Урасима Таро
Урасима Таро, герой известной японской сказки
浦島太郎
何事も昔に替りて、はらからの鬢白く、眉皺寄て、只「命有て」とのみ云てそれ以上は言葉はなきに、このかみの守袋をほどきて、母の白髪をがめよ、浦島の子が玉手箱、汝がまゆもやゝ老たりと、しばらくなきて、
何事も昔に替 りて、はらからの鬢 白く、眉皺寄 て、只 「命有て」とのみ云 てそれ以上は言葉はなきに、このかみの守袋 をほどきて、母の白髪 をがめよ、浦島 の子が玉手箱 、汝 がまゆもやゝ老 たりと、しばらくなきて、
Все изменилось здесь за эти годы, братья и сестры поседели, глубокие морщины залегли у них меж бровей. «Хорошо хоть дожили...» - только и повторяли, других слов не находя, потом брат развязал памятный узелок-амулет и протянул мне со словами: Взгляни на эту седую прядь. Это волосы матушки. Ты, словно Урасима с драгоценной шкатулкой, брови у тебя стали совсем седыми». Я долго плакал, а потом сказал:
春日之
霞時尓
墨吉之
岸尓出居而
釣船之
得<乎>良布見者
<古>之
事曽所念
水江之
浦嶋兒之
堅魚釣
鯛釣矜
及七日
家尓毛不来而
海界乎
過而榜行尓
海若
神之女尓
邂尓
伊許藝趍
相誂良比
言成之賀婆
加吉結
常代尓至
海若
神之宮乃
内隔之
細有殿尓
携
二人入居而
耆不為
死不為而
永世尓
有家留物乎
世間之
愚人<乃>
吾妹兒尓
告而語久
須臾者
家歸而
父母尓
事毛告良比
如明日
吾者来南登
言家礼婆
妹之答久
常世邊
復變来而
如今
将相跡奈良婆
此篋
開勿勤常
曽己良久尓
堅目師事乎
墨吉尓
還来而
家見跡
<宅>毛見金手
里見跡
里毛見金手
恠常
所許尓念久
従家出而
三歳之間尓
<垣>毛無
家滅目八跡
此筥乎
開而見手歯
<如>本
家者将有登
玉篋
小披尓
白雲之
自箱出而
常世邊
棚引去者
立走
𠮧袖振
反側
足受利四管
頓
情消失奴
若有之
皮毛皺奴
黒有之
髪毛白斑奴
<由>奈由奈波
氣左倍絶而
後遂
壽死祁流
水江之
浦嶋子之
家地見
霞時尓
墨吉之
岸尓出居而
釣船之
得<乎>良布見者
<古>之
事曽所念
水江之
浦嶋兒之
堅魚釣
鯛釣矜
及七日
家尓毛不来而
海界乎
過而榜行尓
海若
神之女尓
邂尓
伊許藝趍
相誂良比
言成之賀婆
加吉結
常代尓至
海若
神之宮乃
内隔之
細有殿尓
携
二人入居而
耆不為
死不為而
永世尓
有家留物乎
世間之
愚人<乃>
吾妹兒尓
告而語久
須臾者
家歸而
父母尓
事毛告良比
如明日
吾者来南登
言家礼婆
妹之答久
常世邊
復變来而
如今
将相跡奈良婆
此篋
開勿勤常
曽己良久尓
堅目師事乎
墨吉尓
還来而
家見跡
<宅>毛見金手
里見跡
里毛見金手
恠常
所許尓念久
従家出而
三歳之間尓
<垣>毛無
家滅目八跡
此筥乎
開而見手歯
<如>本
家者将有登
玉篋
小披尓
白雲之
自箱出而
常世邊
棚引去者
立走
𠮧袖振
反側
足受利四管
頓
情消失奴
若有之
皮毛皺奴
黒有之
髪毛白斑奴
<由>奈由奈波
氣左倍絶而
後遂
壽死祁流
水江之
浦嶋子之
家地見
はるのひの
かすめるときに
すみのえの
きしにいでゐて
つりぶねの
とをらふみれば
いにしへの
ことぞおもほゆる
みづのえの
うらしまのこが
かつをつり
たひつりほこり
なぬかまで
いへにもこずて
うなさかを
すぎてこぎゆくに
わたつみの
かみのをとめに
たまさかに
いこぎむかひ
あひとぶらひ
ことなりしかば
かきむすび
とこよにいたり
わたつみの
かみのみやの
うちのへの
たへなるとのに
たづさはり
ふたりいりゐて
おいもせず
しにもせずして
ながきよに
ありけるものを
よのなかの
おろかひとの
わぎもこに
のりてかたらく
しましくは
いへにかへりて
ちちははに
こともかたらひ
あすのごと
われはきなむと
いひければ
いもがいへらく
とこよへに
またかへりきて
いまのごと
あはむとならば
このくしげ
ひらくなゆめと
そこらくに
かためしことを
すみのえに
かへりきたりて
いへみれど
いへもみかねて
さとみれど
さともみかねて
あやしみと
そこにおもはく
いへゆいでて
みとせのあひだに
かきもなく
いへうせめやと
このはこを
ひらきてみてば
もとのごと
いへはあらむと
たまくしげ
すこしひらくに
しらくもの
はこよりいでて
とこよへに
たなびきぬれば
