Ткани белые ткут из растения фудзи…
В Фудзиэ — славной бухте,
[Смотря на меня,
Люди думают:]
“Верно, рыбак ловит рыбу на взморье”,—

Чрез гору Тацута,
В воде залива Мицу
Иду принять святое очищенье.

Увидел я места, где дом стоит родной!

„в море в Кэи”

Минуя Отомэ, где юные девы
Срезают жемчужные травы морские,
На мысе Нудзима,
Что славится летней травою,
Устрою ночлег я себе ненадолго…

Верно, нынче за бухтой Муко
Гладь морская спокойна.
На поверхности вод мне видны
Челноки рыбаков,
Что уходят в открытое море на рыбную ловлю…

К нам сошедшая с небес —
Вот она гора богов,
О гора Кагуяма!
Лишь придет туда весна,
Стелется туман кругом,
От вишневых лепестков
У деревьев тень густа.
От порыва ветерка
В соснах молодых
Подымаются, встают
Волны на пруду.
А на отмели морской
Адзи стаями шумят,
А на взморье вдалеке
Селезень зовет жену.
И печально, что уж нет
Больше весел на ладьях,
На которых плыли здесь
Раньше люди из дворца —
Сто почтеннейших вельмож!
А ведь я еще мечтал
На ладьях на этих плыть…

Со дня того, когда подул нежданно
Осенний ветер,
Думаю всегда: “Когда же наконец
Придет мой друг желанный,
Которого с такой тоскою жду?”

Тоскую о тебе,
Но тосковать не в силах
Ночь эту долгую
Средь распростертых гор,
Что тянется, как длинный хвост фазана…

С камышей прибрежных
идет, все заполняя,
прилив — сильней, сильней...
Любовь к тебе, друг милый,
все так же возрастает!

Из-за того, что много глаз людских,
Не можем встретиться с тобою,

На белотканый
Рукав мой
Упал с небес холодный иней

Как для ладьи, входящей в гавань,
Помеха злая — стебли тростника,
Помех немало у меня,
И оттого проходят даже годы
Без встреч с тобой, любимая моя!

Лишь взгляну
На реку Хацусэ я,
Запертую среди гор,
Вижу — милая стоит,
Там, на дальнем берегу.
А на этой стороне —
Я стою,

„Корабль приблизился”

„Минуя Минумэ”

„Увидел острова Ямато”

„Ткани грубые”

„Не рыбак ли, что ловит судзуки?”

„И всюду видны челны рыбаков, разбросанные словно травы комо”

„В бухте Ами”

„На подолы одежды жемчужной”

Ясеневый лук...
Как найти концы, не знаю я...
Неизвестно, как нам дальше быть.
Но ведь сердце бедное моё
Повинуется тебе во всём!

Как сосенку, которая стоит
На одинокой каменной скале,
Жалею имя доброе твоё
И потому, скрывая от людей,
Храню по-прежнему свою любовь!

Всё равно я не могу забыть!

Полюбить и с милой ночи проводить —
Миг недолог,
А молва о том —
Словно грохот в Нарусава, возле Фудзи,—
Никакою силой не унять!

Встретишься с любимою своею —
Миг недолог, словно яшмовая нить,
А полюбишь, так навеки,
Как над Фудзи
Ярко-белый вечно падающий снег...

В Идзу в море
Облака встают,
Хоть и тают, но опять плывут,
Можно ль сомневаться, милая моя,
Что друг другу мы не будем изменять?

Пики гор Мусаси вдалеке
Спрятались от глаз моих теперь.
Имя милой, что я начал забывать,
Называя,
Не заставь меня рыдать!

Если б в Кодзукэ-стране
В Ононотадори мне
На дорогах вдоль реки
Повстречать бы милого в пути,
Повидать его тайком от всех людей!

Как божественна она!

И оттого, что много дней не будет встречи,
Как буду я в разлуке тосковать!