхищаясь красотой!
Но не наглядеться нам.
И осеннею порой
С ярко-алою листвой,
И весеннею порой,
Когда всех цветов расцвет,
Что бы ни было — и впредь
За друзьями вслед пойду,
Буду любоваться я,
Как любуюсь я теперь.
Никогда не будет дня,
Чтоб пресытился красой,
Чтобы перестал смотреть
Я на озеро Фусэ!
Вниз бегущие волной,
Расцветали, отцвели…
Говорят, как раз теперь
Наступил уже расцвет
Для цветов унохана.
И в долинах, и в горах
Распростертых
Нам поет
Милая кукушка
Песнь,
Что несется звонко вдаль.
Оттого и сердце вдруг
Слабовольное мое
Вянет, сохнет от тоски…
И тогда мои друзья,
Что люблю я всей душой,
На конях явились вдруг,
Тронулись мы вместе в путь.
А на отмели речной
Возле устья Имидзу —
Уходящей вдаль реки,
Птичьи стаи собрались.
Как затишье поутру —
За добычею летят.
А нахлынет вдруг прилив —
Милых жен своих зовут.
Замечательно кругом!
И, любуясь красотой,
В Сибутани едем мы.
Возле мыса,
У пустых
Каменистых берегов,
Жемчуг-водоросли есть,
Что бегущею волной
Прибивает к берегам.
Мы их рвем, плетем венки,
В руки взяв, уносим их
Для своих любимых жен.
И на озере Фусэ —
Изумительной красы —
На челнах рыбацких мы,
Прочно весла закрепив
И зовя друг друга в путь,
Белотканым рукавом
Машем,
Отплывая вдаль.
Перед нами на пути,
Где чудесный мыс Оу,
Облетают тут и там
С веток нежные цветы…
А на отмели кругом
Средь зеленых камышей
Утки подымают шум.
И плывем все дальше мы,
Огибая славный мыс,
И как рябь на глади вод —
То покажется, то нет —
То сидим, то встанем мы,
Восхищаясь красотой!
Но не наглядеться нам.
И осеннею порой
С ярко-алою листвой,
И весеннею порой,
Когда всех цветов расцвет,
Что бы ни было — и впредь
За друзьями вслед пойду,
Буду любоваться я,
Как любуюсь я теперь.
Никогда не будет дня,
Чтоб пресытился красой,
Чтобы перестал смотреть
Я на озеро Фусэ!
Отомо Икэнуси
* Эти песни сложены Отомо Икэнуси 26 апреля в ответ на песню Отомо Якамоти (см. п. 3991, 3992).
* Фудзи — японская глициния (см. п. 3952).
* Унохана — см. п. 4066.
* “…плетем венки… для своих любимых жен” — см. п. 3901, а также п. 1846.
* Эти песни сложены Отомо Икэнуси 26 апреля в ответ на песню Отомо Якамоти (см. п. 3991, 3992).
* Фудзи — японская глициния (см. п. 3952).
* Унохана — см. п. 4066.
* “…плетем венки… для своих любимых жен” — см. п. 3901, а также п. 1846.
安麻射可流
比奈尓名可加須
古思能奈可
久奴知許登其等
夜麻波之母
之自尓安礼登毛
加波々之母
佐波尓由氣等毛
須賣加未能
宇之波伎伊麻須
尓比可波能
曽能多知夜麻尓
等許奈都尓
由伎布理之伎弖
於<婆>勢流
可多加比河波能
伎欲吉瀬尓
安佐欲比其等尓
多都奇利能
於毛比須疑米夜
安里我欲比
伊夜登之能播仁
余<増>能未母
布利佐氣見都々
余呂豆餘能
可多良比具佐等
伊末太見奴
比等尓母都氣牟
於登能未毛
名能未<母>伎吉氐
登母之夫流我祢
比奈尓名可加須
古思能奈可
久奴知許登其等
夜麻波之母
之自尓安礼登毛
加波々之母
佐波尓由氣等毛
須賣加未能
宇之波伎伊麻須
尓比可波能
曽能多知夜麻尓
等許奈都尓
由伎布理之伎弖
於<婆>勢流
可多加比河波能
伎欲吉瀬尓
安佐欲比其等尓
多都奇利能
於毛比須疑米夜
安里我欲比
伊夜登之能播仁
余<増>能未母
布利佐氣見都々
余呂豆餘能
可多良比具佐等
伊末太見奴
比等尓母都氣牟
於登能未毛
名能未<母>伎吉氐
登母之夫流我祢
あまざかる
ひなになかかす
こしのなか
くぬちことごと
やまはしも
しじにあれども
かははしも
さはにゆけども
すめかみの
うしはきいます
にひかはの
そのたちやまに
とこなつに
ゆきふりしきて
おばせる
かたかひがはの
きよきせに
あさよひごとに
たつきりの
おもひすぎめや
ありがよひ
いやとしのはに
よそのみも
ふりさけみつつ
よろづよの
かたらひぐさと
いまだみぬ
ひとにもつげむ
おとのみも
なのみもききて
ともしぶるがね
ひなになかかす
こしのなか
くぬちことごと
やまはしも
しじにあれども
かははしも
さはにゆけども
すめかみの
うしはきいます
にひかはの
そのたちやまに
とこなつに
ゆきふりしきて
おばせる
かたかひがはの
きよきせに
あさよひごとに
たつきりの
おもひすぎめや
ありがよひ
いやとしのはに
よそのみも
ふりさけみつつ
よろづよの
かたらひぐさと
いまだみぬ
ひとにもつげむ
おとのみも
なのみもききて
ともしぶるがね
Средь глухих, далеких мест,
Дальних,
Как небесный свод,
Громко славится она.
И хотя в стране Коси
В каждой, каждой стороне
Гор полным-полно кругом,
И хотя прозрачных рек
Много, много там течет,
Но одна там есть гора
Удивительной красы,
То гора —
Татияма
В Ниикава, где живет,
Правит божество небес,
Жаркой летнею порой,
Падая, ложится снег,
И над чистою струёй
На реке Катакаи,
Что, как пояс обвила
Горное подножье там,
Поутру и ввечеру
Каждый раз встает туман
И проходит…
Но пройти
Сможет ли любовь моя?..
Ах, ведь каждый, каждый год
Буду приходить не раз
И хоть издали смотреть,
Взор подняв свой в небеса,
На прекрасную гору.
И чтоб шел о ней рассказ
Много, много тысяч лет,
Людям я о ней скажу,
Что не видели ее,
Так,
Чтоб только звук один,
Только имя услыхав,
Восторгались бы они
Ее дивной красотой.
Дальних,
Как небесный свод,
Громко славится она.
И хотя в стране Коси
В каждой, каждой стороне
Гор полным-полно кругом,
И хотя прозрачных рек
Много, много там течет,
Но одна там есть гора
Удивительной красы,
То гора —
Татияма
В Ниикава, где живет,
Правит божество небес,
Жаркой летнею порой,
Падая, ложится снег,
И над чистою струёй
На реке Катакаи,
Что, как пояс обвила
Горное подножье там,
Поутру и ввечеру
Каждый раз встает туман
И проходит…
Но пройти
Сможет ли любовь моя?..
Ах, ведь каждый, каждый год
Буду приходить не раз
И хоть издали смотреть,
Взор подняв свой в небеса,
На прекрасную гору.
И чтоб шел о ней рассказ
Много, много тысяч лет,
Людям я о ней скажу,
Что не видели ее,
Так,
Чтоб только звук один,
Только имя услыхав,
Восторгались бы они
Ее дивной красотой.
阿佐比左之
曽我比尓見由流
可無奈我良
弥奈尓於婆勢流
之良久母能
知邊乎於之和氣
安麻曽々理
多可吉多知夜麻
布由奈都登
和久許等母奈久
之路多倍尓
遊吉波布里於吉弖
伊尓之邊遊
阿理吉仁家礼婆
許其志可毛
伊波能可牟佐備
多末伎波流
伊久代經尓家牟
多知氐為弖
見礼登毛安夜之
弥祢太可美
多尓乎布可美等
於知多藝都
吉欲伎可敷知尓
安佐左良受
綺利多知和多利
由布佐礼婆
久毛為多奈毗吉
久毛為奈須
己許呂毛之努尓
多都奇理能
於毛比須具佐受
由久美豆乃
於等母佐夜氣久
与呂豆余尓
伊比都藝由可牟
加<波>之多要受波
曽我比尓見由流
可無奈我良
弥奈尓於婆勢流
之良久母能
知邊乎於之和氣
安麻曽々理
多可吉多知夜麻
布由奈都登
和久許等母奈久
之路多倍尓
遊吉波布里於吉弖
伊尓之邊遊
阿理吉仁家礼婆
許其志可毛
伊波能可牟佐備
多末伎波流
伊久代經尓家牟
多知氐為弖
見礼登毛安夜之
弥祢太可美
多尓乎布可美等
於知多藝都
吉欲伎可敷知尓
安佐左良受
綺利多知和多利
由布佐礼婆
久毛為多奈毗吉
久毛為奈須
己許呂毛之努尓
多都奇理能
於毛比須具佐受
由久美豆乃
於等母佐夜氣久
与呂豆余尓
伊比都藝由可牟
加<波>之多要受波
あさひさし
そがひにみゆる
かむながら
みなにおばせる
しらくもの
ちへをおしわけ
あまそそり
たかきたちやま
ふゆなつと
わくこともなく
しろたへに
ゆきはふりおきて
いにしへゆ
ありきにければ
こごしかも
いはのかむさび
たまきはる
いくよへにけむ
たちてゐて
みれどもあやし
みねだかみ
たにをふかみと
おちたぎつ
きよきかふちに
あささらず
きりたちわたり
ゆふされば
くもゐたなびき
くもゐなす
こころもしのに
たつきりの
おもひすぐさず
ゆくみづの
おともさやけく
よろづよに
いひつぎゆかむ
かはしたえずは
そがひにみゆる
かむながら
みなにおばせる
しらくもの
ちへをおしわけ
あまそそり
たかきたちやま
ふゆなつと
わくこともなく
しろたへに
ゆきはふりおきて
いにしへゆ
ありきにければ
こごしかも
いはのかむさび
たまきはる
いくよへにけむ
たちてゐて
みれどもあやし
みねだかみ
たにをふかみと
おちたぎつ
きよきかふちに
あささらず
きりたちわたり
ゆふされば
くもゐたなびき
くもゐなす
こころもしのに
たつきりの
おもひすぐさず
ゆくみづの
おともさやけく
よろづよに
いひつぎゆかむ
かはしたえずは
Там, где всходит поутру
Солнце,
Там видна гора,
Божеством она слывет,
Имя славное неся.
Тысячу густых слоев
Белоснежных облаков
Вдруг раздвинув,
Поднялась,
Упираясь в небеса,
Та высокая гора,
И зовет ее народ
С той поры Татияма
Или “Вставшая гора”.
Летом и зимой— всегда
Без разбору
Снег идет
И ложится.
С древних пор
Он сверкает в вышине.
Страшные отвесы скал
Чтятся, словно божество.
Сколько же она веков,
Что, жемчужиной блеснув,
Исчезали без следа,
Простояла с той поры?
Сколько ни любуйся ей,
Сидя, стоя ль, — все равно
Удивительна она!
Так вершины высоки!
Так ущелья глубоки!
Над прозрачною рекой,
Что несется с шумом вниз,
Утро каждое встает
Легкой дымкою туман,
А лишь вечер настает,
Вдаль уходят облака,
И, как эти облака,
Сердце, тоже вдаль стремясь,
Вянет, сохнет от тоски…
Как туман, что там стоит,
Не пройдет моя любовь,
И как воды, что текут
С вечно чистым звоном струй,
Так же тысячи веков
Говорить будут о ней,
Сказ о ней пойдет в века,
До тех пор пока река
Здесь не перестанет течь…
Солнце,
Там видна гора,
Божеством она слывет,
Имя славное неся.
Тысячу густых слоев
Белоснежных облаков
Вдруг раздвинув,
Поднялась,
Упираясь в небеса,
Та высокая гора,
И зовет ее народ
С той поры Татияма
Или “Вставшая гора”.
Летом и зимой— всегда
Без разбору
Снег идет
И ложится.
С древних пор
Он сверкает в вышине.
Страшные отвесы скал
Чтятся, словно божество.
Сколько же она веков,
Что, жемчужиной блеснув,
Исчезали без следа,
Простояла с той поры?
Сколько ни любуйся ей,
Сидя, стоя ль, — все равно
Удивительна она!
Так вершины высоки!
Так ущелья глубоки!
Над прозрачною рекой,
Что несется с шумом вниз,
Утро каждое встает
Легкой дымкою туман,
А лишь вечер настает,
Вдаль уходят облака,
И, как эти облака,
Сердце, тоже вдаль стремясь,
Вянет, сохнет от тоски…
Как туман, что там стоит,
Не пройдет моя любовь,
И как воды, что текут
С вечно чистым звоном струй,
Так же тысячи веков
Говорить будут о ней,
Сказ о ней пойдет в века,
До тех пор пока река
Здесь не перестанет течь…
* В прим. к тексту сказано, что эти песни были сложены в ответ судьей Отомо Икэнуси, и затем петитом проставлена дата:
* “28-й день 4-й луны”.
* “28-й день 4-й луны”.
可伎加蘇布
敷多我美夜麻尓
可牟佐備弖
多氐流都我能奇
毛等母延毛
於夜自得伎波尓
波之伎与之
和我世乃伎美乎
安佐左良受
安比弖許登騰比
由布佐礼婆
手多豆佐波利弖
伊美豆河波
吉欲伎可布知尓
伊泥多知弖
和我多知弥礼婆
安由能加是
伊多久之布氣婆
美奈刀尓波
之良奈美多可弥
都麻欲夫等
須騰理波佐和久
安之可流等
安麻乃乎夫祢波
伊里延許具
加遅能於等多可之
曽己乎之毛
安夜尓登母志美
之努比都追
安蘇夫佐香理乎
須賣呂伎能
乎須久尓奈礼婆
美許登母知
多知和可礼奈婆
於久礼多流
吉民婆安礼騰母
多麻保許乃
美知由久和礼播
之良久毛能
多奈妣久夜麻乎
伊波祢布美
古要敝奈利奈<婆>
孤悲之家久
氣乃奈我家牟曽
則許母倍婆
許己呂志伊多思
保等登藝須
許恵尓安倍奴久
多麻尓母我
手尓麻吉毛知弖
安佐欲比尓
見都追由可牟乎
於伎弖伊加<婆>乎<思>
敷多我美夜麻尓
可牟佐備弖
多氐流都我能奇
毛等母延毛
於夜自得伎波尓
波之伎与之
和我世乃伎美乎
安佐左良受
安比弖許登騰比
由布佐礼婆
手多豆佐波利弖
伊美豆河波
吉欲伎可布知尓
伊泥多知弖
和我多知弥礼婆
安由能加是
伊多久之布氣婆
美奈刀尓波
之良奈美多可弥
都麻欲夫等
須騰理波佐和久
安之可流等
安麻乃乎夫祢波
伊里延許具
加遅能於等多可之
曽己乎之毛
安夜尓登母志美
之努比都追
安蘇夫佐香理乎
須賣呂伎能
乎須久尓奈礼婆
美許登母知
多知和可礼奈婆
於久礼多流
吉民婆安礼騰母
多麻保許乃
美知由久和礼播
之良久毛能
多奈妣久夜麻乎
伊波祢布美
古要敝奈利奈<婆>
孤悲之家久
氣乃奈我家牟曽
則許母倍婆
許己呂志伊多思
保等登藝須
許恵尓安倍奴久
多麻尓母我
手尓麻吉毛知弖
安佐欲比尓
見都追由可牟乎
於伎弖伊加<婆>乎<思>
かきかぞふ
ふたがみやまに
かむさびて
たてるつがのき
もともえも
おやじときはに
はしきよし
わがせのきみを
あささらず
あひてことどひ
ゆふされば
てたづさはりて
いみづがは
きよきかふちに
いでたちて
わがたちみれば
あゆのかぜ
いたくしふけば
みなとには
しらなみたかみ
つまよぶと
すどりはさわく
あしかると
あまのをぶねは
いりえこぐ
かぢのおとたかし
そこをしも
あやにともしみ
しのひつつ
あそぶさかりを
すめろきの
をすくになれば
みこともち
たちわかれなば
おくれたる
きみはあれども
たまほこの
みちゆくわれは
しらくもの
たなびくやまを
いはねふみ
こえへなりなば
こひしけく
けのながけむぞ
そこもへば
こころしいたし
ほととぎす
こゑにあへぬく
たまにもが
てにまきもちて
あさよひに
みつつゆかむを
おきていかばをし
ふたがみやまに
かむさびて
たてるつがのき
もともえも
おやじときはに
はしきよし
わがせのきみを
あささらず
あひてことどひ
ゆふされば
てたづさはりて
いみづがは
きよきかふちに
いでたちて
わがたちみれば
あゆのかぜ
いたくしふけば
みなとには
しらなみたかみ
つまよぶと
すどりはさわく
あしかると
あまのをぶねは
いりえこぐ
かぢのおとたかし
そこをしも
あやにともしみ
しのひつつ
あそぶさかりを
すめろきの
をすくになれば
みこともち
たちわかれなば
おくれたる
きみはあれども
たまほこの
みちゆくわれは
しらくもの
たなびくやまを
いはねふみ
こえへなりなば
こひしけく
けのながけむぞ
そこもへば
こころしいたし
ほととぎす
こゑにあへぬく
たまにもが
てにまきもちて
あさよひに
みつつゆかむを
おきていかばをし
Счет ведется нынче с двух…
На горе Футагами,
Словно дерево цуга,
Что стоит, как божество,
Неизменно, навсегда,
Не меняя цвет ветвей,—
Неизменно мы с тобой
Были вместе, милый друг,
Даже утро не пройдет,
Как встречаемся с тобой
И беседуем вдвоем,
А лишь вечер настает,
Мы опять рука в руке
Отправляемся с тобой
К быстрой Идзуми- реке,
К чистым берегам ее
Любоваться блеском струй.
А повеет ветер там
Вдруг с восточной стороны,
Сразу в гавани тогда
Волны белые кругом
Встанут в пене высоко.
Видя это,
Зашумят
Птицы возле берегов,
Станут звать Любимых жен,
Станет грозным весел шум
У рыбачьего челна,
Что спешит приплыть скорей
К бухты тихим берегам,
Где срезают тростники.
И бывало это все
Так приятно видеть нам.
И как раз в разгар любви,
Дружбы нежной и забав
К нам пришел его приказ —
Повелителя земли.
По приказу надлежит
Мне в далекий путь идти,
Ждет разлука нас с тобой.
И останешься ты здесь
В одиночестве, мой друг.
Я же отправляюсь в путь —
В путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
И когда придется мне
Перейти не раз с трудом
Склоны горные в пути,
Горы, где плывут грядой
Белоснежной
Облака,
Как покажутся в тоске
Долгими разлуки дни!
И когда об этом я
Думаю,
Болит душа.
Если был бы яшмой ты,
Вместе с пеньем соловья
Нанизал бы я на нить
И в руках бы я унес…
Вечерами, поутру
Все бы любовался я.
Жаль уйти, оставив здесь
Одного тебя, мой друг…
На горе Футагами,
Словно дерево цуга,
Что стоит, как божество,
Неизменно, навсегда,
Не меняя цвет ветвей,—
Неизменно мы с тобой
Были вместе, милый друг,
Даже утро не пройдет,
Как встречаемся с тобой
И беседуем вдвоем,
А лишь вечер настает,
Мы опять рука в руке
Отправляемся с тобой
К быстрой Идзуми- реке,
К чистым берегам ее
Любоваться блеском струй.
А повеет ветер там
Вдруг с восточной стороны,
Сразу в гавани тогда
Волны белые кругом
Встанут в пене высоко.
Видя это,
Зашумят
Птицы возле берегов,
Станут звать Любимых жен,
Станет грозным весел шум
У рыбачьего челна,
Что спешит приплыть скорей
К бухты тихим берегам,
Где срезают тростники.
И бывало это все
Так приятно видеть нам.
И как раз в разгар любви,
Дружбы нежной и забав
К нам пришел его приказ —
Повелителя земли.
По приказу надлежит
Мне в далекий путь идти,
Ждет разлука нас с тобой.
И останешься ты здесь
В одиночестве, мой друг.
Я же отправляюсь в путь —
В путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
И когда придется мне
Перейти не раз с трудом
Склоны горные в пути,
Горы, где плывут грядой
Белоснежной
Облака,
Как покажутся в тоске
Долгими разлуки дни!
И когда об этом я
Думаю,
Болит душа.
Если был бы яшмой ты,
Вместе с пеньем соловья
Нанизал бы я на нить
И в руках бы я унес…
Вечерами, поутру
Все бы любовался я.
Жаль уйти, оставив здесь
Одного тебя, мой друг…
安遠邇与之
奈良乎伎波奈礼
阿麻射可流
比奈尓波安礼登
和賀勢故乎
見都追志乎礼婆
於毛比夜流
許等母安利之乎
於保伎美乃
美許等可之古美
乎須久尓能
許等登理毛知弖
和可久佐能
安由比多豆久利
無良等理能
安佐太知伊奈婆
於久礼多流
阿礼也可奈之伎
多妣尓由久
伎美可母孤悲無
於毛布蘇良
夜須久安良祢婆
奈氣可久乎
等騰米毛可祢氐
見和多勢婆
宇能婆奈夜麻乃
保等登藝須
<祢>能未之奈可由
安佐疑理能
美太流々許己呂
許登尓伊泥弖
伊<波><婆>由遊思美
刀奈美夜麻
多牟氣能可味尓
奴佐麻都里
安我許比能麻久
波之家夜之
吉美賀多太可乎
麻佐吉久毛
安里多母等保利
都奇多々婆
等伎毛可波佐受
奈泥之故我
波奈乃佐可里尓
阿比見之米等曽
奈良乎伎波奈礼
阿麻射可流
比奈尓波安礼登
和賀勢故乎
見都追志乎礼婆
於毛比夜流
許等母安利之乎
於保伎美乃
美許等可之古美
乎須久尓能
許等登理毛知弖
和可久佐能
安由比多豆久利
無良等理能
安佐太知伊奈婆
於久礼多流
阿礼也可奈之伎
多妣尓由久
伎美可母孤悲無
於毛布蘇良
夜須久安良祢婆
奈氣可久乎
等騰米毛可祢氐
見和多勢婆
宇能婆奈夜麻乃
保等登藝須
<祢>能未之奈可由
安佐疑理能
美太流々許己呂
許登尓伊泥弖
伊<波><婆>由遊思美
刀奈美夜麻
多牟氣能可味尓
奴佐麻都里
安我許比能麻久
波之家夜之
吉美賀多太可乎
麻佐吉久毛
安里多母等保利
都奇多々婆
等伎毛可波佐受
奈泥之故我
波奈乃佐可里尓
阿比見之米等曽
あをによし
ならをきはなれ
あまざかる
ひなにはあれど
わがせこを
みつつしをれば
おもひやる
こともありしを
おほきみの
みことかしこみ
をすくにの
こととりもちて
わかくさの
あゆひたづくり
むらとりの
あさだちいなば
おくれたる
あれやかなしき
たびにゆく
きみかもこひむ
おもふそら
やすくあらねば
なげかくを
とどめもかねて
みわたせば
うのはなやまの
ほととぎす
ねのみしなかゆ
あさぎりの
みだるるこころ
ことにいでて
いはばゆゆしみ
となみやま
たむけのかみに
ぬさまつり
あがこひのまく
はしけやし
きみがただかを
まさきくも
ありたもとほり
つきたたば
ときもかはさず
なでしこが
はなのさかりに
あひみしめとぞ
ならをきはなれ
あまざかる
ひなにはあれど
わがせこを
みつつしをれば
おもひやる
こともありしを
おほきみの
みことかしこみ
をすくにの
こととりもちて
わかくさの
あゆひたづくり
むらとりの
あさだちいなば
おくれたる
あれやかなしき
たびにゆく
きみかもこひむ
おもふそら
やすくあらねば
なげかくを
とどめもかねて
みわたせば
うのはなやまの
ほととぎす
ねのみしなかゆ
あさぎりの
みだるるこころ
ことにいでて
いはばゆゆしみ
となみやま
たむけのかみに
ぬさまつり
あがこひのまく
はしけやし
きみがただかを
まさきくも
ありたもとほり
つきたたば
ときもかはさず
なでしこが
はなのさかりに
あひみしめとぞ
Нара в зелени листвы
Я оставил и ушел,
И хотя живу сейчас
Я в глуши, что далека,
Словно неба дальний свод,
Но, когда я видел здесь,
Друг мой дорогой, тебя,
Я всегда в печальный час
Утешенье находил.
Но теперь, приказы чтя,
Что великий государь
Отдал,
Взял ты на себя
Управление страной.
И из молодой травы
Сделал шнур и подвязал
Нижние края одежд.
И как стаи певчих птиц
Улетают поутру,
Так ушел ты поутру
От меня в далекий путь.
И, оставленный тобой,
О, как был печален я,
И, ушедший в дальний путь,
Как наверно, ты грустишь!
Небо горьких дум моих
Неспокойно с этих пор.
И когда не стало сил
Горевать и слезы лить,
Оглянулся я кругом
И увидел:
На горе
Расцвели унохана,
И кукушка вдалеке
Громко плачет средь цветов.
Словно утренний туман
В сердце горестном моем,
Рассказать словами все
Страх не позволяет мне…
Оттого и приношу
Я священные дары
Покровителям-богам
Там, где горный перевал
У горы у Тонами,
И молю я об одном:
С другом, сердцу дорогим,
С глазу на глаз быть хочу,
Будет счастлив пусть в пути
И воротится назад.
И когда пройдут, сменясь,
Месяцы разлуки злой,
Сразу,
Лишь придет расцвет
Алых полевых гвоздик,
Дайте встретиться мне с ним!
Я оставил и ушел,
И хотя живу сейчас
Я в глуши, что далека,
Словно неба дальний свод,
Но, когда я видел здесь,
Друг мой дорогой, тебя,
Я всегда в печальный час
Утешенье находил.
Но теперь, приказы чтя,
Что великий государь
Отдал,
Взял ты на себя
Управление страной.
И из молодой травы
Сделал шнур и подвязал
Нижние края одежд.
И как стаи певчих птиц
Улетают поутру,
Так ушел ты поутру
От меня в далекий путь.
И, оставленный тобой,
О, как был печален я,
И, ушедший в дальний путь,
Как наверно, ты грустишь!
Небо горьких дум моих
Неспокойно с этих пор.
И когда не стало сил
Горевать и слезы лить,
Оглянулся я кругом
И увидел:
На горе
Расцвели унохана,
И кукушка вдалеке
Громко плачет средь цветов.
Словно утренний туман
В сердце горестном моем,
Рассказать словами все
Страх не позволяет мне…
Оттого и приношу
Я священные дары
Покровителям-богам
Там, где горный перевал
У горы у Тонами,
И молю я об одном:
С другом, сердцу дорогим,
С глазу на глаз быть хочу,
Будет счастлив пусть в пути
И воротится назад.
И когда пройдут, сменясь,
Месяцы разлуки злой,
Сразу,
Лишь придет расцвет
Алых полевых гвоздик,
Дайте встретиться мне с ним!
* “Сделал шнур и подвязал нижние края одежд…” — текст имеет два толкования: 1) сплетя из травы шнур, ты приподнял и подвязал нижние края одежд (обычно хакама — широкие штаны в виде плиссированной в крупную складку юбки, которые подвязывают у колен; 2) ты сделал из травы наколенники (кяхан — точнее, своеобразные обмотки, которые плетут из травы, из соломы) и подвязал их к ногам. Мы используем в переводе первое толкование как наиболее подходящее для данной ситуации.
大王乃
等保能美可度曽
美雪落
越登名尓於敝流
安麻射可流
比奈尓之安礼婆
山高美
河登保之呂思
野乎比呂美
久佐許曽之既吉
安由波之流
奈都能左<加>利等
之麻都等里
鵜養我登母波
由久加波乃
伎欲吉瀬其<等>尓
可賀里左之
奈豆左比能保流
露霜乃
安伎尓伊多礼<婆>
野毛佐波尓
等里須太家里等
麻須良乎能
登母伊射奈比弖
多加波之母
安麻多安礼等母
矢形尾乃
安我大黒尓
大黒者蒼鷹之名也
之良奴里<能>
鈴登里都氣弖
朝猟尓
伊保都登里多氐
暮猟尓
知登理布美多氐
於敷其等邇
由流須許等奈久
手放毛
乎知母可夜須伎
許礼乎於伎氐
麻多波安里我多之
左奈良敝流
多可波奈家牟等
情尓波
於毛比保許里弖
恵麻比都追
和多流安比太尓
多夫礼多流
之許都於吉奈乃
許等太尓母
吾尓波都氣受
等乃具母利
安米能布流日乎
等我理須等
名乃未乎能里弖
三嶋野乎
曽我比尓見都追
二上
山登妣古要氐
久母我久理
可氣理伊尓伎等
可敝理伎弖
之波夫礼都具礼
呼久餘思乃
曽許尓奈家礼婆
伊敷須敝能
多騰伎乎之良尓
心尓波
火佐倍毛要都追
於母比孤悲
伊<伎>豆吉安麻利
氣太之久毛
安布許等安里也等
安之比奇能
乎氐母許乃毛尓
等奈美波里
母利敝乎須恵氐
知波夜夫流
神社尓
氐流鏡
之都尓等里蘇倍
己比能美弖
安我麻都等吉尓
乎登賣良我
伊米尓都具良久
奈我古敷流
曽能保追多加波
麻追太要乃
波麻由伎具良之
都奈之等流
比美乃江過弖
多古能之麻
等<妣>多毛登保里
安之我母<乃>
須太久舊江尓
乎等都日毛
伎能敷母安里追
知加久安良婆
伊麻布都可太未
等保久安良婆
奈奴可乃<乎>知<波>
須疑米也母
伎奈牟和我勢故
祢毛許呂尓
奈孤悲曽余等曽
伊麻尓都氣都流
等保能美可度曽
美雪落
越登名尓於敝流
安麻射可流
比奈尓之安礼婆
山高美
河登保之呂思
野乎比呂美
久佐許曽之既吉
安由波之流
奈都能左<加>利等
之麻都等里
鵜養我登母波
由久加波乃
伎欲吉瀬其<等>尓
可賀里左之
奈豆左比能保流
露霜乃
安伎尓伊多礼<婆>
野毛佐波尓
等里須太家里等
麻須良乎能
登母伊射奈比弖
多加波之母
安麻多安礼等母
矢形尾乃
安我大黒尓
之良奴里<能>
鈴登里都氣弖
朝猟尓
伊保都登里多氐
暮猟尓
知登理布美多氐
於敷其等邇
由流須許等奈久
手放毛
乎知母可夜須伎
許礼乎於伎氐
麻多波安里我多之
左奈良敝流
多可波奈家牟等
情尓波
於毛比保許里弖
恵麻比都追
和多流安比太尓
多夫礼多流
之許都於吉奈乃
許等太尓母
吾尓波都氣受
等乃具母利
安米能布流日乎
等我理須等
名乃未乎能里弖
三嶋野乎
曽我比尓見都追
二上
山登妣古要氐
久母我久理
可氣理伊尓伎等
可敝理伎弖
之波夫礼都具礼
呼久餘思乃
曽許尓奈家礼婆
伊敷須敝能
多騰伎乎之良尓
心尓波
火佐倍毛要都追
於母比孤悲
伊<伎>豆吉安麻利
氣太之久毛
安布許等安里也等
安之比奇能
乎氐母許乃毛尓
等奈美波里
母利敝乎須恵氐
知波夜夫流
神社尓
氐流鏡
之都尓等里蘇倍
己比能美弖
安我麻都等吉尓
乎登賣良我
伊米尓都具良久
奈我古敷流
曽能保追多加波
麻追太要乃
波麻由伎具良之
都奈之等流
比美乃江過弖
多古能之麻
等<妣>多毛登保里
安之我母<乃>
須太久舊江尓
乎等都日毛
伎能敷母安里追
知加久安良婆
伊麻布都可太未
等保久安良婆
奈奴可乃<乎>知<波>
須疑米也母
伎奈牟和我勢故
祢毛許呂尓
奈孤悲曽余等曽
伊麻尓都氣都流
おほきみの
とほのみかどぞ
みゆきふる
こしとなにおへる
あまざかる
ひなにしあれば
やまたかみ
かはとほしろし
のをひろみ
くさこそしげき
あゆはしる
なつのさかりと
しまつとり
うかひがともは
ゆくかはの
きよきせごとに
かがりさし
なづさひのぼる
つゆしもの
あきにいたれば
のもさはに
とりすだけりと
ますらをの
ともいざなひて
たかはしも
あまたあれども
やかたをの
あがおほぐろに
しらぬりの
すずとりつけて
あさがりに
いほつとりたて
ゆふがりに
ちとりふみたて
おふごとに
ゆるすことなく
たばなれも
をちもかやすき
これをおきて
またはありがたし
さならへる
たかはなけむと
こころには
おもひほこりて
ゑまひつつ
わたるあひだに
たぶれたる
しこつおきなの
ことだにも
われにはつげず
とのくもり
あめのふるひを
とがりすと
なのみをのりて
みしまのを
そがひにみつつ
ふたがみの
やまとびこえて
くもがくり
かけりいにきと
かへりきて
しはぶれつぐれ
をくよしの
そこになければ
いふすべの
たどきをしらに
こころには
ひさへもえつつ
おもひこひ
いきづきあまり
けだしくも
あふことありやと
あしひきの
をてもこのもに
となみはり
もりへをすゑて
ちはやぶる
かみのやしろに
てるかがみ
しつにとりそへ
こひのみて
あがまつときに
をとめらが
いめにつぐらく
ながこふる
そのほつたかは
まつだえの
はまゆきくらし
つなしとる
ひみのえすぎて
たこのしま
とびたもとほり
あしがもの
すだくふるえに
をとつひも
きのふもありつ
ちかくあらば
いまふつかだみ
とほくあらば
なぬかのをちは
すぎめやも
きなむわがせこ
ねもころに
なこひそよとぞ
いまにつげつる
とほのみかどぞ
みゆきふる
こしとなにおへる
あまざかる
ひなにしあれば
やまたかみ
かはとほしろし
のをひろみ
くさこそしげき
あゆはしる
なつのさかりと
しまつとり
うかひがともは
ゆくかはの
きよきせごとに
かがりさし
なづさひのぼる
つゆしもの
あきにいたれば
のもさはに
とりすだけりと
ますらをの
ともいざなひて
たかはしも
あまたあれども
やかたをの
あがおほぐろに
しらぬりの
すずとりつけて
あさがりに
いほつとりたて
ゆふがりに
ちとりふみたて
おふごとに
ゆるすことなく
たばなれも
をちもかやすき
これをおきて
またはありがたし
さならへる
たかはなけむと
こころには
おもひほこりて
ゑまひつつ
わたるあひだに
たぶれたる
しこつおきなの
ことだにも
われにはつげず
とのくもり
あめのふるひを
とがりすと
なのみをのりて
みしまのを
そがひにみつつ
ふたがみの
やまとびこえて
くもがくり
かけりいにきと
かへりきて
しはぶれつぐれ
をくよしの
そこになければ
いふすべの
たどきをしらに
こころには
ひさへもえつつ
おもひこひ
いきづきあまり
けだしくも
あふことありやと
あしひきの
をてもこのもに
となみはり
もりへをすゑて
ちはやぶる
かみのやしろに
てるかがみ
しつにとりそへ
こひのみて
あがまつときに
をとめらが
いめにつぐらく
ながこふる
そのほつたかは
まつだえの
はまゆきくらし
つなしとる
ひみのえすぎて
たこのしま
とびたもとほり
あしがもの
すだくふるえに
をとつひも
きのふもありつ
ちかくあらば
いまふつかだみ
とほくあらば
なぬかのをちは
すぎめやも
きなむわがせこ
ねもころに
なこひそよとぞ
いまにつげつる
И далек же этот край
Государя моего!
Далека, как свод небес,
Глушь, в которой я живу,
Что зовут страной Коси,
Где идет чудесный снег.
Высоки здесь склоны гор,
Плавны здесь теченья рек,
Широки кругом поля,
И густа трава на них.
В лета солнечный разгар,
Когда юная форель
Мчится в светлых струях рек,
Собирается народ,
Чтоб бакланов покормить —
Птицу здешних островов.
Разжигают вмиг костры
На шестах меж чистых струй
И, промокшие в реке,
По теченью вверх плывут.
А лишь осень настает,
С белым инеем — росой
Прилетает много птиц
На пустынные поля,
И охотиться зовут
Рыцари своих друзей.
И хоть соколов у нас
Много есть,
Лишь у него,
У Окура моего,
С пышным и большим хвостом,
Словно оперенье стрел,
Прикреплен был бубенец
Из литого серебра.
На охоте поутру
Догонял он сотни птиц,
На охоте ввечеру
Тысячи ловил он птиц,
Каждый раз, как догонял,
Не давал им улететь.
Выпустишь его из рук,
Тотчас он летит назад.
Он один на свете был,
И, пожалуй, не найти
Сокола другого мне,
Равного во всем ему.
Так я думал и, в душе
Соколом своим гордясь,
Проводил беспечно дни.
В это время мой слуга —
Отвратительный старик,
Вовсе потерявший ум,—
Мне и слова не сказав,
В день, когда на землю лил
Дождь и все заволокло,
Под предлогом, что идет
На охоту,
Он ушел
Вместе с соколом моим.
И, вернувшись, рассказал,
Кашляя,
Что сокол мой,
Глядя вдаль,
Где перед ним
Расстилалися поля
Мисима,
И пролетев
Над горой Футагами,
Скрылся в белых облаках
И совсем исчез из глаз…
Приманить его сюда
Нету способов теперь.
Оттого что я не знал,
Что сказать ему в ответ,
А в душе моей тогда
Лишь огонь один пылал,
Тосковал я и вздыхал.
Думал я:
А может быть,
Снова встретимся мы с ним?
И средь распростертых гор
Тут и там расставил я
Сети для поимки птиц,
И расставил стражей я.
В храмы славные богов,
Сокрушающих миры,
Вместе с тканями принес
Зеркало сверкавшее.
Поднеся, богов молил
И все время ждал его.
И тогда, придя во сне,
Дева мне передала:
“Слушай,
Сокол дивный твой,
О котором ты грустишь,
Улетел на берега
В Мацудаэ.
Пролетел
Бухту он Химиноэ,
Там, где ловят
Мелких рыб,
Облетел кругом не раз
Остров Таконосима
И к заливу Фуруэ,
Где в зеленых тростниках
Утки стаями живут,
Прилетал позавчера.
Там вчера он снова был.
Если близкий будет срок,
С этих пор
Пройдет два дня,
Если дальний будет срок,
Может быть, пройдет семь дней.
Но вернется он к тебе.
Не тоскуй же сильно так,
Всей душою, глубоко”.
Так сказала дева мне.
Государя моего!
Далека, как свод небес,
Глушь, в которой я живу,
Что зовут страной Коси,
Где идет чудесный снег.
Высоки здесь склоны гор,
Плавны здесь теченья рек,
Широки кругом поля,
И густа трава на них.
В лета солнечный разгар,
Когда юная форель
Мчится в светлых струях рек,
Собирается народ,
Чтоб бакланов покормить —
Птицу здешних островов.
Разжигают вмиг костры
На шестах меж чистых струй
И, промокшие в реке,
По теченью вверх плывут.
А лишь осень настает,
С белым инеем — росой
Прилетает много птиц
На пустынные поля,
И охотиться зовут
Рыцари своих друзей.
И хоть соколов у нас
Много есть,
Лишь у него,
У Окура моего,
С пышным и большим хвостом,
Словно оперенье стрел,
Прикреплен был бубенец
Из литого серебра.
На охоте поутру
Догонял он сотни птиц,
На охоте ввечеру
Тысячи ловил он птиц,
Каждый раз, как догонял,
Не давал им улететь.
Выпустишь его из рук,
Тотчас он летит назад.
Он один на свете был,
И, пожалуй, не найти
Сокола другого мне,
Равного во всем ему.
Так я думал и, в душе
Соколом своим гордясь,
Проводил беспечно дни.
В это время мой слуга —
Отвратительный старик,
Вовсе потерявший ум,—
Мне и слова не сказав,
В день, когда на землю лил
Дождь и все заволокло,
Под предлогом, что идет
На охоту,
Он ушел
Вместе с соколом моим.
И, вернувшись, рассказал,
Кашляя,
Что сокол мой,
Глядя вдаль,
Где перед ним
Расстилалися поля
Мисима,
И пролетев
Над горой Футагами,
Скрылся в белых облаках
И совсем исчез из глаз…
Приманить его сюда
Нету способов теперь.
Оттого что я не знал,
Что сказать ему в ответ,
А в душе моей тогда
Лишь огонь один пылал,
Тосковал я и вздыхал.
Думал я:
А может быть,
Снова встретимся мы с ним?
И средь распростертых гор
Тут и там расставил я
Сети для поимки птиц,
И расставил стражей я.
В храмы славные богов,
Сокрушающих миры,
Вместе с тканями принес
Зеркало сверкавшее.
Поднеся, богов молил
И все время ждал его.
И тогда, придя во сне,
Дева мне передала:
“Слушай,
Сокол дивный твой,
О котором ты грустишь,
Улетел на берега
В Мацудаэ.
Пролетел
Бухту он Химиноэ,
Там, где ловят
Мелких рыб,
Облетел кругом не раз
Остров Таконосима
И к заливу Фуруэ,
Где в зеленых тростниках
Утки стаями живут,
Прилетал позавчера.
Там вчера он снова был.
Если близкий будет срок,
С этих пор
Пройдет два дня,
Если дальний будет срок,
Может быть, пройдет семь дней.
Но вернется он к тебе.
Не тоскуй же сильно так,
Всей душою, глубоко”.
Так сказала дева мне.
26-й день 9-й луны
Отомо Якамоти
* Эту песню Отомо Якамоти сложил, когда его любимый сокол из-за оплошности слуги, кормившего его, был упущен, и Якамоти, услышав во сне, что сокол вернется, преисполнился радости. В примечании к тексту указано, что она была сложена 26-го дня 9-го месяца, после того как Якамоти выполнил обязанности посланца по делам налогов в столице и вернулся в провинцию Эттю.
Отомо Якамоти
* Эту песню Отомо Якамоти сложил, когда его любимый сокол из-за оплошности слуги, кормившего его, был упущен, и Якамоти, услышав во сне, что сокол вернется, преисполнился радости. В примечании к тексту указано, что она была сложена 26-го дня 9-го месяца, после того как Якамоти выполнил обязанности посланца по делам налогов в столице и вернулся в провинцию Эттю.
高御座
安麻<乃>日継登
須賣呂伎能
可<未>能美許登能
伎己之乎須
久尓能麻保良尓
山乎之毛
佐波尓於保美等
百鳥能
来居弖奈久許恵
春佐礼婆
伎吉<乃>
可奈之母
伊豆礼乎可
和枳弖之努波<无>
宇能花乃
佐久月多弖婆
米都良之久
鳴保等登藝須
安夜女具佐
珠奴久麻泥尓
比流久良之
欲和多之伎氣騰
伎久其等尓
許己呂都呉枳弖
宇知奈氣伎
安波礼能登里等
伊波奴登枳奈思
安麻<乃>日継登
須賣呂伎能
可<未>能美許登能
伎己之乎須
久尓能麻保良尓
山乎之毛
佐波尓於保美等
百鳥能
来居弖奈久許恵
春佐礼婆
伎吉<乃>
可奈之母
伊豆礼乎可
和枳弖之努波<无>
宇能花乃
佐久月多弖婆
米都良之久
鳴保等登藝須
安夜女具佐
珠奴久麻泥尓
比流久良之
欲和多之伎氣騰
伎久其等尓
許己呂都呉枳弖
宇知奈氣伎
安波礼能登里等
伊波奴登枳奈思
たかみくら
あまのひつぎと
すめろきの
かみのみことの
きこしをす
くにのまほらに
やまをしも
さはにおほみと
ももとりの
きゐてなくこゑ
はるされば
ききのかなしも
いづれをか
わきてしのはむ
うのはなの
さくつきたてば
めづらしく
なくほととぎす
あやめぐさ
たまぬくまでに
ひるくらし
よわたしきけど
きくごとに
こころつごきて
うちなげき
あはれのとりと
いはぬときなし
あまのひつぎと
すめろきの
かみのみことの
きこしをす
くにのまほらに
やまをしも
さはにおほみと
ももとりの
きゐてなくこゑ
はるされば
ききのかなしも
いづれをか
わきてしのはむ
うのはなの
さくつきたてば
めづらしく
なくほととぎす
あやめぐさ
たまぬくまでに
ひるくらし
よわたしきけど
きくごとに
こころつごきて
うちなげき
あはれのとりと
いはぬときなし
Трон небесный занял ты,
Как потомок солнца здесь,
Что сияет в небесах,
Внук прославленный богов —
Наше божество.
В управляемой тобой
В замечательной стране
Говорят, что гребни гор
Всюду высятся кругом,
Много разных сотен птиц
Прилетают и поют.
И весеннею порой
Так приятно слышать нам
Звонкий щебет певчих птиц.
Ах, которую из них
Я отмечу, полюбив?
То кукушка, что поет
Так чудесно,
Лишь придет
Светлый май, когда цветут
На полях унохана.
И хоть слушаешь ее
Дни и ночи напролет,
До тех пор пока цветы
Нежных ирисов на нить
Не нанижут до конца,
Словно жемчуг дорогой,
Все равно ведь каждый раз,
Слыша пение ее,
Не бывает никогда,
Чтоб не дрогнул ты душой,
Не вздохнул бы ты в тоске,
Не назвал бы ты ее
Птицею чудес.
Как потомок солнца здесь,
Что сияет в небесах,
Внук прославленный богов —
Наше божество.
В управляемой тобой
В замечательной стране
Говорят, что гребни гор
Всюду высятся кругом,
Много разных сотен птиц
Прилетают и поют.
И весеннею порой
Так приятно слышать нам
Звонкий щебет певчих птиц.
Ах, которую из них
Я отмечу, полюбив?
То кукушка, что поет
Так чудесно,
Лишь придет
Светлый май, когда цветут
На полях унохана.
И хоть слушаешь ее
Дни и ночи напролет,
До тех пор пока цветы
Нежных ирисов на нить
Не нанижут до конца,
Словно жемчуг дорогой,
Все равно ведь каждый раз,
Слыша пение ее,
Не бывает никогда,
Чтоб не дрогнул ты душой,
Не вздохнул бы ты в тоске,
Не назвал бы ты ее
Птицею чудес.
10-й день
Отомо Якамоти
* Унохана — летние цветы, которые цветут обычно одновременно с началом пения кукушки, отчего считаются ее любимыми цветами (см. также п. 4066).
* “…пока цветы нежных ирисов на нить не нанижут до конца” — см. п. 1465, 1490, 3912.
Отомо Якамоти
* Унохана — летние цветы, которые цветут обычно одновременно с началом пения кукушки, отчего считаются ее любимыми цветами (см. также п. 4066).
* “…пока цветы нежных ирисов на нить не нанижут до конца” — см. п. 1465, 1490, 3912.
多可美久良
安麻<乃>日嗣等
天下
志良之賣師家類
須賣呂伎乃
可未能美許等能
可之古久母
波自米多麻比弖
多不刀久母
左太米多麻敝流
美与之努能
許乃於保美夜尓
安里我欲比
賣之多麻布良之
毛能乃敷能
夜蘇等母能乎毛
於能我於弊流
於能我名負<弖>
大王乃
麻氣能麻<尓>々々
此河能
多由流許等奈久
此山能
伊夜都藝都藝尓
可久之許曽
都可倍麻都良米
伊夜等保奈我尓
安麻<乃>日嗣等
天下
志良之賣師家類
須賣呂伎乃
可未能美許等能
可之古久母
波自米多麻比弖
多不刀久母
左太米多麻敝流
美与之努能
許乃於保美夜尓
安里我欲比
賣之多麻布良之
毛能乃敷能
夜蘇等母能乎毛
於能我於弊流
於能我名負<弖>
大王乃
麻氣能麻<尓>々々
此河能
多由流許等奈久
此山能
伊夜都藝都藝尓
可久之許曽
都可倍麻都良米
伊夜等保奈我尓
たかみくら
あまのひつぎと
あめのした
しらしめしける
すめろきの
かみのみことの
かしこくも
はじめたまひて
たふとくも
さだめたまへる
みよしのの
このおほみやに
ありがよひ
めしたまふらし
もののふの
やそとものをも
おのがおへる
おのがなおひて
おほきみの
まけのまにまに
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやつぎつぎに
かくしこそ
つかへまつらめ
いやとほながに
あまのひつぎと
あめのした
しらしめしける
すめろきの
かみのみことの
かしこくも
はじめたまひて
たふとくも
さだめたまへる
みよしのの
このおほみやに
ありがよひ
めしたまふらし
もののふの
やそとものをも
おのがおへる
おのがなおひて
おほきみの
まけのまにまに
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやつぎつぎに
かくしこそ
つかへまつらめ
いやとほながに
Свой высокий трон
Он от солнца получил,
Что сверкает в небесах,
Поднебесной правил здесь
Внук богов —
Святой наш бог.
Не без трепета тогда
Начал строить он дворец,
И достойно он решил
В нем правление вершить
В дивной Ёсину- стране,
В этом царственном дворце.
И теперь всегда цари
Направляются туда,
И, наверно, на него
Там любуются они.
Множество придворных слуг
Славных воинских родов,
Принимая на себя
Славу громкую отцов,
Службу верную несут,
Подчиняются во всем
Государю своему.
И как реки, что текут,
Пусть, не ведая конца,
И как горы, что стоят,
Пусть незыблемо века
Будет все, как нынче, впредь,
Будем верно мы служить
Веки вечные ему.
Он от солнца получил,
Что сверкает в небесах,
Поднебесной правил здесь
Внук богов —
Святой наш бог.
Не без трепета тогда
Начал строить он дворец,
И достойно он решил
В нем правление вершить
В дивной Ёсину- стране,
В этом царственном дворце.
И теперь всегда цари
Направляются туда,
И, наверно, на него
Там любуются они.
Множество придворных слуг
Славных воинских родов,
Принимая на себя
Славу громкую отцов,
Службу верную несут,
Подчиняются во всем
Государю своему.
И как реки, что текут,
Пусть, не ведая конца,
И как горы, что стоят,
Пусть незыблемо века
Будет все, как нынче, впредь,
Будем верно мы служить
Веки вечные ему.
* В начале песни говорится об императоре Одзине (201–310). В записях о нем написано, что на 19-м г. своего правления, зимой, в 10-м месяце он отправился во дворец Ёсину и это считается началом путешествия и отдыха императоров во дворце Тоцу-но мия.