たちはしり
さけびそでふり
こいまろび
あしずりしつつ
たちまちに
こころけうせぬ
わかくありし
はだもしわみぬ
くろくありし
かみもしらけぬ
ゆなゆなは
いきさへたえて
のちつひに
いのちしにける
みづのえの
うらしまのこが
いへところみゆ
かすめるときに
すみのえの
きしにいでゐて
つりぶねの
とをらふみれば
いにしへの
ことぞおもほゆる
みづのえの
うらしまのこが
かつをつり
たひつりほこり
なぬかまで
いへにもこずて
うなさかを
すぎてこぎゆくに
わたつみの
かみのをとめに
たまさかに
いこぎむかひ
あひとぶらひ
ことなりしかば
かきむすび
とこよにいたり
わたつみの
かみのみやの
うちのへの
たへなるとのに
たづさはり
ふたりいりゐて
おいもせず
しにもせずして
ながきよに
ありけるものを
よのなかの
おろかひとの
わぎもこに
のりてかたらく
しましくは
いへにかへりて
ちちははに
こともかたらひ
あすのごと
われはきなむと
いひければ
いもがいへらく
とこよへに
またかへりきて
いまのごと
あはむとならば
このくしげ
ひらくなゆめと
そこらくに
かためしことを
すみのえに
かへりきたりて
いへみれど
いへもみかねて
さとみれど
さともみかねて
あやしみと
そこにおもはく
いへゆいでて
みとせのあひだに
かきもなく
いへうせめやと
このはこを
ひらきてみてば
もとのごと
いへはあらむと
たまくしげ
すこしひらくに
しらくもの
はこよりいでて
とこよへに
たなびきぬれば
たちはしり
さけびそでふり
こいまろび
あしずりしつつ
たちまちに
こころけうせぬ
わかくありし
はだもしわみぬ
くろくありし
かみもしらけぬ
ゆなゆなは
いきさへたえて
のちつひに
いのちしにける
みづのえの
うらしまのこが
いへところみゆ
В час, когда туман затмит
Солнца лик весною,
Только выйду я на берег
В бухте Суминоэ,
Посмотрю, как челн рыбачий
По волнам плывет,—
Древнее сказание
В памяти встает.
В старину в Мидзуноэ
Раз Урасима-рыбак,
Ловлей рыбы увлечен —
Кацуо и тай,—
Семь ночей не возвращался
На село домой,
Переплыв границу моря
На челне своем.
Дочь морского божества
Водяных долин
Неожиданно он вдруг
Встретил на пути.
Все поведали друг другу
И судьбу свою
Клятвой навсегда скрепили,
В вечную страну уйдя…
Во дворец владыки дна
Водяных долин,
В ослепительный чертог,
В глубину глубин
Парой юною вошли,
За руки держась,
И остались жить, забыв
Горе, старость, смерть.
И могли бы вечно жить
В светлой стороне,
Но из мира суеты
Странен человек!
Раз, беседуя с любимой,
Так промолвил он:
“Ненадолго бы вернуться
Мне в мой дом родной!
Матери, отцу поведать
О своей судьбе,
А назавтра я пришел бы
Вновь к тебе сюда”.
Слыша эту речь его,
Молвила в ответ она:
“Только в вечную страну
Ты вернись ко мне!
Если хочешь, как теперь,
Вечно жить со мной,
Этот ларчик мой возьми,
Но не открывай”.
Так внушала рыбаку,
Поглядела вслед…
И вот прибыл в край родной
Юноша-рыбак.
Он взглянул на дом, а дома —
Смотрит, — нет как нет,
Поглядел он на селенье —
И селенья нет.
И так странно показалось
Все это ему,—
Ведь всего назад три года
Он покинул дом!