珠洲乃安麻能
於伎都美可未尓
伊和多利弖
可都伎等流登伊布
安波妣多麻
伊保知毛我母
波之吉餘之
都麻乃美許<登>能
許呂毛泥乃
和可礼之等吉欲
奴婆玉乃
夜床加多<左>里
安佐祢我美
可伎母氣頭良受
伊泥氐許之
月日余美都追
奈氣久良牟
心奈具佐<尓>
保登等藝須
伎奈久五月能
安夜女具佐
波奈多知<婆>奈尓
奴吉麻自倍
可頭良尓世餘等
都追美氐夜良牟
於伎都美可未尓
伊和多利弖
可都伎等流登伊布
安波妣多麻
伊保知毛我母
波之吉餘之
都麻乃美許<登>能
許呂毛泥乃
和可礼之等吉欲
奴婆玉乃
夜床加多<左>里
安佐祢我美
可伎母氣頭良受
伊泥氐許之
月日余美都追
奈氣久良牟
心奈具佐<尓>
保登等藝須
伎奈久五月能
安夜女具佐
波奈多知<婆>奈尓
奴吉麻自倍
可頭良尓世餘等
都追美氐夜良牟
すすのあまの
おきつみかみに
いわたりて
かづきとるといふ
あはびたま
いほちもがも
はしきよし
つまのみことの
ころもでの
わかれしときよ
ぬばたまの
よとこかたさり
あさねがみ
かきもけづらず
いでてこし
つきひよみつつ
なげくらむ
こころなぐさに
ほととぎす
きなくさつきの
あやめぐさ
はなたちばなに
ぬきまじへ
かづらにせよと
つつみてやらむ
おきつみかみに
いわたりて
かづきとるといふ
あはびたま
いほちもがも
はしきよし
つまのみことの
ころもでの
わかれしときよ
ぬばたまの
よとこかたさり
あさねがみ
かきもけづらず
いでてこし
つきひよみつつ
なげくらむ
こころなぐさに
ほととぎす
きなくさつきの
あやめぐさ
はなたちばなに
ぬきまじへ
かづらにせよと
つつみてやらむ
Ах, когда бы мне иметь
Белый жемчуг дорогой,
Что находят, говорят,
Рыбаки в стране Сусу
У владыки синих вод
На глубоком дне морском.
Божество — моя жена,
Что любима нежно мной,
С той поры, как я ушел
И покинул твой рукав,
Что служил подушкой мне,
Ягод тутовых черней
Черной ночью
Ты одна
Без меня на ложе спишь.
Пряди спутанных волос
Не расчешешь поутру,
Все, наверное, грустишь
И считаешь каждый раз
Снова месяцы и дни,
Что проводишь ты в тоске.
Чтоб тебя утешить, я
Белый жемчуг заверну
И пошлю его тебе,
Чтобы с ирисом могла,
С померанцевым цветком
Нанизать его на нить
В мае радостном, когда
Прилетит кукушка петь,
Чтобы ты сплела себе
Дивной красоты венок.
Белый жемчуг дорогой,
Что находят, говорят,
Рыбаки в стране Сусу
У владыки синих вод
На глубоком дне морском.
Божество — моя жена,
Что любима нежно мной,
С той поры, как я ушел
И покинул твой рукав,
Что служил подушкой мне,
Ягод тутовых черней
Черной ночью
Ты одна
Без меня на ложе спишь.
Пряди спутанных волос
Не расчешешь поутру,
Все, наверное, грустишь
И считаешь каждый раз
Снова месяцы и дни,
Что проводишь ты в тоске.
Чтоб тебя утешить, я
Белый жемчуг заверну
И пошлю его тебе,
Чтобы с ирисом могла,
С померанцевым цветком
Нанизать его на нить
В мае радостном, когда
Прилетит кукушка петь,
Чтобы ты сплела себе
Дивной красоты венок.
* Об обычае украшать себя венками см. п. 4035.
* Рыбаки из Сусу — возможно, моряки, кочевавшие изолированными группами, которые образовали хутора, сохранившиеся и теперь в уезде Фугэси провинции Ното. (К. Мор.).
* Рыбаки из Сусу — возможно, моряки, кочевавшие изолированными группами, которые образовали хутора, сохранившиеся и теперь в уезде Фугэси провинции Ното. (К. Мор.).
於保奈牟知
須久奈比古奈野
神代欲里
伊比都藝家良<久>
父母乎
見波多布刀久
妻子見波
可奈之久米具之
宇都世美能
余乃許等和利止
可久佐末尓
伊比家流物能乎
世人能
多都流許等太弖
知左能花
佐家流沙加利尓
波之吉余之
曽能都末能古等
安沙余比尓
恵美々恵末須毛
宇知奈氣支
可多里家末久波
等己之部尓
可久之母安良米也
天地能
可未許等余勢天
春花能
佐可里裳安良<牟等>
<末>多之家牟
等吉能沙加利曽
波<奈礼>居弖
奈介可須移母我
何時可毛
都可比能許牟等
末多須良<无>
心左夫之苦
南吹
雪消益而
射水河
流水沫能
余留弊奈美
左夫流其兒尓
比毛能緒能
移都我利安比弖
尓保騰里能
布多理雙坐
那呉能宇美能
於支乎布可米天
左度波世流
支美我許己呂能
須敝母須敝奈佐
須久奈比古奈野
神代欲里
伊比都藝家良<久>
父母乎
見波多布刀久
妻子見波
可奈之久米具之
宇都世美能
余乃許等和利止
可久佐末尓
伊比家流物能乎
世人能
多都流許等太弖
知左能花
佐家流沙加利尓
波之吉余之
曽能都末能古等
安沙余比尓
恵美々恵末須毛
宇知奈氣支
可多里家末久波
等己之部尓
可久之母安良米也
天地能
可未許等余勢天
春花能
佐可里裳安良<牟等>
<末>多之家牟
等吉能沙加利曽
波<奈礼>居弖
奈介可須移母我
何時可毛
都可比能許牟等
末多須良<无>
心左夫之苦
南吹
雪消益而
射水河
流水沫能
余留弊奈美
左夫流其兒尓
比毛能緒能
移都我利安比弖
尓保騰里能
布多理雙坐
那呉能宇美能
於支乎布可米天
左度波世流
支美我許己呂能
須敝母須敝奈佐
おほなむち
すくなびこなの
かむよより
いひつぎけらく
ちちははを
みればたふとく
めこみれば
かなしくめぐし
うつせみの
よのことわりと
かくさまに
いひけるものを
よのひとの
たつることだて
ちさのはな
さけるさかりに
はしきよし
そのつまのこと
あさよひに
ゑみみゑまずも
うちなげき
かたりけまくは
とこしへに
かくしもあらめや
あめつちの
かみことよせて
はるはなの
さかりもあらむと
またしけむ
ときのさかりぞ
はなれゐて
なげかすいもが
いつしかも
つかひのこむと
またすらむ
こころさぶしく
みなみふき
ゆきげはふりて
いみづかは
ながるみなわの
よるへなみ
さぶるそのこに
ひものをの
いつがりあひて
にほどりの
ふたりならびゐ
なごのうみの
おきをふかめて
さどはせる
きみがこころの
すべもすべなさ
すくなびこなの
かむよより
いひつぎけらく
ちちははを
みればたふとく
めこみれば
かなしくめぐし
うつせみの
よのことわりと
かくさまに
いひけるものを
よのひとの
たつることだて
ちさのはな
さけるさかりに
はしきよし
そのつまのこと
あさよひに
ゑみみゑまずも
うちなげき
かたりけまくは
とこしへに
かくしもあらめや
あめつちの
かみことよせて
はるはなの
さかりもあらむと
またしけむ
ときのさかりぞ
はなれゐて
なげかすいもが
いつしかも
つかひのこむと
またすらむ
こころさぶしく
みなみふき
ゆきげはふりて
いみづかは
ながるみなわの
よるへなみ
さぶるそのこに
ひものをの
いつがりあひて
にほどりの
ふたりならびゐ
なごのうみの
おきをふかめて
さどはせる
きみがこころの
すべもすべなさ
Со времен еще богов
Всем известных на земле,
Как Сукунахикона,
Оонамути,
Говорят, передают
С той поры из века в век:
“Глядя на отца и мать,
Будь почтенья полон к ним,
Глядя на жену, детей,
Ты жалей их и голубь”.
В мире бренном таковы
Жизни правила для всех.
Ведь об этом на земле
Говорится с давних пор.
Ведь когда-то клялся ты,
Мира бренный человек,
В час, когда цвели кругом
Тиса нежные цветы.
С верною женой своей,
Что была тебе мила,
Поутру и ввечеру,
Улыбаясь или нет
Иль вздыхая глубоко,
Верно, говорил в те дни:
“Разве может вечно так
Продолжаться на земле?
С помощью святой богов
Неба и земли
Придет
И для нас с тобой расцвет
Вешних радостных цветов”.
И расцвет тот наступил.
А вот милая жена,
Что горюет без тебя,
Разлученная с тобой,
Верно, ждет все до сих пор,
О, когда же от тебя
К ней придет теперь гонец?
И печалится в душе.
Ты же с девой Сабуру,—
Ненадежною такой,
Словно пена на воде
Быстрой Имидзу- реки,
Где от тающих снегов
Прибывает вмиг вода,
Лишь подует ветерок
С дальней южной стороны,—
Ты же с девой Сабуру
Будто нитями шнура
Вместе связан навсегда.
Словно утки на воде
Ниодори,
Вечно вы
Всюду и везде вдвоем.
И все глубже,
Как в Наго
Море,
Что уходит вдаль,
Ею заворожен ты.
Сердце бедное твое
Все сильней погружено
В бездну страсти,
И теперь
Не спасти тебя ничем.
Всем известных на земле,
Как Сукунахикона,
Оонамути,
Говорят, передают
С той поры из века в век:
“Глядя на отца и мать,
Будь почтенья полон к ним,
Глядя на жену, детей,
Ты жалей их и голубь”.
В мире бренном таковы
Жизни правила для всех.
Ведь об этом на земле
Говорится с давних пор.
Ведь когда-то клялся ты,
Мира бренный человек,
В час, когда цвели кругом
Тиса нежные цветы.
С верною женой своей,
Что была тебе мила,
Поутру и ввечеру,
Улыбаясь или нет
Иль вздыхая глубоко,
Верно, говорил в те дни:
“Разве может вечно так
Продолжаться на земле?
С помощью святой богов
Неба и земли
Придет
И для нас с тобой расцвет
Вешних радостных цветов”.
И расцвет тот наступил.
А вот милая жена,
Что горюет без тебя,
Разлученная с тобой,
Верно, ждет все до сих пор,
О, когда же от тебя
К ней придет теперь гонец?
И печалится в душе.
Ты же с девой Сабуру,—
Ненадежною такой,
Словно пена на воде
Быстрой Имидзу- реки,
Где от тающих снегов
Прибывает вмиг вода,
Лишь подует ветерок
С дальней южной стороны,—
Ты же с девой Сабуру
Будто нитями шнура
Вместе связан навсегда.
Словно утки на воде
Ниодори,
Вечно вы
Всюду и везде вдвоем.
И все глубже,
Как в Наго
Море,
Что уходит вдаль,
Ею заворожен ты.
Сердце бедное твое
Все сильней погружено
В бездну страсти,
И теперь
Не спасти тебя ничем.
* Сукунахикона, Оонамути — боги, знаменитые многими подвигами, участвовавшие в сотворения страны Ямато.
* Сабуру — имя веселой женщины, которой увлекся Овари Окуй, о ней больше ничего не известно.
* Утки ниодори — в песнях — символ влюбленной пары, так как селезень и утка всегда находятся вместе.
* Сабуру — имя веселой женщины, которой увлекся Овари Окуй, о ней больше ничего не известно.
* Утки ниодори — в песнях — символ влюбленной пары, так как селезень и утка всегда находятся вместе.
可氣麻久母
安夜尓加之古思
皇神祖<乃>
可見能大御世尓
田道間守
常世尓和多利
夜保許毛知
麻為泥許之登吉
時<及>能
香久乃菓子乎
可之古久母
能許之多麻敝礼
國毛勢尓
於非多知左加延
波流左礼婆
孫枝毛伊都追
保登等藝須
奈久五月尓波
波都波奈乎
延太尓多乎理弖
乎登女良尓
都刀尓母夜里美
之路多倍能
蘇泥尓毛古伎礼
香具<播>之美
於枳弖可良之美
安由流實波
多麻尓奴伎都追
手尓麻吉弖
見礼騰毛安加受
秋豆氣婆
之具礼<乃>雨零
阿之比奇能
夜麻能許奴礼波
久<礼奈為>尓
仁保比知礼止毛
多知波奈<乃>
成流其實者
比太照尓
伊夜見我保之久
美由伎布流
冬尓伊多礼婆
霜於氣騰母
其葉毛可礼受
常磐奈須
伊夜佐加波延尓
之可礼許曽
神乃御代欲理
与呂之奈倍
此橘乎
等伎自久能
可久能木實等
名附家良之母
安夜尓加之古思
皇神祖<乃>
可見能大御世尓
田道間守
常世尓和多利
夜保許毛知
麻為泥許之登吉
時<及>能
香久乃菓子乎
可之古久母
能許之多麻敝礼
國毛勢尓
於非多知左加延
波流左礼婆
孫枝毛伊都追
保登等藝須
奈久五月尓波
波都波奈乎
延太尓多乎理弖
乎登女良尓
都刀尓母夜里美
之路多倍能
蘇泥尓毛古伎礼
香具<播>之美
於枳弖可良之美
安由流實波
多麻尓奴伎都追
手尓麻吉弖
見礼騰毛安加受
秋豆氣婆
之具礼<乃>雨零
阿之比奇能
夜麻能許奴礼波
久<礼奈為>尓
仁保比知礼止毛
多知波奈<乃>
成流其實者
比太照尓
伊夜見我保之久
美由伎布流
冬尓伊多礼婆
霜於氣騰母
其葉毛可礼受
常磐奈須
伊夜佐加波延尓
之可礼許曽
神乃御代欲理
与呂之奈倍
此橘乎
等伎自久能
可久能木實等
名附家良之母
かけまくも
あやにかしこし
すめろきの
かみのおほみよに
たぢまもり
とこよにわたり
やほこもち
まゐでこしとき
ときじくの
かくのこのみを
かしこくも
のこしたまへれ
くにもせに
おひたちさかえ
はるされば
ひこえもいつつ
ほととぎす
なくさつきには
はつはなを
えだにたをりて
をとめらに
つとにもやりみ
しろたへの
そでにもこきれ
かぐはしみ
おきてからしみ
あゆるみは
たまにぬきつつ
てにまきて
みれどもあかず
あきづけば
しぐれのあめふり
あしひきの
やまのこぬれは
くれなゐに
にほひちれども
たちばなの
なれるそのみは
ひたてりに
いやみがほしく
みゆきふる
ふゆにいたれば
しもおけども
そのはもかれず
ときはなす
いやさかはえに
しかれこそ
かみのみよより
よろしなへ
このたちばなを
ときじくの
かくのこのみと
なづけけらしも
あやにかしこし
すめろきの
かみのおほみよに
たぢまもり
とこよにわたり
やほこもち
まゐでこしとき
ときじくの
かくのこのみを
かしこくも
のこしたまへれ
くにもせに
おひたちさかえ
はるされば
ひこえもいつつ
ほととぎす
なくさつきには
はつはなを
えだにたをりて
をとめらに
つとにもやりみ
しろたへの
そでにもこきれ
かぐはしみ
おきてからしみ
あゆるみは
たまにぬきつつ
てにまきて
みれどもあかず
あきづけば
しぐれのあめふり
あしひきの
やまのこぬれは
くれなゐに
にほひちれども
たちばなの
なれるそのみは
ひたてりに
いやみがほしく
みゆきふる
ふゆにいたれば
しもおけども
そのはもかれず
ときはなす
いやさかはえに
しかれこそ
かみのみよより
よろしなへ
このたちばなを
ときじくの
かくのこのみと
なづけけらしも
И сказать об атом вам
Трепета исполнен я…
В век далекий — век богов —
Управителей земли
Жил на свете человек
Тадзимамори.
В вечной побывав стране,
Он привез с собою нам
Веток множество
Прямых,
Словно тонкое копье,
И на них росли плоды,
Ароматные плоды
Вечно зрели на ветвях.
С трепетом приняли мы
От него чудесный дар,
И хотя тесна страна,
Всюду на ее земле
Эти ветви расцвели.
Лишь приходит к нам весна —
На ветвях цветут цветы,
А настанет месяц май
И кукушка запоет,
С веток первые цветы
Все срывают каждый раз
И возлюбленным своим
Посылают их как дар.
Прячут яркие цветы
В белотканый свой рукав,
Чтобы дивный аромат
Сохранить,
Их лепестки
Сберегают, засушив,
А созревшие плоды
Нижут, словно жемчуга,
И любуются на них,
Не насмотрятся никак.
А лишь осень настает,
Моросит унылый дождь —
И средь распростертых гор
На деревьях в вышине
Заалевшая листва
Осыпается кругом.
Но созревшие плоды
Померанцев
В эти дни
Ярко блещут на ветвях.
И еще сильней на них
Любоваться я хочу!
А когда придет зима
И падет на землю снег,
Белый иней заблестит,
Но не сохнут листья их.
Словно вечная скала,
Вечной силою полны
Золотистые плоды —
Еще ярче дивный блеск.
И, наверно, оттого,
Что не вянет свежий лист,
Со времен еще богов
Померанцев яркий плод
Справедливо все зовут
Ароматным, непростым,
Вечным золотым плодом.
Трепета исполнен я…
В век далекий — век богов —
Управителей земли
Жил на свете человек
Тадзимамори.
В вечной побывав стране,
Он привез с собою нам
Веток множество
Прямых,
Словно тонкое копье,
И на них росли плоды,
Ароматные плоды
Вечно зрели на ветвях.
С трепетом приняли мы
От него чудесный дар,
И хотя тесна страна,
Всюду на ее земле
Эти ветви расцвели.
Лишь приходит к нам весна —
На ветвях цветут цветы,
А настанет месяц май
И кукушка запоет,
С веток первые цветы
Все срывают каждый раз
И возлюбленным своим
Посылают их как дар.
Прячут яркие цветы
В белотканый свой рукав,
Чтобы дивный аромат
Сохранить,
Их лепестки
Сберегают, засушив,
А созревшие плоды
Нижут, словно жемчуга,
И любуются на них,
Не насмотрятся никак.
А лишь осень настает,
Моросит унылый дождь —
И средь распростертых гор
На деревьях в вышине
Заалевшая листва
Осыпается кругом.
Но созревшие плоды
Померанцев
В эти дни
Ярко блещут на ветвях.
И еще сильней на них
Любоваться я хочу!
А когда придет зима
И падет на землю снег,
Белый иней заблестит,
Но не сохнут листья их.
Словно вечная скала,
Вечной силою полны
Золотистые плоды —
Еще ярче дивный блеск.
И, наверно, оттого,
Что не вянет свежий лист,
Со времен еще богов
Померанцев яркий плод
Справедливо все зовут
Ароматным, непростым,
Вечным золотым плодом.
[23-й день 5-й луны]
Отомо Якамоти
* Песня была сложена в 749 г., восхваляет цветы и плоды татибана — померанцев (возможно, одновременно здесь восхваляется и фамилия Татибана. Хотя в комментариях МС ничего об этом не сказано, но, судя по текстам других песен, где встречается отождествление, такое предположение имеет основание).
* Тадзимамори — потомок легендарного принца Амэнохибоко из страны Сираги, ассимилировавшийся в Японии, который был послан императором Суйнином в Вечную страну (по одним версиям — Южный Китай; по другим—в Корею) (см. “Кодзики”). Из этой страны он и привез по приказу императора ветки померанцев — татибана, которые были посажены в Японии и получили там широкое распространение. В песне указывается, что померанцы посылают в дар влюбленным, любуются ими, пропитывают их ароматом рукава, сушат лепестки, плоды их нижут на нить с лекарственной целью (см. п. 1465, 1490).
Отомо Якамоти
* Песня была сложена в 749 г., восхваляет цветы и плоды татибана — померанцев (возможно, одновременно здесь восхваляется и фамилия Татибана. Хотя в комментариях МС ничего об этом не сказано, но, судя по текстам других песен, где встречается отождествление, такое предположение имеет основание).
* Тадзимамори — потомок легендарного принца Амэнохибоко из страны Сираги, ассимилировавшийся в Японии, который был послан императором Суйнином в Вечную страну (по одним версиям — Южный Китай; по другим—в Корею) (см. “Кодзики”). Из этой страны он и привез по приказу императора ветки померанцев — татибана, которые были посажены в Японии и получили там широкое распространение. В песне указывается, что померанцы посылают в дар влюбленным, любуются ими, пропитывают их ароматом рукава, сушат лепестки, плоды их нижут на нить с лекарственной целью (см. п. 1465, 1490).
於保支見能
等保能美可等々
末支太末不
官乃末尓末
美由支布流
古之尓久多利来
安良多末能
等之<乃>五年
之吉多倍乃
手枕末可受
比毛等可須
末呂宿乎須礼波
移夫勢美等
情奈具左尓
奈泥之故乎
屋戸尓末<枳>於保之
夏能<々>
佐由利比伎宇恵天
開花乎
移<弖>見流其等尓
那泥之古我
曽乃波奈豆末尓
左由理花
由利母安波無等
奈具佐無流
許己呂之奈久波
安末射可流
比奈尓一日毛
安流部久母安礼也
等保能美可等々
末支太末不
官乃末尓末
美由支布流
古之尓久多利来
安良多末能
等之<乃>五年
之吉多倍乃
手枕末可受
比毛等可須
末呂宿乎須礼波
移夫勢美等
情奈具左尓
奈泥之故乎
屋戸尓末<枳>於保之
夏能<々>
佐由利比伎宇恵天
開花乎
移<弖>見流其等尓
那泥之古我
曽乃波奈豆末尓
左由理花
由利母安波無等
奈具佐無流
許己呂之奈久波
安末射可流
比奈尓一日毛
安流部久母安礼也
おほきみの
とほのみかどと
まきたまふ
つかさのまにま
みゆきふる
こしにくだりき
あらたまの
としのいつとせ
しきたへの
たまくらまかず
ひもとかず
まろねをすれば
いぶせみと
こころなぐさに
なでしこを
やどにまきおほし
なつののの
さゆりひきうゑて
さくはなを
いでみるごとに
なでしこが
そのはなづまに
さゆりばな
ゆりもあはむと
なぐさむる
こころしなくは
あまざかる
ひなにひとひも
あるべくもあれや
とほのみかどと
まきたまふ
つかさのまにま
みゆきふる
こしにくだりき
あらたまの
としのいつとせ
しきたへの
たまくらまかず
ひもとかず
まろねをすれば
いぶせみと
こころなぐさに
なでしこを
やどにまきおほし
なつののの
さゆりひきうゑて
さくはなを
いでみるごとに
なでしこが
そのはなづまに
さゆりばな
ゆりもあはむと
なぐさむる
こころしなくは
あまざかる
ひなにひとひも
あるべくもあれや
О далекий край глухой
Государя моего!
Я по должности своей,
Что назначил государь,
В путь отправился туда,
И приехал я в Коси,
Где идет чудесный снег.
Новояшмовых годов
Пять прошло,
Пять лет не спал
Я в объятьях милых рук
На расстеленных шелках,
Не развязывал я шнур,
В одиночестве я жил,
Потому и грустно мне.
Для утехи сердца я
Возле дома своего
Вырастил гвоздику здесь,
Посадил у дома я
Лилий нежные цветы,
Что растут среди полей
Летом в зарослях травы.
Каждый раз, как выхожу,
Я любуюсь на цветы:
Алая гвоздика мне
Мнится милою женой,
Лилий нежные цветы,
Утешая, говорят,
Что “увидимся потом”.
И когда бы сердце я
Этим здесь не утешал,
Разве мог бы я в глуши,
Дальней, как небесный свод,
Даже день один прожить?
Государя моего!
Я по должности своей,
Что назначил государь,
В путь отправился туда,
И приехал я в Коси,
Где идет чудесный снег.
Новояшмовых годов
Пять прошло,
Пять лет не спал
Я в объятьях милых рук
На расстеленных шелках,
Не развязывал я шнур,
В одиночестве я жил,
Потому и грустно мне.
Для утехи сердца я
Возле дома своего
Вырастил гвоздику здесь,
Посадил у дома я
Лилий нежные цветы,
Что растут среди полей
Летом в зарослях травы.
Каждый раз, как выхожу,
Я любуюсь на цветы:
Алая гвоздика мне
Мнится милою женой,
Лилий нежные цветы,
Утешая, говорят,
Что “увидимся потом”.
И когда бы сердце я
Этим здесь не утешал,
Разве мог бы я в глуши,
Дальней, как небесный свод,
Даже день один прожить?
* “Утешая, говорят, что „увидимся потом"”.— Лилия — по-японски “юри”, что омонимично слову “юри” — “после”, “потом”. На этом часто строится игра слов, один из характерных приемов японской поэзии.
於保支見能
末支能末尓々々
等里毛知氐
都可布流久尓能
年内能
許登可多祢母知
多末保許能
美知尓伊天多知
伊波祢布美
也末古衣野由支
弥夜故敝尓
末為之和我世乎
安良多末乃
等之由吉我弊理
月可佐祢
美奴日佐末祢美
故敷流曽良
夜須久之安良祢波
保止々支須
支奈久五月能
安夜女具佐
余母疑可豆良伎
左加美都伎
安蘇比奈具礼止
射水河
雪消溢而
逝水能
伊夜末思尓乃未
多豆我奈久
奈呉江能須氣能
根毛己呂尓
於母比牟須保礼
奈介伎都々
安我末<川>君我
許登乎波里
可敝利末可利天
夏野能
佐由里能波奈能
花咲尓
々布夫尓恵美天
阿波之多流
今日乎波自米氐
鏡奈須
可久之都祢見牟
於毛我波利世須
末支能末尓々々
等里毛知氐
都可布流久尓能
年内能
許登可多祢母知
多末保許能
美知尓伊天多知
伊波祢布美
也末古衣野由支
弥夜故敝尓
末為之和我世乎
安良多末乃
等之由吉我弊理
月可佐祢
美奴日佐末祢美
故敷流曽良
夜須久之安良祢波
保止々支須
支奈久五月能
安夜女具佐
余母疑可豆良伎
左加美都伎
安蘇比奈具礼止
射水河
雪消溢而
逝水能
伊夜末思尓乃未
多豆我奈久
奈呉江能須氣能
根毛己呂尓
於母比牟須保礼
奈介伎都々
安我末<川>君我
許登乎波里
可敝利末可利天
夏野能
佐由里能波奈能
花咲尓
々布夫尓恵美天
阿波之多流
今日乎波自米氐
鏡奈須
可久之都祢見牟
於毛我波利世須
おほきみの
まきのまにまに
とりもちて
つかふるくにの
としのうちの
ことかたねもち
たまほこの
みちにいでたち
いはねふみ
やまこえのゆき
みやこへに
まゐしわがせを
あらたまの
としゆきがへり
つきかさね
みぬひさまねみ
こふるそら
やすくしあらねば
ほととぎす
きなくさつきの
あやめぐさ
よもぎかづらき
さかみづき
あそびなぐれど
いみづかは
ゆきげはふりて
ゆくみづの
いやましにのみ
たづがなく
なごえのすげの
ねもころに
おもひむすぼれ
なげきつつ
あがまつきみが
ことをはり
かへりまかりて
なつののの
さゆりのはなの
はなゑみに
にふぶにゑみて
あはしたる
けふをはじめて
かがみなす
かくしつねみむ
おもがはりせず
まきのまにまに
とりもちて
つかふるくにの
としのうちの
ことかたねもち
たまほこの
みちにいでたち
いはねふみ
やまこえのゆき
みやこへに
まゐしわがせを
あらたまの
としゆきがへり
つきかさね
みぬひさまねみ
こふるそら
やすくしあらねば
ほととぎす
きなくさつきの
あやめぐさ
よもぎかづらき
さかみづき
あそびなぐれど
いみづかは
ゆきげはふりて
ゆくみづの
いやましにのみ
たづがなく
なごえのすげの
ねもころに
おもひむすぼれ
なげきつつ
あがまつきみが
ことをはり
かへりまかりて
なつののの
さゆりのはなの
はなゑみに
にふぶにゑみて
あはしたる
けふをはじめて
かがみなす
かくしつねみむ
おもがはりせず
Назначенью подчинись
Государя своего,
Принял власть и стал служить.
Ты в далекой стороне.
За год завершив дела,
Вышел ты на путь прямой,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем.
Там по скалам ты шагал,
Горы ты переходил,
Шел полями
И пришел
Вновь в столицу, милый друг.
Новояшмовые шли
И сменялись годы здесь,
Много месяцев прошло,
Много дней
Был без тебя.
Небо, полное тоски,
Было неспокойно здесь.
И поэтому
Хотя в мае
Прилетела к нам
Милая кукушка петь,
Ирис, лотосы сорвав,
Украшался я венком.
И хоть пил я, веселясь,
Даже славное вино,
Но ведь ты, кого я ждал
Сердцем всем, горюя здесь,
Ты, которого любил
Глубоко я всей душой,
Как глубоки камышей
Корни крепкие в земле
Возле бухты Нагоэ,
Там, где плачут журавли,—
Ты, к кому любовь моя
Все сильнее и сильней
Прибывала с каждым днем,
Как текущая вода
Вешних тающих снегов
На реке Имидзу,—
Ты,
Вдруг закончив все дела,
Возвратился к нам теперь.
И как летом на полях
Лилий нежные цветы
Улыбаются в траве,
Улыбаешься ты нам.
И в счастливый этот день,
Что мы встретились с тобой,
Будем веселиться мы.
И с сегодняшнего дня
Будем вечно мы смотреть
Друг на друга,
Как сейчас,
Словно в зеркало глядя,
Не меняясь никогда.
Государя своего,
Принял власть и стал служить.
Ты в далекой стороне.
За год завершив дела,
Вышел ты на путь прямой,
Что отмечен был давно
Яшмовым копьем.
Там по скалам ты шагал,
Горы ты переходил,
Шел полями
И пришел
Вновь в столицу, милый друг.
Новояшмовые шли
И сменялись годы здесь,
Много месяцев прошло,
Много дней
Был без тебя.
Небо, полное тоски,
Было неспокойно здесь.
И поэтому
Хотя в мае
Прилетела к нам
Милая кукушка петь,
Ирис, лотосы сорвав,
Украшался я венком.
И хоть пил я, веселясь,
Даже славное вино,
Но ведь ты, кого я ждал
Сердцем всем, горюя здесь,
Ты, которого любил
Глубоко я всей душой,
Как глубоки камышей
Корни крепкие в земле
Возле бухты Нагоэ,
Там, где плачут журавли,—
Ты, к кому любовь моя
Все сильнее и сильней
Прибывала с каждым днем,
Как текущая вода
Вешних тающих снегов
На реке Имидзу,—
Ты,
Вдруг закончив все дела,
Возвратился к нам теперь.
И как летом на полях
Лилий нежные цветы
Улыбаются в траве,
Улыбаешься ты нам.
И в счастливый этот день,
Что мы встретились с тобой,
Будем веселиться мы.
И с сегодняшнего дня
Будем вечно мы смотреть
Друг на друга,
Как сейчас,
Словно в зеркало глядя,
Не меняясь никогда.
* Должность тёсюси (посланца из провинции в столицу) обычно выпадала на долю губернатора провинции, который раз в год, в июле, докладывал в верховной канцелярии государственного совета (дадзёкан) о состоянии дел в провинции (состояние учреждений, охраны, оружия, судов, почтовых возниц, колодцев, канав, храмов, монашества и др.).
須賣呂伎能
之伎麻須久尓能
安米能之多
四方能美知尓波
宇麻乃都米
伊都久須伎波美
布奈乃倍能
伊波都流麻泥尓
伊尓之敝欲
伊麻乃乎都頭尓
万調
麻都流都可佐等
都久里多流
曽能奈里波比乎
安米布良受
日能可左奈礼婆
宇恵之田毛
麻吉之波多氣毛
安佐其登尓
之保美可礼由苦
曽乎見礼婆
許己呂乎伊多美
弥騰里兒能
知許布我其登久
安麻都美豆
安布藝弖曽麻都
安之比奇能
夜麻能多乎理尓
許能見油流
安麻能之良久母
和多都美能
於枳都美夜敝尓
多知和多里
等能具毛利安比弖
安米母多麻波祢
之伎麻須久尓能
安米能之多
四方能美知尓波
宇麻乃都米
伊都久須伎波美
布奈乃倍能
伊波都流麻泥尓
伊尓之敝欲
伊麻乃乎都頭尓
万調
麻都流都可佐等
都久里多流
曽能奈里波比乎
安米布良受
日能可左奈礼婆
宇恵之田毛
麻吉之波多氣毛
安佐其登尓
之保美可礼由苦
曽乎見礼婆
許己呂乎伊多美
弥騰里兒能
知許布我其登久
安麻都美豆
安布藝弖曽麻都
安之比奇能
夜麻能多乎理尓
許能見油流
安麻能之良久母
和多都美能
於枳都美夜敝尓
多知和多里
等能具毛利安比弖
安米母多麻波祢
すめろきの
しきますくにの
あめのした
よものみちには
うまのつめ
いつくすきはみ
ふなのへの
いはつるまでに
いにしへよ
いまのをつづに
よろづつき
まつるつかさと
つくりたる
そのなりはひを
あめふらず
ひのかさなれば
うゑしたも
まきしはたけも
あさごとに
しぼみかれゆく
そをみれば
こころをいたみ
みどりこの
ちこふがごとく
あまつみづ
あふぎてぞまつ
あしひきの
やまのたをりに
このみゆる
あまのしらくも
わたつみの
おきつみやへに
たちわたり
とのぐもりあひて
あめもたまはね
しきますくにの
あめのした
よものみちには
うまのつめ
いつくすきはみ
ふなのへの
いはつるまでに
いにしへよ
いまのをつづに
よろづつき
まつるつかさと
つくりたる
そのなりはひを
あめふらず
ひのかさなれば
うゑしたも
まきしはたけも
あさごとに
しぼみかれゆく
そをみれば
こころをいたみ
みどりこの
ちこふがごとく
あまつみづ
あふぎてぞまつ
あしひきの
やまのたをりに
このみゆる
あまのしらくも
わたつみの
おきつみやへに
たちわたり
とのぐもりあひて
あめもたまはね
В этой, внуками небес
Управляемой стране,
В Поднебесной, на путях
Четырех сторон земли,
До предела, что достичь
Мог копытом конь,
До границ, куда дойти
Корабли могли,
С незапамятных времен
И до сей поры
Из бесчисленных даров
Лучший дар был в честь богов
То, что добыто трудом —
Урожая славный плод.
Но не льет на землю дождь
Вот уж много, много дней.
Рисовые все поля,
Что засажены давно,
И пшеничные поля,
Что засеяны давно,
С каждым утром,
С каждым днем
Вянут, сохнут без дождя.
И когда глядишь на них,
Сердце бедное болит.
И как малое дитя,
Плача, просит молока,
Так небесной влаги ждем,
Не спуская глаз с небес.
О, средь распростертых гор
Из лощины вдалеке
Показавшаяся нам
Туча белая, спеши.
Поднимись, покинь дворец
Властелина вод морских,
Затяни небесный свод,
Ниспошли на землю дождь!
Управляемой стране,
В Поднебесной, на путях
Четырех сторон земли,
До предела, что достичь
Мог копытом конь,
До границ, куда дойти
Корабли могли,
С незапамятных времен
И до сей поры
Из бесчисленных даров
Лучший дар был в честь богов
То, что добыто трудом —
Урожая славный плод.
Но не льет на землю дождь
Вот уж много, много дней.
Рисовые все поля,
Что засажены давно,
И пшеничные поля,
Что засеяны давно,
С каждым утром,
С каждым днем
Вянут, сохнут без дождя.
И когда глядишь на них,
Сердце бедное болит.
И как малое дитя,
Плача, просит молока,
Так небесной влаги ждем,
Не спуская глаз с небес.
О, средь распростертых гор
Из лощины вдалеке
Показавшаяся нам
Туча белая, спеши.
Поднимись, покинь дворец
Властелина вод морских,
Затяни небесный свод,
Ниспошли на землю дождь!
Вечер 1-го дня 6-й луны
Отомо Якамоти
* Песни вызывания дождя, в основе которых лежит вера в магическую силу слов, были широко распространены в Японии. До сих пор в современном японском фольклоре много таких песен, они обычно сопровождаются плясками и подношениями в храм.
Отомо Якамоти
* Песни вызывания дождя, в основе которых лежит вера в магическую силу слов, были широко распространены в Японии. До сих пор в современном японском фольклоре много таких песен, они обычно сопровождаются плясками и подношениями в храм.
安麻泥良須
可未能御代欲里
夜洲能河波
奈加尓敝太弖々
牟可比太知
蘇泥布利可波之
伊吉能乎尓
奈氣加須古良
和多里母理
布祢毛麻宇氣受
波之太尓母
和多之弖安良波
曽<乃>倍由母
伊由伎和多良之
多豆佐波利
宇奈我既里為弖
於<毛>保之吉
許登母加多良比
<奈>具左牟流
許己呂波安良牟乎
奈尓之可母
安吉尓之安良祢波
許等騰比能
等毛之伎古良
宇都世美能
代人和礼<毛>
許己<乎>之母
安夜尓久須之弥
徃更
年<乃>波其登尓
安麻<乃>波良
布里左氣見都追
伊比都藝尓須礼
可未能御代欲里
夜洲能河波
奈加尓敝太弖々
牟可比太知
蘇泥布利可波之
伊吉能乎尓
奈氣加須古良
和多里母理
布祢毛麻宇氣受
波之太尓母
和多之弖安良波
曽<乃>倍由母
伊由伎和多良之
多豆佐波利
宇奈我既里為弖
於<毛>保之吉
許登母加多良比
<奈>具左牟流
許己呂波安良牟乎
奈尓之可母
安吉尓之安良祢波
許等騰比能
等毛之伎古良
宇都世美能
代人和礼<毛>
許己<乎>之母
安夜尓久須之弥
徃更
年<乃>波其登尓
安麻<乃>波良
布里左氣見都追
伊比都藝尓須礼
あまでらす
かみのみよより
やすのかは
なかにへだてて
むかひたち
そでふりかはし
いきのをに
なげかすこら
わたりもり
ふねもまうけず
はしだにも
わたしてあらば
そのへゆも
いゆきわたらし
たづさはり
うながけりゐて
おもほしき
こともかたらひ
なぐさむる
こころはあらむを
なにしかも
あきにしあらねば
ことどひの
ともしきこら
うつせみの
よのひとわれも
ここをしも
あやにくすしみ
ゆきかはる
としのはごとに
あまのはら
ふりさけみつつ
いひつぎにすれ
かみのみよより
やすのかは
なかにへだてて
むかひたち
そでふりかはし
いきのをに
なげかすこら
わたりもり
ふねもまうけず
はしだにも
わたしてあらば
そのへゆも
いゆきわたらし
たづさはり
うながけりゐて
おもほしき
こともかたらひ
なぐさむる
こころはあらむを
なにしかも
あきにしあらねば
ことどひの
ともしきこら
うつせみの
よのひとわれも
ここをしも
あやにくすしみ
ゆきかはる
としのはごとに
あまのはら
ふりさけみつつ
いひつぎにすれ
Со времен богини Солнца —
Аматэрасу,
Разделенные рекой
Ясунокава,
Друг ко другу обратись
И махая рукавом,
На далеких берегах
Горько плачут две звезды.
О, какой полна тоской
Этой краткой жизни нить!
Перевозчик не дает
Переплыть им на ладье.
Если б можно было мост
Перекинуть над рекой!
Перейдя его скорей,
Взялись за руки б они,
Обнялись бы горячо,
Рассказали б до конца
Думы тайные свои
И утешили бы вмиг
Горем полные сердца.
Но напрасны те мечты.
Только осенью одной
Им встречаться суждено.
А до осени должны
Жить на разных берегах
В одиночестве, в тоске…
Даже я, живущий сам
В мире бренном и пустом,
Их жалею всей душой
И скорблю об их судьбе.
Так, сменяясь, шли года,
И в день встречи, каждый год,
Глядя на простор небес,
Буду вновь я говорить
О несчастной их любви,
И пускай из века в век
Сказ идет из уст в уста…
Аматэрасу,
Разделенные рекой
Ясунокава,
Друг ко другу обратись
И махая рукавом,
На далеких берегах
Горько плачут две звезды.
О, какой полна тоской
Этой краткой жизни нить!
Перевозчик не дает
Переплыть им на ладье.
Если б можно было мост
Перекинуть над рекой!
Перейдя его скорей,
Взялись за руки б они,
Обнялись бы горячо,
Рассказали б до конца
Думы тайные свои
И утешили бы вмиг
Горем полные сердца.
Но напрасны те мечты.
Только осенью одной
Им встречаться суждено.
А до осени должны
Жить на разных берегах
В одиночестве, в тоске…
Даже я, живущий сам
В мире бренном и пустом,
Их жалею всей душой
И скорблю об их судьбе.
Так, сменяясь, шли года,
И в день встречи, каждый год,
Глядя на простор небес,
Буду вновь я говорить
О несчастной их любви,
И пускай из века в век
Сказ идет из уст в уста…
7-й день 7-й луны
Отомо Якамоти
* Одна из многочисленных песен, посвященных в М. Танабата — Ткачихе или легенде о любви двух звезд, разлученных Небесной Рекой.
* Богиня солнца Аматэрасу — главная богиня синтоистского культа, считается родоначальницей японских императоров и покровительницей всего японского народа.
Отомо Якамоти
* Одна из многочисленных песен, посвященных в М. Танабата — Ткачихе или легенде о любви двух звезд, разлученных Небесной Рекой.
* Богиня солнца Аматэрасу — главная богиня синтоистского культа, считается родоначальницей японских императоров и покровительницей всего японского народа.
安志比奇<乃>
山坂<超>而
去更
年緒奈我久
科坂在
故志尓之須米婆
大王之
敷座國者
京師乎母
此間毛於夜自等
心尓波
念毛能可良
語左氣
見左久流人眼
乏等
於毛比志繁
曽己由恵尓
情奈具也等
秋附婆
芽子開尓保布
石瀬野尓
馬太伎由吉氐
乎知許知尓
鳥布美立
白塗之
小鈴毛由良尓
安波勢也<理>
布里左氣見都追
伊伎騰保流
許己呂能宇知乎
思延
宇礼之備奈我良
枕附
都麻屋之内尓
鳥座由比
須恵弖曽我飼
真白部乃多可
山坂<超>而
去更
年緒奈我久
科坂在
故志尓之須米婆
大王之
敷座國者
京師乎母
此間毛於夜自等
心尓波
念毛能可良
語左氣
見左久流人眼
乏等
於毛比志繁
曽己由恵尓
情奈具也等
秋附婆
芽子開尓保布
石瀬野尓
馬太伎由吉氐
乎知許知尓
鳥布美立
白塗之
小鈴毛由良尓
安波勢也<理>
布里左氣見都追
伊伎騰保流
許己呂能宇知乎
思延
宇礼之備奈我良
枕附
都麻屋之内尓
鳥座由比
須恵弖曽我飼
真白部乃多可
あしひきの
やまさかこえて
ゆきかはる
としのをながく
しなざかる
こしにしすめば
おほきみの
しきますくには
みやこをも
ここもおやじと
こころには
おもふものから
かたりさけ
みさくるひとめ
ともしみと
おもひししげし
そこゆゑに
こころなぐやと
あきづけば
はぎさきにほふ
いはせのに
うまだきゆきて
をちこちに
とりふみたて
しらぬりの
をすずもゆらに
あはせやり
ふりさけみつつ
いきどほる
こころのうちを
おもひのべ
うれしびながら
まくらづく
つまやのうちに
とぐらゆひ
すゑてぞわがかふ
ましらふのたか
やまさかこえて
ゆきかはる
としのをながく
しなざかる
こしにしすめば
おほきみの
しきますくには
みやこをも
ここもおやじと
こころには
おもふものから
かたりさけ
みさくるひとめ
ともしみと
おもひししげし
そこゆゑに
こころなぐやと
あきづけば
はぎさきにほふ
いはせのに
うまだきゆきて
をちこちに
とりふみたて
しらぬりの
をすずもゆらに
あはせやり
ふりさけみつつ
いきどほる
こころのうちを
おもひのべ
うれしびながら
まくらづく
つまやのうちに
とぐらゆひ
すゑてぞわがかふ
ましらふのたか
Перешел заставы я
Многих распростертых гор
И живу теперь в Коси,
Дальней от столичных мест.
Нить сменяющихся лет
Долго тянется в глуши.
И хоть думаю порой
В глубине своей души,
Что в стране, где правишь ты,
Наш великий государь,
Будь в столице или здесь —
Все едино,
Но тоска
Велика средь здешних мест.
Мало глаз людских вокруг,
Мало встретишь здесь людей,
Не с кем мне поговорить,
Чтобы отогнать печаль,
Не с кем повидаться мне,
Чтобы разогнать тоску,
И поэтому,
Стремясь
Сердце бедное свое
Хоть слегка развеселить,—
Только осень настает
На полях Ивасэну,
Где сверкают, расцветя,
Хаги первые цветы,—
За узду веду коня,
Там и тут, топча траву,
Разгоняю всюду птиц,
И на соколе звенят
Нежным звоном бубенцы
Из литого серебра…
Посылаю я его
Вслед за птицей,
И смотрю, и любуюсь,
Глядя ввысь,
И в тоскующем моем сердце
Разогнав печаль,
В спальню радостно иду,
В изголовий своем
Клетку делаю ему,
И сажаю в клетку я,
Посадив, кормлю его,
Соколенка моего.
Многих распростертых гор
И живу теперь в Коси,
Дальней от столичных мест.
Нить сменяющихся лет
Долго тянется в глуши.
И хоть думаю порой
В глубине своей души,
Что в стране, где правишь ты,
Наш великий государь,
Будь в столице или здесь —
Все едино,
Но тоска
Велика средь здешних мест.
Мало глаз людских вокруг,
Мало встретишь здесь людей,
Не с кем мне поговорить,
Чтобы отогнать печаль,
Не с кем повидаться мне,
Чтобы разогнать тоску,
И поэтому,
Стремясь
Сердце бедное свое
Хоть слегка развеселить,—
Только осень настает
На полях Ивасэну,
Где сверкают, расцветя,
Хаги первые цветы,—
За узду веду коня,
Там и тут, топча траву,
Разгоняю всюду птиц,
И на соколе звенят
Нежным звоном бубенцы
Из литого серебра…
Посылаю я его
Вслед за птицей,
И смотрю, и любуюсь,
Глядя ввысь,
И в тоскующем моем сердце
Разогнав печаль,
В спальню радостно иду,
В изголовий своем
Клетку делаю ему,
И сажаю в клетку я,
Посадив, кормлю его,
Соколенка моего.
* В старину при дворе часто занимались соколиной охотой. Ей посвящен ряд песен, в частности несколько песен есть у поэта Отомо Якамоти.
* Хаги — см. п. 1538.
* Хаги — см. п. 1538.
荒玉能
年徃更
春去者
花耳尓保布
安之比奇能
山下響
墜多藝知
流辟田乃
河瀬尓
年魚兒狭走
嶋津鳥
鵜養等母奈倍
可我理左之
奈頭佐比由氣<婆>
吾妹子我
可多見我氐良等
紅之
八塩尓染而
於己勢多流
服之襴毛
等寳利氐濃礼奴
年徃更
春去者
花耳尓保布
安之比奇能
山下響
墜多藝知
流辟田乃
河瀬尓
年魚兒狭走
嶋津鳥
鵜養等母奈倍
可我理左之
奈頭佐比由氣<婆>
吾妹子我
可多見我氐良等
紅之
八塩尓染而
於己勢多流
服之襴毛
等寳利氐濃礼奴
あらたまの
としゆきかはり
はるされば
はなのみにほふ
あしひきの
やましたとよみ
おちたぎち
ながるさきたの
かはのせに
あゆこさばしる
しまつとり
うかひともなへ
かがりさし
なづさひゆけば
わぎもこが
かたみがてらと
くれなゐの
やしほにそめて
おこせたる
ころものすそも
とほりてぬれぬ
としゆきかはり
はるされば
はなのみにほふ
あしひきの
やましたとよみ
おちたぎち
ながるさきたの
かはのせに
あゆこさばしる
しまつとり
うかひともなへ
かがりさし
なづさひゆけば
わぎもこが
かたみがてらと
くれなゐの
やしほにそめて
おこせたる
ころものすそも
とほりてぬれぬ
Новояшмовый
Пройдет
И опять наступит год.
И когда придет весна,
Засверкают, зацветут
Всюду вешние цветы
У подножья этих гор
Распростертых,
Зашумят,
Понесутся вниз,
Струясь,
Воды Сакита- реки,
И в прозрачных струях вод
Будет здесь играть форель,
И придут к реке ловцы
И бакланов приведут —
Птицу здешних островов.
Вместе с ними разожжем
Мы костры для ловли рыб,
И когда пойдем шагать
Через струи той реки,
То подол моих одежд,
Что в знак памяти дала
Милая жена моя
И, стараясь всей душой,
Красила их в алый цвет,
Вымокнет в воде насквозь…
Пройдет
И опять наступит год.
И когда придет весна,
Засверкают, зацветут
Всюду вешние цветы
У подножья этих гор
Распростертых,
Зашумят,
Понесутся вниз,
Струясь,
Воды Сакита- реки,
И в прозрачных струях вод
Будет здесь играть форель,
И придут к реке ловцы
И бакланов приведут —
Птицу здешних островов.
Вместе с ними разожжем
Мы костры для ловли рыб,
И когда пойдем шагать
Через струи той реки,
То подол моих одежд,
Что в знак памяти дала
Милая жена моя
И, стараясь всей душой,
Красила их в алый цвет,
Вымокнет в воде насквозь…
天地之
遠始欲
俗中波
常無毛能等
語續
奈我良倍伎多礼
天原
振左氣見婆
照月毛
盈<ち>之家里
安之比奇能
山之木末毛
春去婆
花開尓保比
秋都氣婆
露霜負而
風交
毛美知落家利
宇都勢美母
如是能未奈良之
紅能
伊呂母宇都呂比
奴婆多麻能
黒髪變
朝之咲
暮加波良比
吹風能
見要奴我其登久
逝水能
登麻良奴其等久
常毛奈久
宇都呂布見者
尓波多豆美
流渧
等騰米可祢都母
遠始欲
俗中波
常無毛能等
語續
奈我良倍伎多礼
天原
振左氣見婆
照月毛
盈<ち>之家里
安之比奇能
山之木末毛
春去婆
花開尓保比
秋都氣婆
露霜負而
風交
毛美知落家利
宇都勢美母
如是能未奈良之
紅能
伊呂母宇都呂比
奴婆多麻能
黒髪變
朝之咲
暮加波良比
吹風能
見要奴我其登久
逝水能
登麻良奴其等久
常毛奈久
宇都呂布見者
尓波多豆美
流渧
等騰米可祢都母
あめつちの
とほきはじめよ
よのなかは
つねなきものと
かたりつぎ
ながらへきたれ
あまのはら
ふりさけみれば
てるつきも
みちかけしけり
あしひきの
やまのこぬれも
はるされば
はなさきにほひ
あきづけば
つゆしもおひて
かぜまじり
もみちちりけり
うつせみも
かくのみならし
くれなゐの
いろもうつろひ
ぬばたまの
くろかみかはり
あさのゑみ
ゆふへかはらひ
ふくかぜの
みえぬがごとく
ゆくみづの
とまらぬごとく
つねもなく
うつろふみれば
にはたづみ
ながるるなみた
とどめかねつも
とほきはじめよ
よのなかは
つねなきものと
かたりつぎ
ながらへきたれ
あまのはら
ふりさけみれば
てるつきも
みちかけしけり
あしひきの
やまのこぬれも
はるされば
はなさきにほひ
あきづけば
つゆしもおひて
かぜまじり
もみちちりけり
うつせみも
かくのみならし
くれなゐの
いろもうつろひ
ぬばたまの
くろかみかはり
あさのゑみ
ゆふへかはらひ
ふくかぜの
みえぬがごとく
ゆくみづの
とまらぬごとく
つねもなく
うつろふみれば
にはたづみ
ながるるなみた
とどめかねつも
С незапамятных времен,
С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Говорят, передают,
С давних пор из века в век,
Что невечен этот мир,
Бренный и пустой!
И когда подымешь взор
И оглянешь даль небес,
Видишь, как меняет лик
Даже светлая луна.
И деревья среди гор
Распростертых —
Неверны:
В день весны
Цветут на них
Ароматные цветы,
А лишь осень настает,
Ляжет белая роса,
И летит уже с ветвей
В грозном вихре
Алый лист…
Так и люди на земле —
Краток их печальный век,
Ярко-алый, свежий цвет
Потеряет быстро блеск,
Ягод тутовых черней
Черный волос сменит цвет,
И улыбка поутру
Вечером уже не та…
Как летящий ветерок,
Что незрим для глаз людских,
Как текущая вода,
Что нельзя остановить,
Все невечно на земле,
Все меняется вокруг…
И когда увидишь ты,
Как изменчив этот свет,
Вдруг поток нежданных слез
Хлынет из твоих очей,
И не сможешь ты никак
Этих слез остановить…
С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Говорят, передают,
С давних пор из века в век,
Что невечен этот мир,
Бренный и пустой!
И когда подымешь взор
И оглянешь даль небес,
Видишь, как меняет лик
Даже светлая луна.
И деревья среди гор
Распростертых —
Неверны:
В день весны
Цветут на них
Ароматные цветы,
А лишь осень настает,
Ляжет белая роса,
И летит уже с ветвей
В грозном вихре
Алый лист…
Так и люди на земле —
Краток их печальный век,
Ярко-алый, свежий цвет
Потеряет быстро блеск,
Ягод тутовых черней
Черный волос сменит цвет,
И улыбка поутру
Вечером уже не та…
Как летящий ветерок,
Что незрим для глаз людских,
Как текущая вода,
Что нельзя остановить,
Все невечно на земле,
Все меняется вокруг…
И когда увидишь ты,
Как изменчив этот свет,
Вдруг поток нежданных слез
Хлынет из твоих очей,
И не сможешь ты никак
Этих слез остановить…
* Сходна с песней Окура (см. п. 804). Считают, что песня Окура служила для Якамоти образцом. Полагаем, что в основе этого сходства лежит неизжитая традиция народной песни и Окура также пользовался “готовыми образами” (см. предисловие).
知智乃實乃
父能美許等
波播蘇葉乃
母能美己等
於保呂可尓
情盡而
念良牟
其子奈礼夜母
大夫夜
<无>奈之久可在
梓弓
須恵布理於許之
投矢毛知
千尋射和多之
劔刀
許思尓等理波伎
安之比奇能
八峯布美越
左之麻久流
情不障
後代乃
可多利都具倍久
名乎多都倍志母
父能美許等
波播蘇葉乃
母能美己等
於保呂可尓
情盡而
念良牟
其子奈礼夜母
大夫夜
<无>奈之久可在
梓弓
須恵布理於許之
投矢毛知
千尋射和多之
劔刀
許思尓等理波伎
安之比奇能
八峯布美越
左之麻久流
情不障
後代乃
可多利都具倍久
名乎多都倍志母
ちちのみの
ちちのみこと
ははそばの
ははのみこと
おほろかに
こころつくして
おもふらむ
そのこなれやも
ますらをや
むなしくあるべき
あづさゆみ
すゑふりおこし
なげやもち
ちひろいわたし
つるぎたち
こしにとりはき
あしひきの
やつをふみこえ
さしまくる
こころさやらず
のちのよの
かたりつぐべく
なをたつべしも
ちちのみこと
ははそばの
ははのみこと
おほろかに
こころつくして
おもふらむ
そのこなれやも
ますらをや
むなしくあるべき
あづさゆみ
すゑふりおこし
なげやもち
ちひろいわたし
つるぎたち
こしにとりはき
あしひきの
やつをふみこえ
さしまくる
こころさやらず
のちのよの
かたりつぐべく
なをたつべしも
О почтенный мой отец,
Мой отец родной!
О почтеннейшая мать,
Матушка моя!
Не такой я буду сын,
Чтоб лелеяли меня,
Отдавая душу мне,
Без ума меня любя.
Разве рыцарь может так
Понапрасну в мире жить?
Должен ясеневый лук
Он поднять и натянуть,
Должен стрелы в руки взять
И послать их далеко,
Должен славный бранный меч
Привязать себе к бедру,
И средь распростертых гор
Через множество хребтов
Должен смело он шагать
И полученный приказ
Выполнять любой ценой,
Должен славы он достичь
Так, чтоб шла о нем молва
Без конца из века в век…
Мой отец родной!
О почтеннейшая мать,
Матушка моя!
Не такой я буду сын,
Чтоб лелеяли меня,
Отдавая душу мне,
Без ума меня любя.
Разве рыцарь может так
Понапрасну в мире жить?
Должен ясеневый лук
Он поднять и натянуть,
Должен стрелы в руки взять
И послать их далеко,
Должен славный бранный меч
Привязать себе к бедру,
И средь распростертых гор
Через множество хребтов
Должен смело он шагать
И полученный приказ
Выполнять любой ценой,
Должен славы он достичь
Так, чтоб шла о нем молва
Без конца из века в век…
毎時尓
伊夜目都良之久
八千種尓
草木花左伎
喧鳥乃
音毛更布
耳尓聞
眼尓視其等尓
宇知嘆
之奈要宇良夫礼
之努比都追
有争波之尓
許能久礼<能>
四月之立者
欲其母理尓
鳴霍公鳥
従古昔
可多<里>都藝都流
鴬之
宇都之真子可母
菖蒲
花橘乎
𡢳嬬良我
珠貫麻泥尓
赤根刺
晝波之賣良尓
安之比奇乃
八丘飛超
夜干玉<乃>
夜者須我良尓
暁
月尓向而
徃還
喧等余牟礼杼
何如将飽足
伊夜目都良之久
八千種尓
草木花左伎
喧鳥乃
音毛更布
耳尓聞
眼尓視其等尓
宇知嘆
之奈要宇良夫礼
之努比都追
有争波之尓
許能久礼<能>
四月之立者
欲其母理尓
鳴霍公鳥
従古昔
可多<里>都藝都流
鴬之
宇都之真子可母
菖蒲
花橘乎
𡢳嬬良我
珠貫麻泥尓
赤根刺
晝波之賣良尓
安之比奇乃
八丘飛超
夜干玉<乃>
夜者須我良尓
暁
月尓向而
徃還
喧等余牟礼杼
何如将飽足
ときごとに
いやめづらしく
やちくさに
くさきはなさき
なくとりの
こゑもかはらふ
みみにきき
めにみるごとに
うちなげき
しなえうらぶれ
しのひつつ
あらそふはしに
このくれの
うづきしたてば
よごもりに
なくほととぎす
いにしへゆ
かたりつぎつる
うぐひすの
うつしまこかも
あやめぐさ
はなたちばなを
をとめらが
たまぬくまでに
あかねさす
ひるはしめらに
あしひきの
やつをとびこえ
ぬばたまの
よるはすがらに
あかときの
つきにむかひて
ゆきがへり
なきとよむれど
なにかあきだらむ
いやめづらしく
やちくさに
くさきはなさき
なくとりの
こゑもかはらふ
みみにきき
めにみるごとに
うちなげき
しなえうらぶれ
しのひつつ
あらそふはしに
このくれの
うづきしたてば
よごもりに
なくほととぎす
いにしへゆ
かたりつぎつる
うぐひすの
うつしまこかも
あやめぐさ
はなたちばなを
をとめらが
たまぬくまでに
あかねさす
ひるはしめらに
あしひきの
やつをとびこえ
ぬばたまの
よるはすがらに
あかときの
つきにむかひて
ゆきがへり
なきとよむれど
なにかあきだらむ
Каждый новый срок в году
Удивительно хорош.
Травы разные цветут,
И деревья, и цветы.
И по-разному поют
Птицы певчие в садах.
Каждый раз, как слышу их,
Каждый раз, как вижу их,
В глубине души грущу,
И томлюсь, и сохну я,
Вспоминая каждый раз
О кукушке дорогой!
А пока тоскую я,
Приближается апрель,
И становится густа
На деревнях листва,
И кукушка там поет,
Прячась в темноте ночной.
С незапамятных времен,
Говорят, передают,
Будто правда, что она —
Соловьиное дитя!
До тех пор
Пока в саду
Девы юные, сорвав
Нежных ирисов цветы
И цветы татибана,
Не нанижут их на нить,
Словно жемчуг дорогой,
Милая кукушка та
Напролет весь долгий день
С ярко рдеющей зарей
Над вершинами летит
Ближних распростертых гор,
Ягод тутовых черней
Черной ночью напролет,
То летит она к луне
Предрассветной,
То опять возвращается назад.
И разносится в тиши
Кукование ее.
И пускай она поет,
Не устану слушать я,
Не устану никогда
Наслаждаться ею вновь!
Удивительно хорош.
Травы разные цветут,
И деревья, и цветы.
И по-разному поют
Птицы певчие в садах.
Каждый раз, как слышу их,
Каждый раз, как вижу их,
В глубине души грущу,
И томлюсь, и сохну я,
Вспоминая каждый раз
О кукушке дорогой!
А пока тоскую я,
Приближается апрель,
И становится густа
На деревнях листва,
И кукушка там поет,
Прячась в темноте ночной.
С незапамятных времен,
Говорят, передают,
Будто правда, что она —
Соловьиное дитя!
До тех пор
Пока в саду
Девы юные, сорвав
Нежных ирисов цветы
И цветы татибана,
Не нанижут их на нить,
Словно жемчуг дорогой,
Милая кукушка та
Напролет весь долгий день
С ярко рдеющей зарей
Над вершинами летит
Ближних распростертых гор,
Ягод тутовых черней
Черной ночью напролет,
То летит она к луне
Предрассветной,
То опять возвращается назад.
И разносится в тиши
Кукование ее.
И пускай она поет,
Не устану слушать я,
Не устану никогда
Наслаждаться ею вновь!
20-й день [3-й луны]
霍公鳥
来喧五月尓
咲尓保布
花橘乃
香吉
於夜能御言
朝暮尓
不聞日麻祢久
安麻射可流
夷尓之居者
安之比奇乃
山乃多乎里尓
立雲乎
余曽能未見都追
嘆蘇良
夜須<家>奈久尓
念蘇良
苦伎毛能乎
奈呉乃海部之
潜取云
真珠乃
見我保之御面
多太向
将見時麻泥波
松栢乃
佐賀延伊麻佐祢
尊安我吉美
御面謂之美於毛和
来喧五月尓
咲尓保布
花橘乃
香吉
於夜能御言
朝暮尓
不聞日麻祢久
安麻射可流
夷尓之居者
安之比奇乃
山乃多乎里尓
立雲乎
余曽能未見都追
嘆蘇良
夜須<家>奈久尓
念蘇良
苦伎毛能乎
奈呉乃海部之
潜取云
真珠乃
見我保之御面
多太向
将見時麻泥波
松栢乃
佐賀延伊麻佐祢
尊安我吉美
ほととぎす
きなくさつきに
さきにほふ
はなたちばなの
かぐはしき
おやのみこと
あさよひに
きかぬひまねく
あまざかる
ひなにしをれば
あしひきの
やまのたをりに
たつくもを
よそのみみつつ
なげくそら
やすけなくに
おもふそら
くるしきものを
なごのあまの
かづきとるといふ
しらたまの
みがほしみおもわ
ただむかひ
みむときまでは
まつかへの
さかえいまさね
たふときあがきみ
きなくさつきに
さきにほふ
はなたちばなの
かぐはしき
おやのみこと
あさよひに
きかぬひまねく
あまざかる
ひなにしをれば
あしひきの
やまのたをりに
たつくもを
よそのみみつつ
なげくそら
やすけなくに
おもふそら
くるしきものを
なごのあまの
かづきとるといふ
しらたまの
みがほしみおもわ
ただむかひ
みむときまでは
まつかへの
さかえいまさね
たふときあがきみ
Как прекрасные цветы
Померанцев, что цветут
В мае солнечном,
Когда
Прилетает громко петь
К нам кукушка,
Как цветы,
Ты прекрасна,
Мать моя!
Много, много долгих дней
Ни в ночи, ни поутру
Я не слышу речь твою,
Без тебя живу в глуши,
Дальней, как небесный свод.
И лишь издали смотрю
Я с тоской на облака,
Что встают на гребне гор,
Распростертых вдалеке.
Небо тяжких дум моих
Лишь страдания полно,
Небо горестей моих
Неспокойно у меня!
Облик сердцу дорогой,
На который я хочу
Любоваться каждый раз,
Как на жемчуг дорогой,
Что находят рыбаки
Из селения Наго
На глубоком дне морском,
Этот облик дорогой
До тех пор, пока сама
Не увижу,
До тех пор,
Благоденствуя, живи,
Чтимый глубоко мой друг!
Померанцев, что цветут
В мае солнечном,
Когда
Прилетает громко петь
К нам кукушка,
Как цветы,
Ты прекрасна,
Мать моя!
Много, много долгих дней
Ни в ночи, ни поутру
Я не слышу речь твою,
Без тебя живу в глуши,
Дальней, как небесный свод.
И лишь издали смотрю
Я с тоской на облака,
Что встают на гребне гор,
Распростертых вдалеке.
Небо тяжких дум моих
Лишь страдания полно,
Небо горестей моих
Неспокойно у меня!
Облик сердцу дорогой,
На который я хочу
Любоваться каждый раз,
Как на жемчуг дорогой,
Что находят рыбаки
Из селения Наго
На глубоком дне морском,
Этот облик дорогой
До тех пор, пока сама
Не увижу,
До тех пор,
Благоденствуя, живи,
Чтимый глубоко мой друг!
和我勢故等
手携而
暁来者
出立向
暮去者
授放見都追
念<暢>
見奈疑之山尓
八峯尓波
霞多奈婢伎
谿敝尓波
海石榴花咲
宇良悲
春之過者
霍公鳥
伊也之伎喧奴
獨耳
聞婆不怜毛
君与吾
隔而戀流
利波山
飛超去而
明立者
松之狭枝尓
暮去者
向月而
菖蒲
玉貫麻泥尓
鳴等余米
安寐不令宿
君乎奈夜麻勢
手携而
暁来者
出立向
暮去者
授放見都追
念<暢>
見奈疑之山尓
八峯尓波
霞多奈婢伎
谿敝尓波
海石榴花咲
宇良悲
春之過者
霍公鳥
伊也之伎喧奴
獨耳
聞婆不怜毛
君与吾
隔而戀流
利波山
飛超去而
明立者
松之狭枝尓
暮去者
向月而
菖蒲
玉貫麻泥尓
鳴等余米
安寐不令宿
君乎奈夜麻勢
わがせこと
てたづさはりて
あけくれば
いでたちむかひ
ゆふされば
ふりさけみつつ
おもひのべ
みなぎしやまに
やつをには
かすみたなびき
たにへには
つばきはなさき
うらがなし
はるしすぐれば
ほととぎす
いやしきなきぬ
ひとりのみ
きけばさぶしも
きみとあれと
へだててこふる
となみやま
とびこえゆきて
あけたたば
まつのさえだに
ゆふさらば
つきにむかひて
あやめぐさ
たまぬくまでに
なきとよめ
やすいねしめず
きみをなやませ
てたづさはりて
あけくれば
いでたちむかひ
ゆふされば
ふりさけみつつ
おもひのべ
みなぎしやまに
やつをには
かすみたなびき
たにへには
つばきはなさき
うらがなし
はるしすぐれば
ほととぎす
いやしきなきぬ
ひとりのみ
きけばさぶしも
きみとあれと
へだててこふる
となみやま
とびこえゆきて
あけたたば
まつのさえだに
ゆふさらば
つきにむかひて
あやめぐさ
たまぬくまでに
なきとよめ
やすいねしめず
きみをなやませ
С другом дорогим моим,
Взявшись за руки,
Всегда,
Лишь светать начнет,
Вдвоем
Выйдем мы за ворота
И стоим, бывало, там.
А как вечер настает,
Глядя вдаль на небеса,
Думы тайные свои
Поверяем каждый раз.
Лишь на горы поглядим —
Успокоится тоска!
Между гребней дальних гор
Дымкой стелется туман,
А в долинах и полях
Цубаки- цветы цветут.
Сердцу милая весна
Наступила,
И поет средь ветвей
Кукушка нам
Беспрестанно песнь свою.
И когда совсем один
Пенье слушаю ее,
Так печально на душе!
Через горы Тонами,
Где тоскуем мы теперь,
Разлученные друзья,
Ты, кукушка, прилети.
И когда начнет светать —
Меж густых ветвей сосны,
А лишь сумерки придут,—
Повернув к луне свой лик,—
До тех пор, пока цветы
Нежных ирисов в садах
Не нанижем мы на нить,
Словно жемчуг дорогой,
Громко песню свою пой!
Другу не давай уснуть
Тихим и спокойным сном,
Ты заставь болеть душой друга моего!
Взявшись за руки,
Всегда,
Лишь светать начнет,
Вдвоем
Выйдем мы за ворота
И стоим, бывало, там.
А как вечер настает,
Глядя вдаль на небеса,
Думы тайные свои
Поверяем каждый раз.
Лишь на горы поглядим —
Успокоится тоска!
Между гребней дальних гор
Дымкой стелется туман,
А в долинах и полях
Цубаки- цветы цветут.
Сердцу милая весна
Наступила,
И поет средь ветвей
Кукушка нам
Беспрестанно песнь свою.
И когда совсем один
Пенье слушаю ее,
Так печально на душе!
Через горы Тонами,
Где тоскуем мы теперь,
Разлученные друзья,
Ты, кукушка, прилети.
И когда начнет светать —
Меж густых ветвей сосны,
А лишь сумерки придут,—
Повернув к луне свой лик,—
До тех пор, пока цветы
Нежных ирисов в садах
Не нанижем мы на нить,
Словно жемчуг дорогой,
Громко песню свою пой!
Другу не давай уснуть
Тихим и спокойным сном,
Ты заставь болеть душой друга моего!
* Цубаки — японские камелии, цветут алыми цветами.
* “… Пока цветы… не нанижем мы на нить…” — см. п. 1465, 1490, 3912.
* “… Пока цветы… не нанижем мы на нить…” — см. п. 1465, 1490, 3912.
春過而
夏来向者
足桧木乃
山呼等余米
左夜中尓
鳴霍公鳥
始音乎
聞婆奈都可之
菖蒲
花橘乎
貫交
可頭良久麻<泥>尓
里響
喧渡礼騰母
尚之努波由
夏来向者
足桧木乃
山呼等余米
左夜中尓
鳴霍公鳥
始音乎
聞婆奈都可之
菖蒲
花橘乎
貫交
可頭良久麻<泥>尓
里響
喧渡礼騰母
尚之努波由
はるすぎて
なつきむかへば
あしひきの
やまよびとよめ
さよなかに
なくほととぎす
はつこゑを
きけばなつかし
あやめぐさ
はなたちばなを
ぬきまじへ
かづらくまでに
さととよめ
なきわたれども
なほししのはゆ
なつきむかへば
あしひきの
やまよびとよめ
さよなかに
なくほととぎす
はつこゑを
きけばなつかし
あやめぐさ
はなたちばなを
ぬきまじへ
かづらくまでに
さととよめ
なきわたれども
なほししのはゆ
Лишь пройдет пора весны,
Только лето настает,
Как средь распростертых гор
Громко слышна по ночам
Песнь кукушки вдалеке —
То поет кукушка нам.
И когда услышу я
Этой первой песни звук,
Станет сразу дорог он!
И хоть будет петь она,
Пролетая надо мной,
Наполняя все село
Громкой песнею своей,
До тех пор, пока цветок
Нежных ирисов, сорвав,
С померанцевым цветком
Не нанижем мы на нить,
Не сплетем себе венки,—
Все равно все мало мне,
Сколько ни поет она,
Снова буду слушать я,
Восхищаться ею вновь!
Только лето настает,
Как средь распростертых гор
Громко слышна по ночам
Песнь кукушки вдалеке —
То поет кукушка нам.
И когда услышу я
Этой первой песни звук,
Станет сразу дорог он!
И хоть будет петь она,
Пролетая надо мной,
Наполняя все село
Громкой песнею своей,
До тех пор, пока цветок
Нежных ирисов, сорвав,
С померанцевым цветком
Не нанижем мы на нить,
Не сплетем себе венки,—
Все равно все мало мне,
Сколько ни поет она,
Снова буду слушать я,
Восхищаться ею вновь!
宇都世美波
戀乎繁美登
春麻氣氐
念繁波
引攀而
折毛不折毛
毎見
情奈疑牟等
繁山之
谿敝尓生流
山振乎
屋戸尓引殖而
朝露尓
仁保敝流花乎
毎見
念者不止
戀志繁母
戀乎繁美登
春麻氣氐
念繁波
引攀而
折毛不折毛
毎見
情奈疑牟等
繁山之
谿敝尓生流
山振乎
屋戸尓引殖而
朝露尓
仁保敝流花乎
毎見
念者不止
戀志繁母
うつせみは
こひをしげみと
はるまけて
おもひしげけば
ひきよぢて
をりもをらずも
みるごとに
こころなぎむと
しげやまの
たにへにおふる
やまぶきを
やどにひきうゑて
あさつゆに
にほへるはなを
みるごとに
おもひはやまず
こひししげしも
こひをしげみと
はるまけて
おもひしげけば
ひきよぢて
をりもをらずも
みるごとに
こころなぎむと
しげやまの
たにへにおふる
やまぶきを
やどにひきうゑて
あさつゆに
にほへるはなを
みるごとに
おもひはやまず
こひししげしも
Говорят, у смертных всех
Велика любви тоска,
Оттого, когда весна
Наступает на земле,
Все сильней моя печаль,
Потому-то каждый раз,
Чтоб утешилась душа,
Я, бывало, притяну
Нежные цветы к себе
И сорву иль не сорву,
Но любуюсь их красой.
Думал я, что разгоню
В сердце горькую тоску,
Если в грустный час смогу
Притянуть к себе цветы
И сорву иль не сорву,
Но смогу глядеть на них.
И ямабуки- цветы,
Что растут среди долин,
Возле гор в густых лесах,
Я пересадил в свой сад
Возле дома моего!
Но напрасно: каждый раз,
Как любуюсь на цветы
В светлой утренней росе,
Что сверкает красотой,
Не кончается тоска,
А любовь еще сильней!
Велика любви тоска,
Оттого, когда весна
Наступает на земле,
Все сильней моя печаль,
Потому-то каждый раз,
Чтоб утешилась душа,
Я, бывало, притяну
Нежные цветы к себе
И сорву иль не сорву,
Но любуюсь их красой.
Думал я, что разгоню
В сердце горькую тоску,
Если в грустный час смогу
Притянуть к себе цветы
И сорву иль не сорву,
Но смогу глядеть на них.
И ямабуки- цветы,
Что растут среди долин,
Возле гор в густых лесах,
Я пересадил в свой сад
Возле дома моего!
Но напрасно: каждый раз,
Как любуюсь на цветы
В светлой утренней росе,
Что сверкает красотой,
Не кончается тоска,
А любовь еще сильней!
念度知
大夫能
許<乃>久礼<能>
繁思乎
見明良米
情也良牟等
布勢乃海尓
小船都良奈米
真可伊可氣
伊許藝米具礼婆
乎布能浦尓
霞多奈妣伎
垂姫尓
藤浪咲而
濱浄久
白波左和伎
及々尓
戀波末佐礼杼
今日耳
飽足米夜母
如是己曽
祢年<乃>波尓
春花之
繁盛尓
秋葉能
黄色時尓
安里我欲比
見都追思努波米
此布勢能海乎
大夫能
許<乃>久礼<能>
繁思乎
見明良米
情也良牟等
布勢乃海尓
小船都良奈米
真可伊可氣
伊許藝米具礼婆
乎布能浦尓
霞多奈妣伎
垂姫尓
藤浪咲而
濱浄久
白波左和伎
及々尓
戀波末佐礼杼
今日耳
飽足米夜母
如是己曽
祢年<乃>波尓
春花之
繁盛尓
秋葉能
黄色時尓
安里我欲比
見都追思努波米
此布勢能海乎
おもふどち
ますらをのこの
このくれの
しげきおもひを
みあきらめ
こころやらむと
ふせのうみに
をぶねつらなめ
まかいかけ
いこぎめぐれば
をふのうらに
かすみたなびき
たるひめに
ふぢなみさきて
はまきよく
しらなみさわき
しくしくに
こひはまされど
けふのみに
あきだらめやも
かくしこそ
いやとしのはに
はるはなの
しげきさかりに
あきのはの
もみたむときに
ありがよひ
みつつしのはめ
このふせのうみを
ますらをのこの
このくれの
しげきおもひを
みあきらめ
こころやらむと
ふせのうみに
をぶねつらなめ
まかいかけ
いこぎめぐれば
をふのうらに
かすみたなびき
たるひめに
ふぢなみさきて
はまきよく
しらなみさわき
しくしくに
こひはまされど
けふのみに
あきだらめやも
かくしこそ
いやとしのはに
はるはなの
しげきさかりに
あきのはの
もみたむときに
ありがよひ
みつつしのはめ
このふせのうみを
Милые мои друзья,
Чтобы рыцари могли
Разогнать свою тоску,
Что на сердце залегла,
Как густая злая тень,
Чтоб утешить сердце нам,
Здесь, на озере Фусэ,
Мы ладьи поставим в ряд,
Весла закрепим на них.
И когда отчалим мы,
То увидим вдалеке,
Как над бухтою Оу
Легкий стелется туман,
А где мыс Тарухимэ,—
Фудзи нежные цветы
С веток, наклоненных вниз,
Легкою бегут волной.
Чисты берега кругом,
Волны белые шумят,
Все сильнее и сильней
В сердце ширится любовь!
Но всего за день один
Разве насладимся мы?
О, пусть так же, как теперь,
Мы отныне каждый год
В час, когда придет расцвет
Вешних радостных цветов,
В час, когда алеть начнет
Ранней осенью листва,
Будем приходить сюда,
И, любуясь, каждый раз
Восхищаться будем мы
Дивным озером Фусэ!
Чтобы рыцари могли
Разогнать свою тоску,
Что на сердце залегла,
Как густая злая тень,
Чтоб утешить сердце нам,
Здесь, на озере Фусэ,
Мы ладьи поставим в ряд,
Весла закрепим на них.
И когда отчалим мы,
То увидим вдалеке,
Как над бухтою Оу
Легкий стелется туман,
А где мыс Тарухимэ,—
Фудзи нежные цветы
С веток, наклоненных вниз,
Легкою бегут волной.
Чисты берега кругом,
Волны белые шумят,
Все сильнее и сильней
В сердце ширится любовь!
Но всего за день один
Разве насладимся мы?
О, пусть так же, как теперь,
Мы отныне каждый год
В час, когда придет расцвет
Вешних радостных цветов,
В час, когда алеть начнет
Ранней осенью листва,
Будем приходить сюда,
И, любуясь, каждый раз
Восхищаться будем мы
Дивным озером Фусэ!
天離
夷等之在者
彼所此間毛
同許己呂曽
離家
等之乃經去者
宇都勢美波
物念之氣思
曽許由恵尓
情奈具左尓
霍公鳥
喧始音乎
橘
珠尓安倍貫
可頭良伎氐
遊波之母
麻須良乎々
等毛奈倍立而
叔羅河
奈頭左比泝
平瀬尓波
左泥刺渡
早湍尓
水烏乎潜都追
月尓日尓
之可志安蘇婆祢
波之伎和我勢故
夷等之在者
彼所此間毛
同許己呂曽
離家
等之乃經去者
宇都勢美波
物念之氣思
曽許由恵尓
情奈具左尓
霍公鳥
喧始音乎
橘
珠尓安倍貫
可頭良伎氐
遊波之母
麻須良乎々
等毛奈倍立而
叔羅河
奈頭左比泝
平瀬尓波
左泥刺渡
早湍尓
水烏乎潜都追
月尓日尓
之可志安蘇婆祢
波之伎和我勢故
あまざかる
ひなとしあれば
そこここも
おやじこころぞ
いへざかり
としのへゆけば
うつせみは
ものもひしげし
そこゆゑに
こころなぐさに
ほととぎす
なくはつこゑを
たちばなの
たまにあへぬき
かづらきて
あそばむはしも
ますらをを
ともなへたてて
しくらがは
なづさひのぼり
ひらせには
さでさしわたし
はやきせに
うをかづけつつ
つきにひに
しかしあそばね
はしきわがせこ
ひなとしあれば
そこここも
おやじこころぞ
いへざかり
としのへゆけば
うつせみは
ものもひしげし
そこゆゑに
こころなぐさに
ほととぎす
なくはつこゑを
たちばなの
たまにあへぬき
かづらきて
あそばむはしも
ますらをを
ともなへたてて
しくらがは
なづさひのぼり
ひらせには
さでさしわたし
はやきせに
うをかづけつつ
つきにひに
しかしあそばね
はしきわがせこ
Далека, как свод небес,
Эта глушь.
И здесь, и там —
Всюду, где бы ни был ты,
Одинаково в душе!
От родных теперь вдали
Годы долгие идут,
Много горя суждено
Смертным людям на земле!
И поэтому хочу
Для утехи сердца я
Первый голос соловья
С померанцевым цветком,
Словно жемчуг, нанизать
И плести себе венки,
Забавляться и гулять.
Ты же рыцарей возьми,
И плывите по реке,
Поднимаяся с трудом
По теченью Сикура,
Там, где тихая струя,
Ты ловушки ставь садэ,
Там, где быстрая струя,
Дай нырять бакланам ты,
Каждый месяц, каждый день
Забавляйся ловлей рыб,
Мой любимый, нежный друг!
Эта глушь.
И здесь, и там —
Всюду, где бы ни был ты,
Одинаково в душе!
От родных теперь вдали
Годы долгие идут,
Много горя суждено
Смертным людям на земле!
И поэтому хочу
Для утехи сердца я
Первый голос соловья
С померанцевым цветком,
Словно жемчуг, нанизать
И плести себе венки,
Забавляться и гулять.
Ты же рыцарей возьми,
И плывите по реке,
Поднимаяся с трудом
По теченью Сикура,
Там, где тихая струя,
Ты ловушки ставь садэ,
Там, где быстрая струя,
Дай нырять бакланам ты,
Каждый месяц, каждый день
Забавляйся ловлей рыб,
Мой любимый, нежный друг!
9-й день
* Ловля рыбы с помощью бакланов была одним из любимых развлечений в те времена, и Якамоти, посылая бакланов другу, хочет отвлечь его от грусти по родным местам.
* “Первый голос соловья с померанцевым цветком, словно жемчуг, нанизать…” — см. п. 1465, 1490, 1542. “И плести себе венки…” — см. п. 4035.
* Ловля рыбы с помощью бакланов была одним из любимых развлечений в те времена, и Якамоти, посылая бакланов другу, хочет отвлечь его от грусти по родным местам.
* “Первый голос соловья с померанцевым цветком, словно жемчуг, нанизать…” — см. п. 1465, 1490, 1542. “И плести себе венки…” — см. п. 4035.
桃花
紅色尓
々保比多流
面輪<乃>宇知尓
青柳乃
細眉根乎
咲麻我理
朝影見都追
𡢳嬬良我
手尓取持有
真鏡
盖上山尓
許能久礼乃
繁谿邊乎
呼等<余米>
旦飛渡
暮月夜
可蘇氣伎野邊
遥々尓
喧霍公鳥
立久久等
羽觸尓知良須
藤浪乃
花奈都可之美
引攀而
袖尓古伎礼都
染婆染等母
紅色尓
々保比多流
面輪<乃>宇知尓
青柳乃
細眉根乎
咲麻我理
朝影見都追
𡢳嬬良我
手尓取持有
真鏡
盖上山尓
許能久礼乃
繁谿邊乎
呼等<余米>
旦飛渡
暮月夜
可蘇氣伎野邊
遥々尓
喧霍公鳥
立久久等
羽觸尓知良須
藤浪乃
花奈都可之美
引攀而
袖尓古伎礼都
染婆染等母
もものはな
くれなゐいろに
にほひたる
おもわのうちに
あをやぎの
ほそきまよねを
ゑみまがり
あさかげみつつ
をとめらが
てにとりもてる
まそかがみ
ふたがみやまに
このくれの
しげきたにへを
よびとよめ
あさとびわたり
ゆふづくよ
かそけきのへに
はろはろに
なくほととぎす
たちくくと
はぶれにちらす
ふぢなみの
はななつかしみ
ひきよぢて
そでにこきれつ
しまばしむとも
くれなゐいろに
にほひたる
おもわのうちに
あをやぎの
ほそきまよねを
ゑみまがり
あさかげみつつ
をとめらが
てにとりもてる
まそかがみ
ふたがみやまに
このくれの
しげきたにへを
よびとよめ
あさとびわたり
ゆふづくよ
かそけきのへに
はろはろに
なくほととぎす
たちくくと
はぶれにちらす
ふぢなみの
はななつかしみ
ひきよぢて
そでにこきれつ
しまばしむとも
Брови тонкие свои,
Словно ветви гибких ив,
Изгибая на лице,
Что пылает и горит,
Будто персика цветы
Алым цветом лепестков,
Улыбаясь и смеясь
В свете солнечных лучей,
Глядя утром на себя,
Девы юные берут
В свои руки зеркала,
Что кристальнее воды.
Хороша, как зеркала,
Ты, гора Футагами!
Над долиной, где густа
У деревьев тень листвы,
Пролетая поутру
В той тени,
Поет, зовет
Милая кукушка нас,
Утром пролетая там,
Ночью с бледною луной
Плачет далеко в полях.
И когда она летит
В нежной зелени ветвей,
Задевая их крылом,
Заставляет опадать
Наземь лепестки цветов
Фудзи, что бегут волной
По склоненным вниз ветвям…
Сердцу дороги цветы,
Оттого я ветви гну
И, срывая их с ветвей,
Прячу в рукава свои.
Коль окрасят лепестки
Рукава в лиловый цвет —
Пусть окрасят, все равно!
Словно ветви гибких ив,
Изгибая на лице,
Что пылает и горит,
Будто персика цветы
Алым цветом лепестков,
Улыбаясь и смеясь
В свете солнечных лучей,
Глядя утром на себя,
Девы юные берут
В свои руки зеркала,
Что кристальнее воды.
Хороша, как зеркала,
Ты, гора Футагами!
Над долиной, где густа
У деревьев тень листвы,
Пролетая поутру
В той тени,
Поет, зовет
Милая кукушка нас,
Утром пролетая там,
Ночью с бледною луной
Плачет далеко в полях.
И когда она летит
В нежной зелени ветвей,
Задевая их крылом,
Заставляет опадать
Наземь лепестки цветов
Фудзи, что бегут волной
По склоненным вниз ветвям…
Сердцу дороги цветы,
Оттого я ветви гну
И, срывая их с ветвей,
Прячу в рукава свои.
Коль окрасят лепестки
Рукава в лиловый цвет —
Пусть окрасят, все равно!
此間尓之氐
曽我比尓所見
和我勢故我
垣都能谿尓
安氣左礼婆
榛之狭枝尓
暮左礼婆
藤之繁美尓
遥々尓
鳴霍公鳥
吾屋戸能
殖木橘
花尓知流
時乎麻<太>之美
伎奈加奈久
曽許波不怨
之可礼杼毛
谷可多頭伎氐
家居有
君之聞都々
追氣奈久毛宇之
曽我比尓所見
和我勢故我
垣都能谿尓
安氣左礼婆
榛之狭枝尓
暮左礼婆
藤之繁美尓
遥々尓
鳴霍公鳥
吾屋戸能
殖木橘
花尓知流
時乎麻<太>之美
伎奈加奈久
曽許波不怨
之可礼杼毛
谷可多頭伎氐
家居有
君之聞都々
追氣奈久毛宇之
ここにして
そがひにみゆる
わがせこが
かきつのたにに
あけされば
はりのさえだに
ゆふされば
ふぢのしげみに
はろはろに
なくほととぎす
わがやどの
うゑきたちばな
はなにちる
ときをまだしみ
きなかなく
そこはうらみず
しかれども
たにかたづきて
いへをれる
きみがききつつ
つげなくもうし
そがひにみゆる
わがせこが
かきつのたにに
あけされば
はりのさえだに
ゆふされば
ふぢのしげみに
はろはろに
なくほととぎす
わがやどの
うゑきたちばな
はなにちる
ときをまだしみ
きなかなく
そこはうらみず
しかれども
たにかたづきて
いへをれる
きみがききつつ
つげなくもうし
Та кукушка, что поет
За забором у тебя
Средь долины,
Милый друг,
Что отсюда мне видна,
Та кукушка, что поет
Ранним утром,
В час зари,
Средь ветвей,
Где расцвели
Хаги нежные цветы,
А в вечерний поздний час
Там, где фудзи пышный цвет,
Та кукушка эти дни
Распевает вдалеке,
Только к дому моему
Все не прилетает петь.
Я на это не ропщу,
Оттого что не настал
Срок, когда должны опасть
Померанцев лепестки
У цветов в моем саду.
Но печалюсь о другом:
То, что ты, живя, мой друг,
В доме близ долины той,
Пенье слушая не раз,
Ничего мне не сказал,
Не подал об этом весть,—
Вот о чем печалюсь я!
За забором у тебя
Средь долины,
Милый друг,
Что отсюда мне видна,
Та кукушка, что поет
Ранним утром,
В час зари,
Средь ветвей,
Где расцвели
Хаги нежные цветы,
А в вечерний поздний час
Там, где фудзи пышный цвет,
Та кукушка эти дни
Распевает вдалеке,
Только к дому моему
Все не прилетает петь.
Я на это не ропщу,
Оттого что не настал
Срок, когда должны опасть
Померанцев лепестки
У цветов в моем саду.
Но печалюсь о другом:
То, что ты, живя, мой друг,
В доме близ долины той,
Пенье слушая не раз,
Ничего мне не сказал,
Не подал об этом весть,—
Вот о чем печалюсь я!
[Отомо Якамоти]
* В старину было принято приглашать любимого человека, друзей посмотреть на расцветшие цветы, полюбоваться красивым видом, послушать пение кукушки. Кумэ Хиронава — см. п. 4201.
* В старину было принято приглашать любимого человека, друзей посмотреть на расцветшие цветы, полюбоваться красивым видом, послушать пение кукушки. Кумэ Хиронава — см. п. 4201.
多尓知可久
伊敝波乎礼騰母
許太加久氐
佐刀波安礼騰母
保登等藝須
伊麻太伎奈加受
奈久許恵乎
伎可麻久保理登
安志多尓波
可度尓伊氐多知
由布敝尓波
多尓乎美和多之
古布礼騰毛
比等己恵太尓母
伊麻太伎己要受
伊敝波乎礼騰母
許太加久氐
佐刀波安礼騰母
保登等藝須
伊麻太伎奈加受
奈久許恵乎
伎可麻久保理登
安志多尓波
可度尓伊氐多知
由布敝尓波
多尓乎美和多之
古布礼騰毛
比等己恵太尓母
伊麻太伎己要受
たにちかく
いへはをれども
こだかくて
さとはあれども
ほととぎす
いまだきなかず
なくこゑを
きかまくほりと
あしたには
かどにいでたち
ゆふへには
たにをみわたし
こふれども
ひとこゑだにも
いまだきこえず
いへはをれども
こだかくて
さとはあれども
ほととぎす
いまだきなかず
なくこゑを
きかまくほりと
あしたには
かどにいでたち
ゆふへには
たにをみわたし
こふれども
ひとこゑだにも
いまだきこえず
И хотя вблизи долин
Возвышается мой дом,
И хотя в моем селе
На ветвях густа листва,
Но кукушка до сих пор
Всё не прилетает петь!
И, мечтая услыхать
Кукование её,
Рано утром выхожу
За ворота посмотреть,
Ввечеру
Смотрю вокруг,
Огляжу долину всю,
И тоскую я о ней,
Но, увы, и звук один
Кукования её
До сих пор ещё никак
Не могу услышать я…
Возвышается мой дом,
И хотя в моем селе
На ветвях густа листва,
Но кукушка до сих пор
Всё не прилетает петь!
И, мечтая услыхать
Кукование её,
Рано утром выхожу
За ворота посмотреть,
Ввечеру
Смотрю вокруг,
Огляжу долину всю,
И тоскую я о ней,
Но, увы, и звук один
Кукования её
До сих пор ещё никак
Не могу услышать я…
23-й день [4-й луны 2-го года Тэмпё-сёхо (750)]
Кумэ Хиронава
Кумэ Хиронава
天地之
初時従
宇都曽美能
八十伴男者
大王尓
麻都呂布物跡
定有
官尓之在者
天皇之
命恐
夷放
國乎治等
足日木
山河阻
風雲尓
言者雖通
正不遇
日之累者
思戀
氣衝居尓
玉桙之
道来人之
傳言尓
吾尓語良久
波之伎餘之
君者比来
宇良佐備弖
嘆息伊麻須
世間之
Q家口都良家苦
開花毛
時尓宇都呂布
宇都勢美毛
<无>常阿里家利
足千根之
御母之命
何如可毛
時之波将有乎
真鏡
見礼杼母不飽
珠緒之
惜盛尓
立霧之
失去如久
置露之
消去之如
玉藻成
靡許伊臥
逝水之
留不得常
枉言哉
人之云都流
逆言乎
人之告都流
梓<弓>
<弦>爪夜音之
遠音尓毛
聞者悲弥
庭多豆水
流涕
留可祢都母
初時従
宇都曽美能
八十伴男者
大王尓
麻都呂布物跡
定有
官尓之在者
天皇之
命恐
夷放
國乎治等
足日木
山河阻
風雲尓
言者雖通
正不遇
日之累者
思戀
氣衝居尓
玉桙之
道来人之
傳言尓
吾尓語良久
波之伎餘之
君者比来
宇良佐備弖
嘆息伊麻須
世間之
Q家口都良家苦
開花毛
時尓宇都呂布
宇都勢美毛
<无>常阿里家利
足千根之
御母之命
何如可毛
時之波将有乎
真鏡
見礼杼母不飽
珠緒之
惜盛尓
立霧之
失去如久
置露之
消去之如
玉藻成
靡許伊臥
逝水之
留不得常
枉言哉
人之云都流
逆言乎
人之告都流
梓<弓>
<弦>爪夜音之
遠音尓毛
聞者悲弥
庭多豆水
流涕
留可祢都母
あめつちの
はじめのときゆ
うつそみの
やそとものをは
おほきみに
まつろふものと
さだまれる
つかさにしあれば
おほきみの
みことかしこみ
ひなざかる
くにををさむと
あしひきの
やまかはへだて
かぜくもに
ことはかよへど
ただにあはず
ひのかさなれば
おもひこひ
いきづきをるに
たまほこの
みちくるひとの
つてことに
われにかたらく
はしきよし
きみはこのころ
うらさびて
なげかひいます
よのなかの
うけくつらけく
さくはなも
ときにうつろふ
うつせみも
つねなくありけり
たらちねの
みははのみこと
なにしかも
ときしはあらむを
まそかがみ
みれどもあかず
たまのをの
をしきさかりに
たつきりの
うせぬるごとく
おくつゆの
けぬるがごとく
たまもなす
なびきこいふし
ゆくみづの
とどめかねつと
たはことか
ひとのいひつる
およづれか
ひとのつげつる
あづさゆみ
つまびくよおとの
とほおとにも
きけばかなしみ
にはたづみ
ながるるなみた
とどめかねつも
はじめのときゆ
うつそみの
やそとものをは
おほきみに
まつろふものと
さだまれる
つかさにしあれば
おほきみの
みことかしこみ
ひなざかる
くにををさむと
あしひきの
やまかはへだて
かぜくもに
ことはかよへど
ただにあはず
ひのかさなれば
おもひこひ
いきづきをるに
たまほこの
みちくるひとの
つてことに
われにかたらく
はしきよし
きみはこのころ
うらさびて
なげかひいます
よのなかの
うけくつらけく
さくはなも
ときにうつろふ
うつせみも
つねなくありけり
たらちねの
みははのみこと
なにしかも
ときしはあらむを
まそかがみ
みれどもあかず
たまのをの
をしきさかりに
たつきりの
うせぬるごとく
おくつゆの
けぬるがごとく
たまもなす
なびきこいふし
ゆくみづの
とどめかねつと
たはことか
ひとのいひつる
およづれか
ひとのつげつる
あづさゆみ
つまびくよおとの
とほおとにも
きけばかなしみ
にはたづみ
ながるるなみた
とどめかねつも
С той поры, как в мире есть
Небо и земля,
Установлено, что все
Люди смертные земли
Славных воинских родов
Подчиняются всегда
Государю своему —
В этом служба состоит.
Потому, приказу я
Государя подчинясь,
Распростертые кругом
Горы, реки перешел,
Чтобы управлять страной
Дальней от столичных мест.
Разлучен с тобою я,
С ветром, облаком небес
Шлю всегда тебе привет —
Ведь прошло немало дней,
Как не виделись с тобой,
Оттого вздыхаю я
И в печали я живу.
И когда я о тебе
Здесь томился и вздыхал,
Люди, шедшие сюда
По дороге, что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем,
Передали мне, придя,
Эту горестную весть.
Твой любимый, близкий друг
Нынче омрачен душой
И горюет без конца —
В горе и печали он.
Этот бренный жалкий мир
Полон скорби и тоски.
Ах, цветы, что в нем цветут,—
Минет быстро их расцвет.
Люди смертные земли —
Их недолог краткий век.
И с достойнейшей твоей
Матушкой родной твоей,
Что случилось нынче там,
Ведь еще не вышел срок?
Словно зеркало была,
Что кристально, как вода,
Любоваться на нее
Можно было без конца.
Ведь еще была она
Эти дни в расцвете сил,—
Жаль, когда в такие дни
Рвется яшмовая нить…
Как поднявшийся туман,
Вдруг исчезла с наших глаз,
Как упавшая роса,
Вмиг растаяла она,
Как жемчужная трава,
Надломилась вдруг, упав,
Как поток текущих вод,—
Не остановить ее.
То не ложь или обман
Люди рассказали мне?
То не выдумку иль бред
Люди передали мне?
Словно ясеневый лук,
Ночью прогудел струной…
И хотя далек был звук,
Но его услышал я.
Глубока была печаль…
И стремительный поток
Слез внезапных, что текут,
Как в садах поток дождя,
Я не в силах удержать!
Небо и земля,
Установлено, что все
Люди смертные земли
Славных воинских родов
Подчиняются всегда
Государю своему —
В этом служба состоит.
Потому, приказу я
Государя подчинясь,
Распростертые кругом
Горы, реки перешел,
Чтобы управлять страной
Дальней от столичных мест.
Разлучен с тобою я,
С ветром, облаком небес
Шлю всегда тебе привет —
Ведь прошло немало дней,
Как не виделись с тобой,
Оттого вздыхаю я
И в печали я живу.
И когда я о тебе
Здесь томился и вздыхал,
Люди, шедшие сюда
По дороге, что давно
Здесь отмечена была
Яшмовым копьем,
Передали мне, придя,
Эту горестную весть.
Твой любимый, близкий друг
Нынче омрачен душой
И горюет без конца —
В горе и печали он.
Этот бренный жалкий мир
Полон скорби и тоски.
Ах, цветы, что в нем цветут,—
Минет быстро их расцвет.
Люди смертные земли —
Их недолог краткий век.
И с достойнейшей твоей
Матушкой родной твоей,
Что случилось нынче там,
Ведь еще не вышел срок?
Словно зеркало была,
Что кристально, как вода,
Любоваться на нее
Можно было без конца.
Ведь еще была она
Эти дни в расцвете сил,—
Жаль, когда в такие дни
Рвется яшмовая нить…
Как поднявшийся туман,
Вдруг исчезла с наших глаз,
Как упавшая роса,
Вмиг растаяла она,
Как жемчужная трава,
Надломилась вдруг, упав,
Как поток текущих вод,—
Не остановить ее.
То не ложь или обман
Люди рассказали мне?
То не выдумку иль бред
Люди передали мне?
Словно ясеневый лук,
Ночью прогудел струной…
И хотя далек был звук,
Но его услышал я.
Глубока была печаль…
И стремительный поток
Слез внезапных, что текут,
Как в садах поток дождя,
Я не в силах удержать!
27-й день 5-й луны
和多都民能
可味能美許等乃
美久之宜尓
多久波比於伎氐
伊都久等布
多麻尓末佐里氐
於毛敝里之
安我故尓波安礼騰
宇都世美乃
与能許等和利等
麻須良乎能
比伎能麻尓麻仁
之奈謝可流
古之地乎左之氐
波布都多能
和可礼尓之欲理
於吉都奈美
等乎牟麻欲妣伎
於保夫祢能
由久良々々々耳
於毛可宜尓
毛得奈民延都々
可久古非婆
意伊豆久安我未
氣太志安倍牟可母
可味能美許等乃
美久之宜尓
多久波比於伎氐
伊都久等布
多麻尓末佐里氐
於毛敝里之
安我故尓波安礼騰
宇都世美乃
与能許等和利等
麻須良乎能
比伎能麻尓麻仁
之奈謝可流
古之地乎左之氐
波布都多能
和可礼尓之欲理
於吉都奈美
等乎牟麻欲妣伎
於保夫祢能
由久良々々々耳
於毛可宜尓
毛得奈民延都々
可久古非婆
意伊豆久安我未
氣太志安倍牟可母
わたつみの
かみのみことの
みくしげに
たくはひおきて
いつくとふ
たまにまさりて
おもへりし
あがこにはあれど
うつせみの
よのことわりと
ますらをの
ひきのまにまに
しなざかる
こしぢをさして
はふつたの
わかれにしより
おきつなみ
とをむまよびき
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもかげに
もとなみえつつ
かくこひば
おいづくあがみ
けだしあへむかも
かみのみことの
みくしげに
たくはひおきて
いつくとふ
たまにまさりて
おもへりし
あがこにはあれど
うつせみの
よのことわりと
ますらをの
ひきのまにまに
しなざかる
こしぢをさして
はふつたの
わかれにしより
おきつなみ
とをむまよびき
おほぶねの
ゆくらゆくらに
おもかげに
もとなみえつつ
かくこひば
おいづくあがみ
けだしあへむかも
О любимое дитя!