Нет ни кровли, ни ограды,
Нету ничего,—
Не открыть ли этот ларчик,
Может, в нем секрет?
Может, все еще вернется,
Дом увидит он?
И свой ларчик драгоценный
Приоткрыл слегка.
Струйкой облачко тотчас же
Вышло из него
И поплыло белой дымкой
В вечную страну.
Он бежал и звал обратно,
Рукавом махал…
Повалился, застонал он,
Корчась на земле!
И внезапно стала гаснуть
Юная душа,
И легли морщины вдруг
На его чело,
Черный волос вдруг покрыла
Сразу седина,
Все движенья постепенно
Стали замирать…
Наконец и эту жизнь
Смерть взяла себе!
Так погиб Урасима
Из Мидзуноэ,
И лишь место,
Где родился,
Видно вдалеке…
Солнца лик весною,
Только выйду я на берег
В бухте Суминоэ,
Посмотрю, как челн рыбачий
По волнам плывет,—
Древнее сказание
В памяти встает.
В старину в Мидзуноэ
Раз Урасима-рыбак,
Ловлей рыбы увлечен —
Кацуо и тай,—
Семь ночей не возвращался
На село домой,
Переплыв границу моря
На челне своем.
Дочь морского божества
Водяных долин
Неожиданно он вдруг
Встретил на пути.
Все поведали друг другу
И судьбу свою
Клятвой навсегда скрепили,
В вечную страну уйдя…
Во дворец владыки дна
Водяных долин,
В ослепительный чертог,
В глубину глубин
Парой юною вошли,
За руки держась,
И остались жить, забыв
Горе, старость, смерть.
И могли бы вечно жить
В светлой стороне,
Но из мира суеты
Странен человек!
Раз, беседуя с любимой,
Так промолвил он:
“Ненадолго бы вернуться
Мне в мой дом родной!
Матери, отцу поведать
О своей судьбе,
А назавтра я пришел бы
Вновь к тебе сюда”.
Слыша эту речь его,
Молвила в ответ она:
“Только в вечную страну
Ты вернись ко мне!
Если хочешь, как теперь,
Вечно жить со мной,
Этот ларчик мой возьми,
Но не открывай”.
Так внушала рыбаку,
Поглядела вслед…
И вот прибыл в край родной
Юноша-рыбак.
Он взглянул на дом, а дома —
Смотрит, — нет как нет,
Поглядел он на селенье —
И селенья нет.
И так странно показалось
Все это ему,—
Ведь всего назад три года
Он покинул дом!
Нет ни кровли, ни ограды,
Нету ничего,—
Не открыть ли этот ларчик,
Может, в нем секрет?
Может, все еще вернется,
Дом увидит он?
И свой ларчик драгоценный
Приоткрыл слегка.
Струйкой облачко тотчас же
Вышло из него
И поплыло белой дымкой
В вечную страну.
Он бежал и звал обратно,
Рукавом махал…
Повалился, застонал он,
Корчась на земле!
И внезапно стала гаснуть
Юная душа,
И легли морщины вдруг
На его чело,
Черный волос вдруг покрыла
Сразу седина,
Все движенья постепенно
Стали замирать…
Наконец и эту жизнь
Смерть взяла себе!
Так погиб Урасима
Из Мидзуноэ,
И лишь место,
Где родился,
Видно вдалеке…
* Легенда о рыбаке Урасима в разных вариантах встречается в японском фольклоре в различных японских памятниках и книгах:
* “Юряку-ки”, “Танго-фудоки” и др. Данный вариант считается наиболее древним.
* Кацуо — японская макрель.
* Тай — вид морского окуня.
* “Юряку-ки”, “Танго-фудоки” и др. Данный вариант считается наиболее древним.
* Кацуо — японская макрель.
* Тай — вид морского окуня.
常世邊
可住物乎
劔刀
己之<行>柄
於曽也是君
可住物乎
劔刀
己之<行>柄
於曽也是君
とこよへに
すむべきものを
つるぎたち
ながこころから
おそやこのきみ
すむべきものを
つるぎたち
ながこころから
おそやこのきみ
В бессмертном мире он
Мог жить за веком век,
Но вот по воле сердца своего
Он сам пошел на лезвие меча,—
Как безрассуден — этот человек!
Мог жить за веком век,
Но вот по воле сердца своего
Он сам пошел на лезвие меча,—
Как безрассуден — этот человек!
昔丹後の國に浦島といふもの侍りしに、其の子に浦島太郎と申して、年のよはひ二十四五の男ありけり。
昔丹後の國に浦島といふもの侍りしに、其の子に浦島太郎と申して、年のよはひ二十四五の男ありけり。
В старину в провинции Танго жил человек по имени Урасима. Его сына звали Урасима Таро, это был мужчина лет двадцати четырёх-двадцати пяти.