Ты дороже мне была
Жемчуга, что, говорят,
Свято чтится и лежит
Скрытый глубоко в ларце
Бога вод — владыки дна.
Но таков уже закон
В мире смертных.
Потому
Подчинилась ты тогда воле мужа своего,
Устремилась в дальний путь,
В край неведомый Коси,
В глушь далекую страны.
Листья алые плюща
Разошлись по сторонам —
Разлучились мы с тобой.
И с тех пор перед собой
Беспрестанно вижу я
Росчерк ломаных бровей,
Как изгиб бегущих волн
Вдалеке на глади вод,
Вижу милое лицо,
Что мелькает предо мной,
Как мелькает вдалеке
Среди волн
Большой корабль.
Если я с такой тоской
Буду думать о тебе,
Сердце бедное мое,
Что живет немало лет,
Вряд ли сможет дальше жить!
Ты дороже мне была
Жемчуга, что, говорят,
Свято чтится и лежит
Скрытый глубоко в ларце
Бога вод — владыки дна.
Но таков уже закон
В мире смертных.
Потому
Подчинилась ты тогда воле мужа своего,
Устремилась в дальний путь,
В край неведомый Коси,
В глушь далекую страны.
Листья алые плюща
Разошлись по сторонам —
Разлучились мы с тобой.
И с тех пор перед собой
Беспрестанно вижу я
Росчерк ломаных бровей,
Как изгиб бегущих волн
Вдалеке на глади вод,
Вижу милое лицо,
Что мелькает предо мной,
Как мелькает вдалеке
Среди волн
Большой корабль.
Если я с такой тоской
Буду думать о тебе,
Сердце бедное мое,
Что живет немало лет,
Вряд ли сможет дальше жить!
天地之
神者<无>可礼也
愛
吾妻離流
光神
鳴波多𡢳嬬
携手
共将有等
念之尓
情違奴
将言為便
将作為便不知尓
木綿手次
肩尓取<挂>
倭<文>幣乎
手尓取持氐
勿令離等
和礼波雖祷
巻而寐之
妹之手本者
雲尓多奈妣久
神者<无>可礼也
愛
吾妻離流
光神
鳴波多𡢳嬬
携手
共将有等
念之尓
情違奴
将言為便
将作為便不知尓
木綿手次
肩尓取<挂>
倭<文>幣乎
手尓取持氐
勿令離等
和礼波雖祷
巻而寐之
妹之手本者
雲尓多奈妣久
あめつちの
かみはなかれや
うつくしき
わがつまさかる
ひかるかみ
なりはたをとめ
たづさはり
ともにあらむと
おもひしに
こころたがひぬ
いはむすべ
せむすべしらに
ゆふたすき
かたにとりかけ
しつぬさを
てにとりもちて
なさけそと
われはいのれど
まきてねし
いもがたもとは
くもにたなびく
かみはなかれや
うつくしき
わがつまさかる
ひかるかみ
なりはたをとめ
たづさはり
ともにあらむと
おもひしに
こころたがひぬ
いはむすべ
せむすべしらに
ゆふたすき
かたにとりかけ
しつぬさを
てにとりもちて
なさけそと
われはいのれど
まきてねし
いもがたもとは
くもにたなびく
О, на небе и земле,
Верно, больше нет богов?
Сердцу милая жена
Распрощалася со мной!
Я-то думал и мечтал,
Что всегда рука в руке
С девой милой из Хата,
Где гремит, сверкая, гром,
Вместе будем на земле,
Но ошиблось, знать, тогда
Сердце бедное мое,
Что сказать,
Что делать мне,
Как мне быть, не знаю я…
Перевязь из ткани я
Надеваю на плечо
И несу свой дар богам
Тканью расписной,
И прошу их и молю:
О, не разлучайте нас!
Но напрасно: рукава
Дорогой моей жены
Простираются вдали
Облаками в небесах…
Верно, больше нет богов?
Сердцу милая жена
Распрощалася со мной!
Я-то думал и мечтал,
Что всегда рука в руке
С девой милой из Хата,
Где гремит, сверкая, гром,
Вместе будем на земле,
Но ошиблось, знать, тогда
Сердце бедное мое,
Что сказать,
Что делать мне,
Как мне быть, не знаю я…
Перевязь из ткани я
Надеваю на плечо
И несу свой дар богам
Тканью расписной,
И прошу их и молю:
О, не разлучайте нас!
Но напрасно: рукава
Дорогой моей жены
Простираются вдали
Облаками в небесах…
* Один из характерных образцов древних плачей. “Перевязь из ткани я надеваю на плечо…” — обычный обряд перед молитвой. “Простираются вдали… облаками в небесах…” — намек на погребальный обряд сожжения.
虚見都
山跡乃國
青<丹>与之
平城京師由
忍照
難波尓久太里
住吉乃
三津尓<舶>能利
直渡
日入國尓
所遣
和我勢能君乎
懸麻久乃
由々志恐伎
墨吉乃
吾大御神
舶乃倍尓
宇之波伎座
船騰毛尓
御立座而
佐之与良牟
礒乃埼々
許藝波底牟
泊々尓
荒風
浪尓安波世受
平久
率而可敝理麻世
毛等能國家尓
山跡乃國
青<丹>与之
平城京師由
忍照
難波尓久太里
住吉乃
三津尓<舶>能利
直渡
日入國尓
所遣
和我勢能君乎
懸麻久乃
由々志恐伎
墨吉乃
吾大御神
舶乃倍尓
宇之波伎座
船騰毛尓
御立座而
佐之与良牟
礒乃埼々
許藝波底牟
泊々尓
荒風
浪尓安波世受
平久
率而可敝理麻世
毛等能國家尓
そらみつ
やまとのくに
あをによし
ならのみやこゆ
おしてる
なにはにくだり
すみのえの
みつにふなのり
ただわたり
ひのいるくにに
まけらゆる
わがせのきみを
かけまくの
ゆゆしかしこき
すみのえの
わがおほみかみ
ふなのへに
うしはきいまし
ふなともに
みたたしまして
さしよらむ
いそのさきざき
こぎはてむ
とまりとまりに
あらきかぜ
なみにあはせず
たひらけく
ゐてかへりませ
もとのみかどに
やまとのくに
あをによし
ならのみやこゆ
おしてる
なにはにくだり
すみのえの
みつにふなのり
ただわたり
ひのいるくにに
まけらゆる
わがせのきみを
かけまくの
ゆゆしかしこき
すみのえの
わがおほみかみ
ふなのへに
うしはきいまし
ふなともに
みたたしまして
さしよらむ
いそのさきざき
こぎはてむ
とまりとまりに
あらきかぜ
なみにあはせず
たひらけく
ゐてかへりませ
もとのみかどに
О мой милый сердцу друг!
Из Ямато, из страны,
Что узрели в небесах
Боги в ясной высоте,
Дивной в зелени листвы,
Из столицы Нара ты
Прибываешь в Нанива,
Что сверкает блеском волн.
В Суминоэ, в Мицу вновь
Ты плывешь на корабле
По морю прямым путем,
Посланный в далекий край,
Где заходит в небесах солнце.
Страшно и сказать,
Страшно и произнести,
Как могуч наш грозный бог
В Суминоэ!
Пусть же он
Правит на носу судна,
Пусть же этот грозный бог
Станет кормчим корабля,
Каждый раз, когда корабль
Будет возле мысов плыть,
Каждый раз, когда корабль
У причалов должен стать!
С грозным ветром и волной,
С бурей не встречайся ты
И спокойно, без беды
Возвращайся к нам домой,
В старую страну свою…
Возвращайся в край родной!
Из Ямато, из страны,
Что узрели в небесах
Боги в ясной высоте,
Дивной в зелени листвы,
Из столицы Нара ты
Прибываешь в Нанива,
Что сверкает блеском волн.
В Суминоэ, в Мицу вновь
Ты плывешь на корабле
По морю прямым путем,
Посланный в далекий край,
Где заходит в небесах солнце.
Страшно и сказать,
Страшно и произнести,
Как могуч наш грозный бог
В Суминоэ!
Пусть же он
Правит на носу судна,
Пусть же этот грозный бог
Станет кормчим корабля,
Каждый раз, когда корабль
Будет возле мысов плыть,
Каждый раз, когда корабль
У причалов должен стать!
С грозным ветром и волной,
С бурей не встречайся ты
И спокойно, без беды
Возвращайся к нам домой,
В старую страну свою…
Возвращайся в край родной!
Песню передал, исполнив ее, Такаясу Танэмаро
* Один из образцов песен-заклинаний, обычно исполняемых перед отъездом послов в Китай (см. п. 4243, 1784).
* Один из образцов песен-заклинаний, обычно исполняемых перед отъездом послов в Китай (см. п. 4243, 1784).
蜻嶋
山跡國乎
天雲尓
磐船浮
等母尓倍尓
真可伊繁貫
伊許藝都遣
國看之勢志氐
安母里麻之
掃平
千代累
弥嗣継尓
所知来流
天之日継等
神奈我良
吾皇乃
天下
治賜者
物乃布能
八十友之雄乎
撫賜
等登能倍賜
食國毛
四方之人乎母
安<夫>左波受
怋賜者
従古昔
無利之瑞
多婢<末>祢久
申多麻比奴
手拱而
事無御代等
天地
日月等登聞仁
万世尓
記續牟曽
八隅知之
吾大皇
秋花
之我色々尓
見賜
明米多麻比
酒見附
榮流今日之
安夜尓貴左
山跡國乎
天雲尓
磐船浮
等母尓倍尓
真可伊繁貫
伊許藝都遣
國看之勢志氐
安母里麻之
掃平
千代累
弥嗣継尓
所知来流
天之日継等
神奈我良
吾皇乃
天下
治賜者
物乃布能
八十友之雄乎
撫賜
等登能倍賜
食國毛
四方之人乎母
安<夫>左波受
怋賜者
従古昔
無利之瑞
多婢<末>祢久
申多麻比奴
手拱而
事無御代等
天地
日月等登聞仁
万世尓
記續牟曽
八隅知之
吾大皇
秋花
之我色々尓
見賜
明米多麻比
酒見附
榮流今日之
安夜尓貴左
あきづしま
やまとのくにを
あまくもに
いはふねうかべ
ともにへに
まかいしじぬき
いこぎつつ
くにみしせして
あもりまし
はらひたひらげ
ちよかさね
いやつぎつぎに
しらしくる
あまのひつぎと
かむながら
わがおほきみの
あめのした
をさめたまへば
もののふの
やそとものをを
なでたまひ
ととのへたまひ
をすくにも
よものひとをも
あぶさはず
めぐみたまへば
いにしへゆ
なかりししるし
たびまねく
まをしたまひぬ
たむだきて
ことなきみよと
あめつち
ひつきとともに
よろづよに
しるしつがむぞ
やすみしし
わがおほきみ
あきのはな
しがいろいろに
めしたまひ
あきらめたまひ
さかみづき
さかゆるけふの
あやにたふとさ
やまとのくにを
あまくもに
いはふねうかべ
ともにへに
まかいしじぬき
いこぎつつ
くにみしせして
あもりまし
はらひたひらげ
ちよかさね
いやつぎつぎに
しらしくる
あまのひつぎと
かむながら
わがおほきみの
あめのした
をさめたまへば
もののふの
やそとものをを
なでたまひ
ととのへたまひ
をすくにも
よものひとをも
あぶさはず
めぐみたまへば
いにしへゆ
なかりししるし
たびまねく
まをしたまひぬ
たむだきて
ことなきみよと
あめつち
ひつきとともに
よろづよに
しるしつがむぞ
やすみしし
わがおほきみ
あきのはな
しがいろいろに
めしたまひ
あきらめたまひ
さかみづき
さかゆるけふの
あやにたふとさ
На чудесном корабле,
Что был высечен из скал,
На борту и на носу
Много весел закрепив
И плывя средь облаков,
Вниз смотрел Ниниги-бог
С дальней высоты небес
На Ямато, на страну —
Остров Акицусима.
И сошел на землю он,
Покорив, изгнал врагов.
Тысячи веков прошли
С той поры.
Из века в век
Боги правили страной,
И, от солнца в небесах
Получив святую власть,
Божеством являясь, ты,
Государыня моя,
Правишь на земле страной!
Много воинов лихих
Славных воинских родов
Греешь милостью своей,
И порядок ты ведешь,
И людей во всех концах
Четырех сторон земли
В той стране, где правишь ты,
Даришь милостью своей.
И поэтому тебе много раз
Был знак небес,
Что не видели еще
Никогда
С древнейших пор,
И правление твое
Не знавало тяжких бед.
Мирно правишь ты страной!
Вместе с небом и землей,
Вместе с солнцем и луной
Много, много тысяч лет
Славить будут все тебя,
О тебе писать в веках,
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Сердце радуешь свое
Ты, любуясь на цветы,
На красу и свежий блеск,
Прелесть каждого цветка,
Что осеннею порой
Расцвели в твоих садах.
И сегодня, в день, когда
Ты даешь блестящий пир,
Удивительно полно
Все величия вокруг!
Что был высечен из скал,
На борту и на носу
Много весел закрепив
И плывя средь облаков,
Вниз смотрел Ниниги-бог
С дальней высоты небес
На Ямато, на страну —
Остров Акицусима.
И сошел на землю он,
Покорив, изгнал врагов.
Тысячи веков прошли
С той поры.
Из века в век
Боги правили страной,
И, от солнца в небесах
Получив святую власть,
Божеством являясь, ты,
Государыня моя,
Правишь на земле страной!
Много воинов лихих
Славных воинских родов
Греешь милостью своей,
И порядок ты ведешь,
И людей во всех концах
Четырех сторон земли
В той стране, где правишь ты,
Даришь милостью своей.
И поэтому тебе много раз
Был знак небес,
Что не видели еще
Никогда
С древнейших пор,
И правление твое
Не знавало тяжких бед.
Мирно правишь ты страной!
Вместе с небом и землей,
Вместе с солнцем и луной
Много, много тысяч лет
Славить будут все тебя,
О тебе писать в веках,
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Сердце радуешь свое
Ты, любуясь на цветы,
На красу и свежий блеск,
Прелесть каждого цветка,
Что осеннею порой
Расцвели в твоих садах.
И сегодня, в день, когда
Ты даешь блестящий пир,
Удивительно полно
Все величия вокруг!
* В начале песни говорится о Ниниги-но Микото, спустившемся, согласно древнему мифу, с неба на землю. Под знаком небесной милости подразумевается открытие золотых россыпей в провинции Митиноку, чему посвящена особая песня в М. (см. п. 4094).
虚見都
山跡乃國波
水上波
地徃如久
船上波
床座如
大神乃
鎮在國曽
四舶
々能倍奈良倍
平安
早渡来而
還事
奏日尓
相飲酒曽
<斯>豊御酒者
山跡乃國波
水上波
地徃如久
船上波
床座如
大神乃
鎮在國曽
四舶
々能倍奈良倍
平安
早渡来而
還事
奏日尓
相飲酒曽
<斯>豊御酒者
そらみつ
やまとのくには
みづのうへは
つちゆくごとく
ふねのうへは
とこにをるごと
おほかみの
いはへるくにぞ
よつのふね
ふなのへならべ
たひらけく
はやわたりきて
かへりこと
まをさむひに
あひのまむきぞ
このとよみきは
やまとのくには
みづのうへは
つちゆくごとく
ふねのうへは
とこにをるごと
おほかみの
いはへるくにぞ
よつのふね
ふなのへならべ
たひらけく
はやわたりきて
かへりこと
まをさむひに
あひのまむきぞ
このとよみきは
О Ямато-сторона,
Что узрели в небесах
Боги,—
Дивная страна!
Там, на море путь такой,
Будто по земле идешь,
Там, плывя на корабле,
Будто бы в постели спишь,—
Охраняют в небесах
Боги славную страну!
Пусть четыре корабля,
Выстроившись нынче в ряд,
Без беды и без тревог
Быстро путь морской пройдут
И вернутся.
В тот же день,
Как вы явитесь сюда
Доложить нам о себе,
С вами вместе выпьем мы
Это славное вино,
Лучшее из царских вин!
Что узрели в небесах
Боги,—
Дивная страна!
Там, на море путь такой,
Будто по земле идешь,
Там, плывя на корабле,
Будто бы в постели спишь,—
Охраняют в небесах
Боги славную страну!
Пусть четыре корабля,
Выстроившись нынче в ряд,
Без беды и без тревог
Быстро путь морской пройдут
И вернутся.
В тот же день,
Как вы явитесь сюда
Доложить нам о себе,
С вами вместе выпьем мы
Это славное вино,
Лучшее из царских вин!
安之比奇能
八峯能宇倍能
都我能木能
伊也継々尓
松根能
絶事奈久
青丹余志
奈良能京師尓
万代尓
國所知等
安美知之
吾大皇乃
神奈我良
於母保之賣志弖
豊宴
見為今日者
毛能乃布能
八十伴雄能
嶋山尓
安可流橘
宇受尓指
紐解放而
千年保伎
<保>吉等餘毛之
恵良々々尓
仕奉乎
見之貴者
八峯能宇倍能
都我能木能
伊也継々尓
松根能
絶事奈久
青丹余志
奈良能京師尓
万代尓
國所知等
安美知之
吾大皇乃
神奈我良
於母保之賣志弖
豊宴
見為今日者
毛能乃布能
八十伴雄能
嶋山尓
安可流橘
宇受尓指
紐解放而
千年保伎
<保>吉等餘毛之
恵良々々尓
仕奉乎
見之貴者
あしひきの
やつをのうへの
つがのきの
いやつぎつぎに
まつがねの
たゆることなく
あをによし
ならのみやこに
よろづよに
くにしらさむと
やすみしし
わがおほきみの
かむながら
おもほしめして
とよのあかり
めすけふのひは
もののふの
やそとものをの
しまやまに
あかるたちばな
うずにさし
ひもときさけて
ちとせほき
ほきとよもし
ゑらゑらに
つかへまつるを
みるがたふとさ
やつをのうへの
つがのきの
いやつぎつぎに
まつがねの
たゆることなく
あをによし
ならのみやこに
よろづよに
くにしらさむと
やすみしし
わがおほきみの
かむながら
おもほしめして
とよのあかり
めすけふのひは
もののふの
やそとものをの
しまやまに
あかるたちばな
うずにさし
ひもときさけて
ちとせほき
ほきとよもし
ゑらゑらに
つかへまつるを
みるがたふとさ
Словно дерево цуга,
Что растет на пиках гор
Распростертых,
Множась там
Сотнями густых ветвей,—
Так пускай из века в век,
Не кончаясь никогда,
Вечно,
Словно у сосны корни,
Будешь продолжать
Ты правление свое
Сотни, тысячи веков,
В Нара —
Городе царей,
Дивном зеленью листвы!
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Божеством являясь нам,
Управляешь ты страной.
И сегодня, в этот день,
Когда пир идет у нас,
Когда славим урожай,
Много воинов лихих
Славных воинских родов
Из цветов татибана,
Что сверкают среди гор
В государевом саду,
Делают себе венки
И, украсивши чело,
Распустив у платья шнур,
Славят и желают все,
Чтобы много тысяч лет
Процветало все вокруг!
И, смотря на этот пир,
Где все люди, веселясь,
Шумно славят всей душой
Государыню свою,
Чтя ее и ей служа,
Преклоняюсь я душой.
Что растет на пиках гор
Распростертых,
Множась там
Сотнями густых ветвей,—
Так пускай из века в век,
Не кончаясь никогда,
Вечно,
Словно у сосны корни,
Будешь продолжать
Ты правление свое
Сотни, тысячи веков,
В Нара —
Городе царей,
Дивном зеленью листвы!
Мирно правящая здесь
Государыня моя!
Божеством являясь нам,
Управляешь ты страной.
И сегодня, в этот день,
Когда пир идет у нас,
Когда славим урожай,
Много воинов лихих
Славных воинских родов
Из цветов татибана,
Что сверкают среди гор
В государевом саду,
Делают себе венки
И, украсивши чело,
Распустив у платья шнур,
Славят и желают все,
Чтобы много тысяч лет
Процветало все вокруг!
И, смотря на этот пир,
Где все люди, веселясь,
Шумно славят всей душой
Государыню свою,
Чтя ее и ей служа,
Преклоняюсь я душой.
* В песне описывается пир в честь урожая (тоё-но акари), который устраивался после подношения богам первого риса во дворце.
天皇乃
等保能朝<廷>等
之良奴日
筑紫國波
安多麻毛流
於佐倍乃城曽等
聞食
四方國尓波
比等佐波尓
美知弖波安礼杼
登利我奈久
安豆麻乎能故波
伊田牟可比
加敝里見世受弖
伊佐美多流
多家吉軍卒等
祢疑多麻比
麻氣乃麻尓々々
多良知祢乃
波々我目可礼弖
若草能
都麻乎母麻可受
安良多麻能
月日餘美都々
安之我知流
難波能美津尓
大船尓
末加伊之自奴伎
安佐奈藝尓
可故等登能倍
由布思保尓
可知比伎乎里
安騰母比弖
許藝由久伎美波
奈美乃間乎
伊由伎佐具久美
麻佐吉久母
波夜久伊多里弖
大王乃
美許等能麻尓末
麻須良男乃
許己呂乎母知弖
安里米具<理>
事之乎波良<婆>
都々麻波受
可敝理伎麻勢登
伊波比倍乎
等許敝尓須恵弖
之路多倍能
蘇田遠利加敝之
奴婆多麻乃
久路加美之伎弖
奈我伎氣遠
麻知可母戀牟
波之伎都麻良波
等保能朝<廷>等
之良奴日
筑紫國波
安多麻毛流
於佐倍乃城曽等
聞食
四方國尓波
比等佐波尓
美知弖波安礼杼
登利我奈久
安豆麻乎能故波
伊田牟可比
加敝里見世受弖
伊佐美多流
多家吉軍卒等
祢疑多麻比
麻氣乃麻尓々々
多良知祢乃
波々我目可礼弖
若草能
都麻乎母麻可受
安良多麻能
月日餘美都々
安之我知流
難波能美津尓
大船尓
末加伊之自奴伎
安佐奈藝尓
可故等登能倍
由布思保尓
可知比伎乎里
安騰母比弖
許藝由久伎美波
奈美乃間乎
伊由伎佐具久美
麻佐吉久母
波夜久伊多里弖
大王乃
美許等能麻尓末
麻須良男乃
許己呂乎母知弖
安里米具<理>
事之乎波良<婆>
都々麻波受
可敝理伎麻勢登
伊波比倍乎
等許敝尓須恵弖
之路多倍能
蘇田遠利加敝之
奴婆多麻乃
久路加美之伎弖
奈我伎氣遠
麻知可母戀牟
波之伎都麻良波
おほきみの
とほのみかどと
しらぬひ
つくしのくには
あたまもる
おさへのきぞと
きこしをす
よものくにには
ひとさはに
みちてはあれど
とりがなく
あづまをのこは
いでむかひ
かへりみせずて
いさみたる
たけきいくさと
ねぎたまひ
まけのまにまに
たらちねの
ははがめかれて
わかくさの
つまをもまかず
あらたまの
つきひよみつつ
あしがちる
なにはのみつに
おほぶねに
まかいしじぬき
あさなぎに
かこととのへ
ゆふしほに
かぢひきをり
あどもひて
こぎゆくきみは
なみのまを
いゆきさぐくみ
まさきくも
はやくいたりて
おほきみの
みことのまにま
ますらをの
こころをもちて
ありめぐり
ことしをはらば
つつまはず
かへりきませと
いはひへを
とこへにすゑて
しろたへの
そでをりかへし
ぬばたまの
くろかみしきて
ながきけを
まちかもこひむ
はしきつまらは
とほのみかどと
しらぬひ
つくしのくには
あたまもる
おさへのきぞと
きこしをす
よものくにには
ひとさはに
みちてはあれど
とりがなく
あづまをのこは
いでむかひ
かへりみせずて
いさみたる
たけきいくさと
ねぎたまひ
まけのまにまに
たらちねの
ははがめかれて
わかくさの
つまをもまかず
あらたまの
つきひよみつつ
あしがちる
なにはのみつに
おほぶねに
まかいしじぬき
あさなぎに
かこととのへ
ゆふしほに
かぢひきをり
あどもひて
こぎゆくきみは
なみのまを
いゆきさぐくみ
まさきくも
はやくいたりて
おほきみの
みことのまにま
ますらをの
こころをもちて
ありめぐり
ことしをはらば
つつまはず
かへりきませと
いはひへを
とこへにすゑて
しろたへの
そでをりかへし
ぬばたまの
くろかみしきて
ながきけを
まちかもこひむ
はしきつまらは
Службою далекою
Сына славного небес
Называется она —
Эта дальняя страна,
Что Цукуси мы зовем,
Там, где яркие огни
Зажигают на полях,
И считается давно
Верной крепостью она,
Что хранит нас от врагов.
И хотя в твоей стране,
В четырех концах земли,
Управляемой тобой,
Много всюду есть людей,
Но в Цукуси шлют сынов
Из восточной стороны,
Где так много певчих птиц.
Собирают там отряд
Храбрый,
Тех, кто смел на вид
И назад не повернет,
Назначенью подчинясь.
Мать родимую свою
Покидает милый сын,
И как вешняя трава,
Им любимая жена
С ним не спит уже теперь.
Новояшмовым годам,
Дням и месяцам ведет
Он все время горький счет.
И в заливе Мину там,
В Нанива,
Где в тростниках
Осыпаются цветы,
К кораблю большому он,
Много весел прикрепив,
В час затишья поутру
Моряков к себе позвав,
В час прилива ввечеру
С силой веслами взмахнув,
Покидает берега.
О ушедшие друзья!
Средь морских далеких волн
Проплывая путь с трудом
И добравшись без беды
До далеких мест своих,
Волю славную верша
Государя своего,
С чувством рыцарей в душе
Храбро все несут дозор!
Дома ж молятся о них,
Вопрошая: “О, когда
Кончатся дела твои?
Без беды скорей домой
Возвращайся ты назад” —
И святой сосуд с вином
Возле ложа своего
Ставят с жаркою мольбой,
Белотканые свои
Загибают рукава,
Ягод тутовых черней
Пряди черные волос
Распуская по плечам,
О, как будут, верно, ждать,
Проводя одни в тоске
Долгие разлуки дни,
Жены милые без вас…
Сына славного небес
Называется она —
Эта дальняя страна,
Что Цукуси мы зовем,
Там, где яркие огни
Зажигают на полях,
И считается давно
Верной крепостью она,
Что хранит нас от врагов.
И хотя в твоей стране,
В четырех концах земли,
Управляемой тобой,
Много всюду есть людей,
Но в Цукуси шлют сынов
Из восточной стороны,
Где так много певчих птиц.
Собирают там отряд
Храбрый,
Тех, кто смел на вид
И назад не повернет,
Назначенью подчинясь.
Мать родимую свою
Покидает милый сын,
И как вешняя трава,
Им любимая жена
С ним не спит уже теперь.
Новояшмовым годам,
Дням и месяцам ведет
Он все время горький счет.
И в заливе Мину там,
В Нанива,
Где в тростниках
Осыпаются цветы,
К кораблю большому он,
Много весел прикрепив,
В час затишья поутру
Моряков к себе позвав,
В час прилива ввечеру
С силой веслами взмахнув,
Покидает берега.
О ушедшие друзья!
Средь морских далеких волн
Проплывая путь с трудом
И добравшись без беды
До далеких мест своих,
Волю славную верша
Государя своего,
С чувством рыцарей в душе
Храбро все несут дозор!
Дома ж молятся о них,
Вопрошая: “О, когда
Кончатся дела твои?
Без беды скорей домой
Возвращайся ты назад” —
И святой сосуд с вином
Возле ложа своего
Ставят с жаркою мольбой,
Белотканые свои
Загибают рукава,
Ягод тутовых черней
Пряди черные волос
Распуская по плечам,
О, как будут, верно, ждать,
Проводя одни в тоске
Долгие разлуки дни,
Жены милые без вас…
Отомо Якамоти
* Эту песню сложил Отомо Якамоти, сочувствуя пограничным стражам, прибывающим из далеких восточных провинций на о-в Кюсю, оставив на родине родителей, жен и детей. В песне говорится об обрядах, сопутствующих молитвам: ставят сосуд со святым вином у постели в дар богам. Согласно народным магическим обрядам, загибают (выворачивают наизнанку) рукава, чтобы увидеть мужа во сне.
* Эту песню сложил Отомо Якамоти, сочувствуя пограничным стражам, прибывающим из далеких восточных провинций на о-в Кюсю, оставив на родине родителей, жен и детей. В песне говорится об обрядах, сопутствующих молитвам: ставят сосуд со святым вином у постели в дар богам. Согласно народным магическим обрядам, загибают (выворачивают наизнанку) рукава, чтобы увидеть мужа во сне.
天皇乃
等保伎美与尓毛
於之弖流
難波乃久尓々
阿米能之多
之良志賣之伎等
伊麻能乎尓
多要受伊比都々
可氣麻久毛
安夜尓可之古志
可武奈我良
和其大王乃
宇知奈妣久
春初波
夜知久佐尓
波奈佐伎尓保比
夜麻美礼婆
見能等母之久
可波美礼婆
見乃佐夜氣久
母能其等尓
佐可由流等伎登
賣之多麻比
安伎良米多麻比
之伎麻世流
難波宮者
伎己之乎須
四方乃久尓欲里
多弖麻都流
美都奇能船者
保理江欲里
美乎妣伎之都々
安佐奈藝尓
可治比伎能保理
由布之保尓
佐乎佐之久太理
安治牟良能
佐和伎々保比弖
波麻尓伊泥弖
海原見礼婆
之良奈美乃
夜敝乎流我宇倍尓
安麻乎夫祢
波良々尓宇伎弖
於保美氣尓
都加倍麻都流等
乎知許知尓
伊射里都利家理
曽伎太久毛
於藝呂奈伎可毛
己伎婆久母
由多氣伎可母
許己見礼婆
宇倍之神代由
波自米家良思母
等保伎美与尓毛
於之弖流
難波乃久尓々
阿米能之多
之良志賣之伎等
伊麻能乎尓
多要受伊比都々
可氣麻久毛
安夜尓可之古志
可武奈我良
和其大王乃
宇知奈妣久
春初波
夜知久佐尓
波奈佐伎尓保比
夜麻美礼婆
見能等母之久
可波美礼婆
見乃佐夜氣久
母能其等尓
佐可由流等伎登
賣之多麻比
安伎良米多麻比
之伎麻世流
難波宮者
伎己之乎須
四方乃久尓欲里
多弖麻都流
美都奇能船者
保理江欲里
美乎妣伎之都々
安佐奈藝尓
可治比伎能保理
由布之保尓
佐乎佐之久太理
安治牟良能
佐和伎々保比弖
波麻尓伊泥弖
海原見礼婆
之良奈美乃
夜敝乎流我宇倍尓
安麻乎夫祢
波良々尓宇伎弖
於保美氣尓
都加倍麻都流等
乎知許知尓
伊射里都利家理
曽伎太久毛
於藝呂奈伎可毛
己伎婆久母
由多氣伎可母
許己見礼婆
宇倍之神代由
波自米家良思母
すめろきの
とほきみよにも
おしてる
なにはのくにに
あめのした
しらしめしきと
いまのをに
たえずいひつつ
かけまくも
あやにかしこし
かむながら
わごおほきみの
うちなびく
はるのはじめは
やちくさに
はなさきにほひ
やまみれば
みのともしく
かはみれば
みのさやけく
ものごとに
さかゆるときと
めしたまひ
あきらめたまひ
しきませる
なにはのみやは
きこしをす
よものくにより
たてまつる
みつきのふねは
ほりえより
みをびきしつつ
あさなぎに
かぢひきのぼり
ゆふしほに
さをさしくだり
あぢむらの
さわききほひて
はまにいでて
うなはらみれば
しらなみの
やへをるがうへに
あまをぶね
はららにうきて
おほみけに
つかへまつると
をちこちに
いざりつりけり
そきだくも
おぎろなきかも
こきばくも
ゆたけきかも
ここみれば
うべしかむよゆ
はじめけらしも
とほきみよにも
おしてる
なにはのくにに
あめのした
しらしめしきと
いまのをに
たえずいひつつ
かけまくも
あやにかしこし
かむながら
わごおほきみの
うちなびく
はるのはじめは
やちくさに
はなさきにほひ
やまみれば
みのともしく
かはみれば
みのさやけく
ものごとに
さかゆるときと
めしたまひ
あきらめたまひ
しきませる
なにはのみやは
きこしをす
よものくにより
たてまつる
みつきのふねは
ほりえより
みをびきしつつ
あさなぎに
かぢひきのぼり
ゆふしほに
さをさしくだり
あぢむらの
さわききほひて
はまにいでて
うなはらみれば
しらなみの
やへをるがうへに
あまをぶね
はららにうきて
おほみけに
つかへまつると
をちこちに
いざりつりけり
そきだくも
おぎろなきかも
こきばくも
ゆたけきかも
ここみれば
うべしかむよゆ
はじめけらしも
Ах, в далекие века
Внуков солнечных небес
В дивной Нанива- стране,
Озаренной блеском волн,
Поднебесной управлял
Предок славный —
Внук небес.
И об этом до сих пор
Без конца передают…
Ох, и страшно мне сказать,
Трепета исполнен я.
Ныне держит эту власть,
Воплощая божество,
Государыня моя.
Лишь придет сюда весна
С легкой дымкой над землей,
Сколько разных трав, цветов
Расцветают на полях!
Коль на горы посмотреть —
Высотой ласкают взор,
Коль на реки посмотреть —
Чистотой ласкают взор,
Все, что видишь ты вокруг,
Блеска яркого полно!
И когда на ту красу
Ты изволишь посмотреть,
Не устанет жадный взор
Любоваться на нее!
О, прекраснейший дворец
У залива Нанива,
Где правленье ты вершишь!
С четырех концов страны,
Управляемой тобой,
Корабли везут тебе
Отовсюду дань свою:
Там, из бухты Хориэ,
По теченью вверх плывут,
Как затишье поутру —
Веслами на них гребут,
Ввечеру, в прилива час,
Воду меряют шестом.
И как стаи адзи- птиц,
Так шумит на них народ,
Приплывая к берегам…
На равнину моря там
Взглянешь — и перед тобой
Волны белые кругом
В множество рядов встают,
И качается вдали
На волнах рыбачий челн.
Чтобы яства во дворец
Государыне принесть,
Там и тут, куда ни глянь,
Ловят рыбу для нее
И повсюду жгут костры
Для приманки рыб морских.
Ах, безбрежно море здесь
И границы нет ему!
Необъятна эта ширь!
И когда перед собой
Видишь эту красоту,
Кажется, что было так
С незапамятных времен!
Внуков солнечных небес
В дивной Нанива- стране,
Озаренной блеском волн,
Поднебесной управлял
Предок славный —
Внук небес.
И об этом до сих пор
Без конца передают…
Ох, и страшно мне сказать,
Трепета исполнен я.
Ныне держит эту власть,
Воплощая божество,
Государыня моя.
Лишь придет сюда весна
С легкой дымкой над землей,
Сколько разных трав, цветов
Расцветают на полях!
Коль на горы посмотреть —
Высотой ласкают взор,
Коль на реки посмотреть —
Чистотой ласкают взор,
Все, что видишь ты вокруг,
Блеска яркого полно!
И когда на ту красу
Ты изволишь посмотреть,
Не устанет жадный взор
Любоваться на нее!
О, прекраснейший дворец
У залива Нанива,
Где правленье ты вершишь!
С четырех концов страны,
Управляемой тобой,
Корабли везут тебе
Отовсюду дань свою:
Там, из бухты Хориэ,
По теченью вверх плывут,
Как затишье поутру —
Веслами на них гребут,
Ввечеру, в прилива час,
Воду меряют шестом.
И как стаи адзи- птиц,
Так шумит на них народ,
Приплывая к берегам…
На равнину моря там
Взглянешь — и перед тобой
Волны белые кругом
В множество рядов встают,
И качается вдали
На волнах рыбачий челн.
Чтобы яства во дворец
Государыне принесть,
Там и тут, куда ни глянь,
Ловят рыбу для нее
И повсюду жгут костры
Для приманки рыб морских.
Ах, безбрежно море здесь
И границы нет ему!
Необъятна эта ширь!
И когда перед собой
Видишь эту красоту,
Кажется, что было так
С незапамятных времен!
13-й день 2-й луны
Отомо Якамоти
* Песня Якамоти, в которой он, наблюдая на Кюсю приезжающих из далеких стран стражей и сочувствуя их разлуке с родными, рассказал об их тоске на далекой чужбине от лица такого стража.
Отомо Якамоти
* Песня Якамоти, в которой он, наблюдая на Кюсю приезжающих из далеких стран стражей и сочувствуя их разлуке с родными, рассказал об их тоске на далекой чужбине от лица такого стража.
阿志加良能
美佐可多麻波理
可閇理美須
阿例波久江由久
阿良志乎母
多志夜波婆可流
不破乃世伎
久江弖和波由久
牟麻能都米
都久志能佐伎尓
知麻利為弖
阿例波伊波々牟
母呂々々波
佐祁久等麻乎須
可閇利久麻弖尓
美佐可多麻波理
可閇理美須
阿例波久江由久
阿良志乎母
多志夜波婆可流
不破乃世伎
久江弖和波由久
牟麻能都米
都久志能佐伎尓
知麻利為弖
阿例波伊波々牟
母呂々々波
佐祁久等麻乎須
可閇利久麻弖尓
あしがらの
みさかたまはり
かへりみず
あれはくえゆく
あらしをも
たしやはばかる
ふはのせき
くえてわはゆく
むまのつめ
つくしのさきに
ちまりゐて
あれはいははむ
もろもろは
さけくとまをす
かへりくまでに
みさかたまはり
かへりみず
あれはくえゆく
あらしをも
たしやはばかる
ふはのせき
くえてわはゆく
むまのつめ
つくしのさきに
ちまりゐて
あれはいははむ
もろもろは
さけくとまをす
かへりくまでに
В Асигара-стороне
Кручи гор я обхожу,
Прохожу, иду вперед,
Не оглядываюсь я.
И заставу прохожу —
Знаменитую Фува,
Где боятся путь держать
Даже смельчаки,
И до самых крайних мест,
Где копытом ступит конь,—
Я в Цукуси доберусь
И, оставшись, вознесу
Жаркую мольбу богам —
Чтобы все, кого люблю,
Жили дома без беды
До тех пор, пока назад
Не вернусь к себе домой!
Кручи гор я обхожу,
Прохожу, иду вперед,
Не оглядываюсь я.
И заставу прохожу —
Знаменитую Фува,
Где боятся путь держать
Даже смельчаки,
И до самых крайних мест,
Где копытом ступит конь,—
Я в Цукуси доберусь
И, оставшись, вознесу
Жаркую мольбу богам —
Чтобы все, кого люблю,
Жили дома без беды
До тех пор, пока назад
Не вернусь к себе домой!
大王乃
美己等可之古美
都麻和可礼
可奈之久波安礼特
大夫
情布里於許之
等里与曽比
門出乎須礼婆
多良知祢乃
波々可伎奈埿
若草乃
都麻波等里都吉
平久
和礼波伊波々牟
好去而
早還来等
麻蘇埿毛知
奈美太乎能其比
牟世比都々
言語須礼婆
群鳥乃
伊埿多知加弖尓
等騰己保里
可<弊>里美之都々
伊也等保尓
國乎伎波奈例
伊夜多可尓
山乎故要須疑
安之我知流
難波尓伎為弖
由布之保尓
船乎宇氣須恵
安佐奈藝尓
倍牟氣許我牟等
佐毛良布等
和我乎流等伎尓
春霞
之麻<未>尓多知弖
多頭我祢乃
悲鳴婆
波呂<婆>呂尓
伊弊乎於毛比埿
於比曽箭乃
曽与等奈流麻埿
奈氣吉都流香母
美己等可之古美
都麻和可礼
可奈之久波安礼特
大夫
情布里於許之
等里与曽比
門出乎須礼婆
多良知祢乃
波々可伎奈埿
若草乃
都麻波等里都吉
平久
和礼波伊波々牟
好去而
早還来等
麻蘇埿毛知
奈美太乎能其比
牟世比都々
言語須礼婆
群鳥乃
伊埿多知加弖尓
等騰己保里
可<弊>里美之都々
伊也等保尓
國乎伎波奈例
伊夜多可尓
山乎故要須疑
安之我知流
難波尓伎為弖
由布之保尓
船乎宇氣須恵
安佐奈藝尓
倍牟氣許我牟等
佐毛良布等
和我乎流等伎尓
春霞
之麻<未>尓多知弖
多頭我祢乃
悲鳴婆
波呂<婆>呂尓
伊弊乎於毛比埿
於比曽箭乃
曽与等奈流麻埿
奈氣吉都流香母
おほきみの
みことかしこみ
つまわかれ
かなしくはあれど
ますらをの
こころふりおこし
とりよそひ
かどでをすれば
たらちねの
ははかきなで
わかくさの
つまはとりつき
たひらけく
われはいははむ
まさきくて
はやかへりこと
まそでもち
なみだをのごひ
むせひつつ
ことどひすれば
むらとりの
いでたちかてに
とどこほり
かへりみしつつ
いやとほに
くにをきはなれ
いやたかに
やまをこえすぎ
あしがちる
なにはにきゐて
ゆふしほに
ふねをうけすゑ
あさなぎに
へむけこがむと
さもらふと
わがをるときに
はるかすみ
しまみにたちて
たづがねの
かなしくなけば
はろはろに
いへをおもひで
おひそやの
そよとなるまで
なげきつるかも
みことかしこみ
つまわかれ
かなしくはあれど
ますらをの
こころふりおこし
とりよそひ
かどでをすれば
たらちねの
ははかきなで
わかくさの
つまはとりつき
たひらけく
われはいははむ
まさきくて
はやかへりこと
まそでもち
なみだをのごひ
むせひつつ
ことどひすれば
むらとりの
いでたちかてに
とどこほり
かへりみしつつ
いやとほに
くにをきはなれ
いやたかに
やまをこえすぎ
あしがちる
なにはにきゐて
ゆふしほに
ふねをうけすゑ
あさなぎに
へむけこがむと
さもらふと
わがをるときに
はるかすみ
しまみにたちて
たづがねの
かなしくなけば
はろはろに
いへをおもひで
おひそやの
そよとなるまで
なげきつるかも
Императора приказу
С трепетом внимаю я,
Расстаюсь с женой своей,
Тяжела разлука мне.
Но отважный дух бойца
Я спешу поднять в себе,
Снаряжаюсь в дальний путь,
За ворота выхожу.
И родная мать моя
Гладит ласково меня,
И, как вешняя трава,
Юная моя жена
Держит за руки меня.
Чтобы был спокоен путь,—
Приношу мольбу богам.
“Счастлив будь в своем пути,
Возвращайся поскорей!” —
Говорят жена и мать
И, одежды рукавом
Слезы смахивая с глаз,
Причитают надо мной,
Мне напутствия твердят.
Как взлетает стая птиц,—
Трогаюсь в дорогу я,
Но все мешкаю в пути,
Все оглядываюсь я.
И все дальше ухожу,
Расстаюсь с родной землей,
Высоко взбираюсь я,
Через горы перейдя,
Прибываю в Нанива,
Где в зеленых тростниках
Осыпаются цветы…
Ввечеру, когда прилив,
Выплываю на ладье,
Поутру, в затишья час,
Ветра жду, спеша ладью
Повернуть в обратный путь,
А пока передо мной
Дымкой вешнею туман
Закрывает острова,
Крики дальних журавлей
Так печально здесь звучат,
И, когда их слышу я,
Вспоминаю дом родной,
Что далеко от меня,
И горюю я о нем
Так, что стрелы за спиной
Стонут жалобно со мной!
С трепетом внимаю я,
Расстаюсь с женой своей,
Тяжела разлука мне.
Но отважный дух бойца
Я спешу поднять в себе,
Снаряжаюсь в дальний путь,
За ворота выхожу.
И родная мать моя
Гладит ласково меня,
И, как вешняя трава,
Юная моя жена
Держит за руки меня.
Чтобы был спокоен путь,—
Приношу мольбу богам.
“Счастлив будь в своем пути,
Возвращайся поскорей!” —
Говорят жена и мать
И, одежды рукавом
Слезы смахивая с глаз,
Причитают надо мной,
Мне напутствия твердят.
Как взлетает стая птиц,—
Трогаюсь в дорогу я,
Но все мешкаю в пути,
Все оглядываюсь я.
И все дальше ухожу,
Расстаюсь с родной землей,
Высоко взбираюсь я,
Через горы перейдя,
Прибываю в Нанива,
Где в зеленых тростниках
Осыпаются цветы…
Ввечеру, когда прилив,
Выплываю на ладье,
Поутру, в затишья час,
Ветра жду, спеша ладью
Повернуть в обратный путь,
А пока передо мной
Дымкой вешнею туман
Закрывает острова,
Крики дальних журавлей
Так печально здесь звучат,
И, когда их слышу я,
Вспоминаю дом родной,
Что далеко от меня,
И горюю я о нем
Так, что стрелы за спиной
Стонут жалобно со мной!
19-й день 2-й луны
Отомо Якамоти
Отомо Якамоти
大王乃
麻氣乃麻尓々々
嶋守尓
和我多知久礼婆
波々蘇婆能
波々能美許等波
美母乃須蘇
都美安氣可伎奈埿
知々能未乃
知々能美許等波
多久頭<努>能
之良比氣乃宇倍由
奈美太多利
奈氣伎乃多婆久
可胡自母乃
多太比等里之氐
安佐刀埿乃
可奈之伎吾子
安良多麻乃
等之能乎奈我久
安比美受波
古非之久安流倍之
今日太<尓>母
許等騰比勢武等
乎之美都々
可奈之備麻勢婆
若草之
都麻母古騰母毛
乎知己知尓
左波尓可久美為
春鳥乃
己恵乃佐麻欲比
之路多倍乃
蘇埿奈伎奴良之
多豆佐波里
和可礼加弖尓等
比伎等騰米
之多比之毛能乎
天皇乃
美許等可之古美
多麻保己乃
美知尓出立
乎可<乃>佐伎
伊多牟流其等尓
与呂頭多妣
可弊里見之都追
波呂々々尓
和可礼之久礼婆
於毛布蘇良
夜須久母安良受
古布流蘇良
久流之伎毛乃乎
宇都世美乃
与能比等奈礼婆
多麻伎波流
伊能知母之良受
海原乃
可之古伎美知乎
之麻豆多比
伊己藝和多利弖
安里米具利
和我久流麻埿尓
多比良氣久
於夜波伊麻佐祢
都々美奈久
都麻波麻多世等
須美乃延能
安我須賣可未尓
奴佐麻都利
伊能里麻乎之弖
奈尓波都尓
船乎宇氣須恵
夜蘇加奴伎
可古<等登>能倍弖
安佐婢良伎
和波己藝埿奴等
伊弊尓都氣己曽
麻氣乃麻尓々々
嶋守尓
和我多知久礼婆
波々蘇婆能
波々能美許等波
美母乃須蘇
都美安氣可伎奈埿
知々能未乃
知々能美許等波
多久頭<努>能
之良比氣乃宇倍由
奈美太多利
奈氣伎乃多婆久
可胡自母乃
多太比等里之氐
安佐刀埿乃
可奈之伎吾子
安良多麻乃
等之能乎奈我久
安比美受波
古非之久安流倍之
今日太<尓>母
許等騰比勢武等
乎之美都々
可奈之備麻勢婆
若草之
都麻母古騰母毛
乎知己知尓
左波尓可久美為
春鳥乃
己恵乃佐麻欲比
之路多倍乃
蘇埿奈伎奴良之
多豆佐波里
和可礼加弖尓等
比伎等騰米
之多比之毛能乎
天皇乃
美許等可之古美
多麻保己乃
美知尓出立
乎可<乃>佐伎
伊多牟流其等尓
与呂頭多妣
可弊里見之都追
波呂々々尓
和可礼之久礼婆
於毛布蘇良
夜須久母安良受
古布流蘇良
久流之伎毛乃乎
宇都世美乃
与能比等奈礼婆
多麻伎波流
伊能知母之良受
海原乃
可之古伎美知乎
之麻豆多比
伊己藝和多利弖
安里米具利
和我久流麻埿尓
多比良氣久
於夜波伊麻佐祢
都々美奈久
都麻波麻多世等
須美乃延能
安我須賣可未尓
奴佐麻都利
伊能里麻乎之弖
奈尓波都尓
船乎宇氣須恵
夜蘇加奴伎
可古<等登>能倍弖
安佐婢良伎
和波己藝埿奴等
伊弊尓都氣己曽
おほきみの
まけのまにまに
しまもりに
わがたちくれば
ははそばの
ははのみことは
みものすそ
つみあげかきなで
ちちのみの
ちちのみことは
たくづのの
しらひげのうへゆ
なみだたり
なげきのたばく
かこじもの
ただひとりして
あさとでの
かなしきあがこ
あらたまの
としのをながく
あひみずは
こひしくあるべし
けふだにも
ことどひせむと
をしみつつ
かなしびませば
わかくさの
つまもこどもも
をちこちに
さはにかくみゐ
はるとりの
こゑのさまよひ
しろたへの
そでなきぬらし
たづさはり
わかれかてにと
ひきとどめ
したひしものを
おほきみの
みことかしこみ
たまほこの
みちにいでたち
をかのさき
いたむるごとに
よろづたび
かへりみしつつ
はろはろに
わかれしくれば
おもふそら
やすくもあらず
こふるそら
くるしきものを
うつせみの
よのひとなれば
たまきはる
いのちもしらず
うなはらの
かしこきみちを
しまづたひ
いこぎわたりて
ありめぐり
わがくるまでに
たひらけく
おやはいまさね
つつみなく
つまはまたせと
すみのえの
あがすめかみに
ぬさまつり
いのりまをして
なにはつに
ふねをうけすゑ
やそかぬき
かこととのへて
あさびらき
わはこぎでぬと
いへにつげこそ
まけのまにまに
しまもりに
わがたちくれば
ははそばの
ははのみことは
みものすそ
つみあげかきなで
ちちのみの
ちちのみことは
たくづのの
しらひげのうへゆ
なみだたり
なげきのたばく
かこじもの
ただひとりして
あさとでの
かなしきあがこ
あらたまの
としのをながく
あひみずは
こひしくあるべし
けふだにも
ことどひせむと
をしみつつ
かなしびませば
わかくさの
つまもこどもも
をちこちに
さはにかくみゐ
はるとりの
こゑのさまよひ
しろたへの
そでなきぬらし
たづさはり
わかれかてにと
ひきとどめ
したひしものを
おほきみの
みことかしこみ
たまほこの
みちにいでたち
をかのさき
いたむるごとに
よろづたび
かへりみしつつ
はろはろに
わかれしくれば
おもふそら
やすくもあらず
こふるそら
くるしきものを
うつせみの
よのひとなれば
たまきはる
いのちもしらず
うなはらの
かしこきみちを
しまづたひ
いこぎわたりて
ありめぐり
わがくるまでに
たひらけく
おやはいまさね
つつみなく
つまはまたせと
すみのえの
あがすめかみに
ぬさまつり
いのりまをして
なにはつに
ふねをうけすゑ
やそかぬき
かこととのへて
あさびらき
わはこぎでぬと
いへにつげこそ
Воле грозной подчинись
Государя своего,
В стражи из дому я шел,
Чтоб границы охранять.
Божество — родная мать,
Воспитавшая меня,
Уцепившись за подол,
Нежно гладила меня,
Божество — родной отец,
Что вскормил, вспоил меня,
Расставаяся со мной,
Слезы горестные лил
На усы, на седину
Длинной бороды своей,
Белой, как из волокон таку
Связанный канат.
И, горюя, говорил:
“Как единое дитя
У оленей —
Ты один
У меня,
Мое дитя,
Дорогой, любимый сын,
Что уходишь поутру…
Если длинной будет нить
Новояшмовых годов —
Не увижу я тебя,
Буду сильно тосковать
Я в разлуке о тебе.
О, хотя бы нынче здесь,
Нам поговорить с тобой!” —
Говорил, жалея он
И печалясь обо мне.
Словно вешняя трава,
Милая моя жена
И детишки там и тут
Окружили все меня,
Как весенних звонких птиц
Их звучали голоса,
В белотканых рукавах,
Верно, прятали слезу,
Взявшись за руки, они
Не давали мне уйти.
“Не отпустим”,— говоря,
Шли они за мною вслед…
Но, приказу подчинись
Государя моего,
Вышел на дорогу я,
Что отмечена давно
Яшмовым копьем,
И в дороге каждый раз,
Огибая там холмы,
Много раз, несчетно раз
Все оглядывался я.
И когда я отошел
Далеко от милых мест,
Стало небо горьких дум
Неспокойно у меня,
Сердце, полное тоски,
Больно сжалось у меня,
Раз ты смертный человек —
Мира бренного жилец,—
Жизнь, что жемчугом блеснет,
Вечно тайна для тебя.
Средь морских пустых равнин,
Страшный путь проплыв в волнах,
Цепь минуя островов,
Буду в мире я кружить,
До тех пор пока домой
Не вернусь опять назад.
Поднеся дары богам —
Покровителям моим
В Суминоэ,
Буду я их об этом умолять,
Чтоб спокойно жить могли
И отец, и мать мои
И без бед меня ждала
Милая моя жена.
Нынче в бухте Нанива
Мой качается корабль,
Много весел закрепив,
Моряков созвав сюда,
Рано утром на заре
Мы отплыли нынче в путь —
И об этом я прошу
Передать моим родным.
Государя своего,
В стражи из дому я шел,
Чтоб границы охранять.
Божество — родная мать,
Воспитавшая меня,
Уцепившись за подол,
Нежно гладила меня,
Божество — родной отец,
Что вскормил, вспоил меня,
Расставаяся со мной,
Слезы горестные лил
На усы, на седину
Длинной бороды своей,
Белой, как из волокон таку
Связанный канат.
И, горюя, говорил:
“Как единое дитя
У оленей —
Ты один
У меня,
Мое дитя,
Дорогой, любимый сын,
Что уходишь поутру…
Если длинной будет нить
Новояшмовых годов —
Не увижу я тебя,
Буду сильно тосковать
Я в разлуке о тебе.
О, хотя бы нынче здесь,
Нам поговорить с тобой!” —
Говорил, жалея он
И печалясь обо мне.
Словно вешняя трава,
Милая моя жена
И детишки там и тут
Окружили все меня,
Как весенних звонких птиц
Их звучали голоса,
В белотканых рукавах,
Верно, прятали слезу,
Взявшись за руки, они
Не давали мне уйти.
“Не отпустим”,— говоря,
Шли они за мною вслед…
Но, приказу подчинись
Государя моего,
Вышел на дорогу я,
Что отмечена давно
Яшмовым копьем,
И в дороге каждый раз,
Огибая там холмы,
Много раз, несчетно раз
Все оглядывался я.
И когда я отошел
Далеко от милых мест,
Стало небо горьких дум
Неспокойно у меня,
Сердце, полное тоски,
Больно сжалось у меня,
Раз ты смертный человек —
Мира бренного жилец,—
Жизнь, что жемчугом блеснет,
Вечно тайна для тебя.
Средь морских пустых равнин,
Страшный путь проплыв в волнах,
Цепь минуя островов,
Буду в мире я кружить,
До тех пор пока домой
Не вернусь опять назад.
Поднеся дары богам —
Покровителям моим
В Суминоэ,
Буду я их об этом умолять,
Чтоб спокойно жить могли
И отец, и мать мои
И без бед меня ждала
Милая моя жена.
Нынче в бухте Нанива
Мой качается корабль,
Много весел закрепив,
Моряков созвав сюда,
Рано утром на заре
Мы отплыли нынче в путь —
И об этом я прошу
Передать моим родным.
23-й день 2-й луны
Отомо Якамоти
Отомо Якамоти
比左加多能
安麻能刀比良伎
多可知保乃
多氣尓阿毛理之
須賣呂伎能
可未能御代欲利
波自由美乎
多尓藝利母多之
麻可胡也乎
多婆左美蘇倍弖
於保久米能
麻須良多祁乎々
佐吉尓多弖
由伎登利於保世
山河乎
伊波祢左久美弖
布美等保利
久尓麻藝之都々
知波夜夫流
神乎許等牟氣
麻都呂倍奴
比等乎母夜波之
波吉伎欲米
都可倍麻都里弖
安吉豆之萬
夜萬登能久尓乃
可之<波>良能
宇祢備乃宮尓
美也<婆>之良
布刀之利多弖氐
安米能之多
之良志賣之祁流
須賣呂伎能
安麻能日継等
都藝弖久流
伎美能御代々々
加久左波奴
安加吉許己呂乎
須賣良弊尓
伎波米都久之弖
都加倍久流
於夜能都可佐等
許等太弖氐
佐豆氣多麻敝流
宇美乃古能
伊也都藝都岐尓
美流比等乃
可多里都藝弖氐
伎久比等能
可我見尓世武乎
安多良之伎
吉用伎曽乃名曽
於煩呂加尓
己許呂於母比弖
牟奈許等母
於夜乃名多都奈
大伴乃
宇治等名尓於敝流
麻須良乎能等母
安麻能刀比良伎
多可知保乃
多氣尓阿毛理之
須賣呂伎能
可未能御代欲利
波自由美乎
多尓藝利母多之
麻可胡也乎
多婆左美蘇倍弖
於保久米能
麻須良多祁乎々
佐吉尓多弖
由伎登利於保世
山河乎
伊波祢左久美弖
布美等保利
久尓麻藝之都々
知波夜夫流
神乎許等牟氣
麻都呂倍奴
比等乎母夜波之
波吉伎欲米
都可倍麻都里弖
安吉豆之萬
夜萬登能久尓乃
可之<波>良能
宇祢備乃宮尓
美也<婆>之良
布刀之利多弖氐
安米能之多
之良志賣之祁流
須賣呂伎能
安麻能日継等
都藝弖久流
伎美能御代々々
加久左波奴
安加吉許己呂乎
須賣良弊尓
伎波米都久之弖
都加倍久流
於夜能都可佐等
許等太弖氐
佐豆氣多麻敝流
宇美乃古能
伊也都藝都岐尓
美流比等乃
可多里都藝弖氐
伎久比等能
可我見尓世武乎
安多良之伎
吉用伎曽乃名曽
於煩呂加尓
己許呂於母比弖
牟奈許等母
於夜乃名多都奈
大伴乃
宇治等名尓於敝流
麻須良乎能等母
ひさかたの
あまのとひらき
たかちほの
たけにあもりし
すめろきの
かみのみよより
はじゆみを
たにぎりもたし
まかごやを
たばさみそへて
おほくめの
ますらたけをを
さきにたて
ゆきとりおほせ
やまかはを
いはねさくみて
ふみとほり
くにまぎしつつ
ちはやぶる
かみをことむけ
まつろはぬ
ひとをもやはし
はききよめ
つかへまつりて
あきづしま
やまとのくにの
かしはらの
うねびのみやに
みやばしら
ふとしりたてて
あめのした
しらしめしける
すめろきの
あまのひつぎと
つぎてくる
きみのみよみよ
かくさはぬ
あかきこころを
すめらへに
きはめつくして
つかへくる
おやのつかさと
ことだてて
さづけたまへる
うみのこの
いやつぎつぎに
みるひとの
かたりつぎてて
きくひとの
かがみにせむを
あたらしき
きよきそのなぞ
おぼろかに
こころおもひて
むなことも
おやのなたつな
おほともの
うぢとなにおへる
ますらをのとも
あまのとひらき
たかちほの
たけにあもりし
すめろきの
かみのみよより
はじゆみを
たにぎりもたし
まかごやを
たばさみそへて
おほくめの
ますらたけをを
さきにたて
ゆきとりおほせ
やまかはを
いはねさくみて
ふみとほり
くにまぎしつつ
ちはやぶる
かみをことむけ
まつろはぬ
ひとをもやはし
はききよめ
つかへまつりて
あきづしま
やまとのくにの
かしはらの
うねびのみやに
みやばしら
ふとしりたてて
あめのした
しらしめしける
すめろきの
あまのひつぎと
つぎてくる
きみのみよみよ
かくさはぬ
あかきこころを
すめらへに
きはめつくして
つかへくる
おやのつかさと
ことだてて
さづけたまへる
うみのこの
いやつぎつぎに
みるひとの
かたりつぎてて
きくひとの
かがみにせむを
あたらしき
きよきそのなぞ
おぼろかに
こころおもひて
むなことも
おやのなたつな
おほともの
うぢとなにおへる
ますらをのとも
В дальних вечных небесах
Отворив небесный грот,
Вниз сошел тогда с высот
На известный древний пик,
Что зовут Такатихо,
Предок славный, внук небес.
И еще с тех древних пор,
Со времен еще богов,
Лук из хадзи сжав в руках,
Стрелы для оленей взяв
И поставив во главе
Славных воинов своих —
Рыцарей из Окумэ,
На себя колчан надев,
По горам и по рекам
Проходил он и ломал
Скалы на своем пути,
И искал он место,
Где
Основать столицу б мог.
Грозных усмирив богов,
Пребывавших до него,
Подчинив себе людей,
Не желавших там служить.
Воины храбрые его
Расчищали землю ту,
Службу верную неся,
И на Акицусима —
Острове восточном,
Где
Славная лежит страна,
Что Ямато названа,
В Касивара,
Во дворце
Унэби,
Воздвигли там,
Укрепили навсегда
Крепкие столбы.
Стали во дворце с тех пор
Поднебесной управлять
Внуки славные богов,
Что от солнца в небесах
Приняли навеки власть.
И из рода в род в веках
Продолжали править в нем,
И из века в век служить
Продолжали с этих пор
Наши предки, клятву дав,
Государю своему.
Сердце чистое свое,
Где не пряталась вражда,
Отдавали службе той.
Принимали службу ту
Внуки их из века в век.
Те, кто видел,
Говорил
О примере их другим.
Тот, кто слышал,
Тот считал
Их отвагу образцом.
Этой славой древних лет
Небывалой чистоты
Не пренебрегайте вы.
Даже мелким словом лжи
Не давайте осквернить,
Уничтожить навсегда
Славу древнюю отцов.
Вы, кто имя их несет,
Вы, чей род — Отомо,
Вы—
Рыцари, друзья мои!
Отворив небесный грот,
Вниз сошел тогда с высот
На известный древний пик,
Что зовут Такатихо,
Предок славный, внук небес.
И еще с тех древних пор,
Со времен еще богов,
Лук из хадзи сжав в руках,
Стрелы для оленей взяв
И поставив во главе
Славных воинов своих —
Рыцарей из Окумэ,
На себя колчан надев,
По горам и по рекам
Проходил он и ломал
Скалы на своем пути,
И искал он место,
Где
Основать столицу б мог.
Грозных усмирив богов,
Пребывавших до него,
Подчинив себе людей,
Не желавших там служить.
Воины храбрые его
Расчищали землю ту,
Службу верную неся,
И на Акицусима —
Острове восточном,
Где
Славная лежит страна,
Что Ямато названа,
В Касивара,
Во дворце
Унэби,
Воздвигли там,
Укрепили навсегда
Крепкие столбы.
Стали во дворце с тех пор
Поднебесной управлять
Внуки славные богов,
Что от солнца в небесах
Приняли навеки власть.
И из рода в род в веках
Продолжали править в нем,
И из века в век служить
Продолжали с этих пор
Наши предки, клятву дав,
Государю своему.
Сердце чистое свое,
Где не пряталась вражда,
Отдавали службе той.
Принимали службу ту
Внуки их из века в век.
Те, кто видел,
Говорил
О примере их другим.
Тот, кто слышал,
Тот считал
Их отвагу образцом.
Этой славой древних лет
Небывалой чистоты
Не пренебрегайте вы.
Даже мелким словом лжи
Не давайте осквернить,
Уничтожить навсегда
Славу древнюю отцов.
Вы, кто имя их несет,
Вы, чей род — Отомо,
Вы—
Рыцари, друзья мои!
Отомо Якамоти~
* “Предок славный, внук небес” — т. е. бог Ниниги, который был послан на землю богиней Солнца Аматэрасу (ее внук). Далее все говорится о нем. (См. Кодзики, Ниниги-но микото)
* Лук из хадзи (хадзиюми) — хадзи, совр. ямахадзэ — японское восковое дерево (Rhus Cotenus), завезено было с материка.
* “Рыцарей из Окумэ” — рыцарей из рода Окумэ, см. п. 4094.
* “Внуки славные богов…” — имеется в виду внук бога Ниниги — легендарный император Дзимму.
* “Предок славный, внук небес” — т. е. бог Ниниги, который был послан на землю богиней Солнца Аматэрасу (ее внук). Далее все говорится о нем. (См. Кодзики, Ниниги-но микото)
* Лук из хадзи (хадзиюми) — хадзи, совр. ямахадзэ — японское восковое дерево (Rhus Cotenus), завезено было с материка.
* “Рыцарей из Окумэ” — рыцарей из рода Окумэ, см. п. 4094.
* “Внуки славные богов…” — имеется в виду внук бога Ниниги — легендарный император Дзимму.
敷島や
大和の国は
天地の
開け始めし
昔より
岩戸をあけて
おもしろき
神楽の言葉
歌ひてし
さればかしこき
ためしとて
ひじりの御世の
道しるく
人の心を
たねとして
よろづのわざを
言の葉に
鬼神までも
あはれとて
八州のほかの
四つの海
波も静かに
をさまりて
空吹く風も
やはらかに
枝も鳴らさず
降る雨も
時定まれば
君々の
みことのままに
したがひて
和歌の浦路の
もしほ草
かき集めたる
あと多く
それが中にも
名をとめて
三代までつぎし
人の子の
親のとりわき
ゆづりてし
そのまことさへ
ありながら
思へばいやし
信濃なる
そのははき木の
そのはらに
種をまきたる
とがとてや
世にも仕へよ
生ける世の
身を助けよと
契りおく
須磨と明石の
つづきなる
細川山野
山川の
わづかに命
かけひとて
伝ひし水の
水上も
せきとめられて
今はただ
陸にあがれる
魚のごと
かぢを絶えたる
舟のごと
寄るかたもなく
わびはつる
子を思ふとて
夜の鶴
泣く泣く都
出でしかど
身は数ならず
鎌倉の
世のまつりごと
しげければ
聞こえあげてし
言の葉も
枝にこもりて
梅の花
四年の春に
なりにけり
行くへも知らぬ
中空の
風にまかする
故郷は
軒端も荒れて
ささがにの
いかさまにかは
なりぬらむ
世々の跡ある
玉づさも
さて朽ち果てば
葦原の
道もすたれて
いかならむ
これを思へば
私の
嘆きのみかは
世のためも
つらきためしと
なりぬべし
行く先かけて
さまざまに
書き残されし
筆の跡
かへすがへすも
いつはりと
思はましかば
ことわりを
ただすの森の
ゆふしでに
やよやいささか
かけて問へ
みだりがはしき
末の世に
麻はあとなく
なりぬとか
いさめおきしを
忘れずは
ゆがめることを
また誰か
ひき直すべき
とばかりに
身をかへりみず
頼むぞよ
その世を聞けば
さてもさは
残るよもぎと
かこちてし
人のなさけも
かかりけり
同じ播磨の
境とて
一つ流れを
汲みしかば
野中の清水
よどむとも
もとの心に
まかせつつ
とどこほりなき
水茎の
跡さへあらば
いとどしく
鶴が岡べの
朝日影
八千代の光
さしそへて
明らけき世の
なほも栄えむ
大和の国は
天地の
開け始めし
昔より
岩戸をあけて
おもしろき
神楽の言葉
歌ひてし
さればかしこき
ためしとて
ひじりの御世の
道しるく
人の心を
たねとして
よろづのわざを
言の葉に
鬼神までも
あはれとて
八州のほかの
四つの海
波も静かに
をさまりて
空吹く風も
やはらかに
枝も鳴らさず
降る雨も
時定まれば
君々の
みことのままに
したがひて
和歌の浦路の
もしほ草
かき集めたる
あと多く
それが中にも
名をとめて
三代までつぎし
人の子の
親のとりわき
ゆづりてし
そのまことさへ
ありながら
思へばいやし
信濃なる
そのははき木の
そのはらに
種をまきたる
とがとてや
世にも仕へよ
生ける世の
身を助けよと
契りおく
須磨と明石の
つづきなる
細川山野
山川の
わづかに命
かけひとて
伝ひし水の
水上も
せきとめられて
今はただ
陸にあがれる
魚のごと
かぢを絶えたる
舟のごと
寄るかたもなく
わびはつる
子を思ふとて
夜の鶴
泣く泣く都
出でしかど
身は数ならず
鎌倉の
世のまつりごと
しげければ
聞こえあげてし
言の葉も
枝にこもりて
梅の花
四年の春に
なりにけり
行くへも知らぬ
中空の
風にまかする
故郷は
軒端も荒れて
ささがにの
いかさまにかは
なりぬらむ
世々の跡ある
玉づさも
さて朽ち果てば
葦原の
道もすたれて
いかならむ
これを思へば
私の
嘆きのみかは
世のためも
つらきためしと
なりぬべし
行く先かけて
さまざまに
書き残されし
筆の跡
かへすがへすも
いつはりと
思はましかば
ことわりを
ただすの森の
ゆふしでに
やよやいささか
かけて問へ
みだりがはしき
末の世に
麻はあとなく
なりぬとか
いさめおきしを
忘れずは
ゆがめることを
また誰か
ひき直すべき
とばかりに
身をかへりみず
頼むぞよ
その世を聞けば
さてもさは
残るよもぎと
かこちてし
人のなさけも
かかりけり
同じ播磨の
境とて
一つ流れを
汲みしかば
野中の清水
よどむとも
もとの心に
まかせつつ
とどこほりなき
水茎の
跡さへあらば
いとどしく
鶴が岡べの
朝日影
八千代の光
さしそへて
明らけき世の
なほも栄えむ
しきしまや
やまとのくには
あめつちの
あけはじめし
むかしより
いはとをあけて
おもしろき
かぐらのことは
うたひてし
さればかしこき
ためしとて
ひじりのみよの
みちしるく
ひとのこころを
たねとして
よろづのわざを
ことのはに
おにがみまでも
あはれとて
八州のほかの
よつのうみ
なみもしづかかに
をさまりて
そらふくかぜも
やはらかに
えだもならさず
ふるあめも
ときさだまれば
きみ々の
みことのままに
したがひて
わかのうらぢの
もしほくさ
かきあつめたる
あとおほく
それがなかにも
なをとめて
みよまでつぎし
ひとのねの
おやのとりわき
ゆづりてし
そのまことさへ
ありながら
おもへばいやし
しなのなる
そのははきこの
そのはらに
たねをまきたる
とがとてや
よにもつかへよ
いけるよの
みをたすけよと
ちぎりおく
すまとあかしの
つづきなる
ほそかはやまの
やまかはの
わづかにいのち
かけひとて
つたひしみづの
みなかみも
せきとめられて
いまはただ
陸にあがれる
いをのごと
かぢをたえたる
ふねのごと
よるかたもなく
わびはつる
ねをおもふとて
よのつる
なくなくみやこ
いでしかど
みはかずならず
かまくらの
よのまつりごと
しげければ
きこえあげてし
ことのはも
えだにこもりて
うめのはな
よとしのはるに
なりにけり
ゆくへもしらぬ
なかそらの
かぜにまかする
ふるさとは
のきはもあれて
ささがにの
いかさまにかは
なりぬらむ
よよのあとある
たまづさも
さてくちはてば
あしはらの
みちもすたれて
いかならむ
これをおもへば
私の
なげきのみかは
よのためも
つらきためしと
なりぬべし
ゆくさきかけて
さまざまに
かきのこされし
ふでのあと
かへすがへすも
いつはりと
おもはましかば
ことわりを
ただすのもりの
ゆふしでに
やよやいささか
かけてとへ
みだりがはしき
すゑのよに
あさはあとなく
なりぬとか
いさめおきしを
わすれずは
ゆがめることを
またたれか
ひき直すべき
とばかりに
みをかへりみず
たのむぞよ
そのよをきけば
さてもさは
のこるよもぎと
かこちてし
ひとのなさけも
かかりけり
おなじはりまの
さかひとて
ひとつながれを
くみしかば
のなかのしみづ
よどむとも
もとのこころに
まかせつつ
とどこほりなき
みづぐきの
あとさへあらば
いとどしく
つるがをかべの
あさひかげ
やちよのひかり
さしそへて
あきらけきよの
なほもさかえむ
やまとのくには
あめつちの
あけはじめし
むかしより
いはとをあけて
おもしろき
かぐらのことは
うたひてし
さればかしこき
ためしとて
ひじりのみよの
みちしるく
ひとのこころを
たねとして
よろづのわざを
ことのはに
おにがみまでも
あはれとて
八州のほかの
よつのうみ
なみもしづかかに
をさまりて
そらふくかぜも
やはらかに
えだもならさず
ふるあめも
ときさだまれば
きみ々の
みことのままに
したがひて
わかのうらぢの
もしほくさ
かきあつめたる
あとおほく
それがなかにも
なをとめて
みよまでつぎし
ひとのねの
おやのとりわき
ゆづりてし
そのまことさへ
ありながら
おもへばいやし
しなのなる
そのははきこの
そのはらに
たねをまきたる
とがとてや
よにもつかへよ
いけるよの
みをたすけよと
ちぎりおく
すまとあかしの
つづきなる
ほそかはやまの
やまかはの
わづかにいのち
かけひとて
つたひしみづの
みなかみも
せきとめられて
いまはただ
陸にあがれる
いをのごと
かぢをたえたる
ふねのごと
よるかたもなく
わびはつる
ねをおもふとて
よのつる
なくなくみやこ
いでしかど
みはかずならず
かまくらの
よのまつりごと
しげければ
きこえあげてし
ことのはも
えだにこもりて
うめのはな
よとしのはるに
なりにけり
ゆくへもしらぬ
なかそらの
かぜにまかする
ふるさとは
のきはもあれて
ささがにの
いかさまにかは
なりぬらむ
よよのあとある
たまづさも
さてくちはてば
あしはらの
みちもすたれて
いかならむ
これをおもへば
私の
なげきのみかは
よのためも
つらきためしと
なりぬべし
ゆくさきかけて
さまざまに
かきのこされし
ふでのあと
かへすがへすも
いつはりと
おもはましかば
ことわりを
ただすのもりの
ゆふしでに
やよやいささか
かけてとへ
みだりがはしき
すゑのよに
あさはあとなく
なりぬとか
いさめおきしを
わすれずは
ゆがめることを
またたれか
ひき直すべき
とばかりに
みをかへりみず
たのむぞよ
そのよをきけば
さてもさは
のこるよもぎと
かこちてし
ひとのなさけも
かかりけり
おなじはりまの
さかひとて
ひとつながれを
くみしかば
のなかのしみづ
よどむとも
もとのこころに
まかせつつ
とどこほりなき
みづぐきの
あとさへあらば
いとどしく
つるがをかべの
あさひかげ
やちよのひかり
さしそへて
あきらけきよの
なほもさかえむ
空掻曇り時雨して
峯の木枯しけしくて
梢寂しくなりはてて
錦と見えし紅葉ばも
思ひの中に散り失せて
訪ふ人も無き悲しさに
思ひ続けて清水の
流れて澄まぬ物ゆゑに
逢坂越えて近江なる
海の底にも捨てられて
憂き目を独り見るぞ憂き
大津の浦の怨みねに
峯の木枯しけしくて
梢寂しくなりはてて
錦と見えし紅葉ばも
思ひの中に散り失せて
訪ふ人も無き悲しさに
思ひ続けて清水の
流れて澄まぬ物ゆゑに
逢坂越えて近江なる
海の底にも捨てられて
憂き目を独り見るぞ憂き
大津の浦の怨みねに
甲斐もなくして
東路の
不破の関にも
留まらで
落つる涙と
諸共に
流れ来りて
信濃なる
独り伏屋に
旅寝して
都の方を
遥々と
思ひやるこそ
悲しけれ
なみに夜昼
身に添ひて
哀れと言ひし
たらちをの
果無く我を
失ひて
如何に心を
つくし船
漕がれ行くらむ
笹蟹の
糸縒り難き
事故に
今宵の契り
深くこそ
常に契りて
来し人の
無き面影も
忘られず
心ひとつに
焦れ居て
遣る方も無き
池水に
汀に遊ぶ
鴛鴦の
うきねに鳴きて
いたづらに
杉の板間の
明け来れば
思ひ乱れて
白糸の
くる人更に
渚なる
水の中なる
濁りあひ
淀むことなき
身の物憂さよ
東路の
不破の関にも
留まらで
落つる涙と
諸共に
流れ来りて
信濃なる
独り伏屋に
旅寝して
都の方を
遥々と
思ひやるこそ
悲しけれ
なみに夜昼
身に添ひて
哀れと言ひし
たらちをの
果無く我を
失ひて
如何に心を
つくし船
漕がれ行くらむ
笹蟹の
糸縒り難き
事故に
今宵の契り
深くこそ
常に契りて
来し人の
無き面影も
忘られず
心ひとつに
焦れ居て
遣る方も無き
池水に
汀に遊ぶ
鴛鴦の
うきねに鳴きて
いたづらに
杉の板間の
明け来れば
思ひ乱れて
白糸の
くる人更に
渚なる
水の中なる
濁りあひ
淀むことなき
身の物憂さよ
もかみ川
せせのいはかと
わきかへり
おもふこころは
おほかれと
行かたもなく
せかれつつ
そこのみくつと
なることは
もにすむ虫の
われからと
おもひしらすは
なけれとも
いはてはえこそ
なきさなる
かたわれ舟の
うつもれて
ひく人もなき
なけきすと
浪のたちゐに
あふけとも
むなしき空は
みとりにて
いふこともなき
かなしさに
ねをのみなけは
からころも
おさふる袖も
くちはてぬ
なにことにかは
あはれとも
おもはん人に
あふみなる
うちいてのはまの
うちいてつつ
いふともたれか
ささかにの
いかさまにても
かきつかん
ことをはのきに
ふくかせの
はけしきころと
しりなから
うはの空にも
をしふへき
あつさのそまに
みや木ひき
みかきかはらに
せりつみし
むかしをよそに
ききしかと
わか身のうへに
なりはてぬ
さすかに御代の
はしめより
雲のうへには
かよへとも
なにはのことも
久かたの
月のかつらし
をられねは
うけらか花の
さきなから
ひらけぬことの
いふせさに
よもの山へに
あくかれて
このもかのもに
たちましり
うつふしそめの
あさころも
花のたもとに
ぬきかへて
後のよをたにと
おもへとも
おもふ人人
ほたしにて
ゆくへきかたも
まとはれぬ
かかるうき身の
つれもなく
へにける年を
かそふれは
いつつのとをに
なりにけり
いま行すゑは
いなつまの
ひかりのまにも
さためなし
たとへはひとり
なからへて
すきにしはかり
すくすとも
夢にゆめみる
心ちして
ひまゆく駒に
ことならし
さらにもいはし
ふゆかれの
をはなかすゑの
露なれは
あらしをたにも
またすして
もとのしつくと
なりはてん
ほとをはいつと
しりてかは
くれにとたにも
しつむへき
かくのみつねに
あらそひて
なほふるさとに
すみのえの
しほにたたよふ
うつせかひ
うつし心も
うせはてて
あるにもあらぬ
よのなかに
又なにことを
みくまのの
うらのはまゆふ
かさねつつ
うきにたヘたる
ためしには
なるをの松の
つれつれと
いたつらことを
かきつめて
あはれしれらん
行すゑの
人のためには
おのつから
しのはれぬへき
身なれとも
はかなきことも
雲とりの
あやにかなはぬ
くせなれは
これもさこそは
みなしくり
くち葉かしたに
うつもれめ
それにつけても
つのくにの
いく田のもりの
いくたひか
あまのたくなは
くり返し
心にそはぬ
身をうらむらん
せせのいはかと
わきかへり
おもふこころは
おほかれと
行かたもなく
せかれつつ
そこのみくつと
なることは
もにすむ虫の
われからと
おもひしらすは
なけれとも
いはてはえこそ
なきさなる
かたわれ舟の
うつもれて
ひく人もなき
なけきすと
浪のたちゐに
あふけとも
むなしき空は
みとりにて
いふこともなき
かなしさに
ねをのみなけは
からころも
おさふる袖も
くちはてぬ
なにことにかは
あはれとも
おもはん人に
あふみなる
うちいてのはまの
うちいてつつ
いふともたれか
ささかにの
いかさまにても
かきつかん
ことをはのきに
ふくかせの
はけしきころと
しりなから
うはの空にも
をしふへき
あつさのそまに
みや木ひき
みかきかはらに
せりつみし
むかしをよそに
ききしかと
わか身のうへに
なりはてぬ
さすかに御代の
はしめより
雲のうへには
かよへとも
なにはのことも
久かたの
月のかつらし
をられねは
うけらか花の
さきなから
ひらけぬことの
いふせさに
よもの山へに
あくかれて
このもかのもに
たちましり
うつふしそめの
あさころも
花のたもとに
ぬきかへて
後のよをたにと
おもへとも
おもふ人人
ほたしにて
ゆくへきかたも
まとはれぬ
かかるうき身の
つれもなく
へにける年を
かそふれは
いつつのとをに
なりにけり
いま行すゑは
いなつまの
ひかりのまにも
さためなし
たとへはひとり
なからへて
すきにしはかり
すくすとも
夢にゆめみる
心ちして
ひまゆく駒に
ことならし
さらにもいはし
ふゆかれの
をはなかすゑの
露なれは
あらしをたにも
またすして
もとのしつくと
なりはてん
ほとをはいつと
しりてかは
くれにとたにも
しつむへき
かくのみつねに
あらそひて
なほふるさとに
すみのえの
しほにたたよふ
うつせかひ
うつし心も
うせはてて
あるにもあらぬ
よのなかに
又なにことを
みくまのの
うらのはまゆふ
かさねつつ
うきにたヘたる
ためしには
なるをの松の
つれつれと
いたつらことを
かきつめて
あはれしれらん
行すゑの
人のためには
おのつから
しのはれぬへき
身なれとも
はかなきことも
雲とりの
あやにかなはぬ
くせなれは
これもさこそは
みなしくり
くち葉かしたに
うつもれめ
それにつけても
つのくにの
いく田のもりの
いくたひか
あまのたくなは
くり返し
心にそはぬ
身をうらむらん
もかみかは
せせのいはかと
わきかへり
おもふこころは
おほかれと
ゆくかたもなく
せかれつつ
そこのみくつと
なることは
もにすむむしの
われからと
おもひしらすは
なけれとも
いはてはえこそ
なきさなる
かたわれふねの
うつもれて
ひくひともなき
なけきすと
なみのたちゐに
あふけとも
むなしきそらは
みとりにて
いふこともなき
かなしさに
ねをのみなけは
からころも
おさふるそても
くちはてぬ
なにことにかは
あはれとも
おもはむひとに
あふみなる
うちいてのはまの
うちいてつつ
いふともたれか
ささかにの
いかさまにても
かきつかむ
ことをはのきに
ふくかせの
はけしきころと
しりなから
うはのそらにも
をしふへき
あつさのそまに
みやきひき
みかきかはらに
せりつみし
むかしをよそに
ききしかと
わかみのうへに
なりはてぬ
さかすにみよの
はしめより
くものうへには
かよへとも
なにはのことも
ひさかたの
つきのかつらし
をられねは
うけらかはなの
さきなから
ひらけぬことの
いふせさに
よものやまへに
あくかれて
このもかのもに
たちましり
うつふしそめの
あさころも
はなのたもとに
ぬきかへて
のちのよをたにと
おもへとも
おもふひとひと
ほたしにて
ゆくへきかたも
まとはれぬ
かかるうきみの
つれもなく
へにけるとしを
かそふれは
いつつのとをに
なりにけり
いまゆくすゑは
いなつまの
ひかりのまにも
さためなし
たとへはひとり
なからへて
すきにしはかり
すくすとも
ゆめにゆめみる
ここちして
ひまゆくこまに
ことならし
さらにもいはし
ふゆかれの
をはなかすゑの
つゆなれは
あらしをたにも
またすして
もとのしつくと
なりはてむ
ほとをはいつと
しりてかは
くれにとたにも
しつむへき
かくのみつねに
あらそひて
なほふるさとに
すみのえの
しほにたたよふ
うつせかひ
うつしこころも
うせはてて
あるにもあらぬ
よのなかに
またなにことを
みくまのの
うらのはまゆふ
かさねつつ
うきにたへたる
ためしには
なるをのまつの
つれつれと
いたつらことを
かきつめて
あはれしれらむ
ゆくすゑの
ひとのためには
おのつから
しのはれぬへき
みなれとも
はかなきことも
くもとりの
あやにかなはぬ
くせなれは
これもさこそは
みなしくり
くちはかしたに
うつもれめ
それにつけても
つのくにの
いくたのもりの
いくたひか
あまのたくなは
くりかへし
こころにそはぬ
みをうらむらむ
せせのいはかと
わきかへり
おもふこころは
おほかれと
ゆくかたもなく
せかれつつ
そこのみくつと
なることは
もにすむむしの
われからと
おもひしらすは
なけれとも
いはてはえこそ
なきさなる
かたわれふねの
うつもれて
ひくひともなき
なけきすと
なみのたちゐに
あふけとも
むなしきそらは
みとりにて
いふこともなき
かなしさに
ねをのみなけは
からころも
おさふるそても
くちはてぬ
なにことにかは
あはれとも
おもはむひとに
あふみなる
うちいてのはまの
うちいてつつ
いふともたれか
ささかにの
いかさまにても
かきつかむ
ことをはのきに
ふくかせの
はけしきころと
しりなから
うはのそらにも
をしふへき
あつさのそまに
みやきひき
みかきかはらに
せりつみし
むかしをよそに
ききしかと
わかみのうへに
なりはてぬ
さかすにみよの
はしめより
くものうへには
かよへとも
なにはのことも
ひさかたの
つきのかつらし
をられねは
うけらかはなの
さきなから
ひらけぬことの
いふせさに
よものやまへに
あくかれて
このもかのもに
たちましり
うつふしそめの
あさころも
はなのたもとに
ぬきかへて
のちのよをたにと
おもへとも
おもふひとひと
ほたしにて
ゆくへきかたも
まとはれぬ
かかるうきみの
つれもなく
へにけるとしを
かそふれは
いつつのとをに
なりにけり
いまゆくすゑは
いなつまの
ひかりのまにも
さためなし
たとへはひとり
なからへて
すきにしはかり
すくすとも
ゆめにゆめみる
ここちして
ひまゆくこまに
ことならし
さらにもいはし
ふゆかれの
をはなかすゑの
つゆなれは
あらしをたにも
またすして
もとのしつくと
なりはてむ
ほとをはいつと
しりてかは
くれにとたにも
しつむへき
かくのみつねに
あらそひて
なほふるさとに
すみのえの
しほにたたよふ
うつせかひ
うつしこころも
うせはてて
あるにもあらぬ
よのなかに
またなにことを
みくまのの
うらのはまゆふ
かさねつつ
うきにたへたる
ためしには
なるをのまつの
つれつれと
いたつらことを
かきつめて
あはれしれらむ
ゆくすゑの
ひとのためには
おのつから
しのはれぬへき
みなれとも
はかなきことも
くもとりの
あやにかなはぬ
くせなれは
これもさこそは
みなしくり
くちはかしたに
うつもれめ
それにつけても
つのくにの
いくたのもりの
いくたひか
あまのたくなは
くりかへし
こころにそはぬ
みをうらむらむ
しきしまや
大和のうたの
つたはりを
きけははるかに
久かたの
あまつ神世に
はしまりて
みそもしあまり
ひともしは
いつもの宮の
や雲より
おこりけるとそ
しるすなる
それより後は
もも草の
ことのはしけく
ちりちりに
風につけつつ
きこゆれと
ちかきためしに
ほりかはの
なかれをくみて
ささ浪の
よりくる人に
あつらへて
つたなきことは
はまちとり
あとをすゑまて
ととめしと
おもひなからも
つのくにの
なにはのうらの
なにとなく
ふねのさすかに
此ことを
しのひならひし
なこりにて
よの人ききは
はつかしの
もりもやせんと
おもへとも
こころにもあらす
かきつらねつる
大和のうたの
つたはりを
きけははるかに
久かたの
あまつ神世に
はしまりて
みそもしあまり
ひともしは
いつもの宮の
や雲より
おこりけるとそ
しるすなる
それより後は
もも草の
ことのはしけく
ちりちりに
風につけつつ
きこゆれと
ちかきためしに
ほりかはの
なかれをくみて
ささ浪の
よりくる人に
あつらへて
つたなきことは
はまちとり
あとをすゑまて
ととめしと
おもひなからも
つのくにの
なにはのうらの
なにとなく
ふねのさすかに
此ことを
しのひならひし
なこりにて
よの人ききは
はつかしの
もりもやせんと
おもへとも
こころにもあらす
かきつらねつる
しきしまや
やまとのうたの
つたはりを
きけははるかに
ひさかたの
あまつかみよに
はしまりて
みそもしあまり
ひともしは
いつものみやの
やくもより
おこりけるとそ
しるすなる
それよりのちは
ももくさの
ことのはしけく
ちりちりに
かせにつけつつ
きこゆれと
ちかきためしに
ほりかはの
なかれをくみて
ささなみの
よりくるひとに
あつらへて
つたなきことは
はまちとり
あとをすゑまて
ととめしと
おもひなからも
つのくにの
なにはのうらの
なにとなく
ふねのさすかに
このことを
しのひならひし
なこりにて
よのひとききは
はつかしの
もりもやせむと
おもへとも
こころにもあらす
かきつらねつる
やまとのうたの
つたはりを
きけははるかに
ひさかたの
あまつかみよに
はしまりて
みそもしあまり
ひともしは
いつものみやの
やくもより
おこりけるとそ
しるすなる
それよりのちは
ももくさの
ことのはしけく
ちりちりに
かせにつけつつ
きこゆれと
ちかきためしに
ほりかはの
なかれをくみて
ささなみの
よりくるひとに
あつらへて
つたなきことは
はまちとり
あとをすゑまて
ととめしと
おもひなからも
つのくにの
なにはのうらの
なにとなく
ふねのさすかに
このことを
しのひならひし
なこりにて
よのひとききは
はつかしの
もりもやせむと
おもへとも
こころにもあらす
かきつらねつる
ときしらぬ
谷のむもれ木
くちはてて
むかしの春の
恋しさに
なにのあやめも
わかすのみ
かはらぬ月の
かけみても
しくれにぬるる
袖のうらに
しほたれまさる
あまころも
あはれをかけて
とふ人も
なみにたたよふ
つり舟の
こきはなれにし
世なれとも
君に心を
かけしより
しけきうれへも
わすれくさ
わすれかほにて
すみのえの
松のちとせの
はるはると
こすゑはるかに
さかゆへき
ときはのかけを
たのむにも
なくさのはまの
なくさみて
ふるのやしろの
そのかみに
色ふかからて
わすれにし
もみちのしたは
のこるやと
おいその杜に
たつぬれと
いまはあらしに
たくひつつ
しもかれかれに
おとろへて
かきあつめたる
水くきに
あさき心の
かくれなく
なかれての名を
をし鳥の
うきためしにや
ならんとすらん
谷のむもれ木
くちはてて
むかしの春の
恋しさに
なにのあやめも
わかすのみ
かはらぬ月の
かけみても
しくれにぬるる
袖のうらに
しほたれまさる
あまころも
あはれをかけて
とふ人も
なみにたたよふ
つり舟の
こきはなれにし
世なれとも
君に心を
かけしより
しけきうれへも
わすれくさ
わすれかほにて
すみのえの
松のちとせの
はるはると
こすゑはるかに
さかゆへき
ときはのかけを
たのむにも
なくさのはまの
なくさみて
ふるのやしろの
そのかみに
色ふかからて
わすれにし
もみちのしたは
のこるやと
おいその杜に
たつぬれと
いまはあらしに
たくひつつ
しもかれかれに
おとろへて
かきあつめたる
水くきに
あさき心の
かくれなく
なかれての名を
をし鳥の
うきためしにや
ならんとすらん
ときしらぬ
たにのうもれき
くちはてて
むかしのはるの
こひしさに
なにのあやめも
わかすのみ
かはらぬつきの
かけみても
しくれにぬるる
そてのうらに
しほたれまさる
あまころも
あはれをかけて
とふひとも
なみにたたよふ
つりふねの
こきはなれにし
よなれとも
きみにこころを
かけしより
しけきうれへも
わすれくさ
わすれかほにて
すみのえの
まつのちとせの
はるはると
こすゑはるかに
さかゆへき
ときはのかけを
たのむにも
なくさのはまの
なくさみて
ふるのやしろの
そのかみに
いろふかからて
わすれにし
もみちのしたは
のこるやと
おいそのもりに
たつぬれと
いまはあらしに
たくひつつ
しもかれかれに
おとろへて
かきあつめたる
みつくきに
あさきこころの
かくれなく
なかれてのなを
をしとりの
うきためしにや
ならむとすらむ
たにのうもれき
くちはてて
むかしのはるの
こひしさに
なにのあやめも
わかすのみ
かはらぬつきの
かけみても
しくれにぬるる
そてのうらに
しほたれまさる
あまころも
あはれをかけて
とふひとも
なみにたたよふ
つりふねの
こきはなれにし
よなれとも
きみにこころを
かけしより
しけきうれへも
わすれくさ
わすれかほにて
すみのえの
まつのちとせの
はるはると
こすゑはるかに
さかゆへき
ときはのかけを
たのむにも
なくさのはまの
なくさみて
ふるのやしろの
そのかみに
いろふかからて
わすれにし
もみちのしたは
のこるやと
おいそのもりに
たつぬれと
いまはあらしに
たくひつつ
しもかれかれに
おとろへて
かきあつめたる
みつくきに
あさきこころの
かくれなく
なかれてのなを
をしとりの
うきためしにや
ならむとすらむ
天橋<文>
長雲鴨
高山<文>
高雲鴨
月夜見乃
持有越水
伊取来而
公奉而
越得之<旱>物
長雲鴨
高山<文>
高雲鴨
月夜見乃
持有越水
伊取来而
公奉而
越得之<旱>物
あまはしも
ながくもがも
たかやまも
たかくもがも
つくよみの
もてるをちみづ
いとりきて
きみにまつりて
をちえてしかも
ながくもがも
たかやまも
たかくもがも
つくよみの
もてるをちみづ
いとりきて
きみにまつりて
をちえてしかも
Если бы небесный мост
Был еще длинней,
А высокая гора
Выше поднялась,
Я бы мог тогда пойти
И достать живой воды,
Что хранит на небесах
Божество луны,
И принес бы в дар тебе,
Чтобы юность возвратить.
Был еще длинней,
А высокая гора
Выше поднялась,
Я бы мог тогда пойти
И достать живой воды,
Что хранит на небесах
Божество луны,
И принес бы в дар тебе,
Чтобы юность возвратить.
* Мотивы старости и мечты о живой воде, возвращающей молодость (отимидзу или вакагаэримидзу), встречаются в ряде песен М. Иногда жемчуг, яшма являются также сродством, возвращающим молодость. Представление о том, что эта живая вода находится на луне, считается влиянием буддийских легенд (К.). Сама же идея “живой воды” связана с даосизмом (К. Мор.). Однако представление о “живой воде” существует в фольклоре многих народов. Полагаем, что корни надо искать в местных древних народных верованиях. Но в результате общения с Китаем многие образы были подсказаны впоследствии этой новой чужой культурой.
沼名河之
底奈流玉
求而
得之玉可毛
拾而
得之玉可毛
安多良思吉
君之
老落惜毛
底奈流玉
求而
得之玉可毛
拾而
得之玉可毛
安多良思吉
君之
老落惜毛
ぬながはの
そこなるたま
もとめて
えしたまかも
ひりひて
えしたまかも
あたらしき
きみが
おゆらくをしも
そこなるたま
もとめて
えしたまかも
ひりひて
えしたまかも
あたらしき
きみが
おゆらくをしも
Жемчуг, что лежит на дне,
На глубоком дне реки,
Что зовут Нунагава,
Жемчуг, что искал давно
И достал я для тебя,
Жемчуг, что нашел с трудом
И достал я для тебя,
Жалко видеть, как стареешь
Ты — бесценный для меня!
На глубоком дне реки,
Что зовут Нунагава,
Жемчуг, что искал давно
И достал я для тебя,
Жемчуг, что нашел с трудом
И достал я для тебя,
Жалко видеть, как стареешь
Ты — бесценный для меня!
* В песне отражена популярная в те времена идея эликсира бессмертия, получившая широкое хождение над влиянием даосских представлений (К. Мор., ЦД, ТЮ). Здесь говорится о жемчуге (яшме), обладающем чудесным даром возвращать молодость.
* Река Нунагава — легендарная небесная река. Есть и другие толкования: 1) река в провинции Ямато, 2) река в провинции Сэтцу. Однако так как в “Нихонсёки” приводится ряд сходных названий: Амэ-но Нуната — небесное ноле Нуна, Амэ-но Нунахари — небесная равнина Нуна, Амэ-но Нунаи — небесный колодец Нуна и т. п., то большинство комментаторов считают, что р. Нунагава — Небесная Река, расположенная там же в Такама-но хара — Равнине Высокого Неба.
* Река Нунагава — легендарная небесная река. Есть и другие толкования: 1) река в провинции Ямато, 2) река в провинции Сэтцу. Однако так как в “Нихонсёки” приводится ряд сходных названий: Амэ-но Нуната — небесное ноле Нуна, Амэ-но Нунахари — небесная равнина Нуна, Амэ-но Нунаи — небесный колодец Нуна и т. п., то большинство комментаторов считают, что р. Нунагава — Небесная Река, расположенная там же в Такама-но хара — Равнине Высокого Неба.
葦原
水穂國者
神在随
事擧不為國
雖然
辞擧叙吾為
言幸
真福座跡
恙無
福座者
荒礒浪
有毛見登
百重波
千重浪尓敷
言上為吾
<言上為吾 >
水穂國者
神在随
事擧不為國
雖然
辞擧叙吾為
言幸
真福座跡
恙無
福座者
荒礒浪
有毛見登
百重波
千重浪尓敷
言上為吾
<
あしはらの
みづほのくには
かむながら
ことあげせぬくに
しかれども
ことあげぞわがする
ことさきく
まさきくませと
つつみなく
さきくいまさば
ありそなみ
ありてもみむと
ももへなみ
ちへなみしきに
ことあげすわれは
ことあげすわれは
みづほのくには
かむながら
ことあげせぬくに
しかれども
ことあげぞわがする
ことさきく
まさきくませと
つつみなく
さきくいまさば
ありそなみ
ありてもみむと
ももへなみ
ちへなみしきに
ことあげすわれは
О, прекрасная страна,
Где колосья счастья есть
И поля из тростника.
О, прекрасная страна,
Что божественной слывет
И где жалоб нет богам.
О, пусть так, по все равно
Я взываю к небесам,
И молю я об одном:
Счастлив будь в своем пути,
Счастье пусть несут слова!
Если счастлив будешь ты
И вернешься без беды,
Значит, встретимся с тобой,
Даже пусть встает волна
Возле диких берегов!
И как волны сотни раз,
Много, много тысяч раз
Набегают на песок,
Так же беспрестанно я,
Беспрестанно,
Без конца
Я взываю к небесам,
Я взываю к небесам!
Где колосья счастья есть
И поля из тростника.
О, прекрасная страна,
Что божественной слывет
И где жалоб нет богам.
О, пусть так, по все равно
Я взываю к небесам,
И молю я об одном:
Счастлив будь в своем пути,
Счастье пусть несут слова!
Если счастлив будешь ты
И вернешься без беды,
Значит, встретимся с тобой,
Даже пусть встает волна
Возле диких берегов!
И как волны сотни раз,
Много, много тысяч раз
Набегают на песок,
Так же беспрестанно я,
Беспрестанно,
Без конца
Я взываю к небесам,
Я взываю к небесам!
三芳野之
真木立山尓
青生
山菅之根乃
慇懃
吾念君者
天皇之
遣之万々
(或本云
王
命恐)
夷離
國治尓登
(或本云
天踈
夷治尓等)
群鳥之
朝立行者
後有
我可将戀奈
客有者
君可将思
言牟為便
将為須便不知
(或書有
足日木
山之木末尓
句也)
延津田乃
歸之
(或本無歸之句也)
別之數
惜物可聞
真木立山尓
青生
山菅之根乃
慇懃
吾念君者
天皇之
遣之万々
(或本云
王
命恐)
夷離
國治尓登
(或本云
天踈
夷治尓等)
群鳥之
朝立行者
後有
我可将戀奈
客有者
君可将思
言牟為便
将為須便不知
(或書有
足日木
山之木末尓
句也)
延津田乃
歸之
(或本無歸之句也)
別之數
惜物可聞
みよしのの
まきたつやまに
あをくおふる
やますがのねの
ねもころに
あがおもふきみは
おほきみの
まけのまにまに
(おほきみの
みことかしこみ)
ひなざかる
くにをさめにと
(あまざかる
ひなをさめにと)
むらとりの
あさだちいなば
おくれたる
あれかこひむな
たびならば
きみかしのはむ
いはむすべ
せむすべしらに
(あしひきの
やまのこぬれに)
はふつたの
ゆきの
わかれのあまた
をしきものかも
まきたつやまに
あをくおふる
やますがのねの
ねもころに
あがおもふきみは
おほきみの
まけのまにまに
(おほきみの
みことかしこみ)
ひなざかる
くにをさめにと
(あまざかる
ひなをさめにと)
むらとりの
あさだちいなば
おくれたる
あれかこひむな
たびならば
きみかしのはむ
いはむすべ
せむすべしらに
(あしひきの
やまのこぬれに)
はふつたの
ゆきの
わかれのあまた
をしきものかも
Там, где Ёсину,
В горах,
Где деревья хиноки,
Густо, густо там растут
Лилии ямасугэ,
Корни лилий глубоки,—
Глубоко любимый мной
Муж мой,
Службе покорясь,
Что великий государь
Предназначил для него,
Словно стая птиц, вспорхнув,
Утром в дальний путь ушел,
Чтобы управлять страной,
Дальней от столичных мест.