浦島太郎此の龜にいふやう、「汝生あるものの中にも、鶴は千年龜は萬年とて、いのち久しきものなり、忽ちこゝにて命をたたむ事、いたはしければ助くるなり、常には此の恩を思ひいだすべし。」とて、
浦島太郎此の龜にいふやう、「汝生 あるものの中にも、鶴は千年龜は萬年とて、いのち久しきものなり、忽ちこゝにて命をたたむ事、いたはしければ助くるなり、常には此の恩を思ひいだすべし。」とて、
Урасима Таро сказал черепахе: «Журавль достигает возраста в тысячу лет, а черепаха – в десять тысяч лет. У тебя долгая жизнь, и так жаль лишать тебя её. Я пожалею тебя. Помни о моей доброте!»
常には=常にの語氣を強めた用法
かくて浦島太郎、其の日は暮れて歸りぬ。
かくて浦島太郎、其の日は暮れて歸りぬ。
День уже клонился к закату, поэтому Урасима Таро решил домой не возвращаться,
浦島太郎が申しけるは、「御身いかなる人にてましませば、斯かる恐ろしき海上に、只一人乘りて御入り候やらむ。」と申しければ、
浦島太郎が申しけるは、「御身いかなる人にてましませば、斯かる恐ろしき海上に、只一人乘りて御入り候やらむ。」と申しければ、
Урасима Таро спросил: «Кто ты? Как могло случиться, что ты оказалась в лодке одна? Неужели море не страшит тебя?»
浦島太郎もさすが岩木にあらざれば、あはれと思ひ綱をとりて引きよせにけり。
浦島太郎もさすが岩木にあらざれば、あはれと思ひ綱をとりて引きよせにけり。
Урасима Таро пожалел её – ведь не каменный же он, не деревянный! Он бросил ей верёвку, подтащил лодку к берегу.
岩木にあらざれば=людское сердце не камень
浦島太郎も哀れと思ひ、おなじ船に乘り、沖の方へ漕ぎ出す。
浦島太郎も哀れと思ひ、おなじ船に乘り、沖の方へ漕ぎ出す。
Урасима пожалел её, они вместе сели в его лодку и на вёслах вышли в открытое море.
浦島太郎申しけるは、「兎も角も仰せに從ふべし。」とぞ申しける。
浦島太郎申しけるは、「兎も角も仰せに從ふべし。」とぞ申しける。
Урасима Таро ответил: «Что ж, пусть будет так, как ты говоришь».
浦島太郎申しけるは、「我に三十日のいとまをたび候へかし、故里の父母をみすて、かりそめに出でて、三年を送り候へば、父母の御事を心もとなく候へば、あひ奉りて心安く參り候はむ。」と申しければ、
浦島太郎申しけるは、「我に三十日のいとまをたび候へかし、故里の父母をみすて、かりそめに出でて、三年を送り候へば、父母の御事を心もとなく候へば、あひ奉りて心安く參り候はむ。」と申しければ、
Как-то Урасима Таро сказал: «Ты когда-то говорила мне о тридцати днях. Когда я покидал отца с матерью на родине, думал, что ухожу совсем ненадолго, а прошло уже три года. Наверняка отец с матерью беспокоятся обо мне. Хочу поехать навестить их, успокоить».
さて浦島太郎は互に名殘惜しみつゝ、かくてあるべき事ならねば、かたみの筥を取りもちて、故郷へこそかへりけれ。
さて浦島太郎は互に名殘惜しみつゝ、かくてあるべき事ならねば、かたみの筥を取りもちて、故郷 へこそかへりけれ。
Обоим было жаль расстаться, но Урасима Таро не мог остаться. Что ж, он взял шкатулку – прощальный подарок – и отправился в родные края.
忘れもやらぬこしかた行末の事ども思ひつゞけて、はるかの波路をかへるとて、浦島太郎かくなむ、
忘れもやらぬこしかた行末の事ども思ひつゞけて、はるかの波路をかへるとて、浦島太郎かくなむ、
Он никак не мог забыть о черепахе, и всю обратную дорогу, преодолевая долгий путь по волнам, думал о ней. Урасима Таро сочинил:
さて浦島太郎は一本の松の木陰にたちより、呆れはててぞゐたりける。
さて浦島太郎は一本 の松の木陰にたちより、呆れはててぞゐたりける。
Урасима Таро сел в тени сосны. Он был крайне изумлён.
其の後浦島太郎は丹後の國に浦島の明神と顯はれ、衆生濟度し給へり。
其の後浦島太郎は丹後の國に浦島の明神と顯はれ、衆生濟度し給へり。
Урасима Таро явился милостивым божеством Урасима в Танго, спасает души людей.
衆生=живые существа (буддизм)
君にあふ
夜は浦島が
玉手筥
あけて悔しき
わが涙かな
夜は浦島が
玉手筥
あけて悔しき
わが涙かな
きみにあふ
よはうらしまが
たまくしげ
あけてくやしき
わがなみだかな
よはうらしまが
たまくしげ
あけてくやしき
わがなみだかな
Ради ночи любви.
Урасиме шкатулку дала,
Но открыл он её,
Пренебрёг он советом моим.
Мои слёзы об этом. Как жаль!
Урасиме шкатулку дала,
Но открыл он её,
Пренебрёг он советом моим.
Мои слёзы об этом. Как жаль!
筥を明けてと夜が明けてとをかけた。
浦島は鶴になり、蓬莱の山にあひをなす。
浦島は鶴になり、蓬莱の山にあひをなす。
Урасима стал журавлём на горе Хорай.
あひをなす=仲間となつて居る。仙人の仲間であらう
さて浦島は鶴になりて、虚空に飛びのぼりける折、此の浦島が年を龜が計らひとして、筥の中にたゝみ入れにけり、さてこそ七百年の齡を保ちけれ。
さて浦島は鶴になりて、虚空に飛びのぼりける折、此の浦島が年を龜が計らひとして、筥の中にたゝみ入れにけり、さてこそ七百年の齡を保ちけれ。
Потом Урасима превратился в журавля и взлетел в небо. Выходит, годы Урасимы по распоряжению черепахи были заперты в шкатулке. Поэтому-то он и прожил семьсот лет.
太郎は泣く＼／、草ふかく露しげき野邊をわけ、ふるき塚にまゐり、涙をながし、かくなむ、
太郎は泣く＼／、草ふかく露しげき野邊をわけ、ふるき塚にまゐり、涙をながし、かくなむ、
Таро, плача и плача, пересёк равнину с густой росистой травой, подошёл к старому могильному холму и, проливая слёзы, сложил:
忝詞燕丹之遑、終歸島子之墟。
[Масакадо] неожиданно был отпущен, как Дань из Янь, и в конце концов вернулся в родное село, как Тоси.
* Сын вана царства Янь был заложником у Ин Чжэна (ван царства Цинь в 246-221 гг. до н. э., под именем Ши Хуан-ди император Китая в 221-210 гг. до н.э., годы жизни 259-210 до н. э.), но после того, как произошел ряд чудесных событий, ему было разрешено вернуться домой. Эта история описана во многих китайских сочинениях, в частности в повести «Дань Янь-цзы», которая была известна в Японии.
* Тоси — Урасима Таро, рыбак из провинции Танго, который, согласно легенде, спас черепаху, оказавшуюся девушкой — дочерью морского царя, женился на ней и провел три года в морском дворце. Когда он вернулся в родное село, оказалось, что прошло сто лет. Эта легенда записана в «Нихон сёки» (Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., Т. 1. С. 369), «Танго куни фудоки» («Описание провинции Танго», VIII в.), а также в «Хотоси дэн» («Предание об Урасима Таро», IX-X в.).
* Тоси — Урасима Таро, рыбак из провинции Танго, который, согласно легенде, спас черепаху, оказавшуюся девушкой — дочерью морского царя, женился на ней и провел три года в морском дворце. Когда он вернулся в родное село, оказалось, что прошло сто лет. Эта легенда записана в «Нихон сёки» (Нихон сёки — Анналы Японии. Указ. соч., Т. 1. С. 369), «Танго куни фудоки» («Описание провинции Танго», VIII в.), а также в «Хотоси дэн» («Предание об Урасима Таро», IX-X в.).
* «Ты, словно Урасима с драгоценной шкатулкой...» — Басе вернулся домой после девятилетнего отсутствия, и брат сравнивает его с героем известной сказки Урасима Таро, японским Рип Ван/Винклем, который, попав во Дворец Морского дракона, где, как ему казалось, он провел несколько дней, вернулся на родину только через триста лет. На прощанье дочь Морского Дракона подарила ему шкатулку, наказав строго-настрого не открывать ее, но, не послушавшись, он открыл шкатулку и тут же превратился в седого старика. В шкатулке была заключена его жизнь.