Я, оставшаяся здесь,
Как я буду тосковать!
Раз в дороге будешь ты.
Как ты будешь там грустить!
Что сказать, что делать мне?
Выхода не знаю я…
Ах, средь распростертых гор
На деревьях в вышине
Обвивающий их плющ
Ветви в сторону пустил,
Разлучив друг с другом их.
Так и мы теперь с тобой.
Как печально в мире то,
Что разлукою зовут!
В горах,
Где деревья хиноки,
Густо, густо там растут
Лилии ямасугэ,
Корни лилий глубоки,—
Глубоко любимый мной
Муж мой,
Службе покорясь,
Что великий государь
Предназначил для него,
Словно стая птиц, вспорхнув,
Утром в дальний путь ушел,
Чтобы управлять страной,
Дальней от столичных мест.
Я, оставшаяся здесь,
Как я буду тосковать!
Раз в дороге будешь ты.
Как ты будешь там грустить!
Что сказать, что делать мне?
Выхода не знаю я…
Ах, средь распростертых гор
На деревьях в вышине
Обвивающий их плющ
Ветви в сторону пустил,
Разлучив друг с другом их.
Так и мы теперь с тобой.
Как печально в мире то,
Что разлукою зовут!
* Песня женщины, опечаленной разлукой с мужем.
里人之
吾丹告樂
<汝>戀
愛妻者
黄葉之
散乱有
神名火之
此山邊柄
(或本云
彼山邊)
烏玉之
黒馬尓乗而
河瀬乎
七湍渡而
裏觸而
妻者會登
人曽告鶴
吾丹告樂
<汝>戀
愛妻者
黄葉之
散乱有
神名火之
此山邊柄
(或本云
彼山邊)
烏玉之
黒馬尓乗而
河瀬乎
七湍渡而
裏觸而
妻者會登
人曽告鶴
さとびとの
あれにつぐらく
ながこふる
うつくしづまは
もみちばの
ちりまがひたる
かむなびの
このやまへから
(そのやまへ)
ぬばたまの
くろまにのりて
かはのせを
ななせわたりて
うらぶれて
つまはあひきと
ひとぞつげつる
あれにつぐらく
ながこふる
うつくしづまは
もみちばの
ちりまがひたる
かむなびの
このやまへから
(そのやまへ)
ぬばたまの
くろまにのりて
かはのせを
ななせわたりて
うらぶれて
つまはあひきと
ひとぞつげつる
Люди из села
Мне передавали так:
“Милый твой супруг,
О котором ты грустишь,
Ехал на своём коне,
Ягод тутовых черней,
Из ущелий горных скал
Каминаби,
Где лежит
В беспорядке на земле
Клёна алая листва…
Много отмелей речных,
Дальних отмелей речных
Перейти ему пришлось,
Был в печали он большой,
Встретясь с нами на пути”, —
Вот что люди из села
Передали мне.
Мне передавали так:
“Милый твой супруг,
О котором ты грустишь,
Ехал на своём коне,
Ягод тутовых черней,
Из ущелий горных скал
Каминаби,
Где лежит
В беспорядке на земле
Клёна алая листва…
Много отмелей речных,
Дальних отмелей речных
Перейти ему пришлось,
Был в печали он большой,
Встретясь с нами на пути”, —
Вот что люди из села
Передали мне.
* Плач жены об умершем муже (К. Маб.). Песня рассказывает о погребальной процессии.
<挂>纒毛
文恐
藤原
王都志弥美尓
人下
満雖有
君下
大座常
徃向
<年>緒長
仕来
君之御門乎
如天
仰而見乍
雖畏
思憑而
何時可聞
日足座而
十五月之
多田波思家武登
吾思
皇子命者
春避者
殖槻於之
遠人
待之下道湯
登之而
國見所遊
九月之
四具礼<乃>秋者
大殿之
砌志美弥尓
露負而
靡<芽>乎
珠<手>次
懸而所偲
三雪零
冬朝者
刺楊
根張梓矣
御手二
所取賜而
所遊
我王矣
烟立
春日暮
喚犬追馬鏡
雖見不飽者
万歳
如是霜欲得常
大船之
憑有時尓
涙言
目鴨迷
大殿矣
振放見者
白細布
餝奉而
内日刺
宮舎人方
(一云
者)
雪穂
麻衣服者
夢鴨
現前鴨跡
雲入夜之
迷間
朝裳吉
城於道従
角障經
石村乎見乍
神葬
々奉者
徃道之
田付𠮧不知
雖思
印手無見
雖歎
奥香乎無見
御袖
徃觸之松矣
言不問
木雖在
荒玉之
立月毎
天原
振放見管
珠手次
懸而思名
雖恐有
文恐
藤原
王都志弥美尓
人下
満雖有
君下
大座常
徃向
<年>緒長
仕来
君之御門乎
如天
仰而見乍
雖畏
思憑而
何時可聞
日足座而
十五月之
多田波思家武登
吾思
皇子命者
春避者
殖槻於之
遠人
待之下道湯
登之而
國見所遊
九月之
四具礼<乃>秋者
大殿之
砌志美弥尓
露負而
靡<芽>乎
珠<手>次
懸而所偲
三雪零
冬朝者
刺楊
根張梓矣
御手二
所取賜而
所遊
我王矣
烟立
春日暮
喚犬追馬鏡
雖見不飽者
万歳
如是霜欲得常
大船之
憑有時尓
涙言
目鴨迷
大殿矣
振放見者
白細布
餝奉而
内日刺
宮舎人方
(一云
者)
雪穂
麻衣服者
夢鴨
現前鴨跡
雲入夜之
迷間
朝裳吉
城於道従
角障經
石村乎見乍
神葬
々奉者
徃道之
田付𠮧不知
雖思
印手無見
雖歎
奥香乎無見
御袖
徃觸之松矣
言不問
木雖在
荒玉之
立月毎
天原
振放見管
珠手次
懸而思名
雖恐有
かけまくも
あやにかしこし
ふぢはらの
みやこしみみに
ひとはしも
みちてあれども
きみはしも
おほくいませど
ゆきむかふ
としのをながく
つかへこし
きみのみかどを
あめのごと
あふぎてみつつ
かしこけど
おもひたのみて
いつしかも
ひたらしまして
もちづきの
たたはしけむと
わがもへる
みこのみことは
はるされば
うゑつきがうへの
とほつひと
まつのしたぢゆ
のぼらして
くにみあそばし
ながつきの
しぐれのあきは
おほとのの
みぎりしみみに
つゆおひて
なびけるはぎを
たまたすき
かけてしのはし
みゆきふる
ふゆのあしたは
さしやなぎ
ねはりあづさを
おほみてに
とらしたまひて
あそばしし
わがおほきみを
かすみたつ
はるのひくらし
まそかがみ
みれどあかねば
よろづよに
かくしもがもと
おほぶねの
たのめるときに
なくわれ
めかもまとへる
おほとのを
ふりさけみれば
しろたへに
かざりまつりて
うちひさす
みやのとねりも(は)
たへのほの
あさぎぬければ
いめかも
うつつかもと
くもりよの
まとへるほどに
あさもよし
きのへのみちゆ
つのさはふ
いはれをみつつ
かむはぶり
はぶりまつれば
ゆくみちの
たづきをしらに
おもへども
しるしをなみ
なげけども
おくかをなみ
おほみそで
ゆきふれしまつを
こととはぬ
きにはありとも
あらたまの
たつつきごとに
あまのはら
ふりさけみつつ
たまたすき
かけてしのはな
かしこくあれども
あやにかしこし
ふぢはらの
みやこしみみに
ひとはしも
みちてあれども
きみはしも
おほくいませど
ゆきむかふ
としのをながく
つかへこし
きみのみかどを
あめのごと
あふぎてみつつ
かしこけど
おもひたのみて
いつしかも
ひたらしまして
もちづきの
たたはしけむと
わがもへる
みこのみことは
はるされば
うゑつきがうへの
とほつひと
まつのしたぢゆ
のぼらして
くにみあそばし
ながつきの
しぐれのあきは
おほとのの
みぎりしみみに
つゆおひて
なびけるはぎを
たまたすき
かけてしのはし
みゆきふる
ふゆのあしたは
さしやなぎ
ねはりあづさを
おほみてに
とらしたまひて
あそばしし
わがおほきみを
かすみたつ
はるのひくらし
まそかがみ
みれどあかねば
よろづよに
かくしもがもと
おほぶねの
たのめるときに
なくわれ
めかもまとへる
おほとのを
ふりさけみれば
しろたへに
かざりまつりて
うちひさす
みやのとねりも(は)
たへのほの
あさぎぬければ
いめかも
うつつかもと
くもりよの
まとへるほどに
あさもよし
きのへのみちゆ
つのさはふ
いはれをみつつ
かむはぶり
はぶりまつれば
ゆくみちの
たづきをしらに
おもへども
しるしをなみ
なげけども
おくかをなみ
おほみそで
ゆきふれしまつを
こととはぬ
きにはありとも
あらたまの
たつつきごとに
あまのはら
ふりさけみつつ
たまたすき
かけてしのはな
かしこくあれども
Ах, поведать это вам
Страх большой внушает мне;
В Фудзиваровской столице,
Где всего полным-полно,
Хоть и много там людей
Заполняют всю ее,
И хотя светлейших принцев
Много пребывает в ней,
Но ведь только на него,
У которого служил
Нить немалую годов,
Что сменялись, уходя,
Я смотрел, взирая ввысь,
Словно в небеса,
На него лишь уповал,
Хоть и трепетал душой…
О, как быстро срок настал.
Думал, будет он сиять,
Словно полная луна,
Принц любимый —
Божество.
Ах, когда придет весна,
В Уэцки, бывало, он
По дороге проходил
Под зеленою сосной “мацу”,
“Мацу” — значит ждать
Тех, кто далеко…
Поднимаясь на холмы,
Любовался с высоты
Он своей страной.
Осенью, когда польют
Мелкие дожди,
В долгий месяц, в сентябре,
Среди зарослей пруда,
У чертогов у своих,
На покрытые росой
И склоненные цветы хаги
Глядя каждый раз,
На себя он надевал
Перевязь из жемчугов —
Грусти предавался он.
Рано поутру зимой,
В час, когда шел белый снег,
Ах, посаженный росток ивы
Пустит корни вмиг…
Лук натянутый он брал,
На охоту выходил —
Наш великий государь!
Так он время проводил
До весны,
Когда вставал
Легкой дымкою туман…
Зеркало светлей воды —
Сколько ни гляди в него,
Не устанешь никогда,
Потому всегда мечтал,
Чтобы вечно жил он здесь,
Тысячу веков.
Словно на большой корабль,
Уповал я на него,
Доверял ему душой.
То не лживая ль молва
Отуманила мне взор
В то мгновение,
Когда
На чертог его взглянул?
Белой тканью, вижу я,
Как велит святой обряд,
Разукрашен весь дворец,
И все слуги во дворце,
Где указывают всем
День назначенных работ,
В платья белого тканья
Нарядились в эти дни.
“Уж не сон ли это все?
Неужели это явь?” —
Думаю теперь с тоской.
Словно облачная ночь,
И не видно ничего —
Так блуждаю я в тоске…
Полотняные одежды
Хороши в Кии- стране…
В Киноэ лежит дорога.
Глядя там на Иварэ,
Где плющом обвиты скалы,
Хоронили мы его,
Преклоняясь, хоронили
Наше божество.
И теперь,
Как быть, не знаю.
И куда теперь идти?
Сколько ни тоскуй душою,
Понапрасну будет все,
Сколько ни печалься в горе,
Нет конца печали той.
Вот сосна,
Что он касался
Белотканым рукавом.
И пускай она безгласна,
Только дерево она,
Но я буду каждый месяц
Новояшмовый
И впредь,
Глядя на равнину неба,
На нее с тоской смотреть,
В этот грустный час надену
Перевязь из жемчугов,
Вспоминать его я буду
В трепете святом души…
Страх большой внушает мне;
В Фудзиваровской столице,
Где всего полным-полно,
Хоть и много там людей
Заполняют всю ее,
И хотя светлейших принцев
Много пребывает в ней,
Но ведь только на него,
У которого служил
Нить немалую годов,
Что сменялись, уходя,
Я смотрел, взирая ввысь,
Словно в небеса,
На него лишь уповал,
Хоть и трепетал душой…
О, как быстро срок настал.
Думал, будет он сиять,
Словно полная луна,
Принц любимый —
Божество.
Ах, когда придет весна,
В Уэцки, бывало, он
По дороге проходил
Под зеленою сосной “мацу”,
“Мацу” — значит ждать
Тех, кто далеко…
Поднимаясь на холмы,
Любовался с высоты
Он своей страной.
Осенью, когда польют
Мелкие дожди,
В долгий месяц, в сентябре,
Среди зарослей пруда,
У чертогов у своих,
На покрытые росой
И склоненные цветы хаги
Глядя каждый раз,
На себя он надевал
Перевязь из жемчугов —
Грусти предавался он.
Рано поутру зимой,
В час, когда шел белый снег,
Ах, посаженный росток ивы
Пустит корни вмиг…
Лук натянутый он брал,
На охоту выходил —
Наш великий государь!
Так он время проводил
До весны,
Когда вставал
Легкой дымкою туман…
Зеркало светлей воды —
Сколько ни гляди в него,
Не устанешь никогда,
Потому всегда мечтал,
Чтобы вечно жил он здесь,
Тысячу веков.
Словно на большой корабль,
Уповал я на него,
Доверял ему душой.
То не лживая ль молва
Отуманила мне взор
В то мгновение,
Когда
На чертог его взглянул?
Белой тканью, вижу я,
Как велит святой обряд,
Разукрашен весь дворец,
И все слуги во дворце,
Где указывают всем
День назначенных работ,
В платья белого тканья
Нарядились в эти дни.
“Уж не сон ли это все?
Неужели это явь?” —
Думаю теперь с тоской.
Словно облачная ночь,
И не видно ничего —
Так блуждаю я в тоске…
Полотняные одежды
Хороши в Кии- стране…
В Киноэ лежит дорога.
Глядя там на Иварэ,
Где плющом обвиты скалы,
Хоронили мы его,
Преклоняясь, хоронили
Наше божество.
И теперь,
Как быть, не знаю.
И куда теперь идти?
Сколько ни тоскуй душою,
Понапрасну будет все,
Сколько ни печалься в горе,
Нет конца печали той.
Вот сосна,
Что он касался
Белотканым рукавом.
И пускай она безгласна,
Только дерево она,
Но я буду каждый месяц
Новояшмовый
И впредь,
Глядя на равнину неба,
На нее с тоской смотреть,
В этот грустный час надену
Перевязь из жемчугов,
Вспоминать его я буду
В трепете святом души…
* Плач о принце, имя его неизвестно. В старину было принято сочинять плачи по случаю смерти принца, правителя и т. п. Сочиняли близкие, приближенные, слуги, придворные поэты. Исполнение такой песни считалось своего рода обрядом. Часто, судя по песням М., плач поручали сочинять придворным поэтам. Много плачей в М. сложено Хитомаро. Данный плач также напоминает манерой и стилем его песни, хотя он включен как анонимный, но в нем целые строки совпадают со строками плача о принце Такэти (п. 199). Возможно также, что это его песня, но написанная по поводу смерти другого принца, в которой он использовал для данного случая “готовые” приемы и образы.
* Цветы хаги — осенние цветы лилового цвета; см. п. 1538. “Белой тканью вижу я… разукрашен весь дворец…” — белый цвет, цвет траура.
* “В платья белого тканья…”,— т. е. в траурную одежду. Перевязь из жемчугов надевают перед совершением молитвы.
* Цветы хаги — осенние цветы лилового цвета; см. п. 1538. “Белой тканью вижу я… разукрашен весь дворец…” — белый цвет, цвет траура.
* “В платья белого тканья…”,— т. е. в траурную одежду. Перевязь из жемчугов надевают перед совершением молитвы.
高山
与海社者
山随
如此毛現
海随
然真有目
人者<花>物曽
空蝉与人
与海社者
山随
如此毛現
海随
然真有目
人者<花>物曽
空蝉与人
たかやまと
うみとこそば
やまながら
かくもうつしく
うみながら
しかまことならめ
ひとははなものぞ
うつせみよひと
うみとこそば
やまながら
かくもうつしく
うみながら
しかまことならめ
ひとははなものぞ
うつせみよひと
Вот высокая гора
И моря. Смотри:
Вот гора — всегда горою
Будет так стоять.
Вот моря — всегда морями
Будут так лежать.
Человек же, что цветы,—
Бренен в мире человек!
И моря. Смотри:
Вот гора — всегда горою
Будет так стоять.
Вот моря — всегда морями
Будут так лежать.
Человек же, что цветы,—
Бренен в мире человек!
* Плач, сложенный под влиянием буддийских учений о бренности человеческого существования.
見渡尓
妹等者立志
是方尓
吾者立而
思虚
不安國
嘆虚
不安國
左丹と之
小舟毛鴨
玉纒之
小楫毛鴨
榜渡乍毛
相語妻遠
妹等者立志
是方尓
吾者立而
思虚
不安國
嘆虚
不安國
左丹と之
小舟毛鴨
玉纒之
小楫毛鴨
榜渡乍毛
相語妻遠
みわたしに
いもらはたたし
このかたに
われはたちて
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
さにぬりの
をぶねもがも
たままきの
をかぢもがも
こぎわたりつつも
かたらふつまを
いもらはたたし
このかたに
われはたちて
おもふそら
やすけなくに
なげくそら
やすけなくに
さにぬりの
をぶねもがも
たままきの
をかぢもがも
こぎわたりつつも
かたらふつまを
Там, на дальнем берегу,
На реке на Хацусэ,
Вижу, милая стоит,
А на этой стороне
Я стою.
И небо дум
Неспокойно в этот миг.
Небо горестей моих
Неспокойно в этот миг.
О, когда бы мне ладью,
Крашенную в красный цвет!
О, когда бы мне весло
В белых жемчугах!
Переплыл бы я реку,
И друг другу бы тогда
Всё поведали бы мы!
На реке на Хацусэ,
Вижу, милая стоит,
А на этой стороне
Я стою.
И небо дум
Неспокойно в этот миг.
Небо горестей моих
Неспокойно в этот миг.
О, когда бы мне ладью,
Крашенную в красный цвет!
О, когда бы мне весло
В белых жемчугах!
Переплыл бы я реку,
И друг другу бы тогда
Всё поведали бы мы!
* Сюжетом песни служит легенда о любви двух звезд — Волопаса — и Ткачихи (Веги и Альтаира), которые были разлучены Небесной Рекой и могли встречаться только раз в году, осенью. После песни в тексте следует примечание: “В начале песни в некоторых книгах сказано:
* Там, на дальнем берегу, На реке на Хацусэ, Вижу, милая стоит, А на этой стороне Я стою”.
* По-видимому, это один из поздних вариантов народной песни, где легендарный сюжет заменен земной ситуацией с конкретным указанием названия реки.
* “О, когда бы мне ладью, крашенную в красный цвет…” — в некоторых песнях М. в комментариях указывается, что правительственные корабли красились в красный цвет. Однако, судя по этой и многим песням М., не только правительственные корабли, но и ладьи часто бывали выкрашены в красный цвет. До сих пор в Японии существует народное поверье, что красный цвет предохраняет от злых сил, от беды, несчастий, болезней. Это связано, по-видимому, с земледельческой магией: красный цвет — цвет солнца, а солнце приносит урожай, благополучие. Отсюда и вера в этот цвет как цвет, охраняющий от бед и приносящий счастье. В этой песне красная ладья имеет волшебный смысл: она должна помочь автору преодолеть препятствия, избежать злых сил, доставить к любимой. Уходя в опасное плавание, красили ладьи в красный цвет, а также правительственные корабли, отправлявшиеся в Китай, по-видимому, в надежде оградить их от злых сил, аварий и благополучно прибыть к цели, потому что путь в Китай, судя по песням М., считался очень опасным.
* “О, когда бы мне весло в белых жемчугах…” — Жемчуг, возможно, имел в старину значение талисмана, ограждающего от злых сил и приносящего счастье. В песнях М. о нем говорят как о талисмане, возвращающем молодость, им украшали повязки, надеваемые во время обрядов и молитвы.
* Там, на дальнем берегу, На реке на Хацусэ, Вижу, милая стоит, А на этой стороне Я стою”.
* По-видимому, это один из поздних вариантов народной песни, где легендарный сюжет заменен земной ситуацией с конкретным указанием названия реки.
* “О, когда бы мне ладью, крашенную в красный цвет…” — в некоторых песнях М. в комментариях указывается, что правительственные корабли красились в красный цвет. Однако, судя по этой и многим песням М., не только правительственные корабли, но и ладьи часто бывали выкрашены в красный цвет. До сих пор в Японии существует народное поверье, что красный цвет предохраняет от злых сил, от беды, несчастий, болезней. Это связано, по-видимому, с земледельческой магией: красный цвет — цвет солнца, а солнце приносит урожай, благополучие. Отсюда и вера в этот цвет как цвет, охраняющий от бед и приносящий счастье. В этой песне красная ладья имеет волшебный смысл: она должна помочь автору преодолеть препятствия, избежать злых сил, доставить к любимой. Уходя в опасное плавание, красили ладьи в красный цвет, а также правительственные корабли, отправлявшиеся в Китай, по-видимому, в надежде оградить их от злых сил, аварий и благополучно прибыть к цели, потому что путь в Китай, судя по песням М., считался очень опасным.
* “О, когда бы мне весло в белых жемчугах…” — Жемчуг, возможно, имел в старину значение талисмана, ограждающего от злых сил и приносящего счастье. В песнях М. о нем говорят как о талисмане, возвращающем молодость, им украшали повязки, надеваемые во время обрядов и молитвы.
ちはやふる
わかおほきみの
きこしめす
あめのしたなる
草の葉も
うるひにたりと
山河の
すめるかうちと
みこころを
よしののくにの
花さかり
秋つののへに
宮はしら
ふとしきまして
ももしきの
大宮人は
舟ならへ
あさ河わたり
ふなくらへ
ゆふかはわたり
この河の
たゆる事なく
この山の
いやたかからし
たま水の
たきつの宮こ
見れとあかぬかも
わかおほきみの
きこしめす
あめのしたなる
草の葉も
うるひにたりと
山河の
すめるかうちと
みこころを
よしののくにの
花さかり
秋つののへに
宮はしら
ふとしきまして
ももしきの
大宮人は
舟ならへ
あさ河わたり
ふなくらへ
ゆふかはわたり
この河の
たゆる事なく
この山の
いやたかからし
たま水の
たきつの宮こ
見れとあかぬかも
ちはやふる
わかおほきみの
きこしめす
あめのしたなる
くさのはも
うるひにたりと
やまかはの
すめるかふちと
みこころを
よしののくにの
はなさかり
あきつののへに
みやはしら
ふとしきまして
ももしきの
おほみやひとは
ふねならへ
あさかはわたり
ふなくらへ
ゆふかはわたり
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやたかからし
たまみつの
たきつのみやこ
みれとあかぬかも
わかおほきみの
きこしめす
あめのしたなる
くさのはも
うるひにたりと
やまかはの
すめるかふちと
みこころを
よしののくにの
はなさかり
あきつののへに
みやはしら
ふとしきまして
ももしきの
おほみやひとは
ふねならへ
あさかはわたり
ふなくらへ
ゆふかはわたり
このかはの
たゆることなく
このやまの
いやたかからし
たまみつの
たきつのみやこ
みれとあかぬかも
あら玉の
としのはたちに
たらさりし
ときはのやまの
やまさむみ
風もさはらぬ
ふちころも
ふたゝひたちし
あさ霧に
こゝろもそらに
まとひそめ
みなしこ草に
なりしより
物おもふことの
葉をしけみ
けぬへき露の
よるはをきて
なつはみきはに
もえわたる
蛍を袖に
ひろひつゝ
冬は花かと
みえまかひ
このもかのもに
ふりつもる
雪をたもとに
あつめつゝ
ふみみていてし
みちはなを
身のうきにのみ
ありけれは
こゝもかしこも
あしねはふ
したにのみこそ
しつみけれ
たれこゝのつの
さは水に
なくたつのねを
久かたの
雲のうへまて
かくれなみ
たかくきこゆる
かひありて
いひなかしけむ
人はなを
かひもなきさに
みつしほの
よにはからくて
すみの江の
まつはいたつら
おいぬれと
みとりのころも
ぬきすてん
はるはいつとも
しら浪の
なみちにいたく
ゆきかよひ
ゆもとりあへす
なりにける
舟のわれをし
君しらは
あはれいまたに
しつめしと
あまのつりなは
うちはへて
ひくとしきかは
物はおもはし
としのはたちに
たらさりし
ときはのやまの
やまさむみ
風もさはらぬ
ふちころも
ふたゝひたちし
あさ霧に
こゝろもそらに
まとひそめ
みなしこ草に
なりしより
物おもふことの
葉をしけみ
けぬへき露の
よるはをきて
なつはみきはに
もえわたる
蛍を袖に
ひろひつゝ
冬は花かと
みえまかひ
このもかのもに
ふりつもる
雪をたもとに
あつめつゝ
ふみみていてし
みちはなを
身のうきにのみ
ありけれは
こゝもかしこも
あしねはふ
したにのみこそ
しつみけれ
たれこゝのつの
さは水に
なくたつのねを
久かたの
雲のうへまて
かくれなみ
たかくきこゆる
かひありて
いひなかしけむ
人はなを
かひもなきさに
みつしほの
よにはからくて
すみの江の
まつはいたつら
おいぬれと
みとりのころも
ぬきすてん
はるはいつとも
しら浪の
なみちにいたく
ゆきかよひ
ゆもとりあへす
なりにける
舟のわれをし
君しらは
あはれいまたに
しつめしと
あまのつりなは
うちはへて
ひくとしきかは
物はおもはし
あらたまの
としのはたちに
たらさりし
ときはのやまの
やまさむみ
かせもさはらぬ
ふちころも
ふたたひたちし
あさきりに
こころもそらに
まとひそめ
みなしこくさに
なりしより
ものおもふことの
はをしけみ
けぬへきつゆの
よるはおきて
なつはみきはに
もえわたる
ほたるをそてに
ひろひつつ
ふゆははなかと
みえまかひ
このもかのもに
ふりつもる
ゆきをたもとに
あつめつつ
ふみみていてし
みちはなほ
みのうきにのみ
ありけれは
ここもかしこも
あしねはふ
したにのみこそ
しつみけれ
たれここのつの
さはみつに
なくたつのねを
ひさかたの
くものうへまて
かくれなみ
たかくきこゆる
かひありて
いひなかしけむ
ひとはなほ
かひもなきさに
みつしほの
よにはからくて
すみのえの
まつはいたつら
おいぬれと
みとりのころも
ぬきすてむ
はるはいつとも
しらなみの
なみちにいたく
ゆきかよひ
ゆもとりあへす
なりにける
ふねのわれをし
きみしらは
あはれいまたに
しつめしと
あまのつりなは
うちはへて
ひくとしきかは
ものはおもはし
としのはたちに
たらさりし
ときはのやまの
やまさむみ
かせもさはらぬ
ふちころも
ふたたひたちし
あさきりに
こころもそらに
まとひそめ
みなしこくさに
なりしより
ものおもふことの
はをしけみ
けぬへきつゆの
よるはおきて
なつはみきはに
もえわたる
ほたるをそてに
ひろひつつ
ふゆははなかと
みえまかひ
このもかのもに
ふりつもる
ゆきをたもとに
あつめつつ
ふみみていてし
みちはなほ
みのうきにのみ
ありけれは
ここもかしこも
あしねはふ
したにのみこそ
しつみけれ
たれここのつの
さはみつに
なくたつのねを
ひさかたの
くものうへまて
かくれなみ
たかくきこゆる
かひありて
いひなかしけむ
ひとはなほ
かひもなきさに
みつしほの
よにはからくて
すみのえの
まつはいたつら
おいぬれと
みとりのころも
ぬきすてむ
はるはいつとも
しらなみの
なみちにいたく
ゆきかよひ
ゆもとりあへす
なりにける
ふねのわれをし
きみしらは
あはれいまたに
しつめしと
あまのつりなは
うちはへて
ひくとしきかは
ものはおもはし
世中を
おもへはくるし
わするれは
えもわすられす
たれもみな
おなしみ山の
松か枝と
かるゝ事なく
すへらきの
ちよもや千世も
つかへんと
たかきたのみを
かくれぬの
したよりねさす
あやめ草
あやなき身にも
人なみに
かゝるこゝろを
おもひつゝ
よにふるゆきを
君はしも
冬はとりつみ
夏はまた
くさのほたるを
あつめつゝ
ひかりさやけき
久かたの
月のかつらを
おるまてに
時雨にそほち
露にぬれ
へにけん袖の
ふかみとり
色あせかたに
いまはなり
かつした葉より
くれなゐに
うつろひはてん
秋にあはゝ
まつひらけなん
花よりも
木たかきかけと
あふかれん
ものとこそみし
しほかまの
うらさひしけに
なそもかく
よをしもおもひ
なすのゆの
たゆるゆへをも
かまへつゝ
わか身を人の
身になして
おもひくらへよ
もゝしきに
あかしくらして
とこなつの
くもゐはるけき
ひとなみに
をくれてなひく
我もあるらし
おもへはくるし
わするれは
えもわすられす
たれもみな
おなしみ山の
松か枝と
かるゝ事なく
すへらきの
ちよもや千世も
つかへんと
たかきたのみを
かくれぬの
したよりねさす
あやめ草
あやなき身にも
人なみに
かゝるこゝろを
おもひつゝ
よにふるゆきを
君はしも
冬はとりつみ
夏はまた
くさのほたるを
あつめつゝ
ひかりさやけき
久かたの
月のかつらを
おるまてに
時雨にそほち
露にぬれ
へにけん袖の
ふかみとり
色あせかたに
いまはなり
かつした葉より
くれなゐに
うつろひはてん
秋にあはゝ
まつひらけなん
花よりも
木たかきかけと
あふかれん
ものとこそみし
しほかまの
うらさひしけに
なそもかく
よをしもおもひ
なすのゆの
たゆるゆへをも
かまへつゝ
わか身を人の
身になして
おもひくらへよ
もゝしきに
あかしくらして
とこなつの
くもゐはるけき
ひとなみに
をくれてなひく
我もあるらし
よのなかを
おもへはくるし
わするれは
えもわすられす
たれもみな
おなしみやまの
まつかえと
かるることなく
すめらきの
ちよもやちよも
つかへむと
たかきたのみを
かくれぬの
したよりねさす
あやめくさ
あやなきみにも
ひとなみに
かかるこころを
おもひつつ
よにふるゆきを
きみはしも
ふゆはとりつみ
なつはまた
くさのほたるを
あつめつつ
ひかりさやけき
ひさかたの
つきのかつらを
をるまてに
しくれにそほち
つゆにぬれ
へにけむそての
ふかみとり
いろあせかたに
いまはなり
かつしたはより
くれなゐに
うつろひはてむ
あきにあはは
まつひらけなむ
はなよりも
こたかきかけと
あふかれむ
ものとこそみし
しほかまの
うらさひしけに
なそもかく
よをしもおもひ
なすのゆの
たきるゆゑをも
かまへつつ
わかみをひとの
みになして
おもひくらへよ
ももしきに
あかしくらして
とこなつの
くもゐはるけき
みなひとに
おくれてなひく
われもあるらし
おもへはくるし
わするれは
えもわすられす
たれもみな
おなしみやまの
まつかえと
かるることなく
すめらきの
ちよもやちよも
つかへむと
たかきたのみを
かくれぬの
したよりねさす
あやめくさ
あやなきみにも
ひとなみに
かかるこころを
おもひつつ
よにふるゆきを
きみはしも
ふゆはとりつみ
なつはまた
くさのほたるを
あつめつつ
ひかりさやけき
ひさかたの
つきのかつらを
をるまてに
しくれにそほち
つゆにぬれ
へにけむそての
ふかみとり
いろあせかたに
いまはなり
かつしたはより
くれなゐに
うつろひはてむ
あきにあはは
まつひらけなむ
はなよりも
こたかきかけと
あふかれむ
ものとこそみし
しほかまの
うらさひしけに
なそもかく
よをしもおもひ
なすのゆの
たきるゆゑをも
かまへつつ
わかみをひとの
みになして
おもひくらへよ
ももしきに
あかしくらして
とこなつの
くもゐはるけき
みなひとに
おくれてなひく
われもあるらし
今はとも
いはさりしかと
やをとめの
たつやかすかの
ふるさとに
かへりやくると
まつち山
まつほとすきて
かりかねの
雲のよそにも
きこえねは
我はむなしき
たまつさを
かくてもたゆく
むすひをきて
つてやる風の
たよりたに
なきさにきゐる
ゆふちとり
うらみはふかく
みつしほに
そてのみいとゝ
ぬれつゝそ
あともおもはぬ
きみにより
かひなきこひに
なにしかも
我のみひとり
うきふねの
こかれてよには
わたるらん
とさへそはては
かやり火の
くゆる心も
つきぬへく
思なるまて
をとつれす
おほつかなくて
かへれとも
けふみつくきの
あとみれは
ちきりし事は
君も又
わすれさりけり
しかしあらは
たれもうきよの
あさつゆに
ひかりまつまの
身にしあれは
おもはしいかて
とこ夏の
花のうつろふ
秋もなく
おなしあたりに
すみの江の
きしのひめ松
ねをむすひ
世ゝをへつゝも
しもゆきの
ふるにもぬれぬ
なかとなりなむ
いはさりしかと
やをとめの
たつやかすかの
ふるさとに
かへりやくると
まつち山
まつほとすきて
かりかねの
雲のよそにも
きこえねは
我はむなしき
たまつさを
かくてもたゆく
むすひをきて
つてやる風の
たよりたに
なきさにきゐる
ゆふちとり
うらみはふかく
みつしほに
そてのみいとゝ
ぬれつゝそ
あともおもはぬ
きみにより
かひなきこひに
なにしかも
我のみひとり
うきふねの
こかれてよには
わたるらん
とさへそはては
かやり火の
くゆる心も
つきぬへく
思なるまて
をとつれす
おほつかなくて
かへれとも
けふみつくきの
あとみれは
ちきりし事は
君も又
わすれさりけり
しかしあらは
たれもうきよの
あさつゆに
ひかりまつまの
身にしあれは
おもはしいかて
とこ夏の
花のうつろふ
秋もなく
おなしあたりに
すみの江の
きしのひめ松
ねをむすひ
世ゝをへつゝも
しもゆきの
ふるにもぬれぬ
なかとなりなむ
いまはとも
いはさりしかと
やをとめの
たつやかすかの
ふるさとに
かへりやくると
まつちやま
まつほとすきて
かりかねの
くものよそにも
きこえねは
われはむなしき
たまつさを
かくてもたゆく
むすひおきて
つてやるかせの
たよりたに
なきさにきゐる
ゆふちとり
うらみはふかく
みつしほに
そてのみいとと
ぬれつつそ
あともおもはぬ
きみにより
かひなきこひに
なにしかも
われのみひとり
うきふねの
こかれてよには
わたるらむ
とさへそはては
かやりひの
くゆるこころも
つきぬへく
おもひなるまて
おとつれす
おほつかなくて
かへれとも
けふみつくきの
あとみれは
ちきりしことは
きみもまた
わすれさりけり
しかしあらは
たれもうきよの
あさつゆに
ひかりまつまの
みにしあれは
おもはしいかて
とこなつの
はなのうつろふ
あきもなく
おなしあたりに
すみのえの
きしのひめまつ
ねをむすひ
よよをへつつも
しもゆきの
ふるにもぬれぬ
なかとなりなむ
いはさりしかと
やをとめの
たつやかすかの
ふるさとに
かへりやくると
まつちやま
まつほとすきて
かりかねの
くものよそにも
きこえねは
われはむなしき
たまつさを
かくてもたゆく
むすひおきて
つてやるかせの
たよりたに
なきさにきゐる
ゆふちとり
うらみはふかく
みつしほに
そてのみいとと
ぬれつつそ
あともおもはぬ
きみにより
かひなきこひに
なにしかも
われのみひとり
うきふねの
こかれてよには
わたるらむ
とさへそはては
かやりひの
くゆるこころも
つきぬへく
おもひなるまて
おとつれす
おほつかなくて
かへれとも
けふみつくきの
あとみれは
ちきりしことは
きみもまた
わすれさりけり
しかしあらは
たれもうきよの
あさつゆに
ひかりまつまの
みにしあれは
おもはしいかて
とこなつの
はなのうつろふ
あきもなく
おなしあたりに
すみのえの
きしのひめまつ
ねをむすひ
よよをへつつも
しもゆきの
ふるにもぬれぬ
なかとなりなむ
あはれ我
五つの宮の
宮人と
その数ならぬ
身をなして
思ひし事は
かけまくも
かしこけれども
頼もしき
蔭に再び
遅れたる
双葉の草を
吹く風の
荒き方には
あてじとて
せばき袂を
ふせぎつつ
塵も据ゑじと
磨きては
玉の光を
誰れか見むと
思ふ心に
おほけなく
上つ枝をば
さし越えて
花咲く春の
宮人と
なりし時はは
いかばかり
茂き蔭とか
頼まれし
末の世までと
思ひつつ
九重ねの
その中に
いつき据ゑしも
言出しも
誰れならなくに
小山田を
人に任せて
我はただ
袂そほつに
身をなして
二春三春
過ぐしつつ
その秋冬の
朝霧の
絶え間にだにも
と思ひしを
峰の白雲
横様に
立ち変りぬと
見てしかば
身を限りとは
思ひにき
命あらばと
頼みしは
人に遅るる
名なりけり
思ふもしるし
山川の
みな下なりし
もろ人も
動かぬ岸に
護り上げて
沈む水屑の
果て果ては
かき流されし
神無月
薄き氷に
閉ぢられて
止まれる方も
泣きわぶる
涙沈みて
数ふれば
冬も三月に
なりにけり
長き夜な夜な
敷妙の
臥さず休まず
明け暮らし
思へどもなほ
悲しきは
八十氏人も
あたら世の
ためしなりとぞ
騒ぐなる
まして春日の
杉村に
いまだ枯れたる
枝はあらじ
大原野辺の
つぼすみれ
罪をかしある
物ならば
照る日も見よと
言ふことを
年の終りに
清めずは
わが身ぞつひに
朽ちぬべき
谷の埋もれ木
春来とも
さてや止みなむ
年の内に
春吹く風も
心あらば
袖の氷を
解けと吹かなむ
五つの宮の
宮人と
その数ならぬ
身をなして
思ひし事は
かけまくも
かしこけれども
頼もしき
蔭に再び
遅れたる
双葉の草を
吹く風の
荒き方には
あてじとて
せばき袂を
ふせぎつつ
塵も据ゑじと
磨きては
玉の光を
誰れか見むと
思ふ心に
おほけなく
上つ枝をば
さし越えて
花咲く春の
宮人と
なりし時はは
いかばかり
茂き蔭とか
頼まれし
末の世までと
思ひつつ
九重ねの
その中に
いつき据ゑしも
言出しも
誰れならなくに
小山田を
人に任せて
我はただ
袂そほつに
身をなして
二春三春
過ぐしつつ
その秋冬の
朝霧の
絶え間にだにも
と思ひしを
峰の白雲
横様に
立ち変りぬと
見てしかば
身を限りとは
思ひにき
命あらばと
頼みしは
人に遅るる
名なりけり
思ふもしるし
山川の
みな下なりし
もろ人も
動かぬ岸に
護り上げて
沈む水屑の
果て果ては
かき流されし
神無月
薄き氷に
閉ぢられて
止まれる方も
泣きわぶる
涙沈みて
数ふれば
冬も三月に
なりにけり
長き夜な夜な
敷妙の
臥さず休まず
明け暮らし
思へどもなほ
悲しきは
八十氏人も
あたら世の
ためしなりとぞ
騒ぐなる
まして春日の
杉村に
いまだ枯れたる
枝はあらじ
大原野辺の
つぼすみれ
罪をかしある
物ならば
照る日も見よと
言ふことを
年の終りに
清めずは
わが身ぞつひに
朽ちぬべき
谷の埋もれ木
春来とも
さてや止みなむ
年の内に
春吹く風も
心あらば
袖の氷を
解けと吹かなむ
あはれわれ
いつつのみやの
みやひとと
そのかすならぬ
みをなして
おもひしことは
かけまくも
かしこけれとも
たのもしき
かけにふたたひ
おくれたる
ふたはのくさを
ふくかせの
あらきかたには
あてしとて
せはきたもとを
ふせきつつ
ちりもすゑしと
みかきては
たまのひかりを
たれかみむと
おもふこころに
おほけなく
かみつえたをは
さしこえて
はなさくはるの
みやひとと
なりしときはは
いかはかり
しけきかけとか
たのまれし
すゑのよまてと
おもひつつ
ここのかさねの
そのなかに
いつきすゑしも
ことてしも
たれならなくに
をやまたを
ひとにまかせて
われはたた
たもとそほつに
みをなして
ふたはるみはる
すくしつつ
そのあきふゆの
あさきりの
たえまにたにもと
おもひしを
みねのしらくも
よこさまに
たちかはりぬと
みてしかは
みをかきりとは
おもひにき
いのちあらはと
たのみしは
ひとにおくるる
ななりけり
おもふもしるし
やまかはの
みなしもなりし
もろひとも
うこかぬきしに
まもりあけて
しつむみくつの
はてはては
かきなかされし
かみなつき
うすきこほりに
とちられて
とまれるかたも
なきわふる
なみたしつみて
かそふれは
ふゆもみつきに
なりにけり
なかきよなよな
しきたへの
ふさすやすます
あけくらし
おもへともなほ
かなしきは
やそうちひとも
あたらよの
ためしなりとそ
さわくなる
ましてかすかの
すきむらに
いまたかれたる
えたはあらし
おほはらのへの
つほすみれ
つみをかしある
ものならは
てるひもみよと
いふことを
としのをはりに
きよめすは
わかみそつひに
くちぬへき
たにのうもれき
はるくとも
さてややみなむ
としのうちに
はるふくかせも
こころあらは
そてのこほりを
とけとふかなむ
いつつのみやの
みやひとと
そのかすならぬ
みをなして
おもひしことは
かけまくも
かしこけれとも
たのもしき
かけにふたたひ
おくれたる
ふたはのくさを
ふくかせの
あらきかたには
あてしとて
せはきたもとを
ふせきつつ
ちりもすゑしと
みかきては
たまのひかりを
たれかみむと
おもふこころに
おほけなく
かみつえたをは
さしこえて
はなさくはるの
みやひとと
なりしときはは
いかはかり
しけきかけとか
たのまれし
すゑのよまてと
おもひつつ
ここのかさねの
そのなかに
いつきすゑしも
ことてしも
たれならなくに
をやまたを
ひとにまかせて
われはたた
たもとそほつに
みをなして
ふたはるみはる
すくしつつ
そのあきふゆの
あさきりの
たえまにたにもと
おもひしを
みねのしらくも
よこさまに
たちかはりぬと
みてしかは
みをかきりとは
おもひにき
いのちあらはと
たのみしは
ひとにおくるる
ななりけり
おもふもしるし
やまかはの
みなしもなりし
もろひとも
うこかぬきしに
まもりあけて
しつむみくつの
はてはては
かきなかされし
かみなつき
うすきこほりに
とちられて
とまれるかたも
なきわふる
なみたしつみて
かそふれは
ふゆもみつきに
なりにけり
なかきよなよな
しきたへの
ふさすやすます
あけくらし
おもへともなほ
かなしきは
やそうちひとも
あたらよの
ためしなりとそ
さわくなる
ましてかすかの
すきむらに
いまたかれたる
えたはあらし
おほはらのへの
つほすみれ
つみをかしある
ものならは
てるひもみよと
いふことを
としのをはりに
きよめすは
わかみそつひに
くちぬへき
たにのうもれき
はるくとも
さてややみなむ
としのうちに
はるふくかせも
こころあらは
そてのこほりを
とけとふかなむ
飯喫騰
味母不在
雖行徃
安久毛不有
赤根佐須
君之情志
忘可祢津藻
味母不在
雖行徃
安久毛不有
赤根佐須
君之情志
忘可祢津藻
いひはめど
うまくもあらず
ゆきゆけど
やすくもあらず
あかねさす
きみがこころし
わすれかねつも
うまくもあらず
ゆきゆけど
やすくもあらず
あかねさす
きみがこころし
わすれかねつも
Пусть я ем,
Но всё невкусно мне,
Пусть гуляю я,
Но нет покоя мне.
Красноликий мой,
Любовь твою ко мне
Не могу забыть я и во сне.
Но всё невкусно мне,
Пусть гуляю я,
Но нет покоя мне.
Красноликий мой,
Любовь твою ко мне
Не могу забыть я и во сне.
* Красноликий — т. е. пригожий, красивый.
* Принц Сан — младший брат принца Кацураги, т. е. Татибана Мороз (см. п. 1025).
* Принц Сан — младший брат принца Кацураги, т. е. Татибана Мороз (см. п. 1025).
<堦>楯
熊来乃夜良尓
新羅斧
堕入
和之
河毛R河毛R
勿鳴為曽弥
浮出流夜登将見
和之
熊来乃夜良尓
新羅斧
堕入
和之
河毛R河毛R
勿鳴為曽弥
浮出流夜登将見
和之
はしたての
くまきのやらに
しらきをの
おとしいれ
わし
かけてかけて
ななかしそね
うきいづるやとみむ
わし
くまきのやらに
しらきをの
おとしいれ
わし
かけてかけて
ななかしそね
うきいづるやとみむ
わし
В Кумаки на илистое дно
Из Сираги дорогой топор
Уронил и плачу я,
Васи!
Ах, не надо
Горько, горько так рыдать,
Погляжу я,
Не всплывает ли он опять?
Васи!
Из Сираги дорогой топор
Уронил и плачу я,
Васи!
Ах, не надо
Горько, горько так рыдать,
Погляжу я,
Не всплывает ли он опять?
Васи!
* Некоторые комментаторы (ТЮ) истоком этой песни считают случай, описанный в летописи Конфуция “Чуньцю” (пятая книга пятикнижия Конфуция). Там рассказывается, как один человек из провинции Чжоу, переезжая реку, уронил в нее меч, сделал на лодке зарубины у того места, где уронил меч, и сказал: “Здесь я его уронил и непременно здесь его найду”.
* Облик лирического героя этой песни — простачка, глупца, простофили — встречается нередко и в фольклоре других народов. Это тот же “глупый Ганс”, только на японской почве.
* Топоры из Сираги, т. е. корейские топоры, были высокого качества и в те времена считались особо ценными. Некоторые комментаторы поясняют слово “сираги оно” не как топор из Сираги. а высказывают предположение, что это просто топор корейского образца, как и “сираги-фунэ” — корабли, лодки корейского образца, т. е. сделанные по типу корейских. Однако, так как в летописи Дзёмэй-ки (о периоде правления Дзёмэй, 630–641) указывается, что уже существовало непосредственное общение с Кореей и ввозились топоры из Кореи, мы в переводе придерживаемся первого толкования.
* Васи — ритмический припев, характерный для народных песен.
* Облик лирического героя этой песни — простачка, глупца, простофили — встречается нередко и в фольклоре других народов. Это тот же “глупый Ганс”, только на японской почве.
* Топоры из Сираги, т. е. корейские топоры, были высокого качества и в те времена считались особо ценными. Некоторые комментаторы поясняют слово “сираги оно” не как топор из Сираги. а высказывают предположение, что это просто топор корейского образца, как и “сираги-фунэ” — корабли, лодки корейского образца, т. е. сделанные по типу корейских. Однако, так как в летописи Дзёмэй-ки (о периоде правления Дзёмэй, 630–641) указывается, что уже существовало непосредственное общение с Кореей и ввозились топоры из Кореи, мы в переводе придерживаемся первого толкования.
* Васи — ритмический припев, характерный для народных песен.
堦楯
熊来酒屋尓
真奴良留奴
和之
佐須比立
率而来奈麻之乎
真奴良留奴
和之
熊来酒屋尓
真奴良留奴
和之
佐須比立
率而来奈麻之乎
真奴良留奴
和之
はしたての
くまきさかやに
まぬらるやつこ
わし
さすひたて
ゐてきなましを
まぬらるやつこ
わし
くまきさかやに
まぬらるやつこ
わし
さすひたて
ゐてきなましを
まぬらるやつこ
わし
В винодельне в Кумаки
Раб, которого ругают все,
Васи!
Я тебя позвал бы с собой,
Я тебя увел бы с собой,
Раб, которого ругают все,
Васи!
Раб, которого ругают все,
Васи!
Я тебя позвал бы с собой,
Я тебя увел бы с собой,
Раб, которого ругают все,
Васи!
* Некоторыми комментаторами высказывается предположение, что это песня раба, распеваемая им за изготовлением сакэ — рисовой водки, с иронией обращенная к себе (К. Мор.). Сакая — винодельня, место изготовления рисовой водки (сакэ). Раб (яцуко) — позднее слово стало употребляться как бранное слово (К. Мор.).
* Васи — ритмический припев (см. п. 3878).
* Васи — ритмический припев (см. п. 3878).
於保吉民能
麻氣乃麻尓々々
之奈射加流
故之乎袁佐米尓
伊泥氐許之
麻須良和礼須良
余能奈可乃
都祢之奈家礼婆
宇知奈妣伎
登許尓己伊布之
伊多家苦乃
日異麻世婆
可奈之家口
許己尓思出
伊良奈家久
曽許尓念出
奈氣久蘇良
夜須<家>奈久尓
於母布蘇良
久流之伎母能乎
安之比紀能
夜麻伎敝奈里氐
多麻保許乃
美知能等保家<婆>
間使毛
遣縁毛奈美
於母保之吉
許等毛可欲波受
多麻伎波流
伊能知乎之家登
勢牟須辨能
多騰吉乎之良尓
隠居而
念奈氣加比
奈具佐牟流
許己呂波奈之尓
春花<乃>
佐家流左加里尓
於毛敷度知
多乎里可射佐受
波流乃野能
之氣美<登>妣久々
鴬
音太尓伎加受
乎登賣良我
春菜都麻須等
久礼奈為能
赤裳乃須蘇能
波流佐米尓
々保比々豆知弖
加欲敷良牟
時盛乎
伊多豆良尓
須具之夜里都礼
思努波勢流
君之心乎
宇流波之美
此夜須我浪尓
伊母祢受尓
今日毛之賣良尓
孤悲都追曽乎流
麻氣乃麻尓々々
之奈射加流
故之乎袁佐米尓
伊泥氐許之
麻須良和礼須良
余能奈可乃
都祢之奈家礼婆
宇知奈妣伎
登許尓己伊布之
伊多家苦乃
日異麻世婆
可奈之家口
許己尓思出
伊良奈家久
曽許尓念出
奈氣久蘇良
夜須<家>奈久尓
於母布蘇良
久流之伎母能乎
安之比紀能
夜麻伎敝奈里氐
多麻保許乃
美知能等保家<婆>
間使毛
遣縁毛奈美
於母保之吉
許等毛可欲波受
多麻伎波流
伊能知乎之家登
勢牟須辨能
多騰吉乎之良尓
隠居而
念奈氣加比
奈具佐牟流
許己呂波奈之尓
春花<乃>
佐家流左加里尓
於毛敷度知
多乎里可射佐受
波流乃野能
之氣美<登>妣久々
鴬
音太尓伎加受
乎登賣良我
春菜都麻須等
久礼奈為能
赤裳乃須蘇能
波流佐米尓
々保比々豆知弖
加欲敷良牟
時盛乎
伊多豆良尓
須具之夜里都礼
思努波勢流
君之心乎
宇流波之美
此夜須我浪尓
伊母祢受尓
今日毛之賣良尓
孤悲都追曽乎流
おほきみの
まけのまにまに
しなざかる
こしををさめに
いでてこし
ますらわれすら
よのなかの
つねしなければ
うちなびき
とこにこいふし
いたけくの
ひにけにませば
かなしけく
ここにおもひで
いらなけく
そこにおもひで
なげくそら
やすけなくに
おもふそら
くるしきものを
あしひきの
やまきへなりて
たまほこの
みちのとほけば
まつかひも
やるよしもなみ
おもほしき
こともかよはず
たまきはる
いのちをしけど
せむすべの
たどきをしらに
こもりゐて
おもひなげかひ
なぐさむる
こころはなしに
はるはなの
さけるさかりに
おもふどち
たをりかざさず
はるののの
しげみとびくく
うぐひすの
こゑだにきかず
をとめらが
はるなつますと
くれなゐの
あかものすその
はるさめに
にほひひづちて
かよふらむ
ときのさかりを
いたづらに
すぐしやりつれ
しのはせる
きみがこころを
うるはしみ
このよすがらに
いもねずに
けふもしめらに
こひつつぞをる
まけのまにまに
しなざかる
こしををさめに
いでてこし
ますらわれすら
よのなかの
つねしなければ
うちなびき
とこにこいふし
いたけくの
ひにけにませば
かなしけく
ここにおもひで
いらなけく
そこにおもひで
なげくそら
やすけなくに
おもふそら
くるしきものを
あしひきの
やまきへなりて
たまほこの
みちのとほけば
まつかひも
やるよしもなみ
おもほしき
こともかよはず
たまきはる
いのちをしけど
せむすべの
たどきをしらに
こもりゐて
おもひなげかひ
なぐさむる
こころはなしに
はるはなの
さけるさかりに
おもふどち
たをりかざさず
はるののの
しげみとびくく
うぐひすの
こゑだにきかず
をとめらが
はるなつますと
くれなゐの
あかものすその
はるさめに
にほひひづちて
かよふらむ
ときのさかりを
いたづらに
すぐしやりつれ
しのはせる
きみがこころを
うるはしみ
このよすがらに
いもねずに
けふもしめらに
こひつつぞをる
Наш великий государь
Приказал уехать мне,
И, приказу покорясь,
Сразу тронулся я в путь.
И, придя, стал управлять
Я селением Коси,
Дальним, как небесный свод.
Хоть отважный был я муж,
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек.
Надломился я в труде,
Слег в постель,
Страдаю я,
День за днем
Сильней недуг.
И поэтому с тоской
Разным думам предаюсь,
И горюю, и ропщу.
Вспоминаю я с тоской
Дни минувшие свои.
Небо горестей моих
Неспокойно у меня.
Небо горьких дум моих
Лишь страдания полно.
Распростертые вокруг
Горы разделяют нас,
И далек к тебе мой путь —
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Потому, любимый друг,
Не могу послать гонца,
Не могу я передать
О своей тоске тебе.
Жаль погубленную жизнь,
Что блеснула яшмой мне,
Но не знаю, как мне быть,
Выхода не вижу я…
Скрывшись ныне ото всех,
Я горюю и грущу,
И утешить сердце мне
Нечем, мой любимый друг.
Вижу, настает рассвет
И весенние цветы
Расцветают — но к чему?
Не сорву их с другом я,
Не сплету венка себе…
Густо травы зацвели
Всюду на полях весной,
Прилетели соловьи,
Но не слышу песен их.
Девы юные идут
Собирать плоды в полях
И волочат по земле
Алые подолы там
Платьев красных,
Что влажны
И сверкают вдалеке
От весеннего дождя…
Но расцвета время зря
Без тебя проходит здесь…
О, как дорог мне теперь
Сердца твоего привет,
Нежною заботой ты
Вечно полон обо мне.
Оттого вчера всю ночь
Я не мог забыться сном.
И сегодня целый день
Я тоскую о тебе.
Приказал уехать мне,
И, приказу покорясь,
Сразу тронулся я в путь.
И, придя, стал управлять
Я селением Коси,
Дальним, как небесный свод.
Хоть отважный был я муж,
Но в непрочном мире здесь
Бренен жалкий человек.
Надломился я в труде,
Слег в постель,
Страдаю я,
День за днем
Сильней недуг.
И поэтому с тоской
Разным думам предаюсь,
И горюю, и ропщу.
Вспоминаю я с тоской
Дни минувшие свои.
Небо горестей моих
Неспокойно у меня.
Небо горьких дум моих
Лишь страдания полно.
Распростертые вокруг
Горы разделяют нас,
И далек к тебе мой путь —
Путь, отмеченный давно
Яшмовым копьем.
Потому, любимый друг,
Не могу послать гонца,
Не могу я передать
О своей тоске тебе.
Жаль погубленную жизнь,
Что блеснула яшмой мне,
Но не знаю, как мне быть,
Выхода не вижу я…
Скрывшись ныне ото всех,
Я горюю и грущу,
И утешить сердце мне
Нечем, мой любимый друг.
Вижу, настает рассвет
И весенние цветы
Расцветают — но к чему?
Не сорву их с другом я,
Не сплету венка себе…
Густо травы зацвели
Всюду на полях весной,
Прилетели соловьи,
Но не слышу песен их.
Девы юные идут
Собирать плоды в полях
И волочат по земле
Алые подолы там
Платьев красных,
Что влажны
И сверкают вдалеке
От весеннего дождя…
Но расцвета время зря
Без тебя проходит здесь…
О, как дорог мне теперь
Сердца твоего привет,
Нежною заботой ты
Вечно полон обо мне.
Оттого вчера всю ночь
Я не мог забыться сном.
И сегодня целый день
Я тоскую о тебе.
葦原能
美豆保國乎
安麻久太利
之良志賣之家流
須賣呂伎能
神乃美許等能
御代可佐祢
天乃日<嗣>等
之良志久流
伎美能御代々々
之伎麻世流
四方國尓波
山河乎
比呂美安都美等
多弖麻都流
御調寶波
可蘇倍衣受
都久之毛可祢都
之加礼騰母
吾大王<乃>
毛呂比登乎
伊射奈比多麻比
善事乎
波自米多麻比弖
久我祢可毛
<多>之氣久安良牟登
於母保之弖
之多奈夜麻須尓
鶏鳴
東國<乃>
美知能久乃
小田在山尓
金有等
麻宇之多麻敝礼
御心乎
安吉良米多麻比
天地乃
神安比宇豆奈比
皇御祖乃
御霊多須氣弖
遠代尓
可々里之許登乎
朕御世尓
安良波之弖安礼婆
御食國波
左可延牟物能等
可牟奈我良
於毛保之賣之弖
毛能乃布能
八十伴雄乎
麻都呂倍乃
牟氣乃麻尓々々
老人毛
女童兒毛
之我願
心太良比尓
撫賜
治賜婆
許己乎之母
安夜尓多敷刀美
宇礼之家久
伊余与於母比弖
大伴<乃>
遠都神祖乃
其名乎婆
大来目主<等>
於比母知弖
都加倍之官
海行者
美都久屍
山行者
草牟須屍
大皇乃
敝尓許曽死米
可敝里見波
勢自等許等太弖
大夫乃
伎欲吉彼名乎
伊尓之敝欲
伊麻乃乎追通尓
奈我佐敝流
於夜<乃>子等毛曽
大伴等
佐伯乃氏者
人祖乃
立流辞立
人子者
祖名不絶
大君尓
麻都呂布物能等
伊比都雅流
許等能都可左曽
梓弓
手尓等里母知弖
劔大刀
許之尓等里波伎
安佐麻毛利
由布能麻毛利<尓>
大王<乃>
三門乃麻毛利
和礼乎於吉<弖>
比等波安良自等
伊夜多氐
於毛比之麻左流
大皇乃
御言能左吉乃
(一云
乎)
聞者貴美
(一云
貴久之安礼婆)
美豆保國乎
安麻久太利
之良志賣之家流
須賣呂伎能
神乃美許等能
御代可佐祢
天乃日<嗣>等
之良志久流
伎美能御代々々
之伎麻世流
四方國尓波
山河乎
比呂美安都美等
多弖麻都流
御調寶波
可蘇倍衣受
都久之毛可祢都
之加礼騰母
吾大王<乃>
毛呂比登乎
伊射奈比多麻比
善事乎
波自米多麻比弖
久我祢可毛
<多>之氣久安良牟登
於母保之弖
之多奈夜麻須尓
鶏鳴
東國<乃>
美知能久乃
小田在山尓
金有等
麻宇之多麻敝礼
御心乎
安吉良米多麻比
天地乃
神安比宇豆奈比
皇御祖乃
御霊多須氣弖
遠代尓
可々里之許登乎
朕御世尓
安良波之弖安礼婆
御食國波
左可延牟物能等
可牟奈我良
於毛保之賣之弖
毛能乃布能
八十伴雄乎
麻都呂倍乃
牟氣乃麻尓々々
老人毛
女童兒毛
之我願
心太良比尓
撫賜
治賜婆
許己乎之母
安夜尓多敷刀美
宇礼之家久
伊余与於母比弖
大伴<乃>
遠都神祖乃
其名乎婆
大来目主<等>
於比母知弖
都加倍之官
海行者
美都久屍
山行者
草牟須屍
大皇乃
敝尓許曽死米
可敝里見波
勢自等許等太弖
大夫乃
伎欲吉彼名乎
伊尓之敝欲
伊麻乃乎追通尓
奈我佐敝流
於夜<乃>子等毛曽
大伴等
佐伯乃氏者
人祖乃
立流辞立
人子者
祖名不絶
大君尓
麻都呂布物能等
伊比都雅流
許等能都可左曽
梓弓
手尓等里母知弖
劔大刀
許之尓等里波伎
安佐麻毛利
由布能麻毛利<尓>
大王<乃>
三門乃麻毛利
和礼乎於吉<弖>
比等波安良自等
伊夜多氐
於毛比之麻左流
大皇乃
御言能左吉乃
(一云
乎)
聞者貴美
(一云
貴久之安礼婆)
あしはらの
みづほのくにを
あまくだり
しらしめしける
すめろきの
かみのみことの
みよかさね
あまのひつぎと
しらしくる
きみのみよみよ
しきませる
よものくにには
やまかはを
ひろみあつみと
たてまつる
みつきたからは
かぞへえず
つくしもかねつ
しかれども
わがおほきみの
もろひとを
いざなひたまひ
よきことを
はじめたまひて
くがねかも
たしけくあらむと
おもほして
したなやますに
とりがなく
あづまのくにの
みちのくの
をだなるやまに
くがねありと
まうしたまへれ
みこころを
あきらめたまひ
あめつちの
かみあひうづなひ
すめろきの
みたまたすけて
とほきよに
かかりしことを
わがみよに
あらはしてあれば
をすくには
さかえむものと
かむながら
おもほしめして
もののふの
やそとものをを
まつろへの
むけのまにまに
おいひとも
をみなわらはも
しがねがふ
こころだらひに
なでたまひ
をさめたまへば
ここをしも
あやにたふとみ
うれしけく
いよよおもひて
おほともの
とほつかむおやの
そのなをば
おほくめぬしと
おひもちて
つかへしつかさ
うみゆかば
みづくかばね
やまゆかば
くさむすかばね
おほきみの
へにこそしなめ
かへりみは
せじとことだて
ますらをの
きよきそのなを
いにしへよ
いまのをつづに
ながさへる
おやのこどもぞ
おほともと
さへきのうぢは
ひとのおやの
たつることだて
ひとのこは
おやのなたたず
おほきみに
まつろふものと
いひつげる
ことのつかさぞ
あづさゆみ
てにとりもちて
つるぎたち
こしにとりはき
あさまもり
ゆふのまもりに
おほきみの
みかどのまもり
われをおきて
ひとはあらじと
いやたて
おもひしまさる
おほきみの
みことのさきのを
きけばたふとみ
たふとくしあれば
みづほのくにを
あまくだり
しらしめしける
すめろきの
かみのみことの
みよかさね
あまのひつぎと
しらしくる
きみのみよみよ
しきませる
よものくにには
やまかはを
ひろみあつみと
たてまつる
みつきたからは
かぞへえず
つくしもかねつ
しかれども
わがおほきみの
もろひとを
いざなひたまひ
よきことを
はじめたまひて
くがねかも
たしけくあらむと
おもほして
したなやますに
とりがなく
あづまのくにの
みちのくの
をだなるやまに
くがねありと
まうしたまへれ
みこころを
あきらめたまひ
あめつちの
かみあひうづなひ
すめろきの
みたまたすけて
とほきよに
かかりしことを
わがみよに
あらはしてあれば
をすくには
さかえむものと
かむながら
おもほしめして
もののふの
やそとものをを
まつろへの
むけのまにまに
おいひとも
をみなわらはも
しがねがふ
こころだらひに
なでたまひ
をさめたまへば
ここをしも
あやにたふとみ
うれしけく
いよよおもひて
おほともの
とほつかむおやの
そのなをば
おほくめぬしと
おひもちて
つかへしつかさ
うみゆかば
みづくかばね
やまゆかば
くさむすかばね
おほきみの
へにこそしなめ
かへりみは
せじとことだて
ますらをの
きよきそのなを
いにしへよ
いまのをつづに
ながさへる
おやのこどもぞ
おほともと
さへきのうぢは
ひとのおやの
たつることだて
ひとのこは
おやのなたたず
おほきみに
まつろふものと
いひつげる
ことのつかさぞ
あづさゆみ
てにとりもちて
つるぎたち
こしにとりはき
あさまもり
ゆふのまもりに
おほきみの
みかどのまもり
われをおきて
ひとはあらじと
いやたて
おもひしまさる
おほきみの
みことのさきの
きけばたふとみ
В той стране, где хороши
Тростниковые поля,
Где колосья счастья есть,
Там, спустившись вниз с небес,
Управлять стал на земле
Внук богов.
И вслед за ним
Много тысяч лет подряд
Государей длинный ряд,
Власть приняв от божества —
Солнца в ясных небесах,
Долго правил на земле
Век за веком без конца…
И в чудесной той стране,
В четырех ее концах,
Широки теченья рек,
Глубоки ущелья гор,
И богатств, что в дань несут
Государю своему,
Невозможно людям счесть
И нельзя их исчерпать.
Но при всем богатстве том
Удручен заботой был
Наш великий государь.
Всех людей к себе призвав,
Начал он в своей стране
Добрые дела вершить,
Но тревожился в душе
И мечтал: “Как хорошо
Золото бы нам найти!”
И как раз ему тогда
Доложили во дворце,
Что в восточной стороне,
Там, где много певчих птиц,
В Митиноку, в Ода, вдруг
Золото нашли в горах.
И прошла его печаль,
Стало на сердце светло.
“Боги неба и земли
Вняли, знать, моей мольбе,
Повелители земли —
Души предков — помогли.
То, что в давние века
Скрыто было от людей,
Обнаружили в земле
В век правленья моего”,—
Божеством являясь сам,
Думать так изволил он.
Множество людей тогда
Славных воинских родов
Воле подчинил своей
И к покорности призвал.
Вместе с тем всех стариков,
Женщин всех и всех детей
Милостиво обласкал,
И желанья их сердец
Выполнял он до конца.
И за милости его
Почитал его народ,
Все сильнее и сильней
Радовался я душой.
Род Отомо — древний род,
Предком чьим был славный бог —
Оокумэнуси он
Назван был в те времена.
И с древнейших этих пор
Наш почтенный славный род
Верною охраной был
Государя своего.
Клялся род Отомо так:
“Если морем мы уйдем,
Пусть поглотит море нас,
Если мы горой уйдем,
Пусть трава покроет нас.
О великий государь,
Мы умрем у ног твоих,
Не оглянемся назад”.
И в стране те имена
Рыцарей былых времен
С древних пор
До сей поры
Славу светлую хранят,
О которой говорят
И другим передают
Без конца
Из века в век.
Мы же, дети тех отцов,
Славу их должны беречь.
Славный род Отомо наш,
Древний род Сахэки наш
Службу важную несли.
И из века в век наказ
Был один навеки дан:
“Имя славное отцов
Берегите, сыновья,
И служите, как и мы,
Государю своему”.
Так передавался нам
Каждый раз из века в век
Предков доблестный наказ.
Славный ясеневый лук
В руки мы свои возьмем,
Бранный острый славный меч
К бедрам прикрепим своим.
Утром будем сторожить,
Будем вечером стоять
Мы на страже во дворце —
Государя охранять.
Больше нет таких людей,
Кроме нас,
Кто охранять
Сможет преданно,
Как мы,
Вход священный во дворец! —
Восклицаю нынче я,
Полный радости, узнав
Весть счастливую для нас,
Что в указе объявил
Наш великий государь,
И почтенья полон я.
Тростниковые поля,
Где колосья счастья есть,
Там, спустившись вниз с небес,
Управлять стал на земле
Внук богов.
И вслед за ним
Много тысяч лет подряд
Государей длинный ряд,
Власть приняв от божества —
Солнца в ясных небесах,
Долго правил на земле
Век за веком без конца…
И в чудесной той стране,
В четырех ее концах,
Широки теченья рек,
Глубоки ущелья гор,
И богатств, что в дань несут
Государю своему,
Невозможно людям счесть
И нельзя их исчерпать.
Но при всем богатстве том
Удручен заботой был
Наш великий государь.
Всех людей к себе призвав,
Начал он в своей стране
Добрые дела вершить,
Но тревожился в душе
И мечтал: “Как хорошо
Золото бы нам найти!”
И как раз ему тогда
Доложили во дворце,
Что в восточной стороне,
Там, где много певчих птиц,
В Митиноку, в Ода, вдруг
Золото нашли в горах.
И прошла его печаль,
Стало на сердце светло.
“Боги неба и земли
Вняли, знать, моей мольбе,
Повелители земли —
Души предков — помогли.
То, что в давние века
Скрыто было от людей,
Обнаружили в земле
В век правленья моего”,—
Божеством являясь сам,
Думать так изволил он.
Множество людей тогда
Славных воинских родов
Воле подчинил своей
И к покорности призвал.
Вместе с тем всех стариков,
Женщин всех и всех детей
Милостиво обласкал,
И желанья их сердец
Выполнял он до конца.
И за милости его
Почитал его народ,
Все сильнее и сильней
Радовался я душой.
Род Отомо — древний род,
Предком чьим был славный бог —
Оокумэнуси он
Назван был в те времена.
И с древнейших этих пор
Наш почтенный славный род
Верною охраной был
Государя своего.
Клялся род Отомо так:
“Если морем мы уйдем,
Пусть поглотит море нас,
Если мы горой уйдем,
Пусть трава покроет нас.
О великий государь,
Мы умрем у ног твоих,
Не оглянемся назад”.
И в стране те имена
Рыцарей былых времен
С древних пор
До сей поры
Славу светлую хранят,
О которой говорят
И другим передают
Без конца
Из века в век.
Мы же, дети тех отцов,
Славу их должны беречь.
Славный род Отомо наш,
Древний род Сахэки наш
Службу важную несли.
И из века в век наказ
Был один навеки дан:
“Имя славное отцов
Берегите, сыновья,
И служите, как и мы,
Государю своему”.
Так передавался нам
Каждый раз из века в век
Предков доблестный наказ.
Славный ясеневый лук
В руки мы свои возьмем,
Бранный острый славный меч
К бедрам прикрепим своим.
Утром будем сторожить,
Будем вечером стоять
Мы на страже во дворце —
Государя охранять.
Больше нет таких людей,
Кроме нас,
Кто охранять
Сможет преданно,
Как мы,
Вход священный во дворец! —
Восклицаю нынче я,
Полный радости, узнав
Весть счастливую для нас,
Что в указе объявил
Наш великий государь,
И почтенья полон я.
1-й год Тэмпё-кампо , 12-й день 5-й луны
Отомо Якамоти
* “Божеством являясь сам…” — считалось, что императорская династия ведет свой род от богини солнца Аматэрасу и император является божеством.
* Род Отомо, к которому принадлежат поэты Табито и Якамоти, — древний род, представители которого известны военными заслугами и с незапамятных времен несли личную охрану императора. Из этого рода вышло много военачальников, которые славились мужеством, преданностью и отвагой.
* “Если морем мы уйдем…” и т. д. — из слов присяги на верность императору, передававшейся из поколения в поколение в роду Отомо и Сахэки.
* Оокумэнуси — бог — предок рода Отомо, сопровождавший легендарного императора Дзимму в его походе на Восток. Вместе с богом Амэноосихи во время сошествия божественных предков с небес держал в руках военный жезл и прокладывал дорогу.
* Сахэки (ветвь рода Отомо) — древний род, отличавшийся военными заслугами; со времен императора Юряку [V в. ] представители его служили в охране императорского дворца и императора.
Отомо Якамоти
* “Божеством являясь сам…” — считалось, что императорская династия ведет свой род от богини солнца Аматэрасу и император является божеством.
* Род Отомо, к которому принадлежат поэты Табито и Якамоти, — древний род, представители которого известны военными заслугами и с незапамятных времен несли личную охрану императора. Из этого рода вышло много военачальников, которые славились мужеством, преданностью и отвагой.
* “Если морем мы уйдем…” и т. д. — из слов присяги на верность императору, передававшейся из поколения в поколение в роду Отомо и Сахэки.
* Оокумэнуси — бог — предок рода Отомо, сопровождавший легендарного императора Дзимму в его походе на Восток. Вместе с богом Амэноосихи во время сошествия божественных предков с небес держал в руках военный жезл и прокладывал дорогу.
* Сахэки (ветвь рода Отомо) — древний род, отличавшийся военными заслугами; со времен императора Юряку [V в. ] представители его служили в охране императорского дворца и императора.
臥す床の
涙の川と
なりぬれば
流れてのみぞ
水鳥の
うき寝をだにぞ
われはせぬ
冬の夜ごとに
置く霜の
起き居て常に
消え返り
なに事にをかは
なよ竹の
よ長きには
思ひ明かす
わが<胸をのみ
木枯らしの
森の木の葉は
君なれや
露も時雨も
ともすれば
漏りつつ袖を
濡らすらむ
干る時なき
野路露に
干さじとやする
山びこの
答へばかりは
答へなん
聞きてなぐさむ
ことやあると
時をいつとは
分かねとも
せめてわびしき
夕暮れは
むなしき空を
ながめつつ
むなしき空と
知りながら
なに頼みつつ
逢坂の
ゆふつげ鳥の
夕鳴きを
ふり出で出でぞ
鳴き渡る
聞く人ごとに
とがむれど
声もせきあえず
いくよしも
あらじ命を
はかなくも
頼みて年の
経にけるか
生けるあひだの
うち橋の
絶えて会はずは
渡り川
とくとくとだに
渡りてしがな
涙の川と
なりぬれば
流れてのみぞ
水鳥の
うき寝をだにぞ
われはせぬ
冬の夜ごとに
置く霜の
起き居て常に
消え返り
なに事にをかは
なよ竹の
よ長きには
思ひ明かす
わが<胸をのみ
木枯らしの
森の木の葉は
君なれや
露も時雨も
ともすれば
漏りつつ袖を
濡らすらむ
干る時なき
野路露に
干さじとやする
山びこの
答へばかりは
答へなん
聞きてなぐさむ
ことやあると
時をいつとは
分かねとも
せめてわびしき
夕暮れは
むなしき空を
ながめつつ
むなしき空と
知りながら
なに頼みつつ
逢坂の
ゆふつげ鳥の
夕鳴きを
ふり出で出でぞ
鳴き渡る
聞く人ごとに
とがむれど
声もせきあえず
いくよしも
あらじ命を
はかなくも
頼みて年の
経にけるか
生けるあひだの
うち橋の
絶えて会はずは
渡り川
とくとくとだに
渡りてしがな
ふすとこの
なみだのかはと
なりぬれば
ながれてのみぞ
みづどりの
うきねをだにぞ
われはせぬ
ふゆのよごとに
おくしもの
おきゐてつねに
きえかへり
なにことにをかは
なよたけの
よながきには
おもひあかす
わがむねをのみ
こがらしの
もりのこのはは
きみなれや
つゆもしぐれも
ともすれば
ぬりつつそでを
ぬらすらむ
ほるときなき
のぢつゆに
ほさじとやする
やまびこの
こたへばかりは
こたへなん
ききてなぐさむ
ことやあると
ときをいつとは
わかねとも
せめてわびしき
ゆうぐれれは
むなしきそらを
ながめつつ
むなしきそらと
しりながら
なにたのみつつ
あふさかの
ゆふつげとりの
ゆふなきを
ふりいでいでぞ
なきわたる
きくひとごとに
とがむれど
こゑもせきあえず
いくよしも
あらじいのちを
はかなくも
たのみてとしの
へにけるか
いけるあひだの
うちばちの
たえてあはずは
わたりがは
とくとくとだに
わたりてしがな
なみだのかはと
なりぬれば
ながれてのみぞ
みづどりの
うきねをだにぞ
われはせぬ
ふゆのよごとに
おくしもの
おきゐてつねに
きえかへり
なにことにをかは
なよたけの
よながきには
おもひあかす
わがむねをのみ
こがらしの
もりのこのはは
きみなれや
つゆもしぐれも
ともすれば
ぬりつつそでを
ぬらすらむ
ほるときなき
のぢつゆに
ほさじとやする
やまびこの
こたへばかりは
こたへなん
ききてなぐさむ
ことやあると
ときをいつとは
わかねとも
せめてわびしき
ゆうぐれれは
むなしきそらを
ながめつつ
むなしきそらと
しりながら
なにたのみつつ
あふさかの
ゆふつげとりの
ゆふなきを
ふりいでいでぞ
なきわたる
きくひとごとに
とがむれど
こゑもせきあえず
いくよしも
あらじいのちを
はかなくも
たのみてとしの
へにけるか
いけるあひだの
うちばちの
たえてあはずは
わたりがは
とくとくとだに
わたりてしがな
大殿之
此廻之
雪莫踏祢
數毛
不零雪曽
山耳尓
零之雪曽
由米縁勿
人哉莫履祢
雪者
此廻之
雪莫踏祢
數毛
不零雪曽
山耳尓
零之雪曽
由米縁勿
人哉莫履祢
雪者
おほとのの
このもとほりの
ゆきなふみそね
しばしばも
ふらぬゆきぞ
やまのみに
ふりしゆきぞ
ゆめよるな
ひとやなふみそね
ゆきは
このもとほりの
ゆきなふみそね
しばしばも
ふらぬゆきぞ
やまのみに
ふりしゆきぞ
ゆめよるな
ひとやなふみそね
ゆきは
У дворца,
У стен его
Не топчите белый снег!
Часто так не выпадает
Здесь на землю белый снег!
Это только там, где горы,
Выпадает часто снег!
Люди, вы не подходите,
Не топчите белый снег!
У стен его
Не топчите белый снег!
Часто так не выпадает
Здесь на землю белый снег!
Это только там, где горы,
Выпадает часто снег!
Люди, вы не подходите,
Не топчите белый снег!
Песня, исполненная Кумэ Хиронава
あしねはふ
うき身の程や
つれもなく
思ひもしらず
すぐしつゝ
ありへける社
うれしけれ
世にも嵐の
やまかげに
たぐふ木葉の
ゆくへなく
成なましかば
まつが枝に
千世に一だび
咲くはなの
稀なることに
いかでかは
今日は近江に
ありといふ
くち木の杣に
くちゐたる
谷のうもれ木
なにごとを
思ひいでにて
くれたけの
末の世までも
しられまし
うらみを殘す
ことはたゞ
とわたる船の
とりかぢの
取もあへねば
置くあみの
しづみ思へる
こともなく
木の下がくれ
行くみづの
淺きこゝろに
まかせつゝ
かき集めたる
くちばには
由もあらぬに
伊勢の海の
あまのたく繩
ながき世に
とゞめむことぞ
やさしかるべき
うき身の程や
つれもなく
思ひもしらず
すぐしつゝ
ありへける社
うれしけれ
世にも嵐の
やまかげに
たぐふ木葉の
ゆくへなく
成なましかば
まつが枝に
千世に一だび
咲くはなの
稀なることに
いかでかは
今日は近江に
ありといふ
くち木の杣に
くちゐたる
谷のうもれ木
なにごとを
思ひいでにて
くれたけの
末の世までも
しられまし
うらみを殘す
ことはたゞ
とわたる船の
とりかぢの
取もあへねば
置くあみの
しづみ思へる
こともなく
木の下がくれ
行くみづの
淺きこゝろに
まかせつゝ
かき集めたる
くちばには
由もあらぬに
伊勢の海の
あまのたく繩
ながき世に
とゞめむことぞ
やさしかるべき
あしねはふ
うきみのほどや
つれもなく
おもひもしらず
すぐしつつ
ありへけるこそ
うれしけれ
よにもあらしの
やまかげに
たぐふこのはの
ゆくへなく
なりなましかば
まつがえに
ちよにひとだび
さくはなの
まれなることに
いかでかは
けふはあふみに
ありといふ
くちこのそまに
くちゐたる
たにのうもれき
なにごとを
おもひいでにて
くれたけの
すゑのよまでも
しられまし
うらみをのこす
ことはただ
とわたるふねの
とりかぢの
とりもあへねば
おくあみの
しづみおもへる
こともなく
このしたがくれ
ゆくみづの
あさきこころに
まかせつつ
かきあつめたる
くちばには
よしもあらぬに
いせのうみの
あまのたくなは
ながきよに
とどめむことぞ
やさしかるべき
うきみのほどや
つれもなく
おもひもしらず
すぐしつつ
ありへけるこそ
うれしけれ
よにもあらしの
やまかげに
たぐふこのはの
ゆくへなく
なりなましかば
まつがえに
ちよにひとだび
さくはなの
まれなることに
いかでかは
けふはあふみに
ありといふ
くちこのそまに
くちゐたる
たにのうもれき
なにごとを
おもひいでにて
くれたけの
すゑのよまでも
しられまし
うらみをのこす
ことはただ
とわたるふねの
とりかぢの
とりもあへねば
おくあみの
しづみおもへる
こともなく
このしたがくれ
ゆくみづの
あさきこころに
まかせつつ
かきあつめたる
くちばには
よしもあらぬに
いせのうみの
あまのたくなは
ながきよに
とどめむことぞ
やさしかるべき
夜知富許能
迦微能美許登波
夜斯麻久爾
都麻麻岐迦泥弖
登富登富斯
故志能久邇邇
佐加志賣遠
阿理登岐加志弖
久波志賣遠
阿理登伎許志弖
佐用婆比爾
阿理多多斯
用婆比邇
阿理加用婆勢
多知賀遠母
伊麻陀登加受弖
淤須比遠母
伊麻陀登加泥婆
遠登賣能
那須夜伊多斗遠
淤曾夫良比
和何多多勢禮婆
比許豆良比
和何多多勢禮婆
阿遠夜麻邇
奴延波那伎奴
佐怒都登理
岐藝斯波登與牟
爾波都登理
迦祁波那久
宇禮多久母
那久那留登理加
許能登理母
宇知夜米許世泥
伊斯多布夜
阿麻波勢豆加比
許登能
加多理其登母
許遠婆
迦微能美許登波
夜斯麻久爾
都麻麻岐迦泥弖
登富登富斯
故志能久邇邇
佐加志賣遠
阿理登岐加志弖
久波志賣遠
阿理登伎許志弖
佐用婆比爾
阿理多多斯
用婆比邇
阿理加用婆勢
多知賀遠母
伊麻陀登加受弖
淤須比遠母
伊麻陀登加泥婆
遠登賣能
那須夜伊多斗遠
淤曾夫良比
和何多多勢禮婆
比許豆良比
和何多多勢禮婆
阿遠夜麻邇
奴延波那伎奴
佐怒都登理
岐藝斯波登與牟
爾波都登理
迦祁波那久
宇禮多久母
那久那留登理加
許能登理母
宇知夜米許世泥
伊斯多布夜
阿麻波勢豆加比
許登能
加多理其登母
許遠婆
やちほこの
かみのみことは
やしまくに
つままきかねて
とおとおし
こしのくにに
さかしめを
ありときかして
くわしめを
ありときかして
さよばいに
ありたたし
よばいに
ありかよわせ
たちがおも
いまだとかずて
おすいをも
いまだとかねば
おとめの
なすやいたとを
おそぶらい
わがたたせれば
ひこづらい
わがたたせれば
あおやまに
ぬえはなき
さぬつとり
きぎしはとよむ
にわつとり
かけはなく
うれたくも
なくなるとりか
このとりも
うちやめこせね
いしたうや
あまはせづかい
ことの
かたりごとも
こをば
かみのみことは
やしまくに
つままきかねて
とおとおし
こしのくにに
さかしめを
ありときかして
くわしめを
ありときかして
さよばいに
ありたたし
よばいに
ありかよわせ
たちがおも
いまだとかずて
おすいをも
いまだとかねば
おとめの
なすやいたとを
おそぶらい
わがたたせれば
ひこづらい
わがたたせれば
あおやまに
ぬえはなき
さぬつとり
きぎしはとよむ
にわつとり
かけはなく
うれたくも
なくなるとりか
このとりも
うちやめこせね
いしたうや
あまはせづかい
ことの
かたりごとも
こをば
В стране Восьми Островов
Бог Ятихоко
Жену найти не смог.
И вот, он услыхал,
Что в дальнем далеке,
В стране, что зовется Коси,
Мудрая дева есть,
И вот, он услыхал —
Прекрасная дева есть.
И сватать ее
Отправился в путь,
Сватать ее
Пустился в путь.
Еще я развязать не успел
Тесьму моего меча,
Еще я распустить не успел
Моего хаори шнуры,
Деревянную дверь,
За которой дева спала,
Толкая-тряся,
Я там стоял,
Шатая-таща,
Я там стоял, —
А уже на зеленых горах
Дрозд запел,
Птица майских полей
Фазан отозвался ему,
Дворовая птица
Петух прокричал.
Как они досадили мне,
Эти птицы, криком своим!
Ах, унять бы несносный крик
Этих горло дерущих птиц!
Таковы слова,
Вот они, слова
Спешащих-летящих
Ама быстрых гонцов! —
Бог Ятихоко
Жену найти не смог.
И вот, он услыхал,
Что в дальнем далеке,
В стране, что зовется Коси,
Мудрая дева есть,
И вот, он услыхал —
Прекрасная дева есть.
И сватать ее
Отправился в путь,
Сватать ее
Пустился в путь.
Еще я развязать не успел
Тесьму моего меча,
Еще я распустить не успел
Моего хаори шнуры,
Деревянную дверь,
За которой дева спала,
Толкая-тряся,
Я там стоял,
Шатая-таща,
Я там стоял, —
А уже на зеленых горах
Дрозд запел,
Птица майских полей
Фазан отозвался ему,
Дворовая птица
Петух прокричал.
Как они досадили мне,
Эти птицы, криком своим!
Ах, унять бы несносный крик
Этих горло дерущих птиц!
Таковы слова,
Вот они, слова
Спешащих-летящих
Ама быстрых гонцов! —
夜知富許能
迦微能美許等
奴延久佐能
賣邇志阿禮婆
和何許許呂
宇良須能登理叙
伊麻許曾婆
和杼理邇阿良米
能知波
那杼理爾阿良牟遠
伊能知波
那志勢多麻比曾
伊斯多布夜
阿麻波世豆迦比
許登能
加多理碁登母
許遠婆
阿遠夜麻邇
比賀迦久良婆
奴婆多麻能
用波伊傳那牟
阿佐比能
惠美佐加延岐弖
多久豆怒能
斯路岐多陀牟岐
阿和由岐能
和加夜流牟泥遠
曾陀多岐
多多岐麻那賀理
麻多麻傳
多麻傳佐斯麻岐
毛毛那賀爾
伊波那佐牟遠
阿夜爾
那古斐支許志
夜知富許能
迦微能美許登
許登能
迦多理碁登母
許遠婆
迦微能美許等
奴延久佐能
賣邇志阿禮婆
和何許許呂
宇良須能登理叙
伊麻許曾婆
和杼理邇阿良米
能知波
那杼理爾阿良牟遠
伊能知波
那志勢多麻比曾
伊斯多布夜
阿麻波世豆迦比
許登能
加多理碁登母
許遠婆
阿遠夜麻邇
比賀迦久良婆
奴婆多麻能
用波伊傳那牟
阿佐比能
惠美佐加延岐弖
多久豆怒能
斯路岐多陀牟岐
阿和由岐能
和加夜流牟泥遠
曾陀多岐
多多岐麻那賀理
麻多麻傳
多麻傳佐斯麻岐
毛毛那賀爾
伊波那佐牟遠
阿夜爾
那古斐支許志
夜知富許能
迦微能美許登
許登能
迦多理碁登母
許遠婆
やちほこの
かみのみこと
ぬえくさの
めにしあれば
わがこころ
うらすのとりぞ
いまこそは
ちどりにあらめ
のちは
などりにあらんを
いのちは
なしせたまいそ
いしたうや
あまはせづかい
ことの
かたりことも
こをば
あおやまに
ひがかくらば
ぬばたまの
よはいでなん
あさひの
えみさかえきて
たくづぬの
しろきただむき
あわゆきの
わかやるむねを
そだたき
たたきまながり
またまで
たまでさしまき
ももなかに
いはなさんを
あやに
なこいきこし
やちほこの
かみのみこと
ことの
かたりことも
こをば
かみのみこと
ぬえくさの
めにしあれば
わがこころ
うらすのとりぞ
いまこそは
ちどりにあらめ
のちは
などりにあらんを
いのちは
なしせたまいそ
いしたうや
あまはせづかい
ことの
かたりことも
こをば
あおやまに
ひがかくらば
ぬばたまの
よはいでなん
あさひの
えみさかえきて
たくづぬの
しろきただむき
あわゆきの
わかやるむねを
そだたき
たたきまながり
またまで
たまでさしまき
ももなかに
いはなさんを
あやに
なこいきこし
やちほこの
かみのみこと
ことの
かたりことも
こをば
Бог Ятихоко! Я всего лишь женщина,
Гнущаяся трава.
А моя душа —
Птица в бухте морской.
Пусть еще пока
Я птица ничья,
Время пройдет, и я
Птицей стану твоей.
Жизнь свою
Не погуби [второпях]!
Таковы слова,
Вот они, слова
Спешащих-летящих
Ама быстрых гонцов!
Когда солнце уйдет
За зеленые горы,
Явится ночь,
Черная, как ягоды тута.
[Тогда] приходи,
Смеясь, как солнце поутру,
Руками, что так белы,
Как жгуты из волокон тута,
Мою молодую грудь,
Нежную, как пушистый снег,
Приласкай!
И, лаская, сплетемся.
Руками, что как жемчуга,
Руками жемчужными, обними!
И, протянувшись свободно,
Уснем крепким сном.
Так не взывай любовно
[Ко мне]. Бог Ятихоко!
Таковы слова,
Вот они, слова! —
Гнущаяся трава.
А моя душа —
Птица в бухте морской.
Пусть еще пока
Я птица ничья,
Время пройдет, и я
Птицей стану твоей.
Жизнь свою
Не погуби [второпях]!
Таковы слова,
Вот они, слова
Спешащих-летящих
Ама быстрых гонцов!
Когда солнце уйдет
За зеленые горы,
Явится ночь,
Черная, как ягоды тута.
[Тогда] приходи,
Смеясь, как солнце поутру,
Руками, что так белы,
Как жгуты из волокон тута,
Мою молодую грудь,
Нежную, как пушистый снег,
Приласкай!
И, лаская, сплетемся.
Руками, что как жемчуга,
Руками жемчужными, обними!
И, протянувшись свободно,
Уснем крепким сном.
Так не взывай любовно
[Ко мне]. Бог Ятихоко!
Таковы слова,
Вот они, слова! —
奴婆多麻能
久路岐美祁斯遠
麻都夫佐爾
登理與曾比
淤岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許禮婆布佐波受
幣都那美
曾邇奴岐宇弖
蘇邇杼理能
阿遠岐美祁斯遠
麻都夫佐邇
登理與曾比
於岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許母布佐波受
幣都那美
曾邇奴棄宇弖
夜麻賀多爾
麻岐斯
阿多泥都岐
曾米紀賀斯流邇
斯米許呂母遠
麻都夫佐邇
登理與曾比
淤岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許斯與呂志
伊刀古夜能
伊毛能美許等
牟良登理能
和賀牟禮伊那婆
比氣登理能
和賀比氣伊那婆
那迦士登波
那波伊布登母
夜麻登能
比登母登須須岐
宇那加夫斯
那賀那加佐麻久
阿佐阿米能
疑理邇多多牟叙
和加久佐能
都麻能美許登
許登能
加多理碁登母
許遠婆
久路岐美祁斯遠
麻都夫佐爾
登理與曾比
淤岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許禮婆布佐波受
幣都那美
曾邇奴岐宇弖
蘇邇杼理能
阿遠岐美祁斯遠
麻都夫佐邇
登理與曾比
於岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許母布佐波受
幣都那美
曾邇奴棄宇弖
夜麻賀多爾
麻岐斯
阿多泥都岐
曾米紀賀斯流邇
斯米許呂母遠
麻都夫佐邇
登理與曾比
淤岐都登理
牟那美流登岐
波多多藝母
許斯與呂志
伊刀古夜能
伊毛能美許等
牟良登理能
和賀牟禮伊那婆
比氣登理能
和賀比氣伊那婆
那迦士登波
那波伊布登母
夜麻登能
比登母登須須岐
宇那加夫斯
那賀那加佐麻久
阿佐阿米能
疑理邇多多牟叙
和加久佐能
都麻能美許登
許登能
加多理碁登母
許遠婆
ぬばたまの
くろきみけしを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
これはふさはず
へつなみ
そにぬぎうて
そにどりの
あをきみけしを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
こもふさはず
へつなみ
そにぬきうて
やまかたに
まきし
あたねつき
そめきがしるに
しめころもを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
こしよろし
いとこやの
いものみこと
むらとりの
わがむれいなば
ひけとりの
わがひけいなば
なかじとは
なはいふとも
やまとの
ひともとすすき
うなかぶし
ながなかさまく
あさあめの
ぎりにたたむぞ
わかくさの
つまのみこと
ことの
かたりごとも
こをば
くろきみけしを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
これはふさはず
へつなみ
そにぬぎうて
そにどりの
あをきみけしを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
こもふさはず
へつなみ
そにぬきうて
やまかたに
まきし
あたねつき
そめきがしるに
しめころもを
まつぶさに
とりよそひ
おきつとり
むなみるとき
はたたぎも
こしよろし
いとこやの
いものみこと
むらとりの
わがむれいなば
ひけとりの
わがひけいなば
なかじとは
なはいふとも
やまとの
ひともとすすき
うなかぶし
ながなかさまく
あさあめの
ぎりにたたむぞ
わかくさの
つまのみこと
ことの
かたりごとも
こをば
Облачён я весь
В одежды чёрного цвета,
Чёрные, что ягоды тута.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь,
Ими, как крыльями, хлопаю —
Не годны они!
В волну, что бежит к земле,
Бросаю одежды эти.
Облачён я весь
В одежды синего цвета,
Синие, что зимородок.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь, и
Ими, как крыльями, хлопаю —
Не годные они!
В волну, что бежит к земле,
Бросаю одежды эти.
Облачён я весь
В одежды цвета марены,
Что на горах взросла.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь,
Ими, как крыльями, хлопаю —
Эти годятся!
Любимая моя!
Богиня-жена моя!
Когда я удалюсь
Со стаей слуг моих,
Сгрудившихся, как птичья стая,
Когда я удалюсь,
Их увлекая в путь,
Как увлекает птицу птица,
Хоть скажешь,
Заплачешь,
Голову склоня,
Как склонится побег сусуки
На склоне гор,
И плач твой встанет,
Как дымка раннего дождя.
Богиня-жена моя,
Молодая трава!
Таковы слова,
Вот они, слова! —
В одежды чёрного цвета,
Чёрные, что ягоды тута.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь,
Ими, как крыльями, хлопаю —
Не годны они!
В волну, что бежит к земле,
Бросаю одежды эти.
Облачён я весь
В одежды синего цвета,
Синие, что зимородок.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь, и
Ими, как крыльями, хлопаю —
Не годные они!
В волну, что бежит к земле,
Бросаю одежды эти.
Облачён я весь
В одежды цвета марены,
Что на горах взросла.
Словно морская птица,
Глядя себе на грудь,
Ими, как крыльями, хлопаю —
Эти годятся!
Любимая моя!
Богиня-жена моя!
Когда я удалюсь
Со стаей слуг моих,
Сгрудившихся, как птичья стая,
Когда я удалюсь,
Их увлекая в путь,
Как увлекает птицу птица,
Хоть скажешь,
Заплачешь,
Голову склоня,
Как склонится побег сусуки
На склоне гор,
И плач твой встанет,
Как дымка раннего дождя.
Богиня-жена моя,
Молодая трава!
Таковы слова,
Вот они, слова! —
夜知富許能
加微能美許登夜
阿賀淤富久邇奴斯
那許曾波
遠邇伊麻世婆
宇知微流
斯麻能佐岐耶岐
加岐微流
伊蘇能佐岐淤知受
和加久佐能
都麻母多勢良米
阿波母與
賣邇斯阿禮婆
那遠岐弖
遠波那志
那遠岐弖
都麻波那斯
阿夜加岐能
布波夜賀斯多爾
牟斯夫須麻
爾古夜賀斯多爾
多久夫須麻
佐夜具賀斯多爾
阿和由岐能
和加夜流牟泥遠
多久豆怒能
斯路岐多陀牟岐
曾陀多岐
多多岐麻那賀理
麻多麻傳
多麻傳佐斯麻岐
毛毛那賀邇
伊遠斯那世
登與美岐
多弖麻都良世
加微能美許登夜
阿賀淤富久邇奴斯
那許曾波
遠邇伊麻世婆
宇知微流
斯麻能佐岐耶岐
加岐微流
伊蘇能佐岐淤知受
和加久佐能
都麻母多勢良米
阿波母與
賣邇斯阿禮婆
那遠岐弖
遠波那志
那遠岐弖
都麻波那斯
阿夜加岐能
布波夜賀斯多爾
牟斯夫須麻
爾古夜賀斯多爾
多久夫須麻
佐夜具賀斯多爾
阿和由岐能
和加夜流牟泥遠
多久豆怒能
斯路岐多陀牟岐
曾陀多岐
多多岐麻那賀理
麻多麻傳
多麻傳佐斯麻岐
毛毛那賀邇
伊遠斯那世
登與美岐
多弖麻都良世
やちほこの
かみのみことや
あがおほくにぬし
なこそは
をにいませば
うちみる
しまのさきざき
かきみる
いそのさきおちず
わかくさの
つまもたせらめ
あはもよ
めにしあれば
なをきて
をはなし
なをきて
つまはなし
あやかきの
ふはやがしたに
むしぶすま
にこやがしたに
たくぶすま
さやぐがしたに
あわゆきの
わかやるむねを
たくづのの
しろきただむき
そだたき
たたきまながり
またまで
たまでさしまき
ももながに
いをしなせ
とよみき
たてまつらせ
かみのみことや
あがおほくにぬし
なこそは
をにいませば
うちみる
しまのさきざき
かきみる
いそのさきおちず
わかくさの
つまもたせらめ
あはもよ
めにしあれば
なをきて
をはなし
なをきて
つまはなし
あやかきの
ふはやがしたに
むしぶすま
にこやがしたに
たくぶすま
さやぐがしたに
あわゆきの
わかやるむねを
たくづのの
しろきただむき
そだたき
たたきまながり
またまで
たまでさしまき
ももながに
いをしなせ
とよみき
たてまつらせ
Бог Ятихоко!
Оо-кунинуси мой!
Ты — муж, и потому
На острове любом из тех,
Что ты на веслах обойдешь,
На мысу любом из тех,
Что на пути ты обогнешь,
Будешь иметь жену —
Молодую траву.
Другое дело я,
Я — женщина, и потому,
Кроме тебя одного,
Мужчины нет у меня,
Кроме тебя одного,
Мужа нет у меня.
Под шелком полога
Веющим,
Под одеялами греющими,
Под покрывалами шелестящими
Мою молодую грудь,
Нежную, как пушистый снег,
Руками, что так белы,
Как жгуты из волокон тута,
Приласкай!
И, лаская, сплетемся.
Руками, что как жемчуга,
Руками жемчужными,
Обними!
И, протянувшись свободно,
Усни крепким сном.
Вкуси изобильного сакэ.
Оо-кунинуси мой!
Ты — муж, и потому
На острове любом из тех,
Что ты на веслах обойдешь,
На мысу любом из тех,
Что на пути ты обогнешь,
Будешь иметь жену —
Молодую траву.
Другое дело я,
Я — женщина, и потому,
Кроме тебя одного,
Мужчины нет у меня,
Кроме тебя одного,
Мужа нет у меня.
Под шелком полога
Веющим,
Под одеялами греющими,
Под покрывалами шелестящими
Мою молодую грудь,
Нежную, как пушистый снег,
Руками, что так белы,
Как жгуты из волокон тута,
Приласкай!
И, лаская, сплетемся.
Руками, что как жемчуга,
Руками жемчужными,
Обними!
И, протянувшись свободно,
Усни крепким сном.
Вкуси изобильного сакэ.
阿米那流夜
淤登多那婆多能
宇那賀世流
多麻能美須麻流
美須麻流邇
阿那陀麻波夜
美多邇
布多和多良須
阿治志貴
多迦比古泥能迦微曾也
淤登多那婆多能
宇那賀世流
多麻能美須麻流
美須麻流邇
阿那陀麻波夜
美多邇
布多和多良須
阿治志貴
多迦比古泥能迦微曾也
あめなるや
おとたなばたの
うながせる
たまのみすまる
みすまるに
あなたまはや
みたに
ふたわたらす
あぢしき
たかひこねのかみぞや
おとたなばたの
うながせる
たまのみすまる
みすまるに
あなたまはや
みたに
ふたわたらす
あぢしき
たかひこねのかみぞや
О, жемчужина с отверстием,
На нити жемчужин,
На священной нити,
Что надевает на шею Дева-ткачиха
С небес, —
Это он,
Бог Адаисикитака
Хиконэ-но ками,
Что священные долины
Пересекает по две!
На нити жемчужин,
На священной нити,
Что надевает на шею Дева-ткачиха
С небес, —
Это он,
Бог Адаисикитака
Хиконэ-но ками,
Что священные долины
Пересекает по две!
あしびきの
やまほととぎす
しひてなほ
待つはつれなく
更くる夜に
とばかりたたく
眞木の戸は
あらぬくひなと
まがへても
さすがに開けて
たづぬれば
しげきくさ葉の
つゆはらひ
分け入るひとの
すがたさへ
おもひもよらぬ
をりにしも
いともかしこき
なさけとて
つたへ述べつる
ことの葉を
我が身にあまる
ここちして
げに世に知らぬ
ありあけの
つきにとどむる
おもかげの
なごりまでこそ
忘れかねぬれ
やまほととぎす
しひてなほ
待つはつれなく
更くる夜に
とばかりたたく
眞木の戸は
あらぬくひなと
まがへても
さすがに開けて
たづぬれば
しげきくさ葉の
つゆはらひ
分け入るひとの
すがたさへ
おもひもよらぬ
をりにしも
いともかしこき
なさけとて
つたへ述べつる
ことの葉を
我が身にあまる
ここちして
げに世に知らぬ
ありあけの
つきにとどむる
おもかげの
なごりまでこそ
忘れかねぬれ
あしびきの
やまほととぎす
しひてなほ
まつはつれなく
ふくるよに
とばかりたたく
まことこのとは
あらぬくひなと
まがへても
さすがにあけて
たづぬれば
しげきくさはの
つゆはらひ
わけいるひとの
すがたさへ
おもひもよらぬ
をりにしも
いともかしこき
なさけとて
つたへのべつる
ことのはを
わがみにあまる
ここちして
げによにしらぬ
ありあけの
つきにとどむる
おもかげの
なごりまでこそ
わすれかねぬれ
やまほととぎす
しひてなほ
まつはつれなく
ふくるよに
とばかりたたく
まことこのとは
あらぬくひなと
まがへても
さすがにあけて
たづぬれば
しげきくさはの
つゆはらひ
わけいるひとの
すがたさへ
おもひもよらぬ
をりにしも
いともかしこき
なさけとて
つたへのべつる
ことのはを
わがみにあまる
ここちして
げによにしらぬ
ありあけの
つきにとどむる
おもかげの
なごりまでこそ
わすれかねぬれ
* たたくの縁語
* 〔御使の傳へ述べたる〕
(*「世に知らぬ心地こそすれ有明の月のゆくへを空にまがへて」〈源氏物語〉)
* 〔御使の傳へ述べたる〕
(*「世に知らぬ心地こそすれ有明の月のゆくへを空にまがへて」〈源氏物語〉)
やまざとは
冬こそことに
かなしけれ
峯吹きまよふ
木がらしの
戸ぼそを叩く
こゑ聞けば
やすき夢だに
むすばれず
時雨とともに
かたをかの
正木のかづら
ちりにけり
今はわが身の
なげきをば
何につけてか
なぐさめむ
雪だにふりて
しもがれの
草葉のうへに
つもらなむ
其につけてや
あさゆふに
わがまつ人の
われを待つらむ
冬こそことに
かなしけれ
峯吹きまよふ
木がらしの
戸ぼそを叩く
こゑ聞けば
やすき夢だに
むすばれず
時雨とともに
かたをかの
正木のかづら
ちりにけり
今はわが身の
なげきをば
何につけてか
なぐさめむ
雪だにふりて
しもがれの
草葉のうへに
つもらなむ
其につけてや
あさゆふに
わがまつ人の
われを待つらむ
やまざとは
ふゆこそことに
かなしけれ
みねふきまよふ
こがらしの
とぼそをたたく
こゑきけば
やすきゆめだに
むすばれず
しぐれとともに
かたをかの
まさきのかづら
ちりにけり
いまはわがみの
なげきをば
なににつけてか
なぐさめむ
ゆきだにふりて
しもがれの
くさばのうへに
つもらなむ
それにつけてや
あさゆふに
わがまつひとの
われをまつらむ
ふゆこそことに
かなしけれ
みねふきまよふ
こがらしの
とぼそをたたく
こゑきけば
やすきゆめだに
むすばれず
しぐれとともに
かたをかの
まさきのかづら
ちりにけり
いまはわがみの
なげきをば
なににつけてか
なぐさめむ
ゆきだにふりて
しもがれの
くさばのうへに
つもらなむ
それにつけてや
あさゆふに
わがまつひとの
われをまつらむ
志きしまや
やまと島ねの
かぜとして
吹き傳へたる
ことの葉は
神の御代より
かはたけの
世々に流れて
絶えせねば
今もはこやの
やまかぜの
枝もならさず
しづけさに
むかしの跡を
たづぬれば
峰の木ずゑも
かげしげく
よつの海にも
なみ立たず
和歌のうら人
かずそひて
藻汐のけぶり
立ちまさり
行く末までの
ためしをぞ
島のほかにも
きこゆなる
これを思へば
きみが代に
あふくま河は
うれしきを
みわだに懸る
うもれ木の
しづめることは
からびとの
みよ迄あはぬ
なげきにも
限らざりける
身のほどを
思へばかなし
かすがやま
峯のつゞきの
まつがえの
いかに指ける
すゑなれや
きたの藤なみ
かけてだに
云にもたらぬ
しづえにて
した行く水の
こされつゝ
いつゝの品に
としふかく
十とてみつに
へにしより
よもぎの門に
さしこもり
みちのしば草
おひはてゝ
春のひかりは
こととをく
秋はわが身の
うへとのみ
つゆけき袖を
いかゞとも
とふ人もなき
まきの戸に
猶ありあけの
つきかげを
まつことがほに
ながめても
思ふこゝろは
おほぞらの
空しき名をば
おのづから
殘さむことも
あやなさに
なにはのことも
津のくにの
葦のしをれの
刈りすてゝ
すさびにのみぞ
なりにしを
きし打つ浪の
たちかへり
かゝるみことも
かしこさに
入江のもくづ
かきつめて
とまらむ跡は
みちのくの
忍ぶもぢずり
みだれつゝ
忍ぶばかりの
ふしやなからむ
やまと島ねの
かぜとして
吹き傳へたる
ことの葉は
神の御代より
かはたけの
世々に流れて
絶えせねば
今もはこやの
やまかぜの
枝もならさず
しづけさに
むかしの跡を
たづぬれば
峰の木ずゑも
かげしげく
よつの海にも
なみ立たず
和歌のうら人
かずそひて
藻汐のけぶり
立ちまさり
行く末までの
ためしをぞ
島のほかにも
きこゆなる
これを思へば
きみが代に
あふくま河は
うれしきを
みわだに懸る
うもれ木の
しづめることは
からびとの
みよ迄あはぬ
なげきにも
限らざりける
身のほどを
思へばかなし
かすがやま
峯のつゞきの
まつがえの
いかに指ける
すゑなれや
きたの藤なみ
かけてだに
云にもたらぬ
しづえにて
した行く水の
こされつゝ
いつゝの品に
としふかく
十とてみつに
へにしより
よもぎの門に
さしこもり
みちのしば草
おひはてゝ
春のひかりは
こととをく
秋はわが身の
うへとのみ
つゆけき袖を
いかゞとも
とふ人もなき
まきの戸に
猶ありあけの
つきかげを
まつことがほに
ながめても
思ふこゝろは
おほぞらの
空しき名をば
おのづから
殘さむことも
あやなさに
なにはのことも
津のくにの
葦のしをれの
刈りすてゝ
すさびにのみぞ
なりにしを
きし打つ浪の
たちかへり
かゝるみことも
かしこさに
入江のもくづ
かきつめて
とまらむ跡は
みちのくの
忍ぶもぢずり
みだれつゝ
忍ぶばかりの
ふしやなからむ
しきしまや
やまとしまねの
かぜとして
ふきつたへたる
ことのはは
かみのみよより
かはたけの
よよにながれて
たえせねば
いまもはこやの
やまかぜの
えだもならさず
しづけさに
むかしのあとを
たづぬれば
みねのこずゑも
かげしげく
よつのうみにも
なみたたず
わかのうらひと
かずそひて
もしほのけぶり
たちまさり
ゆくすゑまでの
ためしをぞ
しまのほかにも
きこゆなる
これをおもへば
きみがよに
あふくまかはは
うれしきを
みわだにかける
うもれこの
しづめることは
からびとの
みよまであはぬ
なげきにも
かぎらざりける
みのほどを
おもへばかなし
かすがやま
みねのつづきの
まつがえの
いかにさしける
すゑなれや
きたのふぢなみ
かけてだに
いにもたらぬ
しづえにて
したゆくみづの
こされつつ
いつつのしなに
としふかく
とをとてみつに
へにしより
よもぎのかどに
さしこもり
みちのしばくさ
おひはてて
はるのひかりは
こととをく
あきはわがみの
うへとのみ
つゆけきそでを
いかがとも
とふひともなき
まきのとに
なほありあけの
つきかげを
まつことがほに
ながめても
おもふこころは
おほぞらの
むなしきなをば
おのづから
のこさむことも
あやなさに
なにはのことも
つのくにの
あしのしをれの
かりすてて
すさびにのみぞ
なりにしを
きしうつなみの
たちかへり
かかるみことも
かしこさに
いりえのもくづ
かきつめて
とまらむあとは
みちのくの
しのぶもぢずり
みだれつつ
しのぶばかりの
ふしやなからむ
やまとしまねの
かぜとして
ふきつたへたる
ことのはは
かみのみよより
かはたけの
よよにながれて
たえせねば
いまもはこやの
やまかぜの
えだもならさず
しづけさに
むかしのあとを
たづぬれば
みねのこずゑも
かげしげく
よつのうみにも
なみたたず
わかのうらひと
かずそひて
もしほのけぶり
たちまさり
ゆくすゑまでの
ためしをぞ
しまのほかにも
きこゆなる
これをおもへば
きみがよに
あふくまかはは
うれしきを
みわだにかける
うもれこの
しづめることは
からびとの
みよまであはぬ
なげきにも
かぎらざりける
みのほどを
おもへばかなし
かすがやま
みねのつづきの
まつがえの
いかにさしける
すゑなれや
きたのふぢなみ
かけてだに
いにもたらぬ
しづえにて
したゆくみづの
こされつつ
いつつのしなに
としふかく
とをとてみつに
へにしより
よもぎのかどに
さしこもり
みちのしばくさ
おひはてて
はるのひかりは
こととをく
あきはわがみの
うへとのみ
つゆけきそでを
いかがとも
とふひともなき
まきのとに
なほありあけの
つきかげを
まつことがほに
ながめても
おもふこころは
おほぞらの
むなしきなをば
おのづから
のこさむことも
あやなさに
なにはのことも
つのくにの
あしのしをれの
かりすてて
すさびにのみぞ
なりにしを
きしうつなみの
たちかへり
かかるみことも
かしこさに
いりえのもくづ
かきつめて
とまらむあとは
みちのくの
しのぶもぢずり
みだれつつ
しのぶばかりの
ふしやなからむ
はるははな
秋はもみぢの
いろ〳〵に
心にそめて
すぐせども
風にとまらぬ
はかなさを
思ひよそへて
なにごとを
むなしき空に
すむつきの
浮世にめぐる
ともとして
あはれ〳〵と
みるほどに
つもれば老と
なりはてゝ
おほくの年は
よるなみの
かへる水屑の
かひなきは
はかなく結ぶ
水のおもの
うたかたさへも
數ならぬかな
秋はもみぢの
いろ〳〵に
心にそめて
すぐせども
風にとまらぬ
はかなさを
思ひよそへて
なにごとを
むなしき空に
すむつきの
浮世にめぐる
ともとして
あはれ〳〵と
みるほどに
つもれば老と
なりはてゝ
おほくの年は
よるなみの
かへる水屑の
かひなきは
はかなく結ぶ
水のおもの
うたかたさへも
數ならぬかな
はるははな
あきはもみぢの
いろいろに
こころにそめて
すぐせども
かぜにとまらぬ
はかなさを
おもひよそへて
なにごとを
むなしきそらに
すむつきの
うきよにめぐる
ともとして
あはれあはれと
みるほどに
つもればおいと
なりはてて
おほくのとしは
よるなみの
かへるみくづの
かひなきは
はかなくむすぶ
みづのおもの
うたかたさへも
かずならぬかな
あきはもみぢの
いろいろに
こころにそめて
すぐせども
かぜにとまらぬ
はかなさを
おもひよそへて
なにごとを
むなしきそらに
すむつきの
うきよにめぐる
ともとして
あはれあはれと
みるほどに
つもればおいと
なりはてて
おほくのとしは
よるなみの
かへるみくづの
かひなきは
はかなくむすぶ
みづのおもの
うたかたさへも
かずならぬかな
くもりなき
こゝろは空に
てらせども
我とへだつる
うきぐもを
風のたよりに
さそひ來て
いつを始めと
くらきより
くらき道にも
まよふらむ
これを救はむ
ためとてぞ
三世の佛は
出でにける
説きおく法は
さま〴〵に
なゝの宗まで
わかるれど
こゝろ一つを
たねとして
まことの道にぞ
たづね入る
然はあれども
これはみな
志かの園生の
かぜのおと
吹初めしより
わしのみね
八年のあきを
むかへても
闇をてらせる
ひかりにて
霧をいとはぬ
つきならず
鶴のはやしの
けぶりより
八つのもゝ年
すぎてこそ
まことの法は
ひろめむと
ときけることは
すゑつひに
三のくに〴〵
つたへ來て
わが大和にぞ
とゞまれる
あまねく照す
おほひるめ
本のくにとて
まきばしら
造りもなさぬ
ことわりの
かく顯はれて
やまどりの
おのれと長く
ひさしくぞ
國をまもらむ
かためにて
代々を重ねて
たえせねば
えぶの身乍ら
此のまゝに
悟りのくらゐ
うごきなく
世を治むべき
志るしとて
清きなぎさの
伊勢の海に
ひろへる玉を
みかきもり
潮のみちひも
手にまかせ
吹く風降る雨
時しあらば
民のかまども
にぎはひて
萬づ代經べき
あしはらの
瑞穗のくにぞ
ゆたかなるべき
こゝろは空に
てらせども
我とへだつる
うきぐもを
風のたよりに
さそひ來て
いつを始めと
くらきより
くらき道にも
まよふらむ
これを救はむ
ためとてぞ
三世の佛は
出でにける
説きおく法は
さま〴〵に
なゝの宗まで
わかるれど
こゝろ一つを
たねとして
まことの道にぞ
たづね入る
然はあれども
これはみな
志かの園生の
かぜのおと
吹初めしより
わしのみね
八年のあきを
むかへても
闇をてらせる
ひかりにて
霧をいとはぬ
つきならず
鶴のはやしの
けぶりより
八つのもゝ年
すぎてこそ
まことの法は
ひろめむと
ときけることは
すゑつひに
三のくに〴〵
つたへ來て
わが大和にぞ
とゞまれる
あまねく照す
おほひるめ
本のくにとて
まきばしら
造りもなさぬ
ことわりの
かく顯はれて
やまどりの
おのれと長く
ひさしくぞ
國をまもらむ
かためにて
代々を重ねて
たえせねば
えぶの身乍ら
此のまゝに
悟りのくらゐ
うごきなく
世を治むべき
志るしとて
清きなぎさの
伊勢の海に
ひろへる玉を
みかきもり
潮のみちひも
手にまかせ
吹く風降る雨
時しあらば
民のかまども
にぎはひて
萬づ代經べき
あしはらの
瑞穗のくにぞ
ゆたかなるべき
くもりなき
こころはそらに
てらせども
われとへだつる
うきぐもを
かぜのたよりに
さそひきて
いつをはじめと
くらきより
くらきみちにも
まよふらむ
これをすくはむ
ためとてぞ
みよのほとけは
いでにける
ときおくのりは
さまざまに
ななのむねまで
わかるれど
こころひとつを
たねとして
まことのぢにぞ
たづねいる
しかはあれども
これはみな
しかのそのふの
かぜのおと
ふそめしより
わしのみね
やとせのあきを
むかへても
やみをてらせる
ひかりにて
きりをいとはぬ
つきならず
つるのはやしの
けぶりより
やつのももとし
すぎてこそ
まことののりは
ひろめむと
ときけることは
すゑつひに
みのくにぐに
つたへきて
わがやまとにぞ
とどまれる
あまねくてらす
おほひるめ
もとのくにとて
まきばしら
つくりもなさぬ
ことわりの
かくあらはれて
やまどりの
おのれとながく
ひさしくぞ
くにをまもらむ
かためにて
よよをかさねて
たえせねば
えぶのみながら
このままに
さとりのくらゐ
うごきなく
よををさむべき
しるしとて
きよきなぎさの
いせのうみに
ひろへるたまを
みかきもり
しほのみちひも
てにまかせ
ふくかぜふるあめ
ときしあらば
たみのかまども
にぎはひて
よろづよへべき
あしはらの
みつほのくにぞ
ゆたかなるべき
こころはそらに
てらせども
われとへだつる
うきぐもを
かぜのたよりに
さそひきて
いつをはじめと
くらきより
くらきみちにも
まよふらむ
これをすくはむ
ためとてぞ
みよのほとけは
いでにける
ときおくのりは
さまざまに
ななのむねまで
わかるれど
こころひとつを
たねとして
まことのぢにぞ
たづねいる
しかはあれども
これはみな
しかのそのふの
かぜのおと
ふそめしより
わしのみね
やとせのあきを
むかへても
やみをてらせる
ひかりにて
きりをいとはぬ
つきならず
つるのはやしの
けぶりより
やつのももとし
すぎてこそ
まことののりは
ひろめむと
ときけることは
すゑつひに
みのくにぐに
つたへきて
わがやまとにぞ
とどまれる
あまねくてらす
おほひるめ
もとのくにとて
まきばしら
つくりもなさぬ
ことわりの
かくあらはれて
やまどりの
おのれとながく
ひさしくぞ
くにをまもらむ
かためにて
よよをかさねて
たえせねば
えぶのみながら
このままに
さとりのくらゐ
うごきなく
よををさむべき
しるしとて
きよきなぎさの
いせのうみに
ひろへるたまを
みかきもり
しほのみちひも
てにまかせ
ふくかぜふるあめ
ときしあらば
たみのかまども
にぎはひて
よろづよへべき
あしはらの
みつほのくにぞ
ゆたかなるべき
たにちかく
家はをれども
こだかくて
里はあれども
ほとゝぎす
未だきなかず
なくこゑを
聞まくほしと
あしたには
門にいでたち
ゆふべには
谷をみわたし
こふれども
一こゑだにも
いまだきなかず
家はをれども
こだかくて
里はあれども
ほとゝぎす
未だきなかず
なくこゑを
聞まくほしと
あしたには
門にいでたち
ゆふべには
谷をみわたし
こふれども
一こゑだにも
いまだきなかず
たにちかく
いへはをれども
こだかくて
さとはあれども
ほととぎす
いまだきなかず
なくこゑを
きまくほしと
あしたには
かどにいでたち
ゆふべには
たにをみわたし
こふれども
ひとこゑだにも
いまだきなかず
いへはをれども
こだかくて
さとはあれども
ほととぎす
いまだきなかず
なくこゑを
きまくほしと
あしたには
かどにいでたち
ゆふべには
たにをみわたし
こふれども
ひとこゑだにも
いまだきなかず
みつもろの
かみなび山に
いほえさし
繁くおひたる
とがの木の
彌つぎ〳〵に
たまかづら
たゆることなく
ありつゝも
やまに通はむ
あすかのや
古きみやこは
やまたかみ
河とほじろし
はるの日は
山しみがほし
あきの夜は
河しさやけし
あさぐもに
たづは亂れて
ゆふぎりに
蛙さはなく
みるごとに
ねにのみなかる
むかしおもへば
かみなび山に
いほえさし
繁くおひたる
とがの木の
彌つぎ〳〵に
たまかづら
たゆることなく
ありつゝも
やまに通はむ
あすかのや
古きみやこは
やまたかみ
河とほじろし
はるの日は
山しみがほし
あきの夜は
河しさやけし
あさぐもに
たづは亂れて
ゆふぎりに
蛙さはなく
みるごとに
ねにのみなかる
むかしおもへば
みつもろの
かみなびやまに
いほえさし
しげくおひたる
とがのこの
いやつぎつぎに
たまかづら
たゆることなく
ありつつも
やまにかよはむ
あすかのや
ふるきみやこは
やまたかみ
かはとほじろし
はるのひは
やましみがほし
あきのよは
かはしさやけし
あさぐもに
たづはみだれて
ゆふぎりに
かはづさはなく
みるごとに
ねにのみなかる
むかしおもへば
かみなびやまに
いほえさし
しげくおひたる
とがのこの
いやつぎつぎに
たまかづら
たゆることなく
ありつつも
やまにかよはむ
あすかのや
ふるきみやこは
やまたかみ
かはとほじろし
はるのひは
やましみがほし
あきのよは
かはしさやけし
あさぐもに
たづはみだれて
ゆふぎりに
かはづさはなく
みるごとに
ねにのみなかる
むかしおもへば
やましろの
くにの宮古は
はるされば
花さきみだる
あきされば
もみぢ葉匂ひ
おびにせる
いづみの河の
かみつせに
うち橋わたし
よどせには
うき橋わたし
かりがよひ
仕へまつらむ
よろづ世までに
くにの宮古は
はるされば
花さきみだる
あきされば
もみぢ葉匂ひ
おびにせる
いづみの河の
かみつせに
うち橋わたし
よどせには
うき橋わたし
かりがよひ
仕へまつらむ
よろづ世までに
やましろの
くにのみやこは
はるされば
はなさきみだる
あきされば
もみぢはにほひ
おびにせる
いづみのかはの
かみつせに
うちはしわたし
よどせには
うきはしわたし
かりがよひ
つかへまつらむ
よろづよまでに
くにのみやこは
はるされば
はなさきみだる
あきされば
もみぢはにほひ
おびにせる
いづみのかはの
かみつせに
うちはしわたし
よどせには
うきはしわたし
かりがよひ
つかへまつらむ
よろづよまでに
きみが代は
行く末まつに
はなさきて
とかへり色を
みづがきの
久しかるべき
志るしには
ときはの山に
なみたてる
志ら玉つばき
やちかへり
葉がへする迄
みどりなる
さか木の枝の
たちさかえ
志きみが原を
つみはやし
祈るいのりの
驗あれば
願ふねがひも
みつしほに
のぶる命は
ながはまの
眞砂を千世の
ありかずに
とれ共たえず
おほ井がは
萬づ代を經て
すむかめの
よはひ讓ると
むれたりし
葦まのたづの
さしながら
ともは雲居に
立ちのぼり
われは澤べに
ひとりゐて
鳴く聲そらに
きこえねば
積るうれへも
おほかれど
こゝろの内に
うち志のび
おもひ嘆きて
すぐるまに
斯るおほせの
かしこさを
わが身の春に
いはひつゝ
代々をふれ共
いろかへぬ
竹のみどりの
すゑの世を
みかきの内に
移しうゑて
匂ふときくの
はなゝらば
霜をいたゞく
おいの身も
時にあひたる
こゝちこそせめ
行く末まつに
はなさきて
とかへり色を
みづがきの
久しかるべき
志るしには
ときはの山に
なみたてる
志ら玉つばき
やちかへり
葉がへする迄
みどりなる
さか木の枝の
たちさかえ
志きみが原を
つみはやし
祈るいのりの
驗あれば
願ふねがひも
みつしほに
のぶる命は
ながはまの
眞砂を千世の
ありかずに
とれ共たえず
おほ井がは
萬づ代を經て
すむかめの
よはひ讓ると
むれたりし
葦まのたづの
さしながら
ともは雲居に
立ちのぼり
われは澤べに
ひとりゐて
鳴く聲そらに
きこえねば
積るうれへも
おほかれど
こゝろの内に
うち志のび
おもひ嘆きて
すぐるまに
斯るおほせの
かしこさを
わが身の春に
いはひつゝ
代々をふれ共
いろかへぬ
竹のみどりの
すゑの世を
みかきの内に
移しうゑて
匂ふときくの
はなゝらば
霜をいたゞく
おいの身も
時にあひたる
こゝちこそせめ
きみがよは
ゆくすゑまつに
はなさきて
とかへりいろを
みづがきの
ひさしかるべき
しるしには
ときはのやまに
なみたてる
しらたまつばき
やちかへり
はがへするまで
みどりなる
さかきのえだの
たちさかえ
しきみがはらを
つみはやし
いのるいのりの
しるしあれば
ねがふねがひも
みつしほに
のぶるいのちは
ながはまの
まさごをちよの
ありかずに
とれともたえず
おほゐがは
よろづよをへて
すむかめの
よはひゆづると
むれたりし
あしまのたづの
さしながら
ともはくもゐに
たちのぼり
われはさはべに
ひとりゐて
なくこゑそらに
きこえねば
つもるうれへも
おほかれど
こころのうちに
うちしのび
おもひなげきて
すぐるまに
かくるおほせの
かしこさを
わがみのはるに
いはひつつ
よよをふれとも
いろかへぬ
たけのみどりの
すゑのよを
みかきのうちに
うつしうゑて
にほふときくの
はなならば
しもをいただく
おいのみも
ときにあひたる
ここちこそせめ
ゆくすゑまつに
はなさきて
とかへりいろを
みづがきの
ひさしかるべき
しるしには
ときはのやまに
なみたてる
しらたまつばき
やちかへり
はがへするまで
みどりなる
さかきのえだの
たちさかえ
しきみがはらを
つみはやし
いのるいのりの
しるしあれば
ねがふねがひも
みつしほに
のぶるいのちは
ながはまの
まさごをちよの
ありかずに
とれともたえず
おほゐがは
よろづよをへて
すむかめの
よはひゆづると
むれたりし
あしまのたづの
さしながら
ともはくもゐに
たちのぼり
われはさはべに
ひとりゐて
なくこゑそらに
きこえねば
つもるうれへも
おほかれど
こころのうちに
うちしのび
おもひなげきて
すぐるまに
かくるおほせの
かしこさを
わがみのはるに
いはひつつ
よよをふれとも
いろかへぬ
たけのみどりの
すゑのよを
みかきのうちに
うつしうゑて
にほふときくの
はなならば
しもをいただく
おいのみも
ときにあひたる
ここちこそせめ
さびしさは
過ぎこしかたの
浦々も
ひとつながめの
沖のつり舟
玉よする
三浦がさきの
波間より
出でたる月の
影のさやけさ
過ぎこしかたの
浦々も
ひとつながめの
沖のつり舟
玉よする
三浦がさきの
波間より
出でたる月の
影のさやけさ
さびしさは
すぎこしかたの
うらうらも
ひとつながめの
おきのつりふね
たまよする
みうらがさきの
なみまより
いでたるつきの
かげのさやけさ
すぎこしかたの
うらうらも
ひとつながめの
おきのつりふね
たまよする
みうらがさきの
なみまより
いでたるつきの
かげのさやけさ
千はやぶる
神の御代より
木綿だすき
萬代かけて
いひいだす
千々の言の葉
なかりせば
天つそらなる
志らくもの
知らずも空に
たゞよひて
花にまがひし
いろ〳〵は
木々の紅葉と
うつろひて
よるの錦に
ことならず
物思ふやとの
ことぐさを
何によそへて
なぐさめむ
これを思へば
いにしへの
さかしき人も
なには江に
いひ傳へたる
ふることは
長柄のはしの
ながらへて
人をわたさむ
かまへをも
たくみいでけむ
ひだだくみ
よろこぼしくは
おもへども
くれ竹のよの
すゑの世に
絶えなむ事は
さゝがにの
いと恨めしき
はまちどり
空しきあとを
かりがねの
かき連ねたる
たまづさは
こゝろの如く
あらねども
常なきわざと
こりにしを
後の世までの
くるしみを
思ひも知らず
なりぬべみ
露のなさけの
なかりせば
人のちぎりも
いかゞせむ
谷のうもれ木
朽ちはてゝ
鳥のこゑせぬ
おくやまの
深きこゝろも
なくやあらまし
神の御代より
木綿だすき
萬代かけて
いひいだす
千々の言の葉
なかりせば
天つそらなる
志らくもの
知らずも空に
たゞよひて
花にまがひし
いろ〳〵は
木々の紅葉と
うつろひて
よるの錦に
ことならず
物思ふやとの
ことぐさを
何によそへて
なぐさめむ
これを思へば
いにしへの
さかしき人も
なには江に
いひ傳へたる
ふることは
長柄のはしの
ながらへて
人をわたさむ
かまへをも
たくみいでけむ
ひだだくみ
よろこぼしくは
おもへども
くれ竹のよの
すゑの世に
絶えなむ事は
さゝがにの
いと恨めしき
はまちどり
空しきあとを
かりがねの
かき連ねたる
たまづさは
こゝろの如く
あらねども
常なきわざと
こりにしを
後の世までの
くるしみを
思ひも知らず
なりぬべみ
露のなさけの
なかりせば
人のちぎりも
いかゞせむ
谷のうもれ木
朽ちはてゝ
鳥のこゑせぬ
おくやまの
深きこゝろも
なくやあらまし
ちはやぶる
かみのみよより
ゆふだすき
よろづよかけて
いひいだす
ちちのことのは
なかりせば
あまつそらなる
しらくもの
しらずもそらに
ただよひて
はなにまがひし
いろいろは
ききのもみぢと
うつろひて
よるのにしきに
ことならず
ものおもふやとの
ことぐさを
なにによそへて
なぐさめむ
これをおもへば
いにしへの
さかしきひとも
なにはえに
いひつたへたる
ふることは
ながらのはしの
ながらへて
ひとをわたさむ
かまへをも
たくみいでけむ
ひだだくみ
よろこぼしくは
おもへども
くれたけのよの
すゑのよに
たえなむことは
ささがにの
いとうらめしき
はまちどり
むなしきあとを
かりがねの
かきつらねたる
たまづさは
こころのごとく
あらねども
つねなきわざと
こりにしを
のちのよまでの
くるしみを
おもひもしらず
なりぬべみ
つゆのなさけの
なかりせば
ひとのちぎりも
いかがせむ
たにのうもれき
くちはてて
とりのこゑせぬ
おくやまの
ふかきこころも
なくやあらまし
かみのみよより
ゆふだすき
よろづよかけて
いひいだす
ちちのことのは
なかりせば
あまつそらなる
しらくもの
しらずもそらに
ただよひて
はなにまがひし
いろいろは
ききのもみぢと
うつろひて
よるのにしきに
ことならず
ものおもふやとの
ことぐさを
なにによそへて
なぐさめむ
これをおもへば
いにしへの
さかしきひとも
なにはえに
いひつたへたる
ふることは
ながらのはしの
ながらへて
ひとをわたさむ
かまへをも
たくみいでけむ
ひだだくみ
よろこぼしくは
おもへども
くれたけのよの
すゑのよに
たえなむことは
ささがにの
いとうらめしき
はまちどり
むなしきあとを
かりがねの
かきつらねたる
たまづさは
こころのごとく
あらねども
つねなきわざと
こりにしを
のちのよまでの
くるしみを
おもひもしらず
なりぬべみ
つゆのなさけの
なかりせば
ひとのちぎりも
いかがせむ
たにのうもれき
くちはてて
とりのこゑせぬ
おくやまの
ふかきこころも
なくやあらまし
阿弥陀仏と
思ひて行けば
凉しくて
すみ渡るなる
そこよりぞ
九品にて
蓮葉を
生ひのほかなる
上葉こそ
露のわが身を
置きてむと
思ふ心し
深ければ
この世につらき
ことも歎かぬ
思ひて行けば
凉しくて
すみ渡るなる
そこよりぞ
九品にて
蓮葉を
生ひのほかなる
上葉こそ
露のわが身を
置きてむと
思ふ心し
深ければ
この世につらき
ことも歎かぬ
あみだぶと
おもひてゆけば
すずしくて
すみわたるなる
そこよりぞ
ここのしなにて
はちすはを
おひのほかなる
うはばこそ
つゆのわがみを
おきてむと
おもふこころし
ふかければ
このよにつらき
こともなげかぬ
おもひてゆけば
すずしくて
すみわたるなる
そこよりぞ
ここのしなにて
はちすはを
おひのほかなる
うはばこそ
つゆのわがみを
おきてむと
おもふこころし
ふかければ
このよにつらき
こともなげかぬ
生ひのほかなる=冷泉家本「生ひのぼるなる」らしい
きみやうゑし
我やおふしゝ
なでしこの
ふたばみつ葉に
おひたるを
かぜにあてじと
おもひつゝ
花のさかりに
なるまでに
いかでおほさむと
おもへども
つゆのいのちや
あへざらむ
いまもけぬべき
こゝちのみ
つねにみだるゝ
たまのをも
たえぬばかりぞ
おもほゆる
もののかずにも
あらぬ身を
たゞひとへにて
あさましく
あまたのことを
おもひいでゝ
きみをのみよに
しのぶぐさ
やまにしげくぞ
おいのよに
こひてふことも
しらぬ身も
しのぶることの
うちはへて
きてねし人も
なきとこの
まくらがみをぞ
おもほしき
ことかたらはん
ほとゝぎす
きてもなかなん
よをうしと
君がいりにし
やま川の
水のながれて
おとにだに
きかまほしきを
ほだされて
よにすみのえの
みづのはに
むすべることの
なかりせば
つねにおもひを
たきものゝ
ひとり〴〵も
もえいでなまし
我やおふしゝ
なでしこの
ふたばみつ葉に
おひたるを
かぜにあてじと
おもひつゝ
花のさかりに
なるまでに
いかでおほさむと
おもへども
つゆのいのちや
あへざらむ
いまもけぬべき
こゝちのみ
つねにみだるゝ
たまのをも
たえぬばかりぞ
おもほゆる
もののかずにも
あらぬ身を
たゞひとへにて
あさましく
あまたのことを
おもひいでゝ
きみをのみよに
しのぶぐさ
やまにしげくぞ
おいのよに
こひてふことも
しらぬ身も
しのぶることの
うちはへて
きてねし人も
なきとこの
まくらがみをぞ
おもほしき
ことかたらはん
ほとゝぎす
きてもなかなん
よをうしと
君がいりにし
やま川の
水のながれて
おとにだに
きかまほしきを
ほだされて
よにすみのえの
みづのはに
むすべることの
なかりせば
つねにおもひを
たきものゝ
ひとり〴〵も
もえいでなまし
きみやうゑし
われやおふしし
なでしこの
ふたばみつはに
おひたるを
かぜにあてじと
おもひつつ
はなのさかりに
なるまでに
いかでおほさむと
おもへども
つゆのいのちや
あへざらむ
いまもけぬべき
ここちのみ
つねにみだるる
たまのをも
たえぬばかりぞ
おもほゆる
もののかずにも
あらぬみを
ただひとへにて
あさましく
あまたのことを
おもひいでて
きみをのみよに
しのぶぐさ
やまにしげくぞ
おいのよに
こひてふことも
しらぬみも
しのぶることの
うちはへて
きてねしひとも
なきとこの
まくらがみをぞ
おもほしき
ことかたらはん
ほととぎす
きてもなかなん
よをうしと
きみがいりにし
やまかはの
みづのながれて
おとにだに
きかまほしきを
ほだされて
よにすみのえの
みづのはに
むすべることの
なかりせば
つねにおもひを
たきものの
ひとりびとりも
もえいでなまし
われやおふしし
なでしこの
ふたばみつはに
おひたるを
かぜにあてじと
おもひつつ
はなのさかりに
なるまでに
いかでおほさむと
おもへども
つゆのいのちや
あへざらむ
いまもけぬべき
ここちのみ
つねにみだるる
たまのをも
たえぬばかりぞ
おもほゆる
もののかずにも
あらぬみを
ただひとへにて
あさましく
あまたのことを
おもひいでて
きみをのみよに
しのぶぐさ
やまにしげくぞ
おいのよに
こひてふことも
しらぬみも
しのぶることの
うちはへて
きてねしひとも
なきとこの
まくらがみをぞ
おもほしき
ことかたらはん
ほととぎす
きてもなかなん
よをうしと
きみがいりにし
やまかはの
みづのながれて
おとにだに
きかまほしきを
ほだされて
よにすみのえの
みづのはに
むすべることの
なかりせば
つねにおもひを
たきものの
ひとりびとりも
もえいでなまし
もろともに
なでゝおふしゝ
なでしこの
つゆにもあてじと
思ひしを
あなおぼつかな
めにみえぬ
花の風にや
あたるらむと
おもへばいとぞ
あはれなる
今も見てしかと
おもひつゝ
ぬるよのゆめに
みゆやとて
うちまどろめど
みえぬかな
めのうつゝまに
かぎりなく
こひしきをりは
おもかげに
みえても心
なぐさみぬ
かたみにさこそ
みやこをば
おもひわするゝ
ときやはある
はるけきやまに
すまへども
つかまわすれず
思やる
くもゐながらも
あしがきの
まぢかゝりしに
おとらずぞ
あはれあはれと
まこもかる
よとゝもにこそ
しのび草
わがみやまにも
ふもとまで
おふとしらなむ
しらかはの
ふちもしらずは
ひたぶるに
きみがたにのみ
うきよかは
うれしきせをぞ
ながれてはみむ
なでゝおふしゝ
なでしこの
つゆにもあてじと
思ひしを
あなおぼつかな
めにみえぬ
花の風にや
あたるらむと
おもへばいとぞ
あはれなる
今も見てしかと
おもひつゝ
ぬるよのゆめに
みゆやとて
うちまどろめど
みえぬかな
めのうつゝまに
かぎりなく
こひしきをりは
おもかげに
みえても心
なぐさみぬ
かたみにさこそ
みやこをば
おもひわするゝ
ときやはある
はるけきやまに
すまへども
つかまわすれず
思やる
くもゐながらも
あしがきの
まぢかゝりしに
おとらずぞ
あはれあはれと
まこもかる
よとゝもにこそ
しのび草
わがみやまにも
ふもとまで
おふとしらなむ
しらかはの
ふちもしらずは
ひたぶるに
きみがたにのみ
うきよかは
うれしきせをぞ
ながれてはみむ
もろともに
なでておふしし
なでしこの
つゆにもあてじと
おもひしを
あなおぼつかな
めにみえぬ
はなのかぜにや
あたるらむと
おもへばいとぞ
あはれなる
いまもみてしかと
おもひつつ
ぬるよのゆめに
みゆやとて
うちまどろめど
みえぬかな
めのうつつまに
かぎりなく
こひしきをりは
おもかげに
みえてもこころ
なぐさみぬ
かたみにさこそ
みやこをば
おもひわするる
ときやはある
はるけきやまに
すまへども
つかまわすれず
おもひやる
くもゐながらも
あしがきの
まぢかかりしに
おとらずぞ
あはれあはれと
まこもかる
よとともにこそ
しのびくさ
わがみやまにも
ふもとまで
おふとしらなむ
しらかはの
ふちもしらずは
ひたぶるに
きみがたにのみ
うきよかは
うれしきせをぞ
ながれてはみむ
なでておふしし
なでしこの
つゆにもあてじと
おもひしを
あなおぼつかな
めにみえぬ
はなのかぜにや
あたるらむと
おもへばいとぞ
あはれなる
いまもみてしかと
おもひつつ
ぬるよのゆめに
みゆやとて
うちまどろめど
みえぬかな
めのうつつまに
かぎりなく
こひしきをりは
おもかげに
みえてもこころ
なぐさみぬ
かたみにさこそ
みやこをば
おもひわするる
ときやはある
はるけきやまに
すまへども
つかまわすれず
おもひやる
くもゐながらも
あしがきの
まぢかかりしに
おとらずぞ
あはれあはれと
まこもかる
よとともにこそ
しのびくさ
わがみやまにも
ふもとまで
おふとしらなむ
しらかはの
ふちもしらずは
ひたぶるに
きみがたにのみ
うきよかは
うれしきせをぞ
ながれてはみむ
あめつちの
別れし日より
かみさびて
高くかしこき
するがなる
富士の高嶺と
あまのはら
ふりさけみれば
わたる日の
影もかくろひ
てるつきの
光も見えず
志らくもの
い去り憚り
ときじくぞ
雪は降りける
かたりつぎ
云繼ぎゆかむ
富士の高嶺は
別れし日より
かみさびて
高くかしこき
するがなる
富士の高嶺と
あまのはら
ふりさけみれば
わたる日の
影もかくろひ
てるつきの
光も見えず
志らくもの
い去り憚り
ときじくぞ
雪は降りける
かたりつぎ
云繼ぎゆかむ
富士の高嶺は
あめつちの
わかれしひより
かみさびて
たかくかしこき
するがなる
ふじのたかねと
あまのはら
ふりさけみれば
わたるひの
かげもかくろひ
てるつきの
ひかりもみえず
しらくもの
いさりはばかり
ときじくぞ
ゆきはふりける
かたりつぎ
いひつぎゆかむ
ふじのたかねは
わかれしひより
かみさびて
たかくかしこき
するがなる
ふじのたかねと
あまのはら
ふりさけみれば
わたるひの
かげもかくろひ
てるつきの
ひかりもみえず
しらくもの
いさりはばかり
ときじくぞ
ゆきはふりける
かたりつぎ
いひつぎゆかむ
ふじのたかねは
あまくだる
あまの香具山
かすみたち
春にいたれば
まつかぜに
池なみたちて
さくらばな
このくれ茂み
おきべには
鴎よばひて
へつかたに
あぢむら騷ぎ
もゝしきの
大みやびとの
立ち出でゝ
あそぶ舟には
かぢさをも
なくて寂しく
漕ぐ人なしに
あまの香具山
かすみたち
春にいたれば
まつかぜに
池なみたちて
さくらばな
このくれ茂み
おきべには
鴎よばひて
へつかたに
あぢむら騷ぎ
もゝしきの
大みやびとの
立ち出でゝ
あそぶ舟には
かぢさをも
なくて寂しく
漕ぐ人なしに
あまくだる
あまのかぐやま
かすみたち
はるにいたれば
まつかぜに
いけなみたちて
さくらばな
このくれしげみ
おきべには
かもめよばひて
へつかたに
あぢむらさわぎ
ももしきの
おほみやびとの
たちいでて
あそぶふねには
かぢさをも
なくてさびしく
こぐひとなしに
あまのかぐやま
かすみたち
はるにいたれば
まつかぜに
いけなみたちて
さくらばな
このくれしげみ
おきべには
かもめよばひて
へつかたに
あぢむらさわぎ
ももしきの
おほみやびとの
たちいでて
あそぶふねには
かぢさをも
なくてさびしく
こぐひとなしに
あらたまの
年くれゆきて
ちはやぶる
かみな月にも
なりぬれば
露より志もを
結び置きて
野山のけしき
ことなれば
なさけ多かる
ひと〴〵の
とほぢの里に
まとゐして
うれへ忘るゝ
ことなれや
竹の葉をこそ
かたぶくれ
心をすます
われなれや
桐のいとにも
たづさはる
身にしむ事は
にはの面に
草木をたのみ
なくむしの
絶々にのみ
なりまさる
雲路にまよひ
行くかりも
きえみきえずみ
見えわたり
時雨し降れば
もみぢ葉も
洗ふにしきと
あやまたれ
霧しはるれば
つきかげも
澄める鏡に
ことならず
言葉にたえず
しきしまに
住みける君も
もみぢ葉の
たつ田の河に
ながるゝを
渡らでこそは
をしみけれ
然のみならず
からくにゝ
渡りしひとも
つきかげの
春日のやまに
いでしをば
忘れでこそは
ながめけれ
かゝるふる事
おぼゆれど
我が身に積る
たきゞにて
言葉のつゆも
もりがたし
心きえたる
はひなれや
思ひのことも
うごかれず
志らぬ翁に
なりゆけば
むつぶる誰も
なきまゝに
人をよはひの
くさもかれ
我が錦木も
くちはてゝ
事ぞともなき
身のうへを
あはれあさ夕
何なげくらむ
年くれゆきて
ちはやぶる
かみな月にも
なりぬれば
露より志もを
結び置きて
野山のけしき
ことなれば
なさけ多かる
ひと〴〵の
とほぢの里に
まとゐして
うれへ忘るゝ
ことなれや
竹の葉をこそ
かたぶくれ
心をすます
われなれや
桐のいとにも
たづさはる
身にしむ事は
にはの面に
草木をたのみ
なくむしの
絶々にのみ
なりまさる
雲路にまよひ
行くかりも
きえみきえずみ
見えわたり
時雨し降れば
もみぢ葉も
洗ふにしきと
あやまたれ
霧しはるれば
つきかげも
澄める鏡に
ことならず
言葉にたえず
しきしまに
住みける君も
もみぢ葉の
たつ田の河に
ながるゝを
渡らでこそは
をしみけれ
然のみならず
からくにゝ
渡りしひとも
つきかげの
春日のやまに
いでしをば
忘れでこそは
ながめけれ
かゝるふる事
おぼゆれど
我が身に積る
たきゞにて
言葉のつゆも
もりがたし
心きえたる
はひなれや
思ひのことも
うごかれず
志らぬ翁に
なりゆけば
むつぶる誰も
なきまゝに
人をよはひの
くさもかれ
我が錦木も
くちはてゝ
事ぞともなき
身のうへを
あはれあさ夕
何なげくらむ
あらたまの
としくれゆきて
ちはやぶる
かみなつきにも
なりぬれば
つゆよりしもを
むすびおきて
のやまのけしき
ことなれば
なさけおほかる
ひとびとの
とほぢのさとに
まとゐして
うれへわするる
ことなれや
たけのはをこそ
かたぶくれ
こころをすます
われなれや
きりのいとにも
たづさはる
みにしむことは
にはのおもに
くさきをたのみ
なくむしの
たえだえにのみ
なりまさる
くもぢにまよひ
ゆくかりも
きえみきえずみ
みえわたり
しぐれしふれば
もみぢはも
あらふにしきと
あやまたれ
きりしはるれば
つきかげも
すめるかがみに
ことならず
ことはにたえず
しきしまに
すみけるきみも
もみぢはの
たつたのかはに
ながるるを
わたらでこそは
をしみけれ
しかのみならず
からくにに
わたりしひとも
つきかげの
かすがのやまに
いでしをば
わすれでこそは
ながめけれ
かかるふること
おぼゆれど
わがみにつもる
たきぎにて
ことはのつゆも
もりがたし
こころきえたる
はひなれや
おもひのことも
うごかれず
しらぬおきなに
なりゆけば
むつぶるたれも
なきままに
ひとをよはひの
くさもかれ
わがにしききも
くちはてて
ことぞともなき
みのうへを
あはれあさゆふ
なになげくらむ
としくれゆきて
ちはやぶる
かみなつきにも
なりぬれば
つゆよりしもを
むすびおきて
のやまのけしき
ことなれば
なさけおほかる
ひとびとの
とほぢのさとに
まとゐして
うれへわするる
ことなれや
たけのはをこそ
かたぶくれ
こころをすます
われなれや
きりのいとにも
たづさはる
みにしむことは
にはのおもに
くさきをたのみ
なくむしの
たえだえにのみ
なりまさる
くもぢにまよひ
ゆくかりも
きえみきえずみ
みえわたり
しぐれしふれば
もみぢはも
あらふにしきと
あやまたれ
きりしはるれば
つきかげも
すめるかがみに
ことならず
ことはにたえず
しきしまに
すみけるきみも
もみぢはの
たつたのかはに
ながるるを
わたらでこそは
をしみけれ
しかのみならず
からくにに
わたりしひとも
つきかげの
かすがのやまに
いでしをば
わすれでこそは
ながめけれ
かかるふること
おぼゆれど
わがみにつもる
たきぎにて
ことはのつゆも
もりがたし
こころきえたる
はひなれや
おもひのことも
うごかれず
しらぬおきなに
なりゆけば
むつぶるたれも
なきままに
ひとをよはひの
くさもかれ
わがにしききも
くちはてて
ことぞともなき
みのうへを
あはれあさゆふ
なになげくらむ
憂き身には
世のふることも
たのまれず
いづれか孰れ
おぼつかな
ことわりなれや
まきもくの
檜はらの山の
そまびとの
うき節志げみ
まがり木と
厭ひすてたる
身なれども
心にもあらず
たちまじり
悲しきまゝに
かりがねの
隙なく鳴けど
あはれてふ
言の葉をだに
きかせねば
なくも行かむも
かはらぬを
唯身のとがに
なしはてゝ
此世のことを
おもひすて
後の世をだにと
おもひつゝ
うき世の中を
立出づれど
子を思ふ道に
まよひつゝ
行くべき方も
おぼえねば
あまの川なみ
たちかへり
空をあふぎて
ありあけの
難面き名をも
流しつるかな
世のふることも
たのまれず
いづれか孰れ
おぼつかな
ことわりなれや
まきもくの
檜はらの山の
そまびとの
うき節志げみ
まがり木と
厭ひすてたる
身なれども
心にもあらず
たちまじり
悲しきまゝに
かりがねの
隙なく鳴けど
あはれてふ
言の葉をだに
きかせねば
なくも行かむも
かはらぬを
唯身のとがに
なしはてゝ
此世のことを
おもひすて
後の世をだにと
おもひつゝ
うき世の中を
立出づれど
子を思ふ道に
まよひつゝ
行くべき方も
おぼえねば
あまの川なみ
たちかへり
空をあふぎて
ありあけの
難面き名をも
流しつるかな
うきみには
よのふることも
たのまれず
いづれかいづれ
おぼつかな
ことわりなれや
まきもくの
ひはらのやまの
そまびとの
うきふししげみ
まがりきと
いとひすてたる
みなれども
こころにもあらず
たちまじり
かなしきままに
かりがねの
ひまなくなけど
あはれてふ
ことのはをだに
きかせねば
なくもゆかむも
かはらぬを
ただみのとがに
なしはてて
このよのことを
おもひすて
のちのよをだにと
おもひつつ
うきよのなかを
たいづれど
ねをおもふみちに
まよひつつ
ゆくべきかたも
おぼえねば
あまのかはなみ
たちかへり
そらをあふぎて
ありあけの
つれなきなをも
ながしつるかな
よのふることも
たのまれず
いづれかいづれ
おぼつかな
ことわりなれや
まきもくの
ひはらのやまの
そまびとの
うきふししげみ
まがりきと
いとひすてたる
みなれども
こころにもあらず
たちまじり
かなしきままに
かりがねの
ひまなくなけど
あはれてふ
ことのはをだに
きかせねば
なくもゆかむも
かはらぬを
ただみのとがに
なしはてて
このよのことを
おもひすて
のちのよをだにと
おもひつつ
うきよのなかを
たいづれど
ねをおもふみちに
まよひつつ
ゆくべきかたも
おぼえねば
あまのかはなみ
たちかへり
そらをあふぎて
ありあけの
つれなきなをも
ながしつるかな
* Песня рисует обычную картину быта древней Японии, когда девушки, держа в руках корзины и особые лопатки с заостренным концом, занимаются сбором трав, кореньев, овощей, которые шли для приготовления пищи Когда же плоды или травы собирают, чтобы принести их в подарок, в песнях обычно фигурируют юноши, мужчины. Эта песня одна из очень популярных песен Манъёсю.
* Авторство Юряку подвергается сомнению